Время и пространство как категории текста: теория и опыт исследования (на материале поэзии М.И. Цветаевой и З.Н. Гиппиус)

Москва
Издательство «ФЛИНТА» 
2021

Д.А. Салимова, Ю.Ю. Данилова

ВРЕМЯ И ПРОСТРАНСТВО
КАК КАТЕГОРИИ ТЕКСТА:

ТЕОРИЯ И ОПЫТ ИССЛЕДОВАНИЯ

(на материале поэзии М.И. Цветаевой и З.Н. Гиппиус)

МОНОГРАФИЯ

3-е издание, стереотипное

ОГЛАВЛЕНИЕ

ПРЕДИСЛОВИЕ   ..........................................................................................................5 

ВВЕДЕНИЕ ....................................................................................................................10

ГЛАВА 1. Теоретические основы исследования вопроса  ...........................13
Общие сведения .............................................................................................................13
1.1. Время: философско-исторический аспект проблемы ...............................14
1.2. Категория пространства как предмет научного знания ............................20
1.3. Пространственно-временная организация текста и ее осмысление

в современной лингвистической науке ..........................................................25

Выводы по главе 1  ........................................................................................................33

ГЛАВА 2. Категория времени в поэзии М.И. Цветаевой

и З.Н. Гиппиус  .......................................................................................................35

Общие сведения .............................................................................................................35
2.1. Время и темпоральные лексемы в текстовом поле М.И. Цветаевой ......37

Минута и час в цветаевских текстах ...............................................................39
День как номинатор категории темпоральности .........................................47
Век как маркер века поэта ...................................................................................52
Полифония временных лексем в текстовой партитуре автора ..............58
Идейно-композиционные особенности в использовании
темпоральных лексем ...........................................................................................64

Выводы по разделу 2.1  ...............................................................................................70

2.2. Концепция времени и способы ее репрезентации

в поэзии З.Н. Гиппиус ..........................................................................................71
Поэтическая модель времени: семантика настоящего,
прошедшего и будущего .......................................................................................75
Лексические средства выражения темпоральности ..................................87
Роль грамматических средств в организации темпорального поля .....94
Структурно-композиционная организация текстов как способ
актуализации поэтического времени .
100

Выводы по разделу 2.2  .
107

ГЛАВА 3. Категория пространства в поэзии М.И. Цветаевой

и  З.Н. Гиппиус  .
110

Общие сведения .
110

3.1. Пространство в поэзии М.И. Цветаевой и языковые способы его
актуализации .
112

УДК  81
ББК  80.9

С16

С16

Научный редактор: профессор Т.Ф. Каратыгина (г. Москва)

Рецензенты: профессор Е.М. Шастина (г. Елабуга)
доцент А.М. Тарасов (г. Набережные Челны) 

Салимова Д.А.

     Время и пространство как категории текста: теория и опыт 
исследования (на материале поэзии М.И. Цветаевой и З.Н. 
Гиппиус) [Электронный р есурс] : м  онография / Д  .А. С  алимова, 
Ю.Ю. Данилова. — 3-е и зд., стер. — М.: ФЛИНТА, 2021. —199 с.

ISBN 978-5-9765-0806-4 

Монография представляет собой результат попытки авторов 
осмыслить и представить свое видение вечных категорий времени и 
пространства в текстовом поле Марины Цветаевой и Зинаиды Гиппиус – 
поэтов, которых, с одной стороны, сближает не только женское начало, но и 
эпоха, и субъективно-поэтическое видение непростой действительности; а с 
другой – разъединяет в определенном смысле литературное направление 
(школа) и соответственно поэтическая картина мира, выразившаяся в 
первую очередь в особенностях языкового структурирования, лексического 
обрамления важных для этих поэтов концептов. Привлекаются исследования 
современных авторов, изучающих темпоральность и локативность как 
философско-языковые категории и текстовое пространство в целом, а также 
лингвистов-цветаеведов.
Книга 
предназначена 
для 
студентов-филологов, 
аспирантов, 
преподавателей-русистов, учителей-словесников. 

УДК 81
ББК 80.9

ISBN 978-5-9765-0806-4
© Салимова Д.А., Данилова Ю.Ю., 2016
© Издательство «ФЛИНТА», 2016

ОГЛАВЛЕНИЕ

ПРЕДИСЛОВИЕ   ..........................................................................................................5 

ВВЕДЕНИЕ  ....................................................................................................................10

ГЛАВА 1. Теоретические основы исследования вопроса  ...........................13
Общие сведения .............................................................................................................13
1.1. Время: философско-исторический аспект проблемы ...............................14
1.2. Категория пространства как предмет научного знания ............................20
1.3. Пространственно-временная организация текста и ее осмысление
в современной лингвистической науке ..........................................................25
Выводы по главе 1  ........................................................................................................33

ГЛАВА 2. Категория времени в поэзии М.И. Цветаевой
и З.Н. Гиппиус  .......................................................................................................35
Общие сведения .............................................................................................................35
2.1. Время и темпоральные лексемы в текстовом поле М.И. Цветаевой ......37
Минута и час в цветаевских текстах ...............................................................39
День как номинатор категории темпоральности .........................................47
Век как маркер века поэта ...................................................................................52
Полифония временных лексем в текстовой партитуре автора ..............58
Идейно-композиционные особенности в использовании
темпоральных лексем ...........................................................................................64
Выводы по разделу 2.1  ...............................................................................................70

2.2. Концепция времени и способы ее репрезентации
в поэзии З.Н. Гиппиус ..........................................................................................71
Поэтическая модель времени: семантика настоящего,
прошедшего и будущего .......................................................................................75
Лексические средства выражения темпоральности ..................................87
Роль грамматических средств в организации темпорального поля .....94
Структурно-композиционная организация текстов как способ
актуализации поэтического времени ........................................................... 100
Выводы по разделу 2.2  ............................................................................................ 107

ГЛАВА 3. Категория пространства в поэзии М.И. Цветаевой
и  З.Н. Гиппиус  ................................................................................................... 110
Общие сведения .......................................................................................................... 110
3.1. Пространство в поэзии М.И. Цветаевой и языковые способы его
актуализации ........................................................................................................ 112

УДК  81
ББК  80.9
 
С16

Научный редактор: профессор Т.Ф. Каратыгина (г. Москва)

Рецензенты: профессор Е.М. Шастина (г. Елабуга)
доцент А.М. Тарасов (г. Набережные Челны) 

Салимова Д.А.
Время и пространство как категории текста: теория и опыт 
исследования (на материале поэзии М.И. Цветаевой и З.Н. Гиппиус): монография / Д.А. Салимова, Ю.Ю. Данилова. – М.: 
Флинта: Наука, 2009. – 200 с.

ISBN 978-5-9765-0806-4 (Флинта)
ISBN 978-5-02-034791-5 (Наука)

С16

Монография представляет собой результат попытки авторов осмыслить и представить свое видение вечных категорий времени и пространства 
в текстовом поле Марины Цветаевой и Зинаиды Гиппиус – поэтов, которых, 
с одной стороны, сближает не только женское начало, но и эпоха, и субъективно-поэтическое видение непростой действительности; а с другой – разъединяет в определенном смысле литературное направление (школа) и соответственно поэтическая картина мира, выразившаяся в первую очередь в 
особенностях языкового структурирования, лексического обрамления важных для этих поэтов концептов. Привлекаются исследования современных 
авторов, изучающих темпоральность и локативность как философско-языковые категории и текстовое пространство в целом, а также лингвистов-цветаеведов.
Книга предназначена для студентов-филологов, аспирантов, преподавателей-русистов, учителей-словесников. 

УДК 81
ББК 80.9

ISBN 978-5-9765-0806-4 (Флинта)
ISBN 978-5-02-034791-5 (Наука)
© Салимова Д.А., Данилова Ю.Ю., 2009
© Издательство «Флинта», 2009

Пространство и место как концепт и лексемы ....................................... 114
Наречные конструкции как основные экспликаторы локативных
отношений ............................................................................................................. 117
Имена как номинаторы локативных типов значений ............................ 126
Пересечение пространственных и временных планов ........................... 138
Выводы по разделу 3.1  ............................................................................................ 142

3.2. Специфика авторской модели пространства в поэтическом
дискурсе З.Н. Гиппиус ...................................................................................... 144
Мотив круга как основа авторской модели пространства .................... 145
Концепция двоемирия: семантика небесного и земного полей ............ 152
Онимы как средство пространственной номинации .............................. 166
Структура и композиция как способ моделирования пространства ... 172
Выводы по разделу 3.2  ............................................................................................ 181

ЗАКЛЮЧЕНИЕ  ........................................................................................................ 184

ЛИТЕРАТУРА  ........................................................................................................... 189

ПРЕДИСЛОВИЕ

Время и пространство – одни из самых значимых элементов 
художественной концептосферы, важные фрагменты языковой 
картины мира, своеобразные ментальные структуры. Изучение 
пространственного видения авторов и модели времени, выявляемой в текстах, остается актуальной задачей и перспективным направлением в лингвистике, для которой антропоцентризм (язык 
в человеке и человек в языке) и интегративность есть главные 
принципы. Пространство и время как текстовые категории структурированы  механизмом интерпретации действительности, в 
художественном тексте выступают как средство формирования 
и сообщения наиболее значимых компонентов художественного 
замысла. Выступая как репрезентат личностного смысла, темпоральные и локативные лексемы становятся маркерами концептуально значимой информации текста, что позволяет им стать в 
тексте своего рода субстратом смысла, стимулирующим рефлексию читателя, запускающим через оценку и интерпретацию образа (символа), лежащего в ее основе.
Утверждать о том, что язык Марины Цветаевой изучен недостаточно, пожалуй, неточно, даже с некоторыми оговорками. 
В последние годы интерес к ее творчеству и к ее языку настолько 
велик, что о Цветаевой, о ее феноменально своеобразном стиле 
стали писать очень многие: историки, философы, литературоведы, культурологи, лингвисты, музееведы. Среди языковедов, на 
наш взгляд, появилась даже «мода на Цветаеву». Ритмика, цвет, 
знаки препинания, концепты, интертекстуальность в ее стихах  – 
вот лишь небольшой перечень  тем, которые в наибольшей степени исследованы в преломлении к текстам Марины Цветаевой. 
Меньше в этом плане «повезло» Зинаиде Гиппиус, чьи тексты 
в лингвистическом плане исследованы очень мало. Кандидатская диссертация одного из авторов настоящей книги, Ю.Ю. Даниловой, была посвящена изучению основных черт идиостиля 
З.Н. Гиппиус в целом и функционирования категорий пространства и времени в произведениях поэта в частности. Профессор 
Д.А. Салимова является автором нескольких статей, в которых 

Пространство и место как концепт и лексемы ....................................... 114
Наречные конструкции как основные экспликаторы локативных
отношений ............................................................................................................. 117
Имена как номинаторы локативных типов значений ............................ 126
Пересечение пространственных и временных планов ........................... 138
Выводы по разделу 3.1  ............................................................................................ 142

3.2. Специфика авторской модели пространства в поэтическом
дискурсе З.Н. Гиппиус ...................................................................................... 144
Мотив круга как основа авторской модели пространства .................... 145
Концепция двоемирия: семантика небесного и земного полей ............ 152
Онимы как средство пространственной номинации .............................. 166
Структура и композиция как способ моделирования пространства ... 172
Выводы по разделу 3.2  ............................................................................................ 181

ЗАКЛЮЧЕНИЕ  ........................................................................................................ 184

ЛИТЕРАТУРА  ........................................................................................................... 189

ПРЕДИСЛОВИЕ

Время и пространство – одни из самых значимых элементов 
художественной концептосферы, важные фрагменты языковой 
картины мира, своеобразные ментальные структуры. Изучение 
пространственного видения авторов и модели времени, выявляемой в текстах, остается актуальной задачей и перспективным направлением в лингвистике, для которой антропоцентризм (язык 
в человеке и человек в языке) и интегративность есть главные 
принципы. Пространство и время как текстовые категории структурированы  механизмом интерпретации действительности, в 
художественном тексте выступают как средство формирования 
и сообщения наиболее значимых компонентов художественного 
замысла. Выступая как репрезентат личностного смысла, темпоральные и локативные лексемы становятся маркерами концептуально значимой информации текста, что позволяет им стать в 
тексте своего рода субстратом смысла, стимулирующим рефлексию читателя, запускающим через оценку и интерпретацию образа (символа), лежащего в ее основе.
Утверждать о том, что язык Марины Цветаевой изучен недостаточно, пожалуй, неточно, даже с некоторыми оговорками. 
В последние годы интерес к ее творчеству и к ее языку настолько 
велик, что о Цветаевой, о ее феноменально своеобразном стиле 
стали писать очень многие: историки, философы, литературоведы, культурологи, лингвисты, музееведы. Среди языковедов, на 
наш взгляд, появилась даже «мода на Цветаеву». Ритмика, цвет, 
знаки препинания, концепты, интертекстуальность в ее стихах  – 
вот лишь небольшой перечень  тем, которые в наибольшей степени исследованы в преломлении к текстам Марины Цветаевой. 
Меньше в этом плане «повезло» Зинаиде Гиппиус, чьи тексты 
в лингвистическом плане исследованы очень мало. Кандидатская диссертация одного из авторов настоящей книги, Ю.Ю. Даниловой, была посвящена изучению основных черт идиостиля 
З.Н. Гиппиус в целом и функционирования категорий пространства и времени в произведениях поэта в частности. Профессор 
Д.А. Салимова является автором нескольких статей, в которых 

7

подвергались  системному анализу аномальность как стилеобразующая черта, ненормированные формы словоупотребления и 
их роль в текстовом поле М. Цветаевой, частотность отдельных 
слов, также «поведение» темпоральных лексем в текстовой организации стихотворений. Прекрасно осознавая то обстоятельство, что есть определенный риск в попытке сказать что-то свое, 
новое, значимое, об очень великом и очень известном, чем является творчество этих поэтов, особенно Марины Цветаевой, все 
же сочли целесообразным поделиться материалом собственного 
исследования. Наше исследование, в котором использованы методы описания, анализа и интерпретации, частично – статистический, может претендовать на самостоятельность  еще и в том 
плане, что в нем есть попытка объяснить некоторые примеры, по 
творчеству Марины Цветаевой, чье творчество изучено немало, 
по-новому. Ибо, как сказал когда-то Л.Р. Зиндер, «по-новому истолковать какое-нибудь явление, может быть, не менее важно, 
чем открыть его» [1964: 64]. Материалы же по языку З. Гиппиус 
по полному праву можно считать «первопроходскими».
Елабуга, как известно, вносит свой весомый вклад в цветаеведение. Регулярные Международные Цветаевские чтения, Цветаевские вечера, различные конкурсы, включение темы в круг 
научных исследований преподавателей и студентов Елабужского госпедуниверситета, деятельность Елабужского музея-заповедника, Библиотеки Серебряного века, работа городских переводчиков – все это позволяет включаться и «стучаться» в поэтический мир великого поэта многим исследователям с каждым 
годом все больше и больше.
Наша работа – попытка осмыслить и представить свое видение вечных категорий времени и пространства в текстовом 
поле Марины Цветаевой и Зинаиды Гиппиус, поэтов, которых, с 
одной стороны, сближает не только женское начало, но и эпоха, и 
субъективно-поэтическое видение непростой действительности; 
разъединяет, с другой – в определенном смысле литературное 
направление (школа) и соответственно – поэтическая картина 
мира, выразившаяся в первую очередь в особенностях языкового структурирования, лексического обрамления важных для 

пера  поэтов концептов. Это время, пространство, дом, любовь, 
жизнь, смерть, небо, земля и др. Если нашу попытку рассмотреть 
в одной работе маркеры творческого почерка двух совершенно 
разных поэтов можно оправдать хотя бы тем, что Цветаева и 
Гиппиус – авторы, для кого женское начало (любящая, любимая, 
жена, мать) было немаловажным фактором, то наше стремление 
исследовать время и пространство, понятия совершенно разных 
смысловых и поэтических уровней, одновременно и в единой 
парадигме объяснить можно в разных планах. Прежде всего, 
это – некая, поэтически загадочная, размытость этих категорий 
в текстовом пространстве обоих поэтов. Время и пространство 
предстают у авторов часто в неразрывной связи, как бы плавно 
«перетекают» одно в другое. У Марины Цветаевой: Езжай, мой 
сын, домой – вперед – В свой край, в свой век, в свой час… 
У Зинаиды Гиппиус авторская концепция пространства и времени обусловлена лирическим «эго»: Я-субъект как микропространство определяет основные характерные сущности окружающих пространства и времени, которыми становятся антропоцентризм и психологизм в восприятии окружающей действительности: Все чаянья, – все дали и сближения, – В один великий 
круг заключены. <…> Над временем, во мне, соприкасаются 
Начала и концы. Однако, отметим: этот пространственно-временной континуум (или хронотоп) в дискурсе исследуемых авторов мы нарочито разводим, посвящая самостоятельные главы 
специальному системному исследованию каждой категории. Вовторых, именно время и пространство и у Гиппиус, и у Цветаевой, у поэтов высоко интеллектуальных и философски глубоких, 
есть самые значительные субстанции в их стихах: со временем 
они говорят, спорят, они его (время) делают, создают сами, то 
останавливают его, пытаются убежать из этого времени, то встают в центр временного поля. Так же и с пространством: поэтыженщины постоянно тут и здесь, вверху и внизу, оттуда и туда, 
между небом и землей. Высокочастотные лексемы-вопросы у 
обоих поэтов где, куда! И Цветаева в вечном движении, в пути, 
в поисках того мира, где версты и дом, комната, стол, Москва, 
Россия то безгранично свои, близки, то неописуемо враждебны.  

7

подвергались  системному анализу аномальность как стилеобразующая черта, ненормированные формы словоупотребления и 
их роль в текстовом поле М. Цветаевой, частотность отдельных 
слов, также «поведение» темпоральных лексем в текстовой организации стихотворений. Прекрасно осознавая то обстоятельство, что есть определенный риск в попытке сказать что-то свое, 
новое, значимое, об очень великом и очень известном, чем является творчество этих поэтов, особенно Марины Цветаевой, все 
же сочли целесообразным поделиться материалом собственного 
исследования. Наше исследование, в котором использованы методы описания, анализа и интерпретации, частично – статистический, может претендовать на самостоятельность  еще и в том 
плане, что в нем есть попытка объяснить некоторые примеры, по 
творчеству Марины Цветаевой, чье творчество изучено немало, 
по-новому. Ибо, как сказал когда-то Л.Р. Зиндер, «по-новому истолковать какое-нибудь явление, может быть, не менее важно, 
чем открыть его» [1964: 64]. Материалы же по языку З. Гиппиус 
по полному праву можно считать «первопроходскими».
Елабуга, как известно, вносит свой весомый вклад в цветаеведение. Регулярные Международные Цветаевские чтения, Цветаевские вечера, различные конкурсы, включение темы в круг 
научных исследований преподавателей и студентов Елабужского госпедуниверситета, деятельность Елабужского музея-заповедника, Библиотеки Серебряного века, работа городских переводчиков – все это позволяет включаться и «стучаться» в поэтический мир великого поэта многим исследователям с каждым 
годом все больше и больше.
Наша работа – попытка осмыслить и представить свое видение вечных категорий времени и пространства в текстовом 
поле Марины Цветаевой и Зинаиды Гиппиус, поэтов, которых, с 
одной стороны, сближает не только женское начало, но и эпоха, и 
субъективно-поэтическое видение непростой действительности; 
разъединяет, с другой – в определенном смысле литературное 
направление (школа) и соответственно – поэтическая картина 
мира, выразившаяся в первую очередь в особенностях языкового структурирования, лексического обрамления важных для 

пера  поэтов концептов. Это время, пространство, дом, любовь, 
жизнь, смерть, небо, земля и др. Если нашу попытку рассмотреть 
в одной работе маркеры творческого почерка двух совершенно 
разных поэтов можно оправдать хотя бы тем, что Цветаева и 
Гиппиус – авторы, для кого женское начало (любящая, любимая, 
жена, мать) было немаловажным фактором, то наше стремление 
исследовать время и пространство, понятия совершенно разных 
смысловых и поэтических уровней, одновременно и в единой 
парадигме объяснить можно в разных планах. Прежде всего, 
это – некая, поэтически загадочная, размытость этих категорий 
в текстовом пространстве обоих поэтов. Время и пространство 
предстают у авторов часто в неразрывной связи, как бы плавно 
«перетекают» одно в другое. У Марины Цветаевой: Езжай, мой 
сын, домой – вперед – В свой край, в свой век, в свой час… 
У Зинаиды Гиппиус авторская концепция пространства и времени обусловлена лирическим «эго»: Я-субъект как микропространство определяет основные характерные сущности окружающих пространства и времени, которыми становятся антропоцентризм и психологизм в восприятии окружающей действительности: Все чаянья, – все дали и сближения, – В один великий 
круг заключены. <…> Над временем, во мне, соприкасаются 
Начала и концы. Однако, отметим: этот пространственно-временной континуум (или хронотоп) в дискурсе исследуемых авторов мы нарочито разводим, посвящая самостоятельные главы 
специальному системному исследованию каждой категории. Вовторых, именно время и пространство и у Гиппиус, и у Цветаевой, у поэтов высоко интеллектуальных и философски глубоких, 
есть самые значительные субстанции в их стихах: со временем 
они говорят, спорят, они его (время) делают, создают сами, то 
останавливают его, пытаются убежать из этого времени, то встают в центр временного поля. Так же и с пространством: поэтыженщины постоянно тут и здесь, вверху и внизу, оттуда и туда, 
между небом и землей. Высокочастотные лексемы-вопросы у 
обоих поэтов где, куда! И Цветаева в вечном движении, в пути, 
в поисках того мира, где версты и дом, комната, стол, Москва, 
Россия то безгранично свои, близки, то неописуемо враждебны.  

Гиппиус тоже «вечна» – в своем миросозерцании и в философском полете мысли. 
Причем, если провести так называемое «психологическое 
ранжирование» представленности этих двух категорий, можно 
предположить: в текстовом поле Марины Цветаевой более разнообразно и многогранно эксплицировано время, у Зинаиды 
Гиппиус – это пространство. Для Марины Цветаевой время – 
вечность, великая субстанция, в то же время для поэта – это ничто (Время, я тебя миную!), она могла играть временем и со 
временем. Потому что поэт с юности знал, что уйдет из этого времени (жизни) сама, тогда, когда это сочтет нужным. Если другие, 
те, кто рядом,  дорожили, ценили время, стремились не выпасть 
из него, то Марина Цветаева всегда осознавала, что ее время (конец) зависит лишь от нее самой, она была владычицей своего 
времени. Зинаида Гиппиус же, хотя также достаточно смело экспериментировала со временем, во времени и со временем была 
намного осторожнее.
  Пространство и время в творчестве этих поэтов являются 
не только образами-символами, они представляют эспликаторы доминанты героя-субъекта, точнее, оформляют «смысловое 
целое героев» и их психотип. При этом  и время, и пространство 
«входят» активно в читателя, они, переставая быть только авторскими, способны перешагнуть через текст и заставить оценить 
время-место, в котором оказывается читатель-исследователь. 
Такая уникальная модель времени и пространства в стихотворениях Марины Цветаевой и Зинаиды Гиппиус репрезентирована в первую очередь на лексическом уровне. Именно такой 
подход – от слова к мысли, от формы – к категории, от частотности – к закономерности, позволяет нам претендовать на самостоятельность и оригинальность нашей работы, отличающейся 
от очень серьезных и значительных исследований, посвященных 
творчеству этих двух великих поэтов.
Как уже было отмечено, по языку Марины Цветаевой написано очень много работ. Самыми значительными среди них нам 
хотелось бы назвать работы Л.В. Зубовой «Поэзия Марины Цветаевой: Лингвистический аспект» (1989), В.А. Масловой «Поэт 

и культура: Концептосфера Марины Цветаевой» (2004) и, несомненно, многотомный «Словарь языка Марины Цветаевой». 
Благодарные этим ученым за новые подходы к языку поэтического мира автора, во многом следуя их научным парадигмам, 
мы позволим себе надеяться на то, что и наша книга станет своего рода «монетой» в елабужскую копилку исследований художественного мира поэтов.

Д.А. Салимова, Ю.Ю. Данилова

Гиппиус тоже «вечна» – в своем миросозерцании и в философском полете мысли. 
Причем, если провести так называемое «психологическое 
ранжирование» представленности этих двух категорий, можно 
предположить: в текстовом поле Марины Цветаевой более разнообразно и многогранно эксплицировано время, у Зинаиды 
Гиппиус – это пространство. Для Марины Цветаевой время – 
вечность, великая субстанция, в то же время для поэта – это ничто (Время, я тебя миную!), она могла играть временем и со 
временем. Потому что поэт с юности знал, что уйдет из этого времени (жизни) сама, тогда, когда это сочтет нужным. Если другие, 
те, кто рядом,  дорожили, ценили время, стремились не выпасть 
из него, то Марина Цветаева всегда осознавала, что ее время (конец) зависит лишь от нее самой, она была владычицей своего 
времени. Зинаида Гиппиус же, хотя также достаточно смело экспериментировала со временем, во времени и со временем была 
намного осторожнее.
  Пространство и время в творчестве этих поэтов являются 
не только образами-символами, они представляют эспликаторы доминанты героя-субъекта, точнее, оформляют «смысловое 
целое героев» и их психотип. При этом  и время, и пространство 
«входят» активно в читателя, они, переставая быть только авторскими, способны перешагнуть через текст и заставить оценить 
время-место, в котором оказывается читатель-исследователь. 
Такая уникальная модель времени и пространства в стихотворениях Марины Цветаевой и Зинаиды Гиппиус репрезентирована в первую очередь на лексическом уровне. Именно такой 
подход – от слова к мысли, от формы – к категории, от частотности – к закономерности, позволяет нам претендовать на самостоятельность и оригинальность нашей работы, отличающейся 
от очень серьезных и значительных исследований, посвященных 
творчеству этих двух великих поэтов.
Как уже было отмечено, по языку Марины Цветаевой написано очень много работ. Самыми значительными среди них нам 
хотелось бы назвать работы Л.В. Зубовой «Поэзия Марины Цветаевой: Лингвистический аспект» (1989), В.А. Масловой «Поэт 

и культура: Концептосфера Марины Цветаевой» (2004) и, несомненно, многотомный «Словарь языка Марины Цветаевой». 
Благодарные этим ученым за новые подходы к языку поэтического мира автора, во многом следуя их научным парадигмам, 
мы позволим себе надеяться на то, что и наша книга станет своего рода «монетой» в елабужскую копилку исследований художественного мира поэтов.

Д.А. Салимова, Ю.Ю. Данилова

11

ВВЕДЕНИЕ

В данной работе время и пространство рассматриваются в 
первую очередь не только как отвлеченные философские и текстовые категории, но и как маркеры идиостиля женщин-поэтов 
в плане своеобразия языковой концептуализации этих категорий в текстовом поле. Тем не менее, мы решили включить и 
лексикографический «портрет» этих двух слов, столь значимых 
и концептуальных в творчестве Марины Цветаевой и Зинаиды 
Гиппиус. Как известно, в русском языке эти два слова-понятия 
включают целый набор значений: от конкретных, бытовых до полуотвлеченных и абстрактных. В текстах исследуемых нами авторов представлены все эти тончайшие оттенки, зафиксированные в философских и толковых словарях, в то же время и те, не 
поддающиеся квалификации подтипов дефиниции.
Время в общем смысле – необходимая форма, в которой мы 
осознаем все наши представления, а через это все то, что только 
может быть доступным нашему сознанию. Представление времени опирается на осознание смены ощущений и явлений, также 
на повторении и узнавании разных состояний сознания. В лингвистическом понимании время – это: 1. Ед. ч., неопределяемое 
понятие. Обычно в словарях определяется как «длительность 
существования», «Идеальная среда», где развертывается существование в изменении и где имеют место события и феномены 
в (порядке) следования. Такое время соотносится с самыми разными философскими и научными представлениями: время Бергсона, солнечное время, время покажет. 2. Ед. ч. и Мн. ч., «часть 
времени 1., большой по протяженности промежуток времени», 
выделяемой по какому-либо характерному признаку, близко 
по своей семантике к эпохе, веку. С незапамятных времен, время Пушкина, иное время. 3. Ед. ч., «промежуток времени на оси 
времени без точных границ», конкретное-референтное время 
в аспекте длительности: упустить время, тянуть время, располагать временем. 4. Ед. ч., «точка на оси времени». Это либо 
временная точка, к которой приурочено событие: указать время 
заседания, либо часовое время: спросить точное время. 5. Ед. ч., 

«промежуток времени с (точными) границами, не связано с осью 
времен», для этой лексемы важен количественный аспект: во 
время еды, на время. 6. Ед. ч., «промежуток времени без точных 
границ, занятый какой-либо деятельностью или гетерогенным 
процессом»: время жатвы, время сна. Время в этом значении задает некоторую типизированность, а денотат может встраиваться как в циклическую модель времени, так и в линейную. 7. Ед. ч. 
и Мн. ч., «грамматическая форма глагола», представлена устойчивыми сочетаниями настоящее, будущее, прошедшее [Панова: 
www.dialog-21.ru/Archive/2001].
Пространство – в философском плане это необходимая форма, в которой располагаются все наши ощущения, оно всегда связано с ощущениями и неотделимо от них не только в восприятиях, но и в представлениях. Лексикографический план: 1. Ед. ч. и 
Мн. ч. «Идеальная среда, характеризуемая протяженностью всех 
своих частей, в которой располагается наше восприятие и которая содержит все протяженные предметы»: Нет, в пространстве 
нет (Марина Цветаева). Философски: ньютоново пространство, 
эвклидово пространство. У этой лексемы семантика очень широкая: могут подходить самые разные денотаты (мир, вселенная, 
небо, умопостигаемые абстракции). Пространство в отличие от 
мира, света не имплицирует представление о границах и порядках. В первую очередь эта лексема может связываться с представлениями о пустоте и незаполненности, о бесконечности, необъятности и неохватности. 2. Ед. ч. и Мн. ч., «часть пространства, 
без четких границ, представляющая как единое образование». 
В предложении это конкретно-референтная область, территория, 
поддерживается в основном сочетаемостью с существительными в родительном падеже, чаще с прилагательными: воздушное 
пространство. Русский гимн – и русские пространства (Марина 
Цветаева). Удерживает и идею пустоты, беспредельности: В громадном пространстве, которое лежало передо мной, я не увидел 
кроме этого огня ни одной светлой точки (А.П. Чехов). Может 
связываться и с перемещением: То пространство, которое он 
[Пилат] только что прошел, то есть пространство от дворцовой 
стены до помоста было пусто (М. Булгаков). 3. Это есть «про

11

ВВЕДЕНИЕ

В данной работе время и пространство рассматриваются в 
первую очередь не только как отвлеченные философские и текстовые категории, но и как маркеры идиостиля женщин-поэтов 
в плане своеобразия языковой концептуализации этих категорий в текстовом поле. Тем не менее, мы решили включить и 
лексикографический «портрет» этих двух слов, столь значимых 
и концептуальных в творчестве Марины Цветаевой и Зинаиды 
Гиппиус. Как известно, в русском языке эти два слова-понятия 
включают целый набор значений: от конкретных, бытовых до полуотвлеченных и абстрактных. В текстах исследуемых нами авторов представлены все эти тончайшие оттенки, зафиксированные в философских и толковых словарях, в то же время и те, не 
поддающиеся квалификации подтипов дефиниции.
Время в общем смысле – необходимая форма, в которой мы 
осознаем все наши представления, а через это все то, что только 
может быть доступным нашему сознанию. Представление времени опирается на осознание смены ощущений и явлений, также 
на повторении и узнавании разных состояний сознания. В лингвистическом понимании время – это: 1. Ед. ч., неопределяемое 
понятие. Обычно в словарях определяется как «длительность 
существования», «Идеальная среда», где развертывается существование в изменении и где имеют место события и феномены 
в (порядке) следования. Такое время соотносится с самыми разными философскими и научными представлениями: время Бергсона, солнечное время, время покажет. 2. Ед. ч. и Мн. ч., «часть 
времени 1., большой по протяженности промежуток времени», 
выделяемой по какому-либо характерному признаку, близко 
по своей семантике к эпохе, веку. С незапамятных времен, время Пушкина, иное время. 3. Ед. ч., «промежуток времени на оси 
времени без точных границ», конкретное-референтное время 
в аспекте длительности: упустить время, тянуть время, располагать временем. 4. Ед. ч., «точка на оси времени». Это либо 
временная точка, к которой приурочено событие: указать время 
заседания, либо часовое время: спросить точное время. 5. Ед. ч., 

«промежуток времени с (точными) границами, не связано с осью 
времен», для этой лексемы важен количественный аспект: во 
время еды, на время. 6. Ед. ч., «промежуток времени без точных 
границ, занятый какой-либо деятельностью или гетерогенным 
процессом»: время жатвы, время сна. Время в этом значении задает некоторую типизированность, а денотат может встраиваться как в циклическую модель времени, так и в линейную. 7. Ед. ч. 
и Мн. ч., «грамматическая форма глагола», представлена устойчивыми сочетаниями настоящее, будущее, прошедшее [Панова: 
www.dialog-21.ru/Archive/2001].
Пространство – в философском плане это необходимая форма, в которой располагаются все наши ощущения, оно всегда связано с ощущениями и неотделимо от них не только в восприятиях, но и в представлениях. Лексикографический план: 1. Ед. ч. и 
Мн. ч. «Идеальная среда, характеризуемая протяженностью всех 
своих частей, в которой располагается наше восприятие и которая содержит все протяженные предметы»: Нет, в пространстве 
нет (Марина Цветаева). Философски: ньютоново пространство, 
эвклидово пространство. У этой лексемы семантика очень широкая: могут подходить самые разные денотаты (мир, вселенная, 
небо, умопостигаемые абстракции). Пространство в отличие от 
мира, света не имплицирует представление о границах и порядках. В первую очередь эта лексема может связываться с представлениями о пустоте и незаполненности, о бесконечности, необъятности и неохватности. 2. Ед. ч. и Мн. ч., «часть пространства, 
без четких границ, представляющая как единое образование». 
В предложении это конкретно-референтная область, территория, 
поддерживается в основном сочетаемостью с существительными в родительном падеже, чаще с прилагательными: воздушное 
пространство. Русский гимн – и русские пространства (Марина 
Цветаева). Удерживает и идею пустоты, беспредельности: В громадном пространстве, которое лежало передо мной, я не увидел 
кроме этого огня ни одной светлой точки (А.П. Чехов). Может 
связываться и с перемещением: То пространство, которое он 
[Пилат] только что прошел, то есть пространство от дворцовой 
стены до помоста было пусто (М. Булгаков). 3. Это есть «про

межуток между чем-нибудь; место, способное вместить что-нибудь», то есть это свободное место, которое нужно заполнить: Да 
тут столько пространства! 4. Пространство как «абстрактная 
среда, напоминающая идеальную среду с протяженностью всех 
ее частей», например, в лингвистике: пространство текста, частеречное пространство. 
Особенности категоризации времени и пространства в поэтическом мире Марины Цветаевой и Зинаиды Гиппиус, объективированные в лексической структуре текстов, формирующих 
временно-пространный 
фрагмент 
индивидуально-авторской 
картины мира, освещаются нами в несколько своеобразной форме. Время мы далеко не всегда соотносим с тем конкретным временем, в котором проживали авторы, то есть строгого хронологического порядка следования текстов мы не придерживаемся, 
равно как и нет точных параллелей с местопребыванием поэтов 
при описании использования локативных лексем. Наибольший 
интерес для нас представляет анализ лексического уровня художественного текста; со стихотворения, с языкового примера, с 
выявления корпуса номинаций времени и пространства мы стремимся выйти на уровни: текстовой, поэтический, историко-культурный. Так, анализируя специфику лексической организации 
текстовых фрагментов, формирующих временный и  пространственный фрагменты индивидуально-авторской картины мира, 
мы попытаемся выстроить «рисунок» временно-пространственного континуума, в котором навечно растворились как сами поэты-женщины, с одной стороны, изумительно талантливые стихотворения которых «перешагнули» в духовный мир читателей 
всех времен  и навсегда – с другой.

Глава 1. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ

ИССЛЕДОВАНИЯ ВОПРОСА 

Общие сведения

Рассуждения в философско-культурологическом ключе являются той необходимой предпосылкой, своеобразной прессупозицией, с которой, на наш взгляд, должно начинаться исследование авторской пространственно-временной плоскости.
И пространство, и время – категории с размытым концептуально-смысло вым наполнением. О постоянном их переосмыслении свидетельствует и история человечества, и философская 
и культурно-эстетическая традиции. «Время и пространство – 
определяющие параметры существования мира и основополагающие формы человеческого опыта. Современный обыденный 
разум руководствуется в своей обыденной деятельности абстракциями «время» и «пространство». Пространство понимается как 
трехмерная, геометрическая, равно протяжимая форма, которую 
можно разделять на соизмеримые отрезки. Время мыслится в качестве чистой длительности, необратимой последователь ности 
протекания событий из прошлого через настоящее в будущее. 
<…> про странство и время не только существуют объективно, 
но и субъективно осоз наются и переживаются людьми. <…> Современные категории Время и Прос транство имеют очень мало 
общего с временем и пространством, воспринимав шимся и переживавшимся людьми в другие исторические эпохи» [Гуревич 
1984: 43 – 45]. Основным, на наш взгляд, является тезис автора о 
гетерогенности каждой из категорий.
Категории пространства и времени в современной философской системе знаний представлены и рассматриваются параллельно, поскольку обе категории умозрительные и не имеют единого определения. При этом содержательная размытость категории пространство значительно превосходит концептуаль ную 
неоднозначность времени: «В самом деле, в нашей повседневной