За фасадами старинных особняков: экскурсия по самым известным петербургским домам

СТРАТА
Санкт-Петербург
2018

Татьяна Соловьева

за фаСадами 
СТаринных 
оСобняков

Экскурсия по самым известным 
петербургским домам

Соловьева Т. 
 
 За фасадами старинных особняков  / Татьяна Соловьева. — 
СПб.: Страта, 2018. — 136 с., илл. — (серия  «Петербург: 
тайны, мифы, легенды»)

ISВN 978-5-6040989-4-3  

© Соловьева Т. А., текст, 2018
© «Страта», оформление, 2018
ISВN 978-5-6040989-4-3  

Все права защищены. Никакая часть настоящей книги не может быть воспроизведена или передана в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было 
средствами, будь то электронные или механические, включая фотокопирование 
и запись на магнитный носитель, а также размещение в Интернете, если на то нет 
письменного разрешения владельцев.
All rights reserved. No parts of this publication can be reproduced, sold or 
transmitted by any means without permission of the publisher.

УДК 008 + 94 + 72
ББК Т3(2Р-4Ле-2С.-П.)0

УДК 008 + 94 + 72
ББК Т3(2Р-4Ле-2С.-П.)0
С60

Автор многочисленных книг по истории Петербурга представляет очередное увлекательное исследование достопримечательностей города на Неве.
Издание составляют рассказы об истории архитектурных 
шедевров — самых знаменитых особняков — и их гениальных 
соз дателях, о фасадах и уникальных интерьерах зданий; о судьбах их владельцев — представителей знаменитых фамилий, оставивших яркий след в истории Петербурга и России.
Книга имеет серьезную познавательную и художественную 
ценность, она создана на основе точных научных данных, архивных материалов, мемуарной литературы и будет полезна всем, 
кто интересуется историей, архитектурой и культурным наследием Петербурга.

С60

Порой мне кажется, что старинные дома — живые существа, излучающие осо бую, только им свойственную энергию, которая заключает в себе 
историю, судьбы, вкусы живших в них людей. И чем интересней были владельцы, архитекторы, создававшие дома, и чем больше концентрировалось 
в стенах зданий всевозможных легенд и историй, тем сильнее воздействие 
таких мест на окружа ющих.
«Красота спасет мир», — утверждал Достоевский, и, думается, у многих, 
кто столкнулся с неповторимыми усадьбами и дворцами Петербурга, она 
пробудила творчество, фантазию, заставила по-иному взглянуть на окружающую действительность и на прошлое на шего Великого и Святого города.
Эта книга отличается от подобных ей, где также описаны особняки, тем, 
что здесь подобраны дома, объединенные либо родственными связями, либо 
одними и теми же архитекторами. А значит, дома имели похожие интерьеры, в которых хозяева общались между собой, устраивали различные увеселения. (Хочу отметить: занимаясь дворянскими фамилиями, невольно 
пришла к выводу, что все они тем или иным способом были связаны между 
собой.) Многие хозяева особняков в ХVIII — начале ХХ века входили в аристократические круги и составляли так называемый высший свет. Такие дома передавались по наследству. Бывая друг у друга в гостях, родственники 
и соседи видели все привозимые из-за границы новинки, старались устроить 
свои жилища не хуже других и собрать у себя модные предметы и коллекции. Таким образом, к 1917 году многие особняки столичной знати превратились в настоящие музеи, собравшие уникальные коллекции.
После 1917 года, когда восставшими был провозглашен лозунг «Мир хижинам, война дворцам!», коллекции были разворованы, многие из них вывезены за рубеж, проданы и уничтожены. Но, несмотря на «плановое» уничтожение, интерьеры некоторых домов частично сохранились. Сейчас в наиболее 
значимых домах интерьеры воссоздаются по уцелевшим элементам. И в эти 
дома устраиваются экскурсии.
А значит — наступила эпоха массового познания исторического 
про ш ло го и существовавшей в нем красоты.
Предлагаю вам открыть двери некоторых особняков и заглянуть 
в их внутренний мир.

Автор

ДОМ И. Ф. ПАСКЕВИЧА
Дом, где Пушкин узнал о легенде  
Бахчисарайского фонтана

английская набережная, 8

на мой взгляд, этот дом должен быть открыт для посещений хотя бы потому, что он имеет уникальные интерьеры. 
но не менее важна и его историческая ценность, ведь, 
согласно последним исследованиям, именно с этим домом связано обещание александра Сергеевича Пушкина о создании поэмы «бахчисарайский фонтан». об этом 
событии и будет подробно рассказано в настоящей главе.

Сегодня на главном фасаде этого дома с Английской набережной мы видим вывеску Московского индустриального банка, туда 
ввиду банковской специфики доступ весьма ограничен. Но интерьеры особняка настолько необычны и, можно сказать, уникальны, что 
дому необходимо быть доступным для обозрения…

ДОМ И. Ф. ПАСКЕВИЧА

5

В одной из гостиных, бывшей прежде зимним садом, встроен 
фонтан — почти копия фонтана слез в Бахчисарае. Я ничем не могла 
объяснить, почему он установлен именно здесь. Этот вопрос долгое 
время не давал мне покоя. И вот, наконец, когда мне в руки попала 
основанная на архивах книга Т. Фадеевой «Две Софии и Пушкин», 
все прояснилось. Фонтан появился здесь во время владения домом 
семьей Потоцких. В названной книге сказано, что о семейной легенде, находясь в Петербурге, поэту рассказала Ольга Потоцкая (в замужестве Киселева), которая в то время составляла одну из многочисленных влюбленностей великого поэта.
Согласно этой легенде, одна из предков Потоцких, красавица 
Мария, была продана в гарем и стала затворницей шаха. Мария, 
не ответив на всепоглощающую любовь хана, умерла в гареме. Хан 
не смог забыть Марию и в знак непроходящей скорби по прекрасной девушке велел возвести фонтан слез, олицетворяющий его горе. Пушкина тронула эта история, и он пообещал Ольге написать 
об этом стихи. Так родилась его поэма «Бахчисарайский фонтан».
Об этой романтической легенде было известно всем гостям дома, поскольку легенда эта напрямую связана с хозяйкой дома того времени — Софией Потоцкой. И чтобы окружающие и близкие 
этой семьи люди не забывали об этом, искусными руками мастеров 
был создан фонтан, воспроизводивший мелодию падающих капель.
Но начнем по порядку, как и положено, с истории здания.
Первым владельцем дома, возведенного на этом участке Английской набережной, был один из любимцев Петра I — князь Иван 
Юрьевич Трубецкой. При вступлении на престол Анны Иоанновны 
Трубецкой был пожалован в сенаторы, а в 1739 году, получив должность московского генерал-губернатора, покинул Петербург.
Дом он продал Дмитрию Михайловичу Голицыну (1721–1793). 
Скорее всего, новым хозяином дома стал сын фельдмаршала князя 
Михаила Михайловича Голицына (старшего) и Татьяны Борисовны Голицыной (урожденной Куракиной). В то время Дмитрий был 
еще совсем молодым человеком, еще только начинавшим свою карьеру на военном, а затем дипломатическом поприще. Получив хорошее домашнее образование, он поначалу служил в лейб-гвардии 
Измайловского полка. Вскоре был пожалован в камергеры высочайшего двора с возведением в чин генерал-майора. В эти годы он 
много путешествовал по Европе, жил в Париже и даже заведовал парижским посольством. В 1761 году получил назначение чрезвычайным послом в Вену и свыше 30 лет занимал этот пост, дослужился 

Татьяна Соловьева. за фаСадами СТаринных оСобняков

6

до чина генерал-поручика, стал действительным тайным советником 
и в этом чине вышел в отставку.
Будучи в отставке, князь снискал всеобщую любовь окружающих. Ценитель искусства и поборник просвещения, Голицын покровительствовал ученым, художникам. Как сказал о нем Ф. Н. Голицын, «Дмитрий Михайлович… человек был почтенный, добрый, 
всеми любим… жил почти открытым домом и великолепнее своих 
сотоварищей. В нем было, между прочим, то достоинство, что он мог 
приобресть доверенность не токмо тамошних министров, но и самого государя. Император Иосиф, когда надобно было о чем-либо важном переговорить, давал ему знать, куда и в какое время приехать; 
по большей части такие свидания бывали в загородном доме у князя…». Голицын обладал большим состоянием, оказывал финансовую поддержку талантливым людям. В своем загородном доме, где, 
как мы знаем, он принимал императора, хозяин собрал настоящий 
музей редкостей произведений из бронзы, скульптуры и большую 
картинную галерею.
Д. М. Голицын был женат на дочери господаря Молдавии княжне Екатерине Дмитриевне Кантемир. Детей у них не было. После 
смерти князя в 1793 году на его средства Александром Михайловичем Голицыным — братом Дмитрия Михайловича — была открыта 
в 1801 году в Москве больница, получившая название Голицынской. 
Таковы краткие биографические сведения о человеке, владевшем 
домом на Английской набережной в течение сорока восьми лет, но, 
как мы видели, жившем в основном за границей.
Участок, согласно купчей, перешел 21 мая 1787 года к жене тайного советника, камергера и шталмейстера князя Николая Алексеевича Голицына — Марии Адамовне (урожденной Олсуфьевой). 
В 1797 году, когда супругам потребовались деньги, они заложили 
свой участок на набережной и Галерной улице Императорскому воспитательному дому за 7000 рублей. Правда, вскоре им удалось его 
выкупить. Особняк принадлежал Голицыным до начала XIX века.
Следующим владельцем дома с самого начала ХIХ века был 
участник кампаний 1805 и 1806–1807 годов, Бородинского сражения, служивший в лейб-гвардии Преображенского полка, генерал-майор, а позднее обер-церемониймейстер, граф Станислав Станиславович Потоцкий. В первом браке он был женат на одной из пяти племянниц Потемкина, Екатерине Ксаверьевне Браницкой, — 
родной сестре Елизаветы Ксаверьевны Воронцовой, супруги известного новороссийского губернатора.

ДОМ И. Ф. ПАСКЕВИЧА

7

Итак, второй брак он заключил с весьма примечательной женщиной — Софией Витт. Заглянем в ее прошлое — мне кажется, благодаря ей и была создана легенда о Бахчисарайском фонтане.
Из многих источников известно, что, находясь в гостях у сестер 
Ушаковых, Пушкин набросал список своих увлечений женщинами. 
Впоследствии он был напечатан и вошел с историю как «Донжуанский список Пушкина». Список состоял из двух частей: в первой 
стояли имена женщин, к которым Пушкин испытывал более глубокие чувства. Эта часть списка заканчивалась именем жены. На четвертом месте начертаны буквы NN. По причинам, о которых вы узнаете позже, поэт не захотел раскрывать имя своей затаенной страсти. 
Эта загадка мучила многих пушкинистов. Они высказывали самые 
различные версии. Но на сегодня исторические изыскания председателя пушкинского клуба Н. А. Золотухина, специалиста по истории Крыма, кандидата исторических наук Т. М. Фадеевой, подтверждающие более раннее высказывание Л. П. Гроссмана, открыли имя 
красавицы, значащейся в первом списке поэта под номером четыре. 
Это — Ольга Станиславовна Потоцкая, в замужестве Киселева. Она 
была дочерью широко известной в Европе красавицы, гречанки Софии Константиновны Потоцкой, ранее Витт, урожденной Главани. 
Даже будучи уже в зрелом возрасте, эта женщина своей красотой 
произвела на Пушкина сильное впечатление, отображенное в образах Марины Мнишек в «Борисе Годунове» и Клеопатре, описанной 
в восьмой главе «Евгения Онегина».
Можно себе представить, какой красавицей была София Константиновна в юности! Советский коллекционер В. Магидс писал 
о ней: «Коллекционерский поиск привел меня однажды к этому портрету и оставил нас двоих. Из резной золоченой рамы смотрела элегантная красавица. Написанная с блеском, она буквально мерцала… 
Но откуда я знаю это лицо? Конечно же, я видел его у Ровинского, в “Словаре русских гравировальных портретов”. Я почувствовал аромат удачи. То была графиня София Потоцкая, называемая 
часто прекрасной фонариоткой, гречанка из Константинополя. Ее 
феерическая судьба больше похожа на вымысел, чем на подлинную 
жизнь».
Как писала Т. Фадеева, «судьба Софии Константиновны Главани ставит ее в один ряд с величайшими авантюристами ХVIII века. Девочка из бедной греческой семьи, ставшая генеральшей Витт, 
затем графиней Потоцкой». Она была светской львицей в блестящей столице российских императоров — Санкт-Петербурге. Этому 

Татьяна Соловьева. за фаСадами СТаринных оСобняков

8

способствовала не только обворожительная внешность, но и знакомство с женскими тайнами гаремной жизни, куда входило ухищрение 
по привлечению к себе внимания мужчин.
По достижении определенного возраста она должна была попасть в гарем хана. Но ее мать воспротивилась этому и решила увезти дочь в Польшу. Но по дороге, в Каменец-Подольском, девушка 
красотой и кокетством покорила сердце сына коменданта крепости, 
в которой они останавливались, — Иосифа Витта. Он тайно обвенчался с ней, после чего молодые отправились в свадебное путешествие в Париж. В Париже необычная красота Софии и умение показать себя произвели фурор среди аристократии. Вот тогда-то для того, чтобы аристократы считали ее равной по происхождению, и была 
придумана легенда о Бахчисарайском фонтане.
Девушкой, впоследствии выведенной Пушкиным в поэме 
под именем Марии была София. Софию Витт стали называть «прекраснейшей женщиной Европы». От ее красоты и ума теряли головы окружавшие ее мужчины. Польский писатель Юлиан Немцевич 
писал о ней: «Не знаю, могли ли Елена, Аспазия, Лаис, славившиеся 
афинские красавицы, превзойти ее красотой. В жизни своей не видел более красивой женщины. Правильные черты лица и удивительной красоты глаза соединялись у нее с ангельской улыбкой и голосом, берущим за душу. Глядя на нее, хотелось сказать, что это настоящий, спустившийся с неба ангел».
Парижская публика была подготовлена к ее приезду, так как еще 
по пути в Париж юная супруга Витта была представлена польскому 
королю Станиславу Августу, который тоже был покорен ее внешностью. После этого перед ней оказались открыты все двери европейских семей. «Вид ее произвел всеобщее замешательство, — писал 
Немцевич, — повсюду только и говорили о прекрасной гречанке. 
Помню, когда она показалась на ассамблее у пани Огинской, супруги гетмана, то все как будто потеряли головы, ибо, забыв приличия, 
одни обступили ее кругом, другие, чтобы лучше увидеть это чудо, 
влезали на столы и стулья».
Не удивительно, что, когда ее познакомили с богатейшим гетманом Станиславом (Щенским) Потоцким, София Витт, несмотря 
на то что Виттам пришлось потратить немало средств, чтобы представить ее как гречанку благородных кровей, решила пленить богатого и знатного графа. И, несмотря на то что граф был выгодно женат, 
ей это с успехом удалось. София сумела развести Потоцкого с женой и, разошедшись с Виттом, она вступила в брак со Станиславом 

ДОМ И. Ф. ПАСКЕВИЧА

9

Потоцким (забегая вперед, скажу, что в дальнейшем ее поведение 
стало причиной смерти мужа: однажды Станислав Потоцкий обнаружил жену в постели своего сына от первого брака).
У Софии Константиновны Потоцкой (Витт) и Станислава Потоцкого было две дочери: Ольга и София, которые так же, как мать, 
блистали красотой. По воспоминаниям, Софии передались некоторые черты характера матери. А вот Ольга Станиславовна пошла 
в отца. В отличие от матери и сестры, она была чрезвычайно целомудренной и целеустремленной. С юности полюбив Киселева, она 
вышла за него замуж и оставалась всецело предана даже после того, 
как сестра София отбила его.
Но вернемся к дому. Его интерьеры поражали богатством и роскошью. О доме писали современники, бывавшие в гостях у Потоцких.
В своих воспоминаниях фрейлина императрицы, приятельница Пушкина, А. О. Смирнова-Россет писала: «Богач граф Станислав Потоцкий купил дом на Английской набережной. Парадная зала 
была темно-голубого цвета и по ней с верхнего до нижнего карниза 
был золотой герб Потоцких». Отмечая изысканность обедов, на которые иногда приглашались лишь гурманы, она описывала и стоявший в столовой орган на двенадцать регистров.
На балах и вечерах, которые давали Потоцкие, нередко присутствовал император с приближенными. «У него [Потоцкого], — продолжает Смирнова-Россет, — я в первый раз видела Елизавету Ксаверьевну Воронцову в розовом атласном платье. Тогда носили цепь 
из драгоценных камней, ее цепь была из самых крупных бриллиантов. Она танцевала мазурку на удивление всем с Потоцким. <…> 
На его вечерах были швейцары со шпагами, официантов можно 
было принять за светских франтов, ливрейные лакеи были только 
в большой прихожей, омеблированной как салон: было зеркало, стояли кресла и каждая шуба под номером. Все это на английскую ногу. 
Пушкин всегда был приглашен на эти вечера и говорил, что любителям все подавали охлажденным, и можно назвать то то, то другое, 
и желтенькие соленые яблоки, и морошка, брусника и брусничная 
вода, клюквенный морс и клюква, кофе с мороженым, печения, даже коржики, а пирожным конца не было».
На одном из таких вечеров Ольга Станиславовна рассказала 
Пушкину их семейную легенду. Эта легенда так поразила поэта, что 
он дал слово написать об этом поэму. И, как мы знаем, сдержал слово, 
данное О. С. Киселевой, и вскоре вышла его поэма «Бахчисарайский