Книжная полка Сохранить
Размер шрифта:
А
А
А
|  Шрифт:
Arial
Times
|  Интервал:
Стандартный
Средний
Большой
|  Цвет сайта:
Ц
Ц
Ц
Ц
Ц

Тонио Крегер. Немецкие новеллы XX века

Покупка
Артикул: 177427.02.99
Доступ онлайн
350 ₽
В корзину
В сборнике представлены новеллы знаменитых немецких писателей первой половины XX века — Томаса и Генриха Маннов, Вольфганга Борхсрта, Курта Тухольского, Артура Шницлера, Йозефа Рота. Полный неадаптированный текст новелл снабжен постраничным комментарием и кратким словарем. Для студентов языковых вузов и всех любителей современной немецкой литературы.
Тонио Крегер. Немецкие новеллы XX века : книга для чтения на немецком языке : художественная литература : [подготовка текста, комментарии и словарь И. А. Зайцевой и А. И. Кокуриной]. — Санкт-Петербург : КАРО, 2010. — 384 с. - (Modcrnc Prosa). - ISBN 978-5-9925-0610-5. - Текст : электронный. - URL: https://znanium.com/catalog/product/1048401 (дата обращения: 22.11.2024). – Режим доступа: по подписке.
Фрагмент текстового слоя документа размещен для индексирующих роботов
                TONIO KROGER




            DEUTSCHE NOVELLEN


DES 20.JAHRHUNDERTS


MDDERNE FRDSA

Подготовка текста, комментарии и словарь И. А. Зайцевой и А. И. Кокуриной





ИЗДАТЕЛЬСТВО


Санкт-Петербург

УДК 372.8
ББК 81.2 Нем-93
     Т57















Т 57 Тонио Крегер. Немецкие новеллы XX века: Книга для чтения на немецком языке. — СПб.: КАРО, 2010. — 384 с. — (Серия “Moderne Prosa”).

     ISBN 978-5-9925-0610-5.

         В сборнике представлены новеллы знаменитых немецких писателей первой половины XX века — Томаса и Генриха Маннов, Вольфганга Борхерта, Курта Тухольского, Артура Шницлера, Йозефа Рота.
         Полный неадаптированный текст новелл снабжен постраничным комментарием и кратким словарем. Для студентов языковых вузов и всех любителей современной немецкой литературы.

УДК 372.8
ББК 81.2 Нем-93


ISBN 978-5-9925-0610-5

© КАРО, 2010

    Предисловие

   В Германии первой половины XX века, как и в других немецкоязычных странах, жанр новеллы развивался под влиянием общих направлений и течений в литературе, характерных для этого периода. С появлением новаторских работ Фрейда центр тяжести в литературе сместился от социальных конфликтов к более субъективному исследованию реакций индивида на окружение и самого себя. Тогда же вспыхнул интерес к творчеству Ницше, чей анализ традиционной морали опирается на его знаменитый тезис «Бог умер».
   Авторы, чьи произведения представлены в этом сборнике, являются одними из самых ярких и значительных писателей своего времени.
   Томас Манн — мастер интеллектуальной прозы, лауреат Нобелевской премии по литературе, обладатель высшего ордена Германии «За заслуги», вечно искавший равновесие между жизнью и искусством, считавший своими учителями русских писателей-романистов Льва Толстого и Достоевского. Его перу принадлежат такие всемирно известные романы, как «Будденброки», «Волшебная гора», «Доктор Фаустус», «Иосиф и его братья».
   Генрих Манн, брат Томаса Манна, известен прежде всего своей сатирой и произведениями с политической окраской. Он является автором многих реалистических романов: «Земля обетованная», «Учитель Гнус», «Маленький город». Многие из его произведений экранизированы, в том числе роман «Голубой ангел» (режиссер Джозеф фон Штернберг, в главной роли Марлен Дитрих). Вершиной позднего художественного творчества писателя считают дилогию о Генрихе IV — «Юность Генриха IV» и «Зрелость Генриха IV».
   Творчество Вольфганга Борхерта, одного из основоположников экспрессионистского направления в западноевропейской литературе 1940-1950-х годов, неизменно вызывает интерес читателей и литературоведов. Он известен не только как

ПРЕДИСЛОВИЕ

3

ПРЕДИСЛОВИЕ

новеллист, но и как драматург и поэт. Будучи тяжело бальным и не имея надежды на выздоровление, Борхерт старался как можно более точно зафиксировать свой взгляд на мир. Именно поэтому лексика его крохотных новелл и притч чрезвычайно скупа, но вместе с тем и особенно выразительна, сродни евангельским текстам.
   Курт Тухольский давно уже признан классиком малой формы. Жанры, которыми он владел с одинаковым мастерством, — это эссе, юмореска, короткая сатира, гротескная зарисовка, памфлет. Тухольский был острым и тонким наблюдателем, мастером критического анализа и философских обобщений. Параллельно в его творчестве шел другой поток, здесь была и проза, и стихи, в которых жил иной Тухольский — лирик, мечтатель, поэт, снисходительный к слабостям, проникнутый безмерной любовью к человечеству.
   Одним из ярчайших образцов немецкой новеллистики XX века, произведением, по которому был снят всемирно известный фильм Стенли Кубрика «С широко закрытыми глазами», является «Новелла снов» Артура Шницлера, австрийского драматурга и писателя, удостоенного в 1885 году ученой степени в области медицины, но оставившего практику ради литературного творчества.
   Йозеф Рот — знаменитый австрийский писатель и публицист, пытающийся объективно и иронично отобразить жизнь послевоенной Европы. Самым известным его произведением является роман «Марш Радецкого», который, как и многие другие произведения Рота, был экранизирован. В новелле «Левиафан», приближенной по стилю к притче, автор показывает одновременно три культуры — еврейскую, русскую и немецкую, одинаково близкие автору, а сама новелла содержит автобиографические элементы.
   Каждая из новелл, представленных в книге, завоевала признание читателей по всему миру и достойна занять свое место среди лучших произведений мировой литературы.

Thomas Mann

TONIO KROGER

    I

   Die Wintersonne stand nur als armer Schein, milchig und matt hinter Wolkenschichten uber der engen Stadt. Nass und zugig war’s in den giebeligen Gassen, und manchmal fiel eine Art von weichem Hagel, nicht Eis, nicht Schnee. Die Schule war aus. Uber den gepflasterten Hof und heraus aus der Gat-terpforte stromten die Scharen der Befreiten, teilten sich und enteilten nach rechts und links. GroBe Schiller hielten mit Wiirde ihr Biicherpackchen hoch ge-gen die linke Schulter gedriickt, indem sie mit dem rechten Arm wider den Wind dem Mittagessen ent-gegen ruderten; kleines Volk setzte sich lustig in Trab, dass der Eisbrei umherspritzte und die Sieben-sachen der Wissenschaft in den Seehundsranzeln klapperten. Aber hie und da riss alles mit frommen Augen die Miitzen herunter vor dem Wotanshut¹

   ¹ Wotanshut, m — шапка Бодана. Бодан — верховный бог в германо-скандинавской мифологии; считалось, что чаще всего он появлялся в образе старца в войлочной шапке

7

THOMAS MANN

und dem Jupiterbart eines gemessen hinschreiten-den Oberlehrers... “Kommst du endlich, Hans?” sag-te Tonio Kroger, der lange auf dem Fahrdamm ge-wartet hatte; lachelnd trat er dem Freunde entge-gen, der im Gesprach mit anderen Kameraden aus der Pfoite kam und schon im Begriffe war, mit ihnen da-vonzugehen... “Wieso?” fragte er und sab Tonio an... “Ja, das ist wahr! Nun gehen wir noch ein bisschen.”
   Tonio verstummte, und seine Augen triibten sich. Hatte Hans es vergessen, fiel es ihm erst jetzt wieder ein, dass sie heute Mittag ein wenig zusammen spa-zieren gehen wollten? Und er selbst hatte sich seit der Verabredung beinahe unausgesetzt darauf ge-freut! “Ja, adieu¹, ihr!” sagte Hans Hansen zu den Kameraden. “Dann gehe ich noch ein bisschen mit Kroger.” — Und die beiden wandten sich nach links, indes die anderen nach rechts schlenderten. Hans und Tonio hatten Zeit, nach der Schule spazieren zu gehen, weil sie beide Hausern angehorten, in denen erst um vier Uhr zu Mittag gegessen wurde. Ihre Vater waren groBe Kaufleute, die bffentliche Amter bekleideten und machtig waren in der Stadt. Den Hansens gehorten schon seit manchem Menschenal-ter die weitlaufigen Holzlagerplatze drunten am Fluss, wo gewaltige Sagemaschinen unter Fauchen und Zischen die Stamme zerlegten. Aber Tonio war Konsul Krogers Sohn, dessen Getreidesacke mit dem

    ¹ Adieu! — (фр.) прощай(те)!

8

  breiten schwarzen Firmendruck man Tag fiir Tag durch die StraBen kutschieren sah; und seiner Vor-fahren groBes altes Haus war das herrschaftlichste der ganzen Stadt... Bestandig mussten die Freunde, der vielen Bekannten wegen, die Miitzen herunter-nehmen, ja, von manchen Leuten wurden die Vier-zehnjahrigen zuerst gegriiBt... Beide hatten die Schulmappen fiber die Schultern gehangt, und beide waren sie gut und warm gekleidet; Hans in eine kurze Seemanns-Uberjacke, fiber welcher auf Schultern und Rficken der breite, blaue Kragen seines Marineanzuges lag, und Tonio in einen grauen Gurt-paletot¹. Hans trug eine danische Matrosenmfitze mit kurzen Bandern, unter der ein Schopf seines bastblonden Haares hervorquolL Er war auBeror-dentlich hfibsch und wohlgestaltet, breit in den Schultern und schmal in den Hiiften, mit freiliegen-den und scharf blickenden stahlblauen Augen. Aber unter Tonios runder Pelzmiitze blickten aus einem brfinetten und ganz sfidlich scharf geschnittenen Gesicht dunkle und zart umschattete Augen mit zu schweren Lidern traumerisch und ein wenig zaghaft hervor... Mund und Kinn waren ihm ungewohnlich weich gebildet. Er ging nachlassig und ungleich-maBig, wahrend Hansens schlanke Beine in den schwarzen Striimpfen so elastisch und taktfest einher-schritten... Tonio sprach nicht. Er empfand Schmerz.

TONIO KROGER

      ¹ Paletot, m — (фр.) пальто

9

  § Indem er seine etwas schrag stehenden Brauen zu-sammenzog und die Lippen zum Pfeifen gerundet сл hielt, blickte er seitwarts geneigten Kopfes ins Wei-§ te. Diese Haltung und Miene war ihm eigentiimlich. g Plotzlich schob Hans seinen Arm unter den Tonios H und sah ihn dabei von der Seite an, denn er begriff sehr wohl, um was es sich handelte. Und obgleich Tonio auch bei den nachsten Schritten noch schwieg, so ward er doch auf einmal sehr weich gestimmt. “Ich hatte es namlich nicht vergessen, Tonio”, sagte Hans und blickte vor sich nieder auf das Trottoir¹, “sondem ich dachte nur, dass heute doch wohl nichts daraus werden konnte, weil es ja so nass und windig ist. Aber mir macht das gar nichts, und ich finde es famos, dass du trotzdem auf mich gewartet hast. Ich glaubte schon, du seist nach Hause gegangen, und argerte mich...” Alles in Tonio geriet in eine hiipfen-de und jubelnde Bewegungbei diesen Worten. “Ja, wir gehen nun also fiber die Walle!” sagte er mit be-wegter Stimme. “Uber den Miihlenwall und den Hol-stenwall, und so bringe ich dich nach Hause, Hans... Bewahre, das schadet gar nichts, dass ich dann mei-nen Heimweg allein mache; das nachste Mal beglei-test du mich.”
      Im Grunde glaubte er nicht sehr fest an das, was Hans gesagt hatte, und fiihlte genau, dass jener nur halb soviel Gewicht auf diesen Spaziergang zu

        ¹ Trottoir, m — (фр.) тротуар

10

  zweien legte wie er. Aber er sab doch, dass Hans seine Vergesslichkeit bereute und es sich angele-gen sein lieB, ihn zu versohnen. Und er war weit von der Absicht entfernt, die Versohnung hinan-zuhalten... Die Sache war die, dass Tonio Hans Hansen liebte und schon vieles um ihn gelitten hatte. Wer am meisten liebt, ist der Unterlegene und muss leiden, — diese schlichte und harte Leh-re hatte seine vierzehnjahrige Seele bereits vom Leben entgegengenommen; und er war so geartet, dass er solche Erfahrungen wohl vermerkte, sie gleichsam innerlich aufschrieb und gewissermaBen seine Freude daran hatte, ohne sich freilich fur seine Person danach zu richten und praktischen Nut-zen daraus zu ziehen. Auch war es so mit ihm be-stellt, dass er solche Lehren weit wichtiger und interessanter achtete als die Kenntnisse, die man ihm in der Schule aufnotigte, ja, dass er sich wah-rend der Unterrichtsstunden in den gotischen Klas-sengewolben meistens damit abgab, solche Einsich-ten bis auf den Grund zu empfinden und vollig auszudenken. Und diese Beschaftigung bereitete ihm eine ganz ahnliche Genugtuung, wie wenn er mit seiner Geige (denn er spielte die Geige) in sei-nem Zimmer umherging und die Tone, so weich, wie er sie nur hervorzubringen vermochte, in das Platschern des Springstrahles hinein erklingen lieB, der drunten im Garten unter den Zweigen des al-ten Walnussbaumes tanzelnd emporstieg... Der

TONIO KROGER

11

Доступ онлайн
350 ₽
В корзину