Экономическая история: взгляд из XXI века. Институциональные аспекты теории и практики хозяйственной жизни.

Москва 

ВузоВский учебник 

инФРА-М 

2021

Под редакцией 

д-ра экон. наук, профессора И.Н. Шапкина, 

канд. ист. наук Н.О. Воскресенской

Экономическая история

взгляд из XXI века

Монография

Н АУ Ч Н А Я  К Н И ГА

инститУЦионалЬнЫе асПектЫ теории

и Практики хозяйственной жизни

Финансовый университет при Правительстве Российской Федерации

УДК  33(075.4)
ББК  65

Э40

Экономическая история: взгляд из XXI века. Институциональные 

аспекты теории и практики хозяйственной жизни : монография / под 
ред. проф. И.Н. Шапкина и Н.О. Воскресенской. — Москва : Вузовский учебник : ИНФРА-М, 2021. — 288 с. — (Научная книга).

ISBN 978-5-9558-0418-7 (Вузовский учебник)
ISBN 978-5-16-010703-5 (ИНФРА-М, print)
ISBN 978-5-16-102716-5 (ИНФРА-М, online)

Научная монография посвящена анализу становления и современного 

состояния мировой и отечественной историко-экономической науки, 
итогам и перспективам ее внутренней институционализации, особенностям применения институциональных методов в историко-экономических 
исследованиях. На широкой источниковой базе рассматривается ряд формальных и неформальных институтов, оказывающих существенное влияние на хозяйственную практику.

Монография предназначена для специалистов в сфере экономических 

и исторических наук, преподавателей, аспирантов, студентов, всех, кто 
интересуется экономической историей и институциональной экономикой.

Э40

© Вузовский учебник, 2015

ISBN 978-5-9558-0418-7 (Вузовский учебник)
ISBN 978-5-16-010703-5 (ИНФРА-М, print)
ISBN 978-5-16-102716-5 (ИНФРА-М, online)

Р е ц е н з е н т ы : 
А.А. Бессолицын, д-р экон. наук, проф., зам. зав. кафедрой «История эко
номики» Института общественных наук РАНХиГС;

Е.В. Устюжанина, д-р экон. наук, проф., зав. кафедрой «Экономическая 

теория» Российского экономического университета им. Г.В. Плеханова

УДК  33(075.4)
ББК  65

РАЗДЕЛ I 
ИСТОРИЯ И СОВРЕМЕННОЕ СОСТОЯНИЕ
ИСТОРИКО-ЭКОНОМИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ: 
ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫЕ ПОДХОДЫ
И ИНСТИТУЦИОНАЛИЗАЦИЯ НАУКИ

Глава 1  
СТАНОВЛЕНИЕ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ИСТОРИИ
КАК МЕЖДИСЦИПЛИНАРНОЙ НАУКИ:  
ОТ ИСТОКОВ К СОВРЕМЕННОСТИ

Экономическая история — междисциплинарная наука, полагающая

предметом своего анализа хозяйственную жизнь людей во всем ее многообразии с древнейших времен до наших дней, — прошла долгий и сложный путь развития. Как и любая другая отрасль научного знания, обретя
свой предмет анализа, по мере расширения и углубления исследований, 
экономическая история все более активно и целенаправленно использовала достижения и возможности других наук, усиливая тот междисциплинарный характер, который был ей свойственен по факту ее рождения
пограничной наукой.  

В силу естественных и неизбежных ограничений в каждый конкрет
ный временной период экономическая история концентрировалась вокруг
лишь некоторого числа наиболее важных с точки зрения исследователей
проблем. Существует ли взаимосвязь между уровнем развития историкоэкономической науки и характером изучаемых ею вопросов? Каковы
наиболее значимые факты становления и эволюции экономической истории как самостоятельной отрасли научного знания? Какими основными
методологическими принципами руководствовались исследователи? Какие методические приемы и методы, с каким успехом использовались в
историко-экономических исследованиях на разных этапах эволюции историко-экономической науки? 

В данной главе сделана попытка ответить на эти вопросы, выделяя ос
новные этапы развития историко-экономической науки и процессы, связанные с формированием институционального направления. 

Новые области знания… некоторое время долж
ны бороться за свое существование; вновь возникающая дисциплина получает могущественнейший
толчок к тому, чтобы обеспечить свое положение
приобретениями в области фактов и точнее уяснить себе свои задачи путем разграничения с близкими к ней областями знания.  

Вильгельм Вундт

Хозяйственную жизнь людей — важнейшую, базисную часть жизни

общества в целом — во всем ее многообразии и развитии с древнейших

времен и до наших дней изучает экономическая история — наука, объектом анализа которой выступают конкретные историко-экономические
события, процессы и явления; факторы, определяющие темпы и характер
хозяйственной эволюции; различные экономические институты, механизмы их функционирования, взаимодействия и взаимовлияния.  

Экономическая история связана с экономической теорией, но в отли
чие от последней, изучающей экономические законы и категории на
уровне масштабных теоретических обобщений, исследует, прежде всего, 
конкретные формы проявления историко-экономических закономерностей и обеспечивает экономическую теорию фактическим материалом
для оценки уже имеющихся и выработки новых теоретических обобщений и выводов. Интерес к конкретике, впрочем, никак не снижает собственную теоретическую направленность экономической истории, важнейшая функция которой — разработка на основании анализа собранного
фактического материала историко-экономических схем и моделей. 

Экономическая история представляет собой сравнительно молодую

отрасль научных знаний, сложившуюся на стыке исторической и экономической наук в конце XIX в. Ее итоговой институционализации предшествовал продолжительный подготовительный период.  

Истоки
историко-экономической
науки
и
первые
историко
экономические сочинения. Первые историко-экономические произведения как попытка осмыслить происходившие в западноевропейском обществе глубокие социальные и экономические изменения появились в Европе в XVI — начале XVII в.  

В центре внимания авторов, писавших о наиболее острых вопросах

тогдашней хозяйственной практики, находились проблемы денежного
обращения, торговли, промышленности, мореплавания, колониальной
политики. В произведениях меркантилистов — У. Стаффорда, Т. Мана, 
Д. Норса, Б. Даванзатти, А. Серра, Ж. Бодена, А. де Монкретьена — рассмотрение этих проблем опиралось на вовлечение большого информационного
массива. 
Статистические
и
фактологические
историко
экономические данные широко использовались и в трудах ученых, стоящих у истоков классической школы, среди которых отметим П. Буагильбера, У. Петти и А. Смита.  

Эпоха Просвещения: критика «схоластического невежества», 

мистицизма и исторической предопределенности. Огромное влияние
на общественную и интеллектуальную жизнь Западной Европы оказали
произведения
Ф.М.А. Вольтера, 
Ш.Л. Монтескье, 
Ж.Ж. Руссо, 

Ж.Л. Д’Аламбера, Д. Дидро, П.А. Гольбаха, К.А. Гельвеция и других деятелей эпохи Просвещения.  

Просвещение, отразившее состояние европейского общества, стало

значительным явлением европейской жизни XVIII столетия. Не являясь
единой научной школой, оно представляло собой некий комплекс идей. 

Взгляды просветителей довольно принципиально различались и не
редко противоречили друг другу. Несмотря на это, их общей чертой являлся рационализм — стремление объяснить все явления природы и общественной жизни с помощью человеческого разума, найти естественные

принципы человеческой жизни (естественная религия, естественное право, естественный порядок экономической жизни). С точки зрения этих
разумных и естественных начал подвергались критике все существовавшие общественные формы и отношения, традиционные институты и учреждения, догмы и каноны, обычаи и мораль.  

Сформулированные представителями Просвещения идеи лежат в ос
нове базовых политических ценностей современного общества, организации государства, общественного устройства, основанного на терпимости
и рыночных отношениях. Начиная с этого времени, за учеными и мыслителями стало признаваться право на поиск истины, даже угрожавшей общественным устоям, не подвергаясь при этом угрозам быть наказанными
за поиск и «открытую» истину. До просветителей история человечества
не рассматривалась как процесс. Исторические исследования представляли собой некое собрание фактов, которое было призвано служить образцом, примером для подражания. «…История — это философия, которая
учит нас с помощью примеров», — писал английский историк конца
XVII — первой половины XVIII в. лорд Болингброк [1]. Перед историками не ставилась задача ее целостного осмысления. Просветители резко
критиковали не только такой подход к изучению истории, но и всю
предшествующую систему исторических знаний как «схоластическое
невежество». 

Просветители по-новому взглянули на историю человечества, отка
завшись от мистицизма и предопределенности. По их мнению, в истории
нет места мистическим «духам», нет никакого божественного промысла. 
Бог создал природу, но историю люди делают сами. Но если они делают
то, что не соответствует «духу времени», то это вызывает противодействие. История всегда неопределенна. Поэтому о ней не только трудно, но и
практически невозможно судить однозначно, то есть судить однозначно — значит судить одностороннее. Вольтер, например, называл это
«пирринизмом» истории, по имени древнегреческого скептика Пиррина, 
который советовал воздерживаться от определенных суждений о вещах, 
поскольку чувства нас обманывают, поэтому суждения о мире у различных людей отличны. Говоря об этом, он имел в виду объективную неопределенность, неоднозначность самой истории. Гегель впоследствии назовет это «хитростью» истории: люди думают, что осуществляют в жизни
собственные цели, а на самом деле они реализуют историческую необходимость. Цели отдельных людей, даже выдающихся, иногда не совпадают
с тем, что получается как исторический результат.  

Для просветителей, с их эмансипацией человеческой личности, стрем
лением к всеобъемлющему научному знанию, была характерна вера в
человеческий разум. С рационализмом, основанном на здравом смысле
каждого индивида, наделенного «естественным светом разума», было
связано становление научного исторического знания, развитие принципиально нового подхода к исторической науке. Просветители по-новому
начали определять задачи исторической науки. Вольтер писал, что свою
главную цель он видит в том, чтобы «…изображать нравы людей, излагать историю искусств…» [2]. Под искусством он понимал так называе

мое «механическое искусство», то есть ремесла, сельское хозяйство, промышленность. Развитию промышленности он придавал большее значение, чем разговорам Людовика XIV с мадам де Ментенон. В подходе к
истории Вольтер был близок к тому, что в дальнейшем получит название
исторической закономерности, которая скрывалась у него за туманным
понятием «дух времени». Ш.Л. Монтескье высказал новую для своего
времени идею, которая в XIX в. будет развита представителями немецкой
классической философии и классической политической экономии: законы
общества, утверждал он, носят объективный характер и не зависят от
произвольных действий отдельных людей.  

По мнению просветителей, основной задачей историка должно яв
ляться изучение тех форм общественной жизни, которые определяли характер эпохи — законодательство, государственное устройство, искусство, науки, просвещение, быт народа и, конечно же, его хозяйственную
жизнь. Они обратили внимание на необходимость проведения экономических исследований, тщательного изучения состояния и развития аграрного сектора, ремесла, торговли, государственных финансов, всех сфер
хозяйственной жизни. Идеи просветителей способствовали выработке
новых взглядов на экономику и хозяйственную практику, и в определенном смысле привели к появлению школы физиократов. Выдающиеся
представители нового направления — Ф. Кэне, А. Тюрго, П. Дюпон де
Немур, В. Мирабо, считали единственным источником богатства народа
природу, а единственно полезным трудом — земледелие, развитию которого власть должна оказывать всемерную помощь и поддержку. Вместе с
тем физиократы выступали против чрезмерной правительственной опеки, 
как стесняющей личную предприимчивость. Первейшим условием повышения эффективности хозяйства они считали индивидуальную экономическую свободу. Они говорили о целесообразности снятия ограничений для свободного развития земледелия, промышленности, торговли, 
необходимости отменить сословные привилегии и феодальные права
дворянства, монопольные права цехов и колониальных торговых компаний, придании налоговой системе большей справедливости. 

Деятели Просвещения предложили метод реконструкции и изложения

отдельных фактов-событий, который основывался на рациональной философии Р. Декарта и его учении о методе. Р. Декарт сформулировал
принципы критического познания, на долгие годы определившие развитие научной методологии.  

«Первое — никогда не принимать за истинное ничего, что я не при
знал бы таковым с очевидностью, то есть тщательно избегать поспешности и предубеждения и включать в свои суждения только то, что представляется моему уму столь ясно и отчетливо, что никоим образом не
сможет дать повод к сомнению.  

Второе — делить каждую из рассматриваемых мною трудностей на

столько частей, сколько потребуется, чтобы лучше их разрешить.  

Третье — располагать свои мысли в определенном порядке, начиная с

предметов простейших и легкопознаваемых, и восходить мало-помалу, 
как по ступеням, до познания наиболее сложных, допуская существова

ние порядка даже среди тех, которые в естественном ходе вещей не
предшествуют друг другу. И последнее — делать всюду перечни настолько полные и обзоры всеохватывающие, чтобы быть уверенным, что
ничего не пропущено» [3]. На декартовских принципах базировался критический метод научного познания, получивший развитие в исследованиях историков Просвещения. В рамках рационалистической философии
зарождалось критическое отношение к сведениям, получаемым из разных
исторических источников. Критерием оценки истинности сведений, почерпнутых из них, выступал «здравый смысл» историка.  

На развитие методологии науки в целом и исторической в частности ог
ромное влияние оказала гносеологическая концепция И. Канта. В своих
произведениях — «Критика чистого разума» и «Критика практического
разума» он обосновал наличие в структуре нашего знания априорного знания, то есть «безусловно независимого от всякого, а только от того или
иного опыта» [4]. Он доказывал, что наше знание о внешнем мире начинается с опыта, который зависит от свойств нашего разума, имеющего свои
пределы, и что мы не в состоянии иметь научные познания о том, что никогда не может сделаться предметом опыта. Кант сформулировал цель и способ изучения методологии истории — путем продолжительных размышлений над историософскими и историческим текстами выделять (обособлять) 
методологическую основу историософии [5] и историографии. Широкое
распространение кантовской теории познания объяснялось тем, что, как Р. 
Декарт, он не сконструировали новый способ мышления, а открыл его законы, причем мышления не только научного, но и повседневного. 

На становление исторической науки существенное влияние оказал

Г. Гегель. Он стал первым, кто попытался классифицировать существовавшую историческую науку, выделив три ее вида — первоначальную, 
рефлективную и философскую истории. Первоначальная история представлена трудами Геродота, Фукидида, то есть историками, которые
«описывали преимущественно протекавшие на их глазах деяния, события, состояния, причем сами они были проникнуты их духом и переносили атмосферу духовных представлении на то, что существовало извне» 
[6]. Рефлективная история — это история, закончившаяся в настоящий
момент. При написании «всеобщей истории», то есть «всей истории какого-либо народа или какой-либо страны, или всего мира», историк подходит к обработке исторического материала «со своим духом, отличающимся от духа содержания этого материала». Г. Гегель подчеркивал: 
«В этом случае особенно важны те принципы, которые автор вырабатывает для себя отчасти относительно содержания и цели самих описываемых им действий и событий, отчасти относительно того способа, каким
он хочет писать историю» [7]. Отказавшись от взгляда на историю как на
собрание нравоучительных примеров, утверждая единство исторического
процесса, Г. Гегель приходит к формулировке системного принципа исторического познания. Заметим, что такой подход не означал отказа от
индивидуального взгляда на историю.  

Г. Гегель также выделял философскую историю. «Единственною мыс
лью, которую привносит с собой философия, является та простая мысль

мысль разума, что разум господствует в мире, так что, следовательно, и
всемирно-исторический процесс совершается разумно» [8]. Эта идея
применительно к истории выступает как предпосылка познания непрерывности исторического процесса. Она имеет определяющее значение по
отношению к другим элементам и поэтому выполняет системообразующую функцию. Принцип системности Гегеля был позднее реализован К. 
Марксом; в качестве системообразующего фактора (непрерывного элемента) в историческом процессе К. Маркс рассматривал развитие производительных сил, и на этой основе разработал теорию общественноэкономических формаций. 

Помимо интеллектуальных воззрений непосредственное влияние на

развитие исторической и экономической наук оказали динамичные изменения, проходившие в хозяйственной и социально-политической жизни
Европы. Промышленный переворот в Англии, Французская революция
способствовали сдвигам в исследовательских интересах. Анализ смещался из области изучения внешних событий в область внутренней истории. 
Жизнь правителей, подвиги полководцев, войны, дипломатические интриги уступали место изучению внутреннего быта, материальной культуры, повседневной жизни народов.  

Эра промышленного капитализма и практическая направлен
ность историко-экономических работ. Сравнительно-исторический
метод исследований. Смена исследовательских приоритетов явилась
поворотным моментом в исторической науке, означавшим, что время, 
когда история сводилась к изучению в основном событийной и политической истории, прошло. Исследователи приступили к изучению сущностных явлений и взаимосвязей, в том числе в хозяйственной сфере. Историко-экономические исследования приобрели более регулярный и содержательный характер с вступлением Европы в эру промышленного капитализма.  

Историки XVIII — середины XIX в. приступили к анализу отдаленных

эпох. Хозяйственная жизнь древнего мира широко представлена в трудах
немецких историков — А. Геерена, которого составители «Британской
энциклопедии» отнесли к «пионерам экономической интерпретации истории» [9], А. Бека, Т. Моммзена, французских и английских историков — Л. Ренье, А. Ц. Д. де ля Маля, Дж. Финлея. Исследователи обратились к изучению истории отдельных отраслей промышленности и торговли. В Англии вышли работы Э. Бейса по истории хлопчатобумажных мануфактур, Г. Скрайвенера — торговле железом, Д. Джеймса — шерстяной промышленности, С. Тимминса — промышленной истории Бирмингема, Т. Бейнса — торговли Ливерпуля, Д. Макферсона — мануфактур и
торговли. Первой монографией по истории промышленности США стало
исследование Д. Л. Бишепа, Франции — А.С. Шапталя [10]. Комплекс
исследований, посвященных хозяйственному развитию отдельных регионов, стран и экономических институтов, постепенно формировал предпосылки для складывания нового направления. 

Бурная политическая жизнь Западной Европы XVIII—XIX вв. подтал
кивала историков к изучению хозяйственного прошлого мира и отдель

ных стран. Им необходимо было ответить на вопросы, поставленные в
ходе общественно-политического развития. Объяснить многие явления
политической жизни без экономического анализа не представлялось возможным. Но, приступив к изучению хозяйственной истории, историческая наука обнаружила, что она не всегда в состоянии объяснить прошлое, используя традиционные, описательные методы. Перед историками
встала задача поиска новых методов и приемов исследований.  

С середины XIX в. они начали активно использовать сравнительно
исторический метод, который сводился к параллельному изучению и сопоставлению общественно-экономических факторов, хозяйственных и
правовых институтов, учреждений различных стран и народов и стал широко применяться при изучении аграрных отношений. Сравнительноисторический метод позволял ученым проанализировать общие и специфические черты хозяйственного развития разных народов. Впервые его
использовал в историко-экономических работах немецкий экономист
Э. Нассе. Сравнительно-исторический метод применяли французский
историк П. Виолле, бельгийский экономист Э. Лавеле, русские историки
П.Г. Виноградов, М.М. Ковалевский и др.  

Позитивизм: миром правят идеи. Статистико-количественные

методы анализа. С середины XIX в. общественные науки развивались
под влиянием философско-социологической теории позитивизма, основателем которого являлся О. Конт. Он утверждал, что миром управляют и
двигают идеи. «Другими словами, что весь социальный механизм основывается исключительно на мнениях. Именно умственное безначалие
является основанием великого политического и нравственного кризиса
современного общества. До тех пор, пока отдельные умы не примут единогласно известного числа идей, способных образовать общую социальную доктрину, народы, несмотря на всевозможные политические паллиативы, необходимо останутся в революционном состоянии, допускающем
только временные учреждения». Произвести «соединение умов в едином
общении принципов» и через это доставить «твердую основу для социальной реорганизации и для действительно нормального порядка вещей» 
и составляет назначение позитивизма [11]. По утверждению О. Конта, 
взгляд на общее умственное развитие человечества, результатом которого
является позитивизм, свидетельствует о том, что существует некий основной исторический закон. Согласно ему, все основные понятия, каждая
отрасль наших познаний проходит последовательно через три различных
теоретических состояний: состояние теологическое или состояние вымысла; состояние метафизическое или абстрактное; состояние научное
или положительное. Каждому из них присущ свой метод: сначала метод
теологический, потом метафизический и, наконец, положительный. 

Для позитивистов источником подлинного, «положительного» знания

являлись конкретные науки. О. Конт, выступая за единство метода естественных и общественных наук, отстаивал право на существование социологии, задача которой сводится к изучению законов поступательного
хода цивилизации в разрезе трех установленных им исторических эпох: 
теологической, метафизической и позитивной. Так как человеческое об

щество представляет собой прямое продолжение природы, то и законы
социологии тождественны законам биологии. В биологии различают анатомию и физиологию, в социологии — статику и динамику. Первая изучает факторы, определяющие состояние общества на данной стадии развития, условия его жизни и существования или строения общественного
организма; вторая — законы и направления развития общества, его эволюцию. Общественное развитие представлялось О. Контом как плавное, 
без скачков и конфликтов; эволюция — как постепенный переход общества от примитивного состояния к более сложным формам. Согласно позитивистской концепции общество развивалось под воздействием нескольких равнозначных факторов — географической среды, плотности
населения, климата, расовых различий, но подлинным двигателем общественного прогресса являются разум и идеи.  

Позитивизм представлял собой сложное и неоднородное явление. Ис
следователи стремились использовать его идеи в разных общественных
науках. На развитие исторической науки и взглядов историков экономики
повлияли идеи английского позитивиста Г. Спенсера и сторонника географического направления Г.Т. Бокля. Спенсер — автор Принципов социологии, разделяя взгляды О. Конта, вносил в позитивизм новые моменты. Как и основоположник позитивизма, он считал, что объективный мир
непознаваем, что наши представления о предметах, явлениях субъективны и формируются на основе опыта, что развитие и изменения происходят плавно, без скачков, ибо здесь действует закон эволюции, в одинаковой степени проявляющийся и в природе, и в обществе. Он не видел
принципиальных различий между биологическими и социальными законами, между сообществом животных и человеческим обществом. 

Заметное влияние на становление экономической истории как науки

оказал труд Г. Бокля «История цивилизации в Англии» (1857—1861), 
переведенный на все европейские языки. Его идеи легли в основу многочисленных
историко-экономических
работ. Как
все
позитивисты, 

Г. Бокль полагал, что главным двигателем цивилизации являлся разум, 
знание, просвещение; значительное влияние на общественное развитие
оказывал и природно-географический фактор. Для позитивизма, сформировавшегося в новейшее время, с его девизом «Знать, чтобы предвидеть, 
чтобы предотвратить», был характерен прагматизм, невнимание к человеческой личности, господство технократических подходов и ориентиров. 
Позитивисты иначе понимали предмет исторической науки и цели исторического познания, чем их предшественники. Главное ее назначение они
видели в поиске закономерностей развития. Такой подход надолго предопределил прогностическую функцию истории. Исследования, выполненные позитивистами, подразделялись на две части: реконструкция фактов
и установление закономерностей. Факты извлекались путем критического
анализа сведений, полученных из исторических источников. Законы устанавливались путем обобщения этих фактов, каждый из которых рассматривался как независимый от позиции исследователей. В позитивистской парадигме знание носит производный характер, получаемый путем
обобщения эмпирических данных. Причем в качестве основного критерия