Антропологическая характеристика населения восточноевропейских городов XI-XIX веков

УДК [572.9+94](476+470)”10/18”
ББК 28.71
       А72

А в т о р ы:

И. И. Саливон, С. В. Васильев, М. М. Герасимова, О. В. Марфина,
С. Б. Боруцкая, О. А. Емельянчик, Н. В. Харламова, С. Ю. Фризен

Н а у ч н ы е   р е д а к т о р ы:

доктор биологических наук, доцент И. И. Саливон, 
доктор исторических наук С. В. Васильев,
кандидат исторических наук М. М. Герасимова

Р е ц е н з е н т ы:

доктор исторических наук, профессор О. Н. Левко,
доктор исторических наук, профессор Д. В. Дук

Антропологическая характеристика населения восточноевропей ских 

городов XI–XIX веков / И. И. Саливон [и др.] ; Нац. акад. наук Белару- 
си, Ин-т истории, Рос. акад. наук, Ин-т этнологии и антропологии  
им. Н. Н. Миклухо-Маклая. – Минск: Беларуская навука, 2021. – 267 с.
ISBN 978-985-08-2690-9.

Исследование, изложенное в монографии, основано на материалах археологических раскопок и представляет собой анализ антропологического состава населения городов, существовавших на территории Беларуси и европейской части России в XI–
XIX вв. Сопоставление материалов по городским центрам и сельской округе позволило 
реконструировать специфику заселения отдельных регионов и городских поселений  
в разные исторические эпохи, выявить истоки формирования физического типа населения на разных этапах становления городов. Представлена динамика развития антропологических комплексов с учетом различных социально-экономических, внешнеполитических, культурных условий, с которыми сопряжено возникновение и становление 
городов на территории Беларуси и европейской части России в XI–XIX вв.
Рассчитана на антропологов, историков, этнологов, педагогов, специалистов медико-биологического направления в науке, а также всех, кто интересуется историей родного края.

УДК [572.9+94](476+470)”10/18”
ББК 28.71

ISBN 978-985-08-2690-9
© Институт истории НАН Беларуси, 2021
© Институт этнологии и антропологии  
     им. Н. Н. Миклухо-Маклая РАН, 2021
© Оформление. РУП «Издательский дом  
     «Беларуская навука», 2021

А72

ВВЕДЕНИЕ

Антропологический материал, полученный в ходе археологических раскопок, содержит ценную историческую и биологическую информацию. Изучение останков людей зачастую дает сведения, которые невозможно получить 
другим способом. Благодаря огромному массиву антропологических материалов, полученных во время изучения как современного, так и древнего населения, антропологи имеют представление об изменчивости морфологии человека – о вариациях строения тела, особенностях строения черепа, зубной системы, а также о заболеваемостях древнего населения. Собранные антропологические данные позволяют сравнивать различные этнотерриториальные группы 
по системам признаков, что, несомненно, обогащает наше представление о жизни людей древнего и современного общества, изменении их облика во времени.
Формирование восточнославянской общности происходило на родственной генетической основе, но в ходе истории миграционные потоки и расселение на обширной территории Восточной Европы привели к включению иноэтничного аборигенного населения в генофонд разных племенных групп восточных славян за счет расширения кругов брачных связей. Ассимиляционные 
процессы аборигенного населения усилились в ходе возникновения и развития городов, экономической дифференциации и роста численности населения. 
Априори городское население отличается рядом специфических черт, связанных со значительно бóльшей разнородностью антропологического состава 
жителей городов по сравнению с населением сельской округи, динамичностью характера разнородности вследствие постоянного пополнения горожан 
за счет притока переселенцев извне, сопровождающегося из-за ассортативности браков (т. е. наличия определенных предпочтений при выборе супругов) 
дифференциацией населения по этническому, конфессиональному, социальному и экономическому принципам. 
Изучение процессов формирования и изменений антропологического состава городского населения в течение последнего тысячелетия представляет 
не только теоретический, но и научный интерес. Антропологическое изучение городского населения (формирование антропологического состава, его 
морфологических характеристик, маркеров двигательной активности, показателей кумулятивного стресса, характера травм и патологий) приобретает прогностическое значение в связи с урбанизацией современной жизни, изменени

ями интенсивности и направлений жизнедеятельности горожан, сопряженных  
с определенными изменениями исторических условий. Этим и обусловлена 
актуальность представленной в монографии тематики, отражающей результаты 
комплексного изучения и анализа накопленного к концу XX – началу XXI в. 
большого палеоантропологического материала по восточнославянским, древнерусским и древнебелорусским городам. 
Введение в научный оборот новых палеоантропологических материалов 
по городскому населению от XI до XIX в. позволяет более детально охарактеризовать закономерности изменчивости антропологического состава населения городов в период их возникновения и развития вследствие этногенетических процессов на территории Беларуси и европейской части России, приведших во второй половине II тыс. н. э. к формированию белорусского и русского 
народов. 
Целью авторов монографии явилось комплексное исследование палеоантропологических материалов, относящихся к населению городов Беларуси  
и европейской части России XI–XIX вв., выявление территориальных особенностей антропологического состава средневекового городского населения в 
определенные исторические периоды, установление характера морфологической изменчивости горожан в меняющихся условиях жизнедеятельности. 
В процессе работы на основе современных методологических принципов 
были использованы методические приемы основных разделов палеоантропологической науки – краниометрический, краниоскопический, остеометрический, остеоскопический и палеоодонтологический. Согласно методам палеопатологии были выявлены признаки патологических проявлений на костных 
останках, а также структурные проявления экологического стресса. 
Понятие «город», как известно, изменчиво во времени и пространстве, 
критерии выделения городов разнообразны. Для антропологического исследования существенный интерес представляет определение города как компактного поселения с преобладанием несельскохозяйственных функций, в котором формируется сообщество людей, ведущих образ жизни, отличающийся 
типом антропогенного воздействия от образа жизни в окружающей сельской 
местности. Средневековые города выступают не только как административные, политические и культурные центры, но и как места концентрации населения, занимающегося ремесленной и торговой деятельностью. Древнейшие 
города Киевской Руси возникали на основе старых поселений либо как пограничные крепости и форпосты славянской колонизации в среде балтских  
и финно-угорских племен. С момента своего возникновения население городов Восточной Европы формировалось на местной антропологической основе, 
при значительном участии пришлого, преимущественно славянского, населения. Особенности городского образа жизни, специфическая экологическая ситуация в городах во все времена оказывали как стимулирующее, так и негативное влияние на физическое развитие и общее состояние здоровья людей. 
Исследование вопросов, связанных с воздействием факторов урбанизации на 

формирование антропологических особенностей и на общее состояние здоровья городского населения, представляет не только большой теоретический, но 
и практический интерес, чем также определяется актуальность изучаемой 
темы. 
Географические рамки данного исследования включают в себя территории 
Беларуси и европейской части России, а хронология ограничена последним 
тысячелетием (XI–XIX вв.). В то время происходили в целом схожие процессы 
этнического развития и взаимодействия, обусловленные общностью происхождения преобладающего славянского населения и схожестью его социально- 
экономического развития. Однако социально-экономические, политические, 
культурные условия разных регионов Беларуси и европейской части России 
отличались своеобразием, что повлияло на биологические процессы формирования морфологических особенностей и изменения локальных антропологических комплексов у городского населения. Данное обстоятельство определило необходимость, с одной стороны, выявления причин возникновения  
и развития регионального своеобразия антропологического состава горожан  
в каждом из конкретных случаев с учетом определенных исторических условий, а с другой – выявления общих и специфических особенностей, характерных для развития городского населения Беларуси и европейской части России 
XI–XIX вв.
Выполненное белорусскими и российскими антропологами комплексное 
палеоантропологическое исследование позволило внести существенный 
вклад в реконструкцию внутри- и межэтнического взаимодействия населения 
Беларуси и европейской части России в разные исторические эпохи. Как показывает накопленный опыт антропологических исследований, в формировании 
морфологических и генетических особенностей популяций человека существенную роль играют социальные факторы. Историческая ситуация, сложившаяся ко второй половине XIII–XIV в., расчленение восточнославянского ареала способствовали формированию отдельных локальных языковых различий, 
оформившихся к XV в. в белорусский, украинский и русский этносы, характеризующиеся также антропологическими особенностями каждого из них.
На территории Беларуси в процессе формирования антропологических 
особенностей белорусского народа формообразующими факторами послужили первоначальная относительная обособленность локальных популяций до 
зарождения славянской государственности на рубеже I–II тыс. н. э. (образования Полоцкого и Туровского княжеств), интеграционные процессы при объединении земель и включение их в состав Великого Княжества Литовского. Во 
второй половине XIV в. на территории Беларуси появились поляки в качестве 
пленных после военных походов литовских князей на Польшу. Начиная с XV в. 
носители польских говоров тремя миграционными потоками переселялись на 
Полесье. Однако их некомпактное расселение на землях княжества, ограниченный правовой статус и потенциальная возможность вступления в брак  
с местными жителями приводили к быстрой ассимиляции. В законодатель

стве XVI в. много внимания уделялось недопущению в Великое Княжество 
Литовское «чужеземцев», под которыми имели в виду поляков. В дальнейшем 
конфессиональные барьеры возникли при включении территории Беларуси  
в состав Речи Посполитой. Все эти события, безусловно, определяли характер 
брачных связей, способствуя их ассортативности и сохранению некоторой 
обособленности этнических и конфессиональных групп, особенно в сельских 
местностях. Несмотря на постепенную гомогенизацию белорусского этноса,  
в процессе укрепления государственности и социально-экономических связей 
предшествующие межэтнические и межконфессиональные отношения отра- 
зились на антропологических особенностях разных территориальных групп 
сельского населения Беларуси. Например, очень показателен в этом плане характер отличий городского и сельского населения Новогрудчины. Население, 
оставившее грунтовой могильник в Новогрудке (с конца XI до начала XII в.), 
отличалось от населения, оставившего сельские могильники, только большей 
массивностью скелета. Однако структурные особенности лицевого скелета 
городского населения Новогрудка и сельского населения окрестностей свидетельствуют об их генетическом родстве и заселении города в начале I тыс. н. э. 
преимущественно за счет физически крепких, пригодных для военной службы представителей местного славянского населения.
Вполне вероятной представляется гипотеза о том, что первые военные 
дружины славянского населения, колонизировавшие балтские и финно-угорские земли, расселялись преимущественно в укрепленных городищах. Сохранение в культурных традициях и языке общеславянских черт при существовании в численно преобладающей иноэтничной среде было возможным лишь 
при первоначальной компактной концентрации славян в городищах и при 
определенной их обособленности до завершения процесса колонизации. Возможность мирного сосуществования завоевателей и аборигенов, а тем более 
их смешения на ранних этапах колонизации, была весьма ограниченной на некоторых территориях. Однако уже к концу I тыс. н. э. «балтский субстрат» 
был ассимилирован славянами и включен в их генофонд. В городах наблюдался процесс, характеризующийся постоянным нарастанием панмиксии, 
увеличением генетического и фенотипического разнообразия через смешанные браки, миксацией населения и формированием свойственного городскому населению более разнородного антропологического состава.
На территории России, в центральных регионах Восточной Европы и на 
северо-западе Русской равнины  процессы формирования русского народа, его 
государственности, культуры и антропологических особенностей происходили не без воздействия таких факторов, как принятие христианства православного толка, сыгравшего заметную консолидирующую роль. В то же время 
противоположную роль сыграли трехвековой путь феодальных междоусобиц, 
сложные судьбы отдельных русских княжеств, татаро-монгольское нашествие 
и освобождение от него, борьба против Литвы, претендующей на гегемонию  
в Восточной Европе, и, наконец, централизация земель под властью Москов

ского княжества. Трудными и противоречивыми процессами формирования 
русской государственности характеризуется период XV–XVII вв. Города, которые ранее в основном являлись политическими и торговыми центрами, становятся торгово-ремесленными центрами, усиливается их роль в экономическом развитии России. Возникают новые города, количество которых к середине XVII в. превышает 200. 

Интерпретация результатов исследования городского населения XI–XIX вв. 

с использованием методов палеоантропологии позволила выявить исторически значимые причины формирования особенностей антропологического состава жителей ряда восточнославянских городов. Костные останки горожан, 
полученные в результате археологических раскопок, послужили важным 
источником для решения различных исторических проблем происхождения, 
степени родства древнего и современного населения городов, а также для 
уточнения роли миграционных процессов в формировании физического типа 
населения, создававшего материальные и духовные ценности. Кроме того, 
костные останки людей, обитавших на разных территориях в разные исторические периоды, были использованы для реконструкции внешнего облика отдельных индивидов – представителей древних сообществ. 
Исследование выполнено ведущими научными коллективами антропологов Беларуси и России – сотрудниками отдела антропологии Института истории НАН Беларуси, Полоцкого государственного университета, а также Центра 
физической антропологии Института этнологии и антропологии им. Н. Н. Миклухо-Маклая РАН, кафедры антропологии МГУ. И. И. Саливон, М. М. Герасимова являются авторами введения; О. В. Марфина, И. И. Саливон – авторы 
заключения; первая глава монографии «Комплексное изучение костного материала по городскому населению с территории Беларуси XI–XIX вв.» выполнена И. И. Саливон, О. В. Марфиной, О. А. Емельянчик; раздел «Историография 
изучения средневекового городского населения» написан С. В. Васильевым; 
вторая глава монографии «Комплексное изучение костного материала по городскому населению с территории России XII–XVIII вв.» выполнена С. В. Васильевым, И. И. Саливон, М. М. Герасимовой, С. Б. Боруцкой, Н. В. Харламовой, С. Ю. Фризеным, О. А. Емельянчик.

Авторы монографии сочли необходимым обратиться к научному насле
дию выдающегося антрополога – академика РАН В. П. Алексеева и включить 
в текст подготовленной книги его статью по урбоэкологии в связи с изложенным в ней обоснованием важности этой темы. Проведенное белорусскими  
и российскими антропологами комплексное палеоантропологическое исследование выявило характер влияния социальных процессов на морфологическую изменчивость городской популяции как самовоспроизводящейся социобиологической системы. 

ОБ ИСТОРИЧЕСКОЙ УРБОЭКОЛОГИИ1

… Рассмотрение исторической экологии города имеет не только академический, но также практический интерес – историческая урбоэкология дает 
право на существование современной экологии города, если же ее нет, то  
и экология современного города выглядит до некоторой степени выдуманным 
понятием, следствием близких к современности и лишенных исторических 
корней событий.
Историческая экология города хронологически начинается с возникновения городов и формирования их как принципиально новых форм поселений  
в истории человечества. Казалось бы, возникновение городов есть начало 
исторической экологии города, если, конечно, город может считаться специфической экологической нишей. Но сама по себе проблема появления первых 
городов породила большую дискуссию в исторической литературе и до сих 
пор вызывает острые споры…
Город … возникает как закономерный путь топографической концентрации ремесла, хозяйственной жизни в целом, населения, торговли, уплотнения, 
если можно так выразиться, социальных связей. В работе «От кочевий к городам» С. А. Плетнева проследила иной путь возникновения города – формирование поселений городского типа в ходе оседания кочевого населения на землю [Плетнева, 1967]. Модусы возникновения городов, как показывает этот 
пример, были разными, в них трудно проследить какую-то закономерную 
историческую преемственность, на разных территориях и в различные исторические эпохи города возникали неодинаковым путем, причины их формирования во многих случаях были локально специфичны. 
Но как бы там ни было, если говорить о многообразии конкретных исторических причин возникновения городов, для нашей темы основным остается 
вопрос, каковы характерные черты поселений городского типа в сравнении  
с сельскими, начиная со времени их формирования. Используя существующую литературу, можно отметить пять таких черт, которые совсем не обязательно присутствуют все вместе, но которые действительно кажутся определяющими: концентрация населения, концентрация хозяйственной жизни, 
концентрация торговли, концентрация власти, концентрация идеологической 
жизни. Все это находит отражение во внешних формах жизни, что и дает воз
1 Алексеев, В. П. Очерки экологии человека / В. П. Алексеев. – М.: МНЭПУ, 1998. – 232 с.

можность исследовать проблему происхождения городов с помощью археологического материала, который позволяет сделать вывод о расширении и уплотнении площади поселения, усложнении плана застройки, организации застройки вокруг центральных площадей, уменьшении в массе приусадебных 
участков, появлении крупных архитектурных комплексов административного, дворцового и религиозного характера, наконец, появлении внешних укреплений [Массон, 1976].
Каждая из этих особенностей сама по себе не имеет большого влияния ни 
на отдельного человека, ни на коллектив людей, но в совокупности они образуют, конечно, очень специфическую, экологическую нишу, антропологическое воздействие которой не может не проявляться в разных сферах.
Итак, на что влияет формирующийся город в сложившейся системе «природа – общество»? Кажется вероятным, что это влияние идет по четырем каналам и, соответственно, затрагивает четыре сферы, находя отражение как  
в биологических, так и в психологических характеристиках человеческих популяций. Первая из них – характер пищевой обеспеченности людей в условиях города и влияние специфической диеты на ростовые процессы и уровень 
физического развития населения. Вторая – изменение характера брачных связей, начало панмиксии и вытекающее из этого изменение генетической структуры городских популяций. Третья – резкая модификация медико-географической обстановки и проистекавшая отсюда дестабилизация эпидемиологической обстановки. Наконец, четвертая и последняя – заметная модификация 
визуально фиксируемых форм окружающего человека внешнего мира, особенно его пространственной организации, что не могло не сказываться на характере психологических стереотипов, в частности, на всех особенностях восприятия пространственных отношений.
Проводимая в настоящее время исследовательская работа в области дифференциальной оценки состава пищи, пищевого рациона и связанных с ним 
обычаев чрезвычайно интенсивна. Любопытно, что ее ведут в основном не 
специалисты-диетологи или медики других профессий, а антропологи и этнографы. Этнографы уделяют при этом наибольшее внимание режиму традиционного питания как одному из важнейших элементов народной культуры, 
хотя не оставляют без внимания и набор употребляемых в пищу продуктов  
в разных культурах. Антропологи изучают преимущественно химический состав пищи, достаточность или недостаточность в ней микроэлементов и сопоставляют результаты с соматическими особенностями, пытаясь вскрыть зависимость, существующую между пищевым рационом и типичными чертами 
телосложения, а также интенсивностью роста…
… Метод получения информации о вариациях соматотипов в сопоставлении с особенностями питания – скорее косвенный и опирается не только на 
изучение современных популяций, но и на палеоантропологический материал 
с сопровождающими его археологическими наблюдениями (речь идет об обществах земледельцев, с одной стороны, скотоводов и охотников – с другой). 

При известной условности подобного противопоставления предполагается 
тем не менее, что в первом случае нужно говорить преимущественно об углеводной пище, во втором – преимущественно о белковой. Есть основания считать, что белковая диета обусловливает развитие массивных и широколицых 
форм с большой длиной тела, а углеводная – узколицых невысоких с грацильным скелетом. Еще до проведения всех этих исследований был установлен  
эмпирический факт зависимости грацилизации от перехода к земледелию  
в пределах евразийского ареала, что долгое время оставалось причинно необъясненным, но фигурировало в антропологической литературе как пример 
влияния внешних условий на человеческий организм [The analysis of prehis toric..., 1985].
Непосредственных наблюдений над ранними городскими популяциями 
недостаточно. Кажется в высокой степени вероятным, что любой, даже незначительный город в процессе сосредоточения торговли создает условия для появления разнообразных, в том числе и нетипичных для местности, пищевых 
товаров, т. е. способствует разнообразию, гетерогенизации пищевого рациона. 
В какой-то степени эта гетерогенизация захватывает все слои населения, даже 
бедняков. При прочих равных условиях более разнообразный рацион с каким-то пусть даже спорадическим включением мясной пищи повышает витаминный состав питания, вызывает более интенсивный рост и матуризацию 
костяка. Речь в данном случае идет не о естественном отборе, а о прямом влиянии. Вызываемые пищей изменения не могут передаваться по наследству, но 
фенотипические особенности городского населения более или менее однозначно отличают его от сельского. Это можно подтвердить и прямым сравнением – в средневековых городах Украины и центральной полосы европейской 
части СССР проживало население, отличавшееся известной массивностью  
и повышением длины тела по сравнению с населением окружающих деревень 
[Алексеева, 1973].
Однако отмеченную тенденцию, хотя она и кажется преобладающей, трудно возводить в ранг закономерности. Средневековые прибалтийские города 
топографически формировались по-иному, нежели древнерусские, в них был 
большой контраст с окружающими сельскохозяйственными поселениями, 
они отличались значительной скученностью и более тесной застройкой, были 
замкнуты тесной городской стеной. Не последнюю роль в этом отношении 
сыграла и существующая архитектурная традиция. Помимо крайне неблагоприятной медико-географической и эпидемиологической ситуации, такой 
план городской застройки и распространенный образ жизни неизбежно предписывают с самого раннего детства гиподинамию, задерживающую процессы 
роста и вызывающую неполное развитие костяка и понижение роста во 
взрослом состоянии [Cesnys, Balciuniene, 1988].
Все же расширение набора пищевых продуктов в городских условиях, неотвратимо связанных с самыми ранними шагами формирования городов, – 
фактор достаточно общий, действовавший в городах любого типа и на всех