Филология: Школы и направления


                Филология:
                Школы и направления





        Учебное пособие 3-е издание, стереотипное

Научные редакторы, составители К.Э. Штайн, Д.И. Петренко





Москва Издательство «ФЛИНТА» 2021

УДК 801/820
ББК 80/84
    Ф54

ССоставители, научные

рредакторы:

К.Э. Штайн, Д.И. Петренко







Ф54 Филология: Школы и направления [Электронный ресурс] : учеб. пособие / сост. Штайн, Д.И. Петренко. — 3-е изд., стер. — М. : ФЛИНТА, 2021. — 890 с.

       ISBN 978-5-9765-2737-9

       В учебном пособии представлена отечественная филологическая парадигма, включающая труды М.В. Ломоносова, А.Х. Востокова, работы ученых мифологической, культурно-исторической, сравнитель но-исторической, психологической школ, отечественных фольклористов. Публикуются исследования Общества изучения поэтического языка (ОПОЯЗа), Мос ковского лингвистического кружка (МЛК), Тартуско-московской школы.
       Для студентов, бакалавров, магистрантов, а также аспирантов, обучающихся на филологическом факультете. Книга будет полезна широкому кругу читателей, интересующихся проблемами филологии, семиотики.



УДК 801/820
ББК 80/84









ISBN 978-5-9765-2737-9

                              © Штайн К.Э., Петренко Д.И., 2016 © Издательство «ФЛИНТА», 2016

Посвящается памяти доктора филологических наук профессора Евгении Григорьевны Ковалевской

        Содержание








Вступление............................................................9

Часть I. Филология в контексте смены типов научной рациональности
С.С. Аверинцев. Похвальное слово филологии ..................................... 12
В.С. Степин. Научное познание и ценности техногенной цивилизации................ 17
А.М. Пятигорский. Краткие замечания о философском в его отношении к филологическому .................................. 30
Н.С. Автономова. Открытая структура ............................................ 32
И.Н. Сиземская. Русская философия и лирическая поэзия: «Согласие ума и сердца» . 64

Часть II. Филология как интегративное гуманитарное знание, в основе которого лежит понятие текста
Ф.Ф. Зелинский. Филология....................................................... 78
Г.О. Винокур. Введение в изучение филологических наук .......................... 84
С.С. Аверинцев. Филология....................................................... 92
В.П. Нерознак. Теория словесности: старая и новая парадигмы..................... 111

Часть III. История русской филологии
М.В. Ломоносов. Письмо о правилах российского стихотворства..................... 102
М.В. Ломоносов. Предисловие о пользе книг церковных в российском языке ......... 111
А.Х. Востоков. Опыт о русском стихосложении..................................... 118

Мифологическая школа
Ф.И. Буслаев. Эпическая поэзия ................................................. 140
А.Н. Афанасьев. Поэтические воззрения славян на природу......................... 182


5

А.А. Котляревский. О погребальных обычаях языческих славян.................. 208
Ор.Ф. Миллер. Об отношениях русской литературы к Петру Великому............ 219
Ор.Ф. Миллер. Речь, произнесенная на литературном утре 6 июня в Соляном Городке в Петербурге ............................................ 223

Культурно-историческая школа
А.Н. Пыпин. Александр Сергеевич Грибоедов .................................. 226
Н.С. Тихонравов. Предуведомление к одиннадцатому изданию сочинений Н.В. Гоголя ............................................. 245

Сравнительно-историческая школа
А.Н. Веселовский. Историческая поэтика ..................................... 248

Психологическая школа
А.А. Потебня. Мысль и язык.................................................. 274
А.А. Потебня. О некоторых символах в славянской народной поэзии (фрагмент) . 295
Д.Н. Овсянико-Куликовский. Наблюдательный и экспериментальный методы в искусстве (к теории и психологии художественного творчества)...... 298
А.В. Ветухов. Заговоры, заклинания, обереги и другие виды народного врачевания, основанные на вере в силу слова ............................... 329
А.Г. Горнфельд. Новые словечки и старые слова .............................. 355

Филология и педагогика
Я.М. Неверов. Статьи об образовании
Что нужно для народного образования в России............................... 374
Еще об образовании кавказских горцев ...................................... 387
Сочинения гимназистов Ставропольской губернской гимназии Егор Кананов. О русской народной поэзии.................................... 391
Александр Трачевский. О значении синонимов в связи с вопросом об изучении языка и объяснение синонимов воспитание, учение, просвещение, образование . 395
Александр Трачевский. О тропах вообще и о метафоре в особенности........... 399

Отечественная фольклористика
М.К. Азадовский. История русской фольклористики.............................402
П.Г. Богатырев. Фольклор как особая форма творчества........................413
В.Я. Пропп. Морфология волшебной сказки.....................................421


6

Общество изучения поэтического языка
В.Б. Шкловский. Искусство как прием.....................................440
В.Б. Шкловский. Потебня.................................................449
О.М. Брик. Звуковые повторы.............................................451
Ю.Н. Тынянов. Литературный факт ..................................................463
Ю.Н. Тынянов, Р.О. Якобсон. Проблемы изучения литературы и языка ................. 476
Б.М. Эйхенбаум. Теория «формального метода».............................482
Б.М. Эйхенбаум. Как сделана «Шинель» Гоголя............................ 500
В.М. Жирмунский. Задачи поэтики .................................................. 509
Л.П. Якубинский. О звуках стихотворного языка .................................... 535
Б.А. Ларин. О разновидностях художественной речи. Семантические этюды . 544
*Е.Г. Ковалевская. Слово в тексте художественного произведения.................... 555
Е.Г. Ковалевская. Вопрос об узуальном и окказиональном в лингвистической литературе........................................... 566
Е  .Г. Ковалевская. К вопросу о понятии «язык художественной литературы» ......... 571

Московский лингвистический кружок
Р.О. Якобсон. Лингвистика и поэтика............................................... 573
Р.О. Якобсон. Поэзия грамматики и грамматика поэзии............................... 592
Г.О. Винокур. Чем должна быть научная поэтика ....................................605
Г.О. Винокур. Футуристы - строители языка.........................................614
Б.В. Томашевский. Теория литературы. Поэтика......................................632
Р.О. Якобсон. Московский лингвистический кружок ..................................663
*Г.А. Гуковский. Изучение литературного произведения в школе. Методологические очерки о методике......................................675
*Л.В. Пумпянский. Об оде А. Пушкина «Памятник».................................... 704

Тартуско-московская школа
Ю.М. Лотман. Анализ поэтического текста .......................................... 718
Ю.М. Лотман. Семиотика культуры и понятие текста ................................. 742
Б.А. Успенский. Поэтика композиции. «Точка зрения» как проблема композиции........ 745
Б.А. Успенский. Historia sub specie semioticae (История с точки зрения семиотики). 761
Б.А. Успенский. К проблеме генезиса Тартуско-московской семиотической школы   765
М.Л. Гаспаров. Лингвистика стиха.................................................. 772



* Ученые - последователи ОПОЯЗа и МЛК.

7

В.Вс. Иванов. Структура стихотворения Хлебникова «Меня проносят на слоновых...». 779
В.Н. Топоров. Петербургский текст .................................... 788

Выдающиеся ученые, сформировавшие отдельные направления в филологии
М.М. Бахтин. Проблема содержания, материала и формы в словесном художественном творчестве .......................................... 803
В.В. Виноградов. Литературный язык ................................. 835
Д.С. Лихачев. О филологии
Принцип историзма в изучении литературы..............................842
Об общественной ответственности литературоведения .................. 849
Еще о точности литературоведения.................................... 851
Контрапункт стилей как особенность искусств ........................ 853

Приложение
Д.И. Петренко. Научная школа К.Э. Штайн «Лингвистика текста: Семантика. Синтактика. Прагматика»..............859

8

        Вступление















    Филологию мы рассматриваем как интегративное научное знание, основывающееся на взаимодействии лингвистики и литературоведения в контексте других форм научной рациональности: философии, психологии, естественнонаучного знания. Это специфическая форма духовной деятельности, ориентированная на осмысление вопросов, связанных с выработкой целостного взгляда на литературу (не только художественную) как вербальное искусство, творчество.
    Филология, по Д.С. Лихачеву, - высшая форма гуманитарного образования, форма, «соединительная» для всех гуманитарных наук. Главный критерий, который объединяет гуманитарные науки, - критерий гуманности, человечности, человеколюбия, не случайно их называют еще «науками о духе», потому что в основе построения языка и литературы как искусства средствами языка лежат красота, гармония, обнаруживающие связи всех сфер бытия человека, мира, Космоса.
    В 2011 году мы выпустили комплексное учебное пособие «Филология: История. Методология. Современные проблемы» (Ставрополь: СГУ, 2011. 916 с.). Книга состоит из нескольких частей. В первой части рассматривается история и становление филологии в России. Далее анализируются принципы и методы исследования. Филология рассматривается в контексте истории, философии, психологии, медицины, естественнонаучного знания. Анализируются современные проблемы филологии в свете сформулированных в России принципов и методов исследования, вытекающих из истории становления филологии, а также взаимодействие филологии с различными областями знания; рассматривается метапоэтика как инновационная парадигма в филологии.
    Основная установка - гуманизация знания и ценностные ориентиры, связанные с пониманием литературы и языка как искусства, являющегося особой формой жизни, ее органической частью, при этом важно помнить, что все искусства перевиты одной лентой -воображением (В. фон Гумбольдт), и логика художественной литературы - особая - логика воображаемая. Но литература как искусство - это способ и возможность устремления жизни к высотам неведомого, познанию истины. На это же нацелена и филология - наука о языке и литературе как творчестве - художественном, научном, философском.
    Большое комплексное учебное пособие должно способствовать фундаментальности, учету непрерывной системы последовательных ступеней обучения в филологии, решению важнейших проблем общества, знакомству с технологиями современного образования.
    Задача этой книги, входящей в учебно-методический комплекс «Филология», - познакомить студентов, аспирантов с лучшими и проспективными исследованиями, которые лежат в основе современной филологии. Известно, что нет никакой общей, нейтральной по отношению к людям теории в той или иной науке. Мы смотрим на предмет с помощью тех классификационных структур, которые создавались отдельными учеными, а также целыми направлениями, школами. Слеудет определить, как они эволюционировали, какие значимые идеи содержат для современных исследователей. И главное - сделать установку на ценности отечественной гуманитарной филологической парадигмы. Важно, чтобы студенты, аспиранты усваивали теорию и практику филологического образования не только в пересказе, но вступили во взаимодействие, диалог с самими учеными, из первоисточников узнали о различных школах и направлениях, сформированных ими.

9

    Сейчас, когда информация благодаря Интернету стала доступной, и чтобы получить ее, не надо просиживать годами в библиотеках, а можно нажатием кнопки найти любые источники, многие научные работники, педагоги стали относиться к получению знания утилитарно. В результате исследования часто носят компилятивный характер, непонятно, в каких связях и отношениях они находятся с прошлым и будущим науки. Требования объективности, достоверности, получения нового знания к таким текстам не применимы. Плохо то, что псевдонаучных работ очень много, а их авторы чрезвычайно агрессивны по отношению к тем, кто придерживается классического подхода к образованию и основывается на подлинном научном знании, выверенном веками. Наша книга показывает возможности отечественной филологии, это только одна из парадигм гуманитарного знания. Те, кто хочет получить систематическое образование, найдут в ней ответы на многие вопросы науки о языке и литературе.
    В книге даны труды М.В. Ломоносова, А.Х. Востокова, приводятся работы ученых мифологической, культурно-исторической, сравнительно-исторической, психологической школ, ОПОЯЗа, Московского лингвистического кружка, Тартуско-московской школы и др. Российская филология очень богата, она имеет огромные научные достижения, повлиявшие на развитие филологии, семиотики, гуманитарного знания всего мира. Научные школы и направления формируются в течение многих лет, в них концентрируется знание, связная структура идей - эпистема своего времени. Школа - это всегда значимое направление, течение в науке, искусстве, литературе, общественно-политической мысли, связанное единством основных взглядов, общностью, преемственностью принципов и методов исследования. Школы - подлинные сокровищницы знаний, формирующие научную картину мира, их достижения надо хранить и умножать.
    Мы хотели, чтобы учебному пособию «Филология: История. Методология. Современные проблемы» соответствовал комплекс антологий, которые бы входили в одну книгу, но в процессе составления материал превысил все возможные границы, поэтому к каждому разделу учебного пособия антологии будут выходить отдельно. И конечно же, в этой книге мы могли привести только небольшую часть исследований ученых-филологов, опорные работы. Труды выдающихся ученых, сформировавших отдельные направления в филологии: М.М. Бахтина, В.В. Виноградова, Д.С. Лихачева - представлены очень кратко, так как их книги, избранные произведения были в разное время выпущены большими тиражами.
    Антология «Филология: Школы и направления» посвящена истории становления филологии как науки в России. В нее также входят общие разделы «Филология в контексте смены типов научной рациональности», «Филология как интегративное гуманитарное знание, в основе которого лежит понятие текста». Они связаны с основополагающими работами ученых-филологов, отображают современное состояние филологии как науки. Показана история развития филологии, ее парадигма, раскрывающаяся в процессе смены школ и научных направлений.
    В дальнейшем планируется выход книг: «Филология в контексте гуманитарного и естественнонаучного знания», «Метапоэтика как инновационная парадигма в филологии», «Принципы и методы исследования в филологии», «Современные проблемы филологии», «Гармония и симметрия текста». Основная задача - представить знание о русской филологии целостно, комплексно, во взаимодействии научных парадигм. Важно, чтобы отечественная филологическая парадигма развивалась, чтобы ученые не стояли на месте, чтобы при этом они знали о фундаментальных основах отечественной филологии, пользовались идеями выдающихся ученых XIX-XX веков.
    Вооруженные новыми информационными технологиями, оснащенные техническими средствами, позволяющими владеть знанием практически всего мира, наши юноши и девушки получат современные, построенные с учетом тенденций развития отечественного гуманитарного знания книги, которые позволят им стать квалифицированными специалистами-филологами, патриотами России.
    В процессе подготовки тексты были приведены к современной орфографии и пунктуации, различные способы выделения значимой информации в тексте унифицированы: используется курсив и полужирный шрифт.
    Книга размещена на сайте textus-pro.ru.
К.Э. Штайн, Д.И. Петренко

10

Часть первая
Филология в контексте смены типов научной рациональности

С.С. Аверинцев

        Похвальное слово филологии


   Начну с античного анекдота. В одном греческом городе надо было поставить статую; из-за заказа на эту статую спорили два скульптора, и народное собрание должно было рассудить соискателей. Первый мастер вышел к народу и произнес чрезвычайно убедительную речь о том, как должна выглядеть упомянутая статуя. Второй неловко влез на возвышение для ораторов и заявил: «Граждане! То, что вот этот наговорил, я берусь сделать». Соль анекдота в том, что из обоих мастеров доверять лучше второму. И впрямь, разве тот, кто слишком охотно делает свое ремесло темой для рассуждений, не оказывается чаще всего работником весьма сомнительного свойства? Как говорить о работе? Пока она не завершена, ее страшно «сглазить»; когда она закончена, ее нужно выбросить из головы и думать только о следующей...
   Едва ли нужно объяснять, что человеку, попавшему в ситуацию снискавшего награду, особенно неловко вести речь о той самой работе, которая послужила причиной названной ситуации и недостатки которой ему - увы! - так отчетливо видны.
   Поэтому для начала я скажу о другом, о том, чему я могу радоваться без всякого смущения и без всяких оговорок. Мне приятно увидеть работу по классической филологии в одном почетном списке с трудами инженеров и химиков, геологов и экономистов - людей практического, конкретного дела. Ибо этим признано, что занятие текстами двухтысячелетней давности тоже есть дело, настоящее и нужное дело.
   Что такое филология и зачем ею занимаются?
   Слово «филология» состоит из двух греческих корней. «Филейн» означает «любить». «Логос» означает «слово», но также и «смысл»: смысл, данный в слове и неотделимый от конкретности слова. Филология занимается «смыслом» - смыслом человеческого слова и человеческой мысли, смыслом культуры, - но не нагим смыслом, как это делает философия, а смыслом, живущим внутри слова и одушевляющим слово. Филология есть искусство понимать сказанное и написанное. Поэтому в область ее непосредственных занятий входят язык и литература. Но в более широком смысле человек «говорит», «высказывается», «окликает» своих товарищей по человечеству каждым своим поступком и жестом. И в этом аспекте - как существо, создающее и использующее «говорящие» символы, - берет человека филология. Таков подход филологии к бытию, ее специальный, присущий ей подступ к проблеме человеческого. Она не должна смешивать себя с философией; ее дело - кропотливая, деловитая работа над словом, над текстом. Слово и текст должны быть для настоящей филологии существенней, чем самая блистательная «концепция».
   Возвратимся к слову «филология». Поразительно, что в ее имени фигурирует корень глагола «филейн» - «любить». Это свойство своего имени филология делит только с философией («любословие» и «любомудрие»). Филология требует от человека, ею занимающегося, какой-то особой степени, или особого качества, или особого модуса любви к своему материалу. Понятно, что дело идет о некоей очень несентиментальной любви, о некоем подобии того, что Спиноза называл «интеллектуальной любовью». Но разве математикой или физикой можно заниматься без «интеллектуальной любви», очень часто перерастающей в подлинную, всепоглощающую страсть? Было бы нелепо вообразить, будто математик меньше любит число, чем филолог - слово, или, лучше сказать, будто число требует меньшей любви, нежели слово. Не меньшей, но существенно иной. Та интеллектуальная любовь, которой требует - уже самым своим именем! - филология, не выше и не ниже, не сильнее и не слабее той интеллектуальной любви, которой требуют так называемые точные науки, но в чем-то качественно от нее отличается. Чтобы уразуметь, в чем именно, нам нужно поближе присмотреться уже не к наименованию филологии, а к ней самой. Притом мы должны отграничить ее от ложных ее подобий.
   Существуют два, увы, весьма распространенных способа придавать филологии по видимости актуальное, животрепещущее, «созвучное современности» обличье. Эти два пути непохожи один на другой. Более того, они противоположны. Но в обоих случаях дело идет, по моему глубокому убеждению, о мнимой актуальности, о мнимой жизненности. Оба пути отдаляют филологию от выполнения ее истинных задач перед жизнью, перед современностью, перед людьми.


                          ЧАСТЬ I ФИЛОЛОГИЯ В КОНТЕКСТЕ СМЕНЫ
ТИПОВ НАУЧНОЙ РАЦИОНАЛЬНОСТИ

12

    Первый путь я позволил бы себе назвать методологическим панибратством. Строгая интеллектуальная любовь подменяется более или менее сентиментальным и всегда поверхностным «сочувствием», и все наследие мировой культуры становится складом объектов такого сочувствия. Так легко извлечь из контекста исторических связей отдельное слово, отдельное изречение, отдельный человеческий «жест» и с торжеством продемонстрировать публике: смотрите, как нам это близко, как нам это «созвучно»! Все мы писали в школе сочинения: «Чем нам близок и дорог...»; так вот, важно понять, что для подлинной филологии любой человеческий материал «дорог» - в смысле интеллектуальной любви - и никакой человеческий материал не «близок» - в смысле панибратской «короткости», в смысле потери временной дистанции.
    Освоить духовный мир чужой эпохи филология может лишь после того, как она честно примет к сведению отдаленность этого мира, его внутренние законы, его бытие внутри самого себя. Слов нет, всегда легко «приблизить» любую старину к современному восприятию, если принять предпосылку, будто во все времена «гуманистические» мыслители имели в принципе одинаковое понимание всех кардинальных вопросов жизни и только иногда, к несчастью, «отдавали дань времени», того-то «недопоняли» и того-то «недоучли», чем, впрочем, можно великодушно пренебречь... Но это ложная предпосылка. Когда современность познает иную, минувшую эпоху, она должна остерегаться проецировать на исторический материал себя самое, чтобы не превратить в собственном доме окна в зеркала, возвращающие ей снова ее собственный, уже знакомый облик. Долг филологии состоит в конечном счете в том, чтобы помочь современности познать себя и оказаться на уровне своих собственных задач; но с самопознанием дело обстоит не так просто даже в жизни отдельного человека. Каждый из нас не сможет найти себя, если он будет искать себя и только себя в каждом из своих собеседников и сотоварищей по жизни, если он превратит свое бытие в монолог. Для того, чтобы найти себя в нравственном смысле этого слова, нужно преодолеть себя. Чтобы найти себя в интеллектуальном смысле слова, то есть познать себя, нужно суметь забыть себя и в самом глубоком, самом серьезном смысле «присматриваться» и «прислушиваться» к другим, отрешаясь от всех готовых представлений о каждом из них и проявляя честную волю к непредвзятому пониманию. Иного пути к себе нет. Как сказал философ Генрих Якоби, «без «ты» невозможно «я» (сравни замечание в Марксовом «Капитале» о «человеке Петре», который способен познать свою человеческую сущность лишь через вглядывание в «человека Павла»). Но так же точно и эпоха сможет обрести полную ясность в осмыслении собственных задач лишь тогда, когда она не будет искать эти ситуации и эти задачи в минувших эпохах, но осознает на фоне всего, что не она, свою неповторимость. В этом ей должна помочь история, дело которой состоит в том, чтобы выяснять, «как оно, собственно, было» (выражение немецкого историка Ранке). В этом ей должна помочь филология, вникающая в чужое слово, в чужую мысль, силящаяся понять эту мысль так, как она была впервые «помыслена» (это никогда невозможно осуществить до конца, но стремиться нужно к этому и только к этому). Непредвзятость - совесть филологии.
    Люди, стоящие от филологии далеко, склонны усматривать «романтику» труда филолога в эмоциональной стороне дела («Ах, он просто влюблен в свою античность!..»). Верно то, что филолог должен любить свой материал - мы видели, что об этом требовании свидетельствует само имя филологии. Верно то, что перед лицом великих духовных достижений прошлого восхищение - более по-человечески достойная реакция, чем прокурорское умничанье по поводу того, чего «не сумели учесть» несчастные старики. Но не всякая любовь годится как эмоциональная основа для филологической работы. Каждый из нас знает, что и в жизни не всякое сильное и искреннее чувство может стать основой для подлинного взаимопонимания в браке или в дружбе.) Годится только такая любовь, которая включает в себя постоянную, неутомимую волю к пониманию, подтверждающую себя в каждой из возможных конкретных ситуаций. Любовь как ответственная воля к пониманию чужого - это и есть та любовь, которой требует этика филологии.
    Поэтому путь приближения истории литературы к актуальной литературной критике, путь нарочитой «актуализации» материала, путь нескромно-субъективного «вчувствования» не поможет, а помешает филологии исполнить ее задачу перед современностью. При подходе к культурам прошедшего мы должны бояться соблазна ложной понятности. Чтобы по-настоящему ощутить предмет, надо на него натолкнуться и ощутить его сопротивление. Когда процесс понимания идет слишком беспрепятственно, как лошадь, которая порвала соеди

С.С.АВЕРИНЦЕВ ПОХВАЛЬНОЕ СЛОВО ФИЛОЛОГИИ

13

нявшие ее с телегой постромки, есть все основания не доверять такому пониманию. Всякий из нас по жизненному опыту знает, что человек, слишком легко готовый «вчувствоваться» в наше существование, - плохой собеседник. Тем более опасно это для науки. Как часто мы встречаем «интерпретаторов», которые умеют слушать только самих себя, для которых их «концепции» важнее того, что они интерпретируют! Между тем стоит вспомнить, что само слово «интерпретатор» по своему изначальному смыслу обозначает «толмача», то есть перелагателя в некотором диалоге, изъяснителя, который обязан в каждое мгновение своей изъясняющей речи продолжать неукоснительно прислушиваться к речи изъясняемой.
    Но наряду с соблазном субъективизма существует и другой, противоположный соблазн, другой ложный путь. Как и первый, он связан с потребностью представить филологию в обличье современности. Как известно, наше время постоянно ассоциируется с успехами технического разума. Сентенция Слуцкого о посрамленных лириках и торжествующих физиках - едва ли не самое затасканное из ходовых словечек последнего десятилетия. Герой эпохи - это инженер и физик, который вычисляет, который проектирует, который «строит модели». Идеал эпохи - точность математической формулы. Это приводит к мысли, что филология и прочая «гуманитария» сможет стать современной лишь при условии, что она примет формы мысли, характерные для точных наук. Филолог тоже обязывается вычислять и строить модели. Эта тенденция выявляется в наше время на самых различных уровнях - от серьезных, почти героических усилий преобразовать глубинный строй науки до маскарадной игры в математические обороты. Я хотел бы, чтобы мои сомнения в истинности этой тенденции были правильно поняты. Я менее всего намерен отрицать заслуги школы, обозначаемой обычно как «структурализм», в выработке методов, безусловно оправдывающих себя в приложении к определенным уровням филологического материала. Мне и в голову не придет дикая мысль высмеивать стиховеда, ставящего на место дилетантской приблизительности в описании стиха точную статистику. Поверять алгеброй гармонию - не выдумка человеконенавистников из компании Сальери, а закон науки. Но свести гармонию к алгебре нельзя. Точные методы - в том смысле слова «точность», в котором математику именуют «точной наукой», - возможны, строго говоря, лишь в тех вспомогательных дисциплинах филологии, которые не являются для нее специфичными. Филология, как мне представляется, никогда не станет «точной наукой»: в этом ее слабость, которая не может быть раз и навсегда устранена хитрым методологическим изобретением, но которую приходится вновь и вновь перебарывать напряжением научной воли; в этом же ее сила и гордость. В наше время часто приходится слышать споры, в которых одни требуют от филологии объективности точных наук, а другие говорят о ее «праве на субъективность». Мне кажется, что обе стороны неправы.
    Филолог ни в коем случае не имеет «права на субъективность», то есть права на любование своей субъективностью, на культивирование субъективности. Но он не может оградиться от произвола надежной стеной точных методов, ему приходится встречать эту опасность лицом к лицу и преодолевать ее. Дело в том, что каждый факт истории человеческого духа есть не только такой же факт, как любой факт «естественной истории», со всеми правами и свойствами факта, но одновременно это есть некое обращение к нам, молчаливое оклика-ние, вопрос. Поэт или мыслитель прошедшего знают (вспомним слова Баратынского):

    И как нашел я друга в поколенье,
    Читателя найду в потомстве я.

    Мы - эти читатели, вступающие с автором в общение, аналогичное (хотя никоим образом не подобное) общению между современниками («...И как нашел я друга в поколенье»). Изучая слово поэта и мысль мыслителя прошедшей эпохи, мы разбираем, рассматриваем, расчленяем это слово и эту мысль, как объект анализа; но одновременно мы позволяем помыслившему эту мысль и сказавшему это слово апеллировать к нам и быть не только объектом, но и партнером нашей умственной работы. Предмет филологии составлен не из вещей, а из слов, знаков, из символов; но если вещь только позволяет, чтобы на нее смотрели, символ и сам, в свою очередь, «смотрит» на нас. Великий немецкий поэт Рильке так обращается к посетителю музея, рассматривающему античный торс Аполлона: «Здесь нет ни единого места, которое бы тебя не видело. - Ты должен изменить свою жизнь» (речь в стихотворении идет о безголовом и, стало быть, безглазом торсе: это углубляет метафору, лишая ее поверхностной наглядности).


                             ЧАСТЬ I ФИЛОЛОГИЯ В КОНТЕКСТЕ СМЕНЫ
ТИПОВ НАУЧНОЙ РАЦИОНАЛЬНОСТИ

14