Опрокинутый жертвенник: роман

АНДРЕЙ ЛУШНИКОВ

      

Роман

ОПРОКИНУ ТЫЙ  

ЖЕРТВЕННИК

Инфра-Инженерия
Москва – Вологда
2018

УДК 82-3
ББК 84(2Рос=Рус)6
     Л 87

Лушников А. Е.
Л 87   Опрокинутый жертвенник: Роман. — М.: Инфра-Инженерия, 
2018. – 276 с.

ISBN 978-5-9729-0256-9

IV век. Римская империя. Язычество и христианство сошлись в решающем поединке. Кто победит? Теург и философ Элпидий идет тернистым 
путем находок и утрат, удач и разочарований. На фоне полной драматизма 
жизни христиан и язычников, бедняков, царедворцев, императоров теургия для философа – последняя спасительная соломинка. Постепенно он 
понимает, что только сокрушив в своем сердце жертвенник ложным богам, 
можно прийти к Истине.

© Лушников А. Е., автор, 2018
© Издательство «Инфра-Инженерия», 2018

ISBN 978-5-9729-0256-9

Пространство романа: время, место, герои

«Мы не можем изменить прошлого, но прошлое может 
изменить нас». Эти слова героя романа «Опрокинутый 
жертвенник» можно назвать ключом к пониманию идеи 
произведения. Если мы способны меняться, то надо быть  
к прошлому повнимательней.
На переломе эпох взгляды писателей в историю становятся более пристальными. Они словно выискивают в истории подтверждения того образа грядущего, который виден 
теперь как бы сквозь тусклое стекло, гадательно. Или же 
ищут в истории некий спасательный плотик Одиссея, видя 
вокруг бушующие стихии. Как это происходит в России 
сейчас, в XXI веке. Что ждет Россию в скором грядущем – 
золотой век или распад и хаос?
Церковный писатель митрополит Тихон (Шевкунов) в 
своем публицистическом фильме «Гибель империи. Византийский урок» прочертил четкие параллели истории Византийской империи (395–1453 гг.) и истории России. Его 
взгляд, сблизивший в пространстве и времени Византию  
и Россию, оказался настолько убедительным, что в контексте публицистического пафоса фильма стала вполне очевидной более глубокая историческая параллель: «предвизантийский» IV век Римской империи и XXI век России. 
Еще в конце III века и в начале IV века, при императорах 
Диоклетиане, Галерии и Максимине Дазе, жестоко преследовали христиан, в цирках кричали: «Христиан – зверям!» 
А в 312 году при битве у Мульвийского моста император 
Константин увидел в небе видение Пылающего Крес- 
та в виде монограммы «Х», скрещенной с «Р», уверовал в 
Иисуса Христа, украсил этой монограммой свой штандарт  

и победил своего врага. И уже на следующий год он издал 
Миланский эдикт о веротерпимости, по сути возведя христианство в ранг государственной религии.
Еще в конце XX века и вплоть до 1987 года в России преследовали за православные взгляды, а уже через несколько лет начали массово возвращать церковное имущество  
и восстанавливать разрушенные храмы. А в 2013 году был 
принят федеральный закон, увеличивающий ответственность за оскорбление чувств верующих. Если в советские 
годы в России было всего два действующих монастыря,  
то теперь их более тысячи.
В переломный IV и переломный XXI века идут похожие 
процессы централизации власти вокруг единого духовного центра. Происходит качественное изменение в сознании 
правящей элиты и народа. Если первые три века христианство крепло с мученичеством учеников Христа, то с официальным признанием его в 313 году появляется новый вид 
подвижничества – монашество. В начале IV века возникают первые обители, к концу века они становятся Лаврами  
с тысячами монахов. В Египте – Нитрия, Скит, Келлии,  
в Палестине – Лавра Харитона, Фаранская, Суккийская.  
В 325 году проходит Первый Вселенский собор патриархов. Наследники Константина Великого императоры Запа- 
да и Востока Римской империи Констант, Константин  
Младший, Констанций, Галл, Юлиан принимают христианство. В Иерусалиме строится храм Гроба Господня. Константин закладывает в Константинополе храмы Софии, 
Двенадцати апостолов, в Антиохии – Золотую церковь. Сын 
Константина Констанций освобождает клириков от налогов, 
начинает преследовать язычников за жертвоприношения  
и прорицания. В 356 году он приказывает закрыть храмы  
и под страхом смерти запрещает поклонение старым богам Рима. По всей Римской империи возводятся церкви,  

христианство медленно, но верно оттесняет язычество на 
периферию.
Но язычество без боя не сдается. На Востоке империи 
еще живы философские школы неоплатоников Плотина, 
Порфирия и Ямвлиха, впитавшие в себя все культы Рима, 
Греции, Персии и Египта. Неоплатоники хотят создать новую языческую религию и противопоставить ее наступающему христианству. В середине IV века история вдруг 
оборачивается вспять – христианин Юлиан, став в 361 году 
единоличным императором, отрекся от Иисуса и предпринял широкомасштабную реставрацию язычества. Да и внутри христианства завелась ересь бывшего православного 
священника Ария, который отказал Иисусу Христу в полной божественности. 
Ариане наполняют главные города Империи, занимают 
епископские кафедры. Получив поддержку римских правителей Констанция и Галла, они всюду преследуют православных. В Александрии вспыхивает восстание язычников. В Антиохии кипят политические страсти. Магия  
и многобожие в святилище Дафны близ Антиохии. Наветы и предательства. Поиск любви, Истины и разочарование в эллинских богах. Неудачная реставрация старой веры  
и символическая смерть императора Юлиана Отступника. 
На этом историческом фоне разворачивается действие 
романа «Опрокинутый жертвенник». Роман охватывает полвека истории Римской империи с 314 по 365 год  
в географическом треугольнике Антиохия – Константинополь – Александрия. 
Основные места действия романа – столица римской 
провинции Сирии Антиохия, ее пригород, святилище Дафны, приморский город Селевкия, небольшой город Гадара, 
а также Александрия Египетская. Древний город Антиохия стоял в живописном месте на реке Оронт. Его основал  

в 300 году до н. э. соратник Александра Македонского Селевк Никатор. Здесь, как свидетельствуют «Деяния апостолов», ученикам Христа было дано имя «христиане». 
Магия и теургия, уроки об иерархии богов неоплатоника 
Ямвлиха составляют основу мировоззрения героя романа 
Элпидия. Народная магия, всевозможные гадания и заговоры очень крепко сидели в сознании античного человека. 
Еще в III веке до н. э. поэт Феокрит так описывал любовную магию: «Кисть от плаща своего обронил эту Дельфис 
когда-то; Мелко ее расщипав, я в жгучее пламя бросаю…  
Я разотру саламандру, и завтра же выпьет он зелье. Травы 
теперь, Фестилида, возьми, и прижми их к порогу двери его, 
и дави, но смотри — пока ночь не минула! Плюнувши после, ты молви: “Давлю я здесь Дельфиса кости!”». И современник героя романа, учитель риторики и оратор Либаний 
(314–393 гг.), живший в то время в Антиохии, упоминает  
в своих «Речах» о найденном в его школе мертвом хамелеоне, как об атрибуте чьей-то магии против него. Но если суеверия оставались прочны, то народная вера в пантеон богов уже ослабла. К IV веку в своей массе народ все меньше 
видел смысла в ритуалах поклонения многочисленным божествам империи. Вера в старых богов истаивала. Либаний  
в «Речах» сокрушается, что его сограждане уже и забыли, 
как надо приносить богам жертву. 
В центре исторического повествования романа находится так называемая «школа неоплатоника Ямвлиха», одного 
из наиболее загадочных мыслителей поздней античности. 
Ямвлих Халкидский (около 245 г. – около 325 г.) родился 
в Халкиде на севере Сирии (Нижняя Сирия, или Келесирия). Происходил он из богатого и знатного арабского рода. 
Учился у философов Порфирия в Риме и Анатолия в Александрии, где проникнул в глубины египетских таинств.  
В 90-е годы III века возвратился в Сирию. В 306–312 гг.  

Ямвлих переселился в предместье Антиохии Дафну, где основал свою школу. У Ямвлиха Халкидского учились Сопатр 
Апамейский, Феодор Асинский, Эдесий и Евстафий из Каппадокии, Евфрасий. 
Об учениках Ямвлиха до нас дошли очень скудные сведения. Сопатр Апамейский (? – 330/331 г.) после смерти 
Ямвлиха около 325 года стал советником императора Константина. Его казнили по приказу императора. 
Феодор Асинский родился в последней трети III века, 
умер, предположительно, в начале второй половины IV века. 
Неясно даже, где родина Феодора, под именем его родного 
города Асины только в одном Пелопоннесе известны целых 
три города – в Арголиде, в Спарте и в Мессении. Феодор 
учился у Порфирия, а после его смерти перешел к Ямвлиху. Феодор был довольно строптивым учеником Ямвлиха  
и критиковал его в пользу Порфирия. Из его 302 сочинений не сохранилось ничего, кроме названий двух его работ:  
«Об именах» и «О том, что душа является всеми эйдосами». 
Эдесий (? – около 355 г.) после смерти Ямвлиха основал 
школу в Пергаме, имел много учеников, им восхищался император Юлиан Отступник.
Евстафий (? – после 363 г.) отличался красноречием, в 
358 году по поручению императора Констанция был послом 
у персидского царя Шапура II.
О главном герое романа Элпидии нет в источниках каких-либо определенных сведений. Из писем Либания 
известно, что в 350 году префектом Востока был некий 
христианин Элпидий. О некоем монахе Элпидии пишет в 
«Лавсаике» Палладий. Но в романе философ Элпидий – 
язычник.
Что тут можно домысливать, если и дошедшие до нас 
свидетельства о школе Ямвлиха изобилуют всякими небылицами? Историк Евнапий (347–420 гг.) в книге «Жизни  

философов и софистов» писал, что во время молитвы Ямвлих поднимался над землей на десять локтей и что с помощью магии вызывал из источников богов Эрота и Антэрота.
Вслед за неоплатониками Плотином и Порфирием, Ямвлих Халкидский пытался объединить множество культов 
в единой новой религии. И трагедия его школы, как писал 
Михаил Корелин в работе «Падение античного миросозерцания», заключалась в том, что это учение «…никогда не 
могло сделаться достоянием не только массы, но и образованного общества... неоплатонизм не имел шансов на будущее, он не мог дать общепризнанного единства для религиозного учения… у них не было Библии, как у христиан, 
которая могла бы служить основой и критерием для богословских построений».
Хотя герой романа, философ Элпидий, судя по всему, знаком с Библией, но его знание не приносит до поры до времени достойного плода, он подобен сановному Эфиопу из 
«Деяний Апостолов», который читает книгу пророка Исайи 
и ничего в ней не разумеет. Читает без разумения Элпидий 
Книгу Жизни долго, пока не появляется на страницах романа бывший сенатор, христианин Датиан, как в «Деяниях 
апостолов» рядом с Эфиопом – апостол Филипп.
Астрология, гадания, заговоры, любовная магия, культы Митры, Сераписа, Гелиоса – все идет в дело при строительстве вавилонской башни новой религии, которую 
строит Ямвлих со своими учениками в священной роще Даф- 
ны около Антиохии. Ямвлих называет эту новую религию  
теургией.
Замечательный русский философ Алексей Лосев дал 
сдержанное, но ясное определение теургии. Теургия, по 
словам Лосева, «есть приобщение к самой природе божества, когда человек сам становится демиургом и творит  
то, что творится только божеством, то есть прямые чудеса». 

То, что Ямвлих и его ученики именовали теургией, Лосев 
называл практической мифологией.  
Но насколько действенна эта практическая мифология 
Ямвлиха? Вызывание из воды Эрота и левитация, как пишет Евнапий, – это теургия? На фоне полной драматизма 
жизни людей, описанной в романе, – христиан и язычников, 
бедняков, царедворцев, императоров – теургия Ямвлиха  
и Элпидия выглядит детской забавой. И только личная трагедия, поиск любящего сердца и истинного Пути возвращает философа из пассивной мечтательности в реальную 
жизнь.
«Иисус Христос вчера, и сегодня, и вовеки Тот же», –  
повторяет вслед за апостолом Павлом герой романа, язычник Элпидий. А если это так, то что тогда значит для истории триста лет, отделяющие героя от исторического Иисуса? Если Бог христиан – Творец всему, неизменен и сущ 
вовеки, то тогда уже и сама история – полова, думает Элпидий. Тогда уже, наверное, и две тысячи лет после Рождества Христова в Свете Вечного – одно мгновение. Тогда уже  
и для нас, ныне живущих, как и для героя романа, прошлое 
становится настоящим, прорастающим ростком надежды  
в грядущее. 

Алексей Григорьев

Пир у Ямвлиха Халкидского, 19 июля 314 года

Через тернии – к звездам, или через терние – и к терновому венцу? Или же вырастет терние и заглушит посеянное  
в сердце твоем, человек? Что ты выберешь в настоящем,  
которое есть непреходящее прошлое? И что ты выберешь  
в прошлом, которое есть бесконечное сегодня?
Сегодня на востоке в дрожащем утреннем эфире ранние 
пташки сирийской Антиохии увидели яркую звезду. И это 
блистал Сириус – звезда волхвователей и магов. Наступало 
урочное время для пиров и жертвоприношений. Божественный Ямвлих Халкидский, великий магистр учений Востока, 
теург и философ, велел рабам приготовить все для жертвы 
в его загородном доме, куда пригласил он на пир всех своих 
лучших учеников. 
Ямвлих был аккуратно стрижен, с жесткой седой бородой со следами от частого гребня, как будто он только что 
вышел от дорогого цирюльника. Как вяз – высокий и сухой,  
в длинной льняной тунике с широкими рукавами, с некой 
лукавой тайной в карих глазах, с черными, будто горелые 
зерна кунжута, крапинками, он шествовал к себе в предместье в святилище Дафны, окруженный преданными эпигонами. А шли на пир к теургу любомудрые Сопатр Апамейский и Феодор Асинский, братья Эдесий и Евстафий  
из Каппадокии, афинянин Евфрасий и сын красильщика  
Элпидий из приморской Селевкии – самый юный его ученик, едва расставшийся с отроческой беспечностью. Ямвлих относился к нему по-отечески, как Сократ к Алкивиаду. 
Сопатр Апамейский, видать, в знак того, что уже вкусил 
таинства восточных мистерий, красовался рядом с Ямвлихом в высокой персидской шапке-тиаре. Каппадокийские