Материалы экстремистского характера, распространяемые в сети Интернет: проблемы судебно-экспертного исследования и вопросы квалификации преступлений

Материалы экстремистского характера,
распространяемые в сети Интернет:
проблемы судебноэкспертного исследования
и вопросы квалификации преступлений

НОРМА
ИНФРАМ
Москва, 2020

Материалы
экстремистского характера,
распространяемые
в сети Интернет:
проблемы судебноэкспертного
исследования
и вопросы квалификации
преступлений

Н. Ф. Бодров, А. А. Бимбинов, В. Н. Воронин

Рекомендовано
Редакционноиздательским советом
Московского государственного юридического университета
имени О. Е. Кутафина (МГЮА)

Московский государственный юридический университет
имени О. Е. Кутафина (МГЮА)

УДК 343.342:004.738.5
ББК 67.408:60.524.224.56
Б75

Работа выполнена при финансовой поддержке РГНФ
по соглашению № 163301150

Авторы:
Бодров Н. Ф., кандидат юридических наук, доцент кафедры судебных экспертиз;
Бимбинов А. А., кандидат юридических наук, старший преподаватель кафедры уголовного права;
Воронин В. Н., кандидат юридических наук, старший преподаватель кафедры уголовного права.

Рецензенты:
Кочои С. М., доктор юридических наук, профессор, заслуженный
работник высшей школы РФ, почетный работник юстиции России;
Рарог А. И., доктор юридических наук, профессор, заслуженный
деятель науки РФ, почетный юрист города Москвы;
Дорогин Д. А., кандидат юридических наук, доцент.

Бодров Н. Ф.
Б75
Материалы экстремистского характера, распространяемые
в сети Интернет: проблемы судебноэкспертного исследования и вопросы квалификации преступлений : монография /
Н. Ф. Бодров, А. А. Бимбинов, В. Н. Воронин. — Москва :
Норма : ИНФРАМ, 2020. — 160 с.

ISBN 9785001560319 (Норма)
ISBN 9785160157146 (ИНФРАМ, print)
ISBN 9785161081099 (ИНФРАМ, online)

В монографии анализируется российский и зарубежный опыт противодействия экстремизму в сети Интернет за период с 2016 по 2018 г. Рассматриваются правовые и организационные меры противодействия, судебноследственная и экспертная практика рассмотрения дел о преступлениях экстремистской
направленности. Основное внимание уделяется структуре организации и
практике ведения федерального списка экстремистских материалов, проблемам противодействия религиозному экстремизму.
Для студентов, аспирантов и преподавателей вузов, практических работников экспертных, следственных, судебных органов, адвокатов.

УДК 343.342:004.738.5
ББК 67.408:60.524.224.56
ISBN 9785001560319 (Норма)
ISBN 9785160157146 (ИНФРАМ, print)
© Бодров Н. Ф., Бимбинов А. А.,
ISBN 9785161081099 (ИНФРАМ, online)
Воронин В. Н., 2020

Введение

Работа над настоящей монографией началась в 2016 г. Коллектив
молодых ученых Университета имени О. Е. Кутафина (МГЮА) под
моим руководством, приступая к работе, поставил перед собой задачи обобщения практики по делам экстремистской направленности.
На тот момент было подготовлено уже много научных трудов, посвященных противодействию экстремизму, но проблемы судебноэкспертного исследования материалов экстремистской направленности, размещенных в сети Интернет, оставались вне зоны внимания
ученых. Уголовноправовая квалификация деяний, совершаемых в
виртуальной среде, также вызывала многочисленные вопросы. Летом 2014го в силу вступили изменения законодательства, касающиеся противодействия осуществлению экстремистской деятельности в сети Интернет, и на тот момент по рассматриваемой категории
дел уже сформировалась правоприменительная практика, достаточная для анализа.
За период с 2016 по 2018 г. объем нормативноправовой регламентации существенно возрос, а вопросы судебноэкспертной деятельности по данной категории дел получили соответствующее уточнение и методическую проработку.
Ярким примером актуальности анализируемой темы служит постановление Пленума Верховного Суда РФ от 20 сентября 2018 г. № 32
«О внесении изменений в постановление Пленума Верховного Суда
Российской Федерации от 28 июня 2011 года № 11 “О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности”», текст которого разъясняет и уточняет именно вопросы
уголовноправовой квалификации и судебноэкспертных исследований по делам о преступлениях экстремистской направленности.
Среди многочисленных преступлений экстремистской направленности те, что связаны с распространением материалов в сети Интернет, представляют собой обособленную весьма специфическую
категорию. Все чаще по делам о правонарушениях экстремистской
направленности возникает необходимость изучения виртуальных

следов распространения экстремистских материалов в сети Интернет, выявления и фиксации обстоятельств взаимодействия преступников, совершающих правонарушения экстремистской направленности, в социальных сетях, блогах и др.
Справедливости ради следует заметить, что включение «фактора
виртуальной среды»1 нередко приводит к трансформации и других
категорий преступлений. Некоторые закономерности такой трансформации являются общими для всех преступлений, совершенных с
применением компьютерносетевых технологий, но в рамках настоящей работы мы обратим внимание именно на те обстоятельства,
которые, судя по результатам анализа нашей собственной судебноэкспертной и доступной нам судебноследственной практики, осложняют назначение и производство судебных экспертиз и исследований по делам о преступлениях экстремистской направленности,
совершаемых в сети Интернет.
С сожалением приходится признать, что судебная система по
большому счету «закрывает глаза» на неподготовленность следствия
к раскрытию, расследованию преступлений экстремистской направленности, совершаемых в сети Интернет.
Основным объектом нашего изучения стала судебноследственная и экспертная практика по делам:
о публичных призывах к осуществлению экстремистской деятельности (ст. 280 УК РФ). Квалифицированный состав данного преступления предусматривает факт его совершения с использованием
средств массовой информации либо информационнотелекоммуникационных сетей, в том числе сети Интернет;
о публичных призывах к осуществлению действий, направленных
на нарушение территориальной целостности Российской Федерации
(ст. 2801 УК РФ). Квалифицированный состав данного преступления
также предусматривает факт его совершения с использованием
средств массовой информации либо информационнотелекоммуникационных сетей, в том числе сети Интернет;
о возбуждении ненависти либо вражды, а равно унижении человеческого достоинства (ст. 282 УК РФ). Основной состав данного
преступления предусматривает его совершение публично или с ис6
Введение

1 Под таким фактором мы подразумеваем существование какихлибо элементов
криминалистической характеристики преступления в компьютерносетевой среде,
например способ преступления, реализованный в сети Интернет, или обстановку совершения преступных деяний.

пользованием средств массовой информации либо информационнотелекоммуникационных сетей, в том числе сети Интернет.
Кроме того, по нашему мнению, результаты анализа практики
могут быть использованы и при производстве по делам о следующих
правонарушениях:
пропаганда либо публичное демонстрирование нацистской атрибутики или символики, либо атрибутики или символики экстремистских организаций, либо иных атрибутики или символики, пропаганда либо публичное демонстрирование которых запрещены федеральными законами (ст. 20.3 КоАП РФ);
производство и распространение экстремистских материалов
(ст. 20.29 КоАП РФ).
Главы монографии посвящены «болевым точкам» антиэкстремистского законодательства и правоприменительной практики и
последовательно раскрывают тему комплексного исследования.
Анализ судебноследственной практики перекликается с анализом
практики судебноэкспертной. В работе представлены правовые, научнометодические и организационные подходы к деятельности по
противодействию экстремизму на современном этапе, основывающиеся на подборке нормативных правовых актов по заданной тематике.

Н. Ф. Бодров,
кандидат юридических наук

Введение
7

Глава 1. История и современное состояние
противодействия экстремизму в России

В современных научных трудах вопросам противодействия экстремизму и анализу самого понятия «экстремизм» уделяется пристальное внимание1. Экстремизм часто рассматривается как феномен2. Однако объем термина «экстремизм» в первую очередь связан с
тем, какое содержание вкладывает российский законодатель в этот
термин в конкретный период времени.
Обратившись к истории, мы обнаруживаем, что внимание к вопросам рассмотрения экстремизма возникло еще в начале 1980х гг.3,
но нормативная регламентация появилась только к концу 1980х4. Для
понимания позиции законодателя приведем цитату из заявления Верховного Совета СССР от 20 февраля 1990 г. № 1195I «О проведении
демонстраций и митингов 25 февраля»5: «...к массовым митингам и

1 См., например: Арчаков М. К. Политический экстремизм в России: сущность,
проявления, меры противодействия: дис. ... дра полит. наук. Екатеринбург, 2016; Мелешко Е. Д., Чеснова Е. Н., Афонский В. И. Особенности определения религиозного
экстремизма в отечественной науке // Исторические, философские, политические и
юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики.
Тамбов, 2017. № 3 (77): в 2 ч. Ч. 1. C. 93—97.
2 Очевидно, в значении, фиксируемом в современных толковых словарях русского
языка: «В идеалистической философии: познаваемое явление, принципиально отличное от якобы непознаваемой сущности предметов». См., например: Кузнецов С. А. Современный толковый словарь русского языка. СПб., 2002; Ефремова Т. Ф. Новый словарь русского языка. Толковословообразовательный. М., 2000. Об экстремизме как феномене см.: Вертий М. Ю., Скворцова Т. А., Семенцов А. М. Религиозный экстремизм как
политикоправовой феномен // Философия права. 2007. № 1. С. 114—119; Скворцова Т. А. Религиозный экстремизм в контексте государственноправового обеспечения
национальной безопасности современной России: автореф. дис. ... канд. юрид. наук.
Ростов н/Д., 2004; Кубякин Е. О., Сафронов А. Н. Информационный экстремизм в среде
молодежи как деструктивный феномен современного российского общества // Вестник
Краснодарского университета МВД России. 2013. № 4 (22). С. 100—104; и др.
3 См.: Андрианов Н. П. Советский образ жизни и атеистическое воспитание. М.,
1981.
4 См., например, постановление ЦК КПСС, Совмина СССР от 6 декабря 1988 г.
№ 1396 «О недопустимых действиях отдельных должностных лиц местных органов
Азербайджанской ССР и Армянской ССР, вынуждающих граждан покидать постоянные места проживания».
5 Ведомости СНД и ВС СССР. 1990. № 8. Ст. 102.

шествиям могут присоединиться экстремисты и даже преступные элементы...». Термин «экстремизм» в то время употреблялся в указах и
постановлениях, но, по всей видимости, описывал настолько явные
проявления радикализма и терроризма, что они не требовали какоголибо системного разъяснения: «Экстремистски настроенные группировки организуют массовые беспорядки, провоцируют забастовки,
разжигают национальную рознь и вражду. Ими осуществляются дерзкие преступные акции, минируются дороги и мосты, проводятся обстрелы населенных пунктов, захват заложников»1.
Совершенно очевидно, что тексты указов и постановлений того
периода — реакция на отдельные социальнополитические процессы, а не попытка концептуального обоснования для целей противодействия.
Отправная точка в формулировании обобщенного понятия «экстремизм» — Указ Президента РФ от 23 марта 1995 г. № 310 «О мерах
по обеспечению согласованных действий органов государственной
власти в борьбе с проявлениями фашизма и иных форм политического экстремизма в Российской Федерации»: «Антиконституционная деятельность экстремистски настроенных лиц и объединений
приобретает все более широкие масштабы и дерзкий характер; создаются незаконные вооруженные и военизированные формирования;
нарастает угроза сращивания последних с некоторыми профсоюзными, коммерческими, финансовыми, а также криминальными структурами».
На необходимость определения термина «экстремизм» в контексте противодействия «фашизму и политическому экстремизму» было
указанно недвусмысленно: «Предложить Российской академии наук
в 2недельный срок представить в Государственноправовое управление Президента Российской Федерации научное разъяснение понятия “фашизм” и связанных с ним понятий и терминов для подготовки предложений по внесению изменений и дополнений в действующее законодательство».
Однако указанное предложение не нашло в те годы достойного
развития, а сейчас является только предметом научного анализа2.

Глава 1. История и современное состояние противодействия экстремизму
9

1 Указ Президиума Верховного Совета СССР от 15 января 1990 г. № 1060I «Об
объявлении чрезвычайного положения в НагорноКарабахской автономной области и
некоторых других районах» // Ведомости СНД и ВС СССР. 1990. № 3. Ст. 40.
2 См.: Мацкевич И. М. О предложениях, направленных на дальнейшее совершенствование законодательства об экстремизме // Юридическое образование и наука.
2014. № 2. С. 3—5.

В числе наиболее ранних нормативных правовых актов, в которые были включены нормы о противодействии экстремизму, мы обнаружим, например, Закон РФ от 27 декабря 1991 г. № 2124I
«О средствах массовой информации», содержащий ст. 4 «Недопустимость злоупотребления свободой массовой информации». Но в
1991 г. эта статья не содержала термина «экстремизм» и выглядела
так: «Не допускается использование средств массовой информации в
целях совершения уголовно наказуемых деяний, для разглашения
сведений, составляющих государственную или иную специально
охраняемую законом тайну, для призыва к захвату власти, насильственному изменению конституционного строя и целостности государства, разжигания национальной, классовой, социальной, религиозной нетерпимости или розни, для пропаганды войны.
Запрещается использование в теле, видео, а также кинохроникальных программах скрытых вставок, воздействующих исключительно на подсознание людей».
Следует отметить, что, претерпев 42 редакции, эта статья увеличилась более чем в семь раз. За период с 1991 по 2018 г. ст. 4 была дополнена сначала указанием на экстремистскую деятельность, позже — на экстремистские материалы, а затем и на запрещенные организации.
Аналогичные дополнения были внесены и в другие нормативные
правовые акты в связи с принятием Федерального закона от 25 июля
2002 г. № 114ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности».
В то время радикальные религиознополитические движения
системно организовывались на территории России. Требовался и
системный ответ на возникшие угрозы. Таким ответом стал Федеральный закон «О противодействии экстремистской деятельности»,
который закрепил концептуальное представление о феномене экстремизма.
За более чем 15 лет законотворческой и правоприменительной
деятельности вопросы адекватности выбора средств противодействия экстремизму встают уже намного чаще и острее. Показательна в
этом плане цитата, обнаруженная нами на одном из информационных ресурсов:
«Популярный новостной сайт блокируется по запросу прокуратуры. Обоснование блокировки — на сайте есть экстремистские публикации.

10
Материалы экстремистского характера в сети Интернет