Учение о юридических картах мира

Москва
2022

М. В. Захарова

УЧЕНИЕ 
О ЮРИДИЧЕСКИХ 
КАРТАХ МИРА

УДК 327
ББК 66.4
 
З 38

Монография подготовлена при финансовой поддержке РФФИ 
в рамках проекта № 18-29-14002 МК.

Р е ц е н з е н т
доктор юридических наук, доктор исторических наук, 
профессор А. Ю. Саломатин

 
  
Захарова М. В..
З 38   
Учение о юридических картах мира / М. В. Захарова. — М.: Аспект 
Пресс, 2022. — 264 с.

 
  
ISBN 978-5-7567-1204-9

 
  
Современный этап в развитии мировой юриспруденции характеризуется интенсификацией работ по сравнительному правоведению. Однако 
многомерного общетеоретического компаративного исследования по 
вопросам структурирования мирового юридического пространства в абстрактных образах юридических карт мира проведено не было. Представленная работа призвана восполнить указанный доктринальный пробел 
с тем, чтобы определить общие закономерности эволюции юридических 
карт мира прошлого, настоящего и будущего.

 
УДК 327
 
ББК 66.4

ISBN 978-5-7567-1204-9 
© Захарова М. В., 2022
 
 
© Издательство «Аспект Пресс», 2022

Все учебники издательства «Аспект Пресс»
на сайте и в интернет-магазине  https://aspectpress.ru

ОГЛАВЛЕНИЕ

Введение   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 4

Глава 1. Абстрактные конструкции для презентации 
юридических карт мира  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 6
§1. Младенческая эпоха в истории сравнительного 
правоведения как предтеча структурирования 
юридических карт мира  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 6
§2. Интенсификация построения компаративных моделей 
в институциональную эпоху развития сравнительного 
правоведения  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 16
§3. Объекты и уровни проведения компаративных 
исследований  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 34

Глава 2. Правовая система как объект компаративного анализа  . . . 63
§1. Теоретико-методологические подходы к познанию 
правовой системы  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 63
§2. Три измерения функциональности правовой системы: 
созидание права, применение права, толкование права  . . . . 77
§3. Функциональность правовых систем мира разной 
групповой направленности  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 93

Глава 3. Взаимодействие правовых систем мира . . . . . . . . . . . . . . . . .114
§1. Модели взаимодействия правовых систем мира   . . . . . . . . . . .114
§2. Конвергенция правовых систем мира  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .124
§3. Конкуренция правовых систем мира  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .140
§4. Интеграция как уровень взаимодействия 
правовых систем мира  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .153

Глава 4. Эволюция юридической карты мира в XXI в.  . . . . . . . . . . . .163
§1. Трансформация понимания права в XXI в.  . . . . . . . . . . . . . . . . . .163
§2. Влияние глобализации на ценностные, нормативные 
и институциональные составляющие 
правовых систем мира  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .172
§3. Новые переменные на юридической карте мира  . . . . . . . . . . .207

Заключение  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .237

Библиография  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .241

ВВЕДЕНИЕ

Юриспруденция пришла к научной компаративистике позже, чем 
другие дисциплины, например науки о языке. При этом, если на заре 
развития сравнительного права предполагалось сосредоточить научный поиск компаративиста на праве так называемых «цивилизованных народов»1, то благодаря развитию цивилизационного подхода 
в сравнительном правоведении на светлую, заметную сторону юридического анализа были выведены религиозные и традиционные правовые сообщества.
За многосотлетнюю историю своего существования сравнительное 
право смогло пройти путь от «Золушки юридических наук»2 к полноправному институциональному и ценностному звену мировой юриспруденции. На современном этапе развития компаративное наследие 
нуждается в новых формах структурирования и анализа, в том числе 
и на общетеоретическом уровне научного познания. Одной из указанных форм выступает такая абстрактная конструкция, как юридическая 
карта мира.
Юридические карты мира в отличие от карт географических стали предметом научных разработок ученых сравнительно недавно. Так, 
Фонд континентального права представил соответствующую юридиче
1 Эдуард Ламбер на Первом конгрессе по сравнительному праву 1900 г. предложил специальный термин «droit commun lé gislatif» как лаконичную сентенцию общего 
права для данной группы национальных правовых систем. См. подробнее: Lambert E. La 
mé thode du droit comparé // Rapport au Congrè s international de droit comparé de 1900. Procè s 
verbaux et documents. Paris, 1905. Vol. I. Р. 47–52.

2 Термин профессора Р. Михаэльса. Михаэльс Р. На западном фронте без перемен? 
100 лет Парижскому конгрессу сравнительного правоведения (размышления по поводу 
юбилейной конференции в Новом Орлеане) // Пер. А. М. Ширвиндта в книге: Российский ежегодник сравнительного права. 2007. № 1. С. 31; оригинал статьи: Michaels R. Im 
Westen nichts Neues // Rabels Zeitschrift fur auslan- disches und internationals Privatrecht. 
Bd. 66 (2002). S. 97–115.

Посвящается моей маме 
Людмиле Захаровой

скую карту мира в контексте мониторинга распространения континентально-европейского права. Как переменная пространства, так и переменная времени остаются доминирующими в определении их облика1. 
Первая относительно стабильная и неизменная. Юристы в данном случае рисовали свои карты a posteriori, поверх уже известных политикогеографических объектов — континентов, стран и их союзов. Вторая 
же гораздо более изменчива и хрупка по определению, однако не менее 
важна, чем первая. Очевидно, что, например, описание посредством 
палитр гомогенных правовых сообществ мира колониальной державности начала – середины XX в. будет существенно отличаться от пространства «парада суверенитетов» в сочетании со все поглощающим 
маховиком глобализации конца XX в. Для первого из времен «художнику» будет достаточно нескольких красок, второе время в цветовом 
выражении будет походить скорее на картины французских импрессионистов, чьи палитры сложны, многоцветны, причудливы и где даже 
тень приобретает свой цвет.
Выведение юридических карт мира на общетеоретический уровень 
анализа позволит представить ретроспективу компаративного структурирования мирового юридического пространства, сделать выводы 
об актуальном состоянии дел по данному вопросу, а также показать, 
каково влияние новых переменных на общий облик юридической географии настоящего и будущего.
Проведение представленного научного исследования важно также и с прагматической точки зрения. Интернационализация правовых 
систем с необходимостью требует от юридического сообщества решения проблем генерации профессиональных кадров, чьи знания не ограничиваются рамками только лишь национальной правовой системы 
как таковой. Современные российские юристы все чаще сталкиваются 
с проблемой процесса реализации предписаний зарубежного права, 
эффективность которого невозможна без понимания конструктивных 
основ иностранных правовых систем.

1 Как отмечает профессор А. В. Егоров, «фактор времени определяет длительность 
существования правового объекта на юридической карте мира, а также последовательность смены качественного, а в определенных случаях и количественного состояния 
объекта при переходе его из одного состояния в другое». Егоров А. В. Сравнительное правоведение: Учеб. пособие. Минск, 2015. С. 15.

ГЛАВА 1

АБСТРАКТНЫЕ КОНСТРУКЦИИ 
ДЛЯ ПРЕЗЕНТАЦИИ ЮРИДИЧЕСКИХ КАРТ МИРА

§1. Младенческая эпоха в истории 
сравнительного правоведения как предтеча 
структурирования юридических карт мира

Обращение к внешнему юридическому опыту государств, этносов, 
народов и отдельных территорий перманентно сопутствовало эволюции 
гуманитарного знания на протяжении долгой истории человечества.
С терминологической точки зрения начальную эпоху в развитии 
сравнительного правоведения (фр. droit comparé, нем. Vergleichende 
Rechtswissenschaft, англ. Comparative law, итал. diritto comparato), полагаем, можно назвать младенческой. Она характеризуется проявлением 
интереса представителей гуманитарной науки к иностранному праву, 
выходом за рамки собственного юридического бытия, широким использованием сопоставительных приемов в анализе политико-правового материала различных государств. Исследования указанных 
эпохальных проявлений заложили основы для формирования сравнительного правоведения как методологической и мировоззренческой 
систем и вступления их в фазу институализации.
Внутри младенческой эпохи мы выделим несколько важных исторических периодов.
Следует согласиться с профессором Э. Амари1 в том, что первым 
таким периодом стала эпоха Атичности2. Так, Фукидид сравнивал 

1 Amari E. Critica e Storia di una scienza delle legislazioni comparate / A cura di G. Bentivegna. Catania: Rubbettino, 2005. Впервые данное издание увидело свет в 1857 г.

2 С эпохи Античности начинают свои работы по истории сравнительного права 
и другие исследователи. См. подробнее: Rolin-Jaequemyns G. De l’etude de la legislation comparee et du droit international // Revue de droit international et de lé gislation comparé e. 1869. 

Абстрактные конструкции для презентации юридических карт мира 

обычаи персов и фракийцев, Аристотель расширил зону компаративного поиска до 158 стран и полюсов, модельным началом для Платона и Страбона стали законы острова Крит. Стремясь представить 
универсальные образы социального бытия, мыслители Античности, 
безусловно, выходили за рамки сугубо правовой компаративистики, синтезируя ее с политическим началом. Платон в своем позднем 
диалоге «Законы» убедительно доказывал непосредственную связь 
между государственным устройством различных стран и качественной направленностью их законодательного бытия. При этом так же, 
как и в «Государстве», он абсолютизировал индивидуальное начало 
у основ государственности, т.е. правителя как такового. Размышляя, 
в частности, над проблемами изменения законов, Платон восклицал: 
«…друзья мои, не давайте никому себя убедить, будто государство 
может легче и скорее изменить свои законы другим каким-то путем, 
чем под руководством властителей… Им стоит только самим вступить 
на избранный путь. Собственное их поведение будет служить предписанием, так как одни поступки будут вызывать с его стороны похвалу 
и почет, другие — порицание…»1.
По мнению М. А. Дамирли, в череде мыслителей Античности особо следует выделить Аристотеля, как одного из первых «представителей компаративистского знания», который наиболее полно во времена античности «разработал и фактически применил сравнительный 
метод»2.
Во многом продолжили или, лучше сказать, возродили к жизни античные традиции в сопоставительных экзерсисах и европейские мыслители Нового времени. В 1602 г. английский юрист Вильям Фольбек 
произвел пространственное сравнение английского права с римским. 
Великий Лейбниц в своем юношеском труде «Nova methodus decendae 
discendae que iurisprudentiae» проектировал составление особого theat
T. 1. No. 1; Pollock F. Le Droit compare: Prolegomenes de son histoire // Proces-verbaux des 
seances et documents. Congres International de Droit Compare. T. 1. Paris: Libraire generale de 
droit et de jurisprudence, 1905. S. 248–261; Idem. The History of Comparative Jurisprudence // 
Journal of Society of Comparative Jurisprudence. 1903. Vol. 5. P. 83–84; Gutteridge H. C. Comparative law. An introduction to the comparative method of legal study and research. Cambridge: 
University Press, 1946. P. 11–13; Сarciglia R. A brief history of legal comparison: A lesson from 
the Ancient to Post-Modern times // Beij ing Law Review. 2015. No. 6. P. 298–307; Cruz P. de. 
Comparative law in a changing world. 2nd ed. L.; Sydney: Cavendish, 1999. P. 11–16. 

1 Платон. Законы. М., 1999. С. 162–163.

2 Дамірлі М. А. Арістотель // Видатні компаративісти: творчии шлях, ідеі, праці / 
О. В. Кресін (кер. авт. кол.), В. Н. Денисов, М. А. Дамірлітаін. Киів: Інститут держави і 
права ім. В. М. Корецького НАН Украіни; Логос, 2007. С. 6. 

Глава 1

rum legale, которое должно было представить хронологическую таблицу 
всемирного законодательства1.
Широкие мазки компаративного порядка мы можем встретить и у Ш.-Л. Монтескье. Его многотомная работа «Del’espritdeslois» 
(«О духе законов») стала для гуманитарной мысли блестящим образцом 
разновекторных эмпирических моделей политико-правового порядка, 
систематизированных по географическому критерию2.
Наследие Ш.-Л. Монтескье многогранно, что подтверждается его 
разработками в плоскости политической теории и юридической техники. В плане разработки компаративных рубрикаторов для оценки 
правовой действительности его вклад также значителен. Следует согласиться с М. Рихтером в том, что Монтескье выделил два понимания 
сравнения: философское («зависимость человеческого разума от впечатлений, полученных от чувственного восприятия внешних объектов 
и от сложившихся идей о последних») и методологическое. По мнению 
М. Рихтера, Монтескье разработал пять отдельных видов сравнения, 
которые повлияли на формирование ряда дисциплин и сфер знаний 
в науках о человеке: 1) создание идеальных типов для классификации 
(применено относительно форм правления); 2) сравнение разных форм 
хозяйствования и типов права, соответствующих им; 3) сравнение этических регуляторов различных обществ (обычаев и нравственности) 
как основы их права; 4) историко-генетическое сравнение в пределах 
одного общества для выявления системных связей и сопоставления 
с другой системой; 5) сравнение духа («коллективного способа мысли») 
обществ на основе презумпции взаимодействия его физических и моральных факторов3.
В XVI–XVII вв. в гуманитарной мысли возникает европоцентризм, 
который предполагает наличие определенной иерархии культур, в которой имплицирована восходящая линия развития культуры, ценностное представление о некой линии развития, о некотором прогрессе4. 

1 Тарановский Ф. В. Сравнительное правоведение в конце XІX века. Варшава, 1902. 
С. 9.

2 Отдельные компаративисты начала ХХ в. даже склонны были считать Ш.-Л. Монтескье основателем сравнительного правоведения. См. подробнее: Gutteridge H. C. Comparative Law. An Introduction to the Comparative Methode of Legal Study and Research. Cambridge, 1946. P. 12.

3 Richter M. Introduction // Montesquieu Ch. Selected political wrightings / Ed., in trod., 
preface by M. Richter. Indianapolis, 1990. P. 10–11, 13–16, 22, 25–27, 32. 

4 Торубарова Т. В. Рационализм как ключ к пониманию «Духа законов» в философии Ш.-Л. Монтескье // Ученые записки. Электронный научный журнал Курского гос. 
ун-та. 2013. № 2 (26). С. 131. 

Абстрактные конструкции для презентации юридических карт мира 

Впоследствии указанный европоцентризм получит широкое распространение при структурировании юридической карты мира в XX в.
Одной же из самых практически направленных работ, принадлежащих названной эпохе, на наш субъективный взгляд, стала коллективная работа теоретиков американской государственности А. Гамильтона, Дж. Мэдисона и Дж. Джея «Федералист» (в первоначальном 
варианте данная работа вышла на страницах ряда нью-йоркских газет). 
Они не только привлекли внимание читателей к опытам политикоправового бытия государств прошлого и настоящего, включая государства Древней Греции, Рима, Великобритании, Франции, Швейцарии, 
но и, что особо следует подчеркнуть, генерировали аутентичную модель социального устройства, которая впоследствии нашла свое отражение в Конституции США 1787 г.

Обосновывая идею укоренения для народа Америки «прочного союза», который «будет иметь величайшее значение для мира и свободы 
штатов как преграда раздорам и мятежам», авторы «Федералиста» 
обращались к политико-правовому устройству объединения греческих 
республик под эгидой Совета Амфиктионии («Совет Амфиктионии был 
создан для защиты религии и несметных богатств, принадлежащих 
Храму Аполлона, где он обладал юрисдикцией по всем спорным делам 
между местными жителями и прибывшими туда за советом оракула… 
Члены этого союза сохраняли характер независимых и суверенных государств и имели равные голоса в федеральном совете»); к германской 
истории («истории войн между императором и князьями и государствами, войн между самими князьями и государствами; вседозволенности 
сильных и угнетенности слабых; иноземных вторжений и иноземных 
интриг; насильственных захватов людей и денег...»); к швейцарскому 
опыту совместного общежития кантонов, объединенных воедино фактом их географического положения (где «нет ни общей казны, ни общего войска — даже на время войны, — ни общих денег, ни общего 
судопроизводства…»)1.

Однако не только западный мир и его цивилизационные предтечи внесли свой вклад в развитие сравнительного правоведения2. Вслед 

1 Федералист. Политические эссе А. Гамильтона, Дж. Мэдисона и Дж. Джея / Пер. 
с англ.; под общ. ред. и с предисл. Н. Н. Яковлевой; коммент. О. Л. Степановой. М., 1994. 
С. 72, 128, 137, 139.

2 Точку зрения отдельных западных исследователей, которые замыкают историю сравнительного права только на западной традиции права, мы полагаем несо

Глава 1

за В. И. Лафитским следует обратиться и к опыту мыслителей Востока. 
Так, отец китайской историографии Сыма Цян, сопоставляя законы 
«цивилизованных» царств Китая и варварских народов, нередко высказывался в пользу последних. Примечателен в этом отношении диалог правителя циньской династии Му-гуна и посланника княжества 
жунов Ю-юя:

«Му-гун… спросил: “Срединные государства осуществляют управление на основе стихов и исторических записей, обрядов и музыки, законов и установлений, но, несмотря на это, в них часто происходят беспорядки. Ныне у диких жунов ничего этого нет. Как же у них строится 
управление? Разве не возникает трудностей?”
Ю-юй со смехом ответил: “Именно в этом причина беспорядков в срединных государствах, ведь с тех пор как мудрейший Хуан-ди выработал обряды и музыку, законы и установления, он лично подавал пример их исполнения, почти не прибегая к управлению. Его же потомки 
день ото дня становились все более высокомерными и развращенными. Они строго надзирали за низшими и наказывали их, опираясь 
лишь на силу законов и установлений. В результате низшие уставали 
до крайности и, ратуя за человеколюбие и справедливость, начинали 
роптать на высших. Так между высшими и низшими возникла взаимная борьба из-за нанесенных обид. Убийства с целью захвата власти 
и даже уничтожения целых родов — все подобные явления порождены 
этой причиной. Совсем не так у жунов, и высшие, обладая простотой 
и добродетелью, применяют их в отношениях с низшими, а низшие, 
сохраняя искренность и преданность, служат высшим. Управление 
целым государством подобно управлению собственным телом; когда не думают, с помощью чего оно управляется, то это действительно 
управление мудрых”»1.

Среди работ Нового времени обращают на себя внимание исследования ибн Халдуна. Сочетая опыт практического служения при дворе 
у эмиров Туниса, Феса, Кордовы, Тлемсена с высокой гуманитарной 
подготовленностью, он сумел представить компаративную модель достаточно высокой степени абстракции. Объектом его научного поиска 
стали цивилизации. Всемирную историю ибн Халдун рассматривал 
в общем контексте развития цивилизаций, которые он различал в за
стоятельной. См. подробнее: Glenn H. P. Vers un droit compar integre? // L’Avenir du 
droit compare. Un defi pour les juristes du nouveau millenaire. Paris: Societe de legislation 
comparee, 2000. S. 105. 

1  Сыма Цян. Исторические записки. М., 1996. Т. 8. С. 323–353.