Познание и заблуждение. Очерки по психологии исследования

Познание
и заблуждение

Москва
Лаборатория знаний
 2021 

Э.Мах

Очерки по психологии
исследования

4-е издание, электронное

УДК 530.1
ББК 22.3
М36

Мах Э.
М36
Познание
и
заблуждение.
Очерки
по
психологии
исследования / Э. Мах ; пер. с нем. — 4-е изд., электрон. — М. : Лаборатория знаний, 2021. — 459 с. — Систем.
требования: Adobe Reader XI ; экран 10". — Загл. с титул.
экрана. — Текст : электронный.
ISBN 978-5-00101-058-6
Вниманию читателя предлагается фундаментальное, наиболее
зрелое произведение великого физика, естествоиспытателя и философа Эрнста Маха. Высказанные им идеи об основных чертах
и принципах научного творчества, о сути понятий, используемых
в науке, не утратили актуальности по сей день.
Для студентов и
преподавателей
вузов, а также для всех
интересующихся историей и методологией науки.
УДК 530.1
ББК 22.3

Деривативное издание на основе печатного аналога: Познание
и заблуждение. Очерки по психологии исследования / Э. Мах ;
пер. с нем. — М. : БИНОМ. Лаборатория знаний, 2010. — 456 с. :
ил. — ISBN 978-5-94774-078-3.

В
соответствии
со
ст. 1299
и
1301
ГК
РФ
при
устранении
ограничений, установленных техническими средствами защиты
авторских прав, правообладатель вправе требовать от нарушителя
возмещения убытков или выплаты компенсации

ISBN 978-5-00101-058-6
© Лаборатория знаний, 2015

СОДЕРЖАНИЕ

Предисловие редактора . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 6
Предисловие . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 30
Предисловие ко второму изданию . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 34

Глава 1. Философское и естественнонаучное мышление. . . . 35

Глава 2. Психофизиологический очерк . . . . . . . . . . . . . . . . . 52

Глава 3. Память. Воспроизведение и ассоциация. . . . . . . . . . 62

Глава 4. Вефлекс, инстинкт, воля Я . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 79

Глава 5. Вазвитие индивидуальности в естественной
и культурной среде . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 96

Глава 6. Нарастание представлений . . . . . . . . . . . . . . . . . . 111

Глава 7. Познание и заблуждение . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 128

Глава 8. Понятие . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 143

Глава 9. Ощущение, воззрение, фантазия . . . . . . . . . . . . . . 158

Глава 10. Приспособление мыслей к фактам
и друг к другу . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 175

Глава 11. Умственный эксперимент . . . . . . . . . . . . . . . . . . 192

Глава 12. Физический эксперимент
и его основные мотивы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 208

Глава 13. Сходство и аналогия, как руководящий
мотив исследования. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 225

Глава 14. Гипотеза . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 236

Глава 15. Проблема. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 253

Глава 16. Предпосылки исследования . . . . . . . . . . . . . . . . . 273

Глава 17. Примеры методов исследования . . . . . . . . . . . . . 283

Глава 18. Дедукция и индукция в психологическом
освещении. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 298

Глава 19. Число и мера . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 312

3

Глава 20. Пространство физиологическое и метрическое. . . 326

Глава 21. К психологии и естественному развитию
геометрии . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 340

Глава 22. Пространство и геометрия с точки зрения
естествознания . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 372

Глава 23. Физиологическое и метрическое время . . . . . . . . 402

Глава 24. Время и пространство с физической точки
зрения . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 412

Глава 25. Смысл и ценность законов природы . . . . . . . . . . 425
Приложение. Время и пространство . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 438
Предметный указатель. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 448
Именной указатель . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 453

4

Вильгельму Шуппе

с любовью и уважением посвящает

автор

5

ПРЕДИСЛОВИЕ РЕДАКТОРА

Метафизика физики. Век ХХ-й

Обращение к взглядам и научному наследию Эрнста Маха
(1838–1916), великого естествоиспытателя, физика и философа
рубежа XIX и XX веков, чрезвычайно важно и знаменательно на
грани XX и XXI веков, поскольку и в эпоху Маха, и в настоящее
время вхождение в новое столетие сопровождалось пересмотром
ключевых понятий и принципов фундаментальной теоретической
физики. В своих трудах Эрнст Мах критически проанализировал
основные положения классической физики Галилея—Ньютона,
лежащие в основе господствовавших тогда метафизических представлений. Проделанный им анализ не потерял своей актуальности и в наши дни, когда происходит пересмотр парадигм, составлявших фундамент физической картины мира ХХ века. Заметим, что многие понятия классической физики XIX века
остаются до сих пор незыблемыми, а некоторые высказанные
Э. Махом идеи еще не нашли своего воплощения в науке.
Напомним, в классической физике XIX века, основанной на
трудах Галилея и Ньютона, ключевыми категориями были абсолютное классическое пространство (и время), погруженная в
пространство материя и силы, описываемые в терминах полей
переносчиков взаимодействий. Названные категории имеют метафизический характер, поскольку отражают редукционистский
подход к физическому мирозданию, когда этим категориям придается первичный, онтологический смысл, а физическая реальность мыслится как составленная из этих сущностей. Такую
метафизическую парадигму следует назвать триалистической —
по числу ключевых категорий. Альтернативой редукционистскому подходу является холистский подход, в котором, напротив,
единое целое (мир) имеет первичный (онтологический) статус, а
выделяемые из него части имеют вспомогательный, вторичный
характер. Холистский подход составляет суть монистической
метафизической парадигмы.
Первая треть ХХ века была отмечена в науке пересмотром
статуса названных категорий, отрицанием их абсолютного неизменного характера и независимости друг от друга. В итоге на
смену ньютоновой классической механике пришли общая теория относительности и квантовая теория, положенные в основу

6

физической картины мира ХХ века. Суть эйнштейновской общей теории относительности состоит в отказе от категории гравитационного поля как самостоятельной сущности и в описании
гравитационного взаимодействия посредством перехода к новой
обобщенной категории искривленного пространства-времени. В
общей теории относительности нет пространства-времени и гравитационного поля как отдельных сущностей, а есть искривленное
(риманово) пространство-время. Этот переход имеет метафизический характер — две метафизические категории заменены на
одну обобщенную. Заметим, что третья — ньютоновская категория материи (частиц) — осталась незатронутой: она включается
в виде тензора энергии-импульса в правую часть уравнений
Эйнштейна. Таким образом, общая теория относительности положила начало переходу от триалистической метафизической
парадигмы к дуалистической — (к геометрическому миропониманию). Этот процесс был продолжен в ХХ веке созданием многомерных геометрических моделей физических взаимодействий
типа теории Калуцы — Клейна, где геометризуются также электромагнитное и другие поля переносчиков взаимодействий.
Другая дуалистическая парадигма проявилась при открытии
квантовой механики, где вместо категории полей и частиц была
введена обобщенная категория поля амплитуды вероятности
пребывания материи в различных состояниях, в частности, в
различных местах классического пространства-времени. Последнее представляет собой вторую категорию новой дуалистической
парадигмы квантовой теории (физического миропонимания). Таким образом, фактически была использована другая комбинация перехода
от трех классических категорий к двум новым,
обобщенным.
Отметим, что в физике ХХ века была представлена и третья
возможность, в которой предлагалось вообще избавиться от категории полей переносчиков взаимодействий и опираться на
расширенное толкование пространства-времени и категории частиц. Здесь имеется в виду теория прямого межчастичного взаимодействия Фоккера — Фейнмана, которая по духу оказалась
наиболее близкой к взглядам, отстаиваемым Э. Махом.
Но для перехода к новым концепциям необходимо было
произвести критический анализ общепринятой в тот момент
триалистической парадигмы, показать условный, преходящий
характер используемых понятий и категорий. Решению этой задачи было посвящено исследование «Механика (Историко-критический очерк ее развития)». В этой книге Мах писал: «Именно
простейшие с виду принципы механики очень сложны; они

7

основаны на незавершенных и даже недоступных полному завершению данных опыта; практически они, правда, достаточно
проверены для того, чтобы, принимая во внимание достаточную
устойчивость окружающей нас среды, служить основой для математической дедукции, но сами они вовсе не могут рассматриваться
как математические истины, а они должны рассматриваться, напротив того, как принципы, не только способные поддаваться непрерывному контролю опыта, но даже нуждаться в нем» [1, c. 201].
Критически высказываясь относительно общепринятой абсолютизации используемых в ньютоновой механике категорий,
Мах, в частности, заметил: «Об абсолютном пространстве и абсолютном времени никто ничего сказать не может; это чисто абстрактные вещи, которые на опыте обнаружены быть не могут»
[1, c. 184]. Вместе с тем он рассматривал введение данной категории в физику как великую заслугу Ньютона. Актуальными и в
настоящее время являются слова Э. Маха: «Средствам мышления физики, понятиям массы, силы, атома, вся задача которых
заключается только в том, чтобы побудить в нашем представлении экономно упорядоченный опыт, большинством естествоиспытателей приписывается реальность, выходящая за пределы
мышления. Более того, полагают, что эти силы и массы представляют то настоящее, что подлежит исследованию, и если бы
они стали известны, все остальное получилось бы само собою из
равновесия и движения этих масс. (...) Мы не должны считать
основами действительного мира те интеллектуальные вспомогательные средства, которыми мы пользуемся для постановки
мира на сцене нашего мышления» [1, c. 432].
На важность этих предостережений Э. Маха обращал внимание А. Эйнштейн в статье, написанной по случаю его кончины:
«Понятия, которые оказываются полезными при упорядочении
вещей, легко завоевывают у нас такой авторитет, что мы забываем
об их земном происхождении и воспринимаем их как нечто неизменно данное. В этом случае их называют «логически необходимыми», «априорно данными» и т. п. Подобные заблуждения часто
надолго преграждают путь научному прогрессу» [2, c. 28].
Научная деятельность Маха разворачивалась на рубеже двух
эпох, — он «опоздал» внести вклад в развитие уже сложившейся
парадигмы и оказался раньше того времени, когда созрели условия для формирования теории в рамках новой парадигмы. Но
его работа способствовала решительным изменениям в естествознании, и без преувеличения можно сказать, что Эрнст Мах оказался у колыбели всех названных выше дуалистических парадигм
ХХ века.

8

Эрнст Мах и общая теория относительности

Создавая общую теорию относительности, А. Эйнштейн полагал, что следует идеям Э. Маха, о чем он неоднократно писал в
своих работах. Анализ трудов Маха показывает, что он еще в
1903 году, в самом преддверии создания общей теории относительности, в своей статье «Пространство и геометрия с точки зрения естествознания» [3], кстати, включенной позже в книгу
«Познание и заблуждение», дал глубокий анализ математических и физических аспектов развития представлений о геометрии пространства, подробно и обстоятельно охарактеризовал
достижения Н. И. Лобачевского, Я. Бояи, Б. Римана, К. Гаусса и
других. «Все развитие, приведшее к перевороту в понимании
геометрии, — пророчески писал Э. Мах, — следует признать за
здоровое и сильное движение. Подготавливаемое столетиями,
значительно усилившееся в наши дни, оно никоим образом не
может считаться уже законченным. Напротив, следует ожидать,
что движение это принесет еще богатейшие плоды — и именно в
смысле теории познания — не только для математики и геометрии, но и для других наук. Будучи обязано, правда, мощным толчкам некоторых отдельных выдающихся людей, оно, однако,
возникло не из индивидуальных, но общих потребностей! Это
видно уже из одного разнообразия профессий людей, которые
приняли участие в движении. Не только математики, но и философы, и дидактики внесли свою долю в эти исследования. И
пути, проложенные различными исследователями, близко соприкасаются» [4, c. 419].
Сам Эйнштейн отмечал, что «Мах ясно понимал слабые стороны классической механики и был недалек от того, чтобы
прийти к общей теории относительности. И это за полвека до ее
создания! Весьма вероятно, что Мах сумел бы создать общую теорию относительности, если бы в то время, когда еще был молод
духом, физиков волновал вопрос о том, как следует понимать
скорость света» [2, c. 29].
Иногда встречаются утверждения о том, что Э. Мах якобы
критически высказывался по поводу теории относительности.
Как правило, они основывались на материалах, изданных уже
после его смерти. Оказалось, согласно исследованиям Г. Вольтерса, опубликованным в книге «Мах I, Мах II, Эйнштейн и релятивистская теория» [5], эти высказывания Э. Маха были фальсифицированы его сыном Людвигом Махом, дожившим до
60-х годов ХХ века. Мах II считал себя наследником отца не только материально и юридически, но и идейно, но он был любителем в физике, который не понял теории относительности и

9

боролся с ней. Вольтерс в своей книге убедительно показал, что
на самом деле Э. Мах положительно, и даже доброжелательно,
относился к идеям теории относительности. В частности, он читал основополагающую работу А. Эйнштейна и М. Гроссмана
1913 года по общей теории относительности.
Создание общей теории относительности означало лишь
первый, но принципиально важный шаг на пути к новой дуалистической парадигме. В ней была объединена категория пространства-времени лишь с гравитационным полем, тогда как
электромагнитное и другие поля оставались негеометризованными. Эйнштейн это отлично сознавал и посвятил последние 30
лет жизни попыткам создания единой геометризованной теории. Оказалось, что эта задача решается в рамках многомерных
геометрических моделей типа теории Т. Калуцы, или, как сейчас
принято называть, теорий Калуцы — Клейна.
У истоков и этого направления стоял Э. Мах. В данной книге «Познание и заблуждение» Мах писал: «Находясь еще под
влиянием атомистической теории, я попытался однажды объяснить спектральные линии газов колебаниями друг относительно
друга атомов, входящих в состав молекулы газа. Затруднения, на
которые я натолкнулся при этом, навели меня в 1863 году на
мысль, что нечувственные вещи не должны быть обязательно
представляемы в нашем чувственном пространстве трех измерений. Таким путем я пришел к мысли об аналогах пространства
различного числа измерений» [4, c. 417].
Конечно, за прошедшее с тех пор время физика шагнула далеко вглубь микромира. Многое нам представляется в ином свете, однако по-прежнему справедливо замечание Маха о том, что
чем дальше мы отходим от масштаба окружающего нас макромира, тем меньше у нас оснований для использования классических пространственно-временных представлений, и в частности,
постулата о трехмерности пространства. Это еще более актуально при построении физики элементарных частиц.
Следует отметить, что Мах обдумывал вопрос о способах построения многомерных теорий: «Но не представляет никакого
затруднения рассматривать аналитическую механику, как то и
было сделано, как аналитическую геометрию четырех измерений (четвертое измерение — время). Вообще отнесенные к координатам уравнения аналитической геометрии легко внушают
математику мысль распространить такого рода рассуждения на
какое угодно большее число измерений. И физика могла бы рассматривать протяженную материальную непрерывность, каждой
точке которой приписать определенную температуру, силу при
10