Лицо глагола в русских пословицах: семантико-грамматические и лингвокультурологические аспекты

Л.Б. Кацюба

ЛИЦО ГЛАГОЛА
В РУССКИХ ПОСЛОВИЦАХ:

семантико-грамматические
и лингвокультурологические аспекты

Монография

Под редакцией А.М. Чепасовой

3-е издание, стереотипное

Москва
Издательство «ФЛИНТА» 
2019

УДК 811.161.1'366
ББК 81.411.2-2
К30

Науч ны й ред а кто р
д-р филол. наук, проф., заслуженный деятель науки РФ А.М. Чепасова

Ре це нзе нты:
д-р пед. наук, проф., академик Международной академии наук
педагогического образования Л.П. Клобукова
(МГУ им. М.В. Ломоносова);
д-р филол. наук, проф. Т.П. Скорикова
(МГТУ им. М.Э. Баумана)

К30 

Кацюба Л.Б.
Лицо глагола в русских пословицах: семантико-грам ма ти че ские 
и 
лингвокультурологические 
аспекты [Электронный 
ресурс] : монография / Л.Б. Кацюба ; под ред. А.М. Чепасовой. — 
3-е изд., стер. — М. : ФЛИНТА, 2019. — 234 с.

ISBN 978-5-9765-3799-6

Монография представляет собой многостороннее освещение глагольных личных форм в русских пословицах. Описана формальная и 
семантическая структура категории лица глагола, рассмотрены лингвокультурологические свойства грамматической категории.
Для преподавателей и исследователей русского языка, в том числе 
русского языка как иностранного, а также для всех интересующихся русской грамматикой, фразеологией и паремиологией.

УДК 811.161.1'366
ББК 81.411.2-2

ISBN 978-5-9765-3799-6 
© Кацюба Л.Б., 2018
© Издательство «ФЛИНТА», 2018

Светлой памяти моего Учителя
и научного наставника
Антонины Михайловны Чепасовой

Предисловие

Настоящая монография посвящена рассмотрению структурных и лингвокультурологических аспектов категории лица 
глагола в русских пословицах. Исследование продолжает разработку грамматических форм в устойчивых сочетаниях разного 
типа, открывая возможность изучения лингвокультурологических свойств грамматической категории.
В первой и второй главах монографии описана формальная и семантическая структура личных форм глагола в пословицах. Получены «ответы» на многие теоретические вопросы 
русской морфологии, вскрыто противоречие между формальнограмматическим значением исследуемых единиц и их философским обобщенным осмыслением. Теоретическое обоснование 
положений по проблеме типологии значения категории лица 
рассмотрено в свете общей теории глагола как части речи. Характеристика значений личных форм глагола представлена в па-
ремиологических текстах, где она имеет свою специфику, и вне 
паремий.
В третьей главе отражен новый аспект исследования грамматической категории — лингвокультурологический, который 
углубляет характеристику значений личных форм. Распространенность этих форм, связанная с тематикой самих пословиц, позволила увидеть, как культура воплощается в языке, и выявить 
ряд ментальных особенностей русского народа.
Монография расширяет круг проблем, изложенных в ранее 
изданной книге «Структурные и лингвокультурологические 
аспекты категории лица глагола в паремиях». Главы переработаны в соответствии с нынешними представлениями автора о 
проб леме исследования. Третья глава представляет собой современное исследование вопроса о культурно значимой информации, которую несут языковые единицы.

Личный глагол выражает независимое понятие конкретно, наглядно. <...> в глаголе, служащем в предложениии сказуемым, мы считаем главнейшим признаком лицо.
В.Ф. Андреев. Знаменательные и служебные 
слова в русской речи

Утвержденная союзом душевным в обществе <...> пословица почиталась твердым словом, которое вовек не сломится, и святым, которое не нарушалось.
И.М. Снегирев. Русские в своих пословицах

Введение

Двадцатый век ознаменовался активным изучением глагольного слова во всех аспектах его сложной природы. Были 
осуществлены фундаментальные разработки грамматических 
категорий лица, вида, времени, наклонения, залога русского 
глагола. Приобрели широкую известность работы А.А. Шахматова, А.М. Пешковского, И.И. Мещанинова, С.Д. Кацнельсона, 
В.М. Никитевича, Е.С. Истриной, П.С. Кузнецова, А.Н. Гвоздева, В.В. Виноградова, Е.М. Галкиной-Федорук, И.Г. Милославского, И.Н. Бабалян, Е.Н. Прокоповича, А.В. Бондарко, 
Л.Л. Буланина, Н.С. Авиловой, Н.Ю. Шведовой, Д.Н. Шмелева, 
Т.В. Булыгиной, Н.С. Поспелова, Е.В. Падучевой, В.А. Белошапковой, Ю.С. Маслова, А.М. Чепасовой и других.
С середины двадцатого столетия ведутся кропотливые исследования глагольной семантики. Важные открытия в этой области принадлежат Р.С. Акопяну, Ю.Д. Апресяну, Г.А. Золотовой, 
Н.Ю. Шведовой, Ю.В. Фоменко, В.Н. Ярцевой, Р.М. Гайсиной, 
Л.М. Васильеву, А.А. Уфимцевой, Т.А. Кильдибековой, Э.В. Кузнецовой, Л.Г. Бабенко, А.А. Зализняк, М.Н. Заметалиной и другим.
В отечественном языкознании категория лица была объектом 
постоянного внимания лингвистов, начиная с трудов Н.И. Греча, 

К.С. Аксакова, Н.П. Некрасова, Д.Н. Овсянико-Куликовского, 
А.А. Потебни до исследований современных ученых — 
В.В. Виноградова, Н.М. Шанского, Р.Н. Попова, А.К. Федорова, 
Л.Я. Маловицкого, П.А. Леканта, В.С. Храковского, В.А. Лаврентьева, А.В. Петрова и многих других.
Однако, несмотря на то что глагольное слово к концу XX — 
началу XXI века изучено достаточно глубоко, языковая квалификация глагола в пословицах, где она имеет свою специфику, 
полностью не исследована. Что касается интереса к языковой 
природе пословицы вообще, можно отметить следующее. Эти 
единицы являлись и являются объектом многих исследований 
по фольклористике, литературоведению, культурологии, этнографии и многим другим наукам. В отечественном языкознании 
рассматривались прежде всего культурологические, дидактические, художественные, эстетические характеристики пословиц. 
Фундаментальных работ по языку пословиц немного (в основном это статьи и отдельные параграфы в лингвокультурологических исследованиях). Известны труды в области лексики пословиц В.П. Фелицыной, Л.Б. Савенковой, Ю.Т. Листровой-Правда; 
фразеологии — В.Л. Архангельского, В.Н. Телия, В.М. Мокиенко, А.М. Мелерович, Р.Х. Хайруллиной, Н.Ф. Алефиренко; синтаксиса, текста — А.А. Шрамма, И.А. Филипповской, Г.С. Варлаковой, Л.П. Даниленко, З.К. Тарланова, Е.Б. Артеменко и 
других. Проблема разноаспектного изучения целостной морфологической системы русского глагола в русских пословицах еще 
ждет своего решения.
В данной работе «нелингвистический» термин пословица, 
которым дефинируется микротекст с содержанием — законченной мыслью, синонимичен термину паремия. Если говорить 
кратко, под паремией в настоящем исследовании понимается 
минимальный текст, состоящий из одного или нескольких предложений с определенной структурой и лексическим составом. 
Однако считаем необходимым дополнить свою работу важными 
замечаниями, касающимися лингвистического аспекта дефиниции паремии.

Традиционно в филологии и лингвофольклористике рассматриваются статус, терминологические особенности паремии, 
проблема разграничения пословицы и поговорки, однако единого мнения в решении этих вопросов до сих пор не существует. 
При сопоставлении известных дефиниций паремии перед исследователем открывается многообразие взглядов на паремию и 
широта понимания вопроса.
Анализ современных отечественных энциклопедических 
лингвистических словарей, а также терминологических, специальных словарей русского языка показал, что нелингвистический термин пословица сегодня употребляется гораздо чаще, 
чем паремия (в том же значении), что свидетельствует о многогранности, дискуссионности, сложности этого языкового явления и неразрешенности вопроса о его статусе. Так, в Большом 
энциклопедическом словаре «Языкознание» пословица определена как «краткое, устойчивое в речевом обиходе, как правило, 
ритмически организованное изречение назидательного характера, в котором зафиксирован многовековой опыт народа; имеет форму законченного предложения (простого или сложного)» 
(аналогичное определение встречаем в Лингвистическом энциклопедическом словаре под редакцией В.Н. Ярцевой).
Сопоставляя дефиниции, представленные в словарях лингвистических терминов под редакцией О.С. Ахмановой, Д.Э. Розенталя, Н.В. Васильевой и других, мы выявили, что сущность 
понятия сводится к детерминации пословицы как принадлежащего к малому жанру фольклора суждению, изречению с 
определенным набором свойств, в который включены: устойчивость, многофункциональность, обобщенность, синтаксическая самостоятельность, образность, вневременность, особое 
ритмо-интонационное и фонетическое оформление, дидактизм, 
отражение ментальности. Некоторые источники (например, словарь русского языка, культуры речи и стилистики под редакцией Т.В. Матвеевой) указывают на принадлежность пословицы к 
фразеологии, по другим данным («Русский язык: энциклопедия» 
под редакцией Ю.Н. Караулова и др.) вопрос о включении или 

невключении пословицы во фразеологическую систему языка 
остается открытым и нерешенным.
Интересно отметить, что термин паремия, синонимичный 
термину пословица, употреблен в современных словарях, направленных на освещение терминологической базы «речевых» 
дисциплин, таких как культура речи, стилистика, риторика, а в 
общелингвистических, в том числе и терминологических словарях в большинстве случаев по-прежнему используется термин 
пословица без указания на знаковую природу этой единицы, в 
отличие, например, от термина фразеологизм. Кроме того, ни в 
одном отечественном словаре паремия (или пословица) не соотносится с понятием идиома, которое, по нашему мнению, необходимо обязательно рассматривать (наряду с фразеологизмом) 
в связи с определением лингвистической сущности паремии и 
ее места в структуре фразеологического знания. (Паремия как 
специальный церковный термин отражен в словаре под редакцией В.И. Даля и обозначает читаемый в православной церкви 
во время богослужения отрывок из книги Ветхого Завета, содержащий пророчество или поучение, нравоучение.)
В статьях крупнейших зарубежных энциклопедических и 
специальных лингвистических словарей (The New Encyclopedia Britannica, The encyclopedia of Language and linguistics, The 
Cambridge encyclopedia of language, The Oxford English Dictionary) взят за основу, как правило, один термин proverb, который 
освещен с достаточной полнотой в культурологическом, лингвистическом, этимологическом и коммуникативном аспектах. Наиболее близкой к отечественной трактовке пословицы является 
дефиниция, данная в энциклопедии «Британника»: «Пословица — краткое и энергичное высказывание общего смысла, выражающее общие мысли и мнения. Пословицы — часть каждого 
разговорного языка и относятся к таким формам фольклорной 
литературы, как загадки и басни, которые происходят от устной 
традиции» [205, с. 749]. Как и в перечисленных ранее источниках, зарубежные издания характеризуют пословицу как «выраженные в сжатой форме утверждения», «косвенные вы

сказывания», которые характерны для устной речи, кратки и 
сжаты. Пословицы стилистически оформлены; они содержат 
религиозные и моральные предписания, предназначены для 
потомков, для нравственного воспитания, для выражения 
философских идей и т.п., заключают «наблюдения о природе 
жизни, мудром и глупом поведении», выражают «универсальность человеческого опыта», «унаследованную мудрость и 
коды поведения» (везде выделено нами. — Л.К.).
Кроме названных свойств пословицы, в приведенных источниках особо подчеркнуты риторические функции (пословица 
рассматривается в контексте ораторского искусства), дидактизм; 
отмечена роль пословицы в стратегии речевого поведения и бегло рассмотрена дискурсивная основа пословицы. Нам показалось немаловажным стремление западных ученых представить 
пословицу как когнитивную единицу, способную развивать воображение, чувство юмора, остроумие, творчество (креативность), 
тренировать индивидуальную рассудительность. Однако в меньшей мере в проанализированных статьях паремии представлены 
как языковые единицы с определенной синтаксической структурой. К заметным отличиям представления паремии можно отнести еще одно: несмотря на то что Оксфордская энциклопедия 
языка и лингвистики дает описание пословицы в соотношении 
с идиомой (идиома рассматривается как более широкое понятие 
и определяется как «идиосинкретическая часть любого языка»), 
параллели с фразеологическим фондом в энциклопедии, а также 
в других указанных источниках не проводятся.
Итак, в общетеоретическом смысле мы определяем паремию следующим образом: 1) пословица; высказывание, изречение, суждение, относящееся к пословице; 2) краткое образное 
устойчивое высказывание (часто употребляемое в переносном 
значении), синтаксически оформленное как простое или сложное предложение (иногда может состоять из нескольких предложений), отражающее обобщенную формально закрепленную 
ситуацию, возведенную в формулу, излагающее важную истину, 
наставление, правила или принципы поведения, нравственные 

законы, сформулированные на основе жизненного опыта. Данное определение, по нашему мнению, нуждается еще и в специальном лингвистическом комментарии о паремии как минимальном тексте, состоящем из одного или нескольких предложений с 
определенной синтаксической структурой (подобное определение паремии стало неотъемлемой частью работ паремиологического направления последних десятилетий). Думается, такое 
уточнение было бы уместно использовать в третьем значении 
ранее предложенного нами определения с пометой специальное, 
либо отдельно отражать его в терминологических лингвистических словарях. О формировании полной структуры термина паремия см. [62].
Выражая всегда обобщенную социокультурную ситуацию, 
паремиологический текст обладает природой этнолингвистической формулы, которая вырабатывалась с помощью особой 
системы мировоззрения народа. Тексты пословиц анонимны, 
безымянны, в отличие, например, от крылатых выражений, которые также характеризуются обобщенностью значения и определенной структурой (это роднит те и другие единицы), но сохранили авторство (см. работы в области исследования крылатых 
слов и выражений авторов Н.С. Ашукина, М.Г. Ашукиной [159], 
В.П. Беркова, В.М. Мокиенко [160, 163, 164], В.П. Фелицыной, 
Ю.Е. Прохорова [198], С.Г. Шулежковой [156, 177, 185, 186]).
Наше обращение к подобного рода единицам как специфическому материалу исследования неслучайно. Пословицы — широко распространенный жанр устного народного поэтического 
творчества. В них удивительно сжато, в то же время емко и убедительно фиксируется и передается из поколения в поколение 
веками накопленный опыт народа, его история, мировоззрение, 
духовные ценности. Пословицы заключают в себе глубинные 
свойства и особенности русского характера, самобытность русской души, высокую культуру мышления русского народа. Мы 
считаем обращение к этому материалу оправданным. Как объект 
внимания в этой книге выбранные единицы оказались содержательными, богатыми по разнообразию глагольных лексем.