Русская усадьба конца XIX - начала XX века. Образ и стиль

Тридцатилетию 
возрождения Общества 
изучения русской усадьбы (ОИРУ) 
посвящается

РУсская Усадьба 
кОнца xix – 
начала xx века

Образ и стиль

Прогресс-Традиция
Москва 2021

М.в. нащокина

ББК 85.113(2)
УДК 67.07.03
Н 12

Издание осуществлено при финансовой поддержке
Российского фонда фундаментальных исследований
по проекту № 21-112-00029

Рецензент – доктор искусствоведения, профессор, Президент РААСН, вице-президент РАХ Д.О. Швидковский

Нащокина М.В. 
Русская усадьба конца XIX – начала XX века. 
Образ и стиль. 
М.: Прогресс-Тра диция, 2022. – 536 с., ил.

Монография М.В. Нащокиной посвящена русским усадьбам конца XIX – начала XX века, то есть усадьбам, существовавшим, перестроенным или возведенным в предреволюционные десятилетия. Предметом исследования в данной книге впервые стала 
образная типология усадебного строительства конца XIX – начала XX века в России, позволяющая приблизиться к культурной 
Вселенной нашего соотечественника того времени, к его отношению к образам отечественной истории, Запада и Востока. 
Ранее изучение усадеб не затрагивало вопросы взаимодействия образа и стиля, что позволило автору впервые взглянуть на 
русскую усадебную культуру более обобщенно, как на феномен национальной психологии, этики и духовной жизни, что так 
важно и актуально в наши дни. 
Автор выделил семь наиболее часто встречавшихся в практике того времени образных типов – Боярские терема, Викторианский коттедж, Рыцарский замок, Приморская вилла, Восточный дворец, Особняк-модерн и Дворянское гнездо, подробно 
разобранных в данной книге. Эти названия условны, но они отражают восприятие и оценки наших соотечественников в прошлом и адресованы к эмоциональной памяти сегодняшнего читателя. Причины этого разнообразия и его источники представляют интер ес и сами по себе, и как отражение определенных особенностей и традиций русской культуры, что имеет 
непосредственное отношение к современной проблеме самоидентичности.

The monograph by M.V. Nashchokina is devoted to Russian manors of the late XIX – early XX century, that is, manors that existed, 
rebuilt or erected in the prerevolutionary decades. The subject of research in this book for the first time was the figurative typology of 
estate construction of the late XIX – early XX century in Russia, which allows us to get closer to the cultural Universe of our compatriot 
of that time, to his attitude to the images of national history, the West and the East. Previously, the study of estates did not touch upon 
the interaction of image and style, which allowed the author to look at the Russian manor culture more generally for the first time, as 
a phenomenon of national psychology, ethics and spiritual life, which is so important and relevant today. 
The author identified seven figurative types that were most common in the practice of that time – Boyar towers, a Victorian cottage, a 
Knight's Castle, a Seaside villa, an Oriental Palace, an Art Nouveau Mansion and a Noble nest, which are analyzed in detail in this book. 
These names are conditional, but they reflect the perceptions and assessments of our compatriots in the past and are addressed to 
the emotional  memory of today's reader. The reasons for this diversity and its sources are of interest both in themselves and as a 
reflection of certain features and traditions of Russian culture, which is directly related to the modern problem of self-identity.

На переплете:  В.В. Якунчикова-Вульф. Закат. 1911. Панно. ГТГ

ISBN 978-5-89826-676-9

© Нащокина М.В., текст, подбор иллюстраций, 2021
© Орлова И.В., макет, оформление, 2021
© Прогресс-Традиция, 2022

 
Предисловие 6

I. Феноменология стиля в архитектуре 

конца XIX – начала XX века 11

«Всеотзывчивость» русской культуры конца XIX – начала XX века 13

«Пассеизм» и «Футуризм» эпохи символизма 17

Многостилье в русской архитектуре конца XIX – начала XX века 25

II. Архитектурные образы поздних русских усадеб 31

«Боярские терема» 39

«Викторианский коттедж» 113

«Рыцарский замок» 179

«Приморская вилла» 265

«Восточный дворец» 321

«Особняк-модерн» 367

«Дворянское гнездо» 431

 
Послесловие 500

содержание

Предисловие

«Красота – верховная ценность, 

предельное выражение и утверждение бытия, 

цель мирового процесса, пришествие 

духа-утешителя…»

И. Ильин

Т

ема русских усадеб, их истории, архитектуры и быта в последние десятилетия получила отражение в десятках столичных и 
провинциальных изданий. После нескольких 
десятилетий забвения это был настоящий интеллектуальный прорыв в родное и неизведанное. За последние тридцать лет в российской 
исторической науке даже сформировалось 
самостоятельное направление – усадьбоведение. Накоплен большой, ранее совершенно 
не исследованный материал, имеющий прямое 
отношение к истории России и к пониманию ее 
культуры. Это дает возможность сегодня выйти 
на более общие проблемы русской усадебной 
культуры, позволяющие точнее понять ее особенности и самобытность.
Данная книга посвящена русским усадьбам конца XIX – начала XX века, то есть усадь
бам поздним – существовавшим, выстроенным 
или перестроенным в предреволюционные 
десятилетия, которые носят в нашей культуре 
метафорическое название Серебряный век. 
Это не случайно. Хотя в сознании нашего современника усадьба нередко по-прежнему 
предстает как дом с колоннами на фоне патриархального пейзажа – такова она у Пушкина, 
Тургенева, Толстого и даже Чехова, – этот привлекательный образ не исчерпывает образного и стилевого многообразия русских усадеб, 
особенно поздних, наиболее близких к нам по 
времени. Источники и причины этого разно- 
образия представляют интерес и сами по себе, 
и как отражение коренных особенностей русской культуры, до конца еще не познанных.
Поздние русские усадьбы конца XIX – начала XX века долгое время были вне поля 

Предисловие

научного изучения. Сравнительно недавно 
социальная «перестройка», снявшая идеологические оковы, а затем организационное возрождение в 1992 году Общества изучения русской усадьбы (ОИРУ), объединившего многих 
ученых интересом к исследованию усадебного 
наследия, неизмеримо расширили научные 
горизонты введением огромного документального и литературного пласта русского зарубежья и вдохнули в его изучение новую жизнь. 
Впервые было осознано, что русская усадьба – 
значимый элемент в глобальной системе освоения гигантских пространств нашей страны, 
важное звено в ее культурном преображении, 
что она во многих отношениях отобразила традиционные духовные ценности нашего народа, 
забвение которых несет с собой тяжелые нравственные потери. Наглядно реконструировать 
универсальность усадьбы как национального 
культурного феномена во многих аспектах позволяет великая русская литература XIX века. 
Исчезновение идеологических препон позволило, наконец, исследовать русскую усадьбу 
глубоко и комплексно и сразу расширило временные границы ее изучения до исторически 
объективных пределов – с периода Средневековья до начала XX века1. В таком диапазоне 
описывала жизнь в русской усадьбе замечательная американская исследовательница русской усадьбы Присцилла Рузвельт – член ОИРУ 
с 1993 года2, коллектив авторов Института Российской истории РАН под началом Л.В. Ивановой, впервые полно охвативший историю 
возникновения и хозяйственные особенности 
русских усадеб3, историки М.А. Полякова и 
Е.Н. Савинова, создавшие книгу-альбом4, посвященную усадьбам русской провинции, и другие. 
В 1990-е годы внимание специалистов 
впервые привлекла усадьба периода капитализма5. Первую монографию, посвященную 
поздним усадьбам, написала одна из старейших членов ОИРУ (1992–2009), ученица и коллега И.Э. Грабаря Т.П. Каждан6, которая начина
ла свой творческий путь исследованием творчества В.И. Баженова. Ее последние работы 
были посвящены типологии купеческой усадьбы второй половины XIX века – начала XX века7. 
Историческим аспектам этой темы посвятили 
свои кандидатские диссертации Е.Н. Савинова 
(«Сельские усадьбы московских предпринимателей: Конец XIX – начало XX вв.» (М., 2005), 
текст которой позднее был издан ею под другим названием в виде книги8) и Н.Ю. Шевченко 
(«Русская сельская усадьба: 1860-е – 1917 г. Саратов, 2010).
За последние годы появилось немало 
усадебных исследований в различных регионах страны, в которых внимание было уделено 
именно поздним усадьбам, как правило, лучше 
сохранившимся и до недавнего времени используемым. Значительно продвинулась каталогизация усадеб вокруг обеих российских 
столиц и в провинции, вышли очень полные 
по охвату усадебные каталоги Н.В. Мурашовой9 
и Л.В. Мыслиной10 по большинству районов 
Ленинградской области, А.В. Чижкова по Подмосковью, владимирским, калужским, смоленским и тульским усадьбам11, В.В. Стерлиной 
с соавторами по Тверской и других областям, 
сопредельным с Московской12, книги Е.В. Холодовой по курским усадьбам13, Н.В. Деверилиной – по смоленским14 и некоторые другие 
научные региональные издания15. Важным этапом в изучении русского усадебного наследия 
стали статьи и монографические брошюры замечательного исследователя Крыма А.А. Галиченко16, затем обобщенные и собранные ею 
в книгу «Старинные усадьбы Крыма»17. В последние годы активно разрабатывается аспект 
взаимосвязи усадьбы с русской литературой 
XIX–XX веков18.
С конца 1980-х годов автор этой книги последовательно занимается изучением поздней 
русской усадьбы19, особенно целенаправленно – с начала работы в 1992 году возрожденного Общества изучения русской усадьбы (им по

Предисловие

священы многие публикации автора, в том 
числе в сборниках «Русская усадьба» (№ 1–26), 
научным редактором и составителем которых 
она является с 1999 года20). Таким образом, появился большой пласт ранее неизвестного 
фактического материала, который позволяет 
сегодня рассматривать русскую усадьбу как 
явление по-новому – в масштабе страны, в разных аналитических аспектах, выходя на обобщения, касающиеся менталитета и ценностных 
приоритетов наших соотечественников.
К обращению к русским усадьбам эпохи 
капитализма подвигает еще одно существенное для научного анализа основание. Если до 
1990-х годов русская культура Серебряного 
века еще жила в культурной рефлексии ее последних свидетелей, их детей и внуков, в первом десятилетии XXI века, произошла смена 
культурной парадигмы. Серебряный век ушел 
в прошлое, став таким же далеким, как век Золотой – век Пушкина. Это позволяет сегодня 
посмотреть на русскую культуру того времени 
в контексте ее общего развития, то есть более 
обобщенно – как на феномен национальной 
психологии, этики и духовной жизни, что так 
важно и актуально в наши дни. Ведь усадьбы на 
редкость многопланово и достоверно отразили традиционный русский быт и образ жизни, 
духовные, этические и эстетические ценности 
нашего народа, а познание себя – было и остается одной из главных и насущных задач гуманитарной науки.
Несмотря на значительные успехи, которые достигло усадьбоведение на протяжении последних десятилетий, богатейший мир 
поздней русской усадьбы как феномен отечественной культуры до сих пор остается во многих аспектах малоизученным. В данной книге 
предметом исследования на материале поздней русской усадьбы стали понятия образа и 
стиля, их взаимосвязи, позволяющие точнее 
охарактеризовать усадебный феномен конца 
XIX – начала XX века. Другими словами, усадеб
ное строительство Серебряного века, то есть 
конца XIX – начала XX века, впервые анализируется в аспекте образа и стиля, что позволяет 
взглянуть на феномен русской усадебной культуры по-новому, раскрыть ее широкий мировоззренческий и образно-стилевой диапазон.
Избранный нами период в истории русской архитектуры можно смело именовать временем многостилья (термин автора)21. Понятие стиль, появившееся в обиходе историков 
искусства еще во второй половине XVIII в., фактически вошло в обиход практикующих зодчих 
только на рубеже XVIII–XIX веков. В этом смысле 
именно XIX столетие стало для него золотым 
веком, когда оно не только прочно вошло в 
профессиональный язык, но и стало определяющим в текущем архитектурно-художественном процессе. «Процесс формирования 
понятия стиль и выработка его методологии, 
по сути, оказался ведущим в эстетико-художественном пространстве века. На протяжении 
XIX столетия стиль в искусстве, стильность 
как качество произведений искусства обрели 
невиданную дотоле самоценность. Индивидуальность, самобытность, мастерство и масштаб 
дарования – все это в этот период уступило 
первенство стилю, как бы заменившему собой 
частый недостаток каких-либо из перечисленных компонентов»22. 
Войдя в профессию архитектора в эпоху 
классицизма, тяготевшую к разнообразным 
эстетическим регламентациям, стиль стал не 
только инструментом познания искусства, но 
и средством овладения его закономерностями. 
Как писал известный архитектор и скульптор 
В.О. Шервуд: «…мы ни в каком случае не отвергаем пользу изучения разных стилей, конечно, 
не с целью подражания, но в виду того, что во 
все века истинное творчество открывало новые законы красоты: они вечны и неизбежны, 
как самые законы разума, и, будучи формулированы им, составляют достояние великого 
мирового искусства. Стремление к усвоению 

Предисловие

этих законов, хотя бы непосредственным чувством, заставляло и гениальных людей переживать подражательный период. Такой педагогический прием во время изучения искусства 
очень важен…»23. Выработанная в XIX столетии «стилевая» методология в архитектуре 
успешно развивалась вплоть до 1910-х годов, 
а в творчестве столпов сталинского неоклассицизма и ампира – И.В. Жолтовского, И.А. Фомина, А.В. Щусева и их учеников фактически до 
середины XX века.
К середине XIX века понятие стиль включило в себя историко-культурную составляющую, позволяющую воспринимать современность в контексте прошлого и будущего. Соотнесение его с конкретно историческим бытием 
того или иного народа оказалось важнейшим 
фактором его дальнейшего развития и использования. Такая тенденция характерна для всех 
развитых стран, обративших в тот период внимание на архитектурное наследие своего прошлого, ставшее источником вдохновения для 
современного зодчества. Это стало основой и 
для последовательного развития разных вариантов русского стиля в России с середины XIX  
до начала XX века. Осознание самоценности 
архитектурного языка разных времен и народов заставило в те годы по-новому взглянуть 
на содержательную сторону стилей, внести 
коррективы в идейно-тематическую программу и образные характеристики русской архитектуры того времени, декларировавшей историческую многоплановость и стремившейся к 
узнаваемости архитектурных и стилевых прототипов.
Нельзя не напомнить, что XIX столетие 
стало еще и первым веком массового туризма, 
как мы бы сейчас сказали. Получив, наконец, 
широкие возможности свободно выезжать в 
европейские страны для знакомства с иной 
культурой или для лечения – «на воды», русские люди получали огромное количество 
новых архитектурных впечатлений, которые 

нередко становились источником вдохновения для их строительных начинаний на родине. 
Эта непосредственная архитектурно-художественная «всеотзывчивость», зародившись еще 
в середине столетия, также способствовала 
расширению стилистической палитры русской 
архитектуры второй половины ХIХ – начала 
ХХ века и со своей стороны способствовала 
укреплению феномена многостилья24 в эпоху 
модерна. Большинство стилей получило свои 
названия по определенным периодам в европейском искусстве. Несмотря на свою кажущуюся «всеобщность», популярные стили все же 
оставались национально окрашенными: ренессанс и барокко закономерно ассоциировались 
с Италией, классицизм и рококо – с Францией, 
модерн – с Англией, Бельгией и Францией и т.д. 
Совершенно естественно, что при перенесении любых иностранных историко-архитектурных стилевых реалий на русскую почву 
они неизбежно адаптировались и обретали новые, сугубо национальные черты, а присущая 
русским вольность обращения с далекими образцами создавала и неограниченную свободу 
для индивидуальных интерпретаций. Не случайно русская архитектура второй половины 
ХIХ – начала ХХ века нередко привлекает нас 
неожиданностью решений и поразительным 
разнообразием 
прототипов, 
позволяющих 
глубже вглядеться в самих себя и в свою культуру, которая, развиваясь, издревле впитывала 
различные иноплеменные впечатления. Говоря словами Д.С. Лихачева, «самый факт столкновения, соединения и соседства различных 
стилей имел и имеет огромное значение в развитии искусств, порождая новые стили, сохраняя творческую память о предшествующих»25. 
Эти слова вполне приложимы к отечественной 
архитектуре конца ХIХ – начала ХХ века, которая в наиболее широком стилевом диапазоне 
представлена именно в усадебном творчестве.
Однако, признавая важность понятия 
стиль для второй половины ХIХ – начала 

Предисловие

ХХ века, мы хотим сразу подчеркнуть его неразрывную связь с образной стороной русской 
архитектуры. В этом проявляет себя особенность восприятия наших соотечественников, 
которые обычно вдохновляются не столько 
стилями (это удел профессионалов), сколько 
привлекательными архитектурными образами, 
которые тесно связаны с социокультурными и 
эстетическими предпочтениями эпохи, народа 
и современным общественным мировосприятием. Именно поэтому в представляемой книге 
сделан акцент на образах и впервые намечена 
и проанализирована широкая образная типология усадебного строительства конца XIX –  
начала XX века в России.
Охватить в одной книге все русское усадебное архитектурное наследие конца XIX – 
начала XX века, конечно, невозможно. Выбраны были лишь наиболее характерные образцы, 
позволяющие 
сделать 
образно-стилистические обобщения. На основе этого материала 
выделены семь наиболее часто встречавшихся в практике того времени образных типов – 
«Боярские терема», «Викторианский коттедж», 
«Рыцарский замок», «Приморская вилла», «Восточный дворец», «Особняк-модерн» и «Дворянское гнездо». Их названия условны, это своего 
рода легко считываемые визуально знаки, но 
они отражают восприятие и оценки наших соотечественников в прошлом и адресованы к 
эмоциональной памяти сегодняшнего читателя. Причины этого разнообразия и его источники представляют интерес и сами по себе, и 
как отражение определенных особенностей 
русской культуры. Подчеркнем, что комплексно в аспекте взаимосвязи образа и стиля 
поздние русские усадьбы как феномен русской 
культуры ранее не рассматривались. Исключение составляет авторская монография, в которой был намечен подход к этой теме26. Данная 
книга целиком посвящена образной типоло
гии русских усадеб конца XIX – начала XX века, 
существенно дополненной и позволяющей 
точнее приблизиться к культурной Вселенной 
нашего соотечественника того времени, к его 
миропониманию образов своего прошлого, Запада и Востока.
Выявленные в ходе исследования особенности имеют непосредственное отношение и 
к современной проблеме самоидентичности, 
ведь сегодня русская культура как никогда 
остро нуждается в широком общественном осмыслении своей непохожести на другие культуры, для чего ей снова, как столетия назад, необходимо эмоционально и логически ощутить 
свои пространственные границы, ясно осознать свои духовные и эстетические ориентиры. 
В приближении к этой важной цели и состоит 
замысел книги.

* * *

В основу книги положены материалы 
многолетних усадебных исследований автора 
и личные впечатления от множества усадеб, 
осмотренных в ходе экспедиционных поездок 
Общества изучения русской усадьбы, состоявшихся на протяжении почти трех десятилетий 
(с 1992 года) и охвативших фактически всю территорию бывшей Российской империи.
Благодарю моих коллег по Обществу изучения русской усадьбы (ОИРУ) и постоянных 
спутников в поездках по усадьбам – М.А. Полякову, Э.Л. Базарову, Г.Д. Злочевского, В.И. Новикова, А.В. Чекмарева, А.В. Слезкина, Л.А. Перфильеву, Г.С. Яроцевич, Д.Э. Заварюхину, замечательного фотографа Маргариту Федину и 
многих-многих других за прекрасные минуты 
совместного открытия забытых памятников 
русской усадебной культуры, а также главного 
редактора издательства «Прогресс-Традиция» 
Е.Д. Горжевскую и ее сотрудников, без которых 
эта книга вряд ли состоялась.