Греческая мифология и поэтика

Одной из услуг, которую
сравнительная филология
способна оказать ...частным
филологиям, становится
возможность защитить их
от собственных непроверенных умозаключений
и направить в рамки того
эмпирического процесса,
который преодолевает
неуверенность и ...условность выводов, в основании
которых лежат факты,
оцениваемые исключительно с позиций одной культуры, будь то греческая, римская, индийская или
скандинавская.

Жорж 
Дюмезилъ 

• з е р к а л е я з ы к а

Gregory Nagy

Greek mythology
and poetics

Грегори Надь

Греческая мифология
и поэтика

Перевод с английского
Н.П.Гринцера

МОСКВА
Прогресс-Традиция
Традиция

УДК 80
ББК 81
Н 17

Издание осуществлено при финансовой поддержке
Российского гуманитарного научного фонда (РГНФ)
проект 01-03-16084

Издание выпушено при поддержке Института «Открытое общество»
(Фонд Сороса) в рамках Мегапроекта «Пушкинская библиотека»

Редакционный совет серии «Университетская библиотека»:
Н.С. Автономова, Т.А. Алексеева, М.Л. Андреев, В.И. Бахмин,
М.А. Веденяпина, Е.Ю. Гениева, Ю.А. Кимелев, А.Я. Ливергант,
Б.Г. Капустин, Ф. Пинтер, А.В. Полетаев, И.М. Савельева, Л.П. Репина,
A.M. Руткевич, А.Ф. Филиппов

This edition is published with the support ol the Open Society Institute
within the framework of «Pushkin Library* megaproject

"University Library»Editorial Council:
Natalia Avtonomova, Tatiana Alekseeva, Mikhail Andreev,
Vyacheslav Bakhmin, Maria Vedeniapina, Ekaterina Cenieva, Yuri Kimelev,
Alexander Livergant, Boris Kapustin, Frances Pinter, Andrei Poletayev,
Irina Savelieva, Lorina Repina, Alexei Rutkevich, Alexander Filippov

Г. Надь.

H 17 
Греческая мифология и поэтикаУПер с англ. Н.П. Гринцера — М.: Прогресс-Традиция,
2002. — 432 с.

ISBN 5-89826-122-2

Книга Грегори Надя, одного из наиболее выдающихся современных исследователей античной культуры, заведующего классической кафедрой Гарвардского университета, а с будущего года директора
престижного Центра греческих исследований в Вашингтоне, подводит своеобразный итог его многолетним изысканиям в области классических и индоевропейских древностей. Она посвящена исследованию взаимосвязей мифа, ритуала и языка в древнегреческой культуре, и ее цель — показать особенности греческого общества архаической и классической эпохи в том виде, в котором они отразились «в зеркале» древнегреческого языка и литературы. Особое внимание уделяется стоящему за греческой культурой еще более древнему индо-европейскому наследию, типологическим и историческим
связям античной Греции с иными культурами древности. Благодаря этому автору удается преодолеть
во многом характерную для традиционной классической филологии узость подхода и в то же время
более выпукло и обоснованно продемонстрировать специфику греческой мысли и греческого взгляда на мир. Книга, безусловно, привлечет внимание не только спеииалистов-антиковедов, но и всех интересующихся истоками европейской и мировой культуры.

ББК 81

ISBN 5-89826-122-2

© Cornell University Press, 1990
© Н.П. Гриниер, 2002
© А.Б. Орешина, оформление, 2002
© Прогресс-Традииия, 2002
© Традииия, 2002

ОТ ПЕРЕВОДЧИКА

Появление на русском языке книге Грегори Надя — факт
примечательный как для специалистов по классической филологии и древним языкам, так и для аудитории с более широкими гуманитарными интересами. Д л я первых — это один из
немногих (пока) случаев, когда по-русски становится доступным важнейший труд одного из наиболее авторитетных западных ученых-классиков. Формально свидетельством значимости
фигуры Г. Надя служит хотя бы его послужной список: долгие
годы профессор, а затем и заведующий (в 1994-2000 гг.) одной
из ведущих кафедр классической филологии США — кафедры
Гарвардского университета, в 1990-1991 гг. — президент Американской филологической ассоциации (организации, объединяющей ведущих специалистов-классиков США), с 2000 г. — 
директор Центра эллинистических исследований при Гарвардском университете в Вашингтоне. 
Но в гораздо большей степени о его роли в развитии современного антиковедения свидетельствует список его трудов, начиная со «Сравнительных
исследований по греческой и древнеиндийской метрике» (1974)
и включающий затем «Лучшего из ахейцев» (1979), «Пиндаровского Гомера» (1990), «Поэзию и исполнение» (1996) и «Гомеровские вопросы» (1996). О том, сколь влиятельны эти работы и сколь заинтересованный отклик они встречали, говорит, помимо различных присужденных им премий, редкий для
ученого-гуманитария знак отличия: многие из них уже успели
выдержать переиздание. Не стала исключением и «Греческая
мифология и поэтика»: будучи впервые опубликована в 1990 г.,
через два года она была издана новым, более массовым тиражом, а теперь, спустя без малого десять лет, ее сможет прочесть и оценить русский читатель.

Причина популярности работ Г. Надя не только в том, что
он на данный момент один из главных и признанных экспертов в области архаической греческой поэзии и литературы в 
целом; они примечательны не только высоким профессиона

ОТ 
ПЕРЕВОДЧИКА 

лизмом их автора, тонко и изощренно исследующего нюансы
значений греческих слов и контекстов. Одна из главных особенностей книг Г. Надя — и именно поэтому они интересны не
только узким специалистам — в стремлении не ограничиваться анализом древних текстов, а соотнести их с реальностью
древнегреческой культуры и — шире — с еще более древним
наследием индоевропейской эпохи. 
За конкретным эпизодом
древнегречского эпоса — скажем, за гибелью Сарпедона или
похоронами Патрокла в «Илиаде» — Г. Надь пытается увидеть, точнее, реконструировать структуру архаичного ритуала,
за загадочным словом — например, в сохранившемся фрагменте Алкмана — отзвуки древнейших мифологических представлений о том, откуда являются сны и куда уходит человек после
смерти. Здесь на помощь исследователю приходит превосходная лингвистическая подготовка: изначально Г. Надь специализировался в области сравнительно-индоевропейского языкознания и потому свободно оперирует данными не только греческого и латинского, но и санскрита, иранского, хеттского,
балтийских и (что особенно близко русскому читателю) славянских языков. Кроме того, Надь-лингвист и Надь-филолог
неотделимы от Надя-специалиста по сравнительной мифологии и культурной антропологии — разнообразие интересов и 
подходов тем более примечательно, что оно отнюдь не всегда
свойственно филологу-классику в строгом смысле слова. 
Наконец, и это еще одна редкая черта, — исследователь древнегреческой культуры не стремится, более того, не хочет и не
может изучать ее как «вещь в себе», вне как предшествующего, так и современного и последующего контекста, и потому
в его трудах вполне органичными оказываются и упоминания
об особенностях старопровансальской поэзии трубадуров, и использование терминов и понятий новейшей философии, теории
литературы и т.д. Иными словами, для Г. Надя античная словесность и античная культура — это часть культуры мировой,
не существующая вне всеобщего процесса развития европейской
цивилизации. Не случайно, кстати, что в Гарвардском университете автор «Греческой мифологии и поэтики» совмещал два
поста и, соответственно, две сферы занятий — профессуру по
классической филологии и по сравнительно-историческому литературоведению (романистике).

ОТ 
ПЕРЕВОДЧИКА 
7

Еще одним свойством трудов Г. Надя является их безусловная личностная окраска. Он всегда говорит «я», и это не просто
дань условностям научного английского языка, предпочитающего первое лицо единственного числа абстрактно-расплывчатому «мы» русской науки. Он всегда говорит о своих идеях, своих предпочтениях, своих интерпретациях, настаивая и яростно
споря с оппонентами. Его первая и подлинная любовь в греческой литературе — Гомер, и потому во всех его работах древнегреческому эпосу отведено некое привилегированное место. Но
и собственно в анализе греческих эпических памятников Г. Надь
занимает четко обозначенную позицию, в которой воедино слиты его исследовательское кредо и личная история. 
Чуть ли
не главным своим предназначением он всегда считал развитие
идей своего учителя Альберта Лорда, одного из двух (вместе с 
Милмэном Пэрри) создателей теории «устной поэзии». Защита
этой теории от упрощенных критических опровержений, уточнение и доказательство ее основных положений всегда составляет
основной пафос работ Г. Надя и его научного «служения» — 
не случайно он был одним из редакторов нового посмертного
(2000 г.) издания «Сказителя» А. Лорда, а последняя его книга
«Гомеровские вопросы» посвящена памяти учителя. Применительно к гомеровскому эпосу Г. Надь занимает последовательно
«устную» позицию, доказывая, что гомеровские поэмы передавались и создавались изустно, эволюционируя на протяжении
веков вплоть до их александрийской «редакции», и потому его
идеи — постоянный объект критики как со стороны защитников «письменного» происхождения «Илиады» и «Одиссеи» и 
их единого авторства (В. Кульманн, в отечественной науке — 
А.И. Зайцев), так и со стороны «умеренных» последователей
Лорда, считающих дошедший до нас текст гомеровских поэм
«надиктованным» где-то в VII-VI вв. до н.э. (М. Уэст, Р. Дженко). В своей приверженности устной теории Г. Надь идет еще
дальше и, как узнает читатель этой книги, подвергает сомнению «историчность» еще одного великого эпика Эллады — Гесиода. Конечную правоту в этих вечных спорах классической
науки вряд ли можно установить раз и навсегда, но, наверное,
для самого Г. Надя наилучшей оценкой всегда останутся слова самого его учителя, Альберта Лорда, сказанные как раз по
поводу «Греческой мифологии и поэтики»: «Я бы хотел отдать
дань труду Грегори Надя «Греческая мифология и поэтика».

ОТ 
ПЕРЕВОДЧИКА 

Подчеркивая значение мифологии как источника гомеровского
эпоса, он точно отыскивает именно то, что, по моему мнению,
является глубинной основой структуры и смысла «Илиады» и 
«Одиссеи». Прочитывая их как традиционные поэмы, говорящие о сакральной реальности, мы оказываемся в состоянии уловить их религиозную — в самом широком смысле этого слова — 
значимость, постигая самые истоки греческого эпоса»
1.
Ученый, стремящийся последовательно отстаивать некую
центральную идею и в то же время подкрепляющий ее разнообразным и разнородным материалом, неизбежно подвержен
полемике и упрекам. Так же произошло и происходит с работами Г. Надя: лингвисты указывают на некорректность предлагаемых им этимологии, историки — на тенденциозность подбора материала и игнорирование «неудобных» свидетельств,
филологи-классики — на «насилие», осуществляемое автором
над анализируемыми им древними текстами. Но всякое обобщение всегда уязвимо, а главное, что отличает труды ученого — это стремление выстроить именно целостную и систематическую картину, описывающую не просто тот или иной текст
или исторический факт, а стоящий за ним тип культуры и мышления. В этом Г. Надь следует принципам научной школы,
к которой он, быть может, наиболее близок. 
Эта школа — 
структурализм, понятый максимально широко, включая структурное языкознание в духе Ф. де Соссюра и Э. Бенвениста и 
структурную антропологию и мифологию по К. Леви-Строссу.
Не случайно поэтому, что ему чрезвычайно близки достижения
русского структурализма, и нашему читателю тем более приятно будет обнаружить на многих страницах его книги (начиная с авторского предисловия) уважительные ссылки на труды
Вяч.Вс. Иванова и В.Н. Топорова. Западный ученый, читающий
и понимающий по-русски, — редкость, тем более он заслуживает того, чтобы быть по-русски и прочитанным.

A. Lord. Epic 
Singers 
and Oral Tradition. 
Ithaca-London, 1991, p. 14.
Остается посетовать, кстати, что русскому читателю теория А.Лорда известна только по превосходному переводу «Сказителя» Ю. Клейнера и 
Г. Левинтона (чей опыт был в высшей степени полезен и мне при осуществлении этого издания), но без учета его позднейших книг, одна из
которых — только что процитированная «Эпические певцы и устная традиция», а другая — посмертно издапный вдовой ученого «Сказитель прод о л ж а е т петь» (Singer 
Resumes 
the Tale. 
Ithaca-London, 1995).

ОТ 
ПЕРЕВОДЧИКА 
9

Если подыскивать для 
автора «Греческой 
мифологии»
краткое и потому заведомо банальное определение, то им может стать расхожее выражение «живой классик», правда понятое во всем многообразии смыслов каждого из двух входящих в 
это сочетание слов. Он действительно одновременно и один из
наиболее известных ныне живущих специалистов-антиковедов,
и ученый, для которого античное наследие — не «мертвые языки», а свидетельства живой и действенной культуры. И потому
столь естественным для Г. Надя-ученого являются все «живые»
формы академической деятельности: от издания многочисленных научных серий (он редактор многих многотомных изданий,
в том числе «Мифологии и поэтики», «Греческих исследований» и т.д.) до компьютерных версий античных текстов (его
новый проект, осуществляемый в Центре эллинистических исследований, — создание компьютерного критического издания
гомеровских текстов). Не следует забывать, что он одновременно и университетский лектор с огромным опытом публичного
общения со студенческой аудиторией, и потому для его книг
характерен простой тон живого разговора с читателем.
Именно это — простота изложения сложнейшего материала — и было для меня, быть может, главной задачей как для
переводчика «Греческой мифологии». 
Конечно, простота эта
относительна — от одного взгляда на лингвистические реконструкции автора у неподготовленного читателя может зарябить
в глазах. Но важно не только то, что говорится в книге, но и 
то, как, и здесь я по возможности стремился передать естественность хода авторской мысли и живость аргументации и полемики. К тому же у меня, благодаря работе над научным проектом
в Центре эллинистических исследований, была редкая возможность обсудить свой перевод на стадии последней редактуры с 
«первоисточником»: за эту возможность я чрезвычайно благодарен и Центру, и его директору — одновременно автору этой
книги. Порой оказывалось, что русский язык способен найти
новые нюансы в уже написанном тексте. Приведу только один
пример: в терминологии А. Лорда, которой следует Г. Надь,
процесс возникновения устной поэзии описывается как параллельные и одновременные процессы, обозначаемые английскими терминами
composition/performance.
Второму из них точно соответствует русское «исполнение», для первого же можно
найти несколько соответствий: «создание», «сочинение», «ело