Метафорическая модель «политика — это транспортная система» в русскоязычных СМИ (на материале текстов 2007—2017 гг.)

Н. А. Сегал

МЕТАФОРИЧЕСКАЯ МОДЕЛЬ 
«ПОЛИТИКА —  
ЭТО ТРАНСПОРТНАЯ СИСТЕМА» 
В РУССКОЯЗЫЧНЫХ СМИ

На материале текстов 2007—2017 гг.

Монография

Москва
Издательство «ФЛИНТА»
2019

2-е издание, стереотипное

УДК 811.161.1-92:32
ББК  81.411.2-51:76.0
         С28

Р е ц е н з е н т ы:
заслуженный деятель науки РФ, зав. кафедрой риторики и 
межкультурной коммуникации УрГПУ, д-р филол. наук, проф. А. П. 
Чудинов; 
зав. кафедрой иностранных языков ФГБОУ ВПО «Волгоградский государственный аграрный университет», д-р филол. наук, проф. А. В. Олянич

С28       

Сегал Н. А.
 Метафорическая модель «политика — это транспортная 
система» в русскоязычных СМИ (на материале текстов 2007—2017 гг.) 
[Электронный ресурс] : монография / Н. А. Сегал. — 2-е изд., стер. — 
М. : ФЛИНТА, 2019. — 152 с.

ISBN 978-5-9765-3812-2

Монография посвящена комплексному исследованию метафорической модели «политика — это транспортная система» как фрагмента 
политической картины мира. Выявляются и характеризуются лексические и фразеологические средства, репрезентирующие данную 
модель в русскоязычном политическом дискурсе.
Книга предназначена преподавателям, аспирантам, студентам филологических факультетов; широкому кругу читателей, интересующихся 
особенностями языка политики.

УДК 811.161.1-92:32
ББК  81.411.2-51:76.0

ISBN 978-5-9765-3812-2
© Сегал Н.А., 2018
© Издательство «ФЛИНТА», 2018

ПРЕДИСЛОВИЕ

В современных лингвистических исследованиях язык определяется 
как знаковая система, участвующая в концептуализации реальной действительности. Изучение семантико-прагматических особенностей языка 
приводит к пониманию двойственного содержания данной категории, 
включающей как семантическую (собственно языковую), так и когнитивную (мыслительную) составляющие. Являясь важнейшим средством 
коммуникации, язык формируется в рамках определенной культурной 
парадигмы под воздействием интересов и уровня культуры коммуникантов, что подтверждает его антропоцентрический и социокультурный характер. Бесспорным является тот факт, что человек видит мир 
через призму языка, а развитие самого языка зависит от происходящих 
в обществе изменений. Такие изменения наиболее полно фиксируются 
в динамичной системе метафор и метафорических моделей, ярко и многоаспектно отражающей существующую реальность.
Несмотря на то что процесс моделирования в современных гуманитарных науках определяется как один из основных методов познания 
действительности и модели рассматриваются как наиболее продуктивный способ представления знаний, до сих пор отсутствуют единые критерии выделения и характеристики терминов модель, метафорическая 
модель, метафорическое моделирование. В работах Н. Д. Арутюновой, 
А. Н. Баранова, Л. Е. Бессоновой, Г. Ю. Богданович, Ф. С. Бацевича,  
Э. В. Будаева, Р. Водак, М. Б. Ворошиловой, В. З. Демьянкова, М. Джонсона, О. П. Ермаковой, М. В. Ильина, Ю. Н. Караулова, И. М. Кобозевой, В. В. Красных, Н. А. Купиной, Л. А. Петровой, А. А. Романова,  
Т. Г. Скребцовой, Л. А. Ставицкой, Т. В. Радзиевской, А. П. Чудинова,  
Е. И. Шейгал, Г. М. Яворской, Т. А. Ященко и других исследователей 
проводится комплексное описание метафор и формируемых на их основе 
метафорических моделей как объектов исследовательской рефлексии, 
выделяются их наиболее существенные признаки и функции при организации языковой картины мира. Значимым при этом представляется 
комплексное исследование метафорического отражения номинативных процессов при взаимодействии субъектов политики путем обмена 
информацией в процессе борьбы за власть или при ее осуществлении. 

В XXI в. массмедийные тексты становятся ценной сферой метафорической экспансии. Дистантная коммуникативная деятельность 
реализуется между журналистом, формулирующим и передающим 
текст, и читателем, воспринимающим и осмысливающим его. Именно 
в текстах СМИ предлагаются кoммyникaтивныe стратегии, направленные на формирование читательской позиции и ценностных установок. 
Язык представляется тем средством манипулирования, которое влияет на мышление, мировоззрение, картину мира представителя того 
или иного общества (в случае с текстами политической направленности — потенциального электората), стереотипизирует его поведение. Наиболее очевидным данный факт становится в эпоху серьезных 
социально-политических изменений, революций, которые наблюдаются на постсоветском пространстве в последнее десятилетие. Этим 
и обусловлен объем выбранного материала, который включает массмедийные тексты печатного и электронного характера, фрагменты 
выступлений политиков за 2007—2017 гг. Источником анализируемого материала послужили русскоязычные информационные агентства, газеты и журналы, отражающие разные политические взгляды и 
идеологические установки, дающие возможность представить объективную картину политических событий. Период исследуемого материала ограничен рядом социально-политических преобразований как 
в Российской Федерации, так и в других государствах. Представленный в монографии корпус примеров не означает солидарности автора 
с контентом проанализированных примеров, а призван продемонстрировать особенности реализации в массмедийных текстах метафорических моделей и прецедентных феноменов с исследуемой сферойисточником. 
Процессы глобализации, наблюдаемые во всех сферах социальнополитической деятельности, приводят к сближению и взаимодействию 
метафорической системы различных культур, что позволяет выявить 
общие тенденции метафорического отражения современной политической реальности. Комплексный анализ метафор, отражающих систему 
ценностей различных этносов, позволяет выявить не только общие, но 
и национально-специфические особенности восприятия и отражения 
политической действительности. Одной из таких особенностей в русской и славянской картине мира является широкий метафорический 
потенциал транспортной лексики.

Метафорические модели со сферой-источником «транспорт» являются значимым лингвокогнитивным способом воздействия политиков и журналистов на субъекты политической коммуникации, способствуют формированию конструктивных или деструктивных образов 
государств, политических лидеров, партий, организаций и представляются ценным источником метафор, необходимых для получения,  
укрепления и удержания власти.
Книга включает три главы, которые в содержательном плане раскрывают теоретические основы метафорического моделирования (глава 1) 
и лингвокогнитивный анализ языковых фактов (главы 2, 3, 4).
Исследование может представлять интерес для преподавателей, аспирантов, студентов филологических факультетов; широкого круга читателей, интересующихся особенностями языка политики.

ГЛАВА 1

ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ СОЗДАНИЯ 
ОБРАЗНОСТИ В МАССМЕДИЙНЫХ 
ПОЛИТИЧЕСКИХ ТЕКСТАХ 

1.1. Языковые особенности метафоры  
в текстах политических СМИ

Описание механизмов создания политических текстов, семантики и 
прагматики текстовых конструкций включает глубокое исследование 
политической метафорики, которая представляется ценным фрагментом политической картины мира, позволяющим организовать политический текст на уровне адресантно-адресатных отношений. В современной лингвистике наблюдается активизация научных исследований, которые опираются на новые теории в сфере семантики текста и 
функционирования языковых единиц в коммуникативно-прагматическом и лингвокогнитивном аспектах (Н. Д. Арутюнова, А. Н. Баранов,  
Л. Е. Бессонова, Г. Ю. Богданович, Ф. С. Бацевич, Р. Водак, М. Б. Ворошилова, В. З. Демьянков, М. Джонсон, О. П. Ермакова, М. В. Ильин, 
Ю. Н. Караулов, И. М. Кобозева, Н. А. Купина, Л. А. Петрова, А. А. Романов, Т. Г. Скребцова, Л. А. Ставицкая, Т. В. Радзиевская, А. П. Чудинов, 
Е. И. Шейгал, Г. М. Яворская, Т. А. Ященко). Значимость систематизации когнитивных механизмов при структурировании метафорических полей политического дискурса определила необходимость описания метафорических значений, актуализирующих в политическом 
тексте специфику метафорических переносов неполитических значений в пространство политического языка. По мнению В. Г. Костомарова, «весь “арсенал” метафор используется прежде всего для изображения негативных сторон политики, экономики, социальной обстановки в целом для “разоблачения”, точнее — образного обругивания 
политического противника» [Костомаров 1971: 124]. Одна из ключе

вых функций языка, функция воздействия, все активнее переносится 
на метафору, которая становится не способом украшения текста, а возможностью воздействия на адресата.
Появление новых образов и сценариев, трансформация языковых 
и культурных кодов, определение новых констант и категорий приводит к расширению метафорического потенциала политического текста. Восприятие и интерпретация новых фрагментов наивной картины 
мира происходит опосредованно, через интерпретацию уже известных 
понятий, апеллирование к знакомым языковым и культурным сферам. 
В современных лингвополитологических исследованиях подчеркивается, что лексика представляет собой наиболее подвижный, динамичный уровень языковой системы, который реагирует на происходящие 
в обществе перемены весьма чутко и исторически быстро. 
Анализ лексических единиц на уровне вторичной номинации является необходимой составляющей при характеристике языка как динамического явления. Сущность понимания метафоры, по убеждению  
Н. Ф. Алефиренко, заключается в том, чтобы «обеспечить восстановление гносеологического образа предмета метафоризации через языковое значение метафоры» [Алефиренко 2009: 217]. По мнению исследователя, при восстановлении предметного образа номинанта возникает 
возможность увидеть смысловые связи между предметами, которые не 
являются однопорядковыми в предметном мире, но соединены в этнокультурном языковом сознании на уровне ассоциаций [там же]. Исследователи приходят к выводу, что средством передачи метафорического 
значения может быть и грамматика. Под грамматической метафорой в 
лингвистике понимается намеренный перенос категориальных признаков одной грамматической категории в сферу действия другой грамматической категории с целью создания нового дополнительного смысла, 
который уже не обязательно является грамматическим [Масленникова 
2006: 23]. В современной лингвистике выделяют три пути грамматической метафоризации: 1) контраст между грамматическим значением 
формы и контекстом; 2) контраст между грамматическим значением 
формы и ее лексическим наполнением; 3) контраст между словарной 
и внеязыковой ситуацией [Смирнова 2014]. Выявляя отличительные 
черты лексической и грамматической метафоры, исследователь отмечает, что метафоризация в грамматике ограничена малым числом оппозиций и закрытым типом грамматической системы, кроме того, грам

матическая метафора характеризуется однонаправленностью, а не на- 
оборот, хотя и обратные случаи не исключены [там же].
Слова и устойчивые сочетания не только отражают реальную действительность и запечатлевают многообразные явления в сознании людей, но 
и, по справедливому замечанию А. Д. Васильева, «способны при определенных условиях воздействовать на носителей языка, выступая стимуляторами, которые вызывают довольно прогнозируемые реакции» 
[Васильев 2000: 47]. Такая функция языковых единиц наиболее значима 
именно в массмедийных текстах, целью которых является формирование у адресата определенного представления о товаре или услуге (тексты экономического характера), политическом деятеле, партии, организации или государстве (тексты политического характера). Одна из 
особенностей политического текста заключается в том, что его задачей является формирование не только конструктивного мнения, но и 
дискредитирующей характеристики политических субъектов и их действий. Данный тезис подтверждается рассуждениями С. С. Хромова, 
который отводит политическому языку важную роль. Так, исследователь утверждает, что «язык не только передает информацию, но и воздействует на личность, формирует ее, изменяя в лучшую или в худшую сторону» [Хромов 2007: 620]. Расширяя данную идею, исследователь подчеркивает, что «язык не только, как зеркало, пассивно отражает 
окружающую жизнь, но и вмешивается в нашу картину мира, в формирование языковой личности, <...> соответственно меняет личность, а 
следовательно, опосредованно и общественную жизнь» [там же]. Подводя итоги, С. С. Хромов приходит к выводу, что язык из категории 
чисто лингвистической превращается в реальную общественно-политическую силу, становится экономической категорией. Соглашаясь с 
мнением ученого, подчеркнем, что именно метафорические образы, 
заряженные преимущественно отрицательными коннотациями, являются основой для ассоциирования и отражения определенной социально-политической ситуации. 
Интерес лингвистов к исследованию метафоры, возросший на рубеже 
XX—XXI вв., определяется пристальным вниманием к языковой картине 
мира носителя той или иной культуры, его системе ценностей и нацио- 
нально-культурному опыту. Ученые указывают на антропоцентричность метафоры, то есть «...соизмеримость сопоставляемых в метафоризации объектов именно в человеческом сознании, безотносительно к 

реальным сходствам и различиям этих сущностей» [Телия 1988: 3—4]. 
Такое соотношение объектов весьма логично вписывается в антропоцентрическую парадигму современной лингвистики и является основой познания человеком окружающего мира посредством собственной 
активной деятельности и использования артефактов. Исследователи подчеркивают, что из совокупности метафор, ставших в языке узуальными, 
можно видеть, какие интересы преобладали в народе [Пауль 1960: 115].
Реализуясь в коммуникации и текстах различных типов, исходное значение слова становится источником метафорических значений и может 
характеризоваться, по определению Г. И. Кустовой, как способ концептуализации некоторой внеязыковой реальности, который «...предоставляет говорящим на данном языке своего рода ментальную схему (семантическую модель) для осмысления других типов ситуаций, подводимых под эту схему» [Кустова 2000: 85—109]. Ученый подчеркивает, что 
метафорические значения и метафора как тип переноса являются всего 
лишь частным случаем осмысления одного (нового, неосвоенного, но 
по каким-то параметрам сопоставимого) через другое (данное, освоенное) [там же]. Полностью соглашаясь с данным тезисом, добавим, что 
перенос значения с освоенного на неизвестное возможен только при 
апеллировании к аудитории, владеющей знаниями об исходном денотате и умеющей легко уловить ассоциативные связи между предметами. 
Именно поэтому метафоры культурно ориентированы и национально 
специфичны. Более того, политические тексты указывают на динамический характер метафор и неоднозначность их интерпретации, которая зависит от позиции адресанта и адресата. Э. Будаев отмечает, что 
«положение о том, что субъект склонен реагировать не на реальность, 
а скорее на собственные когнитивные репрезентации реальности, приводит к выводу, что и поведение человека непосредственно определяется не столько объективной реальностью, сколько системой репрезентации человека. Из этого следует, что выводы, которые мы делаем на 
основе метафорического мышления, могут формировать основу для 
действий» [Будаев 2007: 19]. В лингвистических исследованиях метафора связывается с полисемией, в частности с одной из ее разновидностей — нерегулярной полисемией. Т. Г. Скребцова представляет внут- 
реннюю структуру полисеманта «в виде сетевой модели, узлы которой характеризуются разной степенью центральности и когнитивной 
выделенности и связаны между собой отношениями различной при

роды и разной степени близости» [Скребцова 2000: 17]. Такое ранжирование «узлов» в структуре единицы и перенос «узла» одной единицы в 
«сетевую модель» единицы иной понятийной области и определяется 
исследователями как метафоризация. 
Концептуальная метафора представляет собой базовую ментальную 
модель, основанную на аналогии и позволяющую осмыслять объекты 
на основе знаний о других объектах, получающую выражение в языке, 
дискурсе, тексте в виде целостной системы метафорических выражений. По убеждению З. И. Резановой, «...в качестве интегральных признаков языковой метафоры признаются: а) выраженность языковыми 
средствами; б) сдвоенность смысла на основе аналогического уподобления предметов, признаков, процессов с выходом за пределы естественных родов в логических классификациях» [Резанова 2003: 26]. Ученые 
приходят к выводу о том, что такая идея получает широкие возможности языковой реализации: от традиционного лексико-семантического 
варьирования до модели, участвующей в выстраивании целостного текста или дискурса.
В когнитологических исследованиях метафора рассматривается 
как «главное средство нашей концептуальной системы, с помощью 
которого мы понимаем и воспринимаем один тип объектов в терминах объектов другого типа» [Ченки 1996: 70]. В современной коммуникации метафоры не только участвуют в категоризации понятий, но 
и являются аккумулятором личного и народного опыта, зеркалом экономических, политических и культурных изменений. По замечанию  
Н.Д. Арутюновой, «в эмоциональном нажиме на адресата заинтересован не только писатель, публицист и общественный деятель, но и 
любой член социума. Общность цели естественно порождает и общность используемых языковых приемов. Сфера выражения эмоций и эмоционального давления вносит в обыденную речь элемент артистизма, 
а вместе с ним и метафору» [Арутюнова 1990: 8].
Обзор научной литературы, посвященной исследованию политической метафоры, позволяет интерпретировать данный термин как инструмент для осознания, моделирования и оценки политических процессов, средство воздействия на социальное сознание.
Эмоциональная напряженность современной политической коммуникации, широкий коннотативный фон и необходимость тонкого воздействия на адресата определяют высокую активность метафор в поли