Словарь поэтического языка Д.В. Давыдова

Н.Л. Васильев, Д.Н. Жаткин 

СЛОВАРЬ ПОЭТИЧЕСКОГО ЯЗЫКА  
Д. В. ДАВЫДОВА 

Москва
Издательство «ФЛИНТА» 
2021

3-е издание, стереотипное

УДК 811.161.1'374 Давыдов
ББК 81.2Рус-4 
         В19 

Васильев Н.Л. 
В19 
Словарьпоэтическогоязыка Д.В. Давыдова / Н.Л. Васильев, Д.Н.

Жаткин. — 3-е изд., стер. — Москва : ФЛИНТА, 2021. — 99 с. —
ISBN 978-5-9765-2545-0. — Текст : электронный.
Словарь является первым опытом лексикографического

описания языка видного поэта XIX в. Д. В. Давыдова (1784–
1839). Он включает историко-литературный очерк о писателе,
алфавитно-частотный указатель лексем и онимов, отмеченных в его
произведениях (свыше 3,5 тысяч словарных единиц), рейтинг
наиболее употребительных слов, толкует устаревшие, редкие и
окказиональные лексемы, поясняет непонятные имена, мифологизмы,
географические реалии и т. д. 
Словарь предназначен для лингвистов и литературоведов, а

также может использоваться студентами филологических факультетов в
качестве учебного пособия по курсам «Лексикология», «История
русского литературного языка», «Введение в литературоведение»,
«История русской литературы». 

УДК 811.161.1'374 Давыдов 
                                                                                ББК 81.2Рус-4 

ISBN 978-5-9765-2545-0 
© Васильев Н.Л., Жаткин Д.Н., 2016
© Издательство «ФЛИНТА», 2016

ВВЕДЕНИЕ

Я не поэт, я – партизан, казак,

Я иногда бывал на Пинде, но наскоком…

(Д.В.Давыдов. «Ответ», <1830>)

1. «Словарь поэтического языка Д.В.Давыдова» продолжает разраба
тываемую нами серию алфавитно-частотных словарей русских писателей 
прошлого, в частности поэтов «пушкинской плеяды»1.

Цель подобных справочников – предоставить литературоведам и 

лингвистам необходимую лексико-статистическую информацию, касающуюся словоупотребления классиков2. 

Авторские словари отличаются по своей типологии3. Данный сло
варь развивает традиции, заложенные «Частотным словарем языка 

1 См.: Васильев Н.Л. Словарь языка А.И.Полежаева. Саранск, 2001; Василь
ев Н.Л., Жаткин Д.Н. Словарь языка А.А.Дельвига. М., 2009; Васильев Н.Л. Словарь 
поэтического языка Н.П.Огарева. Саранск, 2013; Васильев Н.Л., Жаткин Д.Н. Словарь Н.М.Языкова. М., 2013; Они же. Словарь поэтического языка П.А.Вяземского 
(с приложением малоизвестных и непубликовавшихся его стихотворений). М., 2015; 
Они же. О проекте «Словаря поэтического языка Д.В.Давыдова» // Международный 
журнал прикладных и фундаментальных исследований. 2015. № 12. Ч. 5. С. 917–920.

2 См.: Жаткин Д.Н. Актуальные вопросы подготовки словарей языка писателей 

пушкинского времени (на материале языка А.А.Дельвига) // IV Житниковские чтения: 
Актуальные проблемы лексикографирования науч. иссл.: Материалы межвуз. науч. 
конф. (20–21 апр. 2000 г.): В 2 ч. Челябинск, 2000. Ч. 1. С. 217–225; Васильев Н.Л.
Словари языка писателей как источник изучения поэтики русской литературы XIX 
века // Проблемы изучения лирики в школе: К 200-летию со дня рождения 
Ф.И.Тютчева. Арзамас, 2003. С. 152–162; Он же. Словари языка поэтов пушкинского 
времени: проект будущего, проекция прошлого… // II Международная конференция 
«Русский язык и литература в международном образовательном пространстве: современное состояние и перспективы». Гранада, 8–10 сент. 2010 г.: В 2 т. Granada, 2010. 
Т. II. С. 2006–2010; Он же. Словари языка поэтов XIX в. как один из источников исторической и «синхронической» лексикографии // Материалы Международной конференции, посвященной 150-летию со дня рождения акад. А.А.Шахматова. СПб., 
2014. С. 84–85; Он же. Теория языка. Русистика. История советской лингвистики. М., 
2015. С. 144–151. 

3 См., напр.: Русская авторская лексикография XIX–XX веков: Антология / 

Сост.: Е.Л.Гинзбург, Ю.Н.Караулов, Л.Л.Шестакова. М., 2003; Лилеева Е.Л. Словари 
языка русских писателей и поэтов. М., 2010; Шестакова Л.Л. Русская авторская лексикография: Теория, история, современность. М., 2011; Поцепня Д.М. Словари языка 
писателя // Лексикография русского языка: учебник. СПб., 2013. С. 583–628.

М.Ю.Лермонтова»4, дополняя их новыми лексикографическими веяниями, 
поиском компромисса между информационными возможностями алфавитно-частотных и обычных писательских словарей5. Последние нередко 
включают избыточную информацию о значениях известных лексем, часто 
стандартном их использовании, не отражают системно имена собственные, а также ранжированную частотность употребления слов и онимов. 
Внушительные по объему, они порой малоинформативны. Впрочем, указанные разновидности писательских словарей не «конфликтуют» между 
собой, а скорее дополняют друг друга; во всяком случае, алфавитночастотные словари в какой-то мере компенсирует лексикографические лакуны в традиционной авторской лексикографии.

В настоящем словаре содержатся сведения о конкретных лексемах и 

именах собственных, употребленных Д.В.Давыдовым, активности их использования в произведениях поэта, значениях редких и окказиональных 
слов, онимов; приводится список наиболее частотных лексем, даны функционально-стилистические пометы при малоизвестных словах, необычных 
словоупотреблениях, комментарии к именам собственным.

2. Денис Васильевич Давыдов (1784–1839) – один из ярких предста
вителей «золотого века» русской поэзии, современник и приятель 
В.А.Жуковского, П.А.Вяземского, А.С.Пушкина, Н.М.Языкова, Е.А.Баратынского, формально и по искрометному шутливому настрою, «арзамасец», чье прозвище (Армянин) в петербургском и московском кругу ассоциировалось и с экзотической внешностью поэта, и с персонажем баллады 
В.А.Жуковского «Алина и Альсим» (1814)6, перепевавшей средневековый 

4 См.: Частотный словарь языка М.Ю.Лермонтова / Под ред. В.В.Бородина, 

А.Я.Шайкевича; сост.: А.А.Авдеева, В.В.Бородин, Н.Я.Быкова, С.М.Козокина, 
Н.А.Гордеева, Л.А.Макарова, А.Я.Шайкевич // Лермонтовская энциклопедия. М., 
1981. С. 665, 717–774. О достоинствах и недостатках указанного словаря см.: Васильев Н.Л. Словарь языка А.И.Полежаева. С. 7. 

5 См., напр.: Словарь языка Пушкина: В 4 т. / Отв. ред. В.В.Виноградов; сост.: 

С.И.Бернштейн, А.Д.Григорьева, Н.Н.Иванова, И.С.Ильинская, И.И.Ковтунова, 
В.Д.Левин, 
С.И.Ожегов, 
И.А.Оссовецкий, 
Е.Ф.Петрищева, 
В.А.Плотникова, 

В.В.Пчелкина, В.Н.Сидоров, Е.П.Ходакова. М., 1956–1961; Новые материалы к словарю А.С.Пушкина / Ред. В.А.Плотникова; сост.: В.В.Пчелкина, Е.П.Ходакова. 
М., 1982; Голованевский А.Л. Поэтический словарь Ф.И.Тютчева. Брянск, 2009. О современной оценке «пушкинской» лексикографии см., в частности: Шестакова Л.Л.
«Словарь языка Пушкина» в истории русской авторской лексикографии (к 50-летию 
выхода Словаря в свет) // Рус. яз. в школе. 2011. № 10. С. 71–77; Васильев Н.Л. «Словарь языка Пушкина»: 50 лет спустя… // Авторская лексикография и история слов: 
К 50-летию выхода в свет «Словаря языка Пушкина». М., 2013. С. 23–29; Он же. 
О Пушкине: язык классика, поэтика романа «Евгений Онегин», писатель и его современники. Саранск, 2013. С. 79–104; Он же. Теория языка. Русистика. История советской лингвистики. С. 93–97, 121–143.

6 См.: Бондаренко А.Ю. Денис Давыдов. М., 2012. С. 211.

куртуазно-рыцарский сюжет, воссозданный французским поэтом Ф. де 
Монкрифом, и, вероятно, каламбурно (по созвучию) с названием этого литературного сообщества. 

Д.В.Давыдов нередко рассматривается и как поэт «пушкинской 

плеяды», реконструируемой ныне на основе дружеских и творческих контактов А.С.Пушкина (Е.А.Баратынский, Д.В.Веневитинов, П.А.Вяземский, А.А.Дельвиг, В.К.Кюхельбекер, П.А.Плетнев7, Н.М.Языков), без 
учета типологической общности творчества классика с иными современниками8.

Отнесение Д.В.Давыдова к поэтам пушкинского направления, «пуш
кинской плеяде», конечно, условно: по возрасту и отчасти литературным 
проявлениям (отсутствие у него, например, лиро-эпических опытов; немалое число переложений французских авторов9) он еще более, чем П.А.Вяземский, выпадает из этой парадигмы. Но если одна из «крайних дат» 
(рождение) отделяет его от других знаковых представителей «плеяды», то 
вторая (смерть), наоборот, сближает с ними, централизуя его в этом 
скорбном ряду: Д.В.Веневитинов (1827), А.А.Дельвиг (1831), А.С.Пушкин 
(1837), Д.В.Давыдов (1839), Е.А.Баратынский (1844), Н.М.Языков 
(1846/1847)…

Е.А.Баратынский следующим образом обозначил поэтическое при
сутствие легендарного современника в сознании своего литературного поколения:

Пока с восторгом я умею
Внимать рассказу славных дел, 

7 П.А.Плетнев, как поэт меньшего масштаба и «академический» представитель 

пушкинского круга, конечно, стоит в этом ряду особняком. Характерно его замечание 
о Д.В.Давыдове в переписке с Я.К.Гротом – при ответе на вопрос корреспондента об 
авторе очерка о поэте в прижизненном собрании его стихотворений: «Давыдов, не 
трогая таланта его, был мелкий хвастун, и все биографии о нем писаны им самим, где 
он рассыпался в похвалах себе» (Переписка Я.К.Грота с П.А.Плетневым. Т. 3. СПб., 
1896. С. 412). Ср., однако: «Вам… спутникам той счастливой плеяды, / Которой некогда и я принадлежал…» (П.А.Вяземский. П.А.Плетневу и Ф.И.Тютчеву. 1864). 

8 Так, в XIX в. к представителям этой «плеяды» относили, например, Полежае
ва, лично не знакомого с Пушкиным. См.: Васильев Н.Л. Пушкин и Полежаев: «заговор молчания» или...? (К истории взаимоотношений) // Поэзия А.И.Полежаева. Саранск, 1989. С. 40–69; Он же. А.И.Полежаев и русская литература. Саранск, 1992. 
С. 29–43; Он же. А.С.Пушкин и А.И.Полежаев: диалог судеб и творчества // Пушкин 
и мировая культура: Материалы восьмой Международной науч. конф. СПб.; Арзамас; 
Б.Болдино, 2008. С. 150–164. Немало оснований причислять к кругу близких Пушкину литераторов и Л.А.Якубовича. См.: Васильев Н.Л. А.С.Пушкин и Л.А.Якубович: 
биографические и творческие контакты // Болдинские чтения 2011. Саранск, 2011. 
С. 55–63.

9 См., напр.: Вацуро В.Э. Примечания // Давыдов Д.В. Стихотворения. Л., 1984. 

С. 196, 199, 202, 204–210, 216.

Любовью к чести пламенею 
И к песням муз не охладел, 
Покуда русский я душою, 
Забуду ль о счастливом дне, 
Когда приятельской рукою 
Пожал Давыдов руку мне!
О ты, который в пыл сражений 
Полки лихие бурно мчал
И гласом бранных песнопений
Сердца бесстрашных волновал!
Так, так! покуда сердце живо
И трепетать ему не лень, 
В воспоминанье горделиво
Хранить я буду оный день!
Клянусь, Давыдов благородный, 
Я в том отчизною свободной, 
Твоею лирой боевой
И в славный год войны народной
В народе славной бородой!

(«Д.Давыдову», 1825)

Вспоминая наиболее близких ему по духу поэтов, намного пере
живший их П.А.Вяземский называет 5 имен, в том числе Д.В.Давыдова и, 
может быть, в большей степени «любуется» именно последним: 

Дельвиг, Пушкин, Баратынской, 
Русской музы близнецы, 
С бородою бородинской
Завербованный в певцы, 

Ты, наездник, ты, гуляка, 
А подчас и Жомини, 
Сочетавший песнь бивака
С песнью нежною Парни!

Ты, Языков простодушный, 
Наш заволжский соловей, 
Безыскусственно послушный
Тайной прихоти своей!

Ваши дружеские тени
Часто вьются надо мной,

Ваших звучных песнопений
Слышен мне напев родной…

(«Поминки», 1864)

Ранее, откликаясь на смерть Д.В.Давыдова, он же замечает: «Бога
тыри эпохи сильной, / Эпохи славной, вас уж нет! / И вот сошел во прах 
могильный / Ваш сослуживец, ваш поэт! // Смерть сокрушила славы наши – / И смотрим мы с слезой тоски / На опрокинутые чаши, / На упраздненные венки. // Но песнь мою, души преданье / О светлых, безвозвратных днях, / Прими, Денис, как возлиянье / На прах твой, сердцу милый 
прах!» («Эперне» – с посвящением «Денису Васильевичу Давыдову» и 
позднейшей «припиской», 1838, 1854). Не случайно лирический образ 
Д.В.Давыдова (Давыдов, Денис, Денис Давыдов, Д.В.Давыдов, Денис Васильевич, Денис Васильевич Давыдов) неоднократно варьируется в поэзии 
Вяземского и уступает по частоте использования только именам В.А.Жуковского, А.С.Пушкина, Н.М.Карамзина, И.И.Дмитриева10.

Н.М.Языков тоже посвятил поэту-воину немало проникновенных 

строк, признаваясь в симпатии к нему и общности стихии их вдохновений: 
«Давным-давно люблю я страстно / Созданья вольные твои, / Певец лихой 
и сладкогласный / Меча, фиала и любви! / Могучи, бурно-удалыя, / Они 
мне милы, святы мне, – / Твои, которого Россия, в своих годины роковыя, 
/ Радушно видит на коне, / В кровавом зареве пожаров, / В дыму и прахе 
боевом, / Отваге пламенных гусаров / Живым примером и вождем… / 
<…> / Прими рукою благосклонной / Мой дерзкий дар: сии стихи – / Души студентски-забубенной / Разнообразные грехи. / <…> / Не удивляйся 
же ты в ней (поэзии автора. – Н.В., Д.Ж.) / Разливам пенных вдохновений, 
/ Бренчанью резкому стихов, / Хмельному буйству выражений / И незастенчивости слов!» («Давным-давно люблю я страстно…», 1832); «Жизни 
баловень счастливый / Два венка ты заслужил; / Знать, Суворов справедливо / Грудь тебе перекрестил… // <…> // Пламень в небо упирая, / Лют 
пожар Москвы ревет; / Златоглавая, святая, / Ты ли гибнешь? Русь, вперед! / Громче буря истребленья, / Крепче смелый ей отпор! / Это жертвенник спасенья, / Это пламень очищенья, / Это Фениксов костер! // Где же 
вы, незванны гости, / Сильны славой и числом? / Снег засыпал ваши кости! / Вам почетный был прием! / Упилися еле живы / Вы в московских теремах, / Тяжелы домой пошли вы, / Безобразно полегли вы / На холодных 
пустырях! / Вы отведать русской силы / Шли в Москву: за делом шли! / 
Иль не стало на могилы / Вам отеческой земли! / Много в этот год крова
10 См. также подборку посланий к поэту в изд.: Давыдов Д.В. Полн. собр. сти
хотворений. Л., 1933. С. 155–185, 189, 283–295 (прим. В.Н.Орлова) – где Вяземскому 
принадлежит исключительное место в этом плане, наряду с произведениями 
А.С.Пушкина, В.А.Жуковского, Е.А.Баратынского, Н.М.Языкова, Ф.Н.Глинки, 
А.А.Бестужева, Е.П.Ростопчиной и других авторов.

вый, / В эту смертную борьбу, / У врагов ты отнял славы, / Ты, боец чернокудрявый / С белым локоном на лбу!11 // <…> // Лучезарна слава эта, 
/ И конца не будет ей; / Но такие ж многи лета / И поэзии твоей: / Не умрет твой стих могучий, / Достопамятно-живой, / Упоительный, кипучий, / 
И воинственно-летучий, / И разгульно-удалой» («Денису Васильевичу Давыдову», 1835). Относительно последнего послания выпускник Благородного пансиона при Царскосельском лицее, чиновник, переводчик, ученый 
В.Д.Комовский (1803–1851) вспоминал: «Живо
помню восторг его 

[А.C.Пушкина] в то время, когда прочитал он стихотворение Языкова к 
Давыдову, напечатанное в журнале. В первый раз увидел я тогда слезы на 
лице Пушкина…»12.

По поводу яркого лирического, отчасти картинного, образа старшего 

современника П.А.Вяземский писал Пушкину 22 января 1836 г.: «Приезжай сегодня к нам, будет "Наш боец чернокудрявый / с белым локоном во 
лбу"»13. А тот, в свою очередь, сообщал Н.М.Языкову 14 апреля 1836 г.: 
«Послание к Давыдову – прелесть! Наш боец чернокудрявый окрасил было свою седину, замазав и свой белый локон, но после Ваших стихов 
опять его вымыл – и прав. Это знак благоговения к поэзии»14. Ср. также в 
письме Д.В.Давыдова к В.А.Жуковскому от того же дня: «Мне Пушкин 
пишет, что ты в журнал («Современник». – Н.В., Д.Ж.) дал такие стихи, 
что мой белый локон дыбом станет от восторга. Ожидаю с нетерпением 
появления этого журнала. И мое детище должно быть там, если попутный 
ветер пронесет его между шкер и таможенных застав Петербургской Цензуры»15.

Даже В.К.Кюхельбекер в своем заточении упоминал о Д.В.Давыдове 

в поэме «Сирота» (1833–1834):

11 Ср. описание внешности Д.В.Давыдова современником – М.А.Дмитриевым 

(1796–1866): «…был не красив; но умная и живая физиономия и блестящие, выразительные глаза – с первого раза привлекали внимание на его сторону. Голос у него был 
пискливый, рот необыкновенно мал; росту он был среднего, но сложен крепко и на 
коне был словно прикован к седлу. Черноволосый, на одной стороне лба он имел 
клок белых волос» (цит. по: Бондаренко А.Ю. Указ. соч. С. 202–203). На портретах 
поэта, начиная с 1819 г., а может быть и ранее, легко заметить эту деталь его облика.
По свидетельству того же мемуариста, «На вопрос Государя, отчего у него [Д.В.Давыдова] этот клок седых волос, он отвечал ему: "Sire, c’est un bout de chagrin [Ваше 
величество, это след печалей!]"»). См.: Дмитриев М.А. Главы из воспоминаний моей 
жизни / Подгот. текста и прим. К.Г.Боленко, Е.Э.Ляминой, Т.Ф.Нешумовой. М., 1998. 
С. 128–129.

12 См.: Летопись жизни и творчества А.С.Пушкина: В 4 т. / Сост.: М.А.Цяв
ловский, Н.А.Тархова; отв. (науч.) ред. Н.Я.Левкович. М., 1999. Т. 4. С. 42–43.

13 См.: Пушкин А.С. Полн. собр. соч.: В 19 т. [2-е изд.] М., 1994–1997. Т. 16. 

С. 75.

14 Пушкин А.С. Собр. соч.: В 10 т. М.; Л., 1949. Т. 10. С. 573.
15 См.: Летопись жизни и творчества А.С.Пушкина. Т. 4. С. 427.

…кто наш герой?

Софа, в углу комод, а над софою
Не ты ль гордишься рамкой золотою, 
Не ты ль летишь на ухарском коне, 
В косматой бурке, в боевом огне, 
Летишь и сыплешь на врагов перуны, 
Поэт-наездник, ты, кому и струны
Волшебные и меткий гром войны
Равно любезны и равно даны?16

На типологическую и отчасти ассоциативную, «хронотопную» бли
зость творчества Д.В.Давыдова с младшими современниками из ближайшего пушкинского окружения обратил внимание еще В.Г.Белинский 
в своих «Литературных мечтаниях» (1834): «Языков и Давыдов… имеют 
много общего. Оба они примечательные явления в нашей литературе. 
Один, поэт-студент, беспечный и кипящий избытком юного чувства, воспевает потехи юности, пирующей на празднике жизни… Другой, поэтвоин, со всею военною откровенностию, со всем жаром не охлажденного 
годами и трудами чувства, в удалых стихах рассказывает нам о проказах 
молодости… Как тот, так и другой нередко срывают с своих лир звуки 
сильные, громкие и торжественные; нередко трогают выражением чувства 
живого и пламенного. Их односторонность в них есть оригинальность, без 
которой нет истинного таланта»17. Позже критик отмечал, используя, в частности, диалогические маски: «Но я разумею не их (Олина, М.Дмитриева, Раича, Трилунного, Ф.Н.Глинку. – Н.В., Д.Ж.), а Баратынского, Козлова, Давыдова (Дениса), Дельвига, Подолинского, Языкова. Помните, 
бывало, говаривали: Пушкин, Баратынский, Языков?»; «Элегии Давыдова 
часто дышат истинною поэзиею, и их всегда можно перечесть с удовольствием, несмотря на их однообразность. Вообще, в поэзии Давыдова есть 
какая-то достолюбезная оригинальность, свой собственный характер» 
(«Русская литература в 1841 году»); «Мы очень уважаем дарования и таланты таких поэтов, как Веневитинов, Полежаев, Баратынский, Козлов, 

16 Кюхельбекер В.К. Избранные произведения: В 2 т. / Вступ. ст., подгот. текста 

и прим. Н.В.Королевой. М.; Л., 1967. Т. 1. С. 508. Ср. также дневниковые записи поэта-узника: «В 1832 году издали свои стихотворения Гнедич и Давыдов. То-то бы меня одолжил Пушкин или родные мои, если бы меня порадовали этими новинками! 
Особенно желалось бы мне почитать старика Дениса» (15 мая 1834 г.); «В "Библиотеке <для чтения>" прочел я примечательную сказку Пушкина в стихах "О мертвой царевне и семи богатырях"; механическая часть этой сказки превосходна – размер и 
слог совершенно соответствуют предмету. Сверх того, хорош отрывок из записок 
Д.Давыдова "Знакомство с Каменским"» (29 октября 1834 г.). См.: Кюхельбекер В.К.
Путешествие. Дневник. Статьи / Изд. подгот.: Н.В.Королева, В.Д.Рак; отв. ред. 
Б.Ф.Егоров. Л., 1979. С. 309, 338.

17 Белинский В.Г. Полн. собр. соч.: [В 13 т.]. М., 1953–1959. Т. 1. С. 75.

Давыдов и другие; но все-таки думаем, что, из уважения к ним же, не следует печатать их слабые произведения…» («Сочинения Александра Пушкина. Статья четвертая», 1843); «Настоящее издание собрания сочинений 
Пушкина началось уже с 1829 года. Сочинения наиболее уважавшихся поэтов того времени, как-то: Баратынского, Веневитинова, Языкова, Подолинского, Козлова, Давыдова, Дельвига, Полежаева, были изданы уже в 
тридцатых годах» («Русская литература в 1843 году»); «Мы помним русский романтизм в самом разгаре его. <…>. Жадно перечитывая и даже переписывая  всякое вновь появлявшееся стихотворение Пушкина, мы почти 
с таким же восторгом хватались за все, что выходило из-под пера Баратынского, г. Языкова, Дельвига, г. Подолинского, Веневитинова, Полежаева, Давыдова, Козлова, г. Туманского, г. Хомякова… <…> Но более 
всего после Пушкина интересовали нас, как и всех, стихотворения Баратынского, Веневитинова, Полежаева и г. Языкова» («Русская литература 
в 1844 году»)18.

В.Г.Белинский посвятил поэту и отдельную статью – объемную ре
цензию на второе издание «Сочинений в стихах и прозе Дениса Давыдова» (СПб., 1840): «…Но, чтоб понять Давыдова как поэта, надо сперва понять его… как оригинальную личность, как чудный характер, словом, как 
всего человека…»; «Он был поэт в душе; для него жизнь была поэзиею, 
а поэзия жизнью, – и он поэтизировал всѐ, к чему ни прикасался…»; 
«…в Давыдове русская военная служба нашла себе достойного поэта, 
и он… доказал, что в ней есть жизнь и поэзия, и возвысил ее до поэтического апотеоза»; «Перечитывая стихотворения Давыдова, мы испытывали 
такое же наслаждение, какое доставляет неожиданная встреча с другом, 
с которым давно расстались, без надежды скорого свидания. Мы нашли их 
гораздо лучшими, нежели какими оставили их, но не потому, чтобы они 
изменились, а потому что мы сами сделались способнее оценять все простое и непритязательное, при истинном достоинстве. Давыдов… решительно принадлежал к самым ярким светилам второй величины на небосклоне русской поэзии…»19. Еще более благоприятно критик отозвался 
о прозе писателя: «…живое изложение, доступность для всех и каждого, 
интерес, слог быстрый, живописный, простой и благородный, прекрасный, 
поэтический! Как прозаик Давыдов имеет полное право стоять наряду 
с лучшими прозаиками русской литературы»20. 

3. Будучи потомственным военным (отец – командир Полтавского 

полка; дед по матери – генерал-аншеф Е.А.Щербинин, 1728–1783; младший брат Евдоким – генерал-майор с 1820 г.; двоюродный брат –
Е.В.Давыдов, 1775–1823, чей портрет часто путают с «давыдовским» –

18 Там же. Т. 5. С. 560; Т. 7. С. 272; Т. 8. С. 50, 445–446. 
19 Там же. Т. 4. С. 345–346, 353, 358, 368–369.
20 Там же. С. 369.