Элитология Платона (античные аспекты философии избранности)

ЭЛИТОЛОГИЯ ПЛАТОНА

(античные аспекты 

философии избранности) 

П.Л. КАРАБУЩЕНКО

Москва 
ИНФРА-М 

2020

МОНОГРАФИЯ

2-е издание, исправленное и дополненное

УДК 141(075.4)
ББК 87.3(0)
 
К21

Карабущенко П.Л.
К21  
Элитология Платона (античные аспекты философии избранности) : 
монография / П.Л. Карабущенко. — 2-е изд., испр. и доп. — Москва : 
ИНФРА-М, 2020. — 348 с. — (Научная мысль). — DOI 10.12737/995428.

ISBN 978-5-16-014636-2 (print)
ISBN 978-5-16-107135-9 (online)

Монография посвящена истории развития античной элитологической мысли и раскрывает суть философии избранности Платона, который стоит у истоков современной элитологической науки. Он был одним из первых античных 
мыслителей, кто дал всесторонний анализ феномена избранности, охарактеризовав его онтологические, культурно-исторические и общественно-политические сущности. Сформулированные им еще тогда идеи и поставленные проблемные вопросы не утратили своей актуальности и по сей день. В монографии 
реконструируется система взглядов Платона на проблему блага как избранной 
ценности, дается анализ влияния его элитологических идей на последующее 
развитие этого научного знания о феномене элиты и элитности.
Предназначена для специалистов и всех, кто интересуется историей философии и элитологии.

УДК 141(075.4)
ББК 87.3(0)

ISBN 978-5-16-014636-2 (print)
ISBN 978-5-16-107135-9 (online)
© Карабущенко П.Л., 2020

А в т о р:
П.Л. Карабущенко, доктор философских наук, профессор, профессор Астраханского государственного университета

Предисловие

Платон является выразителем того, 
что скрыто в глубоких тайниках народного сознания…
В. Виндельбанд

Вынесенная нами в подзаголовок проблема — «античные аспекты философии избранности» — нуждается в некоторых предварительных объяснениях методологического характера. Кредо 
философии избранности было сформулировано еще в IV в. до н.э. 
Платоном, который заявил буквально следующее: «толпе не присуще быть философом» (Государство, 494а). В ХХ веке Н.А. Бердяев, продолжая развитие этой традиции, в своей книге «Царство 
Духа и царство Кесаря», касаясь проблемы философии избранности, писал: «Есть два типа философии: философия ценностей 
и философия блага или пользы. Ценность есть качество, господствует же философия количества. Марксизм есть философия блага, 
а не ценностей. С марксистами нельзя даже говорить об иерархии 
ценностей, ибо они не принимают самой постановки вопроса о ценности, для них существует только необходимость, польза, благо. 
В противоположность философии марксизма, философия Ницше 
есть философия ценностей. Человек для него есть прежде всего 
творец ценностей»1. Главный вывод Бердяева — качество всегда 
аристократично. Поэтому философия избранности — это философия ценностей, философия качества, философия иерархии. Это, 
если хотите, есть элитарная философия, философия элиты.
Продолжая мысль Бердяева, добавим от себя следующее: материализм есть по существу философия, которая отражает психологию 
«массового человека»; для такого человека объективная реальность 
(материя) действительно определяет его сознание и он всецело зависим от нее. В противоположность этому идеализм есть уже философия, отражающая психологию духовной аристократии (элиты), 
которая сама определяет эту объективную реальность. Только так 
мы и можем снять существующее в истории философии известное 
противоречие между материализмом и идеализмом: отнеся материализм преимущественно к философии «масс», а идеализм, напротив, к философии «элиты».
В центре философии избранности стоит поэтому проблема качества, и она есть философия, детерминирующая саму объективную 
реальность, а не некая утилитарная ментальность, находящаяся 

1 Бердяев Н.А. Царство Духа и царство Кесаря. М., 1995. C. 318.

в прямой зависимости от нее. «Самым большим злом является 
утилитарное отношение к истине, — продолжает далее Бердяев, — 
Истина совсем не есть слуга человека, и она оправдается не совсем 
пользой, которую она приносит»1. Есть истины, которые служат 
Человеку, а есть Истина, которой служит сам человек.
Философия избранности самым тесным образом связана с идеями 
общественного и личного совершенства (Л.С. Франк, Н.О. Лосский)2. 
Ее родоначальником можно считать религиозно-этические учения великих пророков Древности — Будды, Конфуция, Пифагора и т.д.3 Их 
«этика духовного совершенства» легла в основу антропологического 
направления в элитологии. Значительный вклад в становление этого 
направления внесла и античная философия (Гераклит, Сократ, Демокрит, Платон, Аристотель). Ею же (особенно Платон) были разработаны основные принципы и социальной элитологии. Поэтому философия избранности является фактически методологической основою 
элитологии и в отдельных случаях (как, например, в элитоперсонализме) может выступать даже в качестве ее синонима.
В разное время и у разных народов элитология имела самое разное 
название, но всегда оставалась единой по своей сути. Она была одновременно и совершенным знанием посвященных (элиты), и знанием 
о самой элите. Поэтому в развитии элитологии, как науки, мы можем 
выделить два этапа: 1) когда элитология существовала преимущественно в форме эзотерического знания, т.е. знания, доступного лишь 
избранным, тем немногим посвященным, кого мы и называем элитой, 
и 2) когда в этом эзотерическом знании выделилось самостоятельное 
учение о самих ее создателях, т.е. человеке элиты (святом, гении, пророке, мудреце, политике-царе и т.д.), а также и самой элите. Со временем это учение вызвало необходимость практического исследования 
этой страты, в результате чего появились социологическая и политологическая отрасли элитологии. Таким образом, эволюционно элитология может быть подразделена на «элитологию знания» — более 
раннюю и более общую форму специального тайноведения и «элитологию элиты», т.е. непосредственно саму науку об элите. Поэтому 
философия избранности красной нитью проходит через всю историю 
развития элитологии. Более того, на ранних этапах ее становления 
границы их предмета полностью совпадают, что дает нам основание 
говорить об философии избранности как о «элитарной философии», 
с одной стороны, и «философии элиты», — с другой.

Весна — лето 1997 г., Астрахань.

1 
Бердяев Н.А. Царство Духа и царство Кесаря. М., 1995. С. 319.
2 
См.: Франк Л.С. Духовные основы общества. М., 1992. С. 438–439; Лосский Н.О. Бог и мировое зло. М., 1994. С. 326.
3 
См.: Шюре Э. Великие посвященные. Очерк эзотеризма религий. Калуга, 1914.

Предисловие ко второму изданию

Мы вечные странники мира идей,
И кормчий у нас сам Платон.
Живем мы в потоке таких скоростей,
Что знаем, где Бога базон.
Рожденье на Землю изгнало нас
Топтать сей грешный ад.
И смотрим мы в небо в полуночный час,
Ища в нем идей звездопад.
Мы верим, наступит такая пора:
Придет цветущий наш май —
И нас призовут снова туда, —
Мы снова увидим свой рай…
Павел Вялков

В 2018 г. исполнилось 20 лет с момента выхода первого издания 
этой работы. Оценивая ее с вершины прошедших лет, автор видит 
все ее «плюсы» и «минусы», признает ее как сильные, так и слабые 
ее стороны. Автор с благодарностью отмечает, что критические замечания друзей и коллег пошли на пользу и многие из них учтены 
при подготовке этого, второго, издания. Неизменным остался вынесенный тогда общий диагноз — роль Платона в становлении и развитии элитологии (как науки об элите и элитном) велика и также 
по-прежнему слабо изучена.
Уязвимым моментом любых исследований, посвященных Платону, является невозможность автору приблизиться к высоте мысли 
и культуре Идеи и качеству слога античного оригинала. Объективно оценивая настоящую работу, можно сказать, что она столь же 
несовершенна, как несовершенен ее автор в сравнении с Платоном. 
Это робкая попытка приблизиться к совершенству.
Определенным достоинством этой работы является то, что она 
есть специализированное добавление к философскому наследию великого древнегреческого мыслителя. И в этом несомненная заслуга 
самого Платона. Автор лишь отчасти продолжил намеченный Платоном ход рассуждений, стараясь далеко не отходить от оригинала. 
Действительно, немыслимо писать о Платоне и его философии, 
активно не цитируя его. Поэтому платоновский текст становится 
основой (становым хребтом) любой работы по данной проблематике. Заложенный в платонизма заряд творчества открывает перед 
каждым исследователем возможности для глубинного постижения 
классических философских идей. Платон — это бездонные глубины 

мира идей. Если Платон в истории философии — это Идея, то мы 
(его комментаторы) являемся всего лишь его бледной тенью.
Для элитологии Платон по-прежнему является основным ориентиром ее научного развития. Некоторые аспекты теории элит 
и элитности на генетическом уровне находятся в прямом родстве 
с философией Платона. Некоторые методологические и логические 
связки являются конспектным продолжением платоновской идеи 
избранности и совершенства. Платон незримо присутствует во всех 
элитологических исследованиях, духовно вдохновляя и морально 
поддерживая новые поколения элитологов. У автора этих строк 
сложилось негласное правило: если не знаешь, как найти ответ 
на тот или иной философский вопрос, читай Платона, он подскажет тебе, в каком направлении лучше всего двигаться. Анализируя такую мощную философию, сам невольно пропитываешься 
ее энергетическими зарядами, сам становишься соучастником этих 
тысячелетних традиций и философских практик.
То, что описывается на страницах настоящего издания, можно 
условно назвать элитологическим платонизмом. Его суть — учение 
о лучшем и лучших (элите и элитности). Главная его цель — изменение на практике истории рода человеческого у лучшему. Если политическая элитология акцентирует внимание на селекции элиты 
власти, то элитологический платонизм обращает наше внимание 
на селекции самых лучших свойств и качеств личности.
Сделанные автором добавления и исправления к первому изданию касаются главным образом методологических проблем 
и прогностических вопросов.
Июль 2018 г.

Введение

На вопрос, будут ли писать о нем 
в записках, как о его [великих] предшественниках, он [Платон] ответил: 
«Было бы доброе имя, а записок найдется довольно».
Диоген Лаэртский (II, 38)

Социальными науками сегодня охотно признается, что Платон 
является одним из главных предтеч элитологии как науки, изучающей страту, поставляющую лидеров, раскрывающей процесс 
социально-политического управления в обществе, описывающей 
тот социальный слой, который непосредственно осуществляет это 
управление1. Между тем фундаментальной работы, которая бы 
всесторонне в социокультурном ключе дала бы теоретическое 
обоснование этому утверждению, на сегодняшний день пока еще 
не существует. Имеющиеся критические (К. Поппер) или комментирующие (А.Ф. Лосев, В.Ф. Асмус) труды, как правило, освещают 
какие-то отдельные социальные или гносеологические стороны 
платоновского элитологического наследия и не дают цельности 
самой этой теории.
Сегодня все больше становится очевидно, что политологический 
и социологический подход к элитологии как самостоятельной 
гуманитарной науке давно уже устарел и его необходимо 
заменить социокультурным (философским), где приоритет 
должен быть отдан именно философии избранности. Имеющиеся 
на сегодняшний день данные позволяют нам рассматривать всю 
философию Платона именно как философию избранности, т.е. как 
теоретическое обоснование платоновской элитологии. На такое 
понимание элитологии наталкивает нас сам Платон, который 
в ряде своих основных диалогов развил именно такую концепцию 
теории элит (Политик, 303e—305d; Федон, 81а; Пир, 202d—204а; Государство, 456d—460e; 494а—497а; Теэтет, 176d; 230c—e; Законы, 
644а; 741а; Тимей, 22b—23b и др.).
Актуальность настоящего исследования заключается еще 
и в том, что мы, на основании анализа платоновского учения об избранности, даем сугубо философское определение и обоснование 
самой элитологии как науки. С этой точки зрения, элитология опре
1 
См.: Ашин Г.К. Современные теории элит. М., 1985. С. 9.; Barkly R. The 
Teory of the Elite and the My thology of power. Science and Society. 1955, vol. 
XIX. № 2. P. 97.

деляется нами в качестве науки, изучающей и моделирующей весь 
комплекс проблем, связанных с историей и современным состоянием 
элиты, как социокультурного явления. Это определение, построенное на теоретических основах элитологии Платона, в значительной степени расходится с политологической и социологической 
оценкой элитологии как науки об элите. Элитологию необходимо, 
в первую очередь, рассматривать как «философию избранности», 
т.е. подходить к ней с позиций анализа самого элитарного сознания, 
а уж затем брать во внимание социально-политические аспекты 
действительности, которые часто не соответствуют этим исходным 
данным. В последнем случае элитология выходит непосредственно 
на очень важную для себя проблему — проблему псевдо- или квазиэлитности. 90% так называемой «статусной элиты» может быть 
нами отнесено именно в этот разряд, так как не обладает, или формально обладает, признаками элитарного сознания, которое является основным надежным критерием избранности.
Нам кажется вполне очевидной правомерность поставленной 
нами проблемы платоновской элитологии, потому что сами произведения Платона вопиюще свидетельствуют всем своим содержанием в ее пользу. Нет ни одного диалога Платона, где бы ни обсуждалась тема избранности, т.е. элитности. Игнорировать это 
обстоятельство мы не можем, поскольку современное состояние 
элитологии обязывает нас выяснить роль Платона в становлении 
этой научной дисциплины. На актуальность выбранной нами темы 
указывает также и степень авторитетности Платона в этой области 
общественного знания. Вопрос о «наследии Платона» в современной элитологии из-за его открытости стоит достаточно остро 
и требует скорейшего своего решения.
Элитология Платона, конечно, не сложилась у ее автора в систематическое и определенное учение, в каком виде она является нам сегодня. Тем не менее, в диалогах Платона она раскрывается с разных 
сторон, в различных отношениях, так что может быть представлена 
в виде учения, вполне согласно с духом его философии.
Проблема усложняется еще и тем, что если Платон свое учение 
об элите излагал преимущественно в устных беседах с учениками, 
находя неудобным сообщать их в письменном виде из-за опасения 
быть репрессированным со стороны агрессивно настроенного к идеологии аристократизма демоса, то проблема эта сводится к реставрации того, что все-таки тем или иным путем попало на страницы 
его произведений в виде «темного» эзотеризма или какого-либо 
еще иносказания.
В настоящее время «Элитология» Платона является такой же 
загадкой для нашей общественной науки, как в свое время были загадкой философские доктрины А. Шопегауэра или Ф. Ницше. К со

жалению, сегодня мы не можем назвать ни одной сколько-нибудь 
серьезной работы, в которой бы специально говорилось об этой 
стороне творчества великого афинского мыслителя (В.С. Соловьев, 
С. Трубецкой, В. Эрн, Н.А. Бердяев, А.Ф. Лосев, В.Ф. Асмус и др.). 
Даже античные историки философии, такие как Диоген Лаэртский, Олимпиадор, Альбин, Апулей и другие, обходят эту проблему 
полным молчанием. В стороне от внимания исследователей остается, пожалуй, самая важная проблема всей платоновской философии — проблема сознания самого Платона, аристократического 
по сущности всей своей природы и элитарного по степени его 
политического и философского направления. Отдельные авторы 
в разное время предпринимали, правда, в этой области свои изыскания, но все они, как правило, носили фрагментарный характер 
(В. Виндельбанд, Э. Шюре, Дж. Реале).
Специальных исследований по персонификации философского 
наследия Платона было несколько (А. Лосев 1993; В. Асмус 1975, 
1976), однако они в большей степени носили биографический, 
а не персоналистический характер.
А.Ф. Лосев, впрочем, отмечает, что платоновское учение об элите 
как особом «классе» философов (Государство, 473с—520с) занимает 
особое место в его философии и «гораздо интереснее понять, что 
именно тут хотел сказать Платон и почему столь странное учение 
занимает у него такое центральное место»1. Само же это «странное 
учение, занимающее у Платона центральное место» Лосев трактует 
как неприкрытую проповедь аристократии, а точнее аристократии 
духа2. К этой мысли исследователь возвращается неоднократно, так 
ни разу и не назвав ее настоящим именем — «элитологией».
Об «аристократизме», как особом типе античного мышления, писали многие философы последних двух столетий. Наиболее известными из этого числа имен можно назвать Ф. Ницше 
и Н.А. Бердяева, чье видение этой проблемы кажется нам наиболее 
адекватным. Отчасти эта тема встречается в произведениях В. Соловьева, Е. Трубецкой, В. Эрна и А. Лосева. Последний, как уже 
отмечалось, прямо называет платоновскую теорию идей атрибутом 
аристократического мышления, элитизирующего ее носителей 
и всю античную философию в целом.
Помимо попыток подойти к элитологии Платона с чисто философских позиций, в истории данного вопроса наблюдается значительное количество работ (число которых с трудом может быть 
установлено), которые занимаются анализом социально-политического учения академика. Изучение теории общественной элиты 
Платона имеет куда большую степень разработанности, чем антро
1 
Лосев А.Ф. Очерки античного символизма и мифологии. М., 1993. С. 817.
2 
Там же. С. 818.

пологическая или гносеологическая сторона этого вопроса. Однако 
ее главный недостаток, с нашей точки зрения, заключается в том, 
что все эти работы оценивают социальную элитологию Платона 
или в качестве некой «утопии», или в качестве одной из тоталитарных политологических доктрин, с антидемократическим «вывихом» в идеологической области. Любопытно, что признанные 
классики социальной элитологии ХХ века (В. Парето, Г. Моска, 
Р. Михельс) крайне редко обращались к философскому наследию 
платоновской элитологии. Социология вообще весьма редко затрагивает платоновское наследие, чаще всего ограничиваясь традиционной констатацией уже хорошо известных фактов (И. Шафаревич 
1991). То же самое мы можем сказать и о целой серии работ, в которых дается традиционное видение Платона как идеолога афинской элиты (Тронский И.М. 1988; Гуревич П.С. 1997).
Исторический подход к проблеме развития античной идеи избранности зачастую тоже игнорирует Элитологию Платона (J. Ober 
1989) или упоминает о ней вскользь, не придавая ей должного, 
на наш взгляд, значения (Дж.А. Тойнби 1991, 1995; С.Л. Утченко 
1977). Подобного рода упущения чреваты тем, что из поля зрения 
исследования совершенно выпадают вопросы, связанные с анализом 
того влияния, которое эти идеи имели на развитие правового сознания Древнего Рима и последующих эпох (Г.Дж. Берман 1994).
За исключением небольшого очерка Ю.Н. Давыдова (1968) 
о эстетико-политическом аристократическом миросозерцании Платона, отечественная философия серьезных и специальных работ 
по данной проблематике на сегодняшний день еще не имеет. Хотя 
и указанная работа не совсем выдержана в терминологии непосредственно самой элитологии. К числу особо выгодных для Элитологии 
Платона работ необходимо назвать также книги Э. Шюре (1914), 
L. Brisson (1993) и В.П. Фомина (1994), исследующие сознание Академика с точки зрения античного эзотеризма, и работу А.Т. Геворкяна (1987), изучающую текст Философа с позиции элитарного иносказания. Обращает на себя внимание и то, что П. Линицкий (1876) 
описывает учение Платона о божестве в близкой к элитологии терминологии, что дает нам основание считать и эту проблему одной 
из составляющих частей большой платоновской Элитологии. Ряд 
историков античной философии XIX–XX вв. косвенно тоже затрагивали эту тему, указывая на отдельные моменты его элитологической концепции (А. Клеванов 1861; Н.Я. Грот 1896; Е. Орлов 1896; 
К.П. Новицкий 1923; В.Ф. Асмус 1975; А.Ф. Лосев и др.).
В западной литературе только в последнее время достаточно 
часто обсуждаются такие отдельные компоненты Элитологии Платона, как критика демократии (H.L. Cheek 1991; Rosenstock 1994); 
интерпретация понятий «достоинство» и «святость» (F. Ricken