Эволюция государства: историческая динамика и теоретическая модель

ЭВОЛЮЦИЯ  ГОСУДАРСТВА:
ЭВОЛЮЦИЯ  ГОСУДАРСТВА:

ИСТОРИЧЕСКАЯ  ДИНАМИКА
ИСТОРИЧЕСКАЯ  ДИНАМИКА

И ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ  МОДЕЛЬ
И ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ  МОДЕЛЬ

Монография
Монография

Москва
РИОР

ИНФРА-М

В.Я. Любашиц, Н.В. Разуваев

ADVANCES IN 
ADVANCES IN
LAW
LAW
W STUDIES
STUDIES

УДК  321
ББК  66.0
          Л93

А в т о р ы :
Любашиц В.Я. – д-р юрид. наук, профессор, заведующий кафедрой теории и истории 
государства и права юридического факультета Южного федерального университета  
(г. Ростов-на-Дону). Автор более 250 публикаций, в том числе на иностранных языках, 
посвященных проблемам теории и истории государства и права;
Разуваев Н.В. — д-р юрид. наук, доцент, заведующий кафедрой гражданского  
и трудового права Северо-Западного института управления Российской академии 
народного хозяйства и государственной службы (г. Санкт-Петербург). Автор более 
100 работ, в том числе 4 монографий по проблемам теории и истории права и государства, философии права, социальной теории и всеобщей истории.

Р е ц е н з е н т ы :
Иванников И.А. — д-р юрид. наук, д-р полит. наук, профессор, профессор кафедры 
теории и истории государства и права юридического факультета Южного федерального университета (г. Ростов-на-Дону);
Луковская Д.И. — д-р юрид. наук, профессор, заведующая кафедрой теории и истории государства и права Санкт-Петербургского государственного университета;
Поляков А.В. — д-р юрид. наук, профессор кафедры теории и истории государства 
и права Санкт-Петербургского государственного университета.

Любашиц В.Я., Разуваев Н.В.

Л93 
 
Эволюция государства: историческая динамика и теоретическая мо
дель : монография / В.Я. Любашиц, Н.В. Разуваев. — М. : РИОР : 
ИНФРА-М, 2019. — 533 с. — (Advances in Law Studies). — DOI: https://
doi.org/10.12737/1744-9

ISBN 978-5-369-01744-9 (РИОР)
ISBN 978-5-16-013623-3 (ИНФРА-М, print)
ISBN 978-5-16-106285-2 (ИНФРА-М, online)
Монография является междисциплинарным историко-теоретическим ис
следованием проблем эволюции государства. В основу концепции авторов 
положен феноменологический подход. Впервые в юридической науке предложено комплексное понимание эволюции государства как многовекторного 
процесса развития. На богатом фактическом материале авторы раскрывают 
предпосылки возникновения государства, исследуют факторы, механизмы  
и основные закономерности его эволюции. В монографии разработана периодизация и рассмотрены основные этапы эволюции государства, причем значительное внимание уделяется категории традиционного государства, мало 
исследованного в литературе. 

Книга предназначена для юристов, историков, социологов, занимающих
ся проблемами эволюции государства и иных социальных структур.

УДК  321
ББК  66.0

ISBN 978-5-369-01744-9 (РИОР)
ISBN 978-5-16-013623-3 (ИНФРА-М, print)
ISBN 978-5-16-106285-2 (ИНФРА-М, online)

©  Любашиц В.Я., 

Разуваев Н.В.

ФЗ 
№ 436-ФЗ
Издание не подлежит маркировке 
в соответствии с п. 1 ч. 2 ст. 1

ВВЕДЕНИЕ 

Среди задач, стоящих перед юридическими науками и в первую 
очередь перед теорией государства и права, исключительно важное 
место занимает осмысление основных закономерностей и движущих 
сил исторического развития государственности. Особенное значение 
данная задача приобрела в настоящее время, когда марксистсколенинское учение о государстве утратило свою прежнюю роль, что, 
однако, не повлекло за собой формирования множества конкурирующих и взаимодействующих теорий в данной области, хотя это вполне 
соответствовало бы плюралистическим установкам постмодернистской юриспруденции1. 
Скорее можно говорить об утрате интереса к изучению проблем 
эволюции государства и права, каковые явно или неявно стали трактоваться в качестве своего рода «псевдопроблем», унаследованных от 
марксизма, и, как результат, элиминироваться современными теоретиками из предмета своего рассмотрения2. Скептическому отношению к эволюционной парадигме в известной мере способствовало 
широкое распространение так называемого цивилизационного подхода, приобретшего значительную популярность в качестве теоретической альтернативы марксизму. Для сторонников цивилизационного 
подхода характерно представление о цикличности, волнообразности 
исторического процесса, что приводит их к отрицанию всех эволюционных моделей3. 
Критика эволюционного подхода, предпринятая в рамках цивилизационного понимания государства, с одной стороны, имела под собой серьезные основания, поскольку была направлена прежде всего 
против недостатков классического эволюционизма, выступающего с 
претензией на умозрительное объяснение «законов истории». С другой же стороны, отказ от эволюционной парадигмы повлек за собой 
определенное 
снижение 
научного 
уровня 
историкогосударствоведческих исследований, обусловливая невозможность 
теоретического осмысления процесса исторического развития права и 
государства. 
Виной тому, на наш взгляд, является, во-первых, придание преувеличенного значения этнонациональной, культурной и цивилизацион
                                           
1 О плюрализме основных теоретико-методологических установок постмодернистского 
правопонимания см. подробнее: Честнов И.Л. Правопонимание в эпоху постмодерна // 
Правоведение. 2002. № 2. С. 4–16.  
2 См. об этом, например: Штомпка П. Социология социальных изменений. М., 1996; 
Штомпка П. Социология. Анализ современного общества. М., 2008. С. 546–557; Нельсон 
Р., Уинтер С. Эволюционный подход в экономической науке // Истоки. Из опыта изучения 
экономики как структуры и процесса. Изд. 2-е. М., 2007. С. 57. 
3 См.: Sorokin P. Social and Cultural Dynamics. New York, 1937. Vol. I. P. 153. 

ной самобытности государства в ущерб его универсальным, общечеловеческим характеристикам и, во-вторых, полное игнорирование 
необратимости приобретаемых государством изменений. Эти идейные особенности цивилизационного подхода проявились, в числе 
прочего, в утопических призывах возродить некий национально или 
этнокультурно ориентированный «государственный идеал» (к примеру, имперско-монархический), существовавший в более или менее 
отдаленном прошлом, а затем по непонятным причинам подвергшийся «порче». 
Красноречивой иллюстрацией сказанного служит статья А.В. Серегина, посвященная анализу аксиом монархического принципа власти4. Среди сформулированных автором «аксиом» особый интерес 
представляют, например, следующие: «1) принадлежность трона генетически здоровым людям, 2) приверженность государя господствующей в стране религии…, 4) отеческое (или материнское) единоначалие в царской семье, призванное поддерживать положительные 
устои супружеской жизни…, 7) воспитание будущих венценосцев 
собственным примером главы государства»5. 
Несложно заметить, что цитируемые рекомендации имеют релевантность лишь применительно к абсолютной монархии, поскольку 
ни с какой иной формой правления они не совместимы. При этом неизбежно возникают вопросы следующего содержания: действительно 
ли А.В. Серегин считает практически осуществимым возрождение 
самодержавно-монархического строя в современной России (ведь 
речь в работе, очевидно, идет именно о ней) и какое вообще значение 
автор вкладывает в понятие аксиомы? Думается, нет необходимости 
доказывать произвольность и научную непродуктивность подобного 
рода теоретических построений, едва ли проливающих свет как на 
современное состояние государства, так и на перспективы его дальнейшего развития. 
Между тем исключительно важной задачей юридической науки на 
данном этапе является не только сбор и анализ фактического материала в исторической ретроспективе и не только теоретическое осмысление современных государственных и правовых явлений, но и 
построение комплексной теории исторического развития права и государства, опирающейся на достижения всей совокупности социально-гуманитарных знаний. Такая «теория истории» в юридической 
науке до сих пор не возникла, что, помимо всего прочего, связано с 
особенностями устоявшейся предметной градации правовых дисциплин. 
                                           
4 Серегин А.В. Элементарный анализ юридических аксиом монархического принципа власти 
// Право и государство: теория и практика. 2011. № 8. С. 6–10. 
5 Там же. С. 9. 

В самом деле, теория государства и права, в предмет которой 
включаются общие закономерности возникновения и развития государственно-правовых феноменов6, уделяет внимание процессу эволюции государства и права лишь постольку, поскольку его изучение 
проливает свет на понимание их современного состояния. С другой 
стороны, историко-юридические дисциплины, для которых познание 
закономерностей эволюции выступает необходимой предпосылкой, в 
значительной мере ограничиваются обнаружением, описанием и каталогизацией конкретно-исторических фактов7. 
Таким образом, налицо явный пробел в структуре правовых знаний, связанный с отсутствием (или, по крайней мере, неразработанностью) юридической дисциплины, которая занимала бы промежуточное положение между теорией и историей права и государства, играя 
роль своего рода всеобщего учения об эволюционном процессе. Как 
известно, в системе социологических знаний такую функцию выполняет социальная антропология, которая со времен Л.Г. Моргана, 
Э.Б. Тайлора и Дж.Д. Фрэзера играла роль общей теории социокультурной эволюции8. 
Ту же самую роль в правовых науках призвана играть, на наш 
взгляд, юридическая антропология, целью которой является теоретическое осмысление эволюции государства и права и создание на этой 
основе их исторической типологии. Вместе с тем приходится констатировать, что в отечественной правовой науке юридическая антропология как самостоятельная дисциплина переживает процесс становления (происходящий во многом благодаря опубликованным в последние десятилетия работам С.А. Дробышевского9 и некоторых других 
ученых10), а ее предметная область до конца все еще не сформировалась11. Поэтому нам представляется, что в настоящий момент было 

                                           
6 См., в частности: Общая теория государства и права. Академический курс. В 2 т. / Отв. 
ред. М.Н. Марченко. Т. 1. Государство. Изд. 3-е, перераб. и доп. М., 2007. С. 9 (автор 
раздела — М.Н. Марченко). 
7 См. об этом: Козлихин И.Ю. Сравнительный метод в истории государства и права // 
Козлихин И.Ю. Избр. труды. СПб., 2012. С. 296. 
8 См.: Уайт Л. Эволюция культуры. Развитие цивилизации до падения Рима // Уайт Л. 
Избранное: Эволюция культуры. М., 2004. С. 47. 
9 См., в частности: Дробышевский С.А. Политическая организация общества и право: 
историческое место и начало эволюции. Красноярск, 1991; Дробышевский С.А. 
Политическая организация общества и право как явления социальной эволюции. Автореф. 
дисс. … д.ю.н. СПб., 1994. 
10 См.: Рулан Н. Юридическая антропология. М., 1999; Пучков О.А. Юридическая 
антропология и развитие науки о государстве и праве. Автореф. дисс. … д.ю.н. 
Екатеринбург, 2001; Ковлер А.И. Антропология права. М., 2002; Агафонова Е.А. 
Юридическая антропология: концептуальные идеи и принципы. Автореф. дисс. … к.ю.н. 
Ростов-н/Д., 2009 и др. 
11 См. об этом: Социальная антропология права современного общества / Под ред. 
И.Л. Честнова. СПб., 2006. С. 17 (автор раздела — И.Л. Честнов). 

бы значительно корректней рассматривать предложенную в настоящей работе концепцию эволюции в качестве концепции социальноантропологической 
в 
применении 
к 
такому 
специальноюридическому феномену, каковым является государство. 
Несмотря на, казалось бы, давнее и широкое признание эволюционной парадигмы теоретиками права и государства, приходится констатировать, что процесс эволюции государства получил значительно 
более глубокое и всестороннее рассмотрение в трудах не столько 
юристов, сколько философов, социологов и политантропологов 
(Д.М. Бондаренко, Л.Е. Гринина, Р. Карнейро, Х. Дж. М. Классена, 
Н.Н. Крадина, А.В. Коротаева, П. Скальника и др.), предпринимавших весьма плодотворные попытки изучения политической эволюции 
человеческих сообществ12. 
Выявлению основных закономерностей его эволюции способствовали также исследования философов и социальных теоретиков XIX–
XX вв. (прежде всего таких, как Дж. Александер, Р. Арон, И.Я. Бахофен, Г.В.Ф. Гегель, Э. Гуссерль, Э. Дюркгейм, Н.И. Кареев, М.М. Ковалевский, О. Конт, Г. Ленски, Ж. Ленски, К. Маркс, Л.Г. Морган, 
Г.С. Мэйн, Т. Парсонс, К.Р. Поппер, М. Салинс, Э. Сервис, Г. Спенсер, П. Тейяр де Шарден, Ф. Теннис, Л. Уайт, А.Н. Уайтхед, М. Фуко, 
Ю. Хабермас, Эд. Шилс, А. Шюц, Ф. Энгельс и др.), в той или иной 
мере придерживавшихся эволюционного подхода при всем кардинальном различии их идейных предпосылок. Среди этих концепций 

                                           
12 См., в частности: Бондаренко Д.М. Доимперский Бенин: формирование и эволюция 
социально-политических институтов. М., 2001; Бондаренко Д.М. Мир — системный и 
цивилизационный подходы: противоположность или взаимодополнительность? // История и 
синергетика: методология исследования / Отв. ред. С.Ю. Малков и А.В. Коротаев. Изд. 2-е, 
испр. и доп. М., 2010. С. 7–16; Бондаренко Д.М., Гринин Л.Е., Коротаев А.В. Альтернативы 
социальной эволюции // Раннее государство, его альтернативы и аналоги / Под ред. Л.Е. 
Гринина, Д.М. Бондаренко, Н.Н. Крадина, А.В. Коротаева. Волгоград, 2006. С. 15–36; 
Цивилизационные модели политогенеза / Под ред. Д.М. Бондаренко и А.В. Коротаева. М., 
2002; Гринин Л.Е. О стадиях эволюции государства. Проблемы теории // История и 
современность. 2006. № 1. С. 3–45; Гринин Л.Е. Государство и исторический процесс. От 
раннего государства к зрелому. Изд. 2-е, испр. М., 2010; Коротаев А.В. Факторы 
социальной эволюции. М., 1997; Коротаев А.В. Социальная эволюция: факторы, 
закономерности, тенденции. М., 2003; Крадин Н.Н. Введение. От однолинейного взгляда на 
происхождение государства к многолинейному // Альтернативные пути к ранней 
государственности. Международный симпозиум / Под ред. Н.Н. Крадина и В.А. Лынша. 
Владивосток, 1995; Он же. Политическая антропология М., 2001; Carneiro R.L. Process vs. 
Stages: A False Dichotomy in Tracing the Rice // Alternatives of Social Evolution / Ed. by N.N. 
Kradin et al. Vladivostok, 2000. P. 52–58; Claessen H.J.M. From the Franks to France: the 
Evolution of a Political Organisation // Development and Decline / Ed. by H.J.M. Claessen, P. van 
de Velde and M.E. Smith. South Hadley, 1985; Idem. Early State Dynamics. Leiden, 1987; Skalnik 
P. Ideological and Symbolic Authority: Political Culture in Nanun, Northern Ghana // Ideology 
and the Formation of Early States / Ed. by. H.J.M. Caessen and J.G. Oosten. Leiden, 1981. P. 84–
98. 

особого внимания заслуживает стадиально-типологическая теория, 
развивавшаяся Д. Беллом13, а также рядом других социологов (прежде 
всего У. Беком, Э. Гидденсом, Д. Лернером, С. Лэшем, А. Тоффлером, 
Б.С. Ерасовым, В.Л. Иноземцевым14) и получившая достаточно широкое признание как на Западе, так и в нашей стране. В настоящей работе данная концепция была взята за основу при описании эволюции 
государства и ее основных стадий. 
Обобщающий 
социолого-экономический 
анализ 
политикоправовых институтов, прежде всего государства, содержится и в относительно недавнем исследовании Д. Норта, Д. Уоллиса и Б. Вайнгаста, разработавших стадиальную типологию государств, во многом 
близкую к той, которая предлагается и обосновывается в настоящей 
работе15. По мнению авторов, политическая эволюция человечества 
является результатом борьбы двух социальных порядков, именуемых 
соответственно обществами ограниченного доступа и обществами 
открытого доступа. 
Политической структурой, соответствующей первому типу социального порядка, выступает естественное государство, тогда как второму типу социального порядка соответствует государство открытого 
доступа. Приходя на смену примитивным порядкам малых групп первобытных охотников и собирателей, порядки ограниченного доступа 
занимали безусловно господствующее положение вплоть до начала 
XIX в., когда под влиянием сложной конфигурации факторов технологического, политического, социально-экономического и культурного характера в ряде обществ сформировались порядки открытого доступа, под воздействием которых естественное государство трансформируется в открытое16. 
Нетрудно заметить то определяющее влияние, которое оказало на 
рассматриваемую концепцию теория постиндустриального общества  
Д. Белла, что в свою очередь обусловило как ее достоинства, так и 
недостатки. Так, к числу очевидных достоинств следует отнести по
                                           
13 
См.: 
Белл 
Д. 
Грядущее 
постиндустриальное 
общество. 
Опыт 
социального 
прогнозирования. Изд. 2-е. М., 2004. 
14 См., в частности: Lerner D. The Passing of Traditional Society. Modernizing the Middle East. 
2nd ed. New York, 1965; Lensky G.E. Power and Privilege. New York, 1966; Kahn H., Wiener A. 
The Next Thirty Three Years: A Framework of Speculation // Daedalus. 1967. P. 716–718; Toffler 
A. The Third Wave. Toronto, 1987; Beck U. Riskgesellschaft. Fr. a/M., 1986; Beck U., Giddens A., 
Lash A. Reflexive Modernization. Cambridge, 1994; Lash S. Sociology of Postmodernism. New 
York, 1990; Giddens A. The Consequences of Modernity. Cambridge, 1990; Ерасов 
Б.С. Социальная культурология. М., 1998. С. 332–350; Иноземцев В.Л. Концепция 
постэкономического общества // Социологический журнал. 1997. № 4. С. 71–78 и др. 
15 Норт Д., Уоллис Д., Вайнгаст Б. Насилие и социальные порядки. Концептуальные рамки 
для письменной истории человечества. М., 2011. 
16 Там же. С. 40–41. 

вышенное внимание к процессу эволюционных трансформаций государства, к механизмам, факторам и условиям политической эволюции. Кроме того, что также является важным положительным моментом, авторы не ограничивают свой анализ каким-либо одним фактором, но пытаются применить метод системного анализа к исследованию эволюции общества и государства, приходя в результате к весьма 
интересным выводам и заключениям. 
Тем не менее работа Норта, Уоллиса и Вайнгаста содержит ряд 
существенных недостатков, обращающих на себя внимание. Это касается в первую очередь предельной упрощенности предложенной ими 
схемы, в рамках которой «государства открытого доступа» (то есть 
фактически демократические правовые государства Нового и Новейшего времени) противопоставляются «естественным государствам», к 
числу которых относится все многообразие политических структур — 
от протогосударственных образований эпохи неолита до западноевропейских абсолютных монархий XVII–XVIII вв. Представляется 
очевидным, что все это многообразие не может быть обозначено одним общим (и к тому же достаточно невнятным) термином «естественных государств», а требует, в свою очередь, дифференцированного подхода, учитывающего типологические различия, отражающие 
основные этапы эволюции общества и государства. 
Кроме того, нельзя безоговорочно согласиться с технологическим 
и экономическим детерминизмом, характеризующим рассматриваемый подход. Логически с подобным пониманием соотносится и недооценка (чтобы не сказать полное игнорирование) роли права как важнейшего средства конструирования феномена государства. По мнению авторов, государство как в плане своего социального назначения, 
так и в функциональном измерении выступает в качестве инструмента насилия и принуждения. 
Как сказано в работе Норта, Уоллиса и Вайнгаста, «большинство 
организаций, даже самых простых, опираются на принуждение к исполнению соглашений между членами организации или соглашений 
между организациями и другим акторами третьей стороной. Государство чаще всего обеспечивает такое принуждение, выступая в качестве третьей стороны»17. Отмеченные недостатки свидетельствуют о 
том идейно-методологическом кризисе, который испытывают политологическая и политико-экономическая науки, традиционно видящие в государстве по преимуществу институт организованного насилия, а потому не способная в полной мере раскрыть природу и механизмы эволюции государства, ограничиваясь, как правило, поверхностными наблюдениями. 
                                           
17 Норт Д., Уоллис Д., Вайнгаст Б. Указ. соч. С. 49. 

Поскольку эволюция государства представляет собой результат 

диахронной динамики, ее познанию способствуют и конкретноисторические исследования отдельных аспектов развития государств 
Древнего мира, Средних веков и раннего Нового времени и их связи с 
правовыми институтами, прежде всего институтом права собственности на землю. В зарубежной историографии подобные исследования 
достаточно широко проводились еще Л. Миттайсом, Ф.К. Савиньи, 
К. Цахариэ фон Лингенталем18, досконально изучившими соответствующие институты римского права. Однако в нашей стране как историками, так и юристами имущественно-правовой характер властвования в той или иной мере признавался лишь применительно к феодальному государству, наиболее типичные проявления которого имели место в средневековой Западной Европе19. 

Это обусловило повышенный интерес к феномену феодальной 

собственности со стороны отечественных государствоведов и историков государства20. Лишь с появлением работ Е.М. Штаерман о римской собственности на землю стало очевидно, что в античном праве 
собственность на землю играет ничуть не меньшую роль, чем в праве 
феодальном, функционально неся ту же нагрузку21. На этом основании в последние годы делаются попытки доказать, что власть государства, например в Римской империи, так же, как и власть средневе
                                           
18 См., например: Savigny F.K. von. System des heutigen römischen Recht. Bd. 1–8. Berlin, 
1840–1849; Zachariae von Lingenthal K.E. Die Meinungsverscheiedenheiten unter den 
justinianischen Juristen // Zeitschrift der Savigny-Stiftung für Rectsgeshichte. Romanistische 
Abteilung. Berlin, 1885. Bd.6; Idem. Geshichte des griechisch-romischen Recht. 3.Aufl. Aalen, 
1955; Mitteis L. Reichsrecht und Volksrecht in den östlichen Provinzen des römischen 
Kaiserrecht. Leipzig, 1891; Idem. Zur Geschicte des romisches Privatrecht bis die Zeit 
Diokletians. Leipzig, 1908. 
19 См., например: Гуревич А.Я. Начало феодализма в Европе // Гуревич А.Я. Избр. труды. 
М.; СПб., 1999. Т. 1. С. 203. 
20 См., в частности: Колесницкий И.Ф. Феодальное государство (V–XV вв.). М., 1967; 
Колесницкий И.Ф. Особенности вассально-ленных отношений в Германии Х–ХШ вв. // 
Средние века. М., 1969. Вып. 32; Неусыхин А.И. Проблемы европейского феодализма. Избр. 
труды. М., 1979; Проблемы развития феодальной собственности на землю. М., 1979; 
Серовайский Я.Д. К вопросу о распределении прав собственности на землю среди 
бургундских феодалов в Х–ХII вв. // Средние века. М., 1969–1971. Вып. 32–33; Фрязинов 
С.В. Из истории развития в Астурии и Леоне IX–XII вв. // Научные доклады Высшей школы 
исторической науки. 1958, № 2; Барг М.А. Исследования по истории английского 
феодализма в XI–XIII вв. М., 1962; Котельникова Л.А. Феодализм и город в Италии в VIII–
XV вв. М., 1987; Закс В.А. Проблема феодализма в скандинавских странах: формы 
социальной организации и представления норвежского крестьянства в XI–XV вв. Калинин, 
1986; Государство в докапиталистических обществах Азии / Под ред. Г.Ф. Кима и К.З. 
Ашрафян. М., 1987; Типы общественных отношений на Востоке в Средние века / Под ред. 
Л.Б. Алаева. М., 1982; Частная собственность на Востоке / Под ред. Л.С. Васильева. М., 
1998 и др. 
21 См., в частности: Штаерман Е.М. Римская собственность на землю // Вестник древней 
истории (ВДИ). 1974, № 3. С. 34–67. 

кового (феодального) государства, вытекала из верховенства собственнических правомочий на землю22. 

Значительное внимание проблемам собственности на землю в 

странах Древнего Востока уделялось российскими историкамивостоковедами (Е.С. Богословским, Г.М. Бонгард-Левиным, A.А. Вигасиным, И.М. Дьяконовым, Н.М. Никольским, Ю.Я. Перепелкиным, 
A.M. Самозванцевым, В.А. Якобсоном и др.)23. Вместе с тем в трудах 
большинства из них не проводится достаточно четкой корреляции 
между правом собственности и государственной властью. Исключение в данном отношении составляют лишь работы Л.С. Васильева, 
посвященные анализу феномена «власти-собственности»24. Значение 
упомянутых работ состоит в том, что Л.С. Васильев одним из первых 
в отечественной науке акцентировал внимание на существовании в 
традиционном обществе органической связи между государственной 
властью и правом собственности на землю. К аналогичным выводам 
на материале стран средневекового Востока, прежде всего Индии, 
приходит и Л.Б. Алаев25. 
Как уже было отмечено, в настоящее время практически отсутствуют обобщающие исследования теоретиков государства и права, посвященные проблеме эволюции государства. Косвенным образом рассматриваемая проблема затрагивалась в работах Л.И. Спиридонова, 
видевшего в эволюционном развитии государства и права диалектический процесс восхождения от абстрактного к конкретному26. Однако указанное исследование, выполненное в значительной мере с марксистских позиций, не отражает современного состояния научной (в 
том 
числе 
юридической) 
мысли. 
Кроме 
того, 
абстрактно                                           
22 См., например: Коптев А.В. Princeps et dominus. К вопросу об эволюции принципата в 
начале позднеантичной эпохи // Древнее право. 1996, № 1. С. 182–189. 
23 См.: Никольский Н.М. Частное землевладение и землевладение в древнем Двуречье (К 
истории вавилонско-ассирийского общества в III–I тыс. до н.э.). Минск, 1948; Дьяконов 
И.М. Развитие земельных отношений в Ассирии. Л., 1949; Дьяконов И.М. Купля-продажа 
земли в древнейшем Шумере и вопрос о шумерской общине // ВДИ. 1955, № 1. С. 10–40; 
Дьяконов И.М. Проблемы собственности: О структуре общества Ближнего Востока до 
середины II тыс. до н.э. // ВДИ. 1967, № 4. С. 13–35; Перепелкин Ю. Я. Частная 
собственность в представлении египтян Старого царства // Палестинский сборник. Вып. 16 
(79). М.; Л., 1966; Богословский Е.С. Собственность и должностное владение в Древнем 
Египте // ВДИ. 1979, № 4; Вигасин А.А., Самозванцев A.M. «Артхашастра», проблемы 
социальной структуры и права. М., 1984; Якобсон В.А. Возникновение писаного права в 
Древней Месопотамии // ВДИ. 1984, № 4; Самозванцев A.M. Правовой текст дхармашастры. 
М., 1991; Бонгард-Левин Г.М. О земельной собственности в Древней Индии // БонгардЛевин Г.М. Индия. Этнолингвистическая история, политико-социальная структура, 
письменное наследие и культура в древности. М., 2003. 
24 См., в частности: Васильев Л.С. Феномен власти-собственности. К проблеме типологии 
докапиталистических структур // Типы общественных отношений на Востоке в Средние 
века. М., 1982. 
25 См.: Алаев Л.Б. Средневековая Индия. СПб., 2003. С. 246–253. 
26 См.: Спиридонов Л.И. Социальное развитие и право. Л., 1973.