Словарь окказионализмов русского языка

КОЛОНТИТУЛ

С.Б. Козинец

СЛОВАРЬ
ОККАЗИОНАЛИЗМОВ
РУССКОГО ЯЗЫКА

Москва
Издательство «ФЛИНТА»
2019

КОЛОНТИТУЛ

УДК 811.161.1'37(038)
ББК 81.411.2-3я2
К59

К59 

Козинец С.Б.
Словарь окказионализмов русского языка [Электронный 
ресурс] / С.Б. Козинец. — М. : ФЛИНТА, 2019. — 223 с.
ISBN 978-5-9765-4065-1

В словаре собраны слова, созданные по окказиональным моделям 
словообразования: контаминация, междусловное наложение, графодеривация. Слова эти объединяет игровой характер: они создавались 
не с целью номинации, а для привлечения внимания читателя и выражения оценки. Материал словаря отражает не только тенденции 
современного словообразования, но и тенденции языка: установка 
на игру, яркую экспрессию, оценочность. Для облегчения поиска 
окказионализмов в конце дан словарный указатель. Материалом для 
словаря послужили тексты художественной литературы, публицистики, в том числе данные Национального корпуса русского языка, 
сообщения и высказывания на различных сайтах и форумах.
Словарь может быть полезен не только специалистам-филологам, 
но и всем, кто интересуется русским языком во всём его многообразии.

УДК 811.161.1’37(038)
ББК 81.411.2-3я2

ISBN 978-5-9765-4065-1 
© Козинец С.Б., 2019
© Издательство «ФЛИНТА», 2019

КОЛОНТИТУЛ

«Хливкие» — это хлипкие и ловкие.
«Хлипкие» значит то же, что и «хилые».
Понимаешь, это слово как бумажник.
Раскроешь, а там два отделения!
Так и тут — это слово раскладывается на 
два!
Л. Кэрролл. Алиса в Зазеркалье

Всякое слово где-нибудь да оказывается 
подходящим.
Квинтилиан

ПРЕДИСЛОВИЕ

В словаре, который перед вами, собраны слова, созданные 
по окказиональным моделям словообразования: контаминация, 
междусловное наложение, графодеривация. Слова эти разные, но 
объединяет их одно — игровой характер: они создавались не с целью номинации, а для привлечения внимания читателя и выражения оценки, подчас весьма яркой: литературоед, мучёба, социолух, 
тленинец, втирапевт и под.
Производные эти необычны тем, что, совмещая в своей структуре два (реже — три) разных слова, они сохраняют их семантические компоненты и создают новый смысл, вызывая разнообразные ассоциации. Это своеобразные слова-кентавры1, или 
слова-гибриды2.
Конечно, подобные окказионализмы не являются новинкой, 
изобретением нового времени, они существовали и раньше (вспом
1 Л.П. Крысин называет словами-кентаврами «сложные слова, первая 
часть которых — иноязычная и пишется при этом латиницей, а вторая русская или также иноязычная, но пишущаяся кириллическим шрифтом» [Крысин 2010: 575].
2 Крыжановский JI.Н. Слова-«гибриды» // Русская речь. 1978. № 5. 
С. 66—69.

ПРЕДИСЛОВИЕ

ним хотя бы физиомордию А.П. Чехова), однако именно в конце 
ХХ в. их появление и употребление стало носить массовый характер, начался своеобразный бум: писатели, публицисты, журналисты словно вступили в соревнование: кто-то соревнуется в количестве созданных «кентавров», кто-то в остроумном обыгрывании 
(смысловом и формальном) объединяемых слов.
Подобная ситуация вполне понятна, поскольку обусловлена 
прежде всего демократизацией языка и как следствие — актуализацией игровой функции, в частности, в словообразовании, где 
наиболее ярко проявился поиск новых форм выражения различных 
смыслов.
Традиционные способы окказионального словопроизводства, 
судя по различным научным исследованиям в этой области, если и 
не исчерпали себя, то стали вполне привычными, хотя и не утратили выразительности.
По-видимому, настал момент, когда окказиональные способы 
выдвинулись на первый план, поскольку стали отражать социальный запрос. Они обладают большой экспрессивностью, выразительностью и оценочностью, что является доминантными 
свойствами средств массовой информации последних десятилетий.
Материал словаря отражает, таким образом, не только тенденции современного словообразования, но и тенденции языка: установка на игру, яркую экспрессию, оценочность.

Окказионализмы и окказиональное
словообразование

Окказиональными (лат. okkasio — случайность) называются 
производные слова, созданные с нарушением законов словообразования, чаще всего с нарушением какого-либо признака внутри 
словообразовательного типа: Дорда командует резко, револьверно 
(Е. Замятин) — окказиональность здесь проявляется в том, что наречие на -о образовано от относительного прилагательного, а не 
от качественного (ср.: давно, узко, прямолинейно). Ещё несколько 

ПРЕДИСЛОВИЕ

примеров: Против патриотического гнева было только одно оружие — перепатриотничать и перегневить патриота (Ф. Искандер); Велосипедит почтальон (И. Северянин); Он весь осолнечнен, олунен (И. Северянин).
Окказиональные слова могут создаваться как с нарушением законов системной продуктивности типов, так и по образцу типов 
малопродуктивных и непродуктивных.
Образцом для производства окказионализмов может также служить конкретное слово (образование по конкретному образцу): зонтикоприкладство (рукоприкладство); горевестник (буревестник), 
тусополитен (метрополитен), моремыки (горемыки), ежемодно 
(ежегодно).
Окказионализмы используются в художественной литературе 
и публицистике как лексическое средство художественной выразительности и языковой игры: Если вы переборщили, перекотлетили 
или даже перетортили, примите «Мезим» — для желудка незаменим... (http://amigos.lv/lv/qna?id=104342).
Окказионализмы могут создаваться и в разговорной речи, где 
помимо игровой функции они могут служить и для ситуативной 
номинации объекта или явления, в случае если говорящий не знает названия или оно отсутствует. Часто такие окказионализмы создают дети: Ты в немецкой стране был? А в англичанской? У верблюдов на спине две верблюжинки. Ты пока руку не искарманивай 
(то есть не вынимай из кармана)1.
Окказиональные производные существуют в основном в условиях определённого контекста, без которого могут быть просто непонятны, поэтому они обычно не получают широкого распространения и не входят в словарный состав языка.
Окказионализмы могут образовываться не только по продуктивным моделям словопроизводства, но и с помощью окказиональных способов: междусловное наложение, контаминация, графическая деривация, слияние, образование по конкретному образцу, 

1 Примеры взяты из книги: Цейтлин С.Н. Словарь детских словообразовательных инноваций. СПб., 2006.

ПРЕДИСЛОВИЕ

образование слов с вымышленными корнями, высвобождение аффиксов, повтор-отзвучие1.
Представленные в словаре окказиональные слова образованы 
тремя окказиональными способами: междусловное наложение, 
контаминация, графическая деривация. Все три указанных имеют 
общие черты: во-первых, это сложные слова; во-вторых, они образованы не простым соединением частей, а их совмещением, взаимопроникновением; в-третьих, они продукт языковой игры, каламбурного обыгрывания слов и смыслов.
В научной литературе нет единого мнения относительно понятийных границ указанных терминов. Контаминацию и междусловное наложение, например, рассматривают то как совершенно 
разные способы, то выделяют междусловное наложение как разновидность контаминации2 (и наоборот3), то используют эти термины 
в качестве синонимов.
Некоторые из таких слов Н.А. Янко-Триницкая относит к «нарочитой псевдоэтимологизации устной речи <...>, предназначенной для создания комического эффекта или снижения высокого 
стиля какого-либо слова или выражения»4. На наш взгляд, сочетание «нарочитая псевдоэтимологизация» заключает в себе некоторое противоречие (своеобразный оксюморон), поскольку псевдоэтимологизация предполагает ошибочное сближение слова с 
другим. Никакой стилистической функцией при этом такие сло
1 Подробнее об окказиональных способах см.: Земская Е.А. Словообразование как деятельность. М., 2007; Улуханов И.С. Единицы словообразовательной системы русского языка и их лексическая реализация. М., 1996; 
Ильясова С.В., Амири Л.П. Языковая игра в коммуникативном пространстве 
СМИ и рекламы. М., 2009.
2 Журавлев А.Ф. Технические возможности русского языка в области 
предметной номинации // Способы номинации в современном русском языке. 
М., 1982. С. 86.
3 Улуханов И.С. Указ. соч. С. 52.
4 Янко-Триницкая Н.А. Словообразование в современном русском языке. 
М., 2001. С. 476.

ПРЕДИСЛОВИЕ

ва не обладают. Они лишь показатель низкой или недостаточной 
речевой культуры говорящего. Сознательное совмещение слов в 
окказиональном образовании сигнализирует как раз о том, что их 
автор в достаточной степени владеет лексико-семантической системой языка.
Мы не ставили специальной задачей подробный и обстоятельный анализ теоретических разногласий относительно данных терминов в научной литературе. Поэтому ниже приведем лишь наиболее устоявшиеся определения этих терминов.
Междусловное наложение — это такой способ словообразования, когда на конец одного слова накладывается омонимичное 
начало другого слова. Сложное слово включает «в своё значение 
семантику обоих объединившихся слов, а в свою основу — основы обоих объединившихся слов, причём в качестве определяемого выступает второе слово, а в качестве определяющего — 
первое»5. То есть особенностью наложения является присутствие 
в производном обоих мотивирующих слов. Однако, как показывает наш материал, определяемое и определяющее не имеют 
в таких словах «постоянной прописки»: офицербер (офицер + 
цербер) — здесь определяющее находится после определяемого, 
дирижёрнов (дирижёр + жёрнов), сверчокнутый (сверчок + чокнутый). В некоторых случаях первое слово входит с незначительными фонетическими изменениями, например последний звук 
чередуется по глухости / звонкости: зашибизнес (зашибись + 
 бизнес).
Контаминация — способ, при котором одна единица проникает в другую «с непременным вытеснением какого-либо компонента 
данной единицы»6, при этом вытесненный элемент «остаётся в том 
фоне, который служит двойному осмыслению окказионализма»7. 
Контаминированные слова совмещают (как при узуальном сло
5 Там же. С. 471.
6 Там же. С. 474.
7 Земская Е.А. Словообразование как деятельность. М., 2007. С. 191.

ПРЕДИСЛОВИЕ

восложении и наложении) семантику обоих слов, т.е. имеют соединительное словообразовательное значение. Этот способ, отмечает Е.А. Земская, иногда называют каламбурным1: депутана 
(депута/т + путана), ежеедельник (еже/н/едельник + еда). Внешне 
это часто выглядит как замена одного звука (буквы) другим: воскрысный (воскр/е/сный + крыса), дегенералиссимус (дегенера/т + 
генералиссимус), вставка лишнего звука: секретварь (секретарь + 
тварь) или перестановка звуков: чревоточина (чрево + червоточина).
Графодеривация — способ, при котором графически выделяется определённая часть слова (совпадающая с другим словом) и за 
счёт этого актуализируется какой-либо семантический компонент 
выделенного графически элемента. Например, в графодеривате 
ДОЛГоиграющий (ДОЛГоиграющая история — история, связанная с долгом) выделенная часть одновременно отсылает нас к словам долг и наречию долго, в результате чего формируется значение 
‘долг, который долго не выплачивается’.
В графодеривации выделяют несколько подвидов2 (в зависимости от того, какие именно средства используются для создания 
слов):
Монографодеривация — создание слов графическими средствами одного языка: СМИлостивиться, коРАБЛЕкрушение, Ну, замороЗИЛ! (холодильник «ЗИЛ»).
Полиграфодеривация (графогибридизация) — создание окказионализмов с помощью графических средств разных языков: удоVOLVOствие, погружение в nеwансы, тульский РRяник, 
ВыRozzi себя (реклама бутика меховых изделий «Rozzi»).
Кодографодеривация — создание слов с помощью разных кодовых систем — буквенной, цифровой, иероглифической и т.п.: 

1 Земская Е.А. Словообразование как деятельность. М., 2007. С. 192.
2 Попова Т.В. Графиксация как новое явление в языке и научной когниции // Вестник Челябинского государственного университета. Сер. Филология. Искусствоведение. 2011. № 24 (239). Вып. 57. С. 160—163.

ПРЕДИСЛОВИЕ

на100ящие сухарики, поздр@влять, кур$ валют, привычный 
уик-&.
Графодеривация может совмещаться с контаминацией: ЦСКАзка, ЭЛЬДОрадио — наше радио, заКРЫМа бывшей родины, заМЕЧТАтельнейшее счастье, объЕГЭрить.
Графодеривация как способ характерен, естественно, только 
для письменной речи.

Смысловое взаимодействие
между компонентами окказионализмов

Поскольку контаминироваться могут слова с различной семантикой, смысловые взаимодействия между компонентами окказионализма также достаточно разнообразны.
Часто в производном объединяются синонимичные или семантически смежные понятия: пропагандаторы (пропагандисты + 
агитаторы), алкоголодранец (алкоголик + голодранец), безумительный (безумный + изумительный), кайфория (кайф + эйфория), мерзобразие (мерзость + безобразие), при этом подобное объединение 
приводит не к тавтологичности, а к усилению оценочности одного из компонентов (а иногда и обоих). Например, в производном 
бандитятко слово бандит актуализирует сему ‘проказничать, хулиганить’, а существительное дитятко указывает на то, что слово 
бандит употребляется в составе окказионализма в переносном значении — ‘об озорном, непослушном ребёнке’ (шутл.)3. А в прилагательном хамильярный (хам + фамильярный) элемент хам указывает 
на крайнюю степень проявления фамильярности.
Окказионализм может объединять и противоположные понятия, в этом случае образуется нечто вроде внутрисловных оксюморонов: господарищ (господин + товарищ), брагоухающий (брага + 
благоухающий), разочаровательный (разочаровать + очаровательный), преисподнебесье (преисподн/яя + поднебесье). В этом случае 

3 Большой толковый словарь русского языка / под ред. С.А. Кузнецова. СПб., 
2006. С. 58.

ПРЕДИСЛОВИЕ

один из компонентов слова семантически «подчиняет» второй, нейтрализует его.
Одно из слов может актуализировать важный смысловой компонент другого слова. Например, в производном берукратия (бюрократия + беру <взятки>) отражено распространенное мнение 
(не лишённое, впрочем, оснований), что обязательной составляющей работы любого чиновника, т.е. бюрократа, является взяточничество. По этому же принципу образовано слово крадоначальник 
(крадёт + градоначальник).
Компоненты в составе окказионализма могут объединяться по 
принципу смыслового уточнения: в слове зарубеженцы (за рубеж + 
беженцы) содержится указание на то, куда именно направляются 
беженцы.
Один из компонентов называет предмет (чаще лицо), а второй 
содержит оценочную характеристику: воспитутка (воспитатель + 
проститутка), руководятел (руководитель + дятел ‘глупый человек, 
дурак, тугодум’), делегафрен (делегат + олигофрен), мемуаразматик (мемуарист + маразматик), уродственник (урод + родственник)
Иногда компоненты окказионализмов объединяются только за 
счёт их почти полного фонетического совпадения, с заменой одного гласного звука: мышень, мышкет, мышина, мышок, мышура, 
мышенник (мышь и соответственно мишень, мушкет, машина, мешок, мишура, мошенник)1.
В некоторых случаях объединяются слова, этимологически 
родственные, при этом актуализируется историческая внутренняя 
форма одного из компонентов: пренеприятель (пренеприят/ный + 
неприятель).
Сближение может осуществляться и по принципу народной 
этимологии, когда слово «переосмысляется по случайному сходству с более известным и понятным»2: больтерьер (боль + бультерьер) — переосмысливается слово бультерьер; вместоимение 
(вместо + местоимение) — делается более «прозрачной» внутрен
1 Примеры из стихотворения Тима Собакина «Мышиный посёлок».
2 Реформатский А.А. Введение в языковедение. М., 2000. С. 110.