Художественная культура Радзивилловского Несвижа : XVIII-XXI вв.

УДК 7.03(476.1-21Несвиж)“17/20”
ББК 85(4Беи)
 
Х98

ISBN 978-985-08-2724-1 
© Центр исследований белорусской культуры,  
 
 языка и литературы, 2021

 
© Оформление. РУП «Издательский дом

 
 «Беларуская навука», 2021

Художественная культура Радзивилловского Несвижа : XVIII–XXI вв. /  
Т. Г. Мдивани [и др.] ; Нац. акад. наук Беларуси; Центр исследований белорусской культуры, языка и литературы. – Минск : Беларуская навука, 
2021. – 301 с., ил.
ISBN 978-985-08-2724-1.

В центре внимания находятся художественная культура Несвижа времен ординаторства князей Радзивиллов и творческая деятельность музыкантов, живописцев, скульпторов, артистов и драматургов, которая нашла продолжение в XX–XXI вв. Впервые использована изоморфная методология, охватывающая в синхронном измерении все виды 
искусства, и на ее основе создана несвижская хронология важнейших культурных событий XVIII–XXI вв. 
Предназначена для профессиональных искусствоведов, музыкантов, художников, театральных деятелей, а также для широкого круга читателей.

УДК 7.03(476.1-21Несвиж)“17/20”
ББК 85(4Беи)

А в т о р ы:
Т. Г. Мдивани, О. Д. Баженова, Г. П. Цмыг, Н. А. Ювченко

Н ау ч н ы й  р е д а к т о р:
академик А. И. Локотко

Р е ц е н з е н т ы:
кандидат исторических наук С. М. Климов,
доктор искусствоведения, профессор Л. А. Густова-Рунцо

Х98

ВВЕДЕНИЕ

Художественная культура Радзивилловского Несвижа1 формировалась на западнобелорусских землях в течение нескольких столетий. Начиная с XVI в., 
когда Несвиж был избран Радзивиллами2 в качестве родового «гнезда», город 
и обширные земли княжества получают статус ординатских (неделимых) владений с последующим формированием соответствующей культурной среды. 
Согласно европейской традиции был возведен величественный замок (по правилам итальянской фортификации), органично вписавшийся в большую территорию на реке Уша, предместье Альба, и создан оригинальный культурный ландшафт, в котором дворец с его галереями и фасадными росписями гармонично 
сочетался с парками, водоемами и экзотическими растениями. Облагораживание княжеского быта средствами культуры и искусства являлось общепринятой 
нормой аристократического бытия, поскольку со времен античности считалось, 
что место человека в мире и духовные идеалы наиболее ясно выражали, прежде 
всего, художественные произведения. Этой задаче в различной степени были 
подчинены все виды искусства, которые определяли как содержание несвижского художественного двора, так и его социальный статус. В течение столетий 
Радзивиллы – «некоронованные короли» – имели финансовую возможность, 
эстетическую и политическую мотивацию меценатства в сфере культуры.
В основе художественной культуры Радзивилловского Несвижа лежала идея 
холизма, которая объединяла в единый организм ритуальное и светское начала, 
концертную и театральную деятельность, музыку и драму, а также живопись 
и декоративно-прикладное искусство, танец и театр. Взаимодействие разных 
видов искусств осуществлялось на комплементарной основе, где многообразные артефакты культуры были, в свою очередь, неотъемлемой частью повседневного быта князей. Кроме того, согласно законам дворянской этики, все 
владельцы Радзивилловской резиденции не только развивали и коллекционировали духовные ценности, но и хранили их с целью умножения достоинства, 
богатства и утверждения исторической значимости Фамилии. Все это одухотворяло окружающий мир, и в конечном итоге княжеский двор органично вписался в контекст высокой европейской культуры.

1 Термин «Радзивилловский Несвиж» введен в научный оборот О. Д. Баженовой [5].
2 О происхождении рода Радзивиллов см. генеалогическое древо в таблицах: Radzi
wiłłowie herbu Traby. Warszawa, 1996.

Начиная с XVIII в. и до первой половины ХХ в. Радзивилловский Несвиж 
был духовным ядром восточноевропейского региона. Сформировавшееся в нем 
специфическое художественное пространство в разные исторические периоды 
жизни Несвижского двора демонстрирует связь не только с западноевропейской культурой (подчеркнутый аристократический быт с его замковыми празднествами, размах международных сношений, владение иностранными языками, наследование европейских жанров, форм и стилей всех видов искусств, 
использование современного театрального и музыкального репертуара, техник 
письма и т. п.), но и с белорусской национальной (введение образов белорусских крестьян в спектакли, использование фольклорной интонационности 
и народных танцев в опере). Тем самым, художественная культура Радзивилловского Несвижа вобрала в себя как европейский художественный опыт, сформировавшийся в лоне христианства, так и традиционную культуру западнобелорусских земель, благодаря чему предстала как устойчивый по содержанию 
и много образный по сферам своего проявления уникальный социокультурный 
феномен. Его духовные модусы определяются идеями поливалентности и общеевропейского дворянского аристократизма. 
При восстановлении распавшейся «связи времен» на примере Радзивилловского Несвижа перед исследователем встает целый ряд вопросов, которые, так 
или иначе, группируются вокруг проблемы значения художественной культуры Радзивилловского двора в Несвиже XVIII–XXI вв. для нашего времени, для 
будущего. Современный этап изучения художественного наследия несвижских 
князей связан с дальнейшим углублением, конкретизацией материала и его 
контекстным прочтением3. Тема актуализируется как с точки зрения сбора 
конкретно-исторического материала, последовательности событий, аналитики артефактов, определения репрезентативности и уникальности явлений, так 
и в аспекте взаимодействия и своеобразной аккумуляции разных видов искусств 
в конкретном социуме и едином художественном пространстве. Отсюда неизбежность обращения к изоморфной методологии и хронологической фиксации 
знаковых культурных событий XVIII–XXI вв., происходивших и проходящих 
в Радзивилловском замке, что позволяет составить объемное и полное представление о художественной культуре Радзивилловского Несвижа как самоценном и уникальном явлении. 

3 Современная волна изучения различных аспектов художественной культуры Несвижа связана с научными разработками Г. Барышева, Н. Высоцкой, Т. Габрусь, И. Ганецкой, 
О. Дадио мовой, Т. Лихач, Ж. Некрашевич-Короткой, В. Скоробогатова, О. Терещатовой, 
А. Ярошевича, а также авторов «Польского биографического словаря» [95]. С польской 
стороны активным исследованием радзивилловской истории искусства, меценатской деятельности занимался Т. Бернатович, А. Бендер, М. Гембарович, T. Keмпa, Е. Ковальчик, 
М. Карпович, Е. Пашенда, осваивая архивные, иконографические материалы Польши, Беларуси, России, Украины, Германии, а также литовские (И. Вашвилайте, В. Дрема, Р. Мелдите, 
Т. Рачионате, А. Палюшите) и украинские (В. Александрович, В. Овсийчук, В. Свентицкая) 
ученые. На проблему национального и регионального начал в культуре обращает внимание 
в своих исследованиях А. И. Локотко.

Для рассмотрения темы «История и современность Радзивилловского Несвижа» понадобилось освещение вопросов, имеющих опосредованное отношение к искусству и художественной культуре. Одним из первых является территориальный вопрос. Связанная с ним проблематика весьма актуальна по 
отношению к культуре пограничного типа4, поскольку путь от формирования 
этнонима «белорусы» к насыщению термина «белорусы» общенациональным 
содержанием был пройден в XIX – начале ХХ в. Обращает на себя внимание 
пограничное геополитическое положение страны, находящейся в географическом центре Европы. Так, в современной белорусистике, включая музыкальное 
краеведение и этномузыкологию, сосуществует несколько подходов к данной 
проблеме. Один из них – этнический, опирающийся на ареал распространения 
белорусского этноса, границы которого не совпадают с государственными (карта белорусского этноса составлена Е. Карским в начале ХХ в.). Иной подход – 
исторический, предполагающий включение в сферу исследовательского интереса исторических границ белорусских земель в соответствующий период. Так, 
в период XVIII–XIX вв. административно-территориальное деление несколько 
раз изменялось, что было связано как с протектораторством Речи Посполитой5 
и ее тремя разделами, включавшими все западнобелорусские земли, а затем 
и присоединением пяти белорусских губерний к России (в частности, Виленской губернии)6. Думается, что наиболее приемлемым подходом в соответствии 
с нашими задачами является современный, предполагающий включение в поле 
исследовательского интереса территорию именно современной Беларуси, при 
этом учитывая исторический и этнический подходы (историко-социальный 
контекст формы, факта, явления художественной культуры)7. Таким образом, 

4 Проблема пограничья за последние два десятилетия получила значительный корпус 
литературы на русском и белорусском языках: Библер В. Цивилизация и культура (Философские размышления в канун XXI века) [Электронный ресурс] // На гранях логики 
культуры: Книга избранных очерков. М., 1997. URL: http://www.bibler.ru/bim_ng_civil.
html; Каганский В. Л. Ситуация границы и логико-семиотические типы границ // Границы 
и пограничность в культуре = In-Culture borders and in borders life. 2015. № 4 (21). В частности, белорусский культуролог И. Бобков отметил следующее: «Отличительной чертой 
пограничья является транскультурность, «присутствие в культурном пространстве многочисленных Других, наличие разнообразных границ, вынужденность практик перехода этих 
границ» [11, с. 133].
5 Речь Посполита – название Республики Польша. См. об этом: https://ru.wikipedia.org/
wiki/%D0%9F%D0%BE%D0%BB%D1%8C%D1%88%D0%B0
6 См. подробно об этом: «История белорусской государственности» [34–36]. 
7 В связи с этим интерес представляет рассуждение О. Дадиомовой о белорусском этносе  
в связи с музыкальной традицией: «Чрезвычайно важно, что белорусский этнос, хотя и был 
в стране наиболее многочисленным, но не формировался как монолитная целостность. Для 
него была характерна очень глубокая (гораздо более глубокая, чем в других странах) сословная дифференциация, закрепленная разделением конфессиональным и языковым. Иначе говоря, различные сословные группы населения Беларуси имели разную этнокультурную ориентацию. Так, местная элита (магнатерия, шляхта, затем дворянство и интеллигенция), с меценатской и творческой деятельностью которой связано становление письменной  

когда мы имеем в виду Беларусь, то в поле нашего исследовательского интереса 
входят лишь те территории, которые находятся в составе Республики Беларусь 
в настоящее время.
Важный и очень трудный вопрос, встающий перед современным исследователем-историком, связан с состоянием архивного дела, которое предопределено факторами исторического и социально-политического свойства. Прежде 
всего, это многочисленные переформирования, переименования, изменения 
места дислокации архивных учреждений, собственно архивных фондов. Например, в советский период истории Национальный исторический архив Беларуси 
к современному состоянию пришел через четырнадцать весьма серьезных реорганизационных мероприятий, а Национальный архив Республики Беларусь – 
через девять. Здесь и изменение статуса с соответствующими последствиями, 
и объединение фондов разных локальных архивов, и др. Особо отметим и то, 
что на территории современной Беларуси в течение XIX–XX вв. велись военные действия, в результате которых культурные ценности архивного комплекса 
стали жертвами происходящего. Так, во время войны 1941–1945 гг. во время оккупации Минска фашистскими захватчиками часть архивных документов была 
вывезена из страны – через Киев, Ригу, Таллинн, Вильно, Кёнигсберг [33, c. 26]. 
Фамильный архив князей Радзивиллов разделил трагическую участь белорусского народа. К началу войны он находился в фондах Исторического архива 
Академии наук БССР [84, c. 53], но во время немецкой оккупации документы 
архива были выброшены на улицу. Затем в 1942 г. уцелевшие дела Исторического архива Академии наук БССР, куда входили и документы фамильного архива князей Радзивиллов, систематизировал и отправил в Вильно бывший директор Виленского архива профессор Вацлав Студницкий, который специально 
для этого приехал из Варшавы [29]. В 1946 г. документы фамильного фонда 
князей Радзивиллов прибыли в Минск из Риги, где были обнаружены среди 
реэвакуированных архивных материалов из Чехословакии [84, c. 138].
Изложенные выше обстоятельства определяют специфику историографической работы вообще и в сфере музыкально-театрального и художественного 
краеведения в частности. Поиск документов в белорусских государственных 
архивохранилищах не является исчерпывающим, так как археографический материал, связанный с историей культуры Радзивилловского Несвижа, находится 
в большом количестве за пределами Республики Беларусь. Так, весьма ценными являются документы, хранящиеся в библиотеках и архивах Литвы, Польши, 
России, Украины, Германии, Англии и др. Часть архивного собрания Радзивиллов из Несвижа хранится в Национальном историческом архиве Беларуси 

музыкальной традиции, длительное время имела западную ориентацию как в языке, так  
и в религии. И хотя представители местной знати, как правило, хорошо осознавали свое 
белорусское (или, как говорили тогда, «литвинское») происхождение, а также гражданскую 
принадлежность к Великому Княжеству Литовскому и никогда не были до конца ополячены, 
а затем – русифицированы, все же они постепенно теряли свою белорусскую этнодоминанту» [27, с. 13]. 

в Минске (НИАБ). Существенно расширить представление о художественной 
жизни позволили также сведения, зафиксированные в периодической печати, 
мемуарной и эпистолярной литературе. Факты и свидетельства культуры, найденные в историографическом документальном материале, в совокупности 
предстали как явления художественной культуры Радзивилловского Несвижа. 
В XXI в., когда Несвиж стали навещать потомки Радзивилловской фамилии, 
весьма ценными оказались их воспоминания и фотоальбомы. 
Еще одним аспектом, на котором пришлось остановить внимание, является 
особенность эдиционной работы, связанная с «фильтрацией», «установлением» и «трансляцией» текста. В процессе поиска археографического материала, 
касающегося собственно художественной культуры, остаются без внимания 
весьма ценные, на наш взгляд, исторические документы, связанные с функцией музыки, музыкально-театральной жизнью, сценографическим оформлением 
спектаклей и местом их проведения. Процесс фильтрации археографического 
материала предполагает ряд действий, которые приводят к невозможности привлечения некоторых исторических документов и материалов, а между тем, по 
нашему мнению, они представляют собой весьма ценный источниковедческий 
материал, обеспечивающий углубление знаний о художественной культуре Несвижа. Например, о функционировании музыки в системе придворных церемониалов свидетельствуют сохранившиеся «описания» похорон [60]. 
Процесс фильтрации отобранного материала в нашем случае включает 
в себя оформление документов и материалов с позиции эдиционной подготовки для использования, что предполагает такой весьма важный момент, как 
«установление текста». В соответствии с полилингвистическим характером 
культуры, делопроизводство в Фамильном архиве князей Радзивиллов велось 
на польском, немецком, французском и латинском языках. Поэтому возникают палеографические трудности при анализе документов, которые мы привлекаем в связи с нашим проблемным полем. Отсюда и сложности с расшифровкой сложного почерка и наличие орфографических ошибок. Все это может 
привести к искажению содержания источниковедческого археографического 
материала (включая и историческую документацию). Так, в контрактах с музыкантами, финансовых отчетах, счетах, расписках о получении гонораров 
и т. д. имена зарубежных музыкантов фигурируют в транслитерированном 
виде (например, с немецкого, чешского, итальянского, французского и других языков на польский). А между тем методы транслитерации были весьма 
разно образные. 
Одной из важнейших проблем при изучении Несвижской темы является 
проб лема написания имен. Сложность заключалась в том, что ко времени 
формирования Несвижской династии Радзивиллов8 Несвиж входил в состав 

8 Условное наименование всех поколений княжеского рода Радзивиллов, в котором наследование собственности проходило по особым правилам. С 1586 г. – по европейским законам майората и аллода. 

Великого Княжества Литовского9 и имена писались согласно орфографии белорусского языка. После Люблинской унии 1569 г. белорусский язык продолжал 
оставаться государственным, наряду с польским (до 1696 г.). В документации 
Несвижа XVII–XVIII вв., когда западнобелорусские земли были в составе Речи 
Посполитой, использовался польский язык, Российской империи – русский. Отсюда тернарная традиция написания имен Радзивиллов, что затрудняет их унификацию. В данном исследовании за основу взята орфография «Энцыклапедыі 
літаратуры і мастацтва Беларусі» [86] и энциклопедии в двух томах «Вялікае 
Княства Літоўскае» [18] с некоторыми региональными корелляциями в цифровой номинации имен и русскоязычном написании. Например, вместо имени 
«Эльжбета» нами используется имя «Елизавета», «Людвик» – «Людвиг» или 
«Лев», «Ян Голланд» – «Иоганн Голланд», «Франтишка» – «Франциска»10 и т. п. 
Остаются неизменными имена, имеющие сугубо местное происхождение, например, вместо русского «Иван» используется этническое «Ян», «Юзеф» – порусски «Иосиф» и т. п. По возможности приводится не только вариант транслитерации имени и фамилии на русский язык, но также и оригинальный вариант 
правописания имен из имеющихся источников.
Еще одна сложность, возникшая при изучении литературно-исторических 
источников, связана с парадоксально неточными и разнящимися историческими сведениями о художественной жизни Радзивилловского Несвижа, а также 
о времени создания архитектурных произведений, проведения спектаклей, 
написания картин и проч. Более того, историки и искусствоведы до сих пор 
не пришли к единому мнению о годах создания деревянных замков Радзивиллов. Все это затрудняет атрибуцию явлений культуры и определяет новый круг 
источниковедческих проблем, которые требуют своего разрешения. В данной 
работе в качестве историографических материалов были привлечены не только документы, отражающие собственно художественные события в Радзивилловском замке в Несвиже, но и труды известных ученых. Это, прежде всего, 
материалы белорусских, польских и английских исследователей: Г. Барышева, 
О. Баженовой, О. Басалыги, И. Беньковской, Н. Высоцкой, Т. Габрусь, О. Дадиомовой, А. Журавской-Витковской, О. Клецкиной, А. Миллера, А. Сайковского, 
А. Техановецкого, В. Ярмолинской, а также энциклопедия «Вялікае Княства 
Літоўскае».
Для создания целостной картины формирования поливалентного статуса художественной культуры Радзивилловского Несвижа и для маркирования 
контекста происходящих событий культурной жизни в работу введена краткая 
информация о социально-политической обстановке, которая на исследуемой 

9 Вся территория Великого Княжества Литовского разделялась на 4 основные географические провинции: 1) «Литва» (Вильня, Троки, Новогрудок и Менск (Минск)); 2) Жмудь 
(Жемайтия); 3) «Полесье» (Брест и прилегающие территории); 4) Белая Русь (Рутения): Полоцк, Витебск, Мстиславль. Столица княжества город Вильня (Вильно, Вильнюс, Вильда).
10 Франциска Урсула Вишневецкая Радзивилл имела основным первое имя, в русско
язычной литературе чаще пользуются вторым – Урсула.

территории владений несвижской ветви Радзивиллов определялась в XVIII в.  
политикой Речи Посполитой, в XIX – начале XX в. – Российской империи, 
в 20–30-е годы ХХ в. – Республикой Польша. Все это накладывало определенный отпечаток на художественную жизнь Радзивилловского Несвижа, где были 
периоды и расцвета и забвения и движения по инерции, но идея поливалентности и взаимодействия искусств в целом сохранялась. В современном научном 
и общественном сознании сколь-нибудь полного и целостного представления 
о Радзивилловском художественном феномене Несвижа – его онтологии, специфике, исторической динамике – пока не сложилось. Причиной тому является отсутствие специальных работ, посвященных связям музыки, театра, изобразительного, декоративного и декорационного (т. е. сценографии) искусства 
в Ра дзивилловском Несвиже в течение ряда столетий, включая период государственного суверенитета Бедаруси. Авторы настоящего исследования делают 
первую попытку восполнения этого пробела и рассматривают художественную 
культуру Несвижа XVIII–XXI вв. как целостный феномен в обобщающем объеме научной проблематики.
Работа включает в себя историко-теоретический отдел и хронологию знаковых культурных событий XVIII–XXI вв. Источниковедческой базой исследования являются архивные материалы, находки и открытия белорусских, польских и литовских ученых XХ–XXI вв. Среди отечественных историков музыки, 
искусства и театра дань уважения следует отдать работам Г. Барышева, Н. Высоцкой, О. Дадиомовой, О. Клецкиной. 
Коллектив авторов высказывает большую благодарность сотрудникам Института языкознания имени Якуба Коласа Центра исследований белорусской 
культуры, языка и литературы Национальной академии наук Беларуси и его директору Игорю Копылову за неоценимую помощь в работе над исторической 
частью текста.

ХУДОЖЕСТВЕННАЯ КУЛЬТУРА РАДЗИВИЛЛОВСКОГО НЕСВИЖА 
XVIII – СЕРЕДИНЫ XX ВЕКА

Управление и наследование несвижскими владениями у князей Радзивиллов 
осуществлялось на правах майората (ординации), то есть неделимой собственности, переходящей только старшему в роду. Это позволило сохранять материальное благополучие семьи вплоть до первой трети ХХ в. Подписание чрезвычайно важного соглашения-ординанса в виде договора с родственниками на указанный тип передачи наследства выполнил в 1586 г. Радзивилл Сиротка11. При 
его преемнике, князе Михаиле II Казимире Радзивилле Рыбоньке (1702–1762), 
который во всем старался продолжить традиции Сиротки, в Несвиже начала 
складываться уникальная, многоэлементная инфраструктура «Несвижского художественного двора»12. Двор включал архивы, в т. ч. общегосударственный 
и семейный, типографское дело (книгопечание и книжную графику), зодчество 
(дворцы, храмы, монастыри, строительство городов с площадями, ратушами, 
домами для ремесленников и т. д.), произведения изобразительного, музыкального, театрального (балет, опера, драма) и декоративно-прикладного искусства, сценографию, а также коллекционирование раритетного оружия, медалей, 
монет, камней, тщательное комплектование библиотечного собрания и проч. 
В целом Радзивилловский замок вместе с городом, имевшим магдебургское 
право, монастырями и костелами, а также Придворным театром, Придворной 
капеллой и театральными сценами коллегиума иезуитов и «Рыцарской школы», 
комплексами-галереями исторической, портретной живописи органично вписывался в контекст европейского культурного пространства и отвечал картине 
мира Нового времени с ее представлением о цельности христианского миропорядка, красоте и человеческих деяниях, оцениваемых не только на земле, но 
и на небесах.
Становлению и развитию художественных традиций в Радзивилловском 
Несвиже способствовали различные факторы – освоение западноевропейского 
художественного опыта, распространение среди знати гуманистических идей, 

11 Несвижские земли переходят Радзивиллам «по кудели» с приданым Анны КишкИ  
в начале XVI в. (1513). Строительство в Несвиже первой деревянной резиденции начинается при князе Николае Радзивилле Черном (1515–1565). Его старший сын Николай VIII 
Христофор Радзивилл Сиротка (1549–1616) в конце XVI в. возводит каменный Несвиж, т. е. 
планомерно строит оборонный замок и рядом с ним окруженный стенами каменный город. 
Несвиж приобретает статус центра Несвижских земель (княжества).
12 Определение О. Д. Баженовой.