Российская хроника Европейского Суда , 2017, № 3 (43)

Р О С С И Й С К А Я  Х Р О Н И К А  Е В Р О П Е Й С К О Г О  С У Д А  №  3  [ 4 3 ]  2 0 1 7  
 
 
1

К О Л О Н К А  Г Л А В Н О Г О  Р Е Д А К Т О Р А

Уважаемые читатели!

Третий выпуск журнала «Российская хроника Европейского Суда» познакомит вас с шестью постановлениями Европейского Суда по правам человека, 
вынесенными по делам против Российской Федерации. Это дела «Климов 
против Российской Федерации», «Пуляев против Российской Федерации», 
«Аленцева против Российской Федерации», «Герасименко и другие против 
Российской Федерации», «Терентьев против Российской Федерации» и «Бубон 
против Российской Федерации».

Однако наиболее интересным материалом является текст ходатайства властей Российской Федерации о пересмотре в Большой Палате Европейского 
Суда Постановления по делу «Тагаева и другие против Российской 
Федерации». 

Речь идет о резонансном деле, связанном с трагическими событиями: массовым захватом детей в заложники в г. Беслане в 2004 году. Подобные ходатайства не публикуются самим Европейским Судом, и мы, благодаря содействию Аппарата Уполномоченного Российской Федерации при Европейском 
Суде по правам человека, впервые делаем подобный интереснейший документ доступным для российских юристов. 

Он представляет большой интерес, в том числе и потому, что в нем содержится развернутый и аргументированный анализ Постановления Европейского 
Суда. И каково бы ни было решение коллегии Большой Палаты, знание о 
правовой позиции властей по практике Европейского Суда весьма поучительно. 

Это важный пример профессионального спора-диалога, который сам по себе 
вызывает уважение, в отличие от истерических обвинений в «двойных стандартах» и «антироссийской позиции», которыми постоянно грешат многие 
российские (да и не только российские) политические деятели.

Начав наше взаимодействие с Уполномоченным Российской Федерации при 
Европейском Суде по правам человека и его Аппаратом с данной публикации, мы предполагаем и далее предоставлять возможность нашим читателям 
знакомиться с доводами властей по наиболее важным делам. 

Мы считаем очень важным донести позицию властей, непосредственно 
Уполномоченного Российской Федерации при Европейском Суде не только в 
пересказе в тексте постановлений Страсбургского суда и не в кратких прессрелизах Минюста России, но и в различных процессуальных документах и 
аналитических материалах, которые до сих пор были недоступны для научного юридического оборота.

Разумеется, мы всегда готовы предоставить и «право на ответ» для представителей заявителей. Так что впереди нас с вами ждут, как мы надеемся, интереснейшие юридические дебаты.

Мы также продолжаем публикацию документов Комитета министров 
Совета Европы, принятых в рамках контроля за исполнением постановлений Европейского Суда по российским жалобам. Кроме уже традиционных 
решений Комитета министров по текущей рутинной процедуре, мы публикуем также пояснительные записки, которые секретариат Совета Европы готовит к заседанию Комитета министров и которые содержат обзор событий в 
процедуре мониторинга за исполнением постановлений Европейского Суда 
по конкретному делу. Также мы представляем вам и финальные резолюции 
Комитета министров, завершающие процесс надзора по целому ряду дел против Российской Федерации.

Следите за нашими публикациями на сайте www.echr.today и на Facebook, 
а мы уже скоро вернемся к вам с новым номером нашего журнала!

Главный редактор 
 
 
 
 
Юрий Берестнев

Научно-аналитическое издание

«Российская хроника 
Европейского Суда» 
№ 3 [43] 2017 г.

Журнал зарегистрирован 
в Федеральной службе по надзору 
в сфере связи, информационных 
технологий и массовых 
коммуникаций 
(Роскомнадзор)

Свидетельство о регистрации
ПИ № ФС 77-61291 
от 07 апреля 2015 г.

Учредители: 
Ю.Ю. Берестнев, Д.Ю. Давыдов,  
ООО «Развитие правовых систем»

Главный редактор 
Ю.Ю. Берестнев

Редакция и издатель 
ООО «Развитие правовых систем»
127055 Москва, ул. Сущевская, 
д. 12, стр. 1. Тел.: +7 (499) 350–0015 
E-mail: info@echr.today

Подписано в печать 12.09.2017 г.

Свободная цена

Подписной индекс в каталоге 
«Почта России» 11433
Подписной индекс в каталоге 
Агентства «Роспечать» 80696
Подписной индекс в Объединенном
каталоге «Пресса России» 29639

Отпечатано 
в ООО «Криэйженс»
125040, Москва, 
Скаковая ул., д. 5, стр. 1
Формат 60 × 84/8, 
Гарнитура CharterITC
Усл.-печ. листов 18. 
Печать офсетная. 
Тираж 1000 экз. 
Заказ №

© ООО «Развитие правовых 
систем», 2017 г.

Перепечатка материалов 
«Российской хроники
Европейского Суда»
без разрешения 
ООО «Развитие правовых систем» 
не допускается

В оформлении дизайна издания 
используется символика Совета 
Европы и Европейского Суда 
по правам человека 
© Совет Европы / Архитектура: 
Партнерство Ричарда Роджерса 
(Richard Rogers Partnership) 
(Европейский Суд по правам 
человека)

Р О С С И Й С К А Я  Х Р О Н И К А  Е В Р О П Е Й С К О Г О  С У Д А  №  3  [ 4 3 ]  2 0 1 7

С О Д Е Р Ж А Н И Е

Содержание

ОФИЦИАЛЬНЫЕ ДОКУМЕНТЫ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 4

Ходатайство властей Российской Федерации о передаче 
дела «Тагаева и другие против Российской Федерации» 
на рассмотрение Большой Палаты Европейского Суда 
по правам человека

Избранные постановления Европейского Суда по правам 
человека, вынесенные по жалобам против Российской 
Федерации

Выбор постановлений, публикуемых в номере, диктуется важностью 
изложенных в них правовых позиций для внутригосударственной 
судебной практики, а также предложениями наших читателей.

Климов против Российской Федерации . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 41
[Klimov v. Russia] (жалоба № 54436/14)

Заявитель, до своего задержания проживавший в г. Йошкар-Оле, 
жаловался на неоказание ему надлежащей медицинской помощи 
во время отбывания наказания

Пуляев против Российской Федерации . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 54
[Pulyayev v. Russia] (жалоба № 43603/09)

Заявитель, проживающий в Мурманской области, бывший судья 
военного суда, жаловался на продолжительное неисполнение судебного 
решения, вынесенного в его пользу, касающегося исчисления размера 
надбавки за особые условия военной службы.

Аленцева против Российской Федерации. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 57
[Alentseva v. Russia] (жалоба № 31788/06)

Заявительница, проживающая в г. Москве, жаловалась на лишение 
ее судом права собственности на квартиру и ее последующее выселение 
из квартиры, добросовестной покупательницей которой она являлась.

Герасименко и другие против Российской Федерации . . . . . . . . . . . . 59
[Gerasimenko and Others v. Russia] 
(жалобы №№ 5821/10 и 65523/12)

Заявители (три человека), получившие серьезные огнестрельные 
ранения в результате действий майора милиции, начавшего стрелять 
из пистолета в московском супермаркете, в результате чего пострадали 
более 20 человек, утверждали, что власти Российской Федерации несут 
ответственность за нарушение позитивного обязательства согласно 
Конвенции по защите жизни. Они также утверждали, что отсутствовало 
внутригосударственное эффективное средство правовой защиты 
от этих нарушений.

Терентьев против Российской Федерации . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 84
[Terentyev v. Russia] (жалоба № 25147/09)

Заявитель, проживающий в г. Сыктывкаре, жаловался на привлечение 
его к уголовной ответственности за клевету после публикации 
на своем личном интернет-сайте статьи, в которой он критиковал 
профессиональные качества организатора джазового фестиваля.

Бубон против Российской Федерации . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 89
[Bubon v. Russia] (жалоба № 63898/09)

Р О С С И Й С К А Я  Х Р О Н И К А  Е В Р О П Е Й С К О Г О  С У Д А  №  3  [ 4 3 ]  2 0 1 7  
 
 
3

С О Д Е Р Ж А Н И Е

Заявитель, являющийся юристом, публикующим свои научные статьи 
в различных юридических журналах, жаловался на то, что власти 
отказали ему в доступе к информации, которая была необходима 
для его научных исследований.

Документы Комитета министров Совета Европы  . . . . . . . . . . 96

Решения, принятые Комитетом министров Совета Европы, 
в рамках контроля за исполнением постановлений Европейского Суда
по правам человека по делам против Российской Федерации в 2017 году

Российская хроника Европейского Суда 
по правам человека: апрель – июнь 2017 года  . . . . . . . . . . . . . 126

Р О С С И Й С К А Я  Х Р О Н И К А  Е В Р О П Е Й С К О Г О  С У Д А  №  3  [ 4 3 ]  2 0 1 7

Д Е Л О  « Т А Г А Е В А  И  Д Р У Г И Е   ( T A G A Y E V A  A N D  O T H E R S )  П Р О Т И В  Р О С С И Й С К О Й  Ф Е Д Е Р А Ц И И »

Дело «Тагаева и другие 
(Tagayeva and Others) против 
Российской Федерации»1

(Жалоба № 25652/07 и шесть других)

ХОДАТАЙСТВО ВЛАСТЕЙ РОССИЙСКОЙ 
ФЕДЕРАЦИИ О ПЕРЕДАЧЕ ДЕЛА 
НА РАССМОТРЕНИЕ БОЛЬШОЙ ПАЛАТЫ 
ЕВРОПЕЙСКОГО СУДА ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА

г. Москва, 12 июля 2017 г.

ВВЕДЕНИЕ
4

I. ОБЩИЕ ОСНОВАНИЯ ДЛЯ ПЕРЕДАЧИ ДЕЛА 
НА РАССМОТРЕНИЕ В БОЛЬШУЮ ПАЛАТУ 
ЕВРОПЕЙСКОГО СУДА

4

II. УСТАНОВЛЕНИЕ ФАКТОВ, ПОДХОД К ОЦЕНКЕ 
ДОКАЗАТЕЛЬСТВ И ОЦЕНКЕ ФАКТА СОБЛЮДЕНИЯ 
ПОЗИТИВНЫХ ОБЯЗАТЕЛЬСТВ

6

III. ПРЕДПОЛАГАЕМЫЕ НАРУШЕНИЯ СТАТЬИ 2 
КОНВЕНЦИИ
11

1. Позитивное обязательство предотвращать угрозу жизни
11

2. Планирование операции и контроль за ее проведением
15

3. Применение «летальной силы»
16

(a) Подход Европейского Суда к оценке вопроса о том, было ли 
применение «летальной силы» «абсолютно необходимым»
17

(b) Неприменение Палатой Европейского Суда устоявшейся 
прецедентной практики Европейского Суда и подхода 
к оценке того, было ли применение «летальной силы» 
«абсолютно необходимым»

19

(c) Оценка Палатой Европейского Суда правовой основы применения «летальной силы»
24

4. Процессуальное обязательство
30

(a) Подход Европейского Суда к оценке эффективности внутригосударственных расследований по аналогичным делам
30

(b) Отказ Палаты Европейского Суда применить подход 
Европейского Суда к оценке эффективности внутригосударственных расследований по аналогичным делам

34

(c) Оценка Палатой Европейского Суда судебно-медицинских 
доказательств, касающихся причин смертей жертв
35

(d) Оценка Палатой Европейского Суда эффективности 
расследования применения летальной силы представителями органов государственной власти

38

(e) Оценка Палатой Европейского Суда общественного 
контроля
38

(f) Выводы относительно эффективности расследования
39

ВЫВОДЫ
39

1 Текст на английском языке предоставлен Аппаратом Уполномоченного Российской Федерации при Европейском Суде 
по правам человека. Перевод на русский язык подготовлен 
ООО «Развитие правовых систем».

ВВЕДЕНИЕ

Настоящее дело касается одного из наиболее 
трагических событий, когда-либо рассмотренных 
Европейским Судом, и затрагивает исключительно 
сложные вопросы, которые должны быть разрешены на международном уровне.
13 апреля 2017 г. Палата Европейского Суда 
представила свою версию разрешения вопросов, 
связанных с правом государства применять силу 
в целях защиты жизни находящихся под его юрисдикцией лиц от явной и неминуемой угрозы их 
жизням, а также с другими аспектами выполнения 
государством обязательств, установленных статьей 2 Конвенции.
Проанализировав Постановление Европейского 
Суда по данному делу, власти Российской Федерации глубоко убеждены, что выводы Палаты, а также их обоснования несовместимы с прецедентной практикой Европейского Суда и, более того, 
в некоторых отношениях они, очевидно, выходят 
за пределы обязательств, возложенных на Высокие 
Договаривающиеся Стороны Конвенцией в толковании Европейского Суда в аналогичных, если можно 
так выразиться, делах. Власти Российской Федерации 
обращают внимание коллегии из пяти судей Большой 
Палаты Европейского Суда на вопросы, оставленные 
Палатой без ответа. В связи с этим в соответствии со 
статьей 43 Конвенции власти Российской Федерации 
ходатайствуют о передаче настоящего дела в Большую 
Палату Европейского Суда для повторного рассмотрения по нижеизложенным причинам.

I. ОБЩИЕ ОСНОВАНИЯ ДЛЯ ПЕРЕДАЧИ ДЕЛА 
НА РАССМОТРЕНИЕ В БОЛЬШУЮ ПАЛАТУ 
ЕВРОПЕЙСКОГО СУДА

1. Учитывая проблемы, затронутые в настоящем деле, власти Российской Федерации не могут 
не подчеркнуть, что сегодня терроризм является 
глобальной проблемой, которая угрожает жизни 
каждого человека на земле. Власти Российской 
Федерации осознают исключительную важность 
этой проблемы, а также то, что основной задачей 
властей всех государств должна быть выработка 
стратегии противодействия терроризму, используя 
эффективные методы подавления возникающей 
террористической угрозы.
2. Дело «Тагаева и другие против Российской 
Федерации» является первым делом, которое касается применения представителями государства 
«летальной силы» в ходе крупномасштабного захвата 
заложников и проведения контртеррористической 
операции. Таким заявлением власти Российской 
Федерации повторяют, что дело «Финогенов и другие против Российской Федерации» (Finogenov and 
Others v. Russia 2) не касалось применения «леталь
2 См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 
2012. № 9 (примеч. редактора).

Р О С С И Й С К А Я  Х Р О Н И К А  Е В Р О П Е Й С К О Г О  С У Д А  №  3  [ 4 3 ]  2 0 1 7  
 
 
5

Д Е Л О  « Т А Г А Е В А  И  Д Р У Г И Е  ( T A G A Y E V A  A N D  O T H E R S )  П Р О Т И В  Р О С С И Й С К О Й  Ф Е Д Е Р А Ц И И » 

ной силы» в относительно похожих обстоятельствах. В частности, в указанном деле Европейский 
Суд признал, что «примененный российскими 
спецслужбами газ, хотя и являлся опасным веществом, не был предназначен для лишения жизни 
по сравнению, например, с бомбами или авиаракетами». Можно повторить принцип, изложенный 
в деле «Исаева против Российской Федерации» 
(Isayeva v. Russia) (Постановление Европейского 
Суда от 24 февраля 2005 г., жалоба № 57950/00 1), 
в котором осуждалось неизбирательное применение тяжелого вооружения в ходе проведения контртеррористических операций, но данный принцип 
был сформулирован в ином фактическом контексте, 
когда власти Российской Федерации использовали 
авиабомбы, чтобы уничтожить группу боевиков, 
спрятавшуюся в селе, полном гражданских лиц. 
Несмотря на то, что в деле «Финогенов и другие против Российской Федерации» газ применялся против 
группы, состоявшей из террористов и заложников, 
и хотя газ был опасен и даже потенциально опасен 
для жизни, «он не был применен “неизбирательно”, 
поскольку оставлял заложникам высокие шансы на 
выживание, что зависело от эффективности спасательной операции властей». Европейский Суд пришел к выводу, что в деле «Финогенов и другие против Российской Федерации» заложники не находились в такой безвыходной ситуации, как пассажиры 
в захваченном террористами самолете.
3. Принимая во внимание расхождения между двумя делами, власти Российской Федерации 
хотели бы напомнить Европейскому Суду о террористических нападениях в Европе в последние 
годы. После каждого нападения государства были 
вынуждены расследовать вопросы о том, могли ли 
быть нападения предотвращены, несут ли представители и должностные лица государства ответственность за какие-либо действия до и после 
нападения. В некоторых случаях также рассматривался вопрос о применении силы.
4. Таким образом, учитывая исключительную 
сложность и деликатность затронутых вопросов, 
настоящее дело могло бы стать «ведущим». Вместе 
с тем следует отметить, что выводы Европейского 
Суда по «ведущему» делу должны полностью соответствовать сложившейся прецедентной практике 
и не оставлять места для сомнений и каких-либо 
толкований относительно разумности стандартов 
и пропорциональности требований, затронутых 
в этом деле.
5. До сих пор ни Палата, ни Большая Палата 
Европейского Суда не разрешали вопросов, поднятых в настоящем деле. Вопросы использования 
оружия на поражение в ходе заранее спланированной полицейской операции не являются тем же, 
что рассмотрение права государства применять 
«летальную силу» в ходе проведения контртер
1 См.: там же. 2005. № 12 (примеч. редактора).

рористической операции, связанной с массовым 
захватом заложников; рассмотрение вопроса 
о надлежащем характере и достаточности превентивных мер в ходе полицейской операции не 
является тем же самым, что оценка превентивных мер, если таковые вообще существуют, принятых в рамках подавления террористической 
угрозы. Планирование и контроль полицейской 
операции даже близко нельзя сравнить с выбором 
правильной тактики и стратегии в ходе операции 
сил безопасности по разрешению кризиса с захватом заложников и проведению контртеррористической операции. В заключение рассмотрение 
эффективности расследования факта лишения 
жизни гражданского лица представителем государства явно противостоит исследованию факта соблюдения Конвенции в ходе расследования 
обстоятельств проведения операции, преследующей двойную цель: спасение заложников и устранение террористической угрозы.
6. Но даже если предположить, что кто-либо мог 
бы путем косвенных выводов заключить, что эти 
рассуждения являлись бы отступлением от предыдущей прецедентной практики, тогда правильным 
действием для Палаты являлась бы уступка юрисдикции в пользу Большой Палаты Европейского 
Суда.
7. Власти Российской Федерации считают необходимым сослаться на Постановление Большой 
Палаты Европейского Суда по делу «Армани 
Да Сильва против Соединенного Королевства» 
(Armani Da Silva v. United Kingdom) от 26 марта 
2016 г., жалоба № 5878/08 2, и хотели бы напомнить обстоятельства указанного дела.
8. В деле «Армани Да Сильва против Соединенного Королевства» власти государства-ответчика с целью предотвратить дальнейшие нападения в течение нескольких дней, ожидавшихся 
после 7 июля 2005 г., когда в транспортной системе г. Лондона себя подорвали четыре террористасмертника, начали операцию по поиску смертников, которые, как оказалось, не смогли осуществить свои попытки 21 июля 2005 г. и собирались 
перегруппироваться, чтобы попытаться совершить 
новые взрывы. 22 июля 2005 г. служба разведки 
назвала Хуссейна Османа (Hussain Osman) подозреваемым в неудавшихся взрывах 21 июля 2005 г. 
и сообщила компетентным властям, что Хусейн 
Осман и еще один подозреваемый, по-видимому, 
проживали в квартире в доме № 21 на Скотиа-Роуд, 
г. Лондон. Компетентные власти приняли решение 
установить наблюдение за квартирой на СкотиаРоуд и по еще одному адресу в г. Лондоне. Общей 
целью операции в доме № 21 на Скотиа-Роуд было 
установить, находились ли подозреваемые в квар
2 См.: Российская хроника Европейского Суда. Специальный 
выпуск. 2017. № 3 (примеч. редактора).

Р О С С И Й С К А Я  Х Р О Н И К А  Е В Р О П Е Й С К О Г О  С У Д А  №  3  [ 4 3 ]  2 0 1 7

Д Е Л О  « Т А Г А Е В А  И  Д Р У Г И Е  ( T A G A Y E V A  A N D  O T H E R S )  П Р О Т И В  Р О С С И Й С К О Й  Ф Е Д Е Р А Ц И И » 

тире, и безопасно задержать их, если бы они вышли на улицу.
9. В результате проведения операции два вооруженных специальных сотрудника, которым было 
приказано задержать Жана Шарля де Менезеса 
(Jean Charles de Menezes) на станции метро, убили 
его несколькими выстрелами. Как было ясно установлено в ходе внутригосударственного расследования, эти трагические события произошли из-за 
плохого руководства операцией начиная с момента ее передачи от командующего полиции Джона 
МакДауэлла (John McDowall) (который проводил 
операцию как главный командующий) командующей Крессиде Дик (Cressida Dick) (назначенной 
МакДауэллом в качестве уполномоченного старшего ответственного сотрудника полиции, которая 
отвечала за безопасное выполнение стратегии операции), а также вследствие недостаточного планирования, ведомственных и рабочих ошибок, которые «носили серьезный характер, которых можно 
было избежать и которые привели к смерти невиновного человека».
10. Власти Российской Федерации подчеркивают, что 9 декабря 2014 г. Палата Четвертой Секции 
Европейского Суда уступила юрисдикцию в пользу Большой Палаты Европейского Суда в соответствии со статьей 30 Конвенции и правилом 72 
Регламента Суда.
11. Отдавая должное уважение решению 
Палаты Четвертой Секции Европейского Суда 
и без предубеждения оценивая сложность обстоятельств дела и вопросов, поставленных перед 
Европейским Судом, все же Палата и Большая 
Палата Европейского Суда имели дело лишь 
с обычной полицейской операцией, в то время как, 
для сравнения, настоящее дело касается одного из 
наиболее трагических событий в ходе крупномасштабного кризиса с захватом заложников и проведения контртеррористической операции, которые 
требовали от Европейского Суда тщательно рассмотреть и оценить на соответствие конвенционным положениям действия огромного количества 
представителей государства и органов государственной власти на различных этапах массированной террористической атаки.
12. Власти Российской Федерации не могут 
не упомянуть, что дело «Джулиани и Гаджио против Италии» (Постановление Большой Палаты 
Европейского Суда по делу «Джулиани и Гаджио 
против Италии» (Giuliani and Gaggio v. Italy), жалоба № 23458/02, § 178, ECHR 2011-II) также было 
рассмотрено Большой Палатой Европейского Суда 
и касалось применения оружия на поражение 
полицейским, который принимал участие в обеспечении общественной безопасности в период 
проведения саммита «Большой восьмерки» (G8) 
в г. Генуе 19–21 июля 2001 г. и многочисленных 
«антиглобалистских» демонстраций. Большая 
Палата не согласилась с Палатой Европейского 

Суда по многим аспектам толкования Конвенции 
и применения прецедентной практики.
13. Основываясь на значимости настоящего 
дела, власти Российской Федерации обращают внимание коллегии уважаемых судей Большой Палаты 
Европейского Суда на следующие вопросы, которые, по мнению властей Российской Федерации, 
не были разрешены Палатой Европейского Суда 
в полном соответствии с прецедентной практикой 
Европейского Суда.

II. УСТАНОВЛЕНИЕ ФАКТОВ, ПОДХОД 
К ОЦЕНКЕ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ И ОЦЕНКЕ ФАКТА 
СОБЛЮДЕНИЯ ПОЗИТИВНЫХ ОБЯЗАТЕЛЬСТВ

14. Власти Российской Федерации полагают, что 
имеет место явное несоответствие между устоявшейся прецедентной практикой Европейского Суда 
и подходом, примененным Палатой Европейского 
Суда в настоящем деле относительно установления 
фактов, оценки доказательств и оценки выполнения позитивного обязательства, предусмотренного 
статьей 2 Конвенции.
15. Самый важный вопрос касается установления фактов в настоящем деле и выводов 
Европейского Суда в отношении позитивного обязательства по защите жизни. В частности, власти 
Российской Федерации полагают, что, отступив от 
устоявшейся прецедентной практики Европейского 
Суда, Палата применила некую форму презумпции 
вины властей государства-ответчика в конкретных 
случаях лишения жизни. Соответствующие примеры приведены в настоящей главе ниже и в части 
настоящего ходатайства, касающегося процессуального обязательства, предусмотренного статьей 2 Конвенции.
16. Согласно устоявшейся практике Европейского Суда по оценке доказательств общим 
принципом является применение стандарта доказывания «вне всякого разумного сомнения». Такое 
доказывание может следовать из совокупности достаточно надежных, четких и последовательных выводов или аналогичных неопровержимых презумпций фактов, и их доказательственная ценность должна оцениваться 
в свете обстоятельств индивидуального дела 
и серьезности характера обвинения, выдвигаемого против властей государства-ответчика 
(см. Постановление Европейского Суда по делу 
«Яша против Турции» (Yaşa v. Turkey) от 2 сентября 
1998 г., жалоба № 22495/93, § 96).
17. В Постановлении Большой Палаты Европейского Суда по делу «Танрыкулу против Турции» 
(Tanrıkulu v. Turkey) (жалоба № 23763/94) Европейский Суд принял факты, установленные Европейской 
комиссией по правам человека, которая на основании представленных ей материалов не смогла прийти к выводу, что утверждение о том, что 

Р О С С И Й С К А Я  Х Р О Н И К А  Е В Р О П Е Й С К О Г О  С У Д А  №  3  [ 4 3 ]  2 0 1 7  
 
 
7

Д Е Л О  « Т А Г А Е В А  И  Д Р У Г И Е  ( T A G A Y E V A  A N D  O T H E R S )  П Р О Т И В  Р О С С И Й С К О Й  Ф Е Д Е Р А Ц И И » 

доктора Зеки Танрыкулу (Dr Zeki Tanrıkulu) застрелил представитель государства либо непосредственно, либо при его попустительстве, не было 
доказано вне всяких разумных сомнений. Однако 
заявитель утверждал в Европейском Суде, что 
ввиду неспособности властей государства-ответчика представить доказательства, которые ранее 
могли бы подтвердить или опровергнуть достоверные утверждения заявителя, необходимо предполагать, что вмешательство представителей сил 
безопасности в убийство доктора Зеки Танрыкулу 
было доказано вне всяких разумных сомнений. 
В связи с этим Европейский Суд утверждал, что 
им установлено невыполнение властями государства-ответчика своих обязательств обеспечить 
Европейской комиссии по правам человека все 
возможности для выполнения ею своей обязанности по установлению фактов, и не исключал, что 
при определенных обстоятельствах можно сделать 
выводы в ситуациях, когда власти государства-ответчика без уважительных причин не предоставляли запрошенные у них материалы. Тем не менее 
Европейский Суд не признал, что дело «Танрыкулу 
против Турции» свидетельствовало о наличии 
каких-либо обстоятельств, которые позволили бы 
оправдать предложенную заявителем формулировку вывода. Следовательно, Европейский Суд 
не усмотрел никаких причин отступать от выводов, сделанных Европейской комиссией по правам 
человека относительно жалобы. Соответственно, 
Европейский Суд постановил, что материалы дела 
не позволяли сделать вывод, что Зеки Танрыкулу 
«вне всякого разумного сомнения» был убит либо 
непосредственно представителями сил безопасности, либо при их попустительстве.
18. В деле «Эстамирова против Российской 
Федерации» (Estamirova v. Russia) (Решение от 
17 апреля 2012 г., жалоба № 27365/07 1, §§ 87 и 88) 
Европейский Суд отметил, что власти государства-ответчика сотрудничали с Судом и предоставили ему копии документов официального расследования по делу. Из представленных документов 
следует, что супруг заявительницы скончался в 
результате огнестрельного ранения, причиненного в ходе перестрелки между неустановленными лицами и военной колонной, и что не имелось 
ни непосредственных свидетелей происшествия, 
ни вещественных доказательств, подтверждающих, что выстрел, приведший к смерти Асрадия 
Эстамирова, был произведен из оружия, принадлежащего военнослужащим или неустановленным 
лицам. При таких обстоятельствах Европейский 
Суд не считает возможным сделать вывод о том, что 
муж заявительницы был застрелен представителями Вооруженных Сил Российской Федерации. Так, 
Европейский Суд полагал, что дело «Эстамирова 

1 См.: Российская хроника Европейского Суда. 2016. № 1 (примеч. редактора).

против Российской Федерации» не содержит доказательств в поддержку утверждения заявительницы 
о том, что представители вооруженных сил несут ответственность за смерть ее супруга и что на власти 
государства-ответчика должно быть возложено бремя доказывания. По этой причине и ввиду несоблюдения требуемого стандарта доказывания «вне всякого разумного сомнения» в отношении того, что 
органы государственной власти несут ответственность за смерть Асрадия Эстамирова, Европейский 
Суд не установил нарушения материально-правовой составляющей статьи 2 Конвенции.
19. В деле «Косумова против Российской Федерации» (Kosumova v. Russia) (Постановление от 
16 октября 2014 г., жалоба № 2527/09 2, §§ 84–86) 
Европейский Суд должен был ответить на вопрос 
о том, несли ли органы государственной власти 
ответственность за смерть дочери заявительницы, как утверждала последняя. Европейский 
Суд отметил, что заявительница сделала вывод 
о причастности властей к минометному обстрелу, ссылаясь на недостаток доказательств того, 
что обстрел был осуществлен боевиками, и на 
показания свидетеля О.Л., который в феврале 
2007 года сообщил, что сотрудники Федеральной 
службы безопасности Российской Федерации 
просили военных оказать им «артиллерийскую 
поддержку» и впоследствии прекратить огонь. 
Однако Европейский Суд отметил, что в материалах дела не содержалось каких-либо доказательств причастности органов государственной 
власти к минометному обстрелу. Несмотря на то 
обстоятельство, что на всех этапах расследования 
следственные органы направляли запросы в различные компетентные органы государственной 
власти с целью получения информации относительно возможной причастности государства 
к минометному обстрелу, не было получено ни 
одного ответа, способного пролить свет на рассматриваемые обстоятельства. В отношении 
показаний свидетеля Европейский Суд отметил, 
что многие свидетели высказывали сомнения 
относительно того, производился ли минометный обстрел боевиками или представителями 
государства. Кроме того, не было допрошено ни 
одного сотрудника Федеральной службы безопасности Российской Федерации, который мог бы 
подтвердить, что имела места просьба об артиллерийской огневой поддержке. В свете изложенного Европейский Суд не смог сделать «вне всякого разумного сомнения» вывод о том, что органы 
государственной власти несли ответственности 
за минометный обстрел, в ходе которого погибла 
дочь заявительницы. Следовательно, в ситуации, 
когда материалы дела не предоставляют достаточной доказательственной базы, которая позволила бы Европейскому Суду установить «вне вся
2 См.: там же. 2013. № 1 (примеч. редактора).

Р О С С И Й С К А Я  Х Р О Н И К А  Е В Р О П Е Й С К О Г О  С У Д А  №  3  [ 4 3 ]  2 0 1 7

Д Е Л О  « Т А Г А Е В А  И  Д Р У Г И Е  ( T A G A Y E V A  A N D  O T H E R S )  П Р О Т И В  Р О С С И Й С К О Й  Ф Е Д Е Р А Ц И И » 

ких разумных сомнений», что власти Российской 
Федерации несли ответственности за минометный обстрел, в ходе которого погибла дочь заявительницы, Европейский Суд должен сделать 
вывод, что отсутствовало нарушение статьи 2 
Конвенции в связи с предполагаемой неспособностью властей государства-ответчика защитить 
право дочери заявительницы на жизнь.
20. В отношении установления фактов и оценки 
доказательств власти государства-ответчика считают уместным сослаться на прецедентную практику Европейского Суда по вопросу оценки того, 
имело ли место нарушение материально-правовой 
составляющей статьи 3 Конвенции в конкретном 
деле.
21. Как правило, установив недостатки в ходе 
внутригосударственного расследования по жалобам на предполагаемое жестокое обращение, 
Европейский Суд делает вывод о том, что представленные ему доказательства не позволяют установить «вне всякого разумного сомнения», что 
заявитель, как он утверждал, подвергался обращению, противоречащему статье 3 Конвенции (см. 
Постановление Европейского Суда по делу «Лопата 
против Российской Федерации» (Lopata v. Russia) 
от 13 июля 2010 г., жалоба № 72250/01 1, §§ 124–
126, Постановление Европейского Суда по делу 
«Ванфули против Российской Федерации» (Vanfuli 
v. Russia) от 3 ноября 2011 г., жалоба № 24885/05 2, 
§§ 88 и 89, и Постановление Европейского Суда 
по делу «Нечто против Российской Федерации» 
(Nechto v. Russia) от 24 января 2012 г., жалоба № 24893/05, §§ 96 и 97 3, и тому подобное).
22. В настоящем деле события были установлены компетентными экспертами, следователями, надзирающими органами власти, судами и даже членами Федерального Собрания 
Российской Федерации. Заявители не предоставили Европейскому Суду никаких достоверных 
доказательств, которые могли бы опровергнуть 
установление фактов следственными органами. 
Таким образом, в настоящем деле отсутствовали доказательства и совокупность достаточно надежных, четких и последовательных 
выводов или аналогичных неопровержимых 
презумпций фактов, которые позволили бы 
Палате Европейского Суда поставить в вину властям Российской Федерации гибель некоторых 
заложников. Такое решение не согласуется с прецедентной практикой Европейского Суда особенно 
в свете вывода Палаты Европейского Суда относительно процессуального обязательства. В частности, если Палата сочла внутригосударственное 

1 См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2011. 
№ 2 (примеч. редактора).

2 См.: там же. 2013. № 4 (примеч. редактора).

3 См.: Российская хроника Европейского Суда. 2013. № 3 (примеч. редактора).

расследование неэффективным, не совсем ясно, на 
основании каких доказательств был сделан вывод 
о нарушении материально-правовой составляющей права на жизнь.
23. Затронутый выше вопрос особенно важен, 
учитывая следующие утверждения Палаты Европейского Суда, которые явно демонстрируют, 
что Палата предпочла не устанавливать конкретные обстоятельства смерти каждой жертвы. Так, 
в § 507 утверждалось, что Палата Европейского 
Суда «не будет подробно рассматривать конкретные методы анализа, которые могли бы привести 
к более точным выводам; также она не намерена 
рассматривать вопрос о том, может ли причина 
смерти быть с точностью установлена в каждом 
конкретном случае, зная, что многие жертвы обгорели до такого состояния, что было необходимо 
проводить тесты совпадений ДНК». В § 590 Палата 
«не планировала рассматривать вопрос о каждом 
отдельном случае гибели и причинения телесных 
повреждений». Кроме того, в § 625 Палата еще раз 
отметила, что «было невозможно рассматривать 
конкретные обстоятельства каждого случая гибели 
и причинения телесных повреждений. Учитывая, 
что ситуация была обусловлена террористической 
атакой и привела к многочисленным потерям, 
решение властей выплачивать компенсацию на 
основании степени причиненного вреда вне зависимости от итогов расследования представляется 
сделанным в интересах жертв и, таким образом, 
обоснованным».
24. Власти Российской Федерации считают также необходимым обратить внимание коллегии уважаемых судей Большой Палаты Европейского Суда 
на представление доказательств и на изложение 
фактов Палатой в своем Постановлении по настоящему делу. Власти Российской Федерации полагают, что способ, которым это было сделано, вызывает серьезные сомнения относительно соблюдения 
принципов справедливости и объективности.
25. Так, вызывает удивление тот факт, что 
Палата Европейского Суда часто ссылалась на 
доклад Парламента Республики Северная Осетия 
(на семи страницах Постановления) и отдельный доклад Юрия Савельева (на четырех страницах Постановления). В докладах сообщалось 
о некоторых нарушениях и упущениях со стороны властей в ходе рассматриваемых событий. 
Однако Палата Европейского Суда по неизвестным причинам решила очень кратко изложить 
выводы доклада, подготовленного Федеральным 
Собранием Российской Федерации (только на 
одной странице Постановления). Вместе с тем 
парламентская комиссия допросила 45 высокопоставленных должностных лиц, включая премьерминистра, нескольких федеральных министров, 
помощника Президента Российской Федерации 
А.А. Аслаханова, Н.П. Патрушева, В.Е. Проничева, 
В.Г. Анисимова, директора Федеральной службы 

Р О С С И Й С К А Я  Х Р О Н И К А  Е В Р О П Е Й С К О Г О  С У Д А  №  3  [ 4 3 ]  2 0 1 7  
 
 
9

Д Е Л О  « Т А Г А Е В А  И  Д Р У Г И Е  ( T A G A Y E V A  A N D  O T H E R S )  П Р О Т И В  Р О С С И Й С К О Й  Ф Е Д Е Р А Ц И И » 

безопасности Российской Федерации и двух его 
заместителей, руководителя спецназа Федеральной 
службы безопасности Российской Федерации генерала А.Е. Тихонова, нескольких высокопоставленных сотрудников Генеральной прокуратуры 
Российской Федерации, включая четырех заместителей Генерального прокурора Российской 
Федерации, должностных лиц из Республики 
Северная Осетия и Республики Ингушетия, включая А.С. Дзасохова и М.М. Зязикова, и людей, которые вели переговоры с террористами: Р. Аушева, 
М.С. Гуцериева и доктора Л.М. Рошаля. Комиссия 
получила несколько сотен телефонных звонков 
по специально выделенной телефонной линии 
и письма. 22 декабря 2006 г. доклад комиссии был 
представлен Федеральному Собранию Российской 
Федерации. Доклад занимал 240 страниц, в нем 
излагалась хронология событий, содержались главы о действиях органов государственной власти, 
исторический и политический анализ террористических действий на Северном Кавказе и ряд законодательных рекомендаций. Основные выводы 
в докладе в принципе совпадали с заключениями 
следствия.
26. Такое обширное цитирование доклада 
Ю. Савельева представляется странным с учетом 
выводов комплексного судебно-медицинского 
заключения по взрывам № 16/1, подготовленного экспертами государственной научно-производственной компании «Базальт» и Центрального 
научно-исследовательского испытательного института имени Д.М. Карбышева Министерства 
обороны Российской Федерации. Заключение экспертов № 16/1 было представлено 14 сентября 
2007 г. и содержало более чем 300 страниц, включая подробные схемы и фотографии. В нем опровергались сомнения, высказанные, в частности, 
членом следственного комитета Государственной 
Думы Российской Федерации, известным экспертом в области взрывчатых веществ Савельевым 
относительно внешнего происхождения первых 
двух взрывов в школе, а также другие его утверждения. Затем в апреле 2007 года с тем, чтобы опровергнуть доводы Савельева относительно причин 
второго взрыва в школе, который привел к обрушению части стены под окном на северной стороне, следствием было дано поручение о проведении экспертизы, по результатам которой составлено заключение № 16/2. Проведение экспертизы 
и подготовка заключения были завершены 11 декабря 2009 г. Эксперты проверили все возможные 
варианты событий, указанные Савельевым, включая использование гранатометов различных видов 
и огнеметов аналогичной конструкции, и пришли 
к выводу, что их воздействие было несопоставимо 
с причиненным школе ущербом. Заключение было 
составлено на более чем 130 страницах, и в нем 
делался вывод о том, что «происхождение дыры 
в северо-западной стене школы… являлось резуль
татом подрыва самодельного взрывного устройства, эквивалентного шести килограммам тротила, 
размещенного на высоте примерно 50 см над уровнем пола, рядом с батареей… Воздействие этого 
устройства на стену было усилено почти одновременным подрывом нескольких других устройств, 
расположенных в северо-западной части школы, 
в отдалении от первого устройства».
27. Несмотря на эти факты, Палата Европейского Суда неоднократно основывала свои выводы на докладах Парламента Республики Северная 
Осетия – Алания и Юрия Савельева, не только не 
учитывая дóлжным образом заключения №№ 16/1 
и 16/2 и доклад Федерального Собрания Российской Федерации, но даже не ссылаясь на эти доказательства (см., например, §§ 533, 534, 587, 588).
28. В частности, в § 587, сославшись на то, 
что в докладе Парламента Республики Северная 
Осетия – Алания было установлено, что между 
14:00 и 16:30 по столовой и кухне выстрелили два 
танка и что значительная часть доклада Савельева 
была посвящена применению танков, гранатометов и огнеметов, указывая на их применение 
между 13:30 и 16:00, Палата Европейского Суда 
тщательно не рассмотрела другие, более надежные 
доказательства, такие как заключения экспертов, 
подготовленные в ходе внутригосударственных 
расследований, показания представителей государства и другие источники объективной информации. Ни в одной из частей своего Постановления 
Палата Европейского Суда не рассмотрела все предоставленные ей материалы и не отказала в принятии того или иного доказательства, полученного 
в ходе следствия.
29. В то же время некоторые утверждения можно понять как оспаривающие допустимость доказательств. Однако в отсутствие тщательного исследования этого вопроса с позиции прецедентной 
практики Европейского Суда и без ясных и четких выводов Европейского Суда, которые должны 
были быть сделаны по результатам оценки доказательств, ни одно из таких утверждений не может 
рассматриваться как позиция Европейского Суда 
по данному аспекту.
30. Вышесказанное касается, например, описания заключения экспертов № 16/1. В частности, 
в описании содержится информация о том, что 
в январе 2007 года заявительница Тагаева обратилась в прокуратуру по поводу отвода экспертов 
организации «Базальт», поскольку они административно зависели от Министерства обороны 
Российской Федерации. 30 января 2007 г. ходатайство заявительницы было отклонено, так как 
не усматривалось какой-либо субъективной пристрастности со стороны экспертов и объективно 
Министерство обороны Российской Федерации не 
являлось участником уголовного процесса.
31. Только один этот факт не может рассматриваться как отказ Европейского Суда придать 

Р О С С И Й С К А Я  Х Р О Н И К А  Е В Р О П Е Й С К О Г О  С У Д А  №  3  [ 4 3 ]  2 0 1 7

Д Е Л О  « Т А Г А Е В А  И  Д Р У Г И Е  ( T A G A Y E V A  A N D  O T H E R S )  П Р О Т И В  Р О С С И Й С К О Й  Ф Е Д Е Р А Ц И И » 

вес такому доказательству. В связи с этим власти 
Российской Федерации считают важным напомнить, каким образом в деле «Джулиани и Гаджио 
против Италии» Большая Палата Европейского 
Суда рассмотрела жалобы заявителей на отсутствие 
независимости учреждений, проводивших экспертные исследования, от должностных лиц, законность действий которых оспаривалась, что, по мнению заявителей, нарушало принцип беспристрастности расследования. В § 322 Большая Палата 
Европейского Суда отметила, что действительно 
carabinieri, то есть вооруженным силам, к которым относились М.П. (M.P.) и Ф.К. (F.C.), было 
дано задание провести определенные проверки. 
Однако ввиду технического и объективного характера этих проверок нельзя сказать, что данный 
факт отрицательно повлиял на беспристрастность 
расследования. Иной вывод означал бы применение многочисленных неприемлемых ограничений 
возможности судов обращаться за экспертизой
в правоохранительные органы, которые часто 
обладают специальной компетенцией по конкретному вопросу. Затем, в отношении назначения 
экспертом Романини (Romanini), который открыто защищал точку зрения, высказанную в статье, 
написанной для специального журнала, о том, что 
М.П. действовал в порядке самозащиты, Большая 
Палата Европейского Суда утверждала, что тесты, 
которые эксперт должен был провести для составления баллистического заключения, имели объективный и технический характер. Следовательно, 
присутствие эксперта само по себе не могло скомпрометировать беспристрастность внутригосударственного расследования.
32. Принимая во внимание изложенные принципы прецедентной практики Европейского Суда, 
отсутствуют сомнения для каких-либо подозрений относительно беспристрастности экспертов, которые участвовали в подготовке заключений №№ 16/1 и 16/2.
33. Также следует упомянуть, что в нескольких частях раздела «Факты» содержатся описания событий или утверждения, которые в действительности были опровергнуты допустимыми 
доказательствами, полученными в ходе следствия, 
однако никаких ссылок в этом отношении сделано не было. Так, продолжая перечень примеров, 
демонстрирующих недостаточную объективность 
в описании фактов, власти Российской Федерации 
хотели бы сослаться на следующее утверждение 
из § 188 Постановления: «Над школой барражировали два вертолета МИ-24. Согласно некоторым 
данным, хотя и не подтвержденным официальным расследованием, как минимум одна ракета 
была выпущена из вертолета по крыше школы (см. 
§ 410 Постановления)». Какой был смысл в цитировании этого «не подтвержденного официальным 
расследованием» так называемого факта? Кроме 
того, в § 410 Постановления содержится ссылка на 

доклад Савельева. Однако по неизвестным причинам отсутствует ссылка на заключение № 16/1, 
в котором возможность запуска термобарического 
заряда с вертолета была отклонена как невероятная и отмечалось, что это могло привести к разрушению вертолета и гибели команды.
34. Обобщая доводы властей Российской 
Федерации относительно обширных ссылок на 
доклады парламентских комиссий и Ю. Савельева, 
власти Российской Федерации хотели бы напомнить прецедентную практику Европейского Суда, на которую сам Суд сослался в § 630 своего 
Постановления. Так, Европейский Суд ранее объяснял, что работа парламентских комиссий и других органов, уполномоченных установить «историческую правду», не может рассматриваться как 
процессуальные действия, отвечающие требованиям статей 2 и 3 Конвенции, поскольку она не 
позволяет установить виновных лиц и назначить 
им наказание или присудить компенсацию потерпевшей стороне. Даже в случаях, когда в докладе 
парламентской комиссии относительно точно формулировались обвинения в коррупции в отношении высокопоставленных политических деятелей, 
Европейский Суд устанавливал, что это обстоятельство не являлось основанием для нарушения 
принципа презумпции невиновности, учитывая, 
что комиссия не занималась вопросом определения виновности или невиновности заявителя в рамках уголовного дела (см. Постановление 
Европейского Суда по делу «Рывин против Польши» 
(Rywin v. Poland) от 18 февраля 2016 г., жалобы №№ 6091/06, 4047/07 и 4070/07, §§ 213–217).
35. Применяя вышеизложенные принципы 
к настоящему делу, Палата Европейского Суда пришла к выводу, что она «не рассматривала работу 
парламентских комиссий как отвечающую процессуальному обязательству, соответствующим 
материальным правам». В связи с этим власти 
Российской Федерации не оспаривают разумность 
указанного принципа и вывод Палаты. Однако не 
вполне ясно, почему в настоящем деле два доклада 
были использованы для озвучивания презумпции 
вины в отношении властей государства-ответчика.
36. Более того, власти Российской Федерации 
глубоко убеждены, что Европейский Суд должен 
уделить особое внимание подразделу 6 раздела 
«Факты» «Принятие ответственности за совершение террористического акта» (§§ 106–110).
37. В § 106 говорится, что «…на интернетсайте Chechenpress.org было опубликовано послание, подписанное “президентом Ичкерии” 
Асланом Масхадовым, осуждавшее взятие заложников и террористические нападения на гражданских лиц, но обвинявшее власти Российской 
Федерации в радикализации чеченцев». В §§ 107 
и 108 Постановления указывается, что «…на сайте Kavkazcenter.com было размещено электронное письмо, автором котором предположительно 

Р О С С И Й С К А Я  Х Р О Н И К А  Е В Р О П Е Й С К О Г О  С У Д А  №  3  [ 4 3 ]  2 0 1 7  
 
 
11

Д Е Л О  « Т А Г А Е В А  И  Д Р У Г И Е  ( T A G A Y E V A  A N D  O T H E R S )  П Р О Т И В  Р О С С И Й С К О Й  Ф Е Д Е Р А Ц И И » 

являлся Шамиль Басаев, лидер радикального крыла чеченских сепаратистов, который использовал 
титулы “амир Риядус-Салихийна (Amir of Riyad-us 
Saliheen) бригады смертников” и “глава высшего 
военного Маджлисуль Шура (madjlisul shura) объединения кавказских моджахедов”… который 
в рассматриваемое время нелегально проживал 
на российском Северном Кавказе». В данном письме утверждалось, что его «“батальон смертников” 
осуществил нападение в г. Беслане, а также взрывы в г. Москве и крушения самолетов в августе 
2004 года», а также что «войска спецназначения 
начали штурм и самодельные взрывные устройства, установленные в школе, не взорвались». 
В заключение в § 109 отмечалось, что «…на том же 
сайте было опубликовано другое сообщение, подписанное Шамилем Басаевым, в котором предполагалось, что член группы лиц, захвативших школу», Владимир Ходов, являлся двойным агентом 
Федеральной службы безопасности Российской 
Федерации и Басаева и обеспечивал «прикрытие» 
группы во время подготовки нападения и беспрепятственный проход в Северную Осетию».
38. Власти Российской Федерации полагают, что 
такое изложение фактов никоим образом неприемлемо для международного суда. Можно понять, что 
Палата Европейского Суда хотела информировать 
общество о лицах и организациях, которые взяли на себя ответственность за террористические 
атаки. Однако подобное обширное цитирование 
заявлений одного из самых опасных и жестоких 
преступников в мире, включая его политические 
заявления, может быть оценено только как придание значимости его словам.
39. Как явно признал Европейский Суд, будучи органом, задачей которого является надзор 
за соблюдением прав человека, гарантированных 
Конвенцией, Европейский Суд должен различать 
политический выбор, осуществленный в ходе борьбы с терроризмом, который остается за рамками 
указанного надзора, и другие, более оперативные 
аспекты действий властей, которые прямо влияют 
на защищаемые права.
40. Власти Российской Федерации полагают, что, рассматривая вопрос о том, имеются ли 
основания для передачи дела в Большую Палату 
Европейского Суда, вышеприведенные доводы 
должны быть исследованы и приняты во внимание с учетом других выводов Палаты Европейского 
Суда.

III. ПРЕДПОЛАГАЕМЫЕ НАРУШЕНИЯ 
СТАТЬИ 2 КОНВЕНЦИИ

1. Позитивное обязательство 
предотвращать угрозу жизни

41. Оценивая выполнение властями Российской 
Федерации позитивного обязательства в настоя
щем деле, Палата Европейского Суда повторила, 
что правило абсолютной необходимости, сформулированное в статье 2 Конвенции, должно применяться с различной степенью тщательного рассмотрения, в зависимости от того, контролировали ли 
власти ситуацию и в какой степени, и от других соответствующих ограничений, связанных с принятием решения в оперативной обстановке в данной 
чувствительной сфере. Палата также ссылалась на 
прецедентную практику, согласно которой, чтобы 
«Европейский Суд установил нарушение позитивного обязательства защищать жизнь, должно быть 
установлено, что власти знали или должны были 
знать в рассматриваемое время о наличии действительной и неотвратимой угрозы для жизни определенных лиц со стороны уголовно наказуемых действий третьей стороны и что власти не смогли принять в рамках своих полномочий мер, которых при 
разумном рассмотрении от них можно было бы 
ожидать для предотвращения указанной угрозы». 
Такое позитивное обязательство может применяться не только к ситуациям, касающимся требования 
персональной защиты одного или более лиц, заранее определенных как потенциальные цели опасной для жизни деятельности, но и в случаях, затрагивающих обязанность обеспечить общую защиту 
обществу.
42. Применяя критерий «знали или должны 
были знать» к обстоятельствам настоящего дела, 
в § 483 своего Постановления Палата Европейского 
Суда установила, что «ряд элементов позволяет 
предположить, что как минимум некоторая информация была доступна властям заранее».
43. В действительности, эти элементы, по мнению Палаты Европейского Суда, состояли из двух 
аспектов.
44. Первым являлись внутренние приказы
Министерства внутренних дел Российской 
Федерации и Федеральной службы безопасности Российской Федерации, в которых говорилось о террористической угрозе на Северном 
Кавказе. Угроза была расценена как достаточно 
вероятная, чтобы привести местные силы безопасности в состояние повышенной готовности. 
Компетентным органам государственной власти 
было приказано принять превентивные меры (см. 
§ 484 Постановления).
45. Второй аспект был описан в § 485 Постановления и сформулирован следующим образом: «[к] августу 2004 года власти Российской 
Федерации уже столкнулись с безжалостными 
террористическими нападениями на гражданское население, включая наиболее уязвимые 
слои. За 10 лет, предшествовавших событиям 
в г. Беслане, чеченскими сепаратистами были проведены как минимум три масштабные аналогичные террористические акции. В июне 1995 года 
группа террористов под командованием Шамиля 
Басаева захватила более 1 500 человек в больни

Р О С С И Й С К А Я  Х Р О Н И К А  Е В Р О П Е Й С К О Г О  С У Д А  №  3  [ 4 3 ]  2 0 1 7

Д Е Л О  « Т А Г А Е В А  И  Д Р У Г И Е  ( T A G A Y E V A  A N D  O T H E R S )  П Р О Т И В  Р О С С И Й С К О Й  Ф Е Д Е Р А Ц И И » 

це в г. Буденновске Ставропольского края, в январе 1996 года группа под командованием Салмана 
Радуева захватила, среди прочих объектов, родильный дом с пациентками и персоналом в г. Кизляре 
Республики Дагестан, а в октябре 2002 года группа под руководством Мовсара Бараева захватила 
театр в г. Москве с 800 зрителями во время показа 
популярного молодежного мюзикла. Каждый раз 
террористы использовали заложников, чтобы подкрепить свои заявления относительно ситуации 
в Чеченской Республике, причиняя сильные страдания своим жертвам. В каждом из случаев нападение привело к массовым жертвам».
46. Власти Российской Федерации считают 
уместным начать свои доводы в отношении критерия «знали или должны были знать» со второго 
элемента.
47. Власти Российской Федерации глубоко 
убеждены, что ссылка Палаты Европейского Суда 
на террористические атаки, которые имели место 
за 10 лет до событий в г. Беслане, является некорректной. Мировая история борьбы с терроризмом 
свидетельствует о том, что сценариев нападений террористов не так уж и много. Однако история террористических нападений в Европе явно 
демонстрирует, что нападений с широко известным и, если можно так сказать, предсказуемым 
сценарием нельзя было избежать, не говоря уже о 
незначительных нападениях, которые даже нельзя 
сравнивать с ситуацией в г. Беслане.
48. Власти Российской Федерации призывают 
Европейский Суд вспомнить трагические события в г. Ницце, Франция, когда вечером 14 июля 
2016 г. 19-тонный грузовик был намеренно направлен в толпу граждан, праздновавших День взятия 
Бастилии на Английской набережной, что привело к гибели 86 человек и нанесению телесных повреждений 434 гражданам.
49. Власти Российской Федерации отмечают, что утром, накануне нападения, Президент 
Франции Франсуа Олланд заявил, что объявленное 
в государстве чрезвычайное положение, введенное 
после атак в г. Париже в ноябре 2015 года, будет 
отменено в 2016 году после завершения гонки Тур 
де Франс 26 июля 2016 г. Следует отметить, что во 
Франции на тот момент только завершился футбольный чемпионат Евро-2016, во время которого 
в стране были введены усиленные меры безопасности. Некоторые из матчей проходили в г. Ницце, 
и завершилась серия матчем Англия–Исландия 
27 июня 2016 г.
50. 21 июля 2016 г. прокурор Франции Франсуа 
Молан заявил, что террорист месяцами планировал нападение и ему оказывали помощь сообщники.
51. Всего через несколько месяцев после этих 
событий, 19 декабря 2016 г., грузовик намеренно въехал на рождественскую ярмарку возле 
Мемориальной церкви кайзера Вильгельма на 

Брайтшайдплатц в г. Берлине, что привело к гибели 12 человек и причинению телесных повреждений 56 жителям города. Виновным в наезде был 
житель Туниса, которому отказали в предоставлении убежища. Через четыре дня после событий он 
был убит в ходе перестрелки с сотрудниками полиции в г. Милане в Италии. Первоначальный подозреваемый был задержан, но затем его отпустили 
из-за недостатка доказательств. Данное событие 
было расценено как террористическое нападение.
52. Власти Российской Федерации обращают 
внимание на тот факт, что сценарий использования автомобиля в террористических атаках хорошо известен в государствах – членах Совета Европы 
и не может считаться чем-то новым.
53. Например, можно привести следующие данные. Во Франции: г. Лион – нападение на автомобиле в 2002 году, г. Дижон – нападение в 2014 году, 
г. Нант – нападение в 2014 году, упомянутое выше 
нападение в г. Ницце в 2016 году, нападение на 
автомобиле на ул. Елисейские Поля в г. Париже 
в июне 2017 года. В Соединенном Королевстве: 
нападение в Международном аэропорту г. Глазго 
в 2007 году, убийство Ли Ригби в г. Лондоне в мае 
2013 года, нападение в Вестминстере в 2017 году, 
нападение на Лондонском мосту в июне 2017 года, 
нападение в парке Финсбёри в 2017 году. В Швеции: нападение в г. Стокгольме в 2017 году.
54. Следуя логике Палаты Европейского Суда, 
после первых случаев нападений на автомобилях власти указанных государств, будучи хорошо 
осведомленными о таком виде террористических 
атак, должны были применить некоторые меры 
безопасности с целью предотвратить каждый 
вышеуказанный теракт, связанный с причинением людям вреда с помощью автомобиля. Однако 
список состоит как минимум из пяти нападений во Франции, пяти последующих нападений 
в Соединенном Королевстве, три из которых произошли за один год.
55. Однако отстраненный наблюдатель может 
посчитать, что нет ничего проще, чем предотвратить подобные террористические нападения. Перед 
каждым массовым скоплением людей (например, 
в городах Ницце и Берлине такие собрания были 
заранее спланированы) можно было установить 
укрепленные противоударные барьеры вокруг 
публичных мест, предназначенных для встреч, прогулок и других форм общественных собраний.
56. Власти Российской Федерации считают 
необходимым напомнить о трагических событиях 
в г. Лондоне в 2005 году, связанных с использованием взрывных устройств.
57. 7 июля 2005 г. четыре смертника взорвали 
себя в транспортной системе г. Лондона. Трое террористов-смертников взорвались в поездах метро, 
а один – в автобусе. 21 июля 2005 г., ровно через 
две недели после первых взрывов, четыре взрывных устройства были обнаружены в рюкзаках,