Россия и цивилизационные проблемы XXI века. Часть II. Россия между Востоком и Западом: проблемы цивилизаций и геополитики

МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ
имени М. В. Ломоносова
ИНСТИТУТ СТРАН АЗИИ И АФРИКИ
Кафедра ЮНЕСКО «Востоковедение и африканистика: 
современные методы изучения и преподавания»

К. А. Фурсов

РОССИЯ И ЦИВИЛИЗАЦИОННЫЕ 
ПРОБЛЕМЫ XXI ВЕКА

ЧАСТЬ II
РОССИЯ МЕЖДУ ВОСТОКОМ И ЗАПАДОМ:
ПРОБЛЕМЫ ЦИВИЛИЗАЦИЙ И ГЕОПОЛИТИКИ

Учебное пособие

Москва 
Берлин
2019 

УДК 94(47)  
ББК 63.3(2)я73
        Ф95  

Р е ц е н з е н т ы:

Е. Г. Пономарева, профессор МГИМО МИД РФ, 
доктор политических наук, профессор;
В. Л. Степанов, ведущий научный сотрудник Института экономики РАН, 
доктор исторических наук 

     Фурсов, К. А. 
Ф95  Россия и цивилизационные проблемы XXI века. Часть II. Россия

 между Востоком и Западом: проблемы цивилизаций и геополитики:  
учебное пособие / К. А. Фурсов. – Москва ; Берлин : Директ-Медиа,       
2019. –  96 с.

ISBN 978-5-4475-9832-7 (ч. 2)
ISBN 978-5-4475-9993-5

Учебное пособие «Россия и цивилизационные проблемы XXI века» 
разработано в соответствии с программой одноимённого лекционного 
курса. Вторая часть посвящена месту России в русской философии, восприятию страны в общественной мысли Запада и Востока, роли Запада, 
Большого Ближнего Востока и Азиатско-Тихоокеанского региона в геополитике РФ и проблемам евразийской общеконтинентальной интеграции. Пособие предназначено для магистрантов, обучающихся по профилю «Восток, Россия (компаративные исследования)», и для всех, кто 
интересуется цивилизационной и геополитической проблематикой. 

Рекомендовано к печати Учёным советом Института стран Азии 
и Африки МГУ (выписка из протокола № 42 заседания от 27 сентября 
2018 г.). 

УДК 94(47)  
ББК 63.3(2)я73  

   ISBN 978-5-4475-9832-7 (ч. 2)   © Фурсов К. А., текст, 2019
   ISBN 978-5-4475-9993-5              © Издательство «Директ-Медиа», оформление, 2019

СОДЕРЖАНИЕ

Раздел I. Россия сквозь призму цивилизационного подхода ...............4

I.1. Российская цивилизация как проблема 
русской философии ...................................................................4

I.2. Место России в общественной мысли Запада  ............21

I.3. Восприятие России в странах Востока ..........................34

Раздел II. Россия в мировой геополитике ...........................................49

II.1. Россия и Запад: проблемы геополитики ....................49

II.2. Большой Ближний Восток и АзиатскоТихоокеанский регион в геополитике России ..................67

II.3. Россия и проблемы евразийской 
континентальной интеграции ...............................................79

 

РАЗДЕЛ I

РОССИЯ СКВОЗЬ ПРИЗМУ 

ЦИВИЛИЗАЦИОННОГО ПОДХОДА

I.1. Российская цивилизация 
как проблема русской философии

Понятие «цивилизация» (от латинского civilis «гражданский», «государственный») многозначно. Основных значений 
два. Во-первых, под цивилизацией понимают высшую ступень развития человеческой истории, которой предшествовали ступени дикости и варварства. Эта трактовка термина 
идёт от шотландского философа Адама Фергюсона (1723–1816) 
и была распространена в конце XVIII–XIX в. Во-вторых, под цивилизацией понимают каждое крупное общество, которое 
отличается от других характером социально-экономических 
отношений, властных структур, культуры. Такое общество 
представляет собой целостную систему, локализовано во времени 
и пространстве и развивается циклически. Эта трактовка стала 
получать распространение с конца XIX в. Соответственно, возник 
цивилизационный подход – такой анализ общественного 
развития, при котором история общества рассматривается 
не сама по себе, а в сравнении с историей других обществ. 
Этот подход выявляет самоценность общества и его место в мировой истории. 
Проблема цивилизационной принадлежности России, 

роли страны в мировой истории – одна из центральных проблем русской философии. 

Одним из первых, кто занялся этой проблемой, был старец 
псковского Спасо-Елеазарова монастыря Филофей (ок. 1465–
1542), автор доктрины «Москва – Третий Рим». После захвата 
Константинополя турками-османами в 1453 г. Великое княжество 
Московское осталось единственной православной державой, а 
русская церковь получила самостоятельность (автокефалию). На 
Руси её стали воспринимать как наследника исторической роли 
Ромейской империи (Византии). Идея «Третьего Рима» родилась 
у Филофея как реакция на взгляды придворного врача великого 
князя Василия III немца Николауса Бюлова, который считал, что 

первенство в христианском мире принадлежит Риму, т. е. католицизму. Настаивая, что православие – единственная истинная вера, 
Филофей писал: «Все христианские царства пришли к концу и сошлись в едином царстве нашего государя…, и это – российское 
царство: ибо два Рима пали, а третий стоит, а четвёртому не 
бывать». Историософская концепция Филофея отразила возросшее значение Московской Руси как державы и союз великокняжеской власти с русской церковью. 
Всплеск интереса к России как цивилизации произошёл в 
стране в XIX в. вскоре после наполеоновских войн. Эти войны и 
последующие отношения с Западной Европой поставили вопрос: является ли Россия страной западноевропейской цивилизации или выступает особой цивилизацией? В поисках ответа на 
этот вопрос во второй четверти XIX в. возникли два противоположных идейных течения – славянофильство и западничество. 
Славянофилы – поэт Алексей Степанович Хомяков (1804–60), 
религиозный философ Иван Васильевич Киреевский (1806–56), 
писатель Константин Сергеевич Аксаков (1817–60) и др. – считали, что Россия – совершенно особая, отличная от Западной 
Европы цивилизация, она должна следовать собственному пути 
и прекратить подражать Европе. Соответственно, к реформам 
Петра I они относились отрицательно. По мнению славянофилов, 
Россия приняла от Ромейской империи христианство «в его чистоте и целостности». Они подчёркивали набожность русского народа и социальное значение деревенской общины или артели, основанной на взаимопомощи. Это давало им основания полагать, 
что Россия пойдёт дальше Европы в достижении общественной 
справедливости. Более того, славянофилы считали, что Британия 
и Германия уже исчерпали потенциал развития и именно Россия 
призвана стать в центре деятельности мировой цивилизации, так 
как принципы, которыми она руководствуется, характеризуются 
завершённостью и многосторонностью. Ценя немецкую учёность, 
славянофилы вместе с тем отмечали присущие культуре Запада 
односторонность и узкий рационализм. Они подчёркивали, что 
на Западе происходит раздвоение духа, науки, государства, а в 
России, напротив, существует «стремление к цельности бытия 
внутреннего и внешнего». 
Хомяков ввёл одно из главных понятий русской философии – 
соборность, подразумевая под ней духовную общность народа 
в церкви и мирской жизни. Соборность он противопоставил 
и католическому единству, и протестантскому индивидуализму. 

Славянофилы утверждали, что структура русского общества сочетает развитую семью с общинным политическим строем, который опирается на волю народа. Западные народы, по их мнению, страдают национальной исключительностью или её противоположностью – космополитизмом. Россия стремится к тому, 
чтобы стать страной не самой богатой или сильной, а самой 
христианской. 
Противоположных 
взглядов 
придерживались 
западники – философ Пётр Яковлевич Чаадаев (1794–1856), публицист Николай Владимирович Станкевич (1813–40), историк 
Тимофей Николаевич Грановский (1813–55) и др. Исходя из 
идеи универсальности исторического процесса, они считали, что 
Россия всецело принадлежит западной цивилизации и просто 
несколько отстала от неё в своём развитии. Поэтому она должна 
учиться у Запада, идти по тому же пути, какой прошёл он, и 
постепенно догнать его. В ценностях европейской культуры западники видели внешний источник прогрессивного развития 
России. Соответственно, реформы Петра они оценивали положительно. Западником начинал и публицист Александр Иванович 
Герцен (1812–70), который воспринял идеи французского социализма. Позднее он эмигрировал в Европу, а в своих взглядах несколько отошёл от западничества. В русской сельской общине и 
артели Герцен видел зачатки социализма. Поэтому он считал, что 
в России социализм найдёт своё осуществление скорее, чем в какой-либо другой стране. 
К поздним славянофилам иногда относят консервативного 
философа Константина Николаевича Леонтьева (1831–91). Для 
него Россия и Западная Европа воплощали альтернативы исторических судеб человечества. Леонтьев считал, что у Европы нет 
исторических перспектив, основы её бытия подорваны развитием 
капитализма. По Леонтьеву, Россия ради самосохранения должна 
противодействовать экспансии Запада, а в союзники в этом взять 
Восток. Ключевую роль для России играет, по мнению Леонтьева, 
византизм – тип культуры, который она восприняла у Ромейской 
империи при князе Владимире в X в. Компонентами этой культуры выступали самодержавие, православие, коллективизм и 
консерватизм. Со славянофилами Леонтьев расходился в том, что 
опасался сближения России со славянским миром, так как видел 
у славянских народов мало сходства между собой. 
Проблема своеобразия исторического пути России заняла 
центральное место у основателя цивилизационного подхода со

циолога Николая Яковлевича Данилевского (1822–85), автора 
книги «Россия и Европа». Он пытался ответить на тот же вопрос: 
является ли Россия Европой? Данилевский оспорил идею 
единой всемирной истории и вместо неё выдвинул теорию 
культурно-исторических типов – локальных цивилизаций, 
которые развиваются по собственным законам и не подвергаются определяющему влиянию извне. В истории человечества он насчитал 12 таких типов: египетский, китайский, индийский, иранский, греческий, германо-романский (европейский) 
и др. Развитие цивилизаций является циклическим: каждая 
из них независимо от других проходит весь цикл развития. 
Данилевский сформулировал пять законов развития цивилизаций: каждая цивилизация вырабатывает основы своего существования и развития самостоятельно; для каждой цивилизации характерен свой язык или группа языков; для зарождения 
цивилизации необходима политическая независимость; максимальное развитие цивилизации связано с достижением этнического многообразия; каждая цивилизация осуществляет себя в 
каком-то конкретном направлении деятельности. Для обоснования тезиса о самобытности славянского типа Данилевский подчеркнул, что формирование российской государственности в основном происходило мирным путём. Там же, где экспансия шла 
военным путём, она была либо оправдана и соответствовала интересам Европы тоже (раздел Польши, войны с Францией), либо 
её размеры намеренно преувеличиваются (завоевание Кавказа). 
Данилевский показал, что опасения агрессивности России со стороны Европы не обоснованы. Причина этих опасений – невежество. Европа плохо знает Россию, потому что Россия всегда сохраняла национальное ядро, которое не может быть ассимилировано 
европейской культурой. 
Данилевский оспорил представление о том, что европейский культурно-исторический тип является универсальным. Его 
универсальность выражается в претензии Европы на то, что она 
создала окончательные формы человеческой культуры. Иными 
словами, Данилевский критиковал идею европоцентризма, 
согласно которой лишь Европа – субъект истории, а весь 
остальной мир – объект. Он подчёркивал, что господство одного культурно-исторического типа во всём мире означало бы постепенную деградацию. 
По Данилевскому, возможны только четыре направления 
реализации каждого культурно-исторического типа – религия, 

искусство, политика и экономика. Если предшествующие цивилизации действовали лишь в какой-то одной области, а Европа – 
в двух (искусство и политика), то Россия уже на первом, скрытом, 
этапе развития действует во всех четырёх сферах одновременно. 
В области религии её самобытность выражена православием, в 
искусстве – великой культурой XIX в., в политике – самодержавием, в экономике – сохранением общины. 
Данилевский заключал, что Россия практически уже создала собственную цивилизацию и ей осталось утвердиться в 
качестве политического и культурного лидера славянского 
мира. Таким образом, Данилевский был представителем 
панславизма. 

Концепция культурно-исторических типов Данилевского 

повлияла на взгляды двух европейских философов истории – 
О. Шпенглера и А. Тойнби. 

Значительное место Россия заняла в творчестве её виднейшего дореволюционного философа – Владимира Сергеевича 
Соловьёва (1853–1900). Он выступил против крайностей славянофилов и западников. Соловьёв критиковал «слепой национализм», который видел благо России в изоляции от других стран и 
народов, в особенности от Запада. Он показал, что Россия развивалась далеко не в изоляции от других обществ: если бы идей изоляционизма придерживались новгородцы в IX в., не возникло бы 
древнерусского княжества; если бы их разделял князь Владимир в 
Х в., Русь не стала бы христианской и т.д. 
Взгляды Соловьёва на место России в мировой истории 

проистекают из его главной идеи – идеи всеединства как внутреннего органического единства всего бытия. Для интерпретации русского национального самосознания и мировой 
судьбы России Соловьёв ввёл термин «русская идея», которая получила широкое распространение в русской философии. По его мнению, она заключалась в том, чтобы преодолеть раскол христианской церкви. Согласно Соловьёву, после 
церковного раскола в XI в. в Восточной Европе победило надындивидуальное божественное начало, которое не оставляет места 
для свободы человека, а в Западной – гипертрофированный индивидуализм, который привёл к капитализму как эгоизму «безбожного человека». Поэтому Соловьёв выступал за налаживание 
взаимопонимания с Западом на основе общих ценностей и (как и 
Леонтьев) за отказ России от идеи получить Константинополь и 
объединить славянский мир под своей эгидой. 

Исходя из своей главной идеи – всеединства, Соловьёв считал, 
что православная Русь есть, по замыслу свыше, особый Восток, 
который воссоединяет в себе элементы западной цивилизации, 
исконные русские элементы и элементы восточных цивилизаций. 
Неслучайно идея всеединства предполагала терпимое отношение 
православия к нехристианским религиям. Такую же веротерпимость Соловьёв видел и у этих религий, например, ислама. Он 
отмечал, что пророк Мухаммад осуждал религиозную исключительность и был терпим к иудеям и христианам. Историки философии усматривают близость идеи всеединства Соловьёва идее 
Евразии как единого пространства. 
Русская идея как основное содержание российской цивилизации занимала и писателя Фёдора Михайловича Достоевского 
(1821–81). Начав как социалист, позднее он выступил против 
социализма, а также либерализма, католицизма и протестантизма, защищал православные ценности. Философские взгляды 
Достоевского относят к направлению почвенничества, которое стремилось снять разногласия славянофилов и западников и делало акцент на народной «почве» с религиозно-этической основой. Главной особенностью русского народа 
Достоевский считал «всемирную отзывчивость» – способность глубоко проникать в дух и идеи других народов, усваивать 
их и, что важнее всего, сострадать другим народам, печалиться 
обо всём человечестве. Символом «всемирной отзывчивости» он 
видел гений А. С. Пушкина и настаивал, что русский национальный идеал «всечеловечности» не враждебен Западу. 
Достоевский тоже признавал вклад Востока в становление российской цивилизации и значение отношений с Востоком для будущего страны: «Россия не в одной только Европе, но и в Азии… 
Мало того: в Азии, может быть, ещё больше наших надежд, чем 
в Европе. Мало того, в грядущих судьбах наших, может быть, 
Азия-то и есть наш главный исход!». 
Парадигмой, противоположной цивилизационной, в философии истории выступает формационная. Теоретики русского 
марксизма, такие как Георгий Валентинович Плеханов (1856–
1918) и Владимир Ильич Ульянов (Ленин) (1870–1924), видели 
будущее России в пролетарской революции. Они тоже считали 
Россию страной мессианской и призванной объединить человечество. Однако целью России при этом марксисты считали не 
принести человечеству свет истинной религии или спасение 
от распрей, а оказать ключевую помощь в переходе к самой 

прогрессивной общественно-экономической формации – 
социализму. Метод достижения этой цели марксисты вслед за 
К. Марксом тоже предлагали особый – классовую борьбу. 
При этом после победы Октябрьской революции 1917 г. часть 
партии большевиков, включая Ленина и Троцкого, воспринимала 
Россию не просто как первую страну социализма, но как страну, 
материальными и людскими ресурсами которой следует целиком пожертвовать ради разжигания социалистической революции во всём мире (теория перманентной революции). История, 
однако, не дала осуществиться этому варианту, и возобладал курс 
на построение социализма «в одной, отдельно взятой стране» 
(идея Н. И. Бухарина, которую подхватил Сталин). 
В эмиграции из Советской России тему русской идеи 
Соловьёва развивал Николай Александрович Бердяев (1874–
1948). Эта идея заключалась для него в религиозном мессианизме 
России. Бердяев отмечал противоречивость русского национального самосознания, русской души: с одной стороны – смирение 
и отречение, с другой – бунт во имя справедливости; с одной 
стороны – сострадательность, с другой – способность к жестокости и т. д. Эту противоречивость он объяснял тем, что в России 
сталкиваются и взаимодействуют два потока мировой истории – 
Восток и Запад. «Русский народ есть не чисто европейский и не 
чисто азиатский народ. Россия есть целая часть света, огромный 
Востоко-Запад, она соединяет два мира». 
По мнению Бердяева, во Франции, Англии и Германии на 
определённой стадии развития появился «мужественный дух», а 
в России такого процесса не было. Поэтому русская душа осталась неосвобождённой и не сознавала каких-либо пределов, ей 
свойственно стремление решить эсхатологическую проблему 
конца. Оно принимает форму стремления к всеобщему спасению. Этим Россия отличается от западного христианства, где такая идея принимает форму индивидуального спасения. Поэтому, 
по Бердяеву, русская идея – это соборность, братство людей и 
народов. Поскольку этот термин непереводим на европейские 
языки, для усвоения его на Западе Бердяев ввёл термин «коммюнотарность» (общинность). 
Таким образом, в подходе к «русской идее» можно выделить как минимум два направления. Сторонники одного 
из них (славянофилы, Леонтьев, Данилевский) резко противопоставляли исторический путь российской цивилизации историческому пути других цивилизаций, прежде всего