Интеграция России в мировое хозяйство и ее экономическая безопасность

С.И. Горбань
Интеграция России 
в мировое хозяйство  
и ее экономическая безопасность 
Рекомендовано к изданию Учебно-методическим центром 
«Профессиональный учебник» в качестве монографии 
Закон и право  Москва  7

ÓÄÊ 346(470+571) 
ÁÁÊ 65.5+65.9(2Ðîñ)-983  
       Ã67 
Главный редактор издательства  Н.Д. Эриашвили, 
кандидат юридических наук, доктор экономических наук, профессор, 
лауреат премии Правительства РФ в области науки и техники 
Горбань, Сергей Иванович. 
Г67     Интеграция России в мировое хозяйство и ее экономическая безопасность: монография / С.И. Горбань. — М.: 
ЮНИТИ-ДАНА: Закон и право,
 — 351 с.  
 
7
ISBN 978-5-238-01539-2 
Агентство CIP РГБ 
В монографии представлены современные знания об известных сегодня противоречивых, гипотетически опасных процессах интеграции, 
ближайших и отдаленных последствиях для экономики России в глобальном хозяйстве в условиях втягивания экономик отдельных стран в 
общую мирохозяйственную деятельность. 
Для специалистов в области мирохозяйственных связей и международных экономических отношений, а также студентов, обучающихся по 
специальностям «Мировая экономика», «Международные экономические 
отношения» и  др. 
ÁÁÊ 65.5+65.9(2Ðîñ)-983 
ISBN 978-5-238-01539-2 
© ИЗДАТЕЛЬСТВО ЮНИТИ-ДАНА, 2008 
Принадлежит исключительное право на использование и распространение издания. 
Воспроизведение всей книги или какой-либо ее 
части любыми средствами или в какой-либо 
форме, в том числе в Интернет-сети,  запрещается 
без письменного разрешения издательства. 
© Оформление «ЮНИТИ-ДАНА», 2008 

Введение 
Инновационные знания —  
основа организации мирового хозяйства 
В теории международной торговли доглобального периода стандартными являлись предположения, что производственные факторы 
(труд и капитал) остаются в национальных границах, в то время как 
знания свободно преодолевают все границы. В наше время они 
распространяются и через Интернет, и через все более развитые 
филиальные сети транснациональных корпораций.  
Основой глобализации послужили новая мировая инфраструктура информационных технологий и политика либерализации управления. В глобальной экономике институциональные элементы работают как единое целое в реальном масштабе мирового пространства и единого времени. В то же время между глобальной и локальной стратегиями вступления в мировую систему разделения труда 
отдельных стран или их группировок нет особых различий. Доступность мирового опыта и знаний в этой области облегчает процесс 
подготовки к вступлению, например, в ВТО или в другие глобальные хозяйственные союзы. Это способствует «втягиванию» разных 
стран в глобальную экономическую систему и в конечном счете 
повышает эффективность функционирования глобальной системы в 
целом. Современный этап развития мирового рынка характеризуется нестабильностью и динамичностью глобализации бизнеса. 
Широкое внедрение мировых информационных систем привело 
не только к использованию электронной коммерции, но и к появлению тенденции перехода к так называемым сетевым организациям, 
подразделения которых географически удалены друг от друга. Сетевая организация может консолидировать ресурсы по всему миру, что 
является одним из решающих факторов успеха в глобальной эффективности производства, обмена, распределения и организации потребления благ.  
Тенденции инновационного развития Европейского Союза и России. 
Характерной особенностью вхождения стран Европы и России в 
глобальное хозяйство является возрастание роли инновационных 
знаний в области научно-технического прогресса как основы прогресса и общественного развитии. Как отмечает профессор РНВШУ 
АН В.С. Циренщиков в своей статье «Тенденции инновационного 
развития Европейского Союза», весь развитый мир, Европа и Россия, оставляют позади эпоху индустриализации и устремляется в 
постиндустриальное будущее. Этот процесс сопровождается перехо 
3 

дом на новый экономический образ мышления, главное содержание которого отражает тенденции инновационного глобального 
развития. 
О понятиях, терминологии и используемом в глобальном хозяйстве 
инструментарии. Попытки объяснения содержания наблюдаемого сегодня в развитых странах процесса формирования нового типа экономики и экономического развития повлекли введение в экономический 
оборот массы понятий, не находящих пока общепризнанной однозначной трактовки как в отечественной, так и в иностранной литературе. 
Современные публикации насыщены такими перекочевавшими 
из англоязычных изданий понятиями, как инновационное развитие, 
новая экономика, инновационная система, интеграция, глобализация. Отечественные и зарубежные авторы научных и публицистических работ нередко вкладывают в эти термины разное содержание, 
следствием чего являются различия в оценках хозяйственной ситуации, а зачастую и ложное представление о сути явлений современного экономического развития. Это затрудняет разработку адекватной хозяйственной политики, приводит к ошибкам в ходе ее реализации. 
Позиция автора заключена в том, что традиционное понятие 
«научно-технический прогресс» (технологические сдвиги в западной 
трактовке) не потеряло свей актуальности и продолжает оставаться 
обобщающим понятием. Наблюдаемый сегодня прогресс общественного развития не отменяет действующих закономерностей экономического развития. Главным источником удовлетворения возвышающихся общественных потребностей по-прежнему служит научно-технический прогресс (НТП), выступающий в революционной 
и эволюционной формах. Именно НТП формирует материальную 
основу для вывода производительных сил на все более высокий 
уровень, обеспечивая последовательное формирование все более 
совершенных технико-экономических укладов. Причем на начальном этапе образования каждого нового технико-экономического 
уклада НТП сначала выступает преимущественно в революционной 
форме, несущей постоянно нарастающий в ходе такой смены уклада потенциал «созидательного разрушения». Впоследствии широкое 
распространение нового уклада на все экономическое пространство 
обусловливается преимущественно эволюционными формами НТП. 
Ускорение темпов НТП в последние десятилетия, сопровождаемое резким сокращением и модификацией инновационного цикла 
под воздействием кардинальных прорывов в науке и технике, вносит 
существенные коррективы в рассмотренную схему. Так, в процессе 
 
4 

доведения «от идеи» до рынка многих новейших продуктов и услуг 
(наноматериалы, программное обеспечение и др.) отдельные стадии 
этого цикла, например прикладные исследования или/и опытноконструкторские разработки, часто могут оказываться невостребованными и излишними. Время появления и освоения на рынке нововведений, таким образом, существенно сокращается, но повышаются возможности вывода на рынок все более новых продуктов. Это 
приводит к ситуации, когда новый продукт, не успев даже занять 
свою нишу на рынке, вытесняется более новым товаром. И этот 
процесс при общей тенденции к сокращению жизни появляющихся 
новаций нарастает лавинообразно.  
В то же время процесс разработки и освоения современных технологий, все в большей мере выходя за национальные рамки и 
приобретая глобальный характер, обусловливает углубление хозяйственной региональной интеграции и генеральную тенденцию ее 
глобализации. Происходит существенное сжатие длинного цикла 
экономической конъюнктуры, заметное сокращение сроков формирования современного уклада. Революционная форма НТП становится преобладающей. Процесс появления и широкого распространения нововведений приобретает взрывной, убыстряющийся и 
практически непрерывный характер, практически не оставляя 
места эволюционным формам НТП. Именно характеристике такого нового технико-экономического уклада, начавшего формироваться в ходе наблюдаемого сегодня развертывания очередного, 
пятого длинного цикла Н.Д. Кондратьева, и призвано, по нашему 
мнению, служить многообразие терминов. Напомним некоторые 
из положений учения Н.Д. Кондратьева о больших волнах экономики в интерпретации понятия «экономический инструментарий». 
Теория длинных волн Н.Д. Конратьева, ее развитие и использование в описании глобальных процессов и явлений. Мысль о том, что 
динамика экономической жизни при капиталистическом строе общества носит не простой и линейный, а сложный и циклический 
характер, в настоящее время можно считать общепризнанной. Так 
рассуждал Н.Д. Кондратьев, завершив свое научное исследование 
природы цикличности и ее закономерностей. Однако вопрос о природе и даже типах волнообразно-циклических колебаний этой, в 
современных терминах, глобальной динамики еще не вполне выяснен и требует дальнейшего изучения. Это необходимо не только для 
выяснения закономерностей развития хозяйства отдельных стран, 
но и для уяснения особенностей развития хозяйства при государственном капитализме, а также для установления и уточнения самих 
методов изучения экономической динамики и конъюнктуры. 
 
5 

По утверждению Н.Д. Кондратьева, к вопросу о волнообразноциклических колебаниях в динамике хозяйства экономическая 
мысль пришла, отправляясь от изучения кризисов. Капиталистические кризисы с их разрушительным воздействием на хозяйство были слишком ярким явлением деятельности, чтобы не привлечь к 
себе внимание экономистов. Исследования Н.Д. Кондратьева показали, что уже первые экономисты классической школы, а несколько позднее, например, такой автор, как Сисмонди, натолкнулись на 
явление экономических кризисов. Но это было время, когда капиталистические страны только вступали в полосу повторяющихся 
кризисов. Вот почему ни классики, ни Сисмонди не могли дать не 
только удовлетворительного объяснения, но даже достаточно точного описания кризисов. Однако с конца 20-х годов ХIХ в. кризисы с 
редкой для социально-экономических явлений регулярностью 
(примерно 7—11 лет) следуют один за другим, потрясая народное 
хозяйство. Естественно, внимание к ним со стороны экономической мысли усилилось. В то же время наука получает в свое распоряжение все более обширный фактический материал. И в 1850—
1860-е годы в трудах Маркса, Родбертуса и Жюдгляра устанавливаются два положения, чрезвычайно важные для понимания природы 
кризисов: во-первых, что они периодичны и, во-вторых, что они 
органически присущи капиталистическому строю. В дальнейшем 
теорию этой проблемы мы находим в специальных работах авторов 
различных направлений (Туган-Барановский и Гильфердинг, Поле 
и Шпитгорф, Лескюр Афталион, Митчель и др.), где кризисы подвергались подобному изучению и описанию.  
Вместе с тем, чем дальше шло изучение повторяющихся капиталистических кризисов, тем более очевидным становилось то, что 
кризис преставляет собой лишь одну фазу капиталистического цикла, что целый цикл, как правило, слагается из трех основных фаз: 
подъем — кризис — депрессия и что понять кризисы можно лишь в 
результате изучения всех фаз цикла. Этому нараставшему убеждению, как оценил это Н.Д. Кондратьев, впервые дал определенное 
выражение В. Зомбарт. В начале 90-х годов ХIХ в. он заявил, что 
теория кризисов должна превратиться в более общую теорию — 
теорию конъюнктуры и ее колебаний в целом. Дальнейшее развитие теории пошло именно в этом направлении. И сегодня, в начале 
ХХI в., мы являемся свидетелями распространения этих положений 
на глобальные экономические процессы и явления. 
Таким образом, отправляясь от проблемы кризисов, экономическая мысль шаг за шагом пришла к теории циклов конъюнктуры. 
Проблема кризисов от этого, конечно, не потеряла своей актуаль 
6 

ности, но она рассматривается в связи с проблемой хода и циклов 
конъюнктуры в целом. 
Циклы, о которых идет речь, — это 7—11-летние капиталистические циклы. И хотя до настоящего времени мы не имеем единого общепризнанного объяснения таких циклов, тем не менее их морфология, последовательность и симптомы развитие изучены довольно полно. Получили заметное развития и методы их изучения. В настоящее 
время теория циклов и кризисов вплотную подошла к проблеме прогноза их хода. 
Однако 7—11-летние циклы, по-видимому, не являются единственным типом циклов конъюнктуры. В действительности динамика 
капиталистического хозяйства сложнее. 
Наряду с этими циклами, которые мы условно по продолжительности назовем средними, за последнее время отмечается существование малых циклов со средней продолжительностью около 3,5 
лет. Но этого мало. Есть основания думать, что существуют также 
большие циклы динамики капиталистического хозяйства со средней 
продолжительностью около 50 лет. 
Возможно, что существуют иные формы колебаний в динамике 
развития капиталистического хозяйства. Но даже если признать, 
что наряду со средними циклами существуют циклы малые и большие, то и в этом случае проблема экономической динамики значительно усложняется. 
Реальный процесс динамики хозяйственной жизни един. Однако  
если мы, анализируя и разлагая такой процесс на простейшие элементы и формы, признаем существование различных типов циклов 
в данной динамике, то должны признать, что эти циклы как-то переплетаются между собой и оказывают друг на друга то или иное 
влияние. Отсюда ясно, что проблема динамики оказывается значительно сложнее, чем это было при наличии одних только средних 
циклов. Очевидно, что разработка проблемы динамики в этом более 
сложном виде может пролить новый свет и на явления средних капиталистических циклов и кризисов. 
Нас не интересует вопрос о малых циклах, о том, существуют ли 
они в действительности, и если да, то какова их природа — так рассуждал Н.Д. Кондратьев. Мы рассматриваем здесь лишь вопрос о 
больших циклах, и притом не в полном объеме. Мы хотели изложить лишь некоторые данные по вопросу о том, существуют ли 
большие циклы и как они проявляются.  
Вопрос о больших циклах еще не разработан, да и в литературе 
пока нет определенного признания даже их существования. Однако 
отдельные авторы все же касались этого предмета, правда, их под 
7 

ходы носили довольно отрывочный и случайный характер. Одни из 
них склонны признать вероятность существования больших циклов. 
Другие констатируют существование длительных периодов повышения и понижения конъюнктуры, но не дают определенного ответа на вопрос о цикличности в смене таких периодов. Иные, отмечая большие периоды подъемов и понижений конъюнктуры, определенно отрицают их цикличность, рассматривая такие явления как 
случайные. 
К числу авторов, указывающих на вероятность существования 
больших циклов, как определил Н.Д. Кондратьев, принадлежал 
Мур, долго и упорно изучавший вопрос о циклах экономической 
динамики. В процессе этого изучения он пришел к признанию существования строгой 8-летней периодической цикличности экономической динамики. Периодические циклы экономической жизни 
в глобальном пространстве и времени Мур считает производными и 
сводит их к периодическим циклам урожаев. Последние он считает 
основными и объясняет их наступление космическими факторами 
— периодическими колебаниями в количестве осадков в связи с 
изменениями в положении Венеры относительно Солнца и Земли. 
Мур не занимается специально проблемой больших циклов, однако, изучая 8-летние циклы, он определенно и дважды сталкивается с проблемой больших циклов. В первой своей работе он признает вероятность существования больших циклов продолжительностью 33 года. Однако в этой работе ученый исследует данные за 
сравнительно короткий период и вероятность 33-летних циклов 
констатирует лишь на материалах об урожае и выпадении осадков. 
Во второй своей работе он исследует движение цен за 96 лет и наряду с 8-летними циклами констатирует вероятность больших циклов продолжительностью между 16—24 годами и в 48 лет. 
Однако, оказавшись перед проблемой больших циклов в глобальном пространстве и времени, Мур оставляет открытым окончательный вопрос не только о продолжительности этих циклов, но и 
об их реальности. Он не высказывает окончательного мнения о 
том, имеются ли в действительности большие циклы, или замеченные им большие волны являются лишь формой векового движения.  
К признанию существования больших циклов в глобальном пространстве и времени (хотя также весьма неопределенно) склоняется 
и Лескюр. Он дает эмпирическое описание больших циклов, выраженных в колебаниях товарных цен, заработной платы, процента на 
капитал и ренты со второй половины XIX в. Вместе с тем он пытается  доказать, что в периоды повышения цен особенно быстро растут и производство, и предложение, и спрос. Наоборот, в период 
 
8 

длительного понижения цен указанные элементы или падают, или 
стационарны, или растут весьма медленно. Иначе говоря, он склонен признать наличие больших волн в колебаниях почти всех экономических элементов. При этом Лескюр, по-видимому, рассматривает смену периодов длительного повышения и понижения 
конъюнктуры как процесс волнообразно-циклический с продолжительностью до 50 лет. Ту же мысль о существовании больших циклических колебаний он высказывает мимоходом и в крайне неопределенной форме в более ранней работе о кризисах. 
Афталион в своей работе о кризисах равным образом наряду со 
средними циклами отмечает наличие длительных колебаний конъюнктуры. Он не квалифицирует такие циклы как большие, не указывает на их продолжительность, однако и не рассматривает их и 
как случайные колебания. В глобальном пространстве и времени 
ученый также ничего не говорит о больших циклах, но по существу 
близко подходит к данной проблеме.  
Из этого следует, что начало изучению средних циклов и кризисов в глобальном пространстве и времени, в частности, было положено еще со второй четверти XIX в.  
В процессе изучения циклов и кризисов Шпитгоф приходит к 
необходимости ввести понятие о двух типах периодов экономической динамики. Каждый из них состоит из нескольких средних 
циклов. Но в то время как один их них характеризуется общей повышательной тенденцией, другой — общей понижательной тенденцией, признаками застоя. Поскольку, по мнению Шпитгофа, эти 
периоды сменяют друг друга, по существу они оказываются как бы 
двумя частями волны большого цикла: повышательной и понижательной. Шпитгоф не квалифицирует их смену как циклическую, 
но устанавливаемые им эпирические периоды внушают мысль о 
такой цикличности. Он устанавливает понижательный период с 
1822 по 1843 г., повышательный — с 1843 по 1874 г., новый понижательный период — с 1874 по 1894 г. и повышательный — с 1894 
по 1913 г. 
Эмпирическим методом картину больших циклов (по крайней мере, в области цен) рисует также Лейтон, не делая, однако, каких-либо 
общих выводов о реальности больших циклов и сводя констатированные им волны колебаний цен к изменению покупательной силы денег. 
Отмечая наличие больших волн в движении цен, определенно 
признают их случайный характер, обусловливаемый изменениями в 
добыче золота, Каутский и Кассель. Из русских авторов Л.Троцкий, 
признавая наличие больших волн конъюнктуры, отрицает закономерно циклических характер подобных колебаний и рассматривает 
 
9 

их как следствие привходящих, и в этом смысле случайных, обстоятельств экономического и политического характера. 
Новая терминология и инструментарий понятий «новая экономика», 
«экономика, основанная на знаниях», «инновационная экономика» и 
др. Не случайным, как отмечает В.С. Циренщиков в статье «Тенденции инновационного развития Европейского Союза сегодня», 
можно считать и примерное совпадение появления термина «новая 
экономика» и широкого распространения сопутствующих ему определений «экономика, основанная на знаниях», «инновационная 
экономика», «национальная инновационная система» с началом 
фазы расширения очередного длинного цикла (середина — конец 
1090-х годов). Используемые для характеристики в принципе одного и того же явления —процессов формирования нового уклада, эти 
показатели, однако, имеют разные источники появления. «Новую 
экономику», по мнению В.С. Циренщикова, можно отнести к экономическому жаргону, применявшемуся для толкования проявившихся в 1990-е годы различных новых, трудно объяснимых явлений 
экономического развития, прежде всего в США, которые не получили к тому времени достаточного научного обоснования. 
Остальные из приведенных выше терминов — это главным образом продукт серьезных теоретических разработок и новых экономических концепций таких выдающихся экономистов, как Н. Кондратьев, Й. Шумпетер, Б. Лундвал, Р. Нельсон, К. Фримен, Ф. 
Хайек, Р. Коуз, Д. Норту, труды которых привели к созданию современных концепций инновационного развития. 
В дальнейшем термин «новая экономика» стал не вполне оправданно отождествляться с концептуальными понятиями «экономика, 
основанная на знаниях» и «инновационная экономика». В настоящее время такое отождествление прочно вошло в экономический 
обиход и в принципе считается общепринятым.  
Название «новая экономика», однако, сегодня употребляется и в 
отличном от уже упомянутого выше содержании. Например, 
С. Меньшиков в учебном пособии «Новая экономика» рассматривает вопросы о том, какой рыночная экономика стала в результате 
столетий постепенного развития и совершенствования, после того 
как были преодолены многие прошлые недостатки. Это далеко не 
идеал, а скорее весьма жесткий и беспощадный механизм, но это 
лучшая рыночная экономика из тех, что существуют в современном 
мире. Она является и неким ориентиром, на который желательно 
равняться, не повторяя тех недостатков, которые Запад так и не 
смог преодолеть, и не копируя слепо и бездумно тот зарубежный 
опыт, который при всем желании к российской действительности 
 
10