Письма из Коврова

серия

Марина Иванова

письма 
из Коврова

3-е издание (электронное)

Москва
«Теревинф»
2019

Иванова, М. Ю.

Письма из Коврова [Электронный ресурс] / М. Ю. Иванова. — 3-е изд. 
(эл.). — Электрон. текстовые дан. (1 файл pdf : 399 с.). — М. : Теревинф, 
2019. — (Любовь изгоняет страх). — Систем. требования: Adobe Reader 
XI либо Adobe Digital Editions 4.5 ; экран 10".

ISBN 978-5-4212-0577-7

Маша из города Ковров Владимирской области родиласьс синдромом Ретта. Это 
редкое генетическое заболевание вызывает серьезные расстройства нервной системы, речи, опорно-двигательного аппарата. Но в семье Маши и ее мамы, преподавателя музыки Марины Ивановой, нет той тяжести, которая ассоциируется со словами 
«ребенок-инвалид». Здесь царит атмосфера игры, творчества и любви. О том, как 
им это удалось, рассказывают «Письма из Коврова» – книга, составленная из писем 
и дневниковых записей Машиной мамы.
Для широкого круга читателей.

И21

УДК 616.714.1-007.125-053.2 
ББК 57.33я91

ISBN 978-5-4212-0577-7
© «Теревинф», оформление, 2015

УДК 616.714.1-007.125-053.2 
ББК 57.33я91
 И21

В соответствии со ст. 1299 и 1301 ГК РФ при устранении ограничений, установленных техническими средствами защиты авторских прав, правообладатель вправе требовать от нарушителя возмещения убытков или выплаты компенсации

Деривативное электронное издание на основе печатного издания: Письма из 
Коврова [Текст] / М. Ю. Иванова. — М. : Теревинф, 2013. — 400 с. — (Любовь 
изгоняет страх). — ISBN 978-5-4212-0151-9.

предисловие

Быть рядом... Это очень просто. Посидеть рядом, посто ять рядом. Забыть на этот момент про то, другое, третье...

1.
Я помню, как я впервые прочитала несколько Марининых 
писем, выложенных на сайте Центра лечебной педагогики. Я 
училась то ли на третьем, то ли на четвертом курсе и толькотолько начала интересоваться обучением «особых детей». В то 
время я еще не знала, что самое интересное – это не обучать, а 
просто быть рядом с ними. Быть рядом с детьми, вообще с людьми, 
не только особыми. А тогда меня интересовали занятия, разные 
формы и виды деятельности, идеи. У Марины я нашла множество идей и с радостью стала их применять. Прошло время, я начала работать в детском доме для умственно отсталых детей. Это 
было трудно, у меня мало что получалось, а главное, все время 
мучил вопрос о смысле моей деятельности. В то время я снова 
вернулась к Марининым письмам. Меня потянуло к Мари ниному голосу, который слышался в каждой строчке. Он успокаивал и придавал мужества. Теперь я уже искала в тексте не идеи 
для занятий, искала утешения. Была зима, декабрь, кажется. 
Я открыла книгу с Мариниными письмами в случайном месте 
и прочитала: «Сложно прожив октябрь, ноябрь и сере дину декабря, я поняла, что лучшим нашим поступком в этих условиях 
мог бы быть жест, заявляющий о нашей непоколебимости. Нача лась подготовка к празднику». Я показала эту фразу моей 
коллеге, и мы решили устроить Праздник Света. Ку пи ли в ма

газине «Пчеловодство» несколько квадратных листов вощины, 
сделали из ниток фитильки и стали мастерить с детьми свечи.
Есть такая игра, точнее – способ разговора. Ее описал Владислав Крапивин в повести «Синий город на Садовой»: «В сумерках 
надо было встать на улице Садовой, в квартале или двух друг 
от друга (от старой трансформаторной будки до поворо та на 
улицу Декабристов), и каждому взять палочку бенгальского 
огня. Первым стоял Федя (вместе со Степкой). Когда он зажег 
свой маленький искрящийся факел, это увидел за два квартала 
Борис и сделал то же. Потом – Нилка. И наконец, недалеко от 
своего дома, – Оля. Казалось бы, какой в этом смысл? Зачем такие сигналы? О чем и для кого? Но радостное замирание, ощущение чуда, рождалось в душе, когда видели, как, словно от твое го 
сыплющего искрами огонька, зажигается вдали такой же – в 
сумраке осенней, без фонарей, с редкими желтыми окошками улицы». Когда я вспоминаю наш Праздник Света, мне кажется, что 
это тоже был такой разговор. Конечно, Марина с Машей не мо гли 
из города Коврова увидеть наши Приозерские огни. Они даже 
ничего не знали о них. Но все равно это было как письмо. 

2.
Когда-то давно я думала, что письма Марины Ивановой – о 
воспитании ребенка с нарушениями в развитии. И я немного 
боюсь, что будущие читатели, даже не открыв еще книгу, подумают то же самое. Так что, наверное, моя задача как автора 
предисловия сказать будущим читателям: нет, это не книга о 
детях с нарушениями в развитии.
А о чем же эта книга? Что ни скажи, выйдет банальность. 
И все-таки:

Это книга о любви. Просто – о любви, о любви нипочему. 
Это книга о доверии. О том, как люди медленно, прислушиваясь друг к другу, учатся жить друг с другом и не бояться жизни. 
Это книга о красоте. О красоте двух людей, которые смотрят 
друг на друга: один – хитро сощуривая глаза, другой – снизу 
вверх, присев на корточки. 

Это книга о шишках и сосновых иголках, которые щекочут 
босые ноги. О грибах, «старых, как баба Клава». О том, что растет, приносит цветы и плоды. 
Это книга об удивлении. Человек открывает дверь и видит 
незнакомый мир. Он прислушивается и наблюдает. Поднимает 
с земли шишку и пробует ее на вкус. Пальцами, собранными в 
щепотку, пытается сорвать ягоду с куста. Какое здесь время? 
Что делать, если сегодня здесь одни законы, а завтра всё совсем 
по-другому? И как найти силы и мужество, чтобы не запереться в доме, а продолжать исследовать эту странную землю, живущую по непонятным правилам?
Это книга о терпении и мужестве.
Это книга о радости. Марине и ее семье часто бывает трудно, жизнь испытывает их усталостью, приступами, болезнями, 
бессонными ночами. Но как они умеют радоваться! Выпавшему 
снегу и первым босым шагам по земле, всему, что растет на огороде, цветным лампочкам на окне, музыке, книге, разговору, 
папиной фотографии, друг другу.
«Бывают такие моменты, когда припадешь к ней, как к 
источнику. Человек, который рад просто твоему склоненному 
лицу, рад всегда, редкое счастье».
Это письма о повседневной жизни семьи, наполненной событиями, праздниками, встречами и расставаниями, болезнями, 
переездами на дачу и отъездами с дачи. О семье, которая полно и радостно живет.
Это письма о жизни. Не о жизни с инвалидом, а просто о жизни во всех ее проявлениях. О том, как мы сами ее создаем. О 
том, что наполненность жизни не зависит от внешнего ее разнообразия. Если мы хотим, мы можем превратить нашу жизнь в 
удивительное путешествие. И никакие внешние обстоятельства 
не могут этому помешать. 

3. 
Письма Марины Ивановой – это книга о том, как жить в насто ящем. «Можно по-разному просыпаться, – пишет Марина. – 
Можно с утра думать каждый раз: мой ребенок болен. Это – 

одно настоящее. Не сто́ящее усилий. А можно выбрать другое 
настоящее. Сто́ящее.
Тут уместно вспомнить Оду к радости. Другими словами 
– можно доставить радость своему ребенку и получить радость от своих действий. Как будто выходишь с ним за руку 
за скобки болезни и существуешь на другом уровне – от сердца 
к сердцу.
Особые дети учат жить сейчас».
В нашей культуре очень многое измеряется будущим, результатом. Детей делят на обучаемых и необучаемых (до сих 
пор еще делят, несмотря на закон о всеобщем праве на образование), родителям предлагают отказаться от ребенка-инвалида – 
«все равно он не будет развиваться», про человека с тяжелым 
ДЦП тревожно спрашивают «а интеллект-то у него сохранен?!» 
И почти никому не придет в голову спросить: а если не сохранен, 
то что? Если он не научится ходить, говорить, держать ложку, 
то что? 
«Я знаю, что с ними можно работать, проводить комплексы всяких лечений, по твердому плану устраивать жизнь, вроде «все давать». Но не это главное. Самое главное, с ними просто надо быть.
И когда это поймешь, как будто меняется зрение. Не бывает нацеленности на конечный результат, как обычно. Резуль тат и есть эта данная минута духовной связи, общения. 
А что ты в это время делаешь, рисуешь с ней, пляшешь или 
сидишь на корточках, вообще не важно».

Как сказала Наталья Евгеньевна Марцинкевич, известный 
питерский психиатр и психотерапевт, «иногда единственное, 
что мы можем изме нить в жизни другого человека – это свой 
взгляд на него». Мы не можем научить его ходить, говорить и 
быть таким, как мы. Но мы можем любоваться им, интересоваться им, пытаться понять его. 
«Какая же это обуза? Это жизнь рядом, и всё». 

Мария Беркович

история Маши
с момента зарождения 
до 2 лет 8 месяцев 

из дневника 1992–1995 гг.*

Моя Машка зародилась в июле. Я очень долго ждала этого 
и была счастлива. Я чувствовала себя хрустальной чашей и каждый день жила как последний. Теперь я была не «я», а «мы». 
Я тогда еще для Машки написала много смешных стишков. 
Вот некоторые из них.

Неопытный пылесос

Я – гремучий пылесос!
К занавеске я присос!
Помогите малолетке!
Выньте штепсель из розетки!
SOS!

* Марина привезла дневник в свой первый приезд в Мос кву 
в конце 1995 г.

Старомодный таракан

Жил на свете таракан.
Был он в бизнесе профан.
 
Он хранил в консервном банке
 
Выдох счастья, след от ранки,
Солнце, снятое с перил,
Запах кляксы от чернил,
 
Гребешок морской волны,
 
Взгляд пронзительной Луны,
Пузырёк тишайших слёз
И туман вечерних грёз.

Неугомонный таракан

Как затихло всё в квартире –
Таракан зевнул пошире
И шепнул себе: «Пора!
Мое время до утра».
Слазил, похлебал заварку,
Посмотрелся в скороварку,
Посовал усы в розетку,
Полизал с боков конфетку,
Пошуршал чуть-чуть оберткой,
Покатался на отвертке,
Почесал об угол спину,
Скорчил рожу мандарину.
Поскользнувшись на пипетке,
Он свалился с табуретки,
И, исполнив сложный танец,
Подновил на спинке глянец.
Замотался в колкий шарф,
Размотавшись, влез на шкаф,
Спел трезвучье: «ля-ля-ля»,
Выпил лужу киселя,