Русские пословицы: концептосферы, ассоциативные поля, семантизация переносного значения, контекстное употребление

Л.Б. Кацюба

РУССКИЕ ПОСЛОВИЦЫ

КОНЦЕПТОСФЕРЫ
АССОЦИАТИВНЫЕ ПОЛЯ
СЕМАНТИЗАЦИЯ ПЕРЕНОСНОГО ЗНАЧЕНИЯ
КОНТЕКСТНОЕ УПОТРЕБЛЕНИЕ

Учебное пособие

Москва
Издательство «ФЛИНТА»
2021

УДК 811.161.1(075.8/0.054.6)
ББК 81.411.2-3/99я73
К30

Ре це нзе нты:
доктор филологических наук, профессор С.С. Хромов
(Московский политехнический университет);
доктор филологических наук, профессор С.П. Толкачев
(Московский государственный лингвистический университет)

Кацюба Л.Б.
К30 
Русские пословицы: концептосферы, ассоциативные поля, се
мантизация переносного значения, контекстное употребление 
[Электронный ресурс] : учеб. пособие / Л.Б. Кацюба. — М. : 
ФЛИНТА, 2021. — 228 с.
ISBN 978-5-9765-4398-0
В пособии отражены русские пословицы восемнадцати концептосфер, даны лингвокультурологические комментарии к ним; 
представлены ассоциативные поля, в которых пословицы сопровождаются 
описанием 
семантизации 
переносного 
значения 
языковой единицы, представлением ситуативной квалификации и 
контекстного употребления. Психолингвистическая составляющая 
пособия явилась результатом экспериментального исследования, 
где русские пословицы ведущих концептосфер выступили в 
качестве стимула и реакции.
Пособие 
адресовано 
преподавателям 
и 
исследователям 
русского языка, в том числе русского языка как иностранного на 
продвинутом и профессиональном этапе обучения, может быть 
полезно 
всем 
интересующимся 
русской 
фразеологией 
и 
паремиологией, а также — проблемами лингвокультурологии, 
психолингвистики, общей идиоматики.

УДК 811.161.1(075.8/0.054.6)
ББК 81.411.2-3/99я73

ISBN 978-5-9765-4398-0 
© Кацюба Л.Б., 2021
© Издательство «ФЛИНТА», 2021

Предисловие

Учебное пособие «Русские пословицы: концептосферы, ассо циативные поля, семантизация переносного значения, кон текстное употребление» представляет собой паремиографическое описание в лингвокультурологическом и психолингвистическом аспектах. Пособие адресовано широкому кругу 
исследователей и преподавателей русского языка, в том числе 
русского языка как иностранного на продвинутом и профессиональном этапе обучения; особенно актуально для будущих специалистов в области языка. В пособии представлено и описано 
в лингвокультурологическом и психолингвистическом аспектах 
около 1500 русских пословиц. Идеографический принцип расположения материала в соответствии с современной тенденцией 
исследования пословиц позволяет отнести данное учебное пособие одновременно к разряду паремиографических работ.

1. О лингвокультурологических и психолингвистических
аспектах учебного пособия «Русские пословицы: концептосферы, семантизация, контекстное употребление, ассоциативные поля».
Национальное самосознание, включающее языковое самосознание как доминанту, формируется на основе языка. Функционирование, формирование и развитие этнокультурного языкового сознания можно исследовать по-разному. На наш взгляд, 
одним из важных шагов на этом пути может стать глубинное 
исследование русского паремиологического пространства в контексте лингвокультурологии и этнопсихолингвистики. Некоторые авторы учебных пособий и справочной литературы утверждают, что работа, представленная на основе текстов одного 
жанра (в нашем случае — пословицы), «позволяет выстроить 
фрагмент или проекцию общей фольклорной и мифологической 
картины народного мировидения» (С.Е. Никитина [12, с. 65])
Данное пособие обобщает и продолжает публикацию автора 
на обозначенную тему [6], представляя фрагменты паремиоло

гической картины мира, отражённые в пословицах основных 
концептосфер, таких как «Труд», «Семья / Дом», «Родина», 
«Бог / Вера», «Добро / Зло», «Правда / Ложь», «Терпение / Надежда», «Совесть / Честь», «Счастье / Удача», «Любовь / Верность», «Дружба», «Горе / Беда», «Учение / Знание / Грамота / 
Наука», «Ум / Глупость», «Мир / Война», «Алчность / Жадность», «Деньги / Богатство», «Пьянство».
Отметим, что в настоящей работе «нелингвистический» 
термин пословица, которым дефинируется микротекст с содержанием — законченной мыслью, синонимичен термину 
паремия. Если говорить кратко, под паремией понимается минимальный текст, состоящий из одного или нескольких предложений с определённой структурой и лексическим составом. 
В общетеоретическом смысле мы определяем паремию как 
1) пословицу; высказывание, изречение, суждение, относящееся к пословице; 2) краткое образное устойчивое высказывание
(часто употреб ляемое в переносном значении), синтаксически
оформленное как простое или сложное предложение (иногда может состоять из нескольких предложений), отражающее
обобщённую формально закреплённую ситуацию, возведённую
в формулу, излагающее важную истину, наставление, правила
или принципы поведения, нравственные законы, сформулированные на основе жизненного опыта. Данное определение,
по нашему мнению, нуждается ещё и в специальном лингвистическом комментарии о паремии как минимальном тексте,
состоящем из одного или нескольких предложений с определённой синтаксической структурой (подобное определение паремии стало неотъемлемой частью работ паремиологического
направления последних десятилетий). Думается, такое уточнение было бы уместно использовать в третьем значении ранее
предложенного нами определения с пометой специальное, либо
отдельно отражать его в терминологических лингвистических
словарях [5, с. 10].
Пословица функционирует в речи, говорится по какому-либо 
случаю и всегда имеет обобщённый смысл. Особое свойство 

пословицы заключается в том, что она является текстом, основанным на закреплении древнейших ситуаций, переносе и расширении этих ситуаций на другие случаи жизни. Мы считаем 
пословицы вместилищем концептов, выражающих национальноидейное обобщение, где в понимании концепта присоединяемся к точке зрения авторов (Е.С. Кубряковой, В.З. Демьянкова, 
Л.Г. Лузиной и Ю.Г. Панкрац) словаря когнитивных терминов, 
согласно которой концепт — единица ментальных и психических ресурсов нашего сознания; оперативная содержательная 
единица памяти, ментального лексикона, концептуальной системы, всей картины мира, отражённой в человеческой психике 
(ср.: по Г.С. Воркачеву, концепт — единица коллективного знания (сознания), отправляющая к высшим духовным ценностям, 
имеющая языковое выражение и отмеченная этнокультурной 
спецификой). Как показало исследование русского паремиологического пространства, в пословицах отражены важные константные составляющие — концепты, раскрывающие тонкости 
русской души, понятия нравственности, семейности, трудолюбия, религиозности и т.п.
В психолингвистической части работы над пособием мы 
обратились к опыту описания психолингвистического аспекта 
русской фразеологии и её представления на основе результатов 
ассоциативного эксперимента, который известен по «Ассоциативному фразеологическому словарю русского языка». Авторам 
этого труда, Д.О. Добровольскому и Ю.Н. Караулову, удалось на 
основе выборки из «Русского ассоциативного словаря» подготовить специальный выпуск, представляющий часть фразеологического фонда русского языка, активно используемого носителями в живом общении. Подобный новый экспериментальный 
взгляд на фразеологию, «взгляд как бы изнутри сознания носителя языка» интересен достоверностью и психологической 
реалистичностью, поскольку «позволяет получить сведения о 
реальном модусе существования фразеологизма как факта языкового сознания, о варьирующемся операциональном облике 
этого модуса» [32, с. 106].

Однако в нашей работе мы попытались совместить разные 
типы данных, подходы и методики, присоединившись к мнению 
Е.Ф. Тарасова, который считает, что «так называемые ценности 
и антиценности: любовь, родина, прогресс, образование, успех, 
здоровье, долг, труд, семья, бедность, нужда и т.п. (кстати, это 
слова с социально-сконструированным значением) могут быть 
описаны при помощи дефиниций в толковых, философских, 
психологических, социологических словарях, в литературных 
эссе, в статьях.., в виде ассоциативных полей из ассоциативных 
словарей, при помощи семантических полей, графиков, дендрограмм, конструируемых на основе психосемантических экспериментов... Эти знаковые объективации смыслов речевых продуктов, создаваемых в процессе общения, должны существовать 
как дополняющие друг друга...» [19, с. 8].
Впервые, наряду с однотематическими корпусами пословиц, 
в структурных частях пособия описаны ассоциативные поля русских паремий определённых концептосфер, что даёт возможность 
проникнуть в языковое сознание носителей русского языка.
Напомним, что «ассоциативным полем слова считается совокупность ассоциатов на слово-стимул, в структуре ассоциативного поля выделяется ядро (из наиболее частотных реакций) 
и периферия» [16, c. 17]. Согласно этому хорошо известному в 
психолингвистике положению, под ассоциативным полем паремии мы понимаем обобщённое количество ассоциатов на 
паремию-стимул, а ассоциативное поле однонаправленных паремий складывается из ассоциаций-ответов на группу паремийстимулов, объединённых общей темой.
Вслед за ассоциативными полями показаны также паремииреакции, которые позволяют сформировать особый корпус живых, востребованных сегодня пословиц, функционирующих в 
языковой реалии современности. Этот шаг продолжил попытки 
представления актуальной паремиологической базы в справочных изданиях нового типа [13, 18, 32, 35, 37, 42]. Так, в Большом лингвострановедческом словаре «Россия» Ю.Е. Прохорова 

«показано, какие... пословицы, поговорки... и т.п. “порождает” 
языковая реалия, как сам язык подтверждает её важность и значимость для всех русских» [42].
Необходимо отдельно отметить методологический аспект 
экспериментальной части учебного пособия. В качестве основной методики нами был выбран метод ассоциативного исследования прецедентных феноменов, к которым, вслед за В.В. Красных [7], мы относим пословицы. Методы ассоциативного 
эксперимента: свободный, направленный и другие — выступили составляющими в выяснении набора концептов в «специфических аксиологических знаках (аксиознаках)» (по Ю.А. Сорокину), в определении особенностей восприятия паремии как 
аксиознака, в наполнении концепта паремиологическими представлениями или восстановлении концепта из языкового паремиологического сознания.
Важно дополнить, что в экспериментальной части работы 
над пособием в общей сложности приняли участие свыше тысячи человек, включая работу с разграничением пословиц по темам (см. далее). Исходя из этих видов работ, мы сочли возможным оставить цифровые показатели, иллюстрирующие данные 
ассоциативных экспериментов.
Испытуемым предлагалось несколько видов заданий-анкет, 
направленных на достижение поставленных задач. В работе по 
реализации языкового сознания через восстановление концепта из группы однонаправленных (однотематических) пословиц 
и выявление ассоциативного поля паремий исследуемых концептосфер информантам было задано кратко (одним или несколькими словами) выразить суть, тему паремий, отобранных 
методом случайной (компьютерной) выборки из заготовленных 
ранее разделов, описывающих концептосферы русских пословиц. В данное задание вошли паремии концептосфер «Труд», 
«Семья», «Родина», «Бог / Вера», «Совесть / Честь», «Правда / 
Ложь», «Добро / Зло», «Терпение / Надежда», «Счастье / Удача», 
«Ум / Глупость» и др.

Работа по наполнению заданного концепта паремиологическим материалом заключалась в следующем: частотная реакцияответ на предъявленные испытуемым паремии-стимулы была 
предложена в качестве темы (она является классическим наименованием концепта). В результате обратного ассоциативного 
эксперимента пословицы, которые методом воспоминаний восстанавливались в сознании носителей языка и активизировались 
в языковом паремиологическом сознании, стали стимулом для 
данной реакции и явились своеобразным индексом первого эксперимента.

2. Об отборе и формировании материала для учебного пособия «Русские пословицы: концептосферы, ассоциативные 
поля, семантизация переносного значения, контекстное употребление».
Материал пособия охватывает свыше полутора тысяч русских пословиц, включённых в сборники В.И. Даля, Ю.Г. Круглова, В.П. Аникина, А.Н. Мартыновой, В.П. Жукова, В.М. Мокиенко, Т.Г. Никитиной и другие [39; 52—58]; дефиниции 
толковых словарей; лингвокультурологический и/или этнопсихолингвистический комментарий паремиологической концептосферы, а также исследовательский материал, собранный в 
ходе экспериментальной работы с носителями русского языка.
Наше обращение к пословицам как специфическому материалу неслучайно. Пословицы — широко распространённый 
жанр устного народного поэтического творчества. В них удивительно сжато, в то же время ёмко и убедительно фиксируется и передаётся из поколения в поколение веками накопленный 
опыт народа, его история, мировоззрение, духовные ценности. 
Пословицы заключают в себе глубинные свойства и особенности русского характера, самобытность русской души, высокую 
культуру мышления русского народа. Обращение к пословицам 
несомненно оправданно и целесообразно с позиции проработки 
лингвострановедческого аспекта в преподавании русского языка 
как иностранного.

Дифференциация по темам осуществлялась на основе паремиологического эксперимент-тестирования, в результате которого 
носителям языка было предложено определить наиболее важные 
темы, отражённые в пословицах. По окончании экспериментальной работы были получены данные, позволившие составить 
тематико-идеографическую классификацию русских пословиц.
Вот примеры наиболее продуктивных ответов (количественные показатели здесь и далее фиксируют процентное 
соотношение частотности ответов с общим количеством испытуемых, число которых превысило 800 человек, что обеспечивает достоверность полученных данных): Труд (Трудолюбие, Труд / Лень) — 42 %; Добро / Зло — 25 %; Знание / Учение 
(Грамотность / Образованность, Наука) — 23 %; Моральные 
ценности — 20 %; Дружба (Друзья / Враги) — 24 %; Деньги 
(Богатство / Бедность) — 19 %; Родина (Любовь к Родине / 
Патриотизм) — 18 %; Ум / Глупость — 18 %; Семья (Дом / 
Дети) — 16 %; Совесть / Честь (Честность) — 14 %; Нравственность 13 %; Правда / Ложь — 11 %; Жизнь / Смерть — 
11 %; Любовь / Верность — 10 %; Человеческие пороки (Воровство, Пьянство, Алчность / Жадность) — 9 %; Бог / Вера 
(Религия, Судьба) — 7 %; Счастье (Радость) / Несчастье (Беда, 
Горе) — 5 % и др.
Тематические разделы в нашем пособии отражают общечеловеческие ценности и антиценности, нравственные и философские категории, определённые личностные качества, такие 
как: труд, семья, родина, бог и вера; добро и зло, правда и ложь, 
счастье и удача, горе и беда; совесть и честь, терпение и надежда, ум и глупость, несмотря на социолингвистические данные, 
которые обрисовали этнокультурные предпочтения, продиктованные социальной дифференциацией языка и мышления. Описание подобной национально-культурной специфики тематикоидеографической классификации русских пословиц может стать 
продолжением начатой работы.
Темы соотносятся с концептосферами и названы одиночным 
понятием, например «Труд», «Родина» и др. Во главе темы так

же может стоять лексико-семантическая оппозиция, например, 
«Ум / Глупость», «Добро / Зло», «Правда / Ложь», основанная 
на концептуальном единстве и противопоставлении, либо некая 
лексико-семантическая пропозиция, выраженная несколькими 
лексемами (чаще всего двумя, реже — тремя), составляющими 
«семиотический ряд» (по Ю.С. Степанову), например, «Терпение / Надежда», «Любовь / Верность».

3. Структура тематических разделов учебного пособия 
«Русские пословицы: концептосферы, ассоциативные поля, 
семантизация переносного значения, контекстное употребление».
В разделы учебного пособия, описывающие концептосферы, 
входят следующие структурные части:
1) дефиниция лексемы-концепта;
2) список пословиц концептосферы (здесь пословицы располагаются по алфавиту);
3) лингвокультурологический комментарий паремиологической концептосферы;
4) ассоциативное поле пословиц определённой концептосферы, где в Пункте 1 представлены:

● паремии-стимулы, отобранные методом случайной 
(компьютерной) выборки;

● семантизация переносного значения данных пословиц;

● их ситуативная квалификация;

● примеры контекстного употребления,
а в Пункте 2 — ассоциации на заданные стимулы, составляющие ассоциативное поле;
5) психолингвистический комментарий паремиологической 
концептосферы с анализом ассоциативного поля;
6) паремии-реакции анализируемой концептосферы, которые позволили выделить корпус единиц активного речевого запаса, отражённый в современном языковом паремиологическом сознании.