Концепты "жизнь" и "смерть" в художественной картине мира В.П. Астафьева

А. А. Осипова

КОНЦЕПТЫ «ЖИЗНЬ» И «СМЕРТЬ»  

В ХУДОЖЕСТВЕННОЙ КАРТИНЕ МИРА

В. П. АСТАФЬЕВА

Монография

2-е издание, стереотипное

Москва
Издательство «ФЛИНТА»
2017

УДК 81’42 
ББК 81.2Рус-5 

О-74

Печатается по рекомендации кафедры общего языкознания и истории языка

Магнитогорского государственного университета

Р е ц е н з е н т: 

д-р филол. наук, проф. МаГУ (г. Магнитогорск) 

С. Г. Шулежкова

Осипова А. А. 

О-74    Концепты «Жизнь» и «Смерть» в художественной картине мира В. П. 

Астафьева  [Электронный ресурс] : монография / А. А. Осипова. — 2-е изд., стер. — 
М. : ФЛИНТА, 2017. — 200 с. 

ISBN 978-5-9765-1429-4 (ФЛИНТА) 
ISBN 978-5-02-037782-0 (Наука) 

Монография
посвящена
исследованию
ключевых
концептов «Жизнь» и

«Смерть» как элементов художественной картины мира русского прозаика второй
половины XX – начала XXI в. В. П. Астафьева – виднейшего представителя той прозы, 
которую долгое время условно именовали «деревенской». Автор книги показывает, что
в произведениях писателя органично сочетаются философичность, социальный пафос, 
углубленный психологизм, отражаются наиболее важные слагаемые современного
народно-национального бытия. Особое внимание в книге уделяется образным репрезентантам концептов «Жизнь» и «Смерть». 

Монография адресована лингвистам, литературоведам, студентам и всем, кто

интересуется творчеством В. П. Астафьева. 

УДК 81’42 
ББК 81.2Рус-5 

ISBN 978-5-9765-1429-4 (ФЛИНТА)                © Издательство «ФЛИНТА», 2017
ISBN 978-5-02-037782-0 (Наука)                      © Осипова А.А., 2017

СОДЕРЖАНИЕ 

 

ВВЕДЕНИЕ........................................................................................................... 4 
 
ГЛАВА I. Концепт «Жизнь» как элемент русской языковой картины  
мира и художественной картины мира В. П. Астафьева........................16 
1.1. Концепт «Жизнь» в языковой картине мира (по лексикографи- 
ческим данным) ......................................................................................16 
1.2. Концепт «Жизнь» в художественной картине мира  
В. П. Астафьева .......................................................................................23 
1.2.1. Ядерная зона........................................................................24 
1.2.2. Околоядерная зона..............................................................39 
1.2.3. Периферийная зона.............................................................57 
 
ГЛАВА II. Концепт «Смерть» как элемент русской языковой картины 
мира и художественной картины мира В. П. Астафьева........................68 
2.1. Концепт «Смерть» в языковой картине мира (по лексикографи- 
ческим данным).......................................................................................68 
2.2. Концепт «Смерть» в художественной картине мира  
В. П. Астафьева .......................................................................................72 
2.2.1. Ядерная зона........................................................................74 
2.2.2. Околоядерная зона..............................................................88 
2.2.3. Периферийная зона.............................................................128 
 
ГЛАВА III. Образные вербализаторы концептов  
«Жизнь» и «Смерть» в творчестве В. П. Астафьева................................147 
 
ЗАКЛЮЧЕНИЕ ...............................................................................................180 
 
ЛИТЕРАТУРА .................................................................................................183 
 

 

 

 

 

 

ВВЕДЕНИЕ 

 
Изучение концептов является одним из актуальных направлений в лин
гвистике последних десятилетий. Об этом свидетельствуют теоретические ис
следования концепта (см. [Лихачев 1993; Карасик 1996; Бабушкин 1997; Булы
гина, Шмелев 1997; Слышкин 1999, 2000; Стернин 2001; Алефиренко 2002, 

2003; Григорьев 2003; Болдырев 2004; Крючкова 2004; Никитин 2004; Рудакова 

2004; Прохоров 2009; Попова, Стернин 2010; Голованова 2011] и др.), а также 

значительное количество работ, посвященных описанию конкретных концептов 

(см. [Бабурина 1998; Шаховский, Панченко 1999; Белобородова 2000; Красс 

2000; Никитин 2002; Севрюгина 2002; Зайнуллина 2003; Колокольцева 2003; 

Рябова 2003; Чекалина 2003; Анохина 2004; Корносенков 2008; Юрьева 2008; 

Александрович 2009; Семенов 2009; Савенкова 2011] и др.). Отдельные кон
цепты, ключевые в картине мира народа, вызвали наибольший интерес и стали 

предметом рассмотрения нескольких исследователей (например, «Война» [Дол
гополов 2003; Венедиктова 2004; Першина 2010], «Любовь» [Данькова 2000; 

Воркачев 2003; Чурилина 2007; Соловьева 2009], «Память» [Кубрякова 1991; 

Шулежкова 2003а, 2003б; Шаталова 2005], «Труд» [Токарев 2000, 2003; Жуков 

2004; Чернова 2004]). 

 
Настоящая работа посвящена анализу концептов «Жизнь» и «Смерть», 

которые занимают важное место в ряду ценностных понятий носителей русско
го языка. Названные концепты уже описывались лингвистами как отдельно, так 

и в сопоставлении [Павлович 1996; Юминова 1999; Дзюба 2001; Хо Сон Тэ 

2001; Чернейко 2001; Бычкова 2004; Чумак 2004; Ипанова 2005; Кудрина 2005; 

Исина 2007; Лоскутова 2009; Черных 2009; Щаренская 2009]. Выбор концептов 

«Жизнь» и «Смерть» как объекта исследования обусловлен их важностью в 

русской национальной картине мира. По словам Л. А. Шестак, существуют ис
ходные, первичные концепты, из которых затем развиваются все остальные. 

«Наиболее существенные концепты организуют само концептуальное про
странство и выступают как главные рубрики его членения. Основными консти

туентами концептуальной системы являются объект восприятия и его части: 

изменение (движение и действие с объектом), место (пространство), время и 

признаки объектов и действий» [Шестак 2003: 17]. В настоящей монографии 

продолжается изучение концептов «Жизнь» и «Смерть» как базовых концептов 

русской национальной картины мира. 

 
При всем многообразии определений концепта в исследованиях различ
ной направленности, в том числе и собственно лингвистических, одно его свой
ство представляется бесспорным − абсолютная антропоцентричность (принад
лежность сознанию субъекта − коллективного и индивидуального). Человек 

становится «центром координат, определяющих предмет, задачи, методы, цен
ностные ориентации современной лингвистики» [Попова Е. 2002: 69]. Язык, в 

свою очередь, также является «насквозь антропоцентричным». Он осмыслива
ется в наши дни «как обусловленное культурой и переживаемое в индивиду
альном сознании знание о мире, проявляющееся в коммуникативной деятель
ности» [Карасик 2009: 5].  

 Введение в рамки лингвистических исследований термина «концепт» 

явилось «результатом сдвига в ориентациях: от трактовки смысла как абстракт
ной сущности, формальное представление которой отвлечено и от автора вы
сказывания, и от его адресата», к изучению смысла, существующего в человеке 

и для человека [Фрумкина 1992: 30; 1995: 89]. Сегодня нельзя дать ответы на 

главные вопросы языкознания вне рассмотрения принципов, регулирующих и 

определяющих познавательную деятельность человека. Ныне когнитивисты 

убеждены, что язык по-прежнему можно рассматривать как систему – но не как 

замкнутое автономное образование, а как нечто, коррелирующее с другими 

системами, к которым имеет отношение человек. В основе когнитивного отно
шения к языку лежит понимание и изучение языка как «средства формирования 

и выражения мысли, хранения и организации знания в человеческом сознании, 

обмена знаниями» [Болдырев 2004: 19]. Язык − это окно в окружающий мир и 

духовный мир человека, в его интеллект, это средство доступа к тайнам мысли

тельных процессов. В связи с этим цель когнитивной лингвистики состоит в 

том, чтобы посредством языка проникнуть в формы разных структур знания и 

описать существующие между ними и языком зависимости, смоделировать, на
сколько это возможно, сами эти структуры, их содержание и связи, внося вклад 

в общую теорию интеллекта. При этом лингвисты стараются подойти к реше
нию проблем сообща, «объединяя усилия разных наук и вырабатывая как неко
торую общую систему допущений (assumptions), так и критически пересматри
вая накопившиеся по этому поводу знания в свете новейших достижений наук, 

которые ранее были неизвестны» [Кубрякова 2004: 9].  

 
Несмотря на большое число лингвистических, лингвокультурологиче
ских, литературоведческих трудов, посвященных описанию концептов, в тео
рии концепта остается немало нерешенных вопросов. Одним из таких вопросов 

является соотношение концепта и понятия. Здесь намечается два основных 

подхода (см. обзор, например, в работах [Карасик 1996: 6; Савенкова 2002: 118–

122] и др.). Сторонники первого отождествляют концепт и понятие. Такое по
нимание восходит к разработке теории концепта, начало которой положил рус
ский философ С. А. Аскольдов-Алексеев, понимавший концепт как «содержа
ние акта сознания», как «мысленное образование, которое замещает нам в про
цессе мысли неопределенное множество предметов одного и того же рода» 

[Аскольдов 1997: 267], и считавший, что основная функция концептов − замес
тительная. Трактовка термина «концепт» является схожей в философии и в 

лингвистике, но нельзя назвать ее тождественной. В философии «концепт (лат. 

conceptus − ‘понятие’) − содержание понятия, его смысловая наполненность в 

отвлечении от конкретно-языковой формы его выражения. Концепт − «это точ
ка пересечения («совпадения», «скопления», «сгущения») своих составляю
щих», «образ мысли» и в то же время «неразделимость конечного числа разно
родных составляющих» [Новейший филос. словарь 2001: 503–504]. 

 
Знания понятийного характера являются составными частями концепта, 

но, как отмечает Р. М. Фрумкина, «...одному и тому же имени (слову) в психике 

разных людей могут соответствовать разные ментальные образования <...> за 

одним и тем же словом данного языка в сознании разных людей могут стоять 

разные концепты» [Фрумкина 1992: 3]. Различия одноименных концептов в 

сознании разных людей не могут быть объяснены с позиции «уравнивания» 

концепта и понятия, в связи с чем в лингвистике сформировался другой подход 

к определению соотношения концепта и понятия, согласно которому «концепт 

шире и объемнее понятия» [Алефиренко 2002: 17]. В. И. Карасик рассматривает 

концепт как многомерное ментальное образование и отмечает в нем три изме
рения − образное («зрительные, слуховые, тактильные, вкусовые, восприни
маемые обонянием характеристики предметов, явлений, событий, отраженных 

в нашей памяти»), понятийное («языковая фиксация концепта, его обозначение, 

описание, признаковая структура, дефиниция, сопоставительные характеристи
ки данного концепта по отношению к тому или иному ряду концептов, которые 

никогда не существуют изолированно») и ценностное (важность этого психиче
ского образования и для индивидуума, и для коллектива) [Карасик 2001: 8]. 

Ю. С. Степанов также указывает на сложность структуры концепта: «С одной 

стороны, к ней принадлежит все, что принадлежит строению понятия; а с дру
гой стороны, в структуру концепта входит все то, что и делает его фактом куль
туры − исходная форма (этимология), сжатая до основных признаков содержа
ния история; современные ассоциации; оценки и т. д.» [Степанов 1997: 40]. 

 
Многие ученые, понимая близость терминов «понятие» и «концепт», пы
таются их развести. Так, например, С. Г. Воркачев, обобщая точки зрения на 

концепт и его определения в лингвистике, приходит к следующему заключе
нию: «Концепт − это единица коллективного знания/сознания (отправляющая к 

высшим духовным ценностям), имеющая языковое выражение и отмеченная 

культурной спецификой». Общим в этом определении остается родовой при
знак − принадлежность к области идеального, видовые же отличия (форма зна
ния/сознания − логическая/рациональная, психологическая/образная, языковая) 

«нейтрализуются, а их место занимают вербализованность и этнокультурная 

маркированность» [Воркачев 2004: 70]. Причину терминологизации лексемы 

«концепт» С. Г. Воркачев видит в потребности «этнокультурной авторизации 

семантических единиц − соотношении их с языковой личностью» [Там же: 71]. 

В. В. Колесов пишет: «...понятие есть приближение к концепту, это явленность 

концепта в виде одной из его содержательных форм» [Колесов 2004: 20]. 

 
Несмотря на то, что теории концепта в современной лингвистике посвя
щены работы многих ученых, в лингвистических исследованиях так и не воз
никло общепризнанного определения термина «концепт», единого подхода к 

методике анализа языкового материала. Периоды утверждения термина «кон
цепт» в науке достаточно подробно анализируются в работе А. В. Рудаковой 

[Рудакова 2004: 23–24]. В настоящее время также существуют различные тол
кования термина «концепт» (это и «многомерный сгусток смысла», и «смысло
вой квант бытия», и «ген культуры» [Ляпин 1997: 16–17], и «некая потенция 

значения» [Лихачев 1993: 6], и «сгусток культуры в сознании человека; то, в 

виде чего культура входит в ментальный мир человека» [Степанов 1997: 40]; 

это − «эмбрион мыслительной операции» [Аскольдов 1997: 273]). 

Концепт хранится в долговременной памяти и может быть восстановлен в 

словах, не совпадающих буквально с воспринятым, но таких, в которых скон
центрирован тот же смысл, который содержался в логическом интеграле полу
ченного высказывания [Жинкин 1982]. В процессе коммуникации усваивается 

то или иное контекстуальное значение или смысл как часть концепта; в даль
нейшем, если это необходимо, коммуникант подбирает для него подходящую 

речевую форму. Синонимические ряды позволяют быстро сделать соответст
вующий выбор, из чего следует, что в языке нет ничего избыточного, лишнего. 

С другой стороны, воспринимаемый дискурс может сжаться в концепт, содер
жащий смысловой сгусток всего текстового отрезка.  

 
Как совокупность всего знания об объекте или явлении концепт отлича
ется от понятия (в особенности научного) и значения (как языковой сущности) 

тем, что является базовым перцептивно-когнитивно-аффективным образовани

ем динамического характера, подчиняющимся закономерностям психической 

жизни человека [Залевская 2001: 39]. Данный психолингвистический подход к 

осмыслению феномена концепта несколько отличен от лингвокультурологиче
ского направления, при котором концепты характеризуются как первичные 

культурные образования, являющиеся выражением объективного содержания 

слов, имеющие смысл и поэтому транслируемые в различные сферы бытия че
ловека, в частности, в сферы понятийного, образного и деятельностного освое
ния мира [Карасик 2001: 77]. 

 
Хотя в трудах лингвистов (Н. Д. Арутюновой, Р. И. Павилениса, 

А. Вежбицкой, Д. С. Лихачева, Е. С. Кубряковой, В. Н. Телии, С. Г. Воркачева, 

Ю. С. Степанова и др.) концепт рассматривался как синоним понятия, впослед
ствии Ю. С. Степановым «была замечена нежесткость связи понятия с его зна
ковой формой и сделан шаг к сближению с современной логикой. В дальней
шем при этом сближении понятие (концепт) стало выводится из употребления 

разных слов и конструкций...» [БЭС 2000: 383–384]. Процедуру «выведения» 

понятия (концепта), за основу которого «берутся и предложения, и их номина
лизации, и существительные конкретного и общего значения с учетом контек
ста употребления», Ю. С. Степанов называет «концептуальным анализом». За
дача такого анализа − «сделать концепты более определенными» [Там же: 384]. 

 
В нашем исследовании вслед за Л. А. Шестак концепт рассматривается 

как «ментальное образование полевой структуры с инвариантной коллективно 

выработанной и понятийно структурированной, оформленной ядерной частью 

и индивидуальной ассоциативно-мерцающей периферийной» [Шестак 2003: 

165]. Он включает в себя, помимо знаний понятийного характера, образную и 

ценностную составляющие. 

 
В настоящее время в концептуальных исследованиях четко выделяется 

несколько подходов:  

– психологический (С. А. Аскольдов-Алексеев и Д. С. Лихачев, полагаю
щие, что возникновение концепта видится в столкновении словарного значения 

с личным и народным опытом);  

 
– логический (Н. Д. Арутюнова и др., отразившие свои взгляды в сборни
ках «Логический анализ языка»; суть подхода проявляется в противопоставле
нии научного и «наивного» знания);  

 
– философский (В. В. Колесов и др. лингвисты, которые рассматривают 

концепты как основные единицы национальной ментальности, представленной 

в языке);  

 
– лингвокультурологический (Ю. С. Степанов, В. И. Карасик, утвер
ждающие, что концепт − это основная ячейка культуры в ментальном мире че
ловека, которая хранит значимые осознаваемые типизируемые фрагменты опы
та. Концепт обладает сложной структурой, и ключевые концепты являются 

константами культуры; В. А. Маслова, В. В. Воробьев, использующий термин 

«лингвокультурема» и полагающие, что «язык не только связан с культурой: он 

растет из нее и выражает ее» [Маслова 2001: 28]. Последняя точка зрения пред
полагает изучение всех пластов языка: диалектов, просторечия, арго, фразеоло
гизмов, паремий и др.);  

 
– интегративный (отражен в работах С. Х. Ляпина, Г. Г. Слышкина, 

С. Г. Воркачева, которые рассматривают концепт как многомерное культурно 

значимое социопсихическое образование в коллективном сознании, имеющее 

языковое выражение);  

 
– лингвоантропологический (представлен в работах М. П. Одинцовой, 

О. С. Иссерс, Л. Б. Никитиной и др., которые в центр исследования ставят чело
века в его разных ипостасях);  

 
– когнитивный (представлен в работах Е. С. Кубряковой, И. А. Стернина, 

Н. Н. Болдырева и др., считающих основной целью «посредством постижения 

языка проникнуть в формы разных структур знания и описать существующие 

между ними и языком зависимости» [Болдырев 2004: 23]).