Технология научных исследований в системной методологии современной лингвистикие

З.И. Комарова 

Технология 
научных исследований  
в системной методологии  
современной лингвистики

Учебное пособие
 

Москва
Издательство «ФЛИНТА» 

2018

3-е издание, стереотипное

УДК 81-13(075.8) 
ББК  81я73
          К63 

Р е ц е н з е н т ы: 

д-р филол. наук, проф. Е.И. Голованова;
д-р филол. наук, проф. С.Л. Мишланова 

Н а у ч н ы й   р е д а к т о р 

д-р филол. наук, проф. Н.В. Пестова 

Комарова З.И.

К63       Технология научных исследований в системной методологии современной лингвистики [Электронный ресурс] : учеб. пособие / З.И. Комарова. — 
3-е изд., стер. — М. : ФЛИНТА, 2018. — 208 с.

ISBN 978-5-9765-3438-4 

В учебном пособии рассматривается т е хн о л о г и я  н а у ч н ы х  и с 
с л е д о в а н и й  в современной лингвистике с позиции единства познания 
и описания его результатов. В этом пособии, в отличие от других 
существующих работ, технология научных исследований раскрывается на 
базе формирующейся в наши дни с и с т е м н о й   м е т о д о л о г и и
полипарадигмальной лингвистики, потому потребность в этом издании 
обусловлена запросами современной науки и лингвистики, в частности, а 
также запросами лингводидактики. 

Для студентов, бакалавров и магистров по курсу «Основы научных 
исследований». Пособие может использоваться при обучении по направлениям: 44.03.01 – «Педагогическое образование», профиль: Филологические
образование; 44.04.01 – «Педагогическое образование», профиль: Языковое
образование; 44.03.05 – «Педагогическое образование», профиль: Русский 
язык и литература; 45.03.02 – «Лингвистика», профиль: Теоретическое и 
прикладное языкознание. Перевод и переводоведение и другие профили в 
лингвистике.

УДК 81-13(075.8) 
ББК  81я73

 © Комарова З.И., 2018
ISBN 978-5-9765-3438-4  

  © Издательство «ФЛИНТА», 2018 

Вильгельм фон Гумбольдт 
(1767-1835) 

«Язык – основа всех видов деятельности, родитель и воспитатель всего высочайшего и утончённейшего в человечестве, стимулятор человеческой духовной 
силы и постоянной деятельности». 

Иван Александрович  
Бодуэн де Куртенэ  
(1845-1929) 

«Жажда знаний и стремление к её 
удовлетворению свойственны только человеку, и человеку высокоорганизованному, 
сознательному. 
Пусть, следовательно, большая часть 
образованного общества в своих взглядах 
на науку не возвышается над умственным 
уровнем животного: пусть она ищет в 
науке только выгоду и удобство. Но 
найдется всегда определенное количество 
чудаков, ищущих в науке только знаний и 
расширения своего умственного кругозора. В их числе будет всегда также маленькая горсточка чудаков в квадрате, 
которые признают язык в качестве предмета, достойного исследования, а языкознание, таким образом, как науку равноправную с другими науками». 

О задачах языкознания (1889)

Технология системной лингвистической методологии 

 
 
 
Все люди от природы стремятся к знанию 
Аристотель 

Предисловие 

Кардинальные 
изменения, 
происходящие 
в 
социальноэкономической структуре нашего общества, миграция в мировое сообщество и мировую рыночную экономику предъявляют, как никогда ранее, 
повышенные требования к личности будущего специалиста. Помимо высокого уровня квалификации, выпускник современного вуза должен быть  
человеком самостоятельно инициативным: должен уметь быстро принимать решения, мыслить нестандартно, быстро адаптироваться в меняющихся жизненных условиях, даже в смене профессии при необходимости, быть конкурентноспособным , уметь ориентироваться в потоках 
быстро меняющегося современного знания и прогнозировать своё будущее. 
Ключевым понятием текущего века является свобода выбора профессии на основе личностных приоритетов, поскольку смысл жизни каждого человека состоит в наиболее полной самореализации. В связи с этим 
конечные ценностные приоритеты человека нашего века состоит в созидании своей личности, знающей смысл своей жизни, верующей в возможности его достижения, целенаправленно и активно работающей во 
имя наиболее полной жизненной самореализации [Гершунский 1998 : 21].   
Анализ научной литературы последних 20 лет убедительно свидетельствуют 
о 
том, 
что 
доминирующими 
мировыми 
социальнокультурными процессами XXI века являются: глобализация, информатизация, интеграция, утверждение нового стиля мышления, научная 
ориентация, реформирование образования. 
Сегодня компетентностный подход (в оппозиции к знаниево-ориентированному) в образовании является реализуемым на 
практике, теоретическим обоснованием третьего поколения высшего 
профессионального образования. Ведущей характеристикой этой модели образования являются конечная цель образования: акцент смещается 
со знания на интегральные деятельностно-практические умения-               
-компетентности [Андреев 2005 : 3-11], что позволяет ликвидировать 
разрыв между когнитивным, деятельностным и личностным уровнями 
развития будущего специалиста. В документах ЮНЕСКО очерчивается 

§ 

круг компетенций, которые рассматриваются как желаемый результат образования. 
В докладе международной комиссии по образованию для XXI века 
«Образование: скрытое сокровище» Жак Делор сформулировал «четыре 
столпа», на которых основывается образование: «научиться познавать, 
научиться делать, научиться жить вместе, научиться жить», которые по 
сути являются основными глобальными компетенциями как проявлениями биосоциального в человеке [Цитируется по: Зимняя 2003 : 37]. 
Как видим, доминирующей компетенцией, т.е. первым «столпом» 
образования, является «научиться познавать», в котором теоретические 
знания выступают не в чисто информационном виде, а в качестве инструмента построения способов деятельности в некоторой предметной 
области, интегрируя познавательную, коммуникативную, ценностноориентированную, эстетическую и в целом практико-преобразовательную 
деятельности личности [Каган  2001 : 81]. 
Таким образом, переход на новую парадигму образования вовсе не 
означает уменьшения «столпа» научиться познавать, а, напротив, акцентирует такое реформирование образования, в частности – лингвистического, в котором, по словам академика Юрия Сергеевича Степанова, следует исходить из методологического постулата о внутреннем 
единстве процесса открытия и процесса описания полученного знания [Степанов 2007 : 11], что актуализирует четвертый компонент 
в познавательной цепочке: методология – метод – методика – технология, чему и посвящено данное учебное пособие. 
Задача учебного пособия состоит в том, чтобы раскрывать технологию конкретного лингвистического исследования – фиксированную совокупность приёмов научно-практической деятельности, 
которая приводит к заранее определённому результату и включает способы и средства описания как получения нового знания, так и описания результатов этого конкретного лингвистического исследования, которые зависят от личности лингвиста-исследователя. 
При этом вторая глава пособия посвящена технологии познания в 
лингвистическом исследовании, а в третьей главе раскрывается технология описания результатов конкретного лингвистического исследования. 
Иначе говоря, расчленённое изложение этих двух взаимосвязанных процессов в двух главах – чисто условный способ, учитывающий лишь последовательность операций исследования. 
В этом пособии, в отличие от других существующих работ, технология научных исследований раскрывается на базе формирующейся в наши 
дни системой методологии полипарадигмальной лингвисти

ки [Комарова 2013]1, поэтому двум названным главам предшествует первая глава, в которой раскрываются основы системной методологии современной полипарадигмальной лингвистики. 
Жанр учебного пособия, цель которого – оказать помощь исследователю-лингвисту в работе по его конкретной индивидуальной теме, предполагает умеренно достаточное количество сылок на научные источники 
и ограниченное цитирование. Правда, в ряде случаев приводятся выдержки из работ лингвистов и специалистов других наук не для того, «чтобы 
прикрыться бронёй непробиваемых цитат», как сказала по этому случаю 
О. С. Ахманова [Ахманова, Краснова 1974 : 47], а чтобы показать читателю мнение крупных специалистов, взятые из первоисточников. 
Практическая направленность этого учебного пособия определяет 
наличие в нём достаточно большой библиографии, предназначенной для 
углублённого изучения различных методологических вопросов. 
Отметим, что библиографический список оформлен по алфавитному 
принципу, чтобы облегчить способ нахождения любой работы, а содержательная классификация работ даётся в содержании глав пособия. 
При этом в библиографию осознанно включены работы только отечественных ученых и переводные – зарубежных, но не включены работы 
на иностранных языках, чтобы избежать метаязыковых разночтений, которых достаточно много.  
Так, Ю. С. Степанов в книге «Методы и принципы современной лингвистики» уже в §1 Введения [Степанов 2007 : 3-5] приводит ряд таких 
метаязыковых различий: русскому термину методология соответствует американский металингвистика, Л. Тайгер термин металингвистика употреблял как синоним  термину семантика. Американское 
терминированное понятие  предлингвистика (или долингвистика), призванная изучать звуки речи как акустические и физиологические 
явления, в этом значении в русском языкознании не используется и т. д. 

                                                
1 Этому явлению посвящена книга З.И. Комаровой «Методология, метод, методика и технология научных исследований в лингвистике : учебное пособие». – Екатеринбург: Изд-во УрФУ, 2012. – 818 с. Или 2-ое издание, 
испр. и доп. М.: Флинта: Наука, 2013. – 820 с. Это учебное пособие на XXI Международной выставкепрезентации (М., май 2014 г.) было признано лучшим изданием в отрасли (лингвистике), получило Диплом лауреата и золотую медаль «За новаторскую работу в области высшего образования» (август 2014 г.); 2) медаль 
27-ой Международной книжной выставки на ВДНХ (октябрь 2014 г.), а также гриф УМО, рекомендующий пособие по отрасли «Лингвистика» и «Педагогическое образование» (сентябрь 2014 г.); 3) медаль 35 Международного Парижского книжного салона «Paris Book Fair» (март 2015 г.). 
В 2015 г. К этому учебному пособию вышла книга З.И. Комаровой, А.С. Дедюхиной «Методология, метод, 
методика и технология научных исследований в лингвистике :антология». – Екатеринбург: Изд-во УрФУ, 
2015. – 652 с., в которой содержатся очерки и извлечения из трудов выдающихся отечественных и зарубежных 
учёных прошлого и современности по методологическим проблемам. Это учебное пособие на XXVII Международной выставке-презентации (М., ноябрь 2015) также получило Диплом лауреата и гриф УМО РАЕ по направлениям подготовки «Лингвистика (магистратура)» и «Лингвистика (бакалавриат)». 
В этих учебных пособиях, концептуально связанных с данной «Технологией», детально излагается концепция системной методологии современной полиапарадигмальной лингвистики. С этим связаны ссылки на названные книги. 
Аннотации на эти книги см. в журналах: «Международный журнал прикладных и фундаментальных исследований». 
– 2014. – № 8. – С. 173-175; «Международный журнал экспериментального образования». – 2015. – № 12. – С. 100-101. 

Однако это не единственная причина, ограничивающая не только зарубежные первоисточники, но и цитирование на иностранных языках и 
иноязычный иллюстративный материал1, за небольшим исключением.  
Технология, обоснованная в книге, целиком базируется на диссертационных работах, выполняемых под моим руководством (см. Список источников) в рамках официально признанной научной школы «Типы знания и их вербализация в языках. Терминология и терминография»2. 
Переходя к приятному обряду выражения благодарности за помощь в работе над этим учебным пособием, я должна бы обозначить широкий круг моих 
коллег-лингвистов и терминологов, то ограничусь несколькими персонами. 
Первое издание этой книги вышло по рекомендации Учёного совета Уральского государственного педагогического университета, где оно проходило апробацию. Особую признательность выражаю научному редактору – Наталье Васильевне Пестовой и рецензентам: Елене Иосифовне Голованой и Светлане 
Леонидовне Мишлановой, а также завкафедрой иностранных языков Уральского федерального университета им. первого президента РФ Б. Н. Ельцина – 
Жанне Артуровне Храмушиной. Эта книга не увидела бы свет без технической помощи Александры Лионовны Комаровой. Всем им моя сердечная 
благодарность!  

                                                                        
 
 

                                                             
1 Такую позицию разделяют многие другие авторы, аргументируя это тем, что «природа языка и его свойства 
инвариантны для всех конкретных языков и могут быть замечены и показаны на материале немногих (или даже 
одного) языков. Во-вторых, потому, что понимание языка как структуры семантической, а не формальной, 
предполагает, что читатель свободно опознаёт семантику языковых знаков и «распоряжается» ею в двух случаях: если читатель имеет дело с родным языком или если он знает иностранный язык так же хорошо, как свой 
родной. Потому отдельные иноязычные иллюстрации, полезные для пояснения некоторых вопросов, оказываются всё же мало эффективными при разъяснении инвариантных, сущностных свойств языка «вообще» [Березин, Головин 1979 : 3; Попова, Стернин 2004 : 3; Норман 2004 : 5]. И это понятно: «глубинные мыслительные 
действия, их адекватная вербализация в научном дискурсе возможны лишь в том случае, если учёный творит на 
родном языке» [Синельникова 2004 : 12].  
2 Под  н а у ч н о й  ш к о л о й  понимается творческое содружество исследователей, удовлетворяющее следующим критериям: 1) наличие научного лидера, руководителя; 2) наличие учеников-последователей, объединённых общими взглядами на развитие исследований в избранном научном направлении; 3) воспроизводство 
нескольких поколений учеников-последователей (не меньше трёх!); 4) новизна и оригинальность методологического подхода, который формируется данной школой. См. сайт: www.rae.ru – Научные школы. 

Глава 1 

Основы системной методологии современной лингвистики 

 

Разум 
человеческий 
владеет 
тремя 
ключами, открывающими всё: цифрой, 
буквой, нотой. Знать, думать, мечтать. 
Всё в этом.  

Виктор Гюго 

Первая глава пособия посвящена кардинальной проблеме современной 
лингвистики – её системной методологии. В ней раскрываются вопросы 
лингвистической онтологии и лингвистической гносеологии как теоретической 
базы дисциплинарного метода лингвистики. 
В любой науке наблюдается взаимодействие теории и метода, в том 
числе и в лингвистике [Комарова 2013 : 218-225]. Ядром системной методологии лингвистики являются лингвистические основы метода [Серебренников 1973 : 261]. Причем эта теоретическая база метода «должна основываться, – как подчеркивает  Б.А. Серебрянников, – на познании действительности, а не на вымышленных свойствах объекта» [Там же]. Иначе говоря, необходимо прежде всего обратиться к языковой действительности как объекту 
лингвистики, т.е. к онтологии языка (<греч. on, ontos – сущее + logos – 
учение, наука), рассматривающей саму языковую действительность как фрагмент мира, и онтологии лингвистики – к теориям и моделям об этом 
объекте. 

1.1. Лингвистическая онтология 

Человек 
устроен 
так, 
что 
знание 
неотделимо от языка 
Ю.Н. Караулов 

1.1.1. Вопрос о языковой действительности и дисциплинарном методе 
лингвистики 

1. Обращение к сложной дискуссионной проблеме об объекте и предмете 
исследования и их соотношении с позиции теории познания и науковедения 
показывает, что вопрос этот казалось бы решён: объект имеет объективно–
субъективную природу, и современная (постнеклассическая) наука перешла на 
субъект-субъективную схему анализа [Комарова 2013: 90-96]. 
Однако  применение этого подхода к конкретной дисциплине – лингвистике – даёт неоднозначные ответы на вопрос об объекте лингвистики: 1) язык; 
2) языки; 3) язык и языки; 4) наука о языке; 5) речь, речевая деятельность; 

§ 

6) совокупность объективно реальных явлений языка и речи, а предм е т – система абстрактных, научно достоверных построений, отражающих уровень нашего познания языка» [Алефиренко 2009 : 13]; 7) «объект лингвистики предстаёт в виде четырехчастного к он стр ук та : собственно язык, языковая способность, речевая деятельность, речь» [Пищальникова, Сонин 2009 : 88] и некоторые другие варианты названных объектов. 
Для принятия решения следует учесть три важных обстоятельства: 
во-первых, постановку вопроса о том, что изучает лингвистика: «реальный объект или абстрактную систему понятий» [Степанов 1975 : 11]; во-вторых, утверждение Ф. де Соссюра о наличии «системы лингвистик»: лингвистику языка и 
лингвистику речи [Соссюр 1999]; в-третьих, мнение Соссюра о том, что в лингвистике «точка зрения создаёт самый объект» [Там же : 16]1. 
На этой основе, с нашей точки зрения, объект современной лингвистики 
включает всю языковую реальность, т. е. всё то, что познаётся в языке, языках, 
речи, речевой деятельности, тексте, дискурсе, как и то, что формулируется в 
процессе познания, т. е. теорию языка (онтологию лингвистики). 
Исходя из этого, лингвистические основы её дисциплинарного метода 
включают оба компонента, входящие в объект лингвистики2. 
Но в отношении первого компонента показательно мнение В.А. Звегинцева3, который считает: «Мы имеем основание утверждать, что объектом изучения лингвистики является язык, но мы не в состоянии ещё сказать, ч то та к ое  
язы к » [Звегинцев 2007 : 7]. 
Действительно, за прошедшее столетие, когда представлялось, что «объект лингвистики выступает перед нами как груда разнородных, ничем между 
собою не связанных явлений» (выделено мной – З.К.) [Соссюр 1999 : 17], несмотря на то, что лингвисты значительно продвинулись в постижении языка, 
однако в начале XXI века бытует мнение о том, что «язык есть тайна», что 
«язык причудлив» [Камчатов, Николина 2001 : 3] или, по крайней мере, «ещё 
нет новой, целостной, интегральной по своему характеру модели языка» [Сусов 
2007 : 27]. 
2. Анализ отечественной и зарубежной литературы по лингвистике показывает, что на сегодняшний день осмыслена многомерная модель языка. 
Во-первых, язык – общественное (социальное), биологическое, психическое и физическое явление. 

                                                
1 Это высказывание не следует понимать так, что объектов столько, сколько точек зрения, а так, что объект 
включает и субъективный фактор. А признание о б ъ е к т и в н о - о н т о л о г и ч е с к о й  природы языка позволяет эту множественность понимания объекта лингвистики объяснять за счёт сложности и многомерности самого языка. 
2 В современной антропоцентрической суперпарадигме лингвистические основы дисциплинарного метода значительно расширяются: «наука о языке включает всё то, что вербализовано» [Маслова 2008 : 3], т. к. «язык по 
своей природе стремится за свои пределы, стремится охватить всё бóльшие пространства духа» [Там же : 18]. 
3 Владимир Андреевич Звегинцев (1910-1988) – выдающийся языковед, специалист по теоретической и прикладной лингвистике. Организатор науки: под его руководством впервые в истории высшей школы была реализована идея комплексного коллектива, ведущего исследования языка на стыке общественных, естественных и 
технических наук; он открыл отделение и кафедру структурной и прикладной лингвистики, которой заведовал в 
течение двадцати лет. Он много сделал для знакомства отечественных лингвистов с концепциями зарубежных 
языковедов: составитель широко известной хрестоматии (три издания), циклов сборников «Новое в лингвистике» и «Новое в зарубежной лингвистике» (первое издание). Основные его работы даны в библиографии пособия.   

Во-вторых, разные модели функций языка как его сущностных свойств: 
монофункциональные; бифункциональные (коммуникативная – мыслеобразующая) и полифункциональные (Л. Блумфильд, К. Бюлер, Л. С. Выготский, 
Ю. Д. Дешериев, О. Есперсен, А. А. Леонтьев, А. Мартине, Н. А. Слюсарева, 
Ю. С. Степанов, М. Хэллидей, Р. О. Якобсон и др.) явления. 
В-третьих, коренная двойственность (В. Гумбольдт, И. А. Бодуэн де Куртенэ, Ф. де Соссюр. Л. Ельмслев, Н. Хомский…); тройственность (Э. Косериу, 
А. Гардинер, Л. В. Щерба, И. Р. Гальперин, А. Мустаойки…) языка и даже его 
четыре измерения (Д. Г. Богушевич, В. А. Пищальникова, А. Г. Сонин…) [Комарова 2013 : 198-207]. 
В-четвертых, наличие множественности структур и свойств языка. «Язык 
– многомерное явление, возникшее в человеческом обществе: он и система и 
антисистема, и деятельность и продукт этой деятельности, и дух и материя, и 
стихийно развивающийся объект и саморегулирующееся явление, он и произволен и производен и т. д.» [Бенвенист 1998 : 140]. 
В-пятых, множественность моделей системы языка: 
• уровневая модель системы языка, построенная по принципу восходящей/нисходящей сложности однородных единиц, в которой набор уровней (блоков) и отношений между ними определяется по-разному (Э. Бенвенист, Г. Глисон, С. Д. Кацнельсон, И. П. Распопов, Л. М. Васильев…); 
• пóлевая модель системы языка, в которой объединение разнородных единиц по принципу ядра – периферии осуществляется по общности содержания (М. М. Покровский, П. Роже, И. Трир, А. М. Пешковский, В. Г. Адмони, Ю. Н. Караулов, Г. С. Щур, А. В. Бондарко…); 
• многослойная модель Д. С. Спивака; 
• модель ассоциативно-вербальной сети Ю. Н. Караулова; 
• динамические модели системы языка, в том числе и психолингвистические (Н. И. Жинкин, А. А. Залевская, И. Н. Горелов, Л. С. Выготский, 
А. А. Леонтьев, А. Р. Лурия, И. А. Зимняя, И. А. Стернин…) и другие, 
«дополняющие друг друга и свидетельствующие об исключительной 
сложности системы языка, заключенной в мозгу человека» [Попова, 
Стернин 2004 : 108]. 
В-шестых, множественность социальной дифференциации структуры, 
семантики и функций языка: 
• дифференциация по виду, способу материального воплощения речи (устная и письменная); 
• дифференциация по мононаправленности или полинаправленности 
средств языка в процессе речи (монологическая, диалогическая и полилогическая речь); 
• дифференциация по функциональным стилям (разговорно-бытовой, научный, официально-деловой, публицистический, художественный, религиозный и др.); 
• дифференциация по слоям, группам людей (социальные диалекты, профессиональные, гендерные и т. д.);