Русофобия: история одной химеры

РУСОФОБИЯ

ИСТОРИЯ ОДНОЙ ХИМЕРЫ

П.Л. КАРАБУЩЕНКО

Москва
ИНФРА-М
2021

МОНОГРАФИЯ

УДК 327(075.4)
ББК 66.4
 
К21

Карабущенко П.Л.
К21  
Русофобия: история одной химеры : монография / П.Л. Карабущенко — Москва : ИНФРА-М, 2021. — 327 с. — (Научная мысль). — 
DOI 10.12737/1203856.

ISBN 978-5-16-016637-7 (print)
ISBN 978-5-16-109216-3 (online)
В предлагаемой работе представлена история развития русофобской 
традиции коллективного Запада, которую он использовал в своих политических и идеологических интересах. Русофобия — химера западной 
пропаганды, основанная на мифах о превосходстве западной цивилизации 
и хронической отсталости русских. Указанная автором традиция оценивается как некая псевдоидеологическая химера, перманентно возникающая 
у национальных врагов и геополитических конкурентов России как главное идейное средство в общем механизме сдерживания мнимой «русской 
угрозы». Известно, что Россия сама благоустраивала политическое пространство Восточной Европы и Азии, сообразно пониманию своих целей 
и задач. И чаще всего именно эта ее самостоятельность и вызывала недовольство и возмущение ее оппонентов.
Предназначена для всех, кто интересуется политической историей и современной политикой России.

УДК 327(075.4)
ББК 66.4

ISBN 978-5-16-016637-7 (print)
ISBN 978-5-16-109216-3 (online)
© Карабущенко П.Л., 2021

А в т о р :
Карабущенко П.Л., доктор философских наук, профессор, профессор Астраханского государственного университета

Введение:
ПЯТЬ ВЕКОВ ОТКРОВЕННОЙ ЛЖИ

Русские — лучший народ в мире1.
Торнтон Уайлдер
(роман «День восьмой»/«The Eighth Day», 1967 г.)

Эта работа о том, что есть Россия, прежде всего, для самих россиян (своих), а затем уже и для всех остальных — других, чужих 
и врагов. Эта история о том, почему русские стали «козлами отпущения» для западноевропейских элит и почему сами русские с недоверием относятся ко всем мирным заявлениям Запада. Это также 
работа о том, что россияне думают о своих антиподах, когда эти 
антиподы начинают негативно рассуждать о России. Эта книга — 
разоблачение ненависти и фобии, необоснованного страха перед 
неизвестным. Эта книга о том, как нельзя слепо верить политическому идиотизму, который стремится сделать нас всех заложниками своей политической глупости.
Россия — это граница миров: вечный фронтир для других и колыбель цивилизации для себя.
Эта книга о русских, которым глубоко плевать на русофобию.
Генезис традиции узаконенной элитами пещерной лжи. Западное общество больно и больно весьма серьезно. Название этой 
болезни — русофобия. Она поражает тех представителей их элит, 
которым зависть к размерам и могуществу России не дает спокойно 
жить. Русофобия — элитарная болезнь. Ею страдают чаще всего 
представители элиты. Простые граждане могут подцепить этот вирус 
неприязни и боязни России и русских лишь на бытовом уровне.
Русофобия понимается как частный случай ксенофобии, специфическое направление в этнофобии, выражающееся в предвзятом, 
подозрительном, неприязненном, враждебном отношении к России 
и/или к русским. В отличие от большинства других национальных 
фобий, русофобия часто выступает как цельная идеология, как 
особый комплекс идей и концепций, имеющий свою структуру, 
систему понятий, историю генезиса и развития, а также свои типичные проявления2. Русофобия — это узаконенная западными 

1 
Уайлдер Т. Мост короля Людовика Святого. Мартовские иды. День 
восьмой. М.: Радуга, 1983. С. 652.
2 
Карабущенко П.Л. Русофобия (XVI век) // Иностранцы на службе 
у России: «элита пришельцев». Энциклопедический словарь / под редакцией П.Л. Карабущенко, А.А. Вартумяна, Т.А. Шебзуховой. Пятигорск: Издательство ПФ СКФУ, 2018. С. 142.

политическими элитами традиция пещерной лжи о стране, народе 
и власти, которым они завидуют, но тщательно скрывают свою зависть, дабы не показаться неполноценными.
В европейской традиции тема России как источник угрозы имеет 
глубокие исторические корни1. Данная тема неоднократно уже рассматривалась на страницах научной и публицистической литературы2. Настоящая работа является в некоторой степени продолжением исследований этого вопроса, но исключительно в антирусофобском духе. Ее главная цель — разоблачить ложь и искажения 
действительности, которые русофобия несет как антироссийский 
проект.
Есть ли принципиальное отличие между русофобией и антироссийской кампанией? Нам представляется, что они хотя и близкие 
по смыслу и значению понятия, но все-таки имеющие некоторое 
смысловое различие: если русофобия носит часто эмоциональный, 
эклектичный, нерациональный психопатический характер, то антироссийская кампания (политика) отличается системностью, рациональностью, четкой определенностью заданной цели и выборов 
средств решения поставленной задачи. Иными словами, «фобия» 
может переходить в «анти-», а «анти-» в «фобию» в зависимости 
от объема и качества своего развития. При этом «фобия» может 
быть частью более крупной и системной «анти-».
Саму же русофобию мы определяем как некую химеру (собраний 
страхов), формируемую суммой фобий, которая возникает на почве 
культурно-политического восприятия России как врага. Русофобия 
есть ложь, возведенная в ранг здравого смысла западных правящих 
элит. Западных политиков просто трясет от России, поскольку они 
сами хотят, но не могут оказаться на ее месте. Зависть делает их 
безумство трагикомичным.
Страх перед неизвестным рождает ложное представление о его 
природе и сути. Так было с погибающей Римской империей, когда 
она столкнулась с нашествием варваров, которые были для нее 
«темной силой».
Русофобия стала важнейшим активно действующим механизмом в геополитический инженерии Запада. Все свои слабые 
места в своих теориях геополитические конструкторы Запада прикрывают якобы существующей необходимостью борьбы с русской 

1 
Миллер А.И. Политика памяти в посткоммунистической Европе и ее воздействие на европейскую культуру памяти // Полития: Анализ. Хроника. 
Прогноз. 2016. № 1. С. 117.
2 
См.: Кьеза Д. Русофобия 2.0: болезнь или оружие Запада? М.: Эксмо, 2016. 
288 с.; Цыганков А. Русофобия: антироссийское лобби в США. М.: Эксмо, 
2002; М.: Эксмо, 2015. 490 с.; Шафаревич И.Р. Русофобия. М.: Эксмо, 2005. 
352 с.

угрозой. Поскольку русским присуща природная агрессивность, 
от них всегда можно ожидать чего угодно. Русские непредсказуемы 
и действуют вне рамок формальной логики1.
Русофобия — это реакция Запада на отказ России подчиниться 
ее геополитической воле и культурной экспансии и желание сохранять свой культурный суверенитет.
Русофобия — это попытка сформулировать негативный ответ 
на вопрос «что такое Россия»? Попытка провальная, вследствие 
своей полнейшей несостоятельности. Известно, что нормальная 
идея на ненависти и лжи основана быть не может. Поэтому русофобия не есть идея, а представляет собой химеру — ее имитацию.
Россия всегда была для Запада великой загадкой. Это позволяло 
Западу рассказывать о России всякие небылицы. Ведь больше всего 
подобных фантастических историй (рождающихся химерой страха) 
как раз о тех странах и народах, которые менее известны обывателю.
Богатство России в ее многообразии и благообразии. Россия 
не подпадает под западную стандартизацию. Она ей мала. Россия 
больше того, что может ей предложить Запад. Поэтому любое навязывание ей без ее на то желания чужого опыта всегда встречало 
и будет встречать стойкое сопротивление.
Россия — это удивительный сплав славянской души с византийским чиновничьим порядком и ордынской военной экспансией. 
Смесь, которую постороннему уму никогда ни за что не разгадать 
и не понять, поскольку она (эта смесь) познается лишь изнутри. 
Русофобы злонамеренно искажают свой анализ этой сути, видя 
в нем негативный набор культурно-политических характеристик, 
мешающий им самим реализовать свои имперские амбиции. Русофобия возникла именно тогда, когда Россия начала реализовывать 
свой имперский проект, когда заявила, что она является Третьим 
Римом и намерена следовать этим древним римским традициям.
Европа делится на две равные части — Россию и все остальные 
страны европейского сообщества. Россия равнозначна всей 
остальной Европе. И эта равнозначность не дает покоя остальной 
Европе, привыкшей быть первой, а не равной. Россия слишком велика, чтобы просто быть страной. Россия не может войти куда-то 

1 
Если так, то в этом виноваты не сами русские, а Платон, который в отличие 
от формализма аристотелевской логики всегда отдавал предпочтение первому душевному порыву (она же Истина) и этике (она же Совесть). Привыкшие к нормам римского права и формальной логике Аристотеля европейцы для самих русских порой тоже выглядят как неадекват. Поэтому 
пропагандируемая западными идеологами русофобия все больше начинает 
напоминать их классическую средневековую схоластику, которая в своем 
агрессивном экстазе не гнушалась порой и откровенной фальсификации.

(в какие-либо союзы и организации). Она может быть только сама 
собой. Россия выживает тогда, когда у нее есть смысл.
Россия — это континент, притворившийся страной.
Россия — европейская страна, к которой русофобы относятся 
как к колониальной Африке. Но в отличие от «цивилизованного 
Запада» Россия никогда Африку не рассматривала в качестве колонии.
С точки зрения антропологической элитологии, русофобию 
можно рассматривать и как тяжелое психическое заболевание — 
как острую форму кризиса милитаристского мировоззрения, когда 
хотят, но уже не могут быть мировым лидером, но все еще продолжают диктовать миру свои имперские условия.
Русофобия должна рассматриваться как пропаганда расизма 
и караться как преступление против человечества.
Русофобия всегда усиливалась, когда Россия возвышалась. Русских боятся потому, что они сильные.
Русофобия есть клевета на Россию, преднамеренное искажение 
русской истории и очернение ее власти и народа. Главная цель русофобии — создать ложную историю России, дабы исказить ее будущее.
Мнимая российская угроза всегда защищала русофобов от обвинений в агрессии и лжи. Патологическая агрессивность русских — 
миф, придуманный для того, чтобы под него замаскировать свои 
собственные деструктивные наклонности и кровожадность. Европа 
стыдливо забывает о том, как ее самые «лучшие представители» 
вели себя в России в 1812 и 1941–1944 гг. Тогда европейские дикари показали всему миру, чего стоит их хваленый «сверхчеловек», 
стремящийся к мировому господству.
Негатив к Руси/России проистекает из банального чувства зависти (о котором косвенно или открыто сообщают практически все 
русофобы XVI–XVIII столетий). Западная Европа всегда находилась в тени Российской Империи и поэтому боялась в этой тени 
зачахнуть. А хворая Европа никому не нужна. Тень России возникала потому, что она находится на Востоке Европы. Ночь в Европу 
приходит с Востока.
Русофобия питается плохими новостями из России, которые 
зачастую сама же для своего пользования и создает. Грозное молчание России по этому поводу рождает еще большую истерию. 
Русофобы — фейкометы. Они пытаются представить Россию в качестве вражеской цивилизации, сеющей зло и только одно зло. Их 
борьба с Россией есть борьба с собственными фобиями.
На Западе русофобия проистекает из тезиса о неверно выбранном цивилизационном выборе 988 г., якобы уведшем Русь/
Россию в сторону от европейского вектора развития. В «Мемо

рандуме экспертного центра Всемирного русского народного собора о русофобии» указывается, что русофобами «исторический 
и духовный путь России интерпретируется как некая патология, 
отклонение от нормы, возникшее вследствие неких “ошибок” исторического развития, отдалявших Россию от Западной цивилизации. Особое место в перечне подобных ошибок, постулируемых 
русофобами, занимают принятие Православия Святым равноапостольным князем Владимиром в 988 году и последующие тесные 
связи Древней Руси с Восточной Римской империей (Византией) 
вплоть до ее гибели в 1453 году»1.
Следует отметить, что русофобия в известной степени воспроизводила формулу, которую опробовали на язычниках крестоносцы, 
когда обильно поливали их грязью клеветы, прикрывая свою собственную агрессию против них. Вот, например, что писал о славянах-язычниках германский хронист Гельмольд из Босау (Helmold 
von Bosau; 1120–1177) в «Славянской хронике» («Chronicon 
Slavorum»): «в знак особого уважения они имеют обыкновение 
ежегодно приносить ему в жертву человека — христианина, какого 
укажет жребий. Из всех славянских земель присылаются установленные пожертвования на жертвоприношения Святовиту. Кроме 
того, славянскому народу свойственна ненасытная жестокость, почему они не переносят мира и тревожат и с суши и с моря примыкающие к ним страны. Трудно описать, какие мучения они христианам причиняли, когда вырывали у них внутренности и наворачивали на кол, распинали их на крестах, издеваясь над этим символом 
нашего искупления. Самых великих [по их мнению] преступников 
они присуждают к распятию на кресте; тех же, которых оставляют 
себе, чтобы их потом за деньги выкупили, такими истязаниями мучают и в таких цепях и оковах держат, что незнающий едва и представить себе может» [«Славянская хроника», 52]2. Практически мы 
встречаем здесь повтор всего того, что впоследствии русофобы 
будут писать о России и русских.
Главная цель русофобии — оторвать Россию от Европы, затруднить ей пользоваться общеевропейскими ценностями, сделать ее 
изгоем цивилизованного мира, заклятым врагом всего «прогрессивного человечества» (почему-то по их кривой логике обитающего 
только на Западе!). Как огородное пугало не дает воронью уничтожать плоды возделываемых грядок, так и русофобия не дает России 
свободно пользоваться коллективным огородом Европы.

1 
Меморандум экспертного центра Всемирного русского народного собора 
о русофобии // Интерфакс-Религия, 28.04.2015.
2 
Гельмольд. Славянская хроника (Памятники средневековой истории 
народов Центральной и Восточной Европы) / предисл., пер. и примеч. 
Л.В. Разумовской. М.: Изд-во АН СССР, 1963. С. 130.

Химера. Насильственное соединение несоединимого, с целью 
создания чего-то нового вопреки законам естества, называется «химерой». Русофобия есть химера, насквозь пропитанная духом ненависти и лжи ко всему русскому и ко всем русским. Как идея химера 
представляет собой грубую эклектику, поскольку пытается, но не 
достигает своей систематизации. Именно из-за эклектики она вынуждена постоянно пользоваться попеременными величинами и прибегать к вечной импровизации. Выход она находит в том, чтобы 
компенсировать этот недостаток за счет своей повышенной агрессивности. Агрессия заставляет ее быть в постоянном нападении. Чтобы 
сохраниться, она вынуждена постоянно всех «кусать и царапать».
Химера рождается в пещерной части сознания, как сумма неких 
страхов (фобий), искажающих чистоту нашего восприятия реальности. Неизвестность пугает своей таинственностью, и человек 
склонен «дорисовывать» окружающий его еще непознанный мир 
в соответствии со своим личным житейским опытом. Химера рождается из страха неизвестного. Поэтому она соткана из случайно 
оказавшихся поблизости фобий, многочисленные несостыковки 
между которыми и порождают своеобразие каждой химеры. Нет 
двух одинаковых химер. Каждая из них безобразна в своей неузнаваемости.
Таким образом, химера не может преодолеть изначально заложенную в ее природу эклектику. Она может ее маскировать под 
некую систему, но настоящей системой так никогда и не стать. 
Эклектика порождает внутри химеры хаос, который не позволяет 
ей превратиться в систему. Последнее побуждает химеру заниматься фальсификацией своего образа. У химеры всегда форма 
не совпадает с содержанием.
Как уже было сказано, помимо эклектики химера всегда демонстрирует свою агрессию в отстаивании своих позиций, склонность 
к неоправданному насилию, жестокости и разрушению, а также 
в попытках конструирования новых себе подобных химер. Агрессия химеры предполагает нахождение в «вечном походе» против 
врагов, которые угрожают ее существованию.
Но порожденные главной химерой второстепенные «химерики» 
оказываются еще более нежизнеспособными. Главный смысл их 
существования — создать питательную базу для главной химеры. 
Детеныши химеры — это те страшилки, которые носят фейковый 
характер и призваны запугать потенциальных противников и переключить внимание врагов на другие цели.
Возникая из ниоткуда, химеры исчезают в никуда.
Химера изначально является больным организмом. И заболевание ее чаще всего имеет психиатрический диагноз. Инфицированный вирусом химеры человек перестает адекватно восприни

мать объективную действительность и уходит в удобную для него 
фейковую реальность. Вирус химеры нарушает основы критического мышления, заставляя ум плодить бессмысленное множество 
ошибочных мнений.
Вирус русофобской истерии поражает те сознания, которые 
склонны к переживанию панического страха как некого эротического эзотерического экстаза — необъяснимые половые возбуждения, связанные с неспособностью адекватно определить свою 
реальность и найти приемлемый уровень безопасности.
Русофобия объект не столько политической философии, 
сколько политической психиатрии. Только используя язык психиатрии, можно точно описать симптомы этого заболевания. А расстройство психики начинается с ошибочной оценки действительности. Больной видит угрозу там, где ее нет, и распространяет это 
свое видение на всю реальность, заставляя себя подчиняться ей. 
Все существующие в мире фобии есть дело рук страха и ошибок. 
Причем ошибок фатальных. Химера сплошь состоит из ошибок, которые выдаются ею за «абсолютные истины». Спорить с ними и тем 
более их опровергать считается преступлением против системы.
Страх толкает химеру на агрессивное его преодоление. И чем 
больше концентрируется в ней страх, чем больше сгущаются негативы, тем агрессивнее бывает выброс этой отрицательной энергетики. Химера способна одержать «победу», забив правду потоком 
своей лжи. Но долго удерживать свое господство она не в состоянии. У нее всегда оказывается ограниченный запас ресурсов.
Химеру легко можно развеять по ветру истории, когда необходимость в ней отпадает, и те, против кого были направлены все эти клеветнические излияния, вдруг по причуде политической целесообразности вновь оказываются «своими», «друзьями» или даже «начальниками». Про химеру не вспоминают до тех пор, пока существует 
«дружба». Но поскольку «друзей» в политике не бывает, химеры 
всегда находятся в режиме ожидания на запасных путях истории.
Переживаемый ныне русофобский угар западных политических 
элит срывает с них все маски приличия, обнажая их беспринципность и паразитирующий образ жизни. Западные элиты могли процветать только за счет ограбления своих колоний. Теперь им предстоит найти новые пути ограбления, чтобы у жертвы не возникало 
негативных воспоминаний о прошлом.
Главная задача русофобии — представить Россию токсичным государством, с преступной властью и диким обществом. Криминал 
и клиптократия становятся нормой, образом жизни такого негативного государства и общества.
Русофобия — это Россия в ее полном и безапелляционном негативе. Причем этот негатив носит абсолютный («адский») характер. 

По их мнению, Россия — это ад, образовавшийся на Земле, благодаря чудовищной деятельности русских. Для Запада это «Мордер» 
и «Орда» в одном ужасном лице. Культивирование подобных 
образов призвано скрыть собственное уродство, собственные пороки 
и неполноценность. Россия для них это непреходящий ужас, вечно 
нависшая над ними угроза тотального разрушения и уничтожения.
Русофобия — всегда представляет собой абсурдные обвинения 
в том, чего никогда не было. Включать черный PR против России 
стало нормой политической технологии Запада. Но русофобия дискредитирует на самом деле сами западные элиты, показывая всю 
их некомпетентность и профессиональную несостоятельность. Правящие элиты не любят, когда элитология исследует плоды их некомпетентной деятельности. Поэтому и русофобы терпеть не могут, 
когда их начинают рассматривать под микроскопом истории. Лишенная этических устоев русофобская химера как враждебное 
(воюющее) информационное поле рассыпается всякий раз, когда 
сталкивается с исторической правдой. Для стойкости химере катастрофически не хватает нравственности.
В начале XXI в. русофобия усиливается на фоне ожидания нового 
нашествия «коллективного Востока» на «коллективный Запад», 
и одновременной фрагментации Запада на фоне консолидирующегося Востока.
Натиск Востока на Запад. Бескрайние просторы Евразии, именуемые «Великой степью», постоянно бурлили нескончаемым потоком переселения кочевых народов в поисках лучшей жизни.
Западная цивилизация в качестве базового своего врага всегда 
выделяла коллективный образ варвара-разрушителя, который сметает все на своем пути. «Всё» — это значит все базовые европейские 
ценности. Примечательно, что через образ «варвара-разрушителя» 
прошли все европейские этносы, которые оказались впоследствии 
включенными в единую «семью» европейских народов. Но в отличие от «своих» (которые успешно совершили по их мнению переход от варварства к цивилизации) есть еще и «чужие», которые 
так и остались «варварами», отказываясь принимать вечно продвинутые западные ценности. В роли главных «чужих» стали те народы, которые не укоренились в числе европейской семьи, — это 
прежде всего все кочевые этносы (за исключением мадьярского) — 
киммерийцы, скифы, сарматы, гунны, татаро-монголы и воинственное племя вандалов, которые как еретики ариане прославились 
еще и якобы разрушением Рима в 455 г. Именно из этих двух источников негативизма и был собран негативный образ Руси/России: 
это варварская орда, да плюс еще и еретики-схизматики.
Еще задолго до «Великого переселения народов» европейский 
Запад постоянно содрогался от волн кочевников, приходивших