Конфликты низкой интенсивности в американской военно-политической стратегии в начале XXI века

УДК 327+355.02
ББК 68.49(7Сое);66.4(7Сое)
 
 К 65

Отпечатано в России

 
© ФГУН Институт
 
 
США и Канады РАН, 2018
 
© Издательство «Весь Мир», 2018
ISBN 978-5-7777-0745-1 
© Коллектив авторов, 2018

Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ 
в рамках научного проекта № 15-07-00051 

Утверждено к печати Ученым советом ИСКРАН

Редакционный совет:

Акад. РАН С.М. Рогов (председатель); д.и.н. В.Н. Гарбузов; к.т.н. 
П.С. Золотарёв; д.э.н. Е.Г. Комкова; д.полит.н. А.Н. Панов; д.э.н. В.Б. Супян

Рецензенты:

д.полит.н., ведущий научный сотрудник Института США и Канады РАН 
М.В. Братерский; д.полит.н., заведующая кафедрой прикладного анализа 
международных проблем МГИМО Т.А. Шаклеина

Авторский коллектив:

Т.Б. Аничкина, к.полит.н. (гл. 1); В.И. Батюк, д.и.н. (введение, гл. 3, 5, 
заключение); Д.А. Володин, к.и.н. (гл. 6); О.О. Криволапов, к.полит.н. (гл. 2); 
Ю.В. Морозов, к.воен.н. (гл. 4).

Ответственный редактор д.и.н. В.И. Батюк

Редакторы Е.Н. Катасонова и Е.К. Рогульская

Все права защищены. Полная или частичная перепечатка, хранение в компьютерной 
системе или передача настоящего издания по каналам связи в любой форме 
и любыми средствами — электронными, механическими, фотокопировальными, 
магнитными или иными — без предварительного разрешения правообладателя 
запрещаются.

Оглавление

Введение 
6

Раздел I
ЭВОЛЮЦИЯ АМЕРИКАНСКОЙ ВОЕННОПОЛИТИЧЕСКОЙ 
СТРАТЕГИИ В НАЧАЛЕ XXI ВЕКА

Глава 1. Быстрый глобальный удар: американские стратегические 
системы и конфликты низкой интенсивности 
19

Глава 2. Американская концепция ПРО и конфликты низкой 
интенсивности 
37

Раздел II
РЕГИОНАЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ АМЕРИКАНСКОЙ ВОЕННОЙ 
СТРАТЕГИИ: АДАПТАЦИЯ К КОНФЛИКТАМ НИЗКОЙ 
ИНТЕНСИВНОСТИ

Глава 3. Возможные конфликты низкой интенсивности в Европе 
в современной американской военной стратегии 
56

Глава 4. Военная политика США на Ближнем и Среднем Востоке 
и в Большой Центральной Азии 
72

Глава 5. Американская военная политика в АТР:
проблема конфликтов низкой интенсивности 
131

Глава 6. Военная политика США в Арктике 
153

Заключение 
180

Об авторах 
184

Contents 
185

The Low-Intensity Confl icts in American Military-Political Strategy
in the Early 21st Century (Overview) 
186

About the authors 
190

Введение

Американские концепции конфликтов низкой 
интенсивности после окончания холодной войны

Хотя сам термин «конфликт низкой интенсивности» стал использоваться в американском военном дискурсе уже несколько десятков 
лет назад, в директивных документах по военной политике США отсутствует устоявшееся определение данного явления. Так, в полевом 
уставе сухопутных войск США FM 7-98 “Operating in a Low-Intensity 
Confl ict”, появившемся в начале 1990-х гг., конфликт низкой интенсивности определяется как «политико-военная конфронтация между 
противостоящими государствами или группами. Он находится между 
большой войной и рутинным мирным соревнованием, зачастую 
предусматривает затяжную борьбу принципов и идеологий. Конфликт низкой интенсивности простирается от подрывных действий 
до применения вооруженных сил, ведется с применением комбинации политических, экономических, информационных и военных инструментов. Конфликты низкой интенсивности часто локализованы, 
обычно в странах третьего мира, но могут иметь последствия для региональной и глобальной безопасности»1. 
В дальнейшем терминология, применяемая американскими военными при описании конфликтов низкой интенсивности, претерпела некоторые коррективы. Так, в полевом уставе 3-24 MCWP 3-33.5 
«Синхронизация обычных вооруженных сил и сил специального назначения в ходе борьбы с повстанческими движениями» (май 2014 г.)2 
употребляется термин «война с нерегулярными противниками»: 
«Нерегулярные войны – насильственная борьба между государственными и негосударственными структурами за легитимность и влияние 
среди населения данной страны (стран). В ходе нерегулярных войн 

1 Field Manual (FM) 7-98 No. 7-98. Headquarters. Department of the Army. Wash., 
DC, October 19, 1992. P. 1-1. 
2 FM 3-24 MCWP 3-33.5. Insurgencies and Countering Insurgencies Conventional 
Forces and Special Operations Forces Synchronization. May 2014. P. 1-1.

Введение  

часто используются непрямые подходы, хотя может быть применен 
весь спектр военных и других возможностей, чтобы лишить противника власти, влияния и воли. Из-за нерегулярного характера таких 
войн вовлеченность США в контрпартизанские операции требует 
общегосударственного подхода».
Одним из терминов, используемых американскими военными 
экспертами, чтобы описать локальные конфликты, является термин 
«гибридная война». Он применяется уже более десяти лет. Однако до 
недавнего времени не было официально принятого определения данного понятия. 
Американские военные аналитики начали применять термин 
«гибридная война» в разгар иракской войны, ход которой продемонстрировал, что один только военный и технологический перевес Соединенных Штатов не гарантирует достижения желаемых политических целей. Как писала полковник резерва сухопутных войск США 
Маргарет Бонд, «гибридная война предполагает использование 
комплексного и высоконюансного подхода к военной деятельности, 
ресурсы и программы, адаптированные для максимально ненасильственного экономического и политического влияния, направленного 
на реформирование враждебных правительств, движений и тенденций в политически, социально и экономически нестабильных условиях, характерных для несостоятельных государств»3.
В статье, опубликованной в 2008 г. в «Журнале сухопутных войск» 
США (Army magazine), тогдашний начальник штаба армии генерал 
Джордж Кейси представил иной взгляд на гибридную войну, описывая ее как «разнообразную и динамичную комбинацию обычных, 
нерегулярных, террористических и преступных возможностей»4. 
В свою очередь, Объединенное командование вооруженных сил 
США определяло гибридную угрозу как «любого противника, который одновременно и адаптивно использует конвенциональные, иррегулярные, террористические и криминальные методы. Гибридный 
противник может являть собой сочетание государственных и негосударственных субъектов»5. 

3 Bond M. Hybrid War A New Paradigm for Stability Operations in Failing States. // 
USAWC Strategy Research Project. 2007. P. 4. 
4 George C. Casey. America’s Army in an Era of Persistent Confl ict // Army Magazine. October 28, 2008.
5 U.S. Army, Field Manual 3-0 Operations C-1 (GPO, Wash., DC, February 2011), 
1-5.3 Hybrid Threats // Headquarters Department of the Army G-3/5/7 Information 
Paper, (Wash., DC, April 20, 2009).

Введение

С 2008 по 2010 г. высшие военные чины США употребляли термин «гибридная война» на слушаниях в Конгрессе, чтобы описать 
методы, используемые американскими силами в Ираке и Афганистане, и чтобы описать те ситуации, с которыми вооруженные силы 
США могут столкнуться в будущих конфликтах. Кроме того, многие 
академические и прикладные издания отмечали, что для конфликтов 
в будущем, вероятно, станет характерным слияние различных форм 
боевых действий, а не какая-то единственная форма. Американские 
военные эксперты рассказывали о тактике гибридной войны, которая 
состоит из смешивания обычных, нетрадиционных и иррегулярных 
подходов к ведению военных действий по всему спектру конфликта6. 
Некоторые высокопоставленные сотрудники Пентагона рассматривали даже гибридную войну как военный конфликт, в ходе которого применяется широкий спектр кибернетических, биологических, 
ядерных, радиологических и химических вооружений, самодельные 
взрывные устройства, а также информационную войну7.
Майор сухопутных войск Брайан П. Флеминг дал собственное 
определение: «Гибридная угроза определяется как враждебное государство или негосударственный субъект, которые адаптивно и быстро 
используют разнообразное и динамичное сочетание обычных, нерегулярных, террористических и преступных возможностей, а также 
невоенные средства одновременно по всему спектру конфликта как 
единую силу для достижения своих целей»8.
Подполковник Ф. Хоффман (резерв Корпуса морской пехоты), 
вероятно, самый авторитетный американский эксперт по данной 
проблеме, считает, что в конфликтах такого типа «соединяются смертоносные последствия применения регулярных вооруженных сил 
с фанатизмом и затяжным характером иррегулярной войны. В ходе 
конфликтов потенциальные противники (государства, спонсируемые государством группы, негосударственные субъекты) используют 
доступ к современным военно-техническим возможностям, включая шифрованные системы боевого управления, переносные зенит
6 Hybrid Warfare. Briefi ng to the Subcommittee on Terrorism, Unconventional 
Threats and Capabilities. Committee on Armed Services, House of Representatives. September 10, 2010. GAO-10-1036R. P. 4. 
7 Montalbano E. Auditors Find DoD Hasn’t Defi ned Cyber Warfare // Darkreading. 
September 14, 2010. Available at: http://www.darkreading.com/risk-management/auditors-fi nd-dod-hasnt-defi ned-cyber-warfare/d/d-id/1092427
8 Fleming B. The Hybrid Threat Concept: Contemporary War, Military Planning and 
the Advent of Unrestricted Operational Art. A Monograph. School of Advanced Military Studies United States Army Command and General Staff  College Fort Leavenworth. 
Kansas AY 2011. P. 2–3.

Введение  

но-ракетные комплексы и другие современные системы поражения, 
наряду со способностью вести продолжительные повстанческие 
действия с использованием засад, самодельных взрывных устройств 
(СВУ) и акты террора… Гибридные вызовы не ограничиваются лишь 
негосударственными субъектами. Государства могут замаскировать 
свои регулярные воинские части под иррегулярные формирования 
и принять новую тактику»9.
Американские ученые Т. Маккалох и Р. Джонсон считают, что революционный подход Хоффмана состоит в том, что он не только ввел 
новое определение гибридной войны, но и описал этот феномен как 
синергетический сплав традиционных военных действий с терроризмом и криминальными проявлениями10.
В публикации Института Митчелла ВВС США понятие «гибридная война» включало следующие характеристики: 
– гибридные военные действия осуществляются государственными и негосударственными структурами;
– при этом используются как традиционные военные возможности, так и иррегулярные тактики и формирования; 
– в ходе гибридной войны целями являются как регулярные вооруженные силы, так и гражданские лица, которые становятся жертвами неизбирательного насилия;
– в ходе таких конфликтов используется мультимодальная активность одними и теми же или различными подразделениями;
– в гибридные конфликты вовлечены высокодисциплинированные, хорошо подготовленные ячейки;
– гибридные войны ведутся в различных географических условиях, от удаленных территорий до высокоурбанизированных районов11. 

Наконец, в Национальной военной стратегии США – 2015 
(The National Military Strategy of the United States of America 2015) представлена следующая градация военных конфликтов:
– межгосударственные конфликты;
– гибридные конфликты;
– негосударственные конфликты12. 

9 Hoff man F. Hybrid Warfare and Challenges // JFQ. Issue 52, 1st quarter 2009. P. 37. 
10 McCulloh T., and Johnson R. Hybrid Warfare. JSOU Report 13-4. August 2013. P. 9.
11 Airpower for Hybrid Warfare. May 2009. P. 13. 
12 The National Military Strategy of the United States of America 2015. P. 4. 

Введение

Как указывается в данном документе, «вероятность вовлечения 
США в межгосударственный конфликт оценивается как низкая, но 
растущая. Если это произойдет, то последствия будут огромными. Насильственные экстремистские организации (НЭО), напротив, представляют собой непосредственную угрозу трансрегиональной безопасности, соединяя легкодоступные технологии с экстремистской 
идеологией. Там, где пересекается государственное и негосударственное насилие, существует область конфликта, в которой субъекты соединяют техники, возможности и ресурсы, чтобы достичь своих целей. 
В таких гибридных конфликтах могут участвовать вооруженные силы, 
скрывающие свою государственную идентичность, как Россия сделала 
в Крыму, или в них вовлекаются рудиментарные возможности НЭО по 
формированию регулярных вооруженных сил, как это продемонстрировала террористическая организация ИГИЛ в Ираке и Сирии»13. 
Следует отметить, что в Пентагоне склонны приписывать применение этой самой гибридной войны на практике российской стороне. Как заявил, выступая в сенатском комитете по делам вооружен
13 The National Military Strategy of the United States of America 2015. P. 8. 

ВЕРОЯТНОСТЬ

Источник: The National Military Strategy of the United States of America 2015. P. 8.

ВЕРОЯТНОСТЬ

Межгосударственный конфликт
Включает использование крупномасштабных 
военных сил и передовых военных технологий 
в различных средах с целью нанести поражение 
противнику. Может включать применение ОМУ, 
систем ограничения доступа и блокирования 
зоны, систем нанесения глобального 
удара, подводных средств, продвинутых 
инструментов осуществления киберопераций, 
противоспутниковых систем и других средств.

Гибридный конфликт
Сочетает использование регулярных 
и нерегулярных вооруженных сил.
С целью создать неопределенность, 
перехватить инициативу и парализовать 
противника. Может включать 
использование как традиционных так 
и асимметричных средств.

Рисунок. Спектр конфликов

ПОСЛЕДСТВИЯ

Негосударственный 
конфликт
Участвуют небольшие подразделения и сетевые 
структуры. Цель – подорвать эффективность 
гос. управления, получить контроль над населением. 
Может включать применение СВУ, стрелкового 
оружия, пропаганды и террора.

Введение  

ных сил командующий Европейским командованием США генерал 
Ф. Бридлав, «Россия применяет гибридную войну (которая включает регулярные, иррегулярные и кибернетические формы ведения 
войны, равно как политическое и экономическое принуждение), 
чтобы захватить Крым, поддерживает сепаратистскую лихорадку 
в некоторых суверенных государствах и замороженные конфликты в своей так называемой сфере влияния или ближнем зарубежье. 
В поддержку всех этих прямых подходов используется постоянное 
присутствие российской пропагандистской машины, которая интегрируется в глобальные СМИ, с тем чтобы использовать в своих интересах симпатизирующее России или ожесточившееся население»14.
Таким образом, руководство вооруженных сил США может использовать различную терминологию для определения понятия «конфликт низкой интенсивности», однако при этом в Пентагоне исходят 
из того, что в ходе такой войны могут участвовать как государственные, так и негосударственные субъекты и применяться весь спектр 
военных, экономических, политических, дипломатических и пропагандистских возможностей. При этом один лишь военный разгром 
вражеских вооруженных сил и/или иррегулярных вооруженных группировок может оказаться совершенно недостаточным для окончательной победы. Как указывалось в цитированной выше Национальной 
военной стратегии США, «нанесение поражения НЭО в конечном 
счете потребует обеспечения безопасности и экономических возможностей для населения, оказавшегося в зоне риска. Таким образом, 
кампания, направленная против НЭО, потребует от наших военных 
в тесной координации с другими американскими ведомствами и международными организациями оказания помощи местным правительствам в искоренении причин конфликта. В рамках этих усилий американские военные регулярно оказывают гуманитарную помощь и 
помощь в ликвидации последствий стихийных бедствий…»15

Участие США в конфликтах низкой интенсивности: 
концепции и реалии

В XXI век американские правящие круги вошли с твердой уверенностью в том, что он будет еще одним Pax Americana. В Вашингтоне 

14 Senate Armed Services Committee Statement of General Philip Breedlove Commander U.S. Forces Europe. April 30, 2015. P. 4.
15 Ibidem.