Любовь и жизнь. Воспоминания. Стихи

Знамеровская Татьяна Петровна. 1930-е годы

ЛЮБОВЬ И ЖИЗНЬ

ВОСПОМИНАНИЯ. СТИХИ

2-е издание

ИЗДАТЕЛЬСТВО САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОГО УНИВЕРСИТЕТА

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

Т. П. Знамеровская

УДК 82-(94+14)
ББК 84(2Рос=Рус)6
  
З-72 

З-72
Знамеровская Т. П.
Любовь и жизнь. Воспоминания. Стихи / Т. П. Знамеровская; сост., подгот. 
текста, вступ. ст., коммент., указатели А. В. Морозовой. 2-е изд. — СПб.: Изд-во 
С.-Петерб. ун-та, 2021. — 296 с., [16] л. ил. ISBN 978-5-288-06099-1

Первое издание вышло в 2020 году под названием «Воспоминания. Лирика (Любовь и жизнь. 
Стихи)» при финансовой поддержке Российского фонда фундаментальных исследований (РФФИ). 
В книге опубликованы рукописи крупного отечественного искусствоведа Т. П. Знамеровской (1912–
1977): генеалогические изыскания, позволившие ей восстановить родовые корни свои и мужа — 
П. С. Чахурского (1910–1975); воспоминания о детских годах, прошедших при штабе Красной армии 
в годы Гражданской войны на Украине, по которой она много ездила вместе с отцом, красным командиром; дневниковые записи о жизни в Детском Селе, где Т. П. Знамеровская закончила Первую 
трудовую школу, бывшую мужскую Николаевскую гимназию Царского Села; о большом чувстве 
к П. С. Чахурскому, о ее друзьях; об их характерах и судьбах; стихи, в которые выливались наиболее 
яркие впечатления ее жизни. Произведения, вошедшие в книгу, написаны живым, ярким литературным языком и отличаются высокой художественностью. Стихи являются замечательными образцами русской лирической поэтической традиции XIX–XX вв.
Книга может быть интересна искусствоведам как материал к биографии Т. П. Знамеровской, 
историкам как ценный источник по отечественной истории конца XIX — первой половины XX в. 
и всем интересующимся отечественной мемуарной литературой. 

УДК 82-(94+14) 
ББК 84(2Рос=Рус)6

Znamerovskaya T. P. Love and life. Memories. Poems / composition, preparation of the text, 
introduction, comments, indexes by A. V. Morozova. 2nd ed. St. Petersburg: St. Petersburg University Press, 
2021. — 296 p., [16] f. il. ISBN 978-5-288-06099-1

First edition “Memories. Lyrica (Love and life. Poems)” was supported by RFBR grant. The book 
is a publication of manuscripts of the major Russian art critic T. Znamerovskaya (1912–1977). This is her 
genealogical research, which allowed her to recover as her ancestral roots, so the roots of her husband 
P. Chakhursky (1910–1975), memories of her childhood years, which she held at the headquarters of the 
Red Army and during the Civil war, describing of her life in Ukraine, where she traveled a lot with his 
father, the commander of the Red Army, diary entries about life in a Detskoye Selo, where Znamerovskaya 
graduated from high school, the former male Nicholay’ gimnasiya of Tsarskoe Selo, about the great sense to 
P. Chakhurskiy, about her friends and classmates, about their characters and destinies, poems, which have 
resulted most vivid impressions of her life. The manuscripts included in the book are written in a lively, 
bright, literary language and are highly artistic. Poems are remarkable examples of Russian lyrical poetic 
tradition of XIX–XX centuries.
The book may be of interest to art critics as a material for the biography of T. Znamerovskaya, 
historians as a valuable source on the national history of the late XIX — first half of XX century, and all those 
who is interested in domestic memoir literature. 

  
© Санкт-Петербургский государственный университет, 2021
 
© А. В. Морозова, сост., подгот. текста, вступ. ст., коммент.,  
ISBN 978-5-288-06099-1 
 
указатели, 2021

Содержание

Морозова А. В. Искусствовед Татьяна Петровна Знамеровская: 
формирование личности ............................................................................... 
6

ВОСПОМИНАНИЯ .............................................................................................. 
37

Автобиография .................................................................................................  
—

Любовь и жизнь (Автобиографический очерк) ...................................... 
43

ПРИЛОЖЕНИЕ. Рождественский В. А. Письма 
к Т. П. Знамеровской. 18 октября 1946 г. — 6 июня 1963 г. ....................  
170

СТИХИ ...................................................................................................................... 
174

Из цикла «Любовь»  ........................................................................................ 
—

Из цикла «Странствия»  ................................................................................ 
199

Из цикла «Тень и свет»  ................................................................................. 
212

Из цикла «Листья аканфа»  ........................................................................... 
242

Избранные переводы  .................................................................................... 
258

Список иллюстраций ............................................................................................. 
262

Именной указатель ................................................................................................. 
267

Основные публикации Т. П. Знамеровской ...................................................... 
274

Комментарии ............................................................................................................ 
277

А. В. Морозова

Искусствовед  
Татьяна Петровна Знамеровская: 
формирование личности

Со времен Джорджо Вазари историки искусства изучают не только творчество исследуемых мастеров, но и их биографии, находя в них объяснение 
многим событиям художественного плана. Подобный подход справедливо 
применить и к изучению научного наследия самих историков искусства. Дух 
эпохи, характер личности ученого, перипетии его жизненной судьбы могут 
многое объяснить в его исследованиях.
Т. П. Знамеровская (14 января 1912 — 22 августа 1977)1 — выдающийся отечественный искусствовед, специалист по искусству Испании, Италии, Франции XV–XVIII вв. Ее перу принадлежат книги, статьи и очерки о крупнейших 
мастерах итальянского Ренессанса — Леонардо да Винчи, Рафаэле, Мазаччо, 
Мантенье; выдающихся итальянских живописцах сейченто — Сальваторе 
Розе, Караваджо; о столпах испанской живописи Золотого века — Рибере и Веласкесе; ею была подготовлена к печати рукопись учебного пособия о французской живописи XVII в., хранящаяся в архиве Санкт-Петербургского отделения 
Центрального государственного архива литературы и искусства (ЦГАЛИ)2; 
она занималась теорией искусства, разрабатывала проблемы стиля, художественного метода и направления; она была очень ярким представителем социологического научного метода в искусствоведении, с концом советской эпохи 
преданного анафеме, но постепенно вновь вызывающего к себе все больший 
интерес; в своем творчестве Т. П. Знамеровская гармонично соединила социо
1 Памяти Т. П. Знамеровской посвящены: Итальянский сборник / под ред. В. В. Селиванова. СПб.: Акционер и Ко, 2007. № 10 (и статья в нем: Селиванов В. В., Мартыненко В. П., 
Сонина Т. В. Памяти Т. П. Знамеровской // Там же. С. 235–246); статья: Калитина Н. Н., Морозова А. В. Традиция изучения истории искусства Испании старого времени на кафедре 
истории западноевропейского искусства // Университетский историк: Альманах. 2012. 
Вып. 11. С. 4–7. В целом о научном творчестве Т. П. Знамеровской как испаниста см.: Морозова А. В. Испанская тема в исследованиях Т. П. Знамеровской и Е. О. Вагановой // Iberica:  
К 400-летию романа Сервантеса «Дон Кихот». СПб.: Наука, 2005. С. 226–234.
2 ЦГАЛИ СПб. Ф. Р-122: Знамеровская Т. П. Оп. 1. Д. 4.

логию искусства и формальный художественный анализ высочайшего профессионального уровня; теория искусства и история искусства в ее публикациях 
существуют не автономно по отношению друг к другу, но служат фундаментом и аргументацией друг для друга. У нее было много учеников, работавших 
и продолжающих работать над проблематикой как западноевропейского, так 
и русского искусства. Она, безусловно, владела педагогической методикой воспитания личностей будущих исследователей и обучения их основам профессионального мастерства искусствоведа.
Т. П. Знамеровская была очень яркой личностью и человеком необычной 
судьбы. Перед уходом из жизни она привела в порядок свой архив и сдала его 
на хранение в Ленинградское отделение ЦГАЛИ и в рукописный фонд Российской национальной библиотеки (РНБ), закрыв на 25 лет. В 2002 г. открылся 
доступ к этому архиву, многое из которого, несомненно, заслуживает быть 
опубликованным. Часть материалов была отдана на хранение ученикам, в том 
числе Валентину Александровичу Булкину (1937–2016), который всячески ратовал за опубликование наследия Т. П. Знамеровской. После смерти В. А. Булкина его вдова Т. Н. Ларина разрешила нам разобрать архив Т. П. Знамеровской. Воспоминания, дневники и стихи, вошедшие в подготовленную нами на 
основе архивных материалов книгу и касающиеся в первую очередь предков, 
детства и юности их автора, раскрывают пути формирования и развития личности будущего крупного ученого-искусствоведа.
Можно возразить, что воспоминания редактировались Т. П. Знамеровской в конце жизни, когда она уже выработала свои научные принципы, свое 
мировоззрение, на основе которого переосмыслила свою биографию. Но дело 
в том, что воспоминания писались Т. П. Знамеровской на основе ее детских 
и юношеских дневников, которые она вела с девятилетнего возраста. Их образы такие жизненные и яркие, подкрепленные хранящимися в РНБ в фонде 
Т. П. Знамеровской письмами Татьяны Петровны и ее адресатов и фотографиями, что веришь в документальную основу всего описываемого. Стихи, хранящиеся в ряде архивов, которые будут указаны ниже, также являются ярким 
подтверждением всего пережитого и виденного их автором. Мы считаем, что 
с полным правом можем опереться на публикуемые рукописи как на надежный источник для изучения процесса формирования личности ученого.
В числе важнейших факторов формирования личности Т. П. Знамеровской нужно выделить следующие: 
1) влияние образа народа и образов представителей народа на мировоззрение ученого; 
2) героика Гражданской войны, сформировавшая героико-романтическое восприятие окружающего мира; здесь же стоит отметить влияние отца — 
красного командира; 
3) влияние матери с ее почитанием поэзии и искусства; 

4) интеллектуальная среда Царского Села и Ленинграда; 
5) широкий кругозор, тяга к путешествиям, воспитанные «кочевым» детством и юностью и питаемые неуемной любознательностью, возможно, полученной в наследство от деда по отцовской линии — путешественника.
Все перечисленные факторы подготовили почву для зарождения и интенсивного развития интереса к искусству, которое воспринималось и в последующем изучалось с позиций народности, демократичности и героичности 
далеко не только в силу установок советской науки того времени, но и, прежде 
всего, в силу уже заложенных в личности Т. П. Знамеровской мировоззренческих принципов, сформированных в ней ее биографией и окружением.
Проанализируем первый из выделенных факторов формирования неординарной личности ученого — назовем его фактором «народности». В настоящее время, с достаточно большой временной дистанции, использование социологического метода Т. П. Знамеровской и ее современниками-искусствоведами 
нам кажется конформистским приспособлением под партийные установки. 
Однако более пристальный анализ как в целом истории искусствоведения, так 
и биографий конкретных ученых, в частности Т. П. Знамеровской, показывает, что для многих из них проблема «народности» культуры и искусства была 
важной и органичной их миропониманию и мировоззрению. Кто-то (например, М. К. Каргер) сам был из народа, т. е. из низших слоев дореволюционного общества, кто-то (как Т. П. Знамеровская) рос в окружении представителей 
народа, в тесном контакте и дружбе с ними. Во многом семья Т. П. Знамеровской отошла от своего собственного класса (помещиков) и от своего сословия 
(дворянского), отошла сознательно, имея возможность выбора и достаточно 
многочисленные примеры другого решения своей судьбы в своем ближайшем 
окружении, отошла, видимо, в силу неверия в старые социальные ценности и, 
напротив, в силу веры в жизнеспособность народа. Отец Т. П. Знамеровской 
П. И. Знамеровский до революции хорошо продвигался по военной службе. 
В 1916 г. он был назначен адъютантом начальника Николаевского артиллерийского училища в Киеве. Но, видимо, полтора года, проведенные на польском фронте Первой мировой войны, показали ему изнанку старого строя. 
Как отмечает Т. П. Знамеровская, «о полутора годах, проведенных на фронте, 
папа не любил рассказывать, — воспоминания были слишком тяжкие»3. Соответственно, это был сделанный раз и навсегда выбор класса, власти и родины, 
который определил всю дальнейшую судьбу всех членов семьи Знамеровских. 
«Смутно помню, — пишет Татьяна Петровна, — что… нас захлестывал частично поток тех, кто с севера через Киев бежал на юг, — знакомых и бывших сослуживцев, с семьями и в одиночку мчавшихся, конечно, к белым, заходивших 

3 Знамеровская Т. П. Любовь и жизнь: [рукопись] // Архив В. А. Булкина. Здесь и далее 
цит. по рукописи, страницы указываются в тексте в квадратных скобках с пометой «ЛЖ».

к нам, несомненно, склонявших и папу последовать их примеру. Папа не хотел. 
„Краснинка“ разрасталась; член совета солдатских депутатов, как бы они в тот 
период ни менялись… У него был другой план» [ЛЖ, с. 50]. И в этом выборе семья не разочаровалась, приняв как должное все связанные с ним тяготы, а последних было немало. Уже в поздние годы жизни П. И. Знамеровский, смотря 
кинофильм, снятый по «Хождению по мукам» А. Н. Толстого, невольно плакал, 
вспоминая тот период своей жизни.
В своей рукописи «Любовь и жизнь», вошедшей в данную книгу, Т. П. Знамеровская много внимания уделяет образу своей няни — простой женщины 
из народа. Няня (имя ее не сохранилось), видимо, была безграмотной, но обладала житейской мудростью, природным умом, сильным характером, запасом 
душевной щедрости и знала наизусть множество сказок, сказаний и песен. Как 
отмечает сама Т. П. Знамеровская, описывая «волшебные вечера» детства с няней: «Конечно, это был тот неиссякаемый запас народного творчества, который в деревне впитала ее [няни] собственная незаурядная, умная, поэтическая 
натура и который она теперь так щедро выливала на меня» [ЛЖ, с. 46]. Маленькая Таня была крепко привязана к своей няне, что, безусловно, не могло не 
повлиять в будущем на формирование романтических представлений о народе как об источнике человечности, терпения, мудрости и внутренней красоты.
Говоря о няне, нельзя не заметить, что с детства Таня во многом старалась 
строить свою жизнь «по Пушкину», который был одним из ее любимейших 
авторов. «По Пушкину» она потом влюбится в Онегина-Чахурского, «по Пушкину» признается ему первая в своем чувстве, «по Пушкину» получит отказ, 
«по Пушкину» дождется любви своего Онегина. Видимо, самой ей тоже было 
очень важно, что, как у Пушкина, и у нее была своя «Арина Родионовна», напитавшая ее «народным духом».
После смерти старой няни от «грудной жабы» мама Татьяны Петровны 
взяла другую няню, тоже из простолюдинок. Та стала больше няней для маленького брата Татьяны Петровны — Бори и предстает в воспоминаниях в более скептическом свете. Но и эта няня, Анюта, тоже отличалась хотя и другими, 
но все равно истинно народными чертами — у нее было богатырское телосложение, почти мужицкая сила и выносливость, способность и желание браться за любую, самую тяжелую и черную, работу и страстная любовь к своему 
питомцу Боре, ради которого она была готова чуть не жизнью пожертвовать.
Муж Татьяны Петровны Павел Сигизмундович Чахурский любил шутить, говоря, что «Танюша воспитывалась на конюшне», в связи с тем, что сама 
Т. П. Знамеровская часто рассказывала о своей с детства любви к лошадям 
и о пестовавшем ее денщике отца «Новацеке» — простом солдате, обладавшем 
недюжинной силой и большой добротой, позволявшей ему нянчиться с маленьким ребенком командира.

Как шутил дед Т. П. Знамеровской с отцовской стороны И. А. Знамеровский, отец у нее был «с краснинкой», и в семье еще в дореволюционные годы 
на детские праздники приглашались дети разных сословий. Культивировавшаяся родителями демократичность нашла выражение в дружбе четырехлетней 
Тани с дочерьми домашней кухарки, которые уже учились в школе и читали 
малышке книжки; в процессе этого чтения девочка научилась читать сама, чем 
несказанно удивила родителей.
С детства в Тане стихийно выработалось неуважение к сильным мира 
сего. Царя она представляла себе по сказкам — сказочным богатырем, а когда ее глазам явился живой Николай II, приехавший посетить Артиллерийское 
училище его имени в Киеве, где служил отец Татьяны Петровны, она была разочарована, увидев «маленького, невзрачного, плюгавого офицера в… артиллерийской форме, с рыжеватой бородкой» [ЛЖ, с. 47].
Отец Татьяны Петровны после революции 1917 г. переходит на сторону 
красных, становится красным командиром-артиллеристом, а его семья практически «вливается» в тылы армии. Во время наступления Деникина на Киев 
летом 1919 г. и отступления красных семья Знамеровских тоже эвакуировалась, и Татьяна Петровна описывает, как в эшелоне «один из красноармейцев 
на нарах очень обо мне заботился и перочинным ножом вырезал мне из кусочков дерева лодочки. Вообще это ощущение доброты ко мне, к нам, детям, 
меня не покидало и окрашивало теплом тревожный бег вагонов через леса»  
[ЛЖ, с. 67].
Видимо, традициями семьи и событиями в стране в детях воспитывалась 
демократичность интернационального толка. В Новозыбкове во время отступления 1919 г. семья живет в еврейской среде и чувствует ласку и доброту 
еврейских женщин этого провинциального еврейского местечка. Дальше — 
новое отступление Красной армии из Киева от белополяков, и снова в воспоминаниях смутные силуэты событий самого отступления, но «гораздо яснее 
обилие доброго отношения к нам, детям, со стороны разных „дядей“, вероятно, в большой степени просто красноармейцев» [ЛЖ, с. 73]. Здесь же рассказ 
о беззаветной преданности папе «одноногого еврея», чем-то ему обязанного. 
Потом — жизнь в семье украинского священника в Крутах, дружба с его сыном, и снова Киев.
Нужно заметить, что наряду с искренним восхищением душевной красотой и щедростью представителей «низших» слоев у Т. П. Знамеровской присутствует негативное отношение к мещанам, дельцам, «торгашам», заботящимся 
лишь о собственном процветании и благополучии, а также к дворянам, спасающим свое положение и состояние и бегущим из России. Она явно гордится 
тем, что многие трудности первых послереволюционных лет ей довелось испытать вместе с народом: не только отступления, разорение, но и голод, вплоть 
до малокровия и обмороков от недоедания. В представителях народа, в отли

чие от мещан и дельцов, она, напротив, склонна видеть бескорыстие, самоотверженность, альтруизм.
Военные «скитания» по Украине дали Т. П. Знамеровской уже в те детские 
годы панораму народной жизни; вместе с тем она с детства, направляемая мамой, пристрастилась к чтению, и перед ее глазами встал романтический литературный образ народа и народных героев. Она прочла «Вечера на хуторе близ 
Диканьки» Н. В. Гоголя, влюбившись в Украину и малороссов после этого еще 
больше. С таким же романтическим пылом был воспринят и роман Д. Л. Мордовцева о Степане Разине. «Сколько я ни читала потом романов о Степане Разине, ни один не произвел на меня такого впечатления, и любовь моя к этой 
широкой натуре, к этому народному герою восходит именно к Мордовцеву» 
[ЛЖ, с. 80], — отмечает Т. П. Знамеровская.
Летом 1921 г. П. И. Знамеровский, отец Тани, был назначен командиром 
учебной артиллерийской батареи, и семья поселилась в деревне Поповке около Конотопа. Татьяна Петровна вспоминает, как солдаты по-товарищески, посвой ски обращались к маме, называя ее просто по имени. Она описывает, как 
солдат Толстиков «подошел к маме и сказал: „Слышь, Маруся, тебя командир 
зовет“. Это было и обычно, и просто, и для самой мамы никак не удивительно, — ведь Толстиков всем говорил „ты“, а что папа зовет маму Маруся, тоже он 
уже знал. Как же можно было позвать ее иначе? Прошли многие годы, и бесконечно многое изменилось, но это воспоминание осталось для меня дорогим, как 
и по-детски воспринятая романтика Гражданской войны, и тревожные пути ее, 
пройденные при штабе армии в детстве, во многом определившие мой характер 
и весь тонус, весь строй моей дальнейшей взрослой жизни» [ЛЖ, с. 85].
Там же, под Конотопом, Таня с родителями подружилась с двумя старушками-помещицами, одна из которых была в прошлом народоволкой. Они уделяли 
время не только старшим Знамеровским, но и их детям, и, возможно, именно 
под этим влиянием Таня увлеклась романтическими народными образами «Тараса Бульбы» Н. В. Гоголя. Она любит образы здоровые, полнокровные, жизненные, героические Пушкина, Гоголя, Сенкевича, Достоевский же с его болезненностью, изломанностью, душевной изувеченностью персонажей ее отталкивает.
В подчинении командира П. И. Знамеровского были солдаты, с которыми по порядкам того времени у него были демократичные отношения. Часть 
солдат живет непосредственно в доме командира, обедает с ним и его семьей 
за одним столом, в свободное время общается с детьми командира. Солдаты 
были вчерашними крестьянами, большей частью безграмотными и по-детски 
наивными. По уровню развития они стояли очень близко к детям и быстро 
подружились с ними. Т. П. Знамеровская вспоминает, как она пересказывала 
затаившим дыхание солдатам свои любимые приключенческие романы, с какой добротой к красноармейцам, как к родным, относилась ее мать, как по-доброму сами солдаты, скучавшие по дому, относились к ней с братом: