Журнал Российского права, 2022, № 4

российского права

2022. Т. 26. № 4
Ежемесячный журнал
Издается с 1997 года

Свидетельство о регистрации ПИ № ФС77­57273 

от 12.03.2014

ISSN 1605­6590 (print)

ISSN 2500­4298 (online)

DOI 10.12737/issn.1605­6590

Журнал:

включен в Перечень ВАК при 

Минобрнауки России рецензируемых научных изданий, 

в которых  должны быть опубликованы основные научные 

результаты диссертаций на 

соискание ученой степени 

кандидата/доктора наук;

входит в базы данных:

Российский индекс научного 

цитирования;

Russian Science Citation Index 

на платформе Web of Science;

Ulrich’s Periodicals Directory;

EBSCO.

Учредитель

Институт законодательства 

и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации

117218, Москва, ул. Большая 

Черемушкинская, 34

Тел.: +7 (495) 719­73­02

Internet: izak.ru

Издатель

Юридическое  

издательство «Норма»
109316, Москва, Волгоградский пр­т, 2
Тел.: +7 (495) 625­45­05
Е­mаil: jrp@norma­verlag.соm
Internet: jrpnorma.ru

Редакционный совет
Хабриева Т. Я. (главный редактор), директор Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ, заместитель президента РАН, академик РАН, действительный член Международной академии сравнительного права, 
д­р юрид. наук, проф., засл. деятель науки РФ, засл. юрист РФ
Черногор Н. Н. (зам. главного редактора), зам. директора Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ, проф. РАН, д­р юрид. наук, проф.
Андриченко Л. В., зав. центром публично­правовых исследований Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ, д­р юрид. наук, проф., засл. юрист РФ
Батлер У. Э., засл. профессор права им. Джона Эдварда Фоулера школы права Университета штата Пенсильвания, профессор Эмеритус сравнительного правоведения Лондонского университета, д­р права
Василевич Г. А., зав. кафедрой конституционного права Белорусского государственного университета, чл.­корр. Национальной 
академии наук Беларуси, д­р юрид. наук, проф.
Зорькин В. Д., председатель Конституционного Суда РФ, 
д­р юрид. наук, проф., засл. юрист РФ
Казинян Г. С., декан юридического факультета Ереванского государственного университета, председатель Союза юристов Республики Армения, академик Национальной академии наук Республики 
Армения, д­р юрид. наук, проф., засл. юрист Республики Армения
Курилов В. И., почетный доктор Дальневосточного федерального университета, д­р юрид. наук, проф., засл. работник высшей 
школы РФ
Лазарев В. В., главный научный сотрудник центра фундаментальных правовых исследований Института законодательства и 
сравнительного правоведения при Правительстве РФ, д­р юрид. 
наук, проф., засл. деятель науки РФ
Лапаева В. В., советник Конституционного Суда РФ, д­р юрид. наук
Лебедев В. М., председатель Верховного Суда РФ, д­р юрид. 
наук, проф., засл. юрист РФ
Малиновский В. А., член Конституционного Совета Республики Казахстан, член научно­экспертного совета Ассамблеи народа 
Казахстана, д­р юрид. наук
Матье Б., член Государственного совета Франции по особым поручениям, профессор Университета Париж 1 Пантеон­Сорбонна, член 
Венецианской комиссии Совета Европы, вице­президент Международной ассоциации конституционного права, иностранный член РАН
Рагимов И. М., президент Ассоциации юристов стран Черноморско­Каспийского региона, председатель Экспертного совета 
по правовым наукам Высшей аттестационной комиссии при Президенте Азербайджанской Республики, д­р юрид.  наук, проф., засл. 
юрист Азербайджанской Республики
Тихомиров Ю. А., главный научный сотрудник центра публично­правовых исследований Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ, чл.­корр. Международной академии сравнительного права, д­р юрид. наук, проф., 
засл. деятель науки РФ
Толстой Ю. К., профессор кафедры гражданского права СанктПетербургского государственного университета, академик РАН, 
д­р юрид. наук, проф., засл. деятель науки РФ
Ярков В. В., зав. кафедрой гражданского процесса Уральского 
государственного юридического университета, член Между народной 
ассоциации процессуального права и Ассоциации между народного 
гражданского процесса, научного совета Между народного союза судебных исполнителей, д­р юрид. наук, проф.

Journal 
OF RUSSIAN LAW

2022, vol. 26, no. 4
Monthly magazine 
Since 1997

Certificate of registration  
ПИ No. ФС77­57273  
from 12.03.2014

ISSN 1605­6590 (print)
ISSN 2500­4298 (online)

DOI 10.12737/issn.1605­6590

The magazine is included into:

the List of peer­reviewed 

journals recom mended by 

the Supreme Certification 

Commission under the Ministry 

of Edu ca tion and Science of the 

Russian Federation;

the Russian Science Citation 

Index;

the Russian Science Citation 

Index on Web of Science;

the Ulrich’s Periodicals Directory;

the EBSCO.

Founder

The Institute of Legislation and 

Comparative Law under the 

Government of the Rus sian 

Federation

34, Bolshaya Cheremushkinskaya st., Moscow, 117218, 

Russia

Phone: +7 (495) 719­73­02

Internet: izak.ru

Publisher

Legal Publishing House 

“Norma”

2, Volgogradskiy ave., 

Moscow, 109316, Russia

Phone: +7 (495) 625­45­05

Е­mаil: jrp@norma­verlag.соm
Internet: jrpnorma.ru

[Zhurnal rossijskogo prava]

Editorial Council
T. Y. Khabrieva (editor-in-chief), director of the Institute of Legislation 
and Comparative Law under the Government of the Russian Federation, 
deputy president of the Russian Academy of Sciences, academician 
of RAS, titular member of the International Academy of Comparative 
Law, dr. of legal sciences, prof., honored scientist of Russia, honored 
lawyer of Russia
N. N. Chernogor (deputy editor-in-chief), deputy director of the 
Institute of Legislation and Comparative Law under the Government of 
the Russian Federation, professor of the Russian Academy of Sciences, 
dr. of legal sciences, prof.
L. V. Andrichenko, head of the Center of public legal research of the 
Institute of Legislation and Comparative Law under the Government of the 
Russian Federation, dr. of legal sciences, prof., honored lawyer of Russia
W. E. Butler, the John Edward Fowler distinguished professor of law at 
the Dickinson School of Law of the Pennsylvania State University, Emeritus 
professor of comparative law in the University of London, dr. of law
G. A. Vasilevich, head of the Department of constitutional law of the 
Belarusian State University, corr. member of the National Academy of 
Sciences of Belarus, dr. of legal sciences, prof.
V. D. Zorkin, chairman of the Constitutional Court of the Russian 
Federation, dr. of legal sciences, prof., honored lawyer of Russia 
G. S. Ghazinyan, dean of the Law faculty of the Yerevan State University, 
chairman of the Union of Lawyers of the Republic of Armenia, academician 
of the National Academy of Sciences of the Republic of Armenia, dr. of legal 
sciences, prof., honored lawyer of Armenia
V. I. Kurilov, honorary doctor at the Far Eastern Federal University, 
dr. of legal sciences, prof., honored worker of the higher school of Russia
V. V. Lazarev, chief research fellow of the Center of fundamental 
legal research of the Institute of Legislation and Comparative Law under 
the Government of the Russian Federation, dr. of legal sciences, prof., 
honored scientist of Russia
V. V. Lapaeva, adviser of the Constitutional Court of the Russian 
Federation, dr. of legal sciences
V. M. Lebedev, chairman of the Supreme Court of the Russian 
Federation, dr. of legal sciences, prof., honored lawyer of Russia
V. A. Malinovsky, member of the Constitutional Council of the 
Republic of Kazakhstan, member of the Scientific and Expert Council of 
the Assembly of People of Kazakhstan, dr. of legal sciences
B. Mathieu, member of the State Counsil of France on extraordinary 
service, professor at the University Paris 1 Pantheon­Sorbonne, member 
of the Venice Commission of the Council of Europe, vice president of 
the International Association of Constitutional Law, foreign member of 
the Russian Academy of Sciences
I. M. Ragimov, president of the Association of lawyers of the Black 
Sea—Caspian region, chairman of the Expert council on legal sciences 
of the Higher Attestation Commission under the President of the Republic 
of Azerbaijan, dr. of legal sciences, prof., honored lawyer of Azerbaijan
Yu. A. Tikhomirov, chief research fellow of the Center of public legal 
research of the Institute of Legislation and Comparative Law under the 
Government of the Russian Federation, corr. member of the International 
Academy of Comparative Law, dr. of legal sciences, prof., honored 
scientist of Russia
Yu. K. Tolstoy, professor at the Department of civil law of the 
St. Petersburg State University, academician of the Russian Academy 
of Sciences, dr. of legal sciences, prof., honored scientist of Russia
V. V. Yarkov, head of the Department of civil procedure of the 
Ural State Law University, member of the International Association of 
Procedural Law and the International Civil Procedure Association, the 
Scientific Council of the International Union of Judicial Officers, dr. of legal 
sciences, prof.

Журнал российского права. 2022. Т. 26. № 4
3

Содержание

ГОСУДАРСТВО И ПРАВО В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ: ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ И ИСТОРИИ

Черногор Н. Н. Искусственный интеллект и его роль  
в трансформации современного правопорядка .............................................................................. 5
Чеджемов С. Р. Правовая аккультурация народов России в имперский  
и советский периоды ........................................................................................................................ 16

КОНСТИТУЦИОННОЕ И МУНИЦИПАЛЬНОЕ ПРАВО

Бондарь Н. С. Конституция против коррупции: о формировании национальной 
конституционно­правовой модели антикоррупционной деятельности ........................................ 36

ГРАЖДАНСКОЕ И СЕМЕЙНОЕ ПРАВО. ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКОЕ ПРАВО

Бахин С. В. К вопросу об истоках изучения международного частного права в России .......... 56
Кресс В. В. Цифровые права как объекты гражданских прав: правовое регулирование  
и перспективы развития в условиях цифровизации гражданского оборота .............................. 67

ТРУДОВОЕ ПРАВО И ПРАВО СОЦИАЛЬНОГО ОБЕСПЕЧЕНИЯ

Рубина И. Е. Проблемы правового регулирования организации проведения  
обязательных медицинских осмотров в сфере труда ................................................................... 77

АДМИНИСТРАТИВНОЕ И ФИНАНСОВОЕ ПРАВО. ИНФОРМАЦИОННОЕ ПРАВО

Лаптева А. М. Цифровое свидетельство: понятие и место в системе ценных бумаг ................ 93
Лещина Э. Л. Административно­процессуальная деятельность в рамках стадии 
возбуждения производства по дисциплинарным делам ............................................................ 103

СУДЕБНАЯ И ПРАВООХРАНИТЕЛЬНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

Большакова В. М. Концепция судебных преобразований в России  
во второй половине XIX — начале XXI в. (теоретико­правовой,  
исторический и структурно­функциональный аспекты) ............................................................. 116

ТРИБУНА МОЛОДОГО УЧЕНОГО

Жуков А. А. Правовые средства обеспечения реализации модели  
процессуального поведения сторон в гражданском судопроизводстве ................................... 135

ИЗИСП 100 ЛЕТ: НАВСТРЕЧУ ЮБИЛЕЮ

Лазарев В. В. Персоналистские размышлизмы, навеянные воспоминаниями  
о жизни Института законодательства советского времени ....................................................... 147

НОВЫЕ КНИГИ

Юридическое издательство «Норма» выпустило в свет ............................................................ 153

Journal of Russian Law, 2022, vol. 26, no. 4
4

Contents

STATE AND LAW IN ThE MoDERN WoRLD: PRoBLEMS oF ThEoRY AND hISToRY 

Chernogor N. N. Artificial Intelligence and Its Role in the Transformation  
of Modern Law and Order..................................................................................................................... 5
Chedzhemov S. R. Legal Acculturation of the Peoples of Russia in the Imperial  
and Soviet Periods ............................................................................................................................. 16

CoNSTITuTIoNAL AND MuNICIPAL LAW

Bondar N. S. The Constitution Against Corruption: On the Formation  
of a National Constitutional and Legal Model of Anti­Corruption Activities ......................................... 36

CIVIL AND FAMILY LAW. ENTREPRENEuRIAL LAW

Bakhin S. V. On the Origins of the Study of Private International Law in Russia ............................... 56
Kress V. V. Digital Rights as Objects of Civil Rights: Legal Regulation  
and Development Prospects amid the Digitalisation of Civil Commerce ............................................ 67

LABoR LAW AND SoCIAL SECuRITY LAW

Rubina I. E. Issues of Legal Regulation of Mandatory Medical Examinations  
in the Field of Labor ............................................................................................................................ 77

ADMINISTRATIVE AND FINANCIAL LAW. INFoRMATIoNAL LAW

Lapteva A. M. Digital Certificate: Concept and Place in the Securities System ................................. 93
Leshchina E. L. Administrative and Procedural Activities within the Stage of Initiation  
of Proceedings on Disciplinary Cases .............................................................................................. 103

JuDICIARY AND LAW ENFoRCEMENT 

Bolshakova V. M. Concept of Judicial Reforms in Russia in the Second Half of the XIX —  
Early XXI Century (Theoretical­Legal, Historical and Structural­Functional Aspects) ...................... 116

YouNG SCIENTIST’S TRIBuNE

Zhukov A. A. Legal Means to Ensure the Implementation of the Procedural Behavior Model  
of the Parties in Civil Proceedings .................................................................................................... 135

ToWARDS ThE 100th ANNIVERSARY oF ILCL

Lazarev V. V. Personalistic Reflections Inspired by Memories of the Life of the Institute  
of Legislation of the Soviet Era ......................................................................................................... 147

NEW BooKS

Publications of the Legal Publishing House “Norma” ....................................................................... 153

УДК 34:004.8
DOI: 10.12737/jrl.2022.037

Искусственный интеллект и его роль в трансформации 
современного правопорядка

Николай Николаевич Черногор
Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации, Москва, Россия, chernogor72@yandex.ru, https://orcid.org/0000­0002­2333­4690

Аннотация. Повсеместная компьютеризация, разработка и внедрение информационных технологий и систем сегодня достигли такого уровня, что обусловили трансформацию современного правопорядка, приобретение им принципиально новых качеств, изменения его действия в 
пространстве, во времени и по кругу лиц. Если ранее технологическое развитие было внешним 
фактором эволюции права и правопорядка, то в настоящее время технологии обусловливают 
их внутреннее преображение, начинают определять само существо права и пределы действия 
правопорядка. Появление «искусственного интеллекта» — это та точка фазового перехода, 
за которой современный правопорядок (правопорядок модерна) преобразуется в правопорядок постили даже метамодерна, приобретая принципиально новые качественные и структурные характеристики. Драйвером происходящей трансформации является процесс, пусть пока 
и не столь масштабно проявившийся, возникновения предпосылок для внедрения технологий 
«искусственного интеллекта» в социальную регуляцию, в том числе правовое регулирование. 
Специфика и важность текущего момента состоят в том, что под воздействием и в результате 
развития и массового внедрения современных технологий, в первую очередь тех, в основе которых лежат искусственные нейронные сети, не просто происходят изменения в когнитивной, 
институциональной и нормативной платформах правопорядка, а преобразуется существующая 
на протяжении веков модель его построения, базирующаяся на трех упомянутых платформах. 
Переход общества на новый технологический уровень обусловил появление четвертой платформы правопорядка — информационно­технологической, или цифровой.
В статье представлены авторские наблюдения, оригинальные выводы и варианты ответов на некоторые теоретико­правовые вопросы, возникшие в правоведении в связи с происходящей трансформацией права и правопорядка.
Ключевые слова: институциональная основа правопорядка, информационно­технологическая основа правопорядка, искусственный интеллект, когнитивная основа правопорядка, 
модель правопорядка, нормативная основа правопорядка, право, правовое регулирование, 
правопорядок, принципы права

Для цитирования. Черногор Н. Н. Искусственный интеллект и его роль в трансформации современного правопорядка // Журнал российского права. 2022. Т. 26. № 4. С. 5—15. 
DOI: 10.12737/jrl.2022.037

Artificial Intelligence and Its Role in the Transformation  
of Modern Law and order

Nikolai N. Chernogor
Institute of Legislation and Comparative Law under the Government of the Russian Federation, 
Moscow, Russia, chernogor72@yandex.ru, https://orcid.org/0000­0002­2333­4690

Abstract. Ubiquitous computerization, development and implementation of information technologies 
and systems have now reached such a level that they have caused the transformation of modern law 

ГосуДарство и право в современном мире: 
проблемы теории и истории

Journal of Russian Law, 2022, vol. 26, no. 4
6

and order, the acquisition of fundamentally new qualities, changes in its action in space, in time and 
in the circle of persons. If earlier technological development was an external factor in the evolution of 
law and the rule of law, now technologies cause their internal transformation, begin to determine the 
very essence of law and the limits of the rule of law. The emergence of “artificial intelligence” is the 
point of phase transition beyond which the modern law and order (the law and order of the modern) 
is transformed into the law and order of the postor even metamodern, acquiring fundamentally new 
qualitative and structural characteristics. The driver of the ongoing transformation is the process, albeit 
not yet so large­scale, of the emergence of prerequisites for the introduction of “artificial intelligence” 
technologies into social regulation, including legal regulation. The specificity and importance of the 
current moment is that under the influence and as a result of the development and mass introduction 
of modern technologies, primarily those based on artificial neural networks, there are not just changes 
in the cognitive, institutional and regulatory platforms of the rule of law. The model of its construction 
that has existed for centuries, based on the three mentioned platforms, is being transformed. The 
transition of society to a new technological level has led to the emergence of a fourth law enforcement 
platform — information technology or digital.
The article presents the author’s observations, original conclusions and answers to some theoretical 
and legal questions that have arisen in jurisprudence in connection with the ongoing transformation 
of law and the rule of law.
Keywords: institutional basis of law and order, information technology basis of law and order, 
artificial intelligence, cognitive basis of law and order, model of law and order, normative basis of law 
and order, law, legal regulation, law and order, principles of law

For citation. Chernogor N. N. Artificial Intelligence and Its Role in the Transformation of 
Modern Law and Order. Journal of Russian Law, 2022, vol. 26, no. 4, pp. 5—15. (In Russ.) DOI: 
10.12737/jrl.2022.037

Повсеместная компьютеризация, 
разработка и внедрение информационных технологий и информационных систем достигли такого уровня, 
что обусловили трансформацию современного правопорядка, приобретение им принципиально новых качеств, изменения в его действии в 
пространстве, во времени и по кругу 
лиц. Данная проблематика наиболее 
актуальна в части развития нейросетевого программного обеспечения, 
особенность которого состоит в том, 
что в основе данной технологии лежат механизмы, имитирующие процесс человеческого мышления, благодаря чему внутри системы запускаются процессы, позволяющие 
осуществлять ее «самообучение». Последнее обусловило также ее название — «искусственный интеллект».
Современный правопорядок начал складываться в XV столетии и 
окончательно сформировался к началу прошлого века. Его можно охарактеризовать через последовательное рассмотрение трех платформ — 
когнитивной, институциональной и 
нормативной.

Право, являясь инструментом социальной регуляции, нуждается в 
специальном познавательном аппарате. Следовательно, как в теоретическом, так и в практическом плане 
можно говорить о правовом мышлении, которое должно находиться 
в фокусе философии права и правовой доктрины в качестве особой 
формы мыслительной деятельности. 
Именно инструментарий, соответствующий ей, составляет содержание когнитивной платформы правопорядка, образует инфраструктуру 
доверия в обществе, без которого 
весь аппарат правового принуждения сводится к бессистемному насилию и в результате обессмысливается.
Когнитивная платформа правопорядка включает интеллектуальную 
и волевую составляющие. Доминирует первая, представленная «когнитивным аппаратом права», которая определяет все содержание 
права, обеспечивая его непротиворечивость, независимость и полноту. 
Включение волевой составляющей 
в когнитивную платформу правопо

Журнал российского права. 2022. Т. 26. № 4
7

рядка объясняется тем, что именно 
через нее происходит реализация 
интеллектуальной составляющей. 
Без акта изъявления воли вовне 
любая интеллектуальная деятельность в области права не может достигнуть своих целей. Когнитивная 
платформа правопорядка во взаимосвязи с нормативной и институциональной обеспечивает функционирование права, определяя его бытие.
Правовое мышление, идеи, образующие правовую доктрину, ценности, лежащие в ее основе, не могут 
обеспечить функционирование правопорядка. Необходим специальный 
механизм, посредством которого они 
реализуются. Для его обозначения 
в научный оборот введено понятие 
«институциональная платформа 
правопорядка». В современной доктрине в этом качестве рассматривается государство. Известный русский юрист и философ И. А. Ильин, 
характеризуя соотношение права 
и государства, весьма категорично 
определял назначение государства 
быть организованным принудительным правопорядком1.
Однако необходимо подчеркнуть, что государство окончательно 
утвердилось в статусе институциональной платформы правопорядка 
сравнительно недавно. Теоретическое обоснование данной идеи началось с формулирования концепции 
суверенитета, который, как считал 
Ж. Бодэн: «...есть постоянная и абсолютная власть государства»2. До 
этого в качестве институциональной 
основы правопорядка выступала община.
Для представителей юридической 
науки наибольший интерес традиционно представляет нормативная 
платформа правопорядка. Именно 
она выступает непосредственным 
предметом данной области знаний. 

1  См.: Ильин И. А. Общее учение о праве и 
государстве. М., 2006. С. 135.
2  Бодэн Ж. Шесть книг о государстве // 
Антология мировой политической мысли: в 
5 т. Т. 2. М., 1999. С. 698.

Например, Н. И. Матузов признавал 
в этом качестве право как систему 
правовых норм3. Более точно данная 
идея была выражена Ж. Карбонье, 
который указывал на то, что правовая система — это вместилище, 
средоточие разнообразных юридических явлений4. При этом понятие правовой системы вводится им 
для того, чтобы дать более объемное 
представление о праве как социальном регуляторе.
Многие правоведы не без оснований подчеркивают, что современную 
правовую действительность трудно 
отражать с помощью старых, подчас слишком узких конструкций. 
Поэтому требуется более широкий контекст, позволяющий производить более гибкие и адекватные научные операции, достигать 
более высоких уровней обобщения 
и абстракции. Одним из путей достижения данной цели и выступает 
установление соотношения между 
правом и правопорядком, что дает 
возможность анализировать и оценивать всю правовую реальность в 
целостном виде, а не отдельные ее 
компоненты. При этом право представляется ядром и нормативной 
платформой правопорядка. По характеру права в конкретном обществе можно судить о сущности соответствующего правопорядка, правовой политике и правовой идеологии5.
В своем развитии правопорядок 
прошел три завершенных этапа: 
архаичный, традиционный и со
3  См.: Матузов Н. И. Право как нормативная основа правопорядка // Становление правового порядка в российском государстве: реальность и перспективы (социально-правовые проблемы). Саратов, 1995. 
С. 56—72.
4  См.: Карбонье Ж. Юридическая социология. М., 1986. С. 197.
5  См., например: Черногор Н. Н., Емельянов А. С. Правопорядок и интерес в контексте развития сравнительного правоведения // Журнал зарубежного законодательства и сравнительного правоведения. 2020. 
№ 3. С. 5—25.

Journal of Russian Law, 2022, vol. 26, no. 4
8

временный6. При трансформации 
архаичного правопорядка в традиционный, а традиционного в современный преобразовываются их 
платформы. Если для архаичного 
правопорядка было характерно то, 
что познанием и толкованием права 
занимались исключительно представители жречества, то в рамках 
традиционного появляется институт знатоков права, современный 
же отличается развитой юридической наукой. Если институциональная основа архаичного правопорядка — община, а основным 
субъектом права выступает глава 
большой патриархальной семьи, то 
институциональная основа традиционного характеризуется взаимодействием и противостоянием общины и государства, а на субъектном уровне доминирует малая семья. Современный же правопорядок 
институционально основывается на 
государстве, при этом субъектом 
права признается каждый человек 
в отдельности. Рассматривая нормативную основу правопорядка в 
контексте перехода его архаичного 
типа в традиционный, а традиционного в современный, важно отметить следующее. При первом право 
еще окончательно не размежевалось 
с моралью и религией. При втором 
право уже представляет собой самостоятельную нормативную систему, 
которая нуждается в «сакральных 
костылях». Третий же предполагает 
окончательное размежевание права, 
морали и религии. При этом право 
становится универсальным социальным регулятором.
Развитие и массовое внедрение 
современных технологий, в первую 
очередь тех, в основе которых лежат 
искусственные нейронные сети, обусловливает не просто трансформацию описанных платформ правопорядка, о которой будет сказано 

6  См., например: Емельянов А. С., Черногор Н. Н. Правопорядок: экономическое поведение и его правовая форма // Законодательство и экономика. 2016. № 8. С. 21—35.

ниже, преобразуется триединая модель его построения, до этого, казалось бы, неизменная. Переход общества на новый технологический 
уровень, свидетелями которого мы 
являемся, предполагает появление четвертой платформы правопорядка, которую можно назвать информационно-технологической, или 
цифровой. Если ранее технологическое развитие было внешним фактором генезиса права и правопорядка, то в настоящее время технологии начинают определять существо права и пределы действия 
правопорядка. И именно появление 
искусственного интеллекта есть та 
точка фазового перехода, за которой 
современный правопорядок (правопорядок модерна) преобразуется в 
правопорядок пост- или даже метамодерна, приобретая принципиально новые качественные и структурные характеристики.
В основе рассматриваемой технологии лежит математическая модель, имеющая программно-аппаратное воплощение, построенная по 
принципу организации и функционирования биологических нейронных сетей (систем нервных клеток 
живого организма). Это понятие возникло при изучении процессов, протекающих в человеческом мозге, при 
попытке их описания посредством 
математического моделирования7. 
Достижение практической применимости идеи искусственного интеллекта позволило решать разнообразные задачи в области прогнозирования, распознавания образов, 
корпоративного и государственного 
управления. С точки зрения математики построение искусственной нейронной сети — это многопараметрическая задача нелинейной оптимизации. В свою очередь, программноаппаратное воплощение такой сети 

7  См.: Мак-Каллок У. С., Питтс В. Логическое исчисление идей, относящихся к 
нервной активности // Автоматы / под ред. 
К. Э. Шеннона, Дж. Маккарти. М., 1956. 
С. 363—384.

Журнал российского права. 2022. Т. 26. № 4
9

есть способ решения проблемы эффективного параллелизма.
Подчеркнем, что принципиальная 
возможность построения некой информационной системы, обладающей свойствами искусственного интеллекта, была теоретически обоснована еще в середине прошлого века. 
При этом еще в самых первых публикациях и выступлениях на эту тему 
подчеркивалось, что понимание искусственного интеллекта и уяснение 
интеллекта человека напрямую не 
связаны. Один из родоначальников 
данной технологии Дж. Маккарти 
признавал, что разработчики «искусственного интеллекта» вольны 
использовать методы, которые не 
свойственны мышлению человека, 
если присутствует такая необходимость для решения конкретных задач8. Понятие «искусственный интеллект» до настоящего времени остается условным, конвенциональное 
содержание которого не сложилось, 
поскольку отсутствует единая позиция по главному вопросу: какие собственно вычислительные процедуры 
являются интеллектуальными. Более того, не считается познанным и 
человеческое мышление.
Наиболее общим образом искусственный интеллект может быть 
определен как технология, определяющая способность некой информационной системы без непосредственного участия человека правильно интерпретировать внешние 
данные (внешнюю информацию), 
уточнять базу (базы) данных с их 
учетом, извлекать уроки из допущенных ошибок и использовать полученные знания для достижения 
конкретных целей, решения конкретных задач посредством гибкой 
адаптации в условиях плохо определенной ситуации. При этом, несмотря на широкую распростра
8  См.: McCarthy J. What is Artificial 
Intelligence? // Computer Science 
Department. 2007. November 12. URL: http://
www-formal.stanford.edu/jmc/whatisai/
whatisai.html (дата обращения: 22.09.2021).

ненность как в профессиональной 
среде, так и среди обывателей понятие «искусственный интеллект» 
сохраняет указанную выше условность и характеризуется расплывчатостью. В целом его даже нельзя 
считать единым, поскольку данным 
термином обозначаются весьма разнообразные технологии, среди которых в настоящее время преобладают те, в основе которых лежат искусственные нейронные сети.
Исследования в области искусственного интеллекта и искусственных нейронных сетей к настоящему 
времени имеют уже весьма продолжительную историю, начавшуюся 
практически сразу после появления ЭВМ. Именно тогда были разработаны первые программы, способные играть с человеком в шахматы. 
Уже к концу прошлого века данное 
направление развития искусственного интеллекта достигло такого 
уровня, что компьютеру проигрывали действующие чемпионы мира 
по шахматам. В настоящее время 
искусственный интеллект получил 
широкое распространение в таких 
сферах, как финансы, военное дело, 
оперативно-розыскная и разведывательная деятельность, промышленность и сельское хозяйство, энергетика, медицина, управление человеческими ресурсами (рекрутинг), музыка, журналистика и литература, 
транспорт, техническая поддержка 
клиентов, техническое обслуживание линейных объектов, развлечения и т. п.
В качестве элемента цифровой 
платформы перечисленных сфер 
жизнедеятельности искусственный 
интеллект является внешним фактором развития права и правопорядка, требующим только появления соответствующих юридических 
норм. Однако все актуальней становится вопрос о внедрении в социальную регуляцию, в том числе правовое регулирование, технологий искусственного интеллекта. Именно 
данное обстоятельство и обусловливает трансформацию права и право

Journal of Russian Law, 2022, vol. 26, no. 4
10

порядка, изменение их содержания 
и структуры.
Однако прежде чем перейти к 
рассмотрению направлений указанной трансформации, необходимо обозначить два основных философско-правовых вопроса, от ответа на которые зависит возможность внедрения искусственного 
интеллекта в правовое регулирование: 1) практическая применимость 
искусственного интеллекта для целей правового регулирования; 2) последствия применения искусственного интеллекта в праве для человека. Эти вопросы, как и их постановка, не новы, обращение к ним в 
данном случае продиктовано замыслом данной статьи и логикой рассмотрения проблемы.
Праву как нормативной платформе правопорядка присущ известный консерватизм, препятствующий внесению в правовую систему изменений, необходимость которых не является обоснованной и 
актуальной. Юристов справедливо 
считают представителями одной из 
наиболее консервативных профессий. Специфика юриспруденции такова, что допускает с их стороны 
принятие только вынужденных изменений правовой системы. Во многом это объясняется тем, что в основе права лежит внеэкономическое 
принуждение, высшей формой которого является физическое насилие, 
допускающее даже смерть человека.
Консерватизм права есть проявление такого его свойства, как стабильность, которая является необходимым условием доверия граждан 
к правовой системе и государству, 
обеспечивая уверенность в реализации их интересов. Примером стабильности права может служить тот 
факт, что в Западной Европе римское право продолжало быть действующей правовой системой и после исчезновения Западной Римской 
империи; принятые при Наполеоне 
Гражданский и Уголовный кодексы 
действовали и в прошлом веке (новый Уголовный кодекс Франции 

вступил в силу в 1992 г., а Гражданский кодекс Наполеона действует по 
сей день); принятые в конце XIX в. 
Гражданский и Уголовный кодексы 
(уложения) Германии сохраняют 
силу; в Италии базовые законодательные акты были приняты еще 
при Муссолини; и т. д.
Однако стабильность не является 
безусловным свойством права. Как 
универсальный социальный регулятор, каковым оно стало в условиях модерна, право должно быть не 
только стабильным, но и динамичным, обеспечивающим свое соответствие (как саморегулируемой системы) существующим общественным отношениям. Не случайно упомянутое римское право сохраняется 
только в отдельных европейских государствах, применяясь субсидиарно9, а в перечисленные законодательные акты названных европейских государств систематически 
вносятся различные изменения.
Таким образом, современный правопорядок предполагает, что право 
должно, с одной стороны, порождать уверенность граждан в реализуемости их интересов, а с другой — 
быть достаточно изменчивым, чтобы 
своевременно отражать различные 
трансформации, происходящие в общественной жизни. Именно данная 
позиция должна лежать в основе ответа на вопрос о практической применимости искусственного интеллекта для целей правового регулирования. Исходя из нее, допустимым 
представляется вывод о том, что искусственный интеллект имеет практическую применимость в праве 
либо приобретет ее в обозримом будущем.
Подчеркнем, что, когда речь идет 
о практической применимости искусственного интеллекта, имеется 
в виду аспект его использования 
в качестве средства правового ре
9  См., например: Гарридо Г. М. Х. Римское 
частное право: казусы, иски, институты / 
пер. с исп. Ю. В. Пушаева; отв. ред. Л. Л. Кофанов. М., 2005.