Народная религиозность как феномен культуры

À.À. ÌÓÐÇÈÍ
À.À. ÌÓÐÇÈÍ
НАРОДНАЯ 
НАРОДНАЯ 
РЕЛИГИОЗНОСТЬ 
РЕЛИГИОЗНОСТЬ 
КАК ФЕНОМЕН КУЛЬТУРЫ
КАК ФЕНОМЕН КУЛЬТУРЫ
ÌÎÍÎÃÐÀÔÈß
ÌÎÍÎÃÐÀÔÈß
Москва
ИНФРА-М
2021

УДК 008(075.4)
ББК 86.2/3
 
М91
Р е ц е н з е н т ы:
кафедра культурологии Уральского государственного педагогического 
университета;
О.Л. Девятова, д-р культурологии, профессор кафедры культурологии и 
со 
циально-культурной деятельности Уральского федерального университета;
Н.И. Коновалова, д-р филол. наук, проф., директор института филологии, 
культурологии и межкультурной коммуникации Уральского государственного 
педагогического университета
М91
Мурзин А.А. 
Народная религиозность как феномен культуры : монография / 
А.А. Мурзин. — Москва : ИНФРА-М, 2021. — 144 с. — (Научная мысль).
ISBN 978-5-16-006427-7 (print)
ISBN 978-5-16-105814-5 (online)
Монография посвящена описанию народной религиозности как социокультурного явления, представляющего собой целостную самовоспроизводящуюся систему народного миропонимания и мироотношения. 
Народная религиозность рассматривается как динамическая система, одновременно способная сохранять устойчивость и неизменность от внешних 
условий и проявлять гибкость, открытость, приспосабливаясь к различным 
обстоятельствам. Автор раскрывает феномен народной религиозности через 
совокупность факторов (природно-географических, производственно-экономических, этнокультурных).
В монографии раскрываются проявления народной религиозности на 
примере горнозаводской культуры Урала. Последовательно рассматриваются вопросы стиля религиозной жизни, празднично-обрядовой традиции, 
предметной стороны народной религиозности и языческих верований как 
ее неотъемлемого компонента. Работа построена на широком круге исторических источников.
Книга предназначена для культурологов, историков, социологов, религиоведов.
УДК 008(075.4)
ББК 86.2/3
© Мурзин А.А., 2013
ISBN 978-5-16-006427-7 (print)
ISBN 978-5-16-105814-5 (online)

ВВЕДЕНИЕ 
 
Возрождение религиозной жизни в постсоветской России настоятельно требует по-новому взглянуть на феномен религиозности. Многие формы организации религиозной жизни восстанавливаются сегодня на уровне соблюдения внешних форм, далеко не всегда раскрывая внутренние 
смыслы, в них заложенные. Мы сталкиваемся с феноменом, в котором 
причудливым образом переплетаются традиции, свойственные различным историческим пластам и типам культур.  
Раскрыть специфику религиозности современного человека невозможно без обращения к историческому опыту, без понимания, какие факторы повлияли на его миропонимание и мировоззрение, без представления о конкретных историко-культурных реалиях отдельной культуры, 
носителем которой и является человек. «Погружение в историю» – не 
самоцель, но реализация сущностной потребности обнаружить корни явлений, с которыми мы сталкиваемся в повседневных практиках. 
Формирование представлений о народной религиозности исторически 
связано в России XIX в. с попытками описать своеобразие бытования 
Православия в народной среде. Его специфика усматривалась в присутствии сильных языческих традиций, которые расценивались как «пережитки язычества». До сих пор остается открытым вопрос о характере народной религиозности горнозаводского Урала как протоиндустриальной, или 
раннеиндустриальной культуры. Данному типу культуры обычно соответствуют процессы секуляризации. Вместе с тем «промежуточный» характер промышленного Урала позволяет глубже раскрыть характер народной религиозности в России вообще, а с другой стороны, проследить 
логику формирования ее конкретных форм в обусловленности социокультурными процессами и одновременно получить ключ к более полному пониманию культуры. 
Сегодня активно ведутся исследования, раскрывающие специфику народной религиозности в различные исторические эпохи. В частности, 
рассматривая образ культуры Средневековья, ученые фиксируют, что для 
эпохи свойственна двойственность в отношении к вере. Несмотря на религиозную доминанту, в этот период, наряду с официальными церковными догматами и вероисповедной практикой, сосуществует народная религиозность, в которой огромное место занимают фольклорно-магические 
практики и языческие верования.  
В контексте современного гуманитарного знания народная религиозность в ее исторической определенности может быть рассмотрена в связи 
с более общим пониманием проблемы религиозности вообще как особого 
качества сознания, в основе которого лежит вера в сверхъестественное, 
что проявляется в символизации жизненного пространства, постижении 
истин вероучения, убеждениях и эмоциях верующих. В то время как народная религиозность может проанализирована не как интенция сознания, 
но 
как 
культурно-исторически 
обусловленная 
религиозномировоззренческая система. Попытки исследовать этот феномен делаются в философии, культурологии, социологии.  
 
3

Однако в гуманитарных науках в большей степени присутствуют работы, связанные с описанием конкретных форм народной религиозности 
в ее историческом и современном бытии, в то время как обобщающих 
работ, в которых был бы проведен целостный анализ явления, выявлены 
его сущность и функции в культуре, системно раскрыты его формы проявления недостаточно.   
Обратившись к феномену народной религиозности как составной части духовной культуры, мы предлагаем его культурологическую интерпретацию, которая позволяет выявить обусловленность феномена социокультурными процессами, обнаружить логику и закономерности его развития, различия в региональных формах в контексте общенациональной 
культуры. 
Изучение народной религиозности ведется в русле исследований духовных оснований культуры в ее историческом и актуальном бытии. Она 
является предметом научного интереса философов, социологов, историков, культурологов (О. Ф. Лобазова, Ж. Т. Тощенко, Д. М. Угринович, 
И. Н. Яблоков). Последние не только раскрывают специфические черты 
религиозности в истории, но и стремятся описать ее как целостное явление, опираясь на теоретические работы, посвященные роли и месту религии в культуре (Н. А. Бердяев, С. Н. Булгаков, И. А. Ильин, С. Л. Франк), 
характеру взаимоотношений сакрального и профанного (А. Я. Гуревич, 
А. В. Медведев, 
М. Элиаде), 
особенностям 
повседневных 
практик 
(А. А. Панченко, С. М. Толстая, Н. И. Толстой). 
К анализу характера религиозных верований обращались зарубежные и 
отечественные ученые, занимавшиеся исследованием первобытной культуры  (Э. Тайлор, К. Леви-Стросс, Дж. Фрэзер), стремившиеся создать целостные 
классификации 
верований 
(структуралисты 
К. Леви-Стросс, 
В. Я. Пропп, С. А. Токарев), исследователи, изучавшие конкретные проявления религиозности в европейской и русской традиции (А. Н. Афанасьев, 
В. М. Даль, Д. К. Зеленин, Л. П. Карсавин, С. В. Максимов, А. А. Панченко, 
Э. Браун, Х.-С. Витке, Э. Делорель, И. Левин, Д. Морган, Г. Ле Бра, 
М. Шарфе и др.), в которых раскрывалась сущность народной религиозности как субъективной стороны веры и ее конкретные проявления в эпоху 
Средневековья и раннего Нового времени.   
Методологическое значение для нашей темы имеют дореволюционные работы – труды А. П. Щапова «Исторические очерки народного миросозерцания и суеверия (православного и старообрядческого)» (1906) и 
Л. П. Карсавина «Основы средневековой религиозности в XII–XIII вв., 
преимущественно в Италии» (1915, переиздание – 1995 г.), в которых 
анализируются практики почитания христианских святых как характерные черты народной религиозности, раскрываются особенности народного мировоззрения и исследуется роль магии как способа «воздействия» на 
окружающий мир. Значимы также труды отечественных культурологов, 
которые, несмотря на несхожесть их методологических установок 
(А. Я. Гуревич, 
Б. А. Рыбаков, 
Ю. М. Лотман, 
Б. А. Успенский, 
В. М. Живов), считали, что дуальность – качественная характеристика 
древнерусской культуры. Понимание народной религиозности находится 
в тесном взаимодействии со сложившимися в науке представлениями о 
 
4

двоеверии как форме контаминации христианской и языческой традиций 
после крещения Руси (Е. В. Аничков, Н. М. Гальковский, Н. М. Маторин 
и 
др.), 
«народном 
православии» 
(Г. А. Носова, 
Л. А. Тульцева, 
Б. А. Успенский и др.) или религиозном синкретизме (В. Я. Петрухин, 
С. М. Толстая, Н. И. Толстой, А. В. Чернецов и др.). Составной частью 
народной религиозности выступают праздники и обряды, анализ которых 
проводился в трудах структуралистов и представителей семиотической 
школы (В. Я. Пропп, С. А. Токарев, В. Н. Топоров и др.). 
Важное место в исследовании народной религиозности русского населения занимают труды историков и этнологов (Т. А. Бернштам, 
А. В. Буганов, М. М. Громыко, С. В. Кузнецов Х. В. Поплавская и др.), в 
которых раскрываются особенности развития народной культуры через 
конкретные ее проявления, включая народную религиозность в качестве 
основания повседневной жизни. 
 Сравнительно новым направлением в изучении народной религиозности становятся работы, посвященные ее проявлениям в различных региональных сообществах (поморов – Т. А. Бернштам, запорожских казаков – Р. В. Багдасаров, бурят – Г. Е. Манзанов, населению Байкальского 
края – И. Ш. Арзуманов, Среднего Урала – Е. С. Бальжанова, Южного 
Урала – О. В. Никифорова).  
Несмотря на то что категория народной религиозности в науке достаточно подробно разработана и появились работы, в которых сделан философско-культурологический анализ феномена как особого свойства и состояния сознания, связанного с мифопорождающими ментальными 
структурами (И. В. Цуканова), есть необходимость в культурологической 
интепретации явления, описании его структуры и социокультурных 
функций, рассмотрении народной религиозности как особого качества 
функционирования регионального социума, отражающей характер ее 
природно-климатических, 
хозяйственно-экономических, 
историкокультурных, межэтнических связей и взаимодействий.   
В частности, на Урале выделяется специфическая горнозаводская 
культура (П. С. Богословский, И. Я. Мурзина, А. Э. Мурзин), отдельные 
черты которой раскрывались в трудах историков (Н. А. Миненко, 
Г. Н. Чагин, 
С. В. Голикова), 
фольклористов 
(В. П. Бирюков, 
А. И. Лазарев, 
В. П. Кругляшова), 
искусствоведов 
(Г. В. Голынец, 
Т. А. Рунева). Однако анализ характера народной религиозности горнозаводского населения (ее проявлений, составных компонентов, влияния на 
повседневную жизнь с целью выявления региональной специфики явления) не делался. 
В своей работе мы обращаемся к феномену народной религиозности 
православного горнозаводского населения Урала XVIII – начала XX в., 
рассматривая ее социокультурную обусловленность и специфику. 
Цель работы – проанализировать социокультурную детерминированность народной религиозности как целостного явления, выявляя ее сущностные черты, структурные элементы и формы проявления, обусловленные региональной спецификой культуры.  
Задачи: раскрыть сущность понятия «народная религиозность как социокультуный феномен», выявить ее структуру и социально-культурные 
 
5

функции; выявить специфику народной религиозности как формы повседневной культуры; рассмотреть народную религиозность в контексте региональной культуры; определить особенности стиля религиозной жизни 
горнозаводского населения Урала; рассмотреть особенности предметной 
стороны народной религиозности (почитаемые предметы и места) в культуре горнозаводского Урала; представить народную демонологию и магические практики как составные элементы народной религиозности, 
проявившиеся в повседневной культуре. 
Источниковую 
базу 
исследования 
составляют 
историкоэтнографические описания Урала; справочные и периодические издания; 
мемуары и записи фольклора; законодательные акты для определения 
статуса Православной церкви в Российской империи как государственного института; архивные документы и статистические данные, свидетельствующие об отношении горнозаводского населения Урала к Церкви и 
Православию, многие из которых вводятся в научный оборот впервые. 
Методология исследования. Исследование народной религиозности 
опирается на методологию комплексного анализа, предполагающей обращение к методам разных наук (культурологии, философии, религиоведения, истории). Исследование строится на принципах историзма, который позволяет видеть факты и явления в динамике и системности, который позволяет видеть явление в многообразии его связей.  
При описании феномена народной религиозности применялся метод 
моделирования. Мы опирались на историко-генетический метод, позволивший выявить генезис, специфику и формы бытования народной религиозности в социокультурном пространстве. При анализе сущности народной религиозности и систематизации ее социально-культурных функций применялся структурно-функциональный метод.  
Комплекс методов (феноменологический, аксиологический, дескриптивный, сравнительно-исторический) использовался для описания обусловленности культуры повседневности народной религиозностью. Анализ региональной специфики народной религиозности и особенностей 
стиля религиозной жизни предполагал комплексное использование сравнительно-исторического, 
историко-типологического, 
культурноантропологического методов. Феноменологический и семиотический 
подходы выполняли роль дополнительных методов при интерпретации 
конкретных форм народной религиозности (ее предметной стороны, 
«низшей мифологии», народной магии). 
Монография состоит из двух разделов, в первом из которых раскрывается специфика народной религиозности как социокультурного феномена 
и предлагается методология ее анализа, во втором – на основе исторических источников раскрывается народная религиозность православного 
населения горнозаводского Урала в XVIII – начале ХХ в. 
 
6

Раздел 1.  
НАРОДНАЯ РЕЛИГИОЗНОСТЬ КАК ФЕНОМЕН КУЛЬТУРЫ 
 
Глава 1.  
НАРОДНАЯ РЕЛИГИОЗНОСТЬ:  
СУЩНОСТНЫЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ ЯВЛЕНИЯ 
 
Круг вопросов, связанных с явлением народной религиозности, начинает выделяться, как считают историки, еще со времени образования Русского централизованного государства (XV–XVI вв.). В это время постепенно намечается разрыв между элитарной и народной культурами. Среди характерных черт этой культурно-исторической эпохи выделяют борьбу Православной церкви с остатками язычества, связанной с новой волной христианизации. Интенсифицируются эти процессы в России XVIII 
в., в период петровских реформ. Создание «регулярного государства» с 
четко регламентированной жизнью в соответствии с принятыми властью 
законами касалось всех сфер жизни, в том числе и сферы церковной. Реализация этой задачи на практике оказалась чрезвычайно затруднительной, 
поскольку столкнулась с народной традицией, в которой ортодоксальнохристианские верования уживались с языческими представлениями.  
Внимательное изучение особенностей народной жизни в XIX в. в русле этнографических описаний и теоретических работ славянофилов о 
противопоставлении «церковности» и «религиозности»1 позволило накопить обширный материал о характере народных верований, о специфических проявлениях религиозности, будь то почитание икон, вера в силу 
«волшебных писем» (заговорных писем) или обрядовые практики. За два 
века изучения религиозных традиций в России укоренилось рассмотрение 
церковно-книжных и народно-фольклорных религиозных традиций, как 
не схожих друг с другом. Поиск истоков такого противопоставления привел к изучению специфики средневековой культуры, в которой эти два 
пласта жизни «прочитывались» достаточно ясно2. Народная религиоз                                                 
1 См. подробнее: Хомяков А. С. Учение о Церкви. СПб.: Русская симфония, 2010; Самарин Ю. Ф. Избранные труды. М.: РОССПЭН, 2010. 
2 См. подробнее работы, посвященные средневековой традиции в отечественной и зарубежной историографии:. Громыко М. М.  Этнографическое изучение религиозности народа: заметки о предмете, подходах и 
особенностях современного этапа исследования // ЭО. 1995. № 5. С.7783; Тульцева Л. А. Религиозные верования и обряды русских крестьян 
на рубеже XIX и XX веков (по материалам среднерусской полосы) // СЭ. 1978. № 3. С. 31-46; Тульцева Л. А. Традиционные верования, 
праздники и обряды русских крестьян //  Новое в жизни, науке и технике. Серия. Атеизм и религия: история и современность. М.: Знание, 
1990. 64 с.; Воронина. Т. А. Русский религиозный лубок // Живая старина. 1994. № 3. С. 9; Цеханская К. В. Икона в русском доме  // ЭО. 1997. 
№ 4. С. 71-83; Воронина. Т. А. Практика русского православного поста 
в XX веке (1917-1991 гг.)  // Православная вера и традиции благочестия 
 
7

ность рассматривается в двух аспектах – как специфическая черта народной культуры и как частные культовые практики, закрепившиеся в бытовом поведении народов. 
В гуманитарных науках утвердилось понятие «народная религиозность», использующееся в самых различных контекстах, которые могут 
быть объединены по общему основанию – противопоставленные официально-церковная и народная традиции веры. В отечественной науке можно выделить несколько подходов к анализу народной религиозности, которые условно обозначим как историко-этнографический, социальнофилософский, культурологический. Безусловно, четко маркированной 
границы между этими подходами не существует. Однако каждый из них 
определяет качественно важную сторону явления. 
Историко-этнографический подход имеет солидную традицию. В рамках этнографических описаний верований и бытового поведения представителей русских крестьян (а впоследствии – и представителей других этносов, населявших Россию) накапливались сведения об особенностях 
народной 
жизни 
(работы 
А. Н. Афанасьева, 
Д. К. Зеленина, 
С. В. Максимова, В. И. Даля, которые в ХХ в. дополнены исследованиями 
                                                                                                        
у русских в XVIII–XX веках: этнографические исследования и материалы. М.: Наука, 2002. С. 209-242; Листова Т. А. Благословение, молитва, 
венчание в свадебном обряде // Живая старина. 1994. № 3. С. 12-14; 
Листова Т. А. Обычаи и обряды, связанные с рождением детей. Первый 
год жизни //  Русские. М.: Наука, 1999. С. 500-517; Кремлева И. А. Обеты в народной жизни // Живая старина. 1994. № 3. С. 15.-17; Громыко 
М. М., Кузнецов С. В., Буганов А. В. Православие в русской народной 
культуре: направление исследований  // ЭО. 1993. № 6. С. 61-84 и др. 
Andrew D. Brown Popular Piety in Late Medieval England. The Diocese of 
Salisbury 1250-1550. Oxford Clarendon Press Historical Monographs, 1995; 
Morgan D.Visual Piety: A History and Theory of Popular Religious Images. 
University of  California Press. Ltd. 1998; Tessa Watt Cheap Print and Popular 
Piety, 1550–1640 Series: Cambridge Studies in Early Modern British History. 
Cambridge University Press, 1991; Claire S. Schen. Charity and Lay Piety in 
Reformation London, 1500–1620. Burlington, Vermont: Ashgate, 2002; Elite 
and Popular Religion Edited by Kate Cooper Edited by Jeremy Gregory, Ecclesiastical History Society, 2006; Peter Howard. A history of popular Christianity 
from the beginnings to the Enlightenment Arts Handbook, 1999; Delaurelle E.  
la piété populaire au Moyen Âge, Torino, Bottega D’ Erasmo, 1975; Vauchez 
A. La spiritualité du Moyen Âge occidental (VIII-XII siecle). Paris, Presse 
unversitaire de France, 1975; Manseilli R. La religion populaire au Moyen 
Âge. Problèmes de méthodes et d’histioire. Paris, Librarie J. Vrin, 1974; 
Scharfe M. Evangelische Andachtsbilder. Studien zu Intention und Funktion 
des Bildes in der Frömmigkeitsgeschichte vornehmlich des schwäbischen 
Raumes. Stuttgart. 1968; Scharfe M. Über die Religion. Glaube und Zweifel in 
der Volkskultur. Köln [u.a.] 2004; Frömmigkeit und Blasphemie - das geht zu 
z/weit. Режим доступа: http://www.theomag.de/41/hsw5.htm; Левин И. 
Двоеверие и народная религия в истории России. М.: Индрик, 2004.  
 
8

этнографов 
А. И. Буганова, 
М. М. Громыко, 
Т. А. Ворониной, 
И. А. Кремелевой, Г. А. Носовой, С. В. Кузнецова, К. В. Цеханской). Определились исследовательские приоритеты в описании народных верований, ставшие основой для их первичной классификации: почитание икон 
и русский религиозный лубок как проявление народной религиозности, 
обеты как проявление народной религиозности, влияние народной религиозности на повседневную жизнь и на нравственность, вероисповедные 
практики как ее проявление, почитания святых в народной традиции. Однако сосредоточенные на частных случаях проявления народной религиозности, авторы не ставили перед собой цель описания феномена во всей 
его полноте.  
Социально-философский подход (Т. А. Сережко, И. В. Цуканова) к 
осмыслению народной религиозности стремится раскрыть феномен, прежде всего как «особое свойство и состояние сознания»3, раскрывая ее 
сущность, генезис и культурно-исторические трансформации в различные 
эпохи (от традиционного общества до эпохи постмодерна). Акцент в рамках этого подхода сделан именно на мировоззренческую сторону народной религиозности, на ее специфический онтологический статус (т.н. повседневной религиозности) и на характер изменений, которые происходят 
в модернизированных культурах в связи со сменой мировоззренческих 
ориентиров. 
Культурологический 
подход 
(Л. П. Карсавин, 
Д. Ф. Самарин, 
А. А. Панченко, Т. А. Бернштам) в осмыслении народной религиозности 
возникает как рефлексия на историко-этнографические исследования, 
стремление их обобщить. Культурологическая интерпретация явления 
предполагает учет ряда факторов, которые этнографами практически не 
анализируются. В частности, обусловленность ценностно-нормативной 
системы личности и социальной группы религиозными верованиями, что 
определяет, с одной стороны, мировоззрение, с другой – практики повседневности.  
Категориальный ряд, в который включается понятие «народная религиозность», состоит из сопоставленных понятий «религия» (вера в существование высших сил и способы поклонения им), «религиозная культура» (составная часть духовной культуры, порожденная религиозными 
запросами людей и призванная удовлетворять эти запросы, включающая  
институты духовного образования и просвещения, религиозную философию, мораль и искусство), собственно «религиозность» (мировоззренческая ориентация индивида и группы, выражающаяся в совокупности 
свойств сознания, поведения и отношений, основывающихся на вере; религиозность проявляется через символизацию жизненного мира, постижение истин вероучения, убеждения и эмоции верующего).  
                                                 
3 Цуканова И.В. Философско-культурологический анализ феномена народной религиозности. Автореф. Дис. … канд. филос. наук. Белгород, 
2006. Режим доступа: http://www.dissland.com/ catalog/filosofsko_ kulturologicheskiy_analiz_fenomena_narodnoy_religioz-nosti. html 
 
9

В отечественной науке выработано несколько основных определений 
религиозности: ее понимают как воздействие религии на сознание и поведение отдельных индивидов и социальных групп (Д. М. Угринович); 
как определенное состояние людей, верующих в сверхъестественное 
(Ж. Т. Тощенко); как особое качество одного человека и целой социальной группы, которое выражается в свойствах сознания, поведения, отношений между людьми (И. Н. Яблоков). Есть и другой подход: религиозность понимается как самоидентификация субъекта, внешними проявлениями которой становятся посещение религиозных учреждений, участие 
в обрядовых практиках, внутренними – вера в провозглашенные догматы 
(Н. А. Митрохин, Ю. Ю. Синелина, В. Ф. Чеснокова и др.). Религиозность, таким образом, можно обозначить как интегрированное качество 
сознания, сочетающее духовно-религиозное и социально-культурное начала, основой которого является принятие человеком и социальной группой определенного стиля религиозной жизни.  
Нам близка точка зрения на народную религиозность как на начало, 
обусловливающее сознание и поведение людей и имеющее внешние 
формы проявления такие, как вероисповедные практики, характер почитания священных предметов, представления о магических воздействиях 
на окружающий мир. 
Категория «народная религиозность» в исследованиях зачастую употребляется как синоним понятия «двоеверие». Однако, несмотря на длительную практику использования этого понятия, мы считаем, что оно не 
тождественно «народной религиозности». Так, еще в дореволюционной 
традиции начинается изучение «двоеверия» как взаимосвязи христианской и языческой традиций после крещения Руси (Н. М. Гальковский4, 
Е. В. Аничков5). Академик Н. М. Маторин6 ввел понятие религиозного 
синкретизма, смешения верований и культовых практик различных религий, частным случаем которого можно рассматривать «двоеверие» (переплетение ортодоксальной и языческой религиозных традиций у разных 
народов). Б. А. Рыбаков7 смотрел на проблему двоеверия с точки зрения 
формационного подхода, считая, что христианство – продукт классового 
общества, а язычество – первобытного. Такого рода противопоставление 
стало в отечественной науке традиционным (см., например, работы: 
                                                 
4 Гальковский Н. М. Борьба христианства с остатками язычества в 
Древней Руси. Т. I-II. Репринтное издание. М.: Индрик, 2000. 308 с. 
5 Аничков Е. В. Язычество и Древняя Русь. М.: Академический проект, 
2009. 538 с. 
6 Маторин Н. М. К вопросу о методологии изучения религиозного синкретизма // С. Ф. Ольденбургу к пятидесятилетию научно-общественной 
деятельности, 1882-1937. Сб. статей. Изд. АН СССР. Ленинград, 1934. 
С. 337-358. 
7 Рыбаков Б. А. Языческое мировоззрение русского Средневековья // ВИ. 1974. № 1. С. 3-30. 
 
10