Правовые основы антикоррупционной политики России. История и современность

С.Н. Шишкарёв 
 
 
 
 
 
Правовые основы 
антикоррупционной политики 
России 
История и современность 
 
 
 
Рекомендовано к изданию Учебно-методическим центром 
«Профессиональный учебник» в качестве монографии. 
Научная специальность 12.00.01 «Теория и история права  
и государства; история учений о праве и государстве» 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Закон и право  Москва  2017

ÓÄÊ [328.185-044.357:34](470+571)(035.3) 
ÁÁÊ 67.401.02(2Ðîñ)+67.51(2Ðîñ)  
       Ø65 
 
 
 
 
 
 
Главный редактор издательства Н.Д. Эриашвили, 
кандидат юридических наук, доктор экономических наук, профессор, 
лауреат премии Правительства РФ в области науки и техники 
 
 
 
 
Шишкарёв, Сергей Николаевич. 
Ø55  
Правовые основы антикоррупционной политики России. 
История и современность: ìîíîãðàôèÿ / Ñ.Í. Øèøêàð¸â. — 
Ì.: ÞÍÈÒÈ-ÄÀÍÀ: Çàêîí è ïðàâî, 
 — 63 ñ.  
2017.
ISBN 978-5-238-01232-2 
Àãåíòñòâî CIP ÐÃÁ 
 
 
 
 
Показана социальная и правовая природа коррупции. Изложены 
доктринальные основы российской антикоррупционной политики. 
Рассмотрены проблемы реализации национальных интересов в связи 
с развитием антикоррупционного законодательства, его современными историческими особенностями. 
Для студентов, аспирантов, преподавателей юридических вузов и 
факультетов. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
ÁÁÊ 67.401.02(2Ðîñ)+67.51(2Ðîñ)  
 
 
 
ISBN 978-5-238-01232-2 
 
 
© С.Н. Шишкарёв, 2008 
 

Введение 
 
 
Коррупция является не только общественным злом, требующим 
адекватной моральной оценки обществом, но и существенным 
тормозом общественного развития, формирования рыночных 
отношений и институтов демократии. Между тем, по данным 
исследований, проведенных в 2007 году, оценка россиянами 
феномена коррупции не столь негативна, как следовало бы 
ожидать. Так, в числе 18 вариантов ответа на вопрос о том, какая из существующих «проблем жизни» является наиболее значительной, которые следовало расположить в порядке убывания, лишь 55,1% респондентов признали коррупцию явлением, 
вызывающим особую тревогу, 36,2% рассматривают ее как важную, но наряду с другими проблемами, а 8,1% опрошенных не 
включают ее в число тревожных проблем. Вместе с тем, обращает на себя внимание тот факт, что проблема коррупции 
оказалась на 10-м месте, соседствуя с проблемой терроризма 
(9-е место) и проблемой депопуляции (11-е место)1. 
В этом смысле интересны некоторые показатели, свидетельствующие об отношении к коррупции в регионах страны. Так, 
по отдельным оценкам, региональная антикоррупционная политика 
должна характеризоваться наличием: действующего закона о противодействии коррупции в регионе; программы по противодействию коррупции в регионе; специального органа по противодействию коррупции в регионе; утвержденного порядка проведения антикоррупционной экспертизы нормативных правовых 
актов региона; наличие утвержденной методики проведения антикоррупционной экспертизы нормативных правовых актов региона. Согласно данным Национального института системных исследований проблем предпринимательства, данная работа активно ведется лишь в трех регионах (Мурманская область, Республика Татарстан, Республика Чувашия). В то же время в 19 регионах такой работы не выявлено (Амурская, Вологодская, Иркутская, 
Ростовская, Самарская, Свердловская и Ярославская области; 
Ингушская 
Республика, 
Карачаево-Черкесская 
Республика, 
Республика Алтай, Чеченская Республика, Республика Коми, 
                                                 
1 Латов Ю.В. «Глас народа» о проблемах коррупции: закономерное и парадоксальное // Экономический вестник Ростовского государственного университета.  
2008. Т. 6. № 2. 

Республика Саха (Якутия); Алтайский, Приморский, Ставропольский, Хабаровский края; Еврейская автономная область, 
Ненецкий автономный округ), что позволяет судить о недостаточном развитии или отсутствии антикоррупционной политики 
в этих регионах. В 9 регионах власть ограничилась лишь созданием специального органа (например, межведомственные комиссии или советы при губернаторе), ответственного за антикоррупционную политику региона (Ивановская, Костромская, 
Омская, Оренбургская и Орловская области; Республика Адыгея и Республика Хакасия, Краснодарский край, г. Москва).  
В 3 регионах власти ограничились утверждением целевой программы по борьбе с коррупцией (Тульская и Московская области, Чукотский автономный округ). В 9 регионах — принятием 
антикоррупционного закона (Брянская, Рязанская, Калужская, 
Новгородская области, Пермский край, Республика Дагестан, 
Республика Марий Эл, Республика Удмуртия, г. Санкт-Петербург)1. 
Законодательство, которому отводится первостепенная роль 
в борьбе с коррупцией, тем не менее, является лишь внешним 
выражением данных противоречий, коренящихся в социальных процессах. Это не значит, что оно пассивно в отношении 
коррупционных отношений. Напротив, пробелы в правовом 
регулировании определенной совокупности общественных отношений, правовые коллизии, неопределенность правовых 
норм могут являться стимулом для развития коррупции. В то 
же время законодательство может устранять социальные причины этого зла. Однако следует подчеркнуть, что правовые 
средства здесь вторичны. Коррупция является следствием происходящих в обществе экономических и политических процессов: политической нестабильности, экономического упадка, 
деградации морали, ослабления системы социального контроля. Дефекты правовой системы являются лишь одним из факторов, обусловливающих данное явление. Противодействие 
коррупции должно строиться на воле политической власти и 
ее органов, опирающейся на осознание большей частью населения необходимости искоренения этого социального зла. Это 
является главным условием формирования эффективного пра                                                 
1 Сайдуллаев Ф., Смирнов Н. Мониторинг антикоррупционной деятельности в 
регионах России / Национальный институт системных исследований проблем 
предпринимательства. М., 2007. 
 
4

вового порядка государства в сфере противодействия коррупции (антикоррупционный правопорядок). 
Формирование российского антикоррупционного законодательства осуществляется с начала 90-х годов прошлого века. 
Однако этот процесс далек от завершения. Прежде всего, следует обратить внимание на отсутствие доктринальных документов, 
специального законодательства в данной сфере. Очевидно, назрела необходимость принятия комплексного нормативного 
правового акта федерального уровня, решающего данные задачи. О необходимости этих шагов свидетельствует совокупность 
противоречий противодействия коррупции, которые группируются в четырех основных группах: концептуальная неразработанность целей и задач антикоррупционной политики, правовая 
неурегулированность определенной совокупности общественных 
отношений, доктринальная неопредленность и чрезмерное расширение законодательного определения понятия коррупции и 
коррупционного преступления, противоречия действующего законодательства. 
Значение противодействия коррупции в современном российском обществе, от которого зависят успешность социальноэкономического развития страны, эффективность государственного управления, реализация государственных программ модернизации многих сфер жизни общества, определяет важность 
изучения социально-правовой природы данного явления, механизмов формирования и реализации государственной антикоррупционной политики в системе теоретико-правовых дисциплин, преподаваемых в рамках подготовки юристов по специальности «Правоохранительная деятельность» и «Юриспруденция». 
Основной задачей монографии является комплексное изложение совокупности терминов и понятий, отражающих механизмы формирования и реализации государственной политики 
в данной сфере, ее правовых основ, проблем реализации национальных интересов в связи с развитием антикоррупционного 
законодательства, его современными историческими особенностями. 
 
5

Коррупция: социальная  
и правовая природа 
1 
 
 
 
 
 
 
Вопрос о сущности и социальной природе правоотношений 
принадлежит к ряду теоретических вопросов, которые оказывают значительное влияние не только на разработку и принятие законодательных и иных нормативных правовых актов, но 
и на формирование правовой системы в целом. Под термином 
«сущность», как правило, понимается «…внутреннее содержание предмета, обнаруживающееся во внешних формах его существования»1. В философии сущность рассматривается как 
философская категория, отражающая «всеобщие формы объективного мира, его познания и практической деятельности людей … внутреннее содержание предмета, выражающееся в 
единстве всех многообразных и противоречивых форм его бытия…»2. В правоведении этот термин используется в эпистемологическом контексте в процессе познания и интерпретации 
права. При этом, порой, юристы-теоретики сводят содержание 
термина к чему-то наиболее существенному, главному, что, 
безусловно, не совпадает с его методологическим значением. 
Наиболее органично использование данного термина для школы естественного права, которая возникла в недрах гуманистического универсализма эпохи Возрождения и Нового времени. 
Это объясняется тем, что в то время правоведение не имело 
четких граней своего предмета, и было включено в конгломерат философского знания. Так, свобода, равенство и справедливость имели существенное значение лишь в контексте соответствующей интерпретации сущности (природы) человека. 
При этом регулятивный аспект права играл вторичную роль, 
определяясь универсальным гуманистическим содержанием. 
Вне зависимости от теоретических предпочтений правоведы 
сталкиваются с целым рядом вопросов, ответы на которые лежат в поле прояснения того внутреннего содержания правоотношений, которое объясняет многообразные формы их прояв                                                 
1 Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., 1990.  
2 Философский энциклопедический словарь. М., 1989. 

ления. Это позволяет рассмотреть правоотношение как целостное общественное явление, определить функции и задачи 
соответствующего законодательства, выделить наиболее значимые системные факторы формирования правовой действительности в отношении него. 
Наибольшую актуальность проблема интерпретации сущности и социальной природы правоотношений приобретает в 
условиях модернизации правовой системы, обусловленной 
общим контекстом реформирования. Тогда интерпретация 
сущности права имеет ярко выраженный идеологический вектор и направлена на обоснование ценностей государственной 
политики. Ключевое значение в таких условиях имеет интерпретация соотношения права и закона, сыгравшего важную 
роль, в том числе, и в становлении современной российской 
правовой системы1. Как правило, в этом случае несовершенство законодательства стремятся объяснить искаженным правопониманием, а направление правовой политики соответствующим теоретическим обоснованием сущности правоотношений. Правовой закон в качестве идеала правового государства, таким образом, устанавливает системную взаимосвязь 
между соответствующим образом, интерпретированным правом и законодательством, тем самым разрешая противоречие 
формированием институтов гражданского общества, правового государства и рыночной экономики как вектора модернизационных процессов. 
В такой интерпретации «сущность и социально-правовая 
природа коррупции» как научная проблема относится именно 
к компетенции общей теории права, позволяя рассмотреть 
коррупционные отношения как целостное социальное явление, эксплицируя наиболее устойчивые и повторяющиеся 
связи и отношения. Благодаря этому коррупция должна быть 
представлена не как абстрактный феномен, а как система, характеризующаяся конкретностью элементов, форм и видов 
существования. 
В этом предметном поле анализ сущности и социальноправовой природы коррупции представляет собой ее концептуально-правовую интерпретацию, состоящую в выделении 
совокупности элементов, входящих в понятие коррупции, 
                                                 
1 См.: Алексеев С.С. Философия права. М., 1998. 
 
7