Антиповедение

УДК 159.923:316.6
ББК 88.5
 
Т45

ISBN 978-5-19-010812-5
© Титова М.А., 2014
© Издательство Московского университета, 2014

Титова М.А.
Т45 
 
Антиповедение / М.А. Титова. — М.: Издательство Московского университета, 2014. — 199 с.
ISBN 978-5-19-010812-5
Книга представляет собой научную междисциплинарную монографию 
о современных формах символического, ритуального поведения, в том 
числе использующего виртуальное пространство Интернет.
Исследование, проведенное на современном фактическом материале, опирается на теоретическое обобщение методологических под ходов / 
взглядов З. Фрейда, Ж. Пиаже, Л.С. Выготского, К. Леви-Стросса, Ж. Лакана, Дж.Г. Мида, а также на анализ социальной роли книги К.И. Чуковского 
«От 2 до 5» и индуцированного ею процесса сбора и пересказа «детских 
высказываний» в советском обществе. В целом издание позволит читателю 
составить ясное представление о методе социального психоанализа.
Ключевые слова: синхрония, статика и динамика социальной жизни, 
образ, символ, тело.
УДК 159.9 
ББК 88.5 
Titova M.A.
Antibehavior / M.A. Titova. — Moscow: Moscow University 
Press, 2014. — 199 p.

This interdisciplinary monograph analyzes contemporary forms of symbolic 
ritual behavior, including in the realm of internet communication. 
Drawing on classic works by thinkers such as Freud, Piaget, Vygotsky, LéviStrauss, Lacan and G.H. Mead, the study offers an original interpretation of 
“children’s speech” as retold by parents on parental web sites, with special focus 
on the important role played by K.I. Chukovsky’s “From 2 to 5” in shaping the 
way that such speech was collected and retold in Soviet society. 
In addition to its insights on “children’s speech,” the study also serves as 
a model example of the application of social psychoanalytic methodologies to 
research in the cultural realm. 
Key words: synchrony, statics and dynamics of social life, image, symbol, 
body.

Рецензенты:
доктор философских наук, профессор А.И. Антонов,
доктор социологических наук, профессор А.В. Носкова

С о д е р ж а н и е

Введение . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 7

ГЛАВА ПеРВАя 
ПСИхОАнАЛИЗ

1.1. Категории Фрейда . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 17
«Сверх-я» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 18
«Оно» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 19
«я» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 19
Механизмы формирования «я». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 20
Идентификация . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 20
Идеализация (Откуда исходят требования «Сверх-я»?) . . . . . . . 23
Эдипов комплекс . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 23
Бессознательное. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 25
1.2. Социальный психоанализ. Ключевые категории.. . . . . . . . . . . . . . 29
Антиявление. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 29
Дихотомия «целевая система коммуникации / ситуации  
mis communication» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 34
Статика и динамика социальной жизни . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 36
Зрелище . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 38
Диахрония / синхрония . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 46
Символ — нонфункция имени. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 52
Miscommunication или ситуации коммуникативной дис - 
функции. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 55
Потребность и желание. нонфункция наслаждения. . . . . . . . . . . 62

ГЛАВА ВТОРАя 
СеТеВАя КОММУнИКАцИя КАК ПРОцеСС  
СООБщенИя МнОГИх СО МнОГИМИ

«Эгоцентрическая речь» ребенка (слово как возбудитель). . . . . . 73
От социального к индивидуальному . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 78
Слово как возбудитель. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 85

С О Д е Р Ж А н И е

ГЛАВА ТРеТья 
СеТеВОе ОБъеДИненИе ЛюБИТеЛей «ДеТСКИх»  
ВыСКАЗыВАнИй В СОВеТСКОМ ОБщеСТВе 1930-х ГОДОВ

«От 2 до 5». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 95
Сила смеха . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 103
Отражение высказывания (феномен полного внутреннего  
отражения) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 105
Переход от детского к взрослому . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 112
Эффективность символа против педологии . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 115

ГЛАВА ЧеТВеРТАя  
АнТИПОВеДенИе В ИнТеРнеТ-СООБщеСТВАх

Ребенок как тотем. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 131
Психоанализ интернет-общения . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 133
«Святое — нечистое» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 138
Смена состояний «страх — восторг». . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 140
Структурообразующее незнание . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 146
«на троих» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 153
Интрасубъективное . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 155
Проблематичность функции отца в нуклеарной семье . . . . . . . . . . . 157
Мама – тоже не идеал. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 160
Антивопрос о самом главном и самом любимом . . . . . . . . . . . . . . . . . 162
Краткие выводы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 165

ГЛАВА ПяТАя  
АнТИПОВеДенИе КАК ПРОцеСС УЗнАВАнИя  
СеБя В ОБщеСТВе

Чары формы. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 167
Опосредованность желанием другого. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 173
Эго-упаковка. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 175
Динамическое представление SELF. Дж.Г. Мид. . . . . . . . . . . . . . . . . . . 184

Заключение. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 193

Литература . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 195

В В е д е н и е

Коллективное символическое поведение, не имеющее собственных мотивов и направленное лишь на отрицание, пере ворачивание идеальной культурной нормы, было названо 
ю.М. Лотманом и Б.А. Успенским антиповедением. Антиповедение носит игровой, «невсамделишный» характер и, как правило, 
связывается с ситуацией праздника.
Для того чтобы использовать понятие антиповедения в социальном психоанализе, предложим следующее определение.
Социальное поведение, не имеющее собственного положительного содержания, но переворачивающее принятую модель 
нормативного поведения, символически упраздняющее систему 
нормативной коммуникации, назовем антиповедением. Антиповедение проявляет себя в ситуациях miscommunication, не имеет 
функционального характера, но переживается как энергичный 
коммуникативный процесс, возникающий на полях сис темы целевой коммуникации.
Символическое антипове де ние — это антинорма, анти об раз. 
Представим подобное от но шение в виде схемы (рис. 1). 
Для описания социального поведения предложим абст рактную 
трехмерную систему координат. Оси x, y, z назовем соответственно: 
измерениями действительного, символического, воображаемого. 
В этой системе координат образ, например фотопортрет красивой 
женщины, можно представить в виде абстрактного треугольника 
АВС. Этот треугольник задан некоторыми положительными значениями на всех трех осях: 
1) фотопортрет существует в дейст вительности — положительное значение на оси действительного (точка С); 

ВВеДенИе

2) это некоторый целостный, запечатленный образ — по ложительное значение на оси воображаемого (точка А); 
3) это форма, которая наделена положительным содержанием, 
смыслом, т. е. может быть передана утвердительным высказыванием — это «+», «да» на оси символического (точка В).
Перевернем треугольник АВС так, как показано на схеме, — и 
получим антиобраз XYZ, символическое «нет», антидействительность, в которой тело становится символом.
Об этом XYZ и пойдет речь в данном тексте. Образ и антиобраз 
взаимообратимы. Поэтому и предлагаемый текст об антиповедении можно читать как в прямом, так и обратном порядке. если 
Вам приятнее считать, что общество важнее личности, — читайте текст с начала до конца. если приятнее думать, что личность 
определяет общество, — читайте от конца к началу. А если вы не 
любите теорию, то читайте только середину.

* * *
Почему категория антиповедения важна в исследовании человека и человеческого общества?
Эта категория позволяет говорить об общении, о символическом наслаждении, объединяющем людей, и его жизнеутверждающей силе.
Процессы антиповедения часто считают негативными потому, что они переворачивают логику системы нормативной ком
Символическое

Действительное

C

B

X
A

У

Z

Воображаемое

Рис. 1

ВВеДенИе

муникации. на способность негативного доставлять совместное 
наслаждение участникам коммуникативного процесса обращали 
внимание многие исследователи. Одним из наиболее известных 
примеров является рассуждение Августина о наслаждении, которое невольно и только совместно испытывают мальчишки, ворующие зеленые груши в чужом саду1.
«Ведь если бы мне нравились те плоды, которые я украл, и мне 
хотелось бы ими наесться, если бы мне достаточно было совершить это беззаконие ради собственного наслаждения, то я мог 
бы действовать один. нечего было разжигать зуд собственного 
желания, расчесывая его о соучастников. наслаждение, однако, 
было для меня не в тех плодах; оно было в самом преступлении и 
создавалось сообществом вместе грешивших».
Описание Августина, с одной стороны, дает негативный образ, 
подчеркивая не-индивидуальный характер коллективного проступка; а с другой стороны, само является символическим процессом антиповедения, ведь исповедь — это символическое «нет», 
сказанное собственному «я»:
«Что извлек я, несчастный, из того, вспоминая о чем я сейчас 
краснею, особенно из того воровства, в котором мне было мило 
само воровство и ничто другое? Да и само по себе оно было ничто, 
а я от этого самого был еще более жалок. И, однако, насколько я 
помню мое тогдашнее состояние духа, я один не совершил бы его; 
один я никак не совершил бы его. Следовательно, я любил здесь 
еще сообщество тех, с кем воровал».
Августин дает негативный образ сообщества вместе грешивших: «я любил, следовательно, кроме воровства еще нечто, но и это 
нечто было ничем», — и в то же время символически выстраивает 
непроизвольное сообщество тех, кто не может не размышлять над 
загадкой отрицания: «Зачем приходит мне в голову спрашивать, 
обсуждать и раздумывать?» Символическое антиповедение Августина, пишущего исповедь, не имеет положительного содержания 
подобно тому, как не направлено на удовлетворение потребностей воровство мальчишек: «Ведь если бы мне нравились те плоды, которые я украл, и мне хотелось бы ими наесться…»

1 Августин Аврелий. Исповедь. Кн. 2. М., 2000. С. IV–X.

ВВеДенИе

Исповедь посредством негативного образа упраздняет отношение «я — они» и обращается к символическому Ты: «Вот, Господи, 
перед Тобой живо припоминаю я состояние свое». Субъект мысли: «Кто разберется в этих запутанных извивах?» — возникает из 
отказа видеть: «Они гадки: я не хочу останавливаться на них, не 
хочу их видеть». Символическое обращение к Ты: «я хочу Тебя, 
Справедливость и невинность…» — строится на упразднении 
диктата видимого: я — как они:
«Один бы я не совершил этого воровства, в котором мне нравилось не украденное, а само воровство; одному воровать мне бы не 
понравилось, я бы не стал воровать. О, вражеская дружба, неуловимый разврат ума, жажда вредить на смех и в забаву! Стремление 
к чужому убытку без погони за собственной выгодой, без всякой 
жажды отомстить, а просто потому, что говорят: “пойдем, сделаем”, и стыдно не быть бесстыдным».
Отказ видеть, не-функциональное символическое антиповедение Августина, актуализируется через негативный образ в его 
отношении к телу: «Мы смеялись, словно от щекотки по сердцу». 
Символическое отключение осознаваемого-образа можно представить как прямое замыкание тела на символ: «Я сейчас краснею». 
Тело становится символом.
Другим известным рассуждением о загадке человеческого 
наслаждения стал текст Жака Лакана, посвященный концепции 
«Стадии зеркала»2. Лакан предлагает задуматься над следующей 
особенностью человеческого поведения:
«…ребенок, отставая на какое-то — относительно недолгое, 
правда, — время от детеныша шимпанзе по развитию инструментального мышления, способен, однако, уже в этом возрасте 
узнавать свое отражение в зеркале именно в качестве своего собственного. Об узнавании этом свидетельствует мимика озарения, 
характерная для так называемых Aha-Erlebnis»3.

2 В русском переводе А.К. Черноглазова: Лакан Ж. Стадия зеркала и ее 
роль в формировании функции Я (1949) // Лакан Ж. Инстанция буквы в 
бессознательном или судьба разума после Фрейда. М., 1997. С. 7–15.
3 Ага-рефлекс — непроизвольный восторг, обычно передаваемый возгласом А! в таких ситуациях, например, как: «А! Это ты!»