Идеология и политика

Москва
2011

Н. М. Сирота

ИДЕОЛОГИЯ
И ПОЛИТИКА

Допущено Научнометодическим советом по политологии
Министерства образования и науки Российской Федерации
в  качестве учебного пособия для студентов
высших учебных заведений

УДК  32.001
ББК  66.0

ISBN 978–5–7567–0609–3
©
Сирота Н. М.,  2011
©
Оформление. ЗАО Издательство
«Аспект Пресс»,  2011
Все учебники издательства «Аспект Пресс» на сайте
www.aspectpress.ru

УДК 32.001
ББК 66.0
С40

Р е ц е н з е н т ы:
доктор социологических наук, профессор Б. А. Исаев,
доктор философских наук, доцент Р. А. Хомелева

Сирота Н. М.

С40
Идеология и политика: Учеб. пособие для студентов вузов / Н. М. Сирота. — М.: Аспект Пресс, 2011. — 216 с.

ISBN 978–5–7567–0609–3

В учебном пособии раскрыта роль идеологии как рациональноценностной мотивации политического поведения, рассматриваются генезис
и современные формы традиционных идеологий (либерализма, консерватизма, социализма) и их российских версий, а также идеологических
течений современности — умеренных (феминизма, технократизма, коммунитаризма) и радикальных (анархизма, антиглобализма, фашизма, исламизма). Анализируется взаимодействие существующих идеологий (дискурс). Идеологическая картина мира освещается в контексте глобальных
политических процессов.
Материалы пособия будут полезны преподавателям и аспирантам в
практической деятельности, всем интересующимся идеологическими аспектами мирового развития. Они помогут студентам в изучении идеологических и политических процессов глобализирующегося мира, трансформационных изменений российского социума.

Введение

Десятилетие после окончания холодной войны было периодом известного снижения роли идеологий как мотивационной основы политики.
Распад СССР как глобального политического противника привел к частичной деидеологизации внешней политики США и ее концентрации на
проблеме национальных интересов, прежде всего в экономической области. На рубеже 1980х и 1990х годов, как и в 1960е годы, высказывались поспешные суждения об исчерпании идеологиями своих функций,
их исчезновении из мировой политики и международных отношений.
События начала ХХI в. дают основания утверждать, что неопределенность в идеологической сфере, наступившая в результате завершения
биполярной конфронтации, сменяется ростом влияния идеологических
систем, новой идеологизацией, которая становится важным фактором
формирования полицентрического миропорядка. Доказательством тому
служат следующие реалии.
Большинство идей, рожденных в предыдущие столетия, не утратили
своего научного и идеологического значения, хотя и могут рассматриваться как этапы в становлении мировоззренческих систем, формы, в
которые облекалась философская и политологическая мысль, претендовавшая на объяснение и преобразование мира в сравнительно недалеком прошлом. Идеологические процессы инерционны, и их продолжительность измеряется активной общественной деятельностью целых
поколений.
Глобальным экономическим, социокультурным и национальноэтническим сдвигам, сопровождающим переход к постиндустриализму,
сопутствуют идейные и идейнополитические трансформации, изменения в содержании наиболее влиятельных идеологий, функционально задействованных в политических системах государств, в международной политике и транснациональных политических процессах.
Противоречия глобализации дали мощный импульс кристаллизации и усилению влияния ряда идейнополитических течений, еще недавно пользовавшихся ограниченной поддержкой социума (экологизм,
феминизм, коммунитаризм), и стимулировали появление антиглобализма — идейнополитического течения, синтезировавшего демократические, левые и альтернативистские идеи.
Обозначилось намерение политического класса стран Запада, и
прежде всего США, выдавать либеральноконсервативные идеи за

концептуальную основу универсальных моделей организации социального устройства отдельных государств и мирового сообщества в целом;
в то же время все более широкое распространение получают антиамериканские и антилиберальные ориентации, ужесточается идейнополитическое сопротивление глобализму.
Усиливается тенденция к срастанию идеологии с геополитикой и
геостратегией. Особенно отчетливо она проявляется в либеральнопрагматических идеологемах «демократизации мира» как средства
обеспечения национальной безопасности США, «гуманитарных» и
«превентивных» интервенций с целью защиты прав человека, «оси зла»
и «государствизгоев» как главной угрозы миру и стратегической необходимости ее нейтрализации. Органическое соединение идеологии
и геополитики характерно для работ одного из крупнейших современных политических мыслителей Зб. Бжезинского, в течение второй половины ХХ — начала ХХI в. плодотворно разрабатывающего государственную идеологию США — идеологию американизма.
Идейные ценности являются важнейшим компонентом «мягкой
силы» как одной из ключевых составляющих могущества и возможностей государств. Информационноидеологическая и культурная экспансия Соединенных Штатов служит средством реализации их стремления
к мировому лидерству. Неслучайно известные политики неоднократно
заявляли о важности для Соединенных Штатов развертывания идеологического наступления во имя продвижения американских ценностей
по всему миру.
В последние десятилетия резко активизировался радикальный исламизм — идеологическое течение, отразившее энергетику озлобленной и обездоленной части мусульманского населения, рассматривающего Запад как первопричину своей отсталости и приниженности. Исламоэкстремизм стимулируют и такие факторы, как арабоизраильский
конфликт, иностранные вторжения на территорию исламских государств
(будь то американское в Ирак или советское в Афганистан), навязывание арабскому миру стандартов либеральной демократии. Исламоэкстремизм завоевал популярность в массах своей напористостью, простотой и доступностью проповедуемых догм и способов решения общемусульманских и глобальных проблем. Его адепты ставят своей задачей
создание халифата, охватывающего не только мусульманские страны,
но и территории с компактным проживанием мусульман.
Рост интереса к идеологической проблематике наблюдается в российском научном сообществе. Дискутируется вопрос о необходимости
и возможности разработки объединяющей идеологии для современной
России. Некоторые ученые видят в ней фактор достижения консенсуса
по основным направлениям реформирования страны, цивилизацион

ного и политического самоопределения1. Их оппоненты, на наш взгляд,
резонно обращают внимание на невозможность выработки единого
идейного вектора для подавляющего большинства нации при существующих в настоящее время разбросе мнений и остроте споров. Задача
эффективного государства, считают они, состоит в создании благоприятных условий для длительного и противоречивого взаимодействия различных субъектов всех сфер жизни, которое может стать средой, способной постепенно формировать национальную идею2.
Нередки и высказывания в пользу выдвижения некоей консолидирующей идеи для российского общества. Но такая идея обычно возникает в государствах, претендующих на особую, мессианскую роль в мире
(США, СССР), или порождается стремлением правящих кругов объединить разобщенное население против внутренних и внешних врагов,
как это имело место, например, в предвоенной Германии. Попытки же
консолидации российского общества на базе «нового мессианства» или
борьбы против «когото» могли бы существенно осложнить положение
страны, ослабить ее позиции.
Не имеет под собой серьезных оснований намерение некоторых авторов представить в качестве объединяющей идеи (и даже идеологии)
идею «суверенной демократии»3, некорректную, двусмысленную, отнюдь не способствующую осмыслению и прогнозированию перспектив развития политической системы России. Если формулировка «суверенная демократия» используется для акцентирования специфики
демократии в России, то ее логичнее было бы назвать российской демократией наряду с американской, британской, французской и т.д., отличающихся своеобразием. Если предполагается подчеркнуть независимость России от внешних влияний, то термин «суверенитет» обычно
применяется для характеристики государств, а не режимов. Изза противоречивости основных посылов идея «суверенной демократии» весь1 См., например: Волков Ю. Г. Политическая идеология современной России // Российская историческая политология / Под ред. С. А. Кислицына. Ростов н/Д. 1998; Кузнецов В. Н. Идеология: Социологический аспект: Учебник. М., 2005; Славин Б. Ф. Россия в
поисках идеологии // Свободная мысль. 2008. № 5.
2 См.: Лукин В. П. Глобальная роль России и европейская идентичность // Россия в
глобальной политике. Т. 6. № 1. Январь—февраль. 2008. С. 8–9.
3 По мнению В. Лебедева и В. Киреева, идея суверенной демократии, основанная на
фундаментальных положениях Конституции РФ, способна определять вектор развития
российского общества постановкой следующих основных целей: свобода России в справедливо устроенном мире; развитие гражданского общества, надежного государства, конкурентоспособной экономики и эффективного механизма влияния на мировые события;
поддержание суверенитета без ущерба для демократии, открытость России без потери ее
идентичности; вступление в сообщество креативных наций, направляющих историю (См.:
Лебедев В., Киреев В. Демократии без суверенитета не существует! // Свободная мысль.
2008. № 9. С. 72).

ма уязвима в условиях конкуренции с другими идеологическими концепциями.
По мере осознания российской элитой необходимости перехода России от догоняющего развития к опережающему, от сырьевой экономики
к инновационной общепризнанной целью и государственной стратегией страны может стать создание общества высоких технологий, способного обеспечить прочные основы для постиндустриального прорыва и
обретения глобальной конкурентоспособности. При таком сценарии возможно возникновение условий для выработки основной идеи, консолидирующей нацию. С нашей точки зрения, этой роли в наибольшей степени соответствует идея инновационного развития страны.
Все вышеизложенное определяет научную и политическую актуальность обращения к проблеме места и роли идеологий в современном
мире, их влияния на трансформацию международных отношений и
формирование полицентрического мироустройства.
В последние годы глобальные идеологические процессы как фактор мирового развития являются в основном предметом анализа западной политической науки1. Исследования этой проблематики отечественными учеными пока малочисленны2. В российском образовательном
пространстве единичны работы, посвященные комплексному обобщению знаний о политических идеях и идеологиях3.

1 См., например: Heywood A. Political Ideologies. An Introducton. L.: Macmillan Press
LTD, 1998; Contemporary Political Ideologies / Ed. by R. Eatwell. N.Y.; L.: Continuum, 1999;
Freeden M. Editorial: Ideology at Century’s End // Journal of Political Ideologies. Oxford, 2000.
Vol. 5. No 1; Run C. G. The Ideology of American Empire // Orbis. 2003. No 3; Calahan P. Logics
of American Foreign Policy: Theories of America’s World Role. N.Y.: Pearson Longman, 2004;
Baran Z. Fighting the War of Ideas // Foreign Affairs. 2005. No 6. November/December;
Fenstein M., Kenny M. Political Ideologies. Oхford University Press, 2005; Steger M. Ideologies of
Globalization // Journal of Political Ideologies. 2005. Vol. 10. No 1; Baradat L. Political Ideologies:
Their Origins and Impact. 9th ed. New Jersey: Pearson/Prentice Hall, 2006; Freeden M. Editorial:
Thinking politically and thinking ideologically // Journal of Political Ideologies. 2008. Vol. 13.
No 1; Stanley B. The Thin Ideology of Populism // Journal of Political Ideologies. 2008. Vol. 13.
No 1; Freeden M. Editorial: What Fails in Ideologies? // Journal of Political Ideologies. 2009.
Vol. 14. No 1.
2 См., например: Косолапов Н. А. Идеология и международные отношения на рубеже
столетий. Глава 11; Богатуров А. Д., Косолапов Н. А., Хрусталев М. А. Очерки теории и политического анализа международных отношений. М., 2002; Борисюк В. Политические идеи и
идеологии постиндустриальной цивилизации // Мировая экономика и международные отношения. 2004. № 7; Войтоловский Ф. Идеологические рефлексии мировой политики //
Международные процессы. 2007. Т. 5. № 3(ф5). Сентябрь—декабрь; Войтоловский Ф. Г. Единство и разобщенность. Идеологическое отражение в сознании элит США и Западной Европы трансформаций политического миропорядка (1940–2000 годы). М., 2007; Богданов А. Н.
«Война идей» и внешняя политика США // Свободная мысль. 2009. № 7.
3 См., например: Макаренко В. П. Главные идеологии современности: Учеб. для гуманит. вузов. Ростов н/Д., 2000; Алексеева Т. А. Современные политические теории: Курс
лекций. М., 2007; Сирота Н. М. Идеологии и идеологические течения: Классическое наследие и современность. СПб., 2009.

В предлагаемом учебном пособии, апробированном автором на отделениях политологии вузов СанктПетербурга, раскрывается содержание наиболее влиятельных мировоззренческих систем, предпринимается попытка осмысления идеологического измерения мировой политики в контексте глобализации. В той мере, в какой это представляется
необходимым для освещения проблематики, рассматриваются другие
аспекты идеологоведения — методологические (природа идеологических явлений, методы их выявления и описания, подходы к анализу)
и функциональные (место идеологий в идеологическом спектре, роль и
функции).
Целевая установка учебного пособия предопределила следующую
его структуру. В главе 1 излагается общая методология изучения политических идеологий в их классических и современных формах. В главах
2–7 рассматриваются принципиальные особенности и современные
версии метаидеологий — либерализма, консерватизма, марксизма и социалдемократизма. В заключительных 8й и 9й главах раскрыто содержание умеренных и радикальных идейнополитических течений
прошлого и современности, показано их воздействие на мировое развитие1.
Библиография включает широкий круг источников: труды мыслителей, сформулировавших основные теоретические постулаты соответствующих политических идеологий и идеологических течений; исследования отечественных ученых по рассматриваемой проблематике; публикации наиболее известных зарубежных политологов, внесших
существенный вклад в изучение феномена идеологии и разработку мировоззренческих доктрин. В библиографии широко представлены статьи, опубликованные ведущим специализированным периодическим
изданием — «Журналом политических исследований» (Оксфорд).
Автор стремится ознакомить читателя с широким спектром идеологических позиций глобализирующегося мира и их влияния на политические процессы, стимулировать самостоятельный анализ существующих взглядов и концепций, формирование политических и идейных
предпочтений. Работа может быть востребована в высшей школе для
изучения комплекса идеологем и представлений об основных подходах
к ключевым проблемам современности, способствуя тем самым политической социализации будущих специалистов.

1 Предложенная в работе классификация идейнополитических течений носит условный характер, поскольку в рамках умеренного течения феминизма имеется радикальное направление, а часть приверженцев радикального течения — антиглобализма придерживаются относительно умеренных взглядов.

Г л а в а 1

Природа и предназначение
политической идеологии

1.1. Сущность и основные модели формирования
политической идеологии

Наиболее общей категорией, характеризующей субъективную сторону политики, является политическое сознание. Оно охватывает ценности, убеждения, эмоции людей, определяющие их поведение в сфере
политических отношений. От политического сознания зависит содержание и характер политического процесса.
Основными формами существования политического сознания являются политическая идеология и психология. Политическая деятельность определяется прежде всего системой взглядов, отражающих интересы людей. Эти интересы осознаются и в других формах — религии,
искусства, науки и т.д., но идеологическое отражение действительности непосредственным образом связано с политикой.
Термин «идеология» древнегреческого происхождения и буквально
означает «учение об идеях». Впервые в научный оборот этот термин был
введен в конце ХVIII в. Антуаном де Траси, одним из последних представителей поколения французских просветителей. В многотомном сочинении «Элементы идеологии» (т. 1–4, 1805–1815) он охарактеризовал идеологию как «науку об идеях», которая должна быть такой же точной, как и все естественные науки, служить средством воспитания
гражданских добродетелей, обеспечивающих стабильность общества. По
мнению де Траси, в мировосприятии людей коренятся логические и
психологические основы политики.
Де Траси был лидером организации под названием Институт, объединявшей видных философов того времени, которые считали, что идеология должна «изменить лицо мира». Вступивший в эту организацию
в 1797 г. Наполеон Бонапарт впоследствии, 20 декабря 1812 г., публично

осудил «первых идеологов», списав на идеологию все свои политические ошибки. С тех пор понятие «идеология» приобрело прежде всего
политическую окраску и начало применяться в негативном смысле,
поскольку ассоциировалось с внушением, навязыванием и поддержанием диктата и принуждения.
Появление понятия «идеология» в конце ХVIII в. не означало отсутствия до этого времени идеологии как таковой. Ведь потребность в
ней как рациональной основе политики испытывали все общества.
Можно полагать, что до европейской секуляризации (эпоха Просвещения) роль идеологии на протяжении столетий выполняла религия.
Формирование идеологий связано с процессом модернизации —
переходом человечества от традиционного общества к современному.
Этот процесс начался в ХV–ХVIII и в ХIХ–ХХ вв. охватил всю планету.
К числу ученых, занимавшихся историей идей непосредственно до
возникновения термина «идеология», обычно относят таких французских просветителей, как Кондельяк, Д. Дидро, Гольбах, К. Гельвеций,
П. Ламетри. Мощным импульсом к становлению ведущих идеологий
был дан Великой французской революцией и полемикой по поводу ее
последствий для человечества.
В ХIХ–ХХ вв. О. Контом, К. Марксом, Э. Дюркгеймом, М. Вебером, В. Парето, К. Мангеймом, Т. Парсонсом и другими учеными исследовались такие аспекты проблематики идеологии, как ее природа,
соотношение с наукой, взаимодействие с другими сферами жизни общества. Появился даже термин «идеологоведение».
В дальнейшем в науке сложились разные взгляды на идеологию как
объект научного анализа.
В работах создателей марксистской теории термин «идеология» в
зависимости от контекста использовался в трех значениях:
1)
сознание определенного класса в целом;
2)
теоретическое сознание;
3) ложное, извращенное сознание, порожденное противоречиями
производственных отношений.

Марксизм исходит из обусловленности идеологических доктрин
материальными условиями жизни общественных групп. В зависимости
от места, которое занимает группа в общественных отношениях, ее идеология является научной или нет. Согласно марксизму, идеология научна, если выражает классовые интересы, совпадающие с ведущими тенденциями общественного развития. Естественно, рассматривалась как
научная идеология рабочего класса, которому отводилась роль освободителя человечества от эксплуатации.
Ф. Энгельс в работе «Развитие социализма от утопии к науке» (1880)
обосновывал научность социализма двумя теоретическими открытия

ми марксизма — материалистическим пониманием истории и теорией
прибавочной стоимости. Термин «научная идеология» применительно
к марксизму был введен В. И. Лениным в работе «Что делать?» (1901–
1902), где он охарактеризовал социализм как идеологию классовой борьбы пролетариата, основывающуюся на всем материале человеческого
знания, предполагающую высокое развитие науки, требующую научного
подхода и т.д.
Такой подход к идеологии доминировал в СССР, претерпевая незначительные изменения и уточнения в основном фразеологического характера.
Марксистская идеология обычно именовалась пролетарской, революционной, прогрессивной, научной и т.д. Все немарксистские направления
политической мысли определялись как буржуазные, империалистические, мелкобуржуазные, реакционные, иллюзорные, ложные и т.д.
Э. Бернштейн еще в начале ХХ в. доказывал невозможность существования «научного социализма» по следующим причинам. Вопервых,
социализм — результат классовой борьбы пролетариата против буржуазии, т.е. столкновения их интересов. В этой борьбе главным является
защита интересов класса и партии, но не принципов познания. Вовторых, социалдемократия, ставя в качестве цели социалистического движения создание идеального общественного строя, до известной степени
превращает социализм в утопию. Втретьих, социализм как революционное движение, направленное на достижение социальной справедливости, в отличие от науки не может не быть тенденциозным1.
Исходя из этих соображений, Э. Бернштейн считал предпочтительным вместо термина «научный социализм» использовать другое понятие,
которое могло бы достаточно ясно выразить ту мысль, что социализм зиждется на научных основах, признает науку своим конституирующим элементом, но при этом не претендует на статус научного знания.
В отличие от марксистского экономического детерминизма в трактовке идеологии Макс Вебер (1864–1920) обращал внимание на взаимообусловленность связей между материальной сферой и мировоззренческими системами. Он писал: «Интересы (материальные и духовные),
а не идеи господствуют непосредственно над деятельностью; но «образы мира», создаваемые «идеями», очень часто служили стрелками, указывающими путь, по которому действия были движимы динамикой интересов»2.
Итальянский мыслитель Вильфредо Парето (1848–1923), не отрицая социальную обусловленность идей и концепций, тем не менее акцентировал внимание на необходимости выработки таких мировоз1 См.: Бернштейн Э. Возможен ли научный социализм? // Полис. 1991. № 4.
2 Вебер М. Хозяйственная этика мировых религий // Мистика, религия, наука. М.:
Канон+, 1998. С. 248.