Теория познания

Екатеринбург
Издательство Уральского университета
2019

МИНИСТЕРСТВО НАУКИ И ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

УРАЛЬСКИЙ ФЕДЕРАЛЬНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ
ИМЕНИ ПЕРВОГО ПРЕЗИДЕНТА РОССИИ Б. Н. ЕЛЬЦИНА

Д. В. Анкин

ТЕОРИЯ  ПОЗНАНИЯ

Учебное пособие

Рекомендовано
методическим советом Уральского федерального университета
в качестве учебного пособия для студентов вуза, обучающихся
по направлениям подготовки 47.03.01 «Философия»,
45.03.04 «Интеллектуальные системы в гуманитарной сфере»

ББК Ю223я73-1
        А677

В учебном пособии рассматриваются основные темы и проблемы курса
«Теория познания». Теория познания в мировой литературе обозначается
термином эпистемология (от англ. Еpistemology). По мнению автора, теоретический статус эпистемологии не зависит от того, какое именно знание берется
предметом – эпистемология науки (Epistemology of  Science), эпистемология
религии, эпистемология обыденного знания или иной области. Систематическое изложение эпистемологии в качестве теории в предлагаемом учебнике
ориентируется на наиболее общие категории и проблемы.
Адресовано студентам, магистрантам и аспирантам, обучающимся по направлению подготовки «Философия», а также студентам других факультетов.

Анкин, Д. В.
Теория познания : учеб. пособие / Д. В. Анкин ; М-во науки
и высш. образования Рос. Федерации, Урал. федер. ун-т. – Екатеринбург : Изд-во Урал. ун-та, 2019. – 192 с.
ISBN 978-5-7996-2524-5

А677

ISBN 978-5-7996-2524-5

Р е ц е н з е н т ы:
кафедра философии, биоэтики и культурологии
Уральского государственного медицинского университета
Министерства здравоохранения Российской Федерации
(заведующий кафедрой профессор Е. В. Власова);

Л. С. Чернов, кандидат философских наук, доцент
(Российская академия народного хозяйства и государственной службы
при Президенте Российской Федерации)

ББК Ю223я73-1

© Уральский федеральный университет, 2019

На обложке:
Ян Вермеер. Географ (ок. 1668–1669)

ОГЛАВЛЕНИЕ

Предисловие ............................................................................................................ 5

Глава 1. ПРЕДМЕТ  И  ТЕОРЕТИЧЕСКИЙ  СТАТУС
ЭПИСТЕМОЛОГИИ ............................................................................................... 6
Предмет теории познания .............................................................................. 6
Теория в структуре познания ....................................................................... 13
Чем теория не является ...........................  .................................................... 17
Взаимосвязь теории познания, логики и онтологии ............................... 20
Эпистемология и различные типы философии ....................................... 25

Глава 2. В  ПОИСКАХ  РЕЛЕВАНТНОЙ  ОНТОЛОГИИ ............................... 31
Рождение и развитие логической семантики и философии языка ...... 31
Семантика и метафизика .............................................................................. 39
Субъект познания, или эпистемический агент ........................................ 51
Категория существования в контексте познания ..................................... 56
Лингвистический поворот и анализ категории существования ........... 60
Понятие «онтологических обязательств» .................................................. 66
Онтология и референция .............................................................................. 70

Глава 3. ТЕОРИИ  ИСТИНЫ ............................................................................... 83
Корреспондентная концепция и ее проблемы ......................................... 87
Проблема материальной адекватности определения истины .............. 95
Разграничение определения и критерия истины ................................... 101
Истина и язык. Проблема носителя истинностного значения ............ 106
Когерентная концепция и ее проблемы .................................................. 117
Прагматические теории истины ............................................................... 122
Сложности классификации теорий истины ............................................ 123
Теория истины и естественный язык ....................................................... 126

Глава 4.  ТЕОРИИ  ЗНАНИЯ ............................................................................. 132
Основные типы знания ............................................................................... 141
Априорное, апостериорное и проблема знания
в формальных науках ................................................................................... 144

Аналитические и синтетические высказывания ................................... 149
Знание и опыт ............................................................................................... 153
Противоположность эмпиризма и рационализма.
Теоретическая и практическая рациональность .................................... 158
Проблема Гетье и ее философские следствия ....................................... 165
Проблема индукции .................................................................................... 168
Проблема обоснования .............................................................................. 173

Список рекомендуемой литературы .............................................................. 190

ПРЕДИСЛОВИЕ

Предлагаемое учебное пособие – результат многолетнего преподавания курса «Теория познания» студентам-философам УрФУ.
И хотя материал пособия связан лишь со второй частью курса
«Теория познания», он достаточно обширен по своему содержанию и кругу анализируемых проблем и вполне может быть использован в качестве полного курса эпистемологии, т. е. как годичный
курс «Теории познания» в составе двухгодичного курса «Онтология и теория познания».
Изложение проблем эпистемологии (теории познания) в пособии носит не исторический, а систематический характер. Автор
надеется, что теория познания представлена в пособии в качестве
теории, а также систематического исследования наиболее важных и актуальных проблем познания.
В пособии использованы предшествующие наши публикации
и прежде всего материалы учебного пособия «Актуальные проблемы теории познания»1. В связи с чем автор выражает особую
признательность своим соавторам и коллегам, с которыми непосредственно на протяжении ряда лет вел данный курс, – Л. Д. Ламберову и К. В. Яковлеву, а также коллегам по кафедре за стимулирующую совместную работу, наиболее активным студентам и магистрантам, чье восприятие предлагаемых идей оказало влияние
на их уточнение и улучшение.

1 См.: Анкин Д. В., Ламберов Л. Д., Яковлев К. В. Актуальные проблемы
теории познания. Екатеринбург, 2013.

Глава 1
ПРЕДМЕТ  И  ТЕОРЕТИЧЕСКИЙ  СТАТУС
ЭПИСТЕМОЛОГИИ

Предмет теории познания

Предметом теории познания является познание, и не только
человеческое, однако познанием за рамками «человеческого, слишком человеческого» мы будем заниматься лишь в меру необходимости, которая возникает в рамках философского исследования
в силу его универсальности и всеобщности. Поэтому философия
не может ограничиваться человеческим, только человеческим, в силу собственной природы (даже если окажется, что все философы
есть люди).
По методологическим соображениям лучше всего начинать
с исследования наиболее развитых, наиболее эксплицитно2 выраженных форм познания. Такими формами выступают формы научного знания. Наука, конечно, неоднородна, и не один человек не сможет дать исчерпывающего определения для всего многообразия данного феномена, однако общепризнанные фундаментальные науки,
такие как математика и физика, в достаточной степени демонстрируют нам наиболее развитые формы теоретического знания и познания. Как мы увидим в дальнейшем, это прежде всего формы эксплицитного (т. е. явного) пропозиционального знания (пропозиции –
примерно то же, что и утвердительные высказывания).
Таким образом, мы приходим к тому, что теория познания
должна строиться в тесном взаимодействии с философией науки.

2 Термин «экспликация» (от лат. explicatio – объяснение, развертывание)
означает замену неточных, интуитивных понятий и представлений точными и развернутыми. В то же время экспликация есть теоретическое преобразование объекта наших представлений с целью его упрощения, поэтому «экспликация есть элиминация» (устранение) всего лишнего (У. Куайн).

Прекрасный пример подобного развертывания теории познания
мы находим в трудах Карла Раймунда Поппера, к идеям которого
мы будем достаточно часто обращаться. Отталкиваясь от философии науки, К. Поппер дает определение истины, знания, опыта,
интерпретации и многих других ключевых категорий теории познания. Полученные результаты толкуются им достаточно широко, понятие познания хоть и начинается с философии науки, но
в дальнейшем распространяется не только на человека с его науками, но и на прочие живые организмы, даже на такие простейшие, как амеба.
Мы не считаем уместным разграничение между теорией познания и эпистемологией, поскольку такое разграничение отсутствует в основном массиве современной философской литературы. В частности, тот же Поппер рассматривает познание амеб как
предмет эпистемологии. В отечественной же литературе разграничение иногда проводится, в подобных случаях эпистемологию
связывают обычно с научным познанием, а теорию познания пытаются истолковать каким-то более широким образом. На подобное
разграничение можно возразить и тем, что познание едино и может на некотором высшем, наиболее общем уровне быть предметом какой-то универсальной теории без разграничения между научным и ненаучным познанием.
Теория есть некоторое множество универсальных высказываний, выражающих общие законы. И обратно, всякий общий закон
есть элемент некоторой теории, это значит, что вне теории невозможны никакие общие законы. Вполне очевидно, что утверждения
наших теорий не могут находиться в противоречии с законами, однако вовсе не обязательно, чтобы между ними существовало полное тождество. Утверждения наших теорий могут быть не совсем
точными, даже не совсем адекватными изучаемому объекту. Вопрос о соотношении наших теорий и реальности – очень сложный
метафизический вопрос.
Вернемся к теории познания. Поскольку наиболее развитые,
теоретические формы познания выступают как предмет теории познания, то сама теория познания оказывается теорией уже второго

уровня, т. е. теорией теории, или метатеорией3. Теория познания
есть метатеория по отношению ко всем теоретическим формам
нашего познания, по отношению же к нетеоретическим формам
познания теория познания является теорией первого уровня,
или просто теорией. В то же время все справедливое для теории
как таковой, т. е. для просто теории, необходимо справедливо
и для метатеории. Отсюда следует, что все, что справедливо
для теории как таковой, справедливо также и для теории познания
(будет ли она метатеорией или просто теорией).
Теория некоторого предмета не обязана сохранять какие-либо
особенности собственного предмета, например, иметь с ним какое-то сходство и т. п. Поэтому выбор предмета теории не может
непосредственно влиять на статус и характер самой теории. Теория
познания не обязана иметь нечто общее с той теорией (теориями), которую она изучает, за исключением наличия универсальных
характеристик всякой теории. Теория познания как метатеория
может поэтому быть совсем иной теорией, чем та теория, метатеорией которой она является.
Метатеоретический характер эпистемологии можно сравнить
с метатеоретическим характером философии как таковой. Многие
мыслители видели в философии нечто метатеоретическое. Так, согласно Р. Карнапу философия есть металогика: 1) чистая металогика, 2) дескриптивная металогика. «Эти предложения о предложениях и частях предложений принадлежат частью к чистой
металогике (например, “ряд, состоящий из знака существования
и имени предмета, не есть предложение”), частью к дескриптивной металогике (например, “ряд слов того или другого места той
или иной книги является бессмысленным”)»4. Проще говоря, вопрос о том, что есть предложение, – это по ведомству чистой металогики, а вопрос о том, является ли данная комбинация слов предложением, – это уже дескриптивная металогика.

3 В качестве примера метатеории можно назвать металогику (А. Тарский)
и метаматематику (Д. Гилберт).
4 Карнап Р. Устранение метафизики посредством логического анализа языка //
Философия и естествознание. Журнал «Erkenntnis» («Познание»). Избранное. М.,
2010. С. 165.

Интересные соображения о метатеоретическом характере теории познания можно найти у Н. Решера5, который говорит о «метазнании», позволяющем человеку критически относиться к собственному познанию и его результатам. В частности, метазнание
делает возможными такие концепции, как фаллибилизм (от лат.
 fallibilis – подверженный ошибкам, погрешимый), т. е. учение о погрешимости нашего познания, которая влечет неизбежное присутствие мнимого знания. К этому же уровню метазнания можно
отнести и различные формы скептицизма, или учения о том, что
все претендующее на истинность и достоверность является лишь
видимостью знания, т. е. мнимое знание не просто присутствует,
а даже составляет все без исключения наше познание.
Метазнание свойственно человеку уже на дотеоретическом
уровне его развития. Способность говорить что-то о собственных
познаниях появляется у ребенка в дошкольном возрасте. Вероятно, не будет ошибкой сказать, что метазнание есть производное
от нашей конечности и от связанного с данной конечностью
конфликта между чувством и рассуждением, конфликта, разрешаемого последующим совершенствованием инструментов нашего
познания.
Чувство («сентимент» по Ч. С. Пирсу) необходимо нам в обыденной жизни, искусстве, политике, религии и многих других областях. В области же теории чувство («сентимент», переживание) не играет абсолютно никакой роли. Об этом хорошо писал
Г. Риккерт, создатель термина «философия жизни» в своей одноименной книге6. Риккерт справедливо подчеркивает абсолютную
пустоту, ненужность, бессмысленность категории «переживания»
в области методологии науки, а также показывает наличие переживаний везде, во всякой абстрактной теоретической науке.
Конечность познающего можно и нужно рассматривать не только как источник аффектов и эмоций, но и более фундаментальным образом. Конечность, ограниченность познающего субъекта,

5 См.: Rescher N. Epistemology: an introduction to the theory of knowledge. State
University of New York Press, Albany, 2003.
6 См.: Риккерт Г. Философия жизни. Киев, 1998.

или агента познания, важна во многих отношениях, из которых,
по нашему мнению, можно выделить два основных. Во-первых,
это ограниченность расчета, рассуждения, ограниченность комбинаторных возможностей нашего интеллекта, которая ведет к ошибкам, связанным со скрытой от нас неконсистентностью, противоречивостью той информации, которую мы рассматриваем в качестве знания. Во-вторых, это ограниченность наших репрезентаций
(образов, моделей и т. д.) мира, которые всегда неполны и приблизительны, что необходимо ведет к возникновению ошибок в области референции, в области указания на объекты, в области их выделения и обозначения.
Теория познания должна строиться с учетом этих ограничений,
вытекающих из нашей конечности и нуждающихся в систематическом преодолении и исправлении, в их постоянной коррекции.
Для исправления первой из указанных выше наших ограниченностей требуются логика и математика, а также вычислительные
машины. Для коррекции ошибок второго типа необходимы различные технические средства эксперимента, средства для выделения, наблюдения и описания объектов предметной области нашего
познания, а также их последующей классификации и включения
в общие теории.
Для теоретической деятельности требуется рассуждение, которое выступает одной из первых собственно человеческих форм
познавательной деятельности, которой нет у других животных. Собственно человеческими являются все опосредованные, все инструментальные формы познавательной деятельности. Поэтому
вполне корректно выглядит определение человека в качестве животного, создающего инструменты (если понятие инструмента
и инструментальной деятельности понимать достаточно широко).
В качестве примера опосредованного, инструментального познания в рамках обыденной жизни можно привести всем известный по собственному опыту пример поклейки обоев. Человек, который пытается определить вертикаль стенных обоев на глаз, может, конечно, случайным образом оказаться прав, но не с большей
надежностью, чем дрессированная на поклейке обоев обезьяна.

Чтобы поклеить обои правильно, не случайным образом, необходимо использовать веревку с грузом для точного определения
вертикали.
Точно так же обстоит дело с нашим рассуждением, которое
выступает инструментом нашей познавательной деятельности.
Чтобы определить, будет ли истинным утверждение «дважды
два пять или киты есть млекопитающие», необходимо уметь рассуждать. Всякий умеющий рассуждать человек скажет, что данное утверждение истинно, потому что киты есть млекопитающие. Всякий умеющий рассуждать придет к выводу, что для того,
чтобы сложное высказывание со связкой «или» было истинным,
достаточно истинности одного из простых высказываний, его
составляющих (одного из дизъюнктов). Символически это можно записать так: p  q  p (если верно p, то верно p q). Полученное логическое правило может толковаться как некоторый инструмент, подобный приведенной нами в предыдущем примере
веревки с грузом. Все нелогичное есть неправильное с точки зрения целей познания в наших познавательных действиях.
Ничем иным, кроме неправильного, как несоответствующего
нашим познавательным целям, нелогичное быть не может. В то
же время иногда – в редких, аномальных случаях – неправильное может приводить к успеху.
Одной из частых ошибок, встречающихся в литературе, является противопоставление логики и эмоций, логики и чувств.
Если чувства и эмоции не способствуют обдуманному использованию логического и математического инструментария, то отсюда еще никак не следует, что логический и математический инструментарий как-то нашим чувствам и эмоциям противоречит
или мешает, например, как-то мешает их развитию. Логика отменяет эмоции и переживания нисколько не больше, чем правила дорожного движения отменяют танцы или песни, например.
Спросите логиков, и некоторые из них, возможно, признаются,
что поют и танцуют. Подобным образом бурными чувствами переполнены и математики, которые с глубокой древности зарекомендовали себя экстатичными мистиками.