Покидая пределы этничности: постсоветская эмиграция в Германии

ПОКИДАЯ 
ПРЕДЕЛЫ 
ЭТНИЧНОСТИ

ПОСТСОВЕТСКАЯ
ЭМИГРАЦИЯ 
В ГЕРМАНИИ

В.Д. ПОПКОВ

Москва
ИНФРА-М
2021

МОНОГРАФИЯ

УДК 316(075.4)
ББК 60.5
 
П57

Попков В.Д.
П57  
Покидая пределы этничности: постсоветская эмиграция в Германии :
монография / В.Д. Попков. — Москва : ИНФРА-М, 2021. — 326 с.  — 
(Научная мысль). — DOI 10.12737/990434.

ISBN 978-5-16-014565-5 (print)
ISBN 978-5-16-107063-5 (online)
Монография написана по результатам полевых исследований, проведенных в городах Германии в период 2005–2008 годов. В центре социологического анализа — русскоязычные эмигранты последней, так называемой четвертой, волны, которые стали переселяться в ФРГ из бывшего 
Советского Союза и в последующем со всего постсоветского пространства 
начиная с эпохи горбачевской перестройки до середины 2000-х годов.
Может быть интересна как специалистам в области этносоциологии 
и смежных дисциплин, так и широкому кругу читателей, интересующихся 
проблемами эмиграции выходцев из бывшего СССР и их положения 
в Германии.

УДК 316(075.4)
ББК 60.5

Р е ц е н з е н т ы:
Космарская Н.П., кандидат экономических наук, старший научный 
сотрудник Института востоковедения Российской академии наук;
Уфимцева Н.В., доктор филологических наук, профессор, главный 
научный сотрудник Института языкознания Российской академии 
наук

ISBN 978-5-16-014565-5 (print)
ISBN 978-5-16-107063-5 (online)
© Попков В.Д., 2020

Предисловие

Я искренне благодарю Фонд имени Александра 
фон Гумбольдта за всестороннюю поддержку 
проекта

Стимулом для написания этой монографии послужил проект, 
поддержанный Фондом имени Александра Гумбольдта в 2005–
2007, 2008 и 2011 годах. В основе представленной работы лежит 
аналитика серий интервью русскоязычных мигрантов последней 
волны, которая возникла на исходе существования Советского 
Союза и получила свое продолжение после его распада. Все внимание исследования было сосредоточено на русскоязычных мигрантах в Германии, и конкретно, в Мюнхене.
Переселенческие программы немецкого правительства сделали 
возможным массовое перемещение бывших советских граждан, актуализировав их этническую идентичность. Это стало основой для 
развития этнически привилегированной миграции из постсоветских государств в Германию, в обществе которой за короткий срок 
возникло обширное русскоязычное пространство.
Идея проекта заключалась в том, чтобы попытаться оценить 
последний русскоязычный исход не как этническую эмиграцию, 
а как феномен советской культуры, которая мощным шлейфом тянется за всеми без исключения выходцами из бывшего СССР, вне 
зависимости от того, приехали ли они в Германию как «немцы», 
«евреи», «русские», или представители других этничностей. В качестве целевой группы были выбраны мигранты старшего и среднего поколения, которые по личному повседневному опыту (с позиции «свидетелей») могли судить о советском прошлом, советской 
действительности и СССР, в целом. Это представлялось особенно 
важным, поскольку данная группа могла «увидеть» советскую 
культуру и свою этничность уже через призму прожитых в эмиграции лет и оценить свою нынешнюю идентичность с учетом опыта 
социализации в советском обществе.
Забегая немного вперед, можно сказать, что речь в этой книге 
идет не просто о русскоязычных мигрантах, но о советских людях, 
родившихся и сформировавшихся как личности в советской культуре, независимо от их отношения к ней. По сути, это попытка ответить на ряд вопросов, связанных с ролью культурных практик 
советского периода в повседневной жизни русскоязычных эмигрантов; о том, каким образом сохраняются элементы культурной 
памяти в русскоязычном пространстве; какие группы русскоязычных их воспроизводят и как они это делают; о том, что значит 

(значила) в СССР этничность с сегодняшней позиции мигрантов 
и что она значит для них сейчас. Эти и некоторые другие вопросы, 
как, например, политики стран исхода и приема в отношении русскоязычных групп, находятся в центре внимания данной работы.
На разных этапах осуществления проекта я всегда получал поддержку от своих коллег и близких мне людей. Среди них значимую 
роль играл профессор мюнхенского университета им. ЛюдвигаМаксимилиана Клаус Рот. Во многом благодаря его идеям и конструктивной критике стало возможным проведение самого проекта. 
Я благодарен моим коллегам и друзьям, которые на разных этапах 
помогли мне своей поддержкой и критикой при обсуждении различных идей данного проекта, а также при организации исследования. Среди них Мария и Наталья Шлиппе, Галина Коптельцева, 
Вернер Бергманн, Наталья Космарская, Андрей Зайцев, Наталья 
Уфимцева. Выражаю самую глубокую признательность руководителю Центра исследований межнациональных отношений института социологии Российской академии наук Леокадии Дробижевой, а также Владимиру Шапиро, Владимиру Мукомелю, Игорю 
Кузнецову, Анатолию Дмитриеву и другим сотрудникам Центра 
за обсуждение данной работы и критические замечания.
Я также сердечно благодарю настоятеля Собора свв. Новомучеников и Исповедников Российских свят. Николая в Мюнхене о. 
Николая (Артемова) за поддержку моих начинаний в этой области 
и всестороннюю помощь. Многие идеи данной работы возникли 
после наших с ним дискуссий. Огромное спасибо моей жене Екатерине за высказанные идеи и критику работы, за терпение, понимание, и, прежде всего, за любовь и вдохновение, которые она дарит 
мне постоянно.

Введение

Мигранты из разных стран мира, начавшие массово приезжать 
в Германию с середины прошлого века, в настоящее время составляют привычную картину немецкого общества. Многими исследователями подчеркивается, что по данным миграционного прироста 
и количеству проживающих иностранцев ФРГ фактически уже стала 
страной иммиграции, несмотря на известное неприятие некоторыми 
политиками этого факта. По данным Центрального реестра иностранцев (Ausländerzentralregister) на 31 декабря 2014 года число проживающих в ФРГ иностранных граждан равнялось 8 152 968 человек 
(Migrationsbericht, 2014: 196). Количество граждан Германии с «миграционной подоплекой» (Personen mit Migrationshintergrund) заметно 
больше и составляет 16,386 млн человек (Migrationsbericht, 2014: 186). 
На фоне чуть более 80-миллионного населения ФРГ эти цифры очень 
заметны. Среди иностранцев и граждан Германии с «миграционной 
подоплекой» видное место занимают мигранты, прибывшие из бывшего Советского Союза и стран — наследниц СССР.
К настоящему времени в Германии сложился ряд научных направлений, целью которых является изучение конкретных групп 
мигрантов, в разное время приехавших в страну. При этом значительное внимание исследователей привлекают случаи этнически 
привилегированной миграции, касающиеся немецких переселенцев 
и контингентных беженцев. Именно эти две группы в численном отношении составляют основную массу мигрантов, прибывших с территории бывшего Советского Союза с конца 1980-х годов по настоящее время. Хотя программы по приему немецких переселенцев 
и еврейских беженцев официально продолжаются, ограничения, 
которые были приняты в 2005 году, фактически позволяют говорить об их постепенном завершении. Особенно сильно это коснулось категории контингентных беженцев, правила приема которых 
значительно ужесточились с начала 2005 года. Категория немецких 
переселенцев также неумолимо закрывается, поскольку данный 
статус может получить лишь человек, родившийся до 1993 года. Эти 
ограничения (и не только они) привели к заметному спаду миграционной активности бывших советских граждан, имеющих возможность воспользоваться данными программами переселения. Так, 
за 2014 год с территории бывшего СССР Германия приняла всего 
лишь 5613 немецких переселенца и 237 контингентных беженцев. 
По сравнению с пиковым 1994 годом для немецких переселенцев, 
когда было принято 213 214 мигрантов, и 1997 годом, когда приехало 
19 437 контингентных беженца (Migrationsbericht, 2014: 136, 107), 
эти цифры кажутся незначительными. Причем с конца 1990-х годов 

наблюдается четкая тенденция к дальнейшему снижению объемов 
миграции обеих групп из стран — наследниц СССР. Это позволяет 
предположить, что массовая миграция с территории бывшего Советского Союза в ФРГ практически завершена, русскоязычные 
группы в Германии уже не получают значимого пополнения и о них 
можно говорить как об относительно сформированных группах мигрантов. В этой связи возникает исследовательский и практический 
интерес к данным группам, который можно сформулировать в двух 
вопросах: «С каким миграционным феноменом имеют дело исследователи?» и «Какие политики в отношении русскоязычных групп 
являются наиболее оптимальными с точки зрения общества приема 
и обществ исхода?». Многие исследователи уже делали попытки 
дать ответ на оба вопроса, и к настоящему времени существует обширная литература на эту тему, включающая, в основном, немецкоязычные и русскоязычные работы. Характерно, что, совпадая 
в объекте исследования, немецкоязычные и русскоязычные авторы 
нередко демонстрируют разные подходы к проблеме, разную логику 
и разное понимание русскоязычных групп в Германии. Например, 
одним из определяющих понятий, которое русскоязычные авторы 
применяют к немецким переселенцам и контингентным беженцам, 
является понятие «соотечественников», предполагающее построение 
«Русского мира» и диаспорных структур с сохранением идентичностей страны исхода. Немецкоязычные авторы предпочитают говорить о перспективах интеграции и (или) ассимиляции данных групп 
в принимающее общество, стремясь исключить возможные сегрегационные альтернативы, связанные с диаспорными структурами 
и сохранением «старых» идентичностей. Налицо различное видение 
ситуации и отличающиеся методологические перспективы, в рамках 
которых происходит сущностное понимание и изучение миграционных групп с постсоветского пространства в Германии, а также 
строится практическая политика в их отношении. Это вызывает исследовательский интерес для сравнения данных методологических 
подходов, поскольку дает возможность взглянуть на одну и ту же 
группу русскоязычных мигрантов под разными углами зрения.
Проблема видится также и в том, что в условиях возрастающей 
роли транснациональных сообществ попытки применения указанных исследовательских перспектив в качестве универсальной 
основы для изучения русскоязычных групп кажутся неоправданными, поскольку используемая теоретическая база не отражает 
в должной мере всех изменений во взаимодействиях между мигрантами и принимающим обществом. Это требует переосмысления 
данных подходов с учетом трансформаций, произошедших со времени распада СССР в обществах исхода и приема, а также актуальной ситуации в самих миграционных сообществах.

Раздел I
СОСТОЯНИЕ ИССЛЕДОВАНИЙ ПО ТЕМЕ

Присутствие значительного количества мигрантов из бывшего 
Советского Союза и стран — наследниц СССР в Германии, прибывших в страну в конце XX века, пробудило пристальное внимание исследователей к проблеме их интеграции в принимающее 
общество. Подавляющая часть работ по данной теме была проделана немецкими авторами, которые делали акцент на изучении 
групп, очерченных по этническому критерию, — немецких переселенцев и еврейских беженцев с территории бывшего Советского 
Союза. Среди российских исследователей интерес к данной теме 
возник несколько позднее — в начале 2000-х годов. Объем исследований в русскоязычном поле характеризуется заметно меньшим 
масштабом, по сравнению с количеством немецкоязычных (и, отчасти, англоязычных) работ и имеет свою специфику, которая касается особенности формулировки объекта исследования. Изучение 
групп немецких переселенцев и еврейских беженцев проводится 
российскими исследователями с двух позиций: первая позиция созвучна тому направлению, которое доминирует в немецкоязычных 
работах. То есть, изучаются конкретные этнические группы немцев 
и евреев с территории бывшего Союза в Германии, попадающие 
под соответствующие государственные программы немецкого 
правительства по приему мигрантов. Вторая позиция фокусируется на изучении «соотечественников». В данном случае этничность не считается определяющим критерием для принадлежности 
к данной группе; кроме того, Германия рассматривается как одно 
из государств, в котором проживают различные группы соотечественников, и поэтому представляет интерес для российских исследователей наряду с рядом других стран. Нетрудно заметить, что 
второй тип исследований шире, чем первый, поскольку помимо немецких переселенцев и еврейских беженцев с территории бывшего 
СССР, которых обычно относят к соотечественникам, может включать в себя и другие группы. Важно отметить, что основной целью 
исследований, проводимых в русле первого направления, является, 
как правило, оценка интеграционных намерений и актуальные 
проблемы интеграции групп немецких переселенцев и еврейских беженцев в обществе поселения. Исследования, проводимые 
в рамках второго направления, фокусируются на изучении репатриационного потенциала среди соотечественников, включая тех 
же немецких переселенцев и еврейских беженцев. Кроме того, вни

мание уделяется изучению диаспорных и других сетевых структур 
в среде соотечественников и особенностей их функционирования 
в обществе нового поселения, в данном случае, в Германии.
Хорошо видно, что мы имеем дело с разными подходами к изучению одних и тех же групп, каждый из которых имеет свою специфику и свои цели. Поэтому кажется разумным разделить эти 
подходы в аналитическом плане, несмотря на схожесть объекта 
исследования. Таким образом, в данной главе будут обсуждаться, 
во-первых, исследования немецких переселенцев и еврейских беженцев с позиции их интеграции в немецкое общество, в которых 
доминируют немецкоязычные работы и которые представлены, 
в своем большинстве, немецкими авторами. Во-вторых, исследования групп соотечественников в Германии с точки зрения образования сетевых структур, репатриационного потенциала данных 
миграционных групп и возможностей трансляции политики страны 
исхода на русскоязычное сообщество в Германии, которые проводились, в основном, российскими исследователями и представлены, 
чаще всего, на русском языке.

Глава 1
ИССЛЕДОВАНИЯ НЕМЕЦКИХ ПЕРЕСЕЛЕНЦЕВ 
И ЕВРЕЙСКИХ БЕЖЕНЦЕВ В ГЕРМАНИИ

Как было отмечено, в данном типе исследований затрагиваются, как правило, две группы мигрантов, выделенные по этническому признаку: первое направление посвящено группе немецких 
«поздних переселенцев» (Spätaussiedler), которые также во многих 
работах обозначаются как «русские немцы», вне зависимости 
от того, из какой страны — наследницы бывшего СССР приехали 
люди. Например, большинство исследователей рассматривают 
немцев, приехавших из Казахстана, Киргизии, Украины и других 
республик бывшего Союза, как составную часть группы «русских 
немцев» (ср.: Hilkes, 1999; Eyselein, 2006; Stoll, 2006 и др.). Термин 
«российские немцы», который можно встретить в исследованиях, 
опубликованных на русском языке, или в переводах с немецкого 
на русский, синонимичен термину «русские немцы». И «русские 
немцы», и «российские немцы» на немецкий чаще всего переводятся как Russlanddeutsche. Реже употребляется термин «советские 
немцы» (Sowjetdeutsche), который подавляющее большинство 
немецких исследователей используют наряду с термином «русские немцы», не проводя между ними значимых отличий (напр.: 
Schumann, 2003; Hartmann, 1992 и др.).
Второе направление исследований фокусируется на еврейских 
контингентных беженцах (jüdische Kontingentfl üchtlinge). Они же 
фигурируют в исследованиях как «еврейские беженцы» (jüdische 
Flüchtlinge), как «русские евреи» (russische Juden), или как «советские евреи» (sowjetische Juden) (напр.: Stromberg, 2001; Jaeger, 
2005; Pabst, 2007 и др.). Как и в случае с немецкими переселенцами, евреи из бывшего СССР чаще всего обозначаются как «русские евреи», вне зависимости от того, из какой страны — наследницы Советского Союза они происходят. В большинстве случаев 
немецкоязычные авторы употребляют упомянутые термины синонимично.
В последующем для обозначения вышеуказанных групп я буду 
употреблять термины «русские евреи» и «русские немцы», понимая 
под ними мигрантов-участников соответствующих программ переселения в Германию по этническому критерию.
Важно отметить, что только этим двум группам мигрантов 
из бывшего Союза уделяется основное внимание исследователей. 
Другие категории переселенцев из распавшейся страны, как 
и стран — наследниц бывшего СССР, не были удостоены столь 

пристального изучения, и актуальная литература по теме миграции 
из данных регионов касается, в основном, случаев этнически привилегированной миграции, а именно случая русских немцев и русских 
евреев, которые широко представлены в немецкоязычной литературе.
Следует отметить, что исследования по немецким переселенцам, 
в том числе из бывшего СССР, начались значительно раньше 
перестройки и падения Берлинской стены (напр.: Hager, 1980, 
Kossolapow, 1987; Waldmann, 1979; Wypych, 1980 и др.). Однако 
широкий интерес к исследованию групп русских немцев и, позднее, 
русских евреев возник только в начале 1990-х годов, когда резко 
усилившийся поток мигрантов из стран СНГ приобрел большое общественное значение в Германии. К настоящему времени по обоим 
направлениям имеется обширная литературная база. Следует отметить, что эти два направления исследований (русских немцев 
и русских евреев) часто пересекаются между собой, предоставляя 
поле для кросс-группового сравнения (напр.: Harris, 1999; Dietz, 
2005; Eyselein, 2006 и др.). Однако русские евреи и русские немцы 
в целом воспринимаются исследователями (и политиками) как 
разные группы, у которых разный культурный базис и, соответственно, разная идентичность. Имеются и критики такого подхода, полагающие, что практикуемое исследователями разделение 
данных групп по основанию миграционных программ и, соответственно, этничности, не оправдано, поскольку противоречит общему советскому прошлому обеих групп. В частности, указывается, 
что до недавнего времени как русские немцы, так и русские евреи 
имели советское гражданство, что они говорят на одном языке 
и что в немецком обществе обе группы воспринимаются как «русские» (Baerwolf, 2006: 175). Тем не менее, тенденция аналитически 
разделять случаи русских немцев и русских евреев, часто сравнивая 
их, прослеживается и по сей день.
Многие работы по русским немцам и русским евреям концентрируются, в основном, вокруг трех обширных направлений, в том 
или ином виде присутствующих в большинстве исследований: вопервых, это проблемы идентичности данных групп; во-вторых, это 
причины их миграции, и, в-третьих — перспективы интеграции русских немцев и русских евреев в общество страны поселения. Все 
остальные темы, которые возникают при их изучении, тесно связываются с вышеуказанными направлениями с разным фокусом 
на предмете исследования. К ним можно отнести такие темы, как 
исследования молодежи поздних переселенцев, криминальность 
в среде русских немцев, исследования проблем семьи и женщин 
русских немцев и русских евреев, религиозность и религиозные 
общины русских немцев и русских евреев, психосоциальные