Ens realissimum: Жизнь и философия Иоганна Вольфганга Гёте

НАУЧНАЯ МЫСЛЬ
СЕРИЯ ОСНОВАНА В 2008 ГОДУ



П.А. ГОРОХОВ

ENS REALISSIMUM
ЖИЗНЬ И ФИЛОСОФИЯ ИОГАННА ВОЛЬФГАНГА ГЁТЕ

МОНОГРАФИЯ



znanium.com

Москва
ИНФРА-М 2021

УДК 1(091)(075.4)
ББК 87.3
      Г70

              Монография — победитель конкурса «Академус» (2019)

      Р ецензенты:
        | Пивоваров Д.В. |, доктор философских наук, профессор (Уральский государственный , университет);
        |Любутин К.Н. |, доктор философских наук, профессор (Институт философии и права Уральского отделения Российской академии наук)

      Горохов П.А.
Г70 Ens realissimum: жизнь и философия Иоганна Вольфганга Гёте : монография / П.А. Горохов. — Москва : ИНФРА-М, 2021. — 401 с. — (Научная мысль). — DOI 10.12737/1064931.
        ISBN 978-5-16-015882-2 (print)
        ISBN 978-5-16-109439-6 (online)
        В монографии рассматриваются философские основания мировоззрения величайшего немецкого поэта, ученого и мыслителя сквозь призму его духовной деятельности, фундаментом которой выступает понятие «продуктивность». Кроме того, изучаются следующие вопросы: вклад Гёте в естествознание, влияние на мировоззрение Гёте философских традиций. Дан философский комментарий к трагедии «Фауст». В монографии сочетаются биографический и тематический подходы к изложению материала.
        Для всех интересующихся проблемами истории философии.
УДК 1(091)(075.4)
ББК 87.3
















ISBN 978-5-16-015882-2 (print)
ISBN 978-5-16-109439-6 (online)


© Горохов П.А., 2021

                                   Памяти моего отца, профессора химии Горохова Александра Александровича, с любовью и благодарностью посвящаю





                ГЁТЕ НА РУБЕЖЕ ТЫСЯЧЕЛЕТИЙ (оправдание книги)




   Великий Генрих Гейне был совершенно прав, когда написал следующие пророческие строки: «Позднейшие поколения откроют в Гёте, помимо способности пластически созерцать, чувствовать и мыслить, многое другое, о чем мы не имеем теперь никакого представления»¹.
   Гёте прожил удивительную жизнь. В 2019 году исполняется 270 лет со дня его появления на свет. Сам он говорил: «Каждый человек — это целый мир, который с ним рождается и с ним умирает. Под каждой могильной плитой лежит всемирная история». Гёте не только навеки вошел во всемирную историю, но и был свидетелем ее величайших событий, ибо ему был отмерен долгий земной путь с 28 августа 1749 года по 23 марта 1832 года.
   Именно тогда, в марте 1832 года, на следующее утро после кончины Гёте, его помощник и секретарь Иоганн Эккерман собрался с духом и решил попрощаться с покойным. Он так описал увиденное: «Совершенный человек во всей своей красе лежал передо мною, и, восхищенный, я на мгновение позабыл, что бессмертный дух уже покинул это тело»². Трудно сказать, о чем думал в тот момент Эккерман. Может быть, ему пришло в голову, что лишь недавно эта теперь навеки окоченевшая рука, описывая смерть Фауста, провидчески выводила:
...Част стоят...
Стоят. Молчат как ночь.
Упала стрелка. Делу не помочь³.



¹ Гейне Г. Собрание сочинений. Т. 4. М., 1957. С. 76.

² Эккерман И.П. Разговоры с Гёте в последние годы его жизни. М., 1986. С. 436.

³ Гёте И.В. Фауст. Перевод Б. Пастернака // Гёте И.В. Собрание сочинений: в 10 т. Т. 2. М., 1976. С. 423.

3

   Стрелка земной жизни описала полный круг, и часы остановились. Смысл существования человека, его присутствия в мире обнаруживается post factum, когда после ухода из жизни видно, какое ему уготовано было предназначение, и как он его претворил в жизнь. Таков удел многих великих людей — выявлять свою сущность после смерти. Гёте — один из них, шагнувший прямо со смертного одра в бессмертие, на которое и был обречен.
   Гёте принадлежит философии и ее истории именно тем, что он был и творил. Он был проблемой, великой реальностью, которую нужно понять и постигнуть потомкам. Гегель недаром с некоторой долей иронии говорил, что великий человек осуждает людей на то, чтобы они его объясняли.
   За время, прошедшее с момента написания моих первых работ о Гёте, изменилось многое и — увы — не в лучшую сторону. Все в этом мире изменяется, «и сам, подвластный общему закону, переменился я». Если первые книги о Гёте, увязывая фигуру немецкого мыслителя с современностью, еще были полны надежд на то, что гибельная ситуация в нашей стране изменится к лучшему, а мир прекратит свое стремительное движение в пропасть, то теперь мне ясно, что поводов для оптимизма нет.
   Сейчас мысли Гёте помогают лишь утешиться и принять ситуацию, которую — увы — не в силах изменить честные русские люди. Прав был Гегель, когда говорил: «Судьба народа, стремительно приближающегося к политическому упадку, может быть предотвращена только гением». Гениев на современном российском политическом небосклоне нет, и — увы — не предвидится.
   Философским идеям гениев прошлого наша современность не внемлет. Ведь лучшее всегда в меньшинстве. Это известно еще со времен Платона. Постичь мудрость может не всякий. Высшие достижения, в какой бы области они ни проявлялись, никогда не будут поняты большинством. Может быть, отсюда и все наши беды.
   Закономерно возникает вопрос: а нужна ли будет в ближайшее время философия в России? И не только философия, а культура, наука и образование в целом?! Видимо, не очень выгодно иметь в стране людей образованных, могущих мыслить, а тем более владеющих навыками философской рефлексии. Самое страшное, если народ наш будет окончательно обращен в манкуртов, а русские люди бесповоротно станут «иванами, не помнящими родства», простыми винтиками общества потребления.
   Кроме того, современная эпоха отделена от времени Гёте пропастью двух столетий. Некоторые проблемы, волновавшие великого мыслителя, давно уже потеряли свою актуальность, а большинство молодых людей новой постсоветской России вовсе не только

4

не знакомы с творчеством Гёте, но никогда не слышали и самого его имени. Автор этих строк был свидетелем того факта, как умудренная жизненным и педагогическим опытом преподаватель философии с ужасом рассказывала, как некий студент одного вуза ни-чтоже сумняшеся перепутал Аристотеля с Мефистофелем...
   И все же Гёте обнаруживает свою возросшую актуальность в еще живой, хотя и дышащей на ладан русской духовной жизни, для которой его фигура, наряду с Пушкиным, Шекспиром, Достоевским, оказалась больше, чем просто поэтом, мыслителем или ученым. Немец Гёте для российских интеллектуалов стал в полном смысле этого слова знаковой фигурой, символической точкой отсчета в сумбурных наших поисках должного пути на трудных перекрестках отечественной истории.
   Гёте как будто нарисовал портрет нашей современной России во второй части великой трагедии «Фауст», в замечательной сцене в тронном зале, где недалекий император надеется получить советы от приближенных, как ему управлять страной. Гёте написал эту сцену около двух веков назад, но как она современна, ибо подходит к описанию любого гибнущего государства! Давайте вчитаемся в эти строки:
...Больное царство мечется в бреду И порождает за бедой беду. Лишь выглянь из дворцового окна, Тяжелым сном представится страна. Все, что ты сможешь в ней окинуть оком, Находится в падении глубоком, Предавшись беззаконьям и порокам. Тот скот угнал, тот спит с чужой женой, Из церкви утварь тащат святотатцы, Преступники возмездья не боятся И даже хвастают своей виной¹.
   Актуальны для современной российской действительности и такие его слова, которые можно адресовать ко многим некомпетентным политикам: «Самое разумное, чтобы каждый занимался тем ремеслом, для чего он рожден, чему он учился, и не мешал бы другим делать то, что им надлежит. Пусть сапожник сидит за своей колодкой, крестьянин ходит за плугом, а правитель умело правит народом. Это ведь тоже ремесло, которому надо учиться и за которое нельзя браться тому, кто этого делать не умеет»².

¹ Гете И.В. Фауст / пер. Б. Пастернака // Гёте И.В. Собрание сочинений: в 10 т. Т. 2. М., 1976. С. 188.

² Эккерман И.П. Разговоры с Гёте в последние годы его жизни. М., 1986. С. 106.

5

   В своих «Венецианских эпиграммах» Гёте восклицает, как будто обращаясь к нашим современным «демократам» и «правозащитникам», иудам, давно уже продавшим в угоду чужеземным господам свою честь, совесть и Родину:
Ох, до чего не люблю я поборников ярых свободы: Хочет всякий из них власти — но лишь для себя¹.
   Некоторым нашим политологам, рассуждающим о том, какую бы еще реформаторскую вивисекцию предпринять над изувеченной страной, стоило бы задуматься над следующими мудрыми словами семидесятипятилетнего мыслителя: «Для каждой нации хорошо только то, что ей органически свойственно, что проистекло из всеобщих ее потребностей, а не скопировано с какой-то другой нации. Ибо пища, полезная одному народу на определенной ступени его развития, для другого может стать ядом. Поэтому все попытки вводить какие-то чужеземные новшества, поскольку потребность в них не коренится в самом ядре нации, нелепы, и все революции такого рода заведомо обречены на неуспех...»².
   За несколько дней до смерти Гёте сказал: «Я ненавижу плохую работу как смертный грех, но всего более — плохую работу в государственных делах, так как от нее страдают тысячи и миллионы людей»³. Да, если бы наши чиновники — непрофессионалы и взяточники — хоть в чем-то были похожи на Гёте-чиновника!.. Думается, что Гёте мог бы быть хорошим русским президентом — и как жаль, что все это лишь мечты.
   Козьма Прутков был прав и необъятное, действительно, нельзя объять; такой колосс, как Гёте, обречен вечно побуждать пытливый ум исследователя к новым поискам и все новым интерпретациям его творчества. Но в том-то и секрет харизмы великого человека, что, являясь обычным смертным существом из плоти и крови, он дает пищу всем эпохам, обретает бессмертие и заставляет других титанов соизмеряться с собой. Принадлежа времени, он образует вечность.
   Книги о колоссальной фигуре Гёте писались, пишутся и будут писаться всегда, пока теплится на земле человеческий интеллект. Интерес к таким фигурам, как Данте, Шекспир, Гёте, Пушкин, — свидетельство того, что человечество еще живо, что не все живущие на планете стали «обезьянами цивилизации». Недаром В.В. Вересаев советовал: «Через каждые пять лет перечитывай “Фауста” Гёте. Если ты каждый раз не будешь поражен, сколько тебе открывается

¹ Гете И.В. Собрание сочинений: в 10 т. Т. 1. М., 1975. С. 206.

² Эккерман И.П. Разговоры с Гёте в последние годы его жизни. М., 1986. С. 461.

³ Там же. С. 435.

6

нового, и не будешь недоумевать, как же раньше ты этого не замечал, — то ты остановился в своем развитии»¹.
   Духовная жизнь в России все же еще не угасла окончательно, как бы ни старались власть предержащие и преданные им СМИ. И наследие Гёте всегда будет составлять часть интеллектуального багажа отечественных интеллектуалов и предмет их раздумий. Относительно недавно вышел новый перевод на русский язык первой части «Фауста», выполненный Ольгой Тарасовой. В 2013 году издан перевод всей трагедии Николая Копанева — весьма спорный, но все же не лишенный некоторых достоинств. Прошло более шести десятков лет со времени появления великого перевода Пастернака, и многие философские идеи Гёте выглядят для наших современников иначе, чем для советских людей в 40-50-е годы ХХ столетия.
   Думается, что о «совершенном человеке» следует писать другими словами, мыслить другими категориями, нежели теми, которыми оперировали вчера и оперируют сегодня люди. Поэтому подлинная биография Гёте в высоком смысле этого слова еще не создана. Наиболее прекрасные мысли не излагаются письменно, и гений остается гением, раскрывая свой потенциал в веках. Па-радигмальные мудрецы не только открывают новые срезы бытия, но в какой-то мере и творят их. Не все заложено в мире изначально, но постепенно вкладывается в него нами, и, прежде всего, гениями масштаба Гете. Философия — всегда открытие новых миров, путь в неизвестное, куда еще не ступала нога человека.
   Интерпретации великих философских учений требуют определенной соразмерности интерпретатора с автором. Поэтому история философии чаще всего оказывается ее выхолащиванием: великий мыслитель, как правило, глубже и шире историка. Недаром Н.А. Бердяев писал: «В гениальности — всегда безмерность. Гениальность от “мира иного”»². Понять гения может только равный ему. Но для нас, простых смертных, вполне реально попытаться исследовать некоторые стороны этой гениальной личности.
   Исследователи истории, культуры и литературы того времени, в котором довелось жить и творить Гёте, единодушно отмечают переходный характер этой эпохи. Необычайность этой личности превосходно соотносится с необычайностью времени, когда горизонты веков как бы еще шире распахнулись и раскрылись. Характеризуя это время, А.В. Михайлов справедливо отмечает: «...идеи теснятся, и разнородные явления встречаются на самом узком пространстве. Уходившее в историю еще не разрушилось и не уступило место новому, а нарождающееся новое еще не потеснило отходящее, — про

¹ Вересаев В.В. Записи для себя // Вересаев В.В. Собрание сочинений: в 5 т. Т. 5. М., 1961. С. 493.

² Бердяев Н.А. Философия свободы. Смысл творчества. М., 1989. С. 395.

7

исходит полная драматизма встреча традиции и нарастающего нового, часто направленного против традиции»¹. Современная эпоха, переживаемая человечеством, на наш взгляд, во многом напоминает «век Гёте».
   О Гёте много спорили, он и при жизни внимал не одни лишь хвалебные отзывы: ученые мужи упрекали его в непрофессионализме и дилетантизме, ценители прекрасного ломали копья по поводу меры эстетического в его творчестве, поругивая мыслителя за излишнюю искусственность некоторых его творений, а он лишь посмеивался при выпадах какого-нибудь не в меру острого на язык критика.
   Бессмертный дух поэта оставил нам здесь, на земле, много тайн и загадок, которые, увы, в большинстве своем так и останутся неразгаданными, ибо они ушли в вечность вместе с уходом самого творца. Одна из этих загадок: кем же он все-таки был?
   Мы только что употребили слово «поэт». Действительно, уже при жизни Гёте был признан создателем немецкого литературного языка. В старых изданиях «Фауста», к которым имеются обширные комментарии, практически на каждой странице содержится указание на новизну того или иного слова, впервые употребленного Гёте, а потому получившего в немецком языке право самостоятельного гражданства.
   А ведь Гёте, помимо всего прочего, — и портретист, скульптор, пейзажист, критик, архитектор, актер, режиссер, директор театра, гравер, химик, историк, чиновник, государственный деятель, финансист, философ... Кем только не был этот человек, чем он только не занимался! Но суть его может быть определена лишь однозначно: Гёте. Об этом он сам писал в письме, адресованном одной из его пассий: «Я навсегда останусь Гёте. Вы знаете, что это значит. Когда я называю свое имя, — я раскрываю и самую свою сущность»².
   В написанном им за пять дней до смерти письме, адресованном его старинному другу, философу и ученому Вильгельму Гумбольдту, Гёте высказывается таким образом, как будто завещая эти слова нам, пытающимся ныне постичь феномен его неповторимости: «.Высший гений все впитывает в себя, все способен усвоить, не нанося при этом ни малейшего ущерба своему подлинному, основному назначению, тому, что называется характером, вернее, лишь таким путем можно возвысить и максимально развить свой дар. Органы человека вследствие упражнений, учения, размышлений, удач, неудач, поощрения и сопротивления и опять-таки размышлений бессознательно, в свободной творческой деятельности

¹ Михайлов А.В. Гёте и отражения античности в немецкой культуре на рубеже XVIII-XIX вв. // Михайлов А.В. Языки культуры. М., 1997. С. 564.

² Goethes Werke. WA. IV. Bd. 12. S. 64.

8

соединяют благоприобретенное с прирожденным, так что целое повергнет мир в изумление»¹.
   При жизни Гёте избегал каких-либо попыток классифицировать как себя самого, так и свое творчество, то есть раскладывать и расчленять на составные части то «целое», что как раз и составляет суть гения.
   Но все же Гёте изучали, восторгались им, как восторгаются, изучают и пытаются классифицировать его творчество и по настоящий день. Гёте посвящены многочисленные тома, составляющие целые библиотеки; количество книг о нем неизмеримо. Библиографии работ о великом поэте и мыслителе появляются в бесчисленных периодических изданиях и ежегодниках, выпускаемых обществами по изучению творчества Гёте во всем мире.
   Каждая эпоха находит в творческом наследии великого немца что-то свое, интимно-близкое и задушевное. Наше время — не исключение. Можно сказать, что суть гениальности в неисчерпаемости разгадок. Разгадывая гениев, человечество, в сущности, каждый раз разгадывает себя. Ведь Гёте волновали те же вечные, общечеловеческие, философские вопросы, ответы на которые человечество искало, ищет и будет искать: в чем смысл человеческого существования и самой философии? И можно ли повелевать этим творчеством духа?
   Л.Н. Толстой, при всей неоднозначности и сложности отношения к фигуре и гению Гёте, все же оставил в дневнике такую широко известную лаконичную запись: «Читаю Гёте, и роятся мысли»².
   И по сей день Гёте призывает нас трудиться во благо живого и непрерывного научного исследования. В наши дни, когда все позитивное, даже, например, идеи государства и нации, подвергается ожесточенным нападкам, необходимо восстановить позитивное в его правах. Именно дух Гете, как мы полагаем, способствует тому, чтобы недостойные и поверхностные воззрения уступили место более глубоким. Как писал О. Шпенглер, «мы читаем “Отелло” и “Фауста”... для того, чтобы дух этих произведений в полной чистоте действовал на нас»³.
   Нам кажется, что все призывы к возрождению духовности в современной России не приведут ни к чему до тех пор, пока саму духовную деятельность не удастся концептуализировать и определить ее отношение к деятельности абсолютной, о которой спорили немецкие философы переломной, столь похожей на наше время, эпохи конца XVlIl-XlX вв. Не оставался в стороне от ре

¹ Goethes Werke. WA. IV. Bd. 49. S. 282.

² Толстой Л.Н. Полное (Юбилейное) собр. сочинений. Т. 48. С. 54.

³ Шпенглер О. Закат Европы. М., 2000. С. 323.

9

шения этих проблем и Гёте, творческое наследие которого в этом плане еще мало изучено и чрезвычайно актуально.
   Гёте вообще удивительно современен. Наш знаменитый режиссер Георгий Козинцев, осуществивший экранизации «Гамлета» и «Короля Лира», назвал свое эссе «Вильям Шекспир — наш современник». То же самое можно сказать и о Гёте. Не только каждое поколение находит в его бессмертных строках что-то животрепещуще-важное для себя, но и каждый мыслящий человек, обращаясь к творчеству этого мыслителя и поэта на разных этапах своей жизни, открывает что-то свое, глубоко-интимное, позволяющее порой по-философски отнестись ко злу и несправедливости в этом мире и как-то жить дальше, а порой взбунтоваться и пойти на бой.
   Покажем на нескольких примерах, насколько актуальным, современным и нужным нам может быть Гёте.
   Исследователями-гуманитариями отмечается, что лавинообразные изменения в мире и коренные преобразования в России вызвали глубокий интерес к проблемам природы человека, его духовности, цельному человеческому существованию. На заре нового тысячелетия со всей остротой встал животрепещущий вопрос о возможности диалога культур, столь непохожих друг на друга, и в то же время подошедших в своем развитии к той черте, за которой отсутствие диалога и взаимопонимания может означать конец истории. Гёте в своем знаменитом «Западно-восточном диване» как раз и говорит о необходимости знакомства европейца с Востоком, в том числе и с Индией, религия и философия которой мало понятны для европейцев. Он предвидел современную интеграцию европейских и неевропейских культур, то состояние человечества, при котором невозможно будет представить описанных Монтескье французов, удивлявшихся тому, что, оказывается, возможно быть персиянином! Посмотрели бы эти французы на Европу начала XXI века, заполоненную неграми и арабами, и на мечети, выросшие в современных европейских городах...
   Так же, как в XVIII веке Гёте предвосхитил век XIX, так и в первой трети XIX века он предвосхитил ведущую мысль XX века во всем, что касается политики и, как мы сейчас говорим, международного положения. С решимостью пророка и, увы, в предельном одиночестве выступает Гёте в период наполеоновских войн против войны и национального чванства.
   Гёте полагал, что война — это болезнь, при которой все силы организма используются только для того, чтобы питать нечто чуждое и противное природе. В своем творчестве он призывал к объединению народов, а не к их обособлению и вражде. Гёте понимал, что жизнь диктует необходимость не разъединения, а объединения схожих по культуре и развитию народов, прежде всего евро

10