История литературы Ставрополья. XX век
Покупка
Тематика:
История литературы
Издательство:
ФЛИНТА
Автор:
Егорова Людмила Петровна
Под ред.:
Фокин Александр Алексеевич
Год издания: 2022
Кол-во страниц: 582
Дополнительно
Вид издания:
Монография
Уровень образования:
ВО - Магистратура
ISBN: 978-5-9765-5126-8
Артикул: 793422.01.99
Доступ онлайн
В корзину
В книге освещаются основные этапы развития литературы Ставрополья в XX веке; эволюция творчества И. Сургучева, И. Егорова, С. Бабаевского, В. Гнеушева, И. Кашпурова, А. Екимцева, В. Бабиченко, В. Кудинова, И. Романова, М. Усова, В. Чернова, Г. Шумарова, Я. Бернарда, В. Ходарева; начало творческого пути В. Бутенко, Н. Сахвадзе, И. Аксенова, С. Подольского. Содержатся краткие сведения обзорного характера о многих других писателях Ставрополья.
Издание предназначено для научных работников, преподавателей литературы и учащихся средних и высших учебных заведений, всех интересующихся региональной литературой.
Тематика:
ББК:
УДК:
ОКСО:
- ВО - Бакалавриат
- 45.03.01: Филология
- ВО - Магистратура
- 45.04.01: Филология
ГРНТИ:
Скопировать запись
Фрагмент текстового слоя документа размещен для индексирующих роботов.
Для полноценной работы с документом, пожалуйста, перейдите в
ридер.
Л. П. Егорова ÈÑÒÎÐÈß ËÈÒÅÐÀÒÓÐÛ ÑÒÀÂÐÎÏÎËÜß. ХХ век 2-е издание, стереотипное Москва Издательство «ФЛИНТА» 2022
УДК 82 ББК 83.3(2) Е30 Н а у ч н ы й р е д а к т о р : доктор филологических наук, профессор А.А. Фокин Р е ц е н з е н т ы : доктор филологических наук, профессор А.А. Газизова доктор филологических наук, профессор Л.И. Бронская Е30 Егорова Л.П. История литературы Ставрополья. XX век / Л.П. Егорова ; под общ. ред. проф. А.А. Фокина. — 2-е изд., стер. — Москва : ФЛИНТА, 2022. — 582 с. — ISBN 978-5-9765-5126-8. — Текст : электронный. В книге освещаются основные этапы развития литературы Ставро- полья в XX веке; эволюция творчества И. Сургучева, И. Егорова, С. Бабаевского, В. Гнеушева, И. Кашпурова, А. Екимцева, В. Баби- ченко, В. Кудинова, И. Романова, М. Усова, В. Чернова, Г. Шумарова, Я. Бернарда, В. Ходарева; начало творческого пути В. Бутенко, Н. Сахвадзе, И. Аксенова, С. Подольского. Содержатся краткие све- дения обзорного характера о многих других писателях Ставрополья. Издание предназначено для научных работников, преподавателей литературы и учащихся средних и высших учебных заведений, всех интересующихся региональной литературой. © Егорова Л.П., 2022 © Издательство «ФЛИНТА», 2022 ISBN 978-5-9765-5126-8 УДК 82 ББК 83.3(2)
Представляя на суд читателей эту книгу, автор хотел бы подчеркнуть ее эскизный характер. Предварительная, неокончательная, сделанная в об- щих чертах «История литературы Ставрополья. ХХ век», тем не менее, на наш взгляд, имеет право на существование и благодаря представленному в ней материалу, полезному для преподавателей литературы, и как итог ра- боты многих десятилетий литературоведа, занимавшегося, хотя и с боль- шими перерывами, творчеством писателей Ставрополья. Наша первая пуб- ликация размышлений на эту тему — на примере произведений М. Усова и А. Малышева — появилась в альманахе «Ставрополье» еще в 1960 году. История литературы Ставрополья академического типа, очевидно, будет создана только в будущем, усилиями коллектива ученых. Тем не ме- нее, ее первый очерк необходим уже сейчас. Следует отдать должное мно- гим поколениям писателей. Они, как справедливо сказал Вадим Чернов в мемуарах, «речки, ручейки, родники, впадающие в великую Волгу российс- кой словесности. Быть может, они сегодня забыты или полузабыты. Но они искренне и ярко отразили сложнейший кровавый XX век советских людей в своих произведениях. В том числе и своих земляков, ставропольчан. Низкий поклон им за это» («День мой — век мой»). Литература постсоветского десятилетия Ставрополья, как открывающая новый этап литературного развития в крае в 1990–2000 годах, вообще только ждет своего исследователя и в данной книге не рассматривается. Однако начало творческого пути известных современных писателей, вошедших в литературу в конце 1980-х годов, — Владимира Бутенко, Нико- ÎÒ ÀÂÒÎÐÀ *
Ëþäìèëà Ïåòðîâíà Åãîðîâà ÈÑÒÎÐÈß ËÈÒÅÐÀÒÓÐÛ ÑÒÀÂÐÎÏÎËÜß. ÕÕ ÂÅÊ лая Сахвадзе, Ивана Аксенова, Станислава Подольского, Виктора Кустова и других, чей талант наиболее полно раскрылся в 1990–2000-е годы, — освещено нами более или менее подробно. Еще одно замечание. В академических историях главы-персоналии отражают сложившуюся иерархию литературно-художественных ценностей. В данном случае это не совсем так. Если в литературе первой половины ХХ века Илья Сургучев, Иван Егоров, Семен Бабаевский — это единственно возможные имена персоналий, то во второй половине ХХ века их круг мо- жет быть расширен или даже изменен. Публикуемым в книге главам о Вла- димире Гнеушеве, Иване Кашпурове, Викторе Бабиченко, Вадиме Черно- ве, Георгии Шумарове, отражающим научно-исследовательские интересы автора, кто-то может предпочесть монографическое изучение таких писа- телей, как Андрей Губин, Игорь Романов, Александр Екимцев и др. Кроме того, наша современность быстро становится историей, и литературоведы, обратившиеся к новому ее этапу, будут иметь возможность выделить в ис- тории литературы Ставрополья новые монографические главы. Таким об- разом, «История литературы Ставрополья» открыта для новых дополнений и уточнений, как усилиями самого автора, так и продолжателей его дела. Отбор и компоновка материала в «Истории...» диктовалась и назначе- нием книги, адресованной прежде всего широкому кругу читателей, — уча- щимся высших и средних учебных заведений. Это иногда вело к отступлени- ям от строго хронологического принципа и к некоторой фрагментарности (особенно в обзоре литературы Ставрополья 1970–1980-х годов), давая воз- можность целостной репрезентации наиболее современно звучащих и ин- тересных читателю примеров из многочисленных уже произведений став- ропольских авторов. По этой же причине автору пришлось отказаться от ряда материалов, имеющих определенное историко-литературное значе- ние, но более уместных в изданиях типа «Ученых записок». Посвящаю книгу сотрудникам отдела краеведческой литературы и библиографии Ставропольской краевой библиотеки им. М. Ю. Лермонто- ва — труженикам, влюбленным в свое дело. Они во многом способствова- ли моей работе.
Литература Ставрополья глубоко связана с общероссийской литера- турой в силу той исторической роли, которую Ставрополь играл в жизни России в течение двух с лишним веков. Здесь бывали, о нем писали или, по крайней мере, упоминали Пушкин, Лермонтов, Лев Толстой, ссыльные поэты-декабристы и многие другие художники слова, составившие славу и гордость русской литературы. Они навсегда остались первопроходцами в кавказской тематике и эталоном для тех, кто, живя на Ставрополье, на- чинал свою творческую деятельность, обращаясь к изображению жизни и природы Кавказа. И не только Закавказья — Грузии, но и Кавказской гу- бернии. Она была образована в 1802 году и в 1847 году получила название «Ставропольской». С 1860 года, после выделения Терской и Кубанской областей, ее территория — сегодняшний Ставропольский край. Литература 1890–1910-х годов в ее газетных и журнальных вариантах исследована О. А. Лотковой, заслужившей этим глубочайшее уважение специалистов по литературе Ставрополья как ХIХ, так и ХХ веков. Долгое время (с 1850 по 1884 год) центром культурной жизни на Ставрополье была единственная в те годы газета — «Ставропольские губернские ведомос- 1890–1920-е ËÈÒÅÐÀÒÓÐÀ ÑÒÀÂÐÎÏÎËÜß первой половины ХХ века • I.
ËÈÒÅÐÀÒÓÐÀ ÑÒÀÂÐÎÏÎËÜß ÏÅÐÂÎÉ ÏÎËÎÂÈÍÛ ÕÕ ÂÅÊÀ 6 Ëþäìèëà Ïåòðîâíà Åãîðîâà ти». Это определило ее важную роль в становлении литературного процесса на Ставрополье. Уже с первого номера и в последующие годы редакция газеты обращалась к читателям с просьбой присылать материалы, в какой бы форме они ни были. При этом делался акцент на языковую специфику местности: «И будем очень рады, если при описании, например, обычаев русских или казаков будут употреблены оттенки местного наречия или сообщены будут песни простого народа, записанные прямо со слов, с сохране- нием ударений и выговора». Учителя, врачи, чиновники, священнослужи- тели пробовали свои силы на журналистском поприще, присылали в газету заметки, рассказы и анекдоты. Одним из первых документально-художественных произведений стал очерк А. П. Архипова «Три дня в ауле» с авторскими переводами пе- сен ставропольских туркмен. Два года спустя была опубликована «Про- грамма для собирания народного языка и словесности», включающая об- разцы местных наречий. Публикации на русском языке кавказских легенд, материалов с описанием горских обрядов также расширяли художествен- ные возможности русского литературного языка, возможности, говоря сов- ременным языком, художественной коммуникации. «Призывая своих чи- тателей к сотрудничеству, предоставляя место для выступления на своих страницах», редакция открывала «широкие возможности» для творчества местной интеллигенции (Лоткова, 2010, с. 228). Можно сказать, что истоки художественной литературы Ставрополья уходят в середину ХIХ века, когда в газете «Ставропольские губернские ве- домости» стали появляться отдельные поэтические произведения учени- ков Ставропольской мужской гимназии, в становлении которой большую роль сыграл Я. М. Неверов (Невская, 1994; Глагол будущего, 2002). Ставро- полье выдвинуло своего посланца — Я. В. Абрамова — и в общероссийскую литературу. яков Абрамов (1858–1906) родился в Ставрополе, учился в Став- ропольской мужской гимназии и Духовной семинарии, которую закончил в 1877 году. Планы дальнейшей учебы в Петербурге или Киеве притормози- ла полиция, наложившая на Абрамова домашний арест за хранение неле- гальной литературы. В 1880 году он переезжает в Петербург, сотрудничает как обозреватель и публицист в «Отечественных записках», пользуясь ав- торитетом у издателя журнала М. Е. Салтыкова-Щедрина. Именно в «Оте- чественных записках» появились первые публикации Я. Абрамова «Ба- бушка-генеральша» (1881), «Как мелентьевцы искали воли» (1882), «Босая команда» (1883) и др. Эти рассказы составили сборник «В поисках за прав-
Èñòîðèÿ ëèòåðàòóðû Ñòàâðîïîëüÿ. ÕÕ âåê дой», вышедший в Петербурге в 1884 году уже вторым изданием и унич- тоженный по цензурным соображениям. Его автобиографическая повесть «В степи» печаталась в нескольких номерах журнала «Устои» за 1882 год; в ней автор показал разрушение патриархальных устоев общества, кризис гуманизма и официальной церкви, которой противостояли многочислен- ные на Северном Кавказе секты. Писатель раскрывал духовный мир геро- ев-правдоискателей, вступивших на путь борьбы со злом. Это и Иван Отче- наш («В степи»), и Афанасий Лопухин («Ищущий правды»), возмущенный тем, что мир решает вопросы «не по совести» («Подлецы Вы, господа ста- рики!» — восклицает он). Смело решает «вопросы жизни» и Михаил За- цепин («Механик»); автор-повествователь выразительно пишет о том, что Зацепин представлял могучую силу и по умственным способностям, и по характеру: «Какую громадную пользу принесли бы России Зацепины, ес- ли бы они были пристроены к действительно полезному делу». В рассказе «Корова» автор на стороне своего героя Петра Власова, и в целом рассказ о быте ставропольской слободы, исполненный глубокого социального смыс- ла, даже сейчас читается с интересом. Художественно воплощая идеи демократического просветительс- тва, Яков Абрамов зарекомендовал себя как мастер прозы малого жанра. Очень колоритна сценка (жанровое определение автора) «Неожиданная встреча» (1982), передающая впечатления повествователя-рассказчика от длительного переезда по железной дороге. Попеременный диалог попут- чиков — воронежского крестьянина, неудачно съездившего на заработки, молодого господина и самого рассказчика с Екатериной Александровной — и составляет содержание сценки. Оно гармонирует с грустно-предупрежда- ющим зачином произведения: «Лязг! лязг! лязг!... Ужасно утомительно и скучно!». Постукивание колес, по словам крестьянина, «напоминает, чтоб не забыл, значит, что тут перевернуться можно». Мы бы смысл произведе- ния передали русской пословицей «От сумы да от тюрьмы не зарекайся». У крестьянина от лихорадки умерла отправившаяся с ним на заработки же- на, сам он от той же болезни потерял здоровье, а заработанного не хвата- ет даже на обратный билет, и он, скорее всего, пополнит ряды ростовских босяков. Екатерина Александровна, которую повествователь знал шустрой, веселой, розовой от румянца барышней, теперь сидит со страдающим ли- цом, неподвижно, бледно-желтая, худая. Он уже слышал об этой печаль- ной истории. Барышня была подругой «хорошего человека», осужденного, очевидно, за революционную деятельность. «От меня теперь все отворачи- ваются и не узнают меня», — плачет Екатерина Александровна. Она понап- 1890–1920-å ÃÎÄÛ
ËÈÒÅÐÀÒÓÐÀ ÑÒÀÂÐÎÏÎËÜß ÏÅÐÂÎÉ ÏÎËÎÂÈÍÛ ÕÕ ÂÅÊÀ 8 Ëþäìèëà Ïåòðîâíà Åãîðîâà расну просилась в сельские учительницы, искала частные уроки («Все боят- ся взять меня к детям...»). Теперь едет гувернанткой к Угрюм-Бурчееву на соседнюю станцию «Кавказская». Повествователь, наслышанный об этом нуворише (да и фамилию ав- тор дал ему «говорящую», взятую у Салтыкова-Щедрина), сражен этим из- вестием: ведь мучить людей каким бы то ни было способом для Угрюм- Бурчеева — высшее наслаждение. Гувернантки менялись у него чуть ли не помесячно, и не одна из них не уходила без скандала, к нему уже никто не соглашался поступать. Но на вырвавшийся вопрос: «Неужели же Вы не могли найти что-нибудь получше?» — он слышит горький ответ: «Я еще ра- да тому: надо же чем-нибудь жить». Грусть одолевает и самого рассказчика. Проезжая через станцию «Не- винномысская», всматриваясь в лица севших на поезд ставропольцев, он размышляет: «Боже ты мой, а давно ли я был в этих краях своим человеком и знал почти каждого в лицо! Что же это значит: Я ли позабыл всех и не уз- наю теперь, или население здешнее переменилось?». Ему нечего сказать в утешение единственной встретившейся ему знакомой женщине, он уверен, что желтый от лихорадки крестьянин не доедет до дома и станет «членом босой команды»: «И опять лязг! лязг! лязг!.. Тоска!.. <...> И лезут в голову вопросы и не дают покою...». Те же волновавшие великую русскую литературу вопросы жизни по- реформенной России поставлены Абрамовым и в художественном очерке «Бабушка-генеральша». Раскрытие личности из народа, которое мы при- выкли связывать с открытиями В. Короленко, М. Горького, привлекало, как видим, и писателя-ставропольца. Свой титул женщина получила не по мужу, а от схода всех казаков станицы Шалашной. Подробно рассказано о первом подвиге красивой молодой казачки, спасшей станицу от набега гор- цев (тогда она стала «майоршей»), и о том, как перед высшим начальником отстояла она станичную балку (тогда уже в 60 лет стала она бабушкой-ге- неральшей). Повествователь познакомился со Степанидой, так зовут героиню очерка, когда она жила одна (муж, дети, внуки умерли от холеры). Но и в семьдесят лет она хочет быть хозяйкой в доме, отказываясь от попечения односельчан, «ведя полное хозяйство»: любила полевые работы, сама сжи- нала хлеб со своей полосы, во дворе управлялась с живностью. Автора интересовали отношения, сложившиеся у Степаниды с «ми- ром». Почему ее, помогавшую людям бескорыстно, без расписок и процен- тов, никто до сих пор не ограбил самым мошенническим образом? Ведь пат-
Èñòîðèÿ ëèòåðàòóðû Ñòàâðîïîëüÿ. ÕÕ âåê риархальный строй жизни с его принципом «по-божески» уже развалился, наступил «денный грабеж». В очерке приводится блестящий публицисти- ческий анализ социального расслоения в станице, а вскоре оправдались и предчувствия автора. Предприимчивый торговец Хопер, поднявшийся на одалживаемые ему несколько раз Степанидой деньги, отказался вернуть ей последний, особенно крупный долг. Бранные слова Хопера: «Чего же ты, непутевая старуха, лезешь ко мне с каким-то долгом, коли у тебя нет рас- писки? Мало ли ты чего не придумаешь!..» — находят совсем не тот отклик, на который надеялась «генеральша»: «А это он верно: <...> нонче, если совести верить, без хлеба насидишься». Именно Хопер в сознании станичников становится героем дня, а «мир», на котором держалась станица, превращается в «толпу» с ее неустойчивым настроением и импульсивностью. Не пережив такого удара, старуха умерла, а ее скотину, отошедшую «миру» из-за отсутствия наследников, пропили «сопча». Произведения Абрамова дали выразительную картину пореформенного расслоения деревни и нравственного растления людей. Остановимся на рассказе Я. Абрамова «Гамлеты — пара на грош» (1882). В русской традиции, представленной еще И. С. Тургеневым в рассказе « Гамлет Щигровского уезда», а десять лет спустя в его речи «Гамлет и Дон-Кихот» (1860), в Гамлете виделась одна из двух коренных противоположных особенностей человеческой природы. Тургенев писал: «...В его руках тоже обоюдоострый меч анализа», — подчеркивая в нем безудержную рефлексию, безверие и эгоизм, скепсис, иронию в противоположность энтузиазму. Образу небогатого помещика из Щигровского уезда, скрывшегося под именем Гамлета, Тургенев придал обобщенно-типическое значение: детство героя нисколько не отличалось от детства других молодых дворян; скепсис и сомнения звучат даже в его рассказе о смерти жены: «Мне каза- лось, что я ее любил... Да и теперь надо бы знать, а я ей-богу, и теперь не знаю, любил ли я Софью». Главное для него — самобичевание: «...Какой я был пустой, ничтожный и ненужный, неоригинальный человек!». Типич- ность образа поддерживается признанием ночного собеседника повество- вателя: «А уж если вы хотите мне дать какую-нибудь кличку, так назовите... назовите меня Гамлетом Щигровского уезда. Таких Гамлетов во всяком уезде много...». Я. Абрамов пишет о гамлетах другого сословия и иного времени. Мы знакомимся с главным героем произведения, когда он «лежит на койке» и отдает повествователю объемистую рукопись (что соответствует подзаго- ловку рассказа «Из записок лежебока»). Автору рукописи 24 года, но он уже 1890–1920-å ÃÎÄÛ
ËÈÒÅÐÀÒÓÐÀ ÑÒÀÂÐÎÏÎËÜß ÏÅÐÂÎÉ ÏÎËÎÂÈÍÛ ÕÕ ÂÅÊÀ 10 Ëþäìèëà Ïåòðîâíà Åãîðîâà «старик», «отжил свой век», у него душа немолодая, и он подчеркивает, что такая старость — не единичный случай. Гимназические годы сформирова- ли такой характер, ибо главное зло гимназии, по мнению героя, — в нравс- твенном давлении на подростков и юношей: «Она задавила мою личность. Все, на что тратились усилия, было не мое, а навязанное мне», — говорит он. От гимназии шло и другое «зло» — привычка ко лжи, притворству, лице- мерию. Характеристика «лежебоки» выстраивается по Тургеневу: «Он пос- тоянно занят не своей обязанностью, а своим положением. <...> Гамлет — от малейшей неудачи падает духом и жалуется» («Гамлет и Дон-Кихот»). Но герой Абрамова принадлежит к иной социальной прослойке, чем Гамлет из Щигровского уезда Тургенева. Он учительствовал в станице Пет- ровской, заброшенной «в одно из ущелий кавказского хребта». С ученика- ми у него сложились хорошие дружеские отношения («мое горе было их горем»), и, вспоминая свое безлюбое детство, он радуется, что впервые по- лучил «столько любви» от своих учеников. Но идиллия длилась недолго. «Я увидел такие картины народных страданий, бедствий и несчастий, которые мне не забыть никогда», — гово- рит автор записок. В станичной жизни под ее видимой патриархальностью царила самая бессовестная эксплуатация, самый бесшабашный разбой. Ка- заки грабили и эксплуатировали переселенцев, иногородних, даже школь- ники плохо относились к их детям. Герой с беспощадной ясностью видел, что его школьные занятия «в сущности — бесполезнейшее дело». Придя к такому печальному открытию, он уехал в Петербург, где столкнулся с не менее отталкивающими факторами, например, с проституцией, с которой никто не хотел бороться. Жизнь, по его признанию, «заставляла мучиться, чуть не довела до самоубийства». Герой знакомится с русскими последователями Маркса, усваивает их лозунги, но не хочет принимать участия в их практической работе. Обосно- вание этому мы находим в пространном монологе, излагающем концепцию марксизма, как ее понял «лежебока»: «...Всякое общество должно пройти через период господства капитала, и что капиталистический строй носит в самом себе и причины своего разрушения, и задатки нового лучшего строя. Мир только тогда обновится, когда человечество обратиться в скопище без- домных, нищих пролетариев, работающих на кучку счастливцев; только тогда человечество осознает причины зла, только тогда оно поймет необ- ходимость переустройства жизни на новых началах, и потому давайте ра- ботать для скорейшего воцарения капитала, для скорейшего приведения человечества к состоянию пролетариата, для скорейшего разорения и за-
Доступ онлайн
В корзину