Причины правонарушений

В. Н. Кудрявцев





                Причины правонарушений




Репринтное воспроизведение
издания 1976 года





НОРМА ИНФРА-М Москва, 2022

УДК 343.97
ББК 67.513 К88



















znamum.com

      Кудрявцев В. Н.
К88 Причины правонарушений : монография / В. Н. Кудрявцев. — Репр. изд. — Москва : Норма : ИНФРА-М, 2022. — 288 с.
         ISBN 978-5-91768-775-9 (Норма)
         ISBN 978-5-16-012350-9 (ИНФРА-М, print)
         ISBN 978-5-16-105271-6 (ИНФРА-М, online)

         В монографии дается теоретическое обоснование концепции о природе, характере причин правонарушений, механизме их действия. Обобщая данные криминологических исследований последних лет, автор ставит ряд проблем, относящихся к теории и практике предупреждения правонарушений.
         Книга рассчитана на ученых-юристов, практических работников органов суда, прокуратуры, внутренних дел, а также широкий круг читателей, интересующихся проблемами борьбы с правонарушениями.
УДК 343.97
ББК 67.513



ISBN 978-5-91768-775-9 (Норма)
ISBN 978-5-16-012350-9 (ИНФРА-М, print)
ISBN 978-5-16-105271-6 (ИНФРА-М, online)

© Издательство «Наука», 1976
© Кудрявцев С. В.,
© Кудрявцев Ю. В.,
© наследники, 2017

        ПРЕДИСЛОВИЕ










Новая книга В. Н. Кудрявцева, несомненно, привлечет внимание читателей. Она написана крупным ученым, известным своими работами в области криминологии и уголовного права. Ценная особенность данного исследования—его комплексный характер: работа написана «на стыке» общей теории права, социологии, психологии и криминологии.
   Проблема преступности и ее причин -— одна из острейших не только в социальной практике, но и в теории. Она имеет философский, психологический, социальный, идеологический и другие аспекты.
   Вокруг вопроса о преступности и ее причинах всегда велась и ведется бурная полемика, которая в конечном счете затрагивает принципиальные проблемы партийности науки, историко-материалистического толкования природы и сущности социальных явлений.
   Буржуазные теоретики в своей критике советского права и теоретических концепций советских ученых-правоведов не раз пытались использовать вопрос о преступности для политических и идеологических диверсий, например путем протаскивания идей конвергенции. Немаловажное значение в этой связи имеет преодоление до сих пор еще распространенных биологизаторских заблуждений, касающихся причин преступности.
   В области теоретической разработки проблемы преступности советская наука сделала большой шаг вперед, особенно начиная с конца 50-х —начала 60-х годов, когда появились работы таких известных ученых, как А. А. Герцензон, А. А. Пионтковский, М. Д. Шаргород-ский, А. С. Шляпочников, и более молодых исследователей— Н. Ф. Кузнецовой, М. И. Ковалева, В. К. Звирз

буля, А. Б. Сахарова, Н. А. Стручкова, Г. А. Аванесова, В. В. Панкратова и ряда других. Теоретические исследования проблемы преступности стали широко проводиться в соответствующих научных центрах, где за последние годы создано немало интересных работ, содержащих решение этой проблемы применительно к конкретным регионам с учетом многих, в том числе национальных, моментов. Это позволяет на солидной основе изучать проблему предупреждения отрицательных социальных явлений, оказывать помощь практическим работникам.
   Социалистическое общество, как никакое другое, заинтересовано в познании сущности преступности и ее причин, поскольку преодоление преступности относится к числу программных задач нашей партии, решаемых советским обществом на пути построения коммунизма.
   Развитие криминологии в нашей стране позволило поставить и в значительной степени разрешить ряд важных вопросов о причинах преступности и методах борьбы с нею. Прежде всего это касается обоснования марксистско-ленинского тезиса о преступности как сложном социальном явлении, существующем объективно и связанном с другими социальными явлениями.
   Разработка этой проблемы способствовала также теоретическому обоснованию очень важного в идеологическом аспекте вывода о том, что преступность не порождена социалистическими общественными отношениями, что она «пришла» в социализм из предшествующих ему общественно-экономических формаций, является результатом процесса так называемого социального наследования.
   Этот фундаментальный вывод лишает почвы неправильные взгляды относительно путей и средств борьбы с преступностью, а также сроков разрешения этой проблемы, в частности предостерегает от волюнтаристских забеганий вперед, попыток решать сложнейшую социальную проблему в несбыточно короткие исторические сроки. Важно это еще и потому, что он предопределяет комплексный подход к решению проблемы, исключает попытки ее решения с помощью «чрезвычайных» средств, вроде ужесточения наказаний, с одной стороны, либо возложения ответственности за состояние преступности на какой-либо один орган в государстве — с другой.

4

Каждая ячейка общества вносит свой вклад в решение этой большой и сложной социальной проблемы. Очевидно, что преодоление «узких мест» в социальной жизни является делом всего общества, государства, а не каких-то отдельных их органов или организаций, и тем более — не отдельных людей.
   Значение работы В. Н. Кудрявцева обусловливается также тем, что ныне криминология является, образно говоря, базовой наукой для принятия законодательных решений. Криминологический анализ социальных явлений создает более прочную основу для выработки законодательных норм, направленных на борьбу с преступностью.
   Разумеется, речь идет о совместных усилиях ученых в области уголовного права (при создании материально-правовых норм) и уголовно-процессуального права (для выработки норм процессуальных).
   Ныне, в эпоху бурного научно-технического прогресса, многие социальные процессы и явления (индустриализация, урбанизация, миграция населения и т. д.) предстают в новом свете, требуют более разностороннего осмысления. Буржуазные теоретики используют это обстоятельство, чтобы переложить ответственность, которую империализм несет за постоянно растущую преступность, на некие будто бы спонтанные причины. Так, например, причиной преступности, якобы одинаковой при любой социально-политической системе, объявляется научно-техническая революция.
   Тем самым игнорируется классовый характер общественных отношений, определяющих особенности и природу любых социальных явлений,в том числе непосредственно связанных с научно-технической революцией. В. Н. Кудрявцев уделяет большое внимание этим и другим социальным аспектам, подчеркивая, что все это требует разработки и применения новых методов исследования в правовой науке, в том числе исследования психологии антиобщественного поведения, комплексных методов борьбы с ним.
   В данной связи следует отметить, что за последние годы все шире используются достижения науки управления. В частности, возникает новый теоретический аспект, касающийся связи, соотношения криминологии, да и правовой науки в целом, с наукой управления. Известно, что эволюция социальных явлений регулируется объек

5

тивными закономерностями. «Движение» их может ускоряться благодаря сознательной деятельности людей, путем научно обоснованного управления социальными процессами, но не произвольно, а исходя из реальных возможностей общественного развития на каждом данном этапе. Попытки же без учета реальных отношений, декретивным путем «повлиять» на преступность сегодня, ставить «сроки» ее ликвидации и т. п. могут вызвать лишь отрицательные социальные последствия. Такое «управление» приведет к изменению не существа дела, а только статистических показателей, за которыми могут скрываться и недобросовестность, и злоупотребления. Ошибочными поэтому следует считать стремления некоторых ученых сводить преступность к явлению, представляющему собой систему, управляемую извне.
   Явление, связанное множеством нитей с другими социальными явлениями, находящееся в зависимости от объективных закономерностей общественного развития, всегда требует глубокого качественного анализа.
   «Управлять преступностью» — волюнтаризм, но можно и нужно управлять процессом борьбы с нею. Это управление осуществляется в первую очередь органами, непосредственно ведущими борьбу с преступностью и опирающимися на правовую науку, науку управления, достижения математики, кибернетики и других наук.
   Принципиальным в этой связи является положение о том, что, будучи социальной задачей, решаемой всеми имеющимися в распоряжении общества средствами, борьба с преступностью может и должна осуществляться только на основе и в рамках закона.
   Поэтому управление социальными системами в данной области деятельности начинается с законотворческой деятельности государства и осуществляется путем безусловного утверждения, строгого соблюдения социалистической законности. Лишь в рамках и на основе закона могут использоваться организационные формы управления процессом борьбы с преступностью.
   В. Н. Кудрявцев в своей монографии проблеме преступности уделяет основное место. В I—-VI главах он продолжает исследования, начатые им в предшествовавших данной книге работах, в частности в монографии «Причинность в криминологии» (1968). Однако автор не ограничился этим, расширил теоретическую базу иссле

6

дуемой проблемы. Он исходит из того тезиса, что преступление рождается не сразу и что человек, до того как он совершит его, может совершить менее общественно опасное деяние — иное правонарушение.
   Следует заметить, что в уголовном праве (как, впрочем, и в общей теории права), на наш взгляд, до сих пор не вполне четко разграничены понятия: правонарушение, преступление, проступок. Различать эти понятия лишь по степени общественной опасности вряд ли достаточно, особенно для практики. Нельзя признать удовлетворительным и законодательное разрешение этого вопроса. Представляется ценным, что В. Н. Кудрявцев трактует правонарушение как родовое понятие, поглощающее понятие преступления. Тем самым он стремится на более широкой основе подойти к рассмотрению причин правонарушений, имея в виду противоправное поведение в целом, а не только преступное поведение. Именно под этим углом зрения в книге исследуется вопрос о формировании противоправного поведения человека в конкретных условиях его жизни в обществе. Так, вопрос из плоскости анализа криминологического переходит в плоскость социологического, философского, психологического анализа и в область общей теории права. В работе удачно разрешен вопрос о соотношении социального и биологического. В. Н. Кудрявцев справедливо отметает вульгарно-биологизаторский подход к личности правонарушителя и проблеме причин правонарушений.
   Естественно, что не все вопросы рассмотрены автором с достаточной полнотой. Вероятно, не со всеми положениями, выдвигаемыми и защищаемыми В. Н. Кудрявцевым, можно согласиться. Однако бесспорно то, что автор сделал дальнейший шаг к более глубокому осмыслению весьма сложной проблемы — причин совершения правонарушений людьми социалистического общества. Содержащиеся в монографии положения, аргументы позволяют выработать еще более действенные меры, направленные на решение программной задачи нашей партии—полной ликвидации преступности в стране.

                         Заслуженный деятель науки РСФСР, доктор юридических наук, профессор И. КАРПЕЦ

Глава 1

ПРИЧИННОСТЬ В СОЦИАЛЬНОЙ СРЕДЕ








        1. Значение причинных объяснений

Изучение антиобщественных явлений, в том числе и различных видов противоправного поведения, преследует в конечном счете практическую цель: разработать и затем осуществить такие научно обоснованные мероприятия, которые способствовали бы успешному наступлению на эти отрицательные социальные явления, уменьшили бы их распространенность, ликвидировали бы наиболее опасные их формы, а затем постепенно свели бы эти явления на нет. Такая позитивная социальная задача могла быть поставлена только в социалистическом обществе, классовая природа которого дает возможность осуществлять крупные социальные мероприятия в интересах всего народа. Необходимым условием этой деятельности государства и общества является научная разработка проблем социальной жизни, в том числе и проблем противоправного поведения людей.
   Можно ли ограничиться в этих целях статическим анализом антиобщественных явлений, не затрагивая проблемы их исторического, социального и психологического происхождения? Хотя на этот вопрос вряд ли кто-нибудь даст положительный ответ, тем не менее фактически изучением причин противоправного поведения долгие годы не занимались. А между тем именно изучение причин различных явлений дает возможность наиболее глубоко понять их природу, а следовательно, и противопоставить им сознательно разработанные позитивные мероприятия социалистического общества.
   Причинное объяснение раскрывает «механизм» явлений, т. е. указывает на то, какие иные явления и процессы природы и общества порождают данное, рассматриваемое нами явление, в каких конкретных условиях

8

оно может возникнуть, какие существуют содействующие и противодействующие ему силы. Именно это и дает возможность вырабатывать, прогнозировать и планировать организованную систему мер борьбы с нежелательными нам социальными явлениями.
   Известно, что с материалистической, марксистской точки зрения причинная связь (или причинность) определяется как объективная связь между двумя явлениями, одно из которых (причина) при наличии определенных условий производит, порождает другое (следствие) *. «Каузальность, обычно нами понимаемая,— писал В. И. Ленин,— есть лишь малая частичка всемирной связи, но (материалистическое добавление) частичка не субъективной, а объективно реальной связи»¹ ². Именно объективная природа причинных связей определяет ценность причинного объяснения социальных, как и всех иных, явлений.
   Объективная природа причинности стала предметом острой борьбы между материализмом и идеализмом, диалектикой и метафизикой. Существо этой борьбы глубоко раскрыто в работе В. И. Ленина «Материализм и эмпириокритицизм». «Действительно важный теоретикопознавательный вопрос, разделяющий философские направления,— писал В. И. Ленин,—-состоит не в том, какой степени точности достигли наши описания причинных связей и могут ли эти описания быть выражены в точной математической формуле,— а в том, является ли источником нашего познания этих связей объективная закономерность природы, или свойства нашего ума, присущая ему способность познавать априорные истины и т. п. Вот что бесповоротно отделяет материалистов Фейербаха, Маркса и Энгельса от агностиков (юмистов) Авенариуса и Маха» ³.
   Этот принципиальный вопрос и сейчас является тем оселком, на котором могут быть проверены философские позиции того или иного автора, пишущего по вопросам причинности. Укажем, к примеру, на понимание причинности одним из видных представителей позитивистской философии Р. Карнапом. Утверждая, что нет

¹ См., например: Философская энциклопедия, т. 4. М., 1967, с, 370.

² Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 29, с. 144.

³ Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 18, с. 164.

9

оснований отрицать понятие причинности, и даже признавая, что оно является одним из центральных в современной философии науки, Карнап вместе с тем дает такое «определение»: «Причинное отношение означает предсказуемость» «Утверждение о причинной связи является условным утверждением,— пишет он.— Оно описывает регулярность, наблюдаемую в природе, но не больше» ⁴ ⁵.
    Тем самым причинности придается субъективный характер, в лучшем случае она отождествляется с функциональной связью явлений. Руководствуясь подобными позитивистскими представлениями, многие буржуазные юристы и криминологи отрицают возможность установления объективных причин тех или иных явлений, в том числе — причин правонарушения. Известный американский криминолог Т. Селлин пишет как якобы о само собой разумеющемся факте, что «наука отказалась от концепции причинности и обращается к ней только для обозначения функционального взаимоотношения между определенными элементами или фактами»⁶.
    Между тем предсказуемость явлений не заменяет причинного объяснения, а именно на его основе и получает твердое научное обоснование. Если нам известны объективные причины существования того или иного явления, мы можем предсказать возможность его возникновения, изменения или исчезновения. Практическая деятельность людей доказывает объективный характер существования причинных связей в природе и обществе. «...Благодаря деятельности человека,— писал Ф. Энгельс,^— и обосновывается представление о причинности...-» ⁷.
    Конечно, в области общественных явлений установление причинных зависимостей в большинстве случаев более сложно, чем в природе или области техники, в частности потому, что здесь не всегда возможны эксперименты, служащие проверкой причинных связей. Однако практика всегда остается незаменимым критерием истинности наших знаний. Речь идет в данном случае как об общественной, исторической практике в широком


⁴ Карнап. Р. Философские основания физики. М., 1971, с. 260.

s Там же, с. 270.

⁶ Социология преступности. Пер. с англ. М., 1966, с. 27.

⁷ Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 545.

10