Институциональная экономика

ИНСТИТУЦИОНАЛЬНАЯ

ЭКОНОМИКА

УЧЕБНОЕ ПОСОБИЕ

А.Н. ОЛЕЙНИК

Рекомендовано 

Министерством образования

Российской Федерации

в качестве учебного пособия 

для студентов высших учебных заведений, 

обучающихся по экономическим 

и управленческим специальностям

Москва

ИНФРА-М

2020

УДК 330(075.8)
ББК 65.5я73
 
О 53

Олейник А.Н.
Институциональная экономика : учебное пособие / 
А.Н. Олейник. — Москва : ИНФРА-М, 2020. — 416 с. — 
(Высшее образование: Бакалавриат).

ISBN 978-5-16-004316-6

В учебном пособии излагаются основы институциональной 
теории, раскрываются такие понятия, как норма, институт,
трансакционные издержки и др. Рассматриваются теория игр
и моделирование взаимодействий, теорема Коуза, нелегальная экономика. В завершение проводится институциональный 
анализ основных экономических агентов. Каждая тема содержит 
методическое обеспечение семинарских занятий (контрольные 
вопросы, основная и дополнительная литература, примеры
решения типовых задач и тесты).
Для преподавателей и студентов экономических вузов.

ББК 65.5я73

О 53

ISBN 978-5-16-004316-6 
© Олейник А.Н., 2000

Посвящается Лине Гуделионите

Автор хотел бы выразить глубокую благодарность тем людям,
без помощи и участия которых появление данной книги было бы
невозможным. Прежде всего слова благодарности обращены к
Рустему Махмутовичу Нурееву, профессору ГУ–ВШЭ, впервые
высказавшему идею подготовки учебного пособия и оказавшему
ей самую теплую поддержку на различных этапах ее реализации.
Эмпирические материалы, используемые в книге для иллюстрации и проверки основных положений, были подготовлены в ходе
многолетних совместных исследований с к.и.н. Сергеем Викторовичем Патрушевым, к.ф.н. Александром Дмитриевичем Хлопиным
(Институт сравнительной политологии РАН) и Евгенией Андреевной Гвоздевой (социологический факультет МГУ им. М.В. Ломоносова). Много конструктивных предложений по тексту работы
было высказано заведующим отделом редакции журнала «Вопросы
экономики» Владимиром Игоревичем Фаминским. Автор благодарен за плодотворное сотрудничество со стороны рецензентов:
профессора ГУ–ВШЭ Вадима Валерьевича Радаева, профессора
Санкт-Петербургского университета Леонида Дмитриевича Широкорада, профессора МГУ им. Ломоносова Виталия Леонидовича
Тамбовцева и доцента ГУ–ВШЭ Светланы Борисовны Авдашевой.
Наконец, доработка книги стала возможной благодаря обратной
реакции студентов, посещавших курс по институциональной
экономике на факультетах экономики и права ГУ–ВШЭ, на
факультете менеджмента Международного университета. Хотя
имена всех их привести невозможно, ссылки на их эссе сделаны
в тексте книги.

ИНСТИТУЦИОНАЛИЗМ:
ВЧЕРА, СЕГОДНЯ И ЗАВТРА

В последние десятилетия растет интерес к институциональной
теории вообще и к ее неоинституциональному направлению в
особенности. Отчасти это связано с попытками преодолеть ограниченность ряда предпосылок, характерных для экономикс (аксиомы
полной рациональности, абсолютной информированности, совершенной конкуренции, установления равновесия лишь посредством ценового механизма и др.), и рассмотреть современные экономические (и не только экономические!) процессы комплексно и
всесторонне, отчасти — с необходимостью исследования новых
явлений эпохи НТР, когда применение традиционных методов
анализа не дает желаемого результата.
Современный институционализм возник не на пустом месте.
У неоинституционалистов были предшественники — представители «старого», традиционного институционализма, которые также
пытались наладить связи между экономической теорией и правом,
социологией, политологией и т. д. Однако между взглядами «старых» институционалистов (Т. Веблен, Дж. Коммонс, У. Митчелл)
и неоинституционалистов есть по крайней мере три коренных
различия.
Во-первых, «старые» институционалисты (в частности, Дж. Коммонс в «Правовых основах капитализма») двигались от права и
политики к экономике, пытаясь подойти к анализу проблем современной экономической теории при помощи методов других
наук об обществе. Неоинституционалисты идут прямо противоположным путем — изучают политологические, правовые и многие
другие проблемы общественных наук при помощи методов неоклассической экономической теории и прежде всего с применением
аппарата современной микроэкономики и теории игр.
Во-вторых, «старый» институционализм базировался прежде
всего на индуктивном методе, шел от частных случаев к обобщениям, в результате чего общая институциональная теория так и не

сложилась. Институты здесь анализировались без общей теории,
в то время как ситуация с основным течением экономической мысли
была, скорее, обратной: традиционная неоклассика была теорией
без институтов. В современном институционализме положение
коренным образом меняется: неоинституционализм использует
дедуктивный метод — от общих принципов неоклассической экономической теории к объяснению конкретных явлений общественной жизни. Здесь сделана попытка анализировать институты
на базе единой теории и внутри нее.
В-третьих, «старый» институционализм как течение радикальной экономической мысли преимущественно обращал внимание
на действия коллективов (в первую очередь профсоюзов и правительства) по защите интересов индивида; неоинституционализм
ставит во главу угла независимого индивида, который сам, по
своей воле и в соответствии со своими интересами решает, членом
каких коллективов ему выгоднее быть.
Единая классификация институциональных теорий до сих пор
так и не сложилась. В этой связи безусловный интерес представляет
классификация, предложенная А. Олейником. Она пытается учесть
многообразие современных подходов и взаимосвязи между некоторыми из них. Однако при таком подходе вольно или невольно
преуменьшается значение современной экономики соглашений
и напрямую связываются противоположности: конституционная
экономика и «старый» институционализм. К тому же обедняется
содержание и «старого» институционализма: из него вырастают
только экономика соглашений и конституционная экономика, и
оставляются в стороне такие известные институциональные теории,
как концепция конвергенции, теории постиндустриального и
постэкономического общества, экономика глобальных проблем.
Между тем структура как старых, так и новых институциональных концепций гораздо сложнее. До сих пор сохраняется дуализм
«старого» институционализма и неоинституциональных теорий.
Оба направления сформировались либо на основе неоклассической теории, либо под ее заметным влиянием (рис. 1). Так, неоинституционализм развивался, расширяя и дополняя магистральное
направление экономикс, что получило название «экономического
империализма». Вторгаясь в сферу других наук об обществе (права,
социологии, психологии, политики и др.), эта школа использовала
традиционные микроэкономические методы анализа, пытаясь исследовать различные общественные отношения с позиции рационально мыслящего «экономического человека» (homo oeconomicus).

Рис. 1. Классификация институциональных концепций

Конституционная
экономика
Экономика
политики
Экономика
права
Экономика
организаций

Новая
экономическая
история

Теория
общественного
выбора

Теория прав
собственности
Теория
агентов

Теория
трансакционных
издержек

Общественная
Частная
Предварительные
(ex ante)
Реализованные
(ex post)

Теория
конвергенции

Теория
постэкономического
общества

Институциональная среда
(правила игры)
Соглашения
(организации)

Теория
постиндустриального
общества

Экономика
глобальных
проблем

Экономика
соглашений
Контрактная
парадигма

Неоинституциональная экономика

«Обновленная»
неоклассика
«Старый»
институционализм

«Старый» институционализм
«Традиционная» неоклассика

Экономический анализ

Институциональная экономика

Поэтому отношения между людьми здесь рассматриваются прежде
всего сквозь призму взаимовыгодного обмена; такой подход называют контрактной (договорной) парадигмой 1.
Если в рамках первого направления (неоинституциональная
экономика) институциональный подход лишь расширил и модифицировал традиционную неоклассику, оставаясь в ее пределах и
снимая лишь некоторые наиболее одиозные предпосылки (аксиомы
полной рациональности, абсолютной информированности, совершенной конкуренции, установление равновесия лишь посредством
ценового механизма и др.), то второе направление (институциональная экономика) в гораздо большей степени опиралось на
«старый» институционализм (нередко весьма «левого» толка) 2.
Если первое направление в конечном счете расширяет и углубляет неоклассическую парадигму, подчиняя ей все новые и новые
сферы исследования (семейные отношения, этику, политическую
жизнь, межрасовые отношения, преступность, историческое развитие общества и др.), то второе направление приходит к полному
отрицанию неоклассики, рождая институциональную экономику 3,
оппозиционную к неоклассическому «мэйнстриму». Институциональная экономика отвергает методы маржинального и равновесного анализа, беря на вооружение эволюционно-социологические
методы. Речь идет о таких направлениях, как концепции конвергенции, постиндустриального, постэкономического общества, экономика глобальных проблем. Поэтому представители данных школ
выбирают такие сферы исследования, которые далеко выходят за
пределы рыночного хозяйства (например, проблемы творческого

1 «Политика, — пишет, например, Дж. Бьюкенен, — есть сложная система
обмена между индивидами, в которой последние коллективно стремятся к достижению своих частных целей, так как не могут реализовать их путем обычного
рыночного обмена. Здесь нет других интересов, кроме индивидуальных. На рынке
люди меняют яблоки на апельсины, а в политике — соглашаются платить налоги
в обмен на необходимые всем и каждому блага: от местной пожарной охраны до
суда» (Бьюкенен Дж. Избранные труды. Серия: «Нобелевские лауреаты по экономике». Т. 1. М.: Таурус Альфа, 1997. С. 23).

2 Хотя термин «новая институциональная экономика» был введен О. Уильямсоном еще в 1975 г. в работе «Рынки и иерархии» (Williamson О. Markets and
Hierarchies: Analysis and Antitrust Implications. N.Y., 1975. Р. 35–44), его самого по
основным параметрам его исследований скорее следует отнести к неоинституционалистам.

3 См.: Ходжсон Дж. Жизнеспособность институциональной экономики/Эволюционная экономика на пороге XXI века. Доклады и выступления участников
международного симпозиума. М.: Япония сегодня, 1997. С. 29–74.

труда, преодоления частной собственности, ликвидации эксплуатации и т. д.) 4. Относительно обособленно в рамках данного
направления стоит лишь французская экономика соглашений,
пытающаяся подвести новую основу под неоинституциональную
экономику и прежде всего под ее конт-рактную парадигму. Этой
основой, с точки зрения представителей экономики соглашений,
являются нормы.
Контрактная (договорная) парадигма первого направления может
реализовываться как через институциональную среду (выбор правил
игры: социальных, юридических и политических), т. е. извне, так
и через отношения, лежащие в основе организаций, т. е. изнутри.
В рамках этого направления теория прав собственности изучает
институциональную среду деятельности экономических организаций в частном секторе экономики, а теория общественного
выбора — институциональную среду деятельности индивидов и
организаций в общественном секторе. Теория агентов (взаимоотношение «принципал–агент») концентрирует внимание на предварительных предпосылках (побудительных мотивах) контрактов
(ex ante), а теория трансакционных издержек — на уже реализованных соглашениях (ex post), порождающих различные управленческие структуры. Конечно, различия между теориями довольно
относительны, и часто можно наблюдать, что один и тот же ученый
работает в разных областях неоинституционализма. Особенно это
касается таких конкретных направлений, как «право и экономика»
(экономика права), экономика организаций, новая экономическая
история и др.
Неоинституционализм поставил во главу угла проблему мотивации человеческого поведения. Если неоклассическая теория,
ориентируясь на результат, изучает, как рациональные индивиды
(домохозяйства) максимизируют полезность, фирмы — прибыль,
а государство — народное благосостояние, то неоинституционалистов интересует непосредственно процесс принятия решений, его
условия и предпосылки. В этой связи большое значение приобретают сложившиеся в обществе нормы и правила поведения людей
(У. Нисканен называет их совокупность «мягкой инфраструктурой
экономики»). Если неоклассики абстрагировались от трансакционных издержек, фактически приравнивая их к нулю, то неоинституционалисты считают, что они всегда положительны. В то время
как неоклассики изучали главным образом равновесные экономи
4 См., например: Иноземцев В. За пределами экономического общества. М.:
Academia–Наука, 1998.

ческие модели взаимодействия экономических агентов, неоинституционалисты первостепенное внимание обращают на анализ внутренней структуры экономических агентов — домашних хозяйств,
фирм и государства.
Поэтому неудивительно, что в отличие от традиционного неоклассического подхода современный неоинституционализм исходит из первостепенной важности формирования не прав собственности как таковых, а социальных норм и правил. В этой связи
большое значение имеет обоснованное в «Границах свободы» (1975)
последовательное разграничение Дж. Бьюкененом двух разных
функций государства: «государства защищающего» и «государства
производящего».
Первая функция государства является результатом соглашения
людей, ее выполнение служит своеобразным гарантом соблюдения
ими конституционного договора. Обеспечение соблюдения прав в
обществе означает прыжок от анархии к политической организации.
Вторая функция представляет государство в качестве производителя общественных благ. Она реализуется на базе конституционных прав и свобод как своеобразный договор между гражданами
по поводу удовлетворения их совместных потребностей в ряде
товаров и услуг. Но именно здесь и кроется основная опасность —
перерождения государства в тоталитарное. Неоинституционалисты
предлагают целый набор правил, которые препятствовали бы развитию государства в направлении автократического режима.
В общем виде система правил поведения классифицирована в
монографии немецкого экономиста Виктора Ванберга «Правила и
выбор в экономической теории» 5. С известной долей условности
она может быть определена следующим образом (рис. 2).
Правила поведения делятся на наследуемые, генетически
передаваемые, и приобретенные, передаваемые через культуру.
Последние, в свою очередь, делятся на личные и социальные,
а социальные правила — на неформальные (закрепленные обычаями,
традициями и т. д.) и формальные (закрепленные в правовых
нормах). Наконец, формальные социальные правила включают
«частное» и «общественное» (публичное) право. «Частное» право
регулирует поведение не только отдельных индивидов, но и негосударственных организаций; в рамках «общественного» права
выделяются правила, ограничивающие деятельность правительства
и государства.

5 Vanberg V. Rules and Choice in Economics. L., 1994.

Такая классификация имеет определенное значение, поскольку
помогает рассмотреть все многообразие правил, о которых ведут
речь неоинституционалисты. Однако, как и всякая созданная по
принципу альтернативного выбора (дихотомическому принципу)
схема, она не свободна от недостатков, так как пытается отразить
существующую структуру, а не процесс ее возникновения, эволюции. Ограниченность ее проявляется прежде всего в том, что она
не показывает взаимосвязь и взаимовлияние различных типов
правил. Реальная жизнь гораздо богаче этой схемы, поскольку
правила постоянно возникают, изменяются и отмирают, а не находятся в застывшем состоянии. Например, неформальные социальные
нормы формализуются, закрепляются в праве; не подкрепляемые

Рис 2. Классификация правил поведения (по В. Ванбергу)

Правила
внешнего поведения
Правила
внутренней организации

Правила
индивидуального
поведения

Правила для
негосударственных
организаций

Правила
внутренней
организации
государства

Правила,
ограничивающие
деятельность
правительства

«Частное» право
«Общественное» право

Неформальные социальные
правила (традиции, обычаи и т. д.)

Формальные социальные
правила (сознательно навязываемые
правила, закрепленные в праве)

Личные правила
Социальные правила

Наследуемые, генетически
передаваемые правила
Приобретаемые, передаваемые
через культуру правила

Правила поведения