Стилистика как речеведение : сб. науч. тр. славянских стилистов, посвященный памяти М. Н. Кожиной

СТИЛИСТИКА
КАК РЕЧЕВЕДЕНИЕ 

Сборник научных трудов славянских стилистов, 
посвященный памяти
профессора М. Н. Кожиной 

Под редакцией
проф. Л. Р. Дускаевой 

Москва 
Издательство «ФЛИНТА» 
2019 

2-е издание, стереотипное

УДК 811.161.1'42 
ББК 81.2Рус-5 
        С80 

Р е ц е н з е н т ы :  

д-р филол. наук, проф., действительный член АПН В. Г. Костомаров 

(ИРЯ им. А. С. Пушкина, г. Москва); 

д-р филол. наук, проф. А. П. Сковородников (СФУ, г. Красноярск) 

Р е д а к ц и о н н а я  к о л л е г и я :  

В. В. Васильева, Л. Р. Дускаева (науч. ред.), Ю. М. Коняева (отв. ред.), 

Н. А. Корнилова, А. А. Малышев, К. В. Прохорова 

      Стилистика как речеведение [Электронный ресурс]: сб. науч. 
тр. славянских стилистов, посвященный памяти М. Н. Кожиной / 
под ред. Л. Р. Дускаевой. — 2-е изд., стер. — М. : ФЛИНТА, 2019. 
— 268 с. 

ISBN 978-5-9765-1782-0 

Сборник посвящен памяти профессора Маргариты Николаевны Кожиной, научная деятельность которой составила эпоху в развитии отечественной 
коммуникативно ориентированной лингвистики. Статьи, подготовленные 
известными учеными из России, Болгарии, Польши, Белоруссии, не только 
подводят итоги, но и намечают перспективные направления в развитии 
лингвостилистики.  
Издание 
адресовано 
филологам, 
занимающимся 
проблемами 
функциональной стилистики, когнитивной лингвистики, лингвистики текста и 
культуры речи. 
УДК 811.161.1'42 
ББК 81.2Рус-5 

ISBN 978-5-9765-1782-0
 © Издательство «ФЛИНТА», 2013 

С80

Сборник посвящается светлой памяти  
Маргариты Николаевны Кожиной 

Маргарита Николаевна КОЖИНА 
(1 августа 1925 – 11 августа 2012) 

Доктор филологических наук, 
Заслуженный деятель науки Российской Федерации, 
Заслуженный профессор Пермского университета, 
Почетный профессор Опольского (Польша) университета, 
Профессор кафедры русского языка и стилистики Пермского  
государственного национального исследовательского университета 

– I – 
ВЕКТОРЫ РАЗВИТИЯ СОВРЕМЕННОЙ СТИЛИСТИКИ 
 
 
 
Владимир Александрович Салимовский  
Пермский государственный университет 
 

ВКЛАД М. Н. КОЖИНОЙ В СТАНОВЛЕНИЕ РЕЧЕВЕДЕНИЯ 
 
Возникновение и развитие в начале XX в. теоретической стилистики 
обычно связывают с трудами Ш. Балли и работами представителей школы 
эстетического идеализма (К. Фосслера, Л. Шпитцера, Э. Лерха, Э. Лорка и 
др.). Между тем в 1920–1930-е гг. в рамках чешской и русской лингвистики в качестве ее особой проблемно-тематической области формируется 
еще одно фундаментальное направление стилистических исследований. 
Речь идет о работах лингвистов Пражской школы по теории литературного языка и стилистике и о трудах таких выдающихся русских ученых, как 
М. М. Бахтин, В. В. Виноградов, Г. О. Винокур, Л. П. Якубинский. В драматических условиях советской действительности тех лет работы названных русских филологов, к сожалению, не могли обрести заслуженную известность, поскольку распространение научных идей в стране, особенно в 
гуманитарных дисциплинах, определялось их идеологической оценкой и 
была утрачена возможность свободного международного общения. 
Данное направление стилистических исследований характеризовалось, как известно, особой системой методологических представлений. 
Это положения о необходимости постигать функциональный план языка в 
его связях с внелингвистической действительностью, о важности изучения языка и речи в их единстве, о социальности речи, о плодотворности не 
только синхронического, но и эволюционного описания языка и его стилей, сочетания качественного анализа языковых средств с количественным. 
От концепции Ш. Балли, охватывавшей экспрессивные факты системы языка в их синхронной соотносительности (без выхода в область речи и обращения к экстралингвистическим явлениям), оно отличалось ориентацией на изучение средств языкового выражения с точки зрения их 
функционального назначения – как средств, служащих задачам коммуникации. При этом предметом исследования становились не только собственно системно-языковые факты, но и общие особенности функционирования языка в социально значимых сферах общения. Важнейшее же отличие данного направления от концепции идеалистической школы заключалось в установке на изучение не индивидуальной психологии писателя в 

ее языковом воплощении, а интерсубъективных (надындивидуальных) аспектов стилистических явлений. При этом анализировались как художественные тексты, так и речевые проявления других сфер коммуникации. 
Рассматриваемое функциональное направление стилистических исследований, реализовавшее особую систему методологических положений, отличную от ключевых теоретических идей других стилистических 
школ первой трети XX в., может быть названо функциональной стилистикой в широком значении этого термина или славянской стилистикой    
[Gajda 1991]. 
Если 1920–1930-е гг. – время формирования базовых положений нового направления стилистических исследований, то с середины прошлого 
столетия ситуация в функциональной стилистике начинает восприниматься как кризисная: ее основополагающие идеи по-прежнему остаются не 
развитыми в рамках целостной теории, а общая картина научных представлений оказывается эклектичной. Развернувшиеся в это время дискуссии по вопросам стилистики в советской и чехословацкой лингвистике активизировали 
усилия 
ученых 
по 
разработке 
функциональностилистической теории. Однако сложилась она лишь спустя еще полторадва десятилетия в работах нового поколения лингвистов – А. Н. Васильевой, Б. Н. Головина, М. Н. Кожиной, В. Г. Костомарова, О. Б. Сиротининой, К. Гаузенбласа, А. Едлички, М. Елинка, И. Крауса, Й. Мистрика и др. 
Особая заслуга в построении и верификации этой теории принадлежит Маргарите Николаевне Кожиной, уже в ранних своих исследованиях 
[Кожина 1961, 1962] приступившей к разработке ключевых проблем лингвостилистики, а в период с 1966 по 1972 гг. издавшей три фундаментальные монографии: «О специфике художественной и научной речи в аспекте функциональной стилистики» [Кожина 1966], «К основаниям функциональной стилистики» [Кожина 1968], «О речевой системности научного 
стиля сравнительно с некоторыми другими» [Кожина 1972а]. 
Новаторские идеи этих работ сразу обратили на себя внимание исследователей и получили высокую оценку рецензентов как в отечественной, так и в зарубежной литературе [Валгина, Сенкевич 1973; Васильева 
1968; Костомаров 1970; Кraus 1972; Попов 1974; Scharnhost 1975; Účtováni 
1973]. 
Во введении к первой из указанных монографий М. Н. Кожина излагает свое научное кредо, состоящее в трактовке функциональной стилистики как речеведческой науки. Эта дисциплина, подчеркивает ученый, 
«исследует не столько язык, сколько речь, и поэтому можно было бы ее 
назвать речеведением... Такие проблемы, как «отражение» социального и 
психологического в речи, мышление и речь, экстралингвистические основы и причины возникновения разновидностей речи и другие подобные им, 
являются центральными в функциональной стилистике. Поэтому плодо

творное, перспективное решение этих вопросов во многом зависит от 
комплексного их исследования рядом наук: содружеством лингвистики с 
философией, социологией, эстетикой, литературоведением, психологией, 
физиологией и математикой» [Кожина 1966: 13–14]. Разъясняя свою позицию по вопросу о соотношении языка и речи, М. Н. Кожина отмечает, 
что речь понимается ею как функционирование языка в реальном общении и что именно зависимость от экстралингвистического «придает речи 
специфику, составляет собственно речевое, функциональное» [Кожина 
1966: 13]. 
Следует обратить внимание на новое для середины 1960-х гг., когда 
в языкознании еще господствовал структурализм, понимание возможного 
предмета лингвистической теории как теории речи и на актуальность – 
для наших дней – мысли о необходимости проведения междисциплинарных комплексных исследований речевого общения. 
Оценивая эти теоретические установки на фоне доминировавших в 
лингвистике структуралистских представлений, имеет смысл вспомнить 
замечание Ф. де Соссюра о том, что при построении теории речевой деятельности возможен путь создания не только лингвистики языка, но и 
лингвистики речи [Соссюр 1977: 58]. М. Н. Кожина, отказавшись от представлений о языке (langue) как единственно подлинном предмете языкознания, приступила к систематической разработке стилистической теории 
речи. 
Это дает основание утверждать, что в языкознании второй половины 
XX в. труды М. Н. Кожиной стали одним из первых проявлений переориентации исследований с системно-структурной парадигмы на функционально-коммуникативную. 
Разработка стилистической концепции употребления языка в реальном общении знаменовала собой выход функциональной стилистики из 
кризиса и обеспечила ее последующее интенсивное развитие на собственной теоретической основе. Сам термин функциональная стилистика стал 
использоваться в новом значении, сложившемся в этой концепции: 
«Функциональная стилистика – это лингвистическая наука, изучающая 
особенности и закономерности функционирования языка в различных видах речи, соответствующих тем или иным сферам человеческой деятельности и общения, а также речевую структуру складывающихся при этом 
функциональных стилей и нормы отбора и сочетания в них языковых 
средств» [Кожина 1966: 13]. 
Исходный методологический принцип созданной М. Н. Кожиной 
концепции – необходимость изучения языка-речи в единстве с другими 
сущностными свойствами человека, а именно с его деятельностью и сознанием. По отношению к стилевой дифференциации речи этот принцип 
конкретизируется как представление о детерминированности речевой ор

ганизации видом социальной деятельности в единстве с соответствующей 
формой общественного сознания, а также типом творческого мышления, 
целями коммуникации. 
Отсюда вытекает, что речь изучается как проникнутая социальными 
и психологическими факторами, как «погруженная в жизнь». Можно, следовательно, утверждать, что в работах М. Н. Кожиной второй половины 
1960-х – начала 1970-х гг. основным предметом изучения становится дискурс и что рассматриваемая концепция представляет собой одно из самых 
ранних лингвистических направлений дискурсивного анализа. 
Базовые понятия этой концепции «функциональный стиль речи», 
«стилистико-речевая системность», «стилевая макроокраска», «стилистические средства», «экстралингвистические основы функционального стиля», «специфические стилевые черты», «стилевая норма». 
Экспликация каждого из данных понятий, по существу, была продолжением обсуждения вопросов, поднятых в дискуссии середины 1950-х гг. на 
страницах журнала «Вопросы языкознания». Особенно это относится к 
понятию «стиль». 
Как известно, завершая дискуссию, В. В. Виноградов в своей дефиниции стиля подчеркнул его соотнесенность со сферой языка и с той или 
иной функцией в речевой общественной практике народа. В этом проявилась полемика ученого с трактовкой Ю. С. Сорокиным стиля речи как 
свойства индивидуального высказывания. 
М. Н. Кожина, возвращаясь к этому спору, предложила свою трактовку стиля, в которой сохранила акцент на его социальной осознанности 
и детерминированности сферой общения, но при этом, в отличие от 
В. В. Виноградова, определила стиль не как совокупность приемов употребления средств речевого общения (понятие, не поддающееся однозначной интерпретации в отношении к системе и к узусу), а как феномен собственно речевой (как стиль речи).  
Этим была заложена основа ее концепции: «Функциональный стиль 
речи – это определенная социально осознанная разновидность речи, соответствующая той или иной сфере общественной деятельности и форме 
сознания, обладающая своеобразной стилистической окраской, создаваемой особенностями функционирования в этой области языковых средств 
и специфичной речевой организацией (структурой), имеющая свои нормы 
отбора и сочетания языковых единиц, определяющиеся задачами общения 
в соответствующей сфере» [Кожина 1966: 13]. 
Представление о природе функционального стиля речи углубляется 
М. Н. Кожиной введением понятия стилистико-речевой системности: 
функциональный стиль «является такой организацией (или системой, 
структурой), элементы которой теснейшим образом функционально взаимосвязаны в единое целое, то есть связаны на основе выполнения ими ка

кой-то одной определенной функции» [Кожина 1968: 110]. Автор говорит 
здесь о взаимосвязи разноуровневых языковых единиц – в пределах уровней и между ними – на текстовой плоскости, о взаимосвязи, создаваемой 
реализацией не индивидуальной целеустановки автора текста, а такой 
функции (коммуникативной цели), которая задана назначением соответствующей формы общественного сознания, например, науки, искусства, 
права. Таким образом, обращаясь к проблеме целенаправленности речи, 
М. Н. Кожина развивает мысль ранних работ Г. О. Винокура об объективности коммуникативного задания: цель состоит «не в том, чего хочет реально, житейски оратор или поэт, а в самом соотношении словесных элементов, создающих данное стилистическое построение» [Винокур 
1990: 27]. Причину создания такой, а не иной разновидности стилистикоречевой организации М. Н. Кожина видит в характере базовых экстралингвистических факторов, сущностно связанных с речью (в своеобразии вида деятельности, формы сознания, в их назначении). 
С опорой на категорию стилистико-речевой системности разрабатывается понятие стилевой нормы [Кожина 1969а, 1971а]. Исходное понимание нормы языка как традиционных реализаций элементов языковой 
системы (Э. Косериу) развивается и конкретизируется включением в анализ представления о специфических целях и задачах коммуникации в каждой из ее основных сфер и о возникновении устойчивых реализаций 
системы языка в процессе оптимальной актуализации этих коммуникативных целей. В результате стилевая норма трактуется как навыки наиболее целесообразного в каждой сфере общения (в каждом функциональном 
стиле) отбора и сочетания языковых средств, тем самым создания определенной стилистико-речевой организации. М. Н. Кожина выступает с инициативой придания практической стилистике функциональной направленности и реализации функциональных методик в практике вузовского и 
школьного преподавания [Кожина 1969б]. 
В концепции ученого представлена также новая трактовка понятия 
стилеобразующие средства. Ими оказываются не только и не столько языковые единицы, имеющие внеконтекстуальные стилистические коннотации, сколько так называемые нейтральные единицы, которые, однако, в 
той или иной сфере общения активизируют специфические функциональные значения, определяемые общим коммуникативным заданием данной 
сферы, и тем самым оказываются стилистическими в конкретной речевой 
системе. К тому же в создании стиля участвует фактор частоты употребления языковых средств. 
По-новому интерпретируется и тесно связанное с категорией речевой системности понятие стилевая черта. М. Н. Кожина переходит от традиционных, содержащихся еще в античных риториках представлений о 
качествах хорошей речи (таких, например, как правильность, точность, 

выразительность) и последующих модификаций этих представлений в работах по стилистике и культуре речи к истолкованию стилевой черты как 
проявления специфики того или иного функционального стиля в его особых качественных характеристиках. Например, специфической чертой научного стиля, определяемой природой научного познания, направленного 
на обнаружение общего, закономерного, и абстрактным научным мышлением, является отвлеченно-обобщенность речи. Специфической чертой 
официально-делового стиля выступает императивность речи, непосредственно выражающая регулировочную функцию права. Это основные и в то 
же время первичные стилевые черты указанных речевых разновидностей. 
Вторичные же черты связаны уже не с базовыми экстралингвистическими 
факторами, а с дополнительными коммуникативными задачами или же с 
ситуативными условиями общения. 
Характеризуя специфические стилевые черты речевых разновидностей, М. Н. Кожина внесла значительный вклад в разработку ключевых 
проблем стилистики художественной речи. В ходе глубокого и тонкого 
лингвистического анализа классических произведений русской литературы она предложила новое понимание конструктивного принципа речевой 
организации художественного текста, назвав эту стилевую черту художественно-образной речевой конкретизацией. Проявляется она «в такой намеренно созданной по законам искусства организации речевых средств.., 
благодаря которой слово-понятие “переводится” в слово-образ [...] И отбор слов, и вместе с тем звучание их, и выбор средств их грамматического 
оформления, и синтаксис, и ритм, и интонация – все это вместе направлено на выражение данного образа (в том числе “микрообраза”)» [Кожина 
1966: 91, 126]. При обосновании этой стилевой черты М. Н. Кожина реализовала междисциплинарный подход, опираясь на исследования по психологии речи и мышления. 
Объяснение причин стилевого варьирования речи потребовало углубленного изучения экстралингвистических факторов. Особенность разработанной М. Н. Кожиной [Кожина 1968] классификации этих факторов 
заключается в том, что, в отличие от других классификаций, она является 
не эмпирической, а входит в теорию в качестве ее органического звена, 
основывается на исходных ее посылках. 
Действительно, принцип изучения речи в единстве с видами социальной деятельности и формами общественного сознания мотивирован 
представлением об особой лингвистической значимости этих неязыковых 
факторов как тесно связанных с природой языка-речи. Само понятие 
«сфера общения», принятое большинством ученых в качестве опорной категории при выделении функциональных стилей, является недостаточно 
определенным и требует экспликации. По мысли М. Н. Кожиной, с лингвистической точки зрения сфера общения как раз и определяется единст