Лексика общественно-политической сферы русского языка начала XX века в семасиологическом и функциональном аспектах

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК 

ИНСТИТУТ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОГО 
РАЗВИТИЯ ТЕРРИТОРИЙ РАН

А.В. Загребельный

Лексика 
общественно-политической сферы
русского языка начала ХХ века 
в семасиологическом 
и функциональном аспектах

Вологда  
2013

УДК 811.161.1´373
ББК 81.2Рус-3 
 
 
 
 
З-14 
 
 
 
 
 
 

Загребельный, А.В. Лексика общественно-политической сферы русского 
языка начала XX века в семасиологическом и функциональном аспектах: 
монография [Текст] / А.В. Загребельный. – Вологда: ИСЭРТ РАН, 2013. – 248 с.

Рецензенты:
доктор филологических наук, профессор, 
заведующий кафедрой русского языка, 
журналистики и теории коммуникации 
Вологодского государственного педагогического университета 
Г.В. Судаков;

доктор филологических наук, 
профессор кафедры русского языка, 
журналистики и теории коммуникации 
Вологодского государственного педагогического университета 
Л.Г. Яцкевич

В монографии рассмотрены особенности семантики и функционирования наименований общественно-политической сферы русского языка периода 1900 – 1917 гг. Исследование обширного языкового материала позволило 
вскрыть основные механизмы экстралингвистической детерминации лексической системы языка дореволюционного периода. Выявлены и проанализированы разнообразные подсистемные взаимодействия, приведены основные характеристики подсистем общественно-политической лексики и общественно-политической терминологии.
Книга адресована лингвистам, культурологам, филологам. Может быть 
рекомендована преподавателям и аспирантам гуманитарных вузов.

ISBN 978-5-93299-242-5

© ИСЭРТ РАН, 2013
© Загребельный А.В., 2013

К ЧИТАТЕЛЯМ

В соответствии с Постановлением Президиума РАН от 31.03.2009 № 96 
одним из направлений научно-исследовательской деятельности Института социально-экономического развития территорий Российской академии наук является изучение территориальных особенностей уровня 
и образа жизни, стратегий поведения и мировоззрения различных групп 
российского общества. Проведение подобных исследований может быть 
существенно обогащено обращением к данным смежных наук. 
Представленная вниманию читателей монография посвящена изучению общественно-политической лексики в рамках социолингвистических и историко-культурных процессов становления и развития русского литературного языка начала XX века. 
Затронутые автором вопросы функционирования лексических единиц русского языка дореволюционного периода важны не только в 
плане понимания собственно лингвистических процессов эпохи, но и в 
плане исследования процессов общественного, социально-экономического, политического развития общества. 
В самом общем понимании язык – это социально значимый код, функционально реализующийся в речи. Именно благодаря языку возможна 
коммуникация между людьми и, как следствие, их совместная деятельность в широком смысле слова. Наличие языка является обязательным 
условием эволюции человека и общества. В своём развитии социум обусловливает динамику языковой системы, в то же время развитие систем 
и подсистем языка приводит к изменениям в различных сферах социального, экономического, политического устройства общества. 
Надеемся, что данная книга будет полезна не только учёным-филологам, но и специалистам, занимающимся исследованиями в области 
общественных наук.

 Заместитель директора ИСЭРТ РАН
доктор экономических наук
К.А. Гулин

ВВЕДЕНИЕ

Как известно, «именно политическая лексика наиболее подвержена 
семантическим изменениям» вследствие «интенсивных политических и социальных изменений в России» [Воробьёва 2000: 10]. К таким 
«изменениям», несомненно, относится и период напряжённой общественно-политической борьбы (начиная с 1900 года), предшествовавшей Октябрьской революции 1917 года. К тому же «каждый новый поворот в историческом развитии государства приводит к языковой «перестройке», создаёт свой лексико-фразеологический тезаурус…» [Будаев, 
Чудинов]. В начале XX века в России существовало и активно функционировало свыше 150 политических партий, организаций, течений и 
направлений [ППР: 5]. Язык политической сферы – это, прежде всего, 
язык пропаганды определённых политических идей и воззрений. Это 
язык, наиболее обусловленный экстралингвистическими факторами. 
Недовольство широких масс населения начала XX века существовавшими тогда порядками, политическая и социальная неустроенность и 
разобщённость, неспособность власти к наведению порядка привели к 
состоянию языка, которое А.М. Селищев называл «энергичной языковой 
деятельностью» [Селищев 1991: 88]. Сущность данного явления заключалась в том, что различные политические партии, слои населения, а 
также отдельные люди старались «выразить своё отношение к происходящим событиям…, обсудить те или иные вопросы, подействовать 
на чувство и волю отдельных лиц и целых групп…» [Селищев 1991: 88]. 
Таким образом, напряжённая общественно-политическая борьба в России периода 1900 – 1917 годов актуализировала и утвердила в тезаурусе 
наименования политических партий и их представителей, наименования новых демократических прав и свобод человека в России, названия 
представительных органов власти, названия системы выборов власти в 
государстве и др. 

Расстановка политических сил в дореволюционной России была 
такова, что на политической арене доминировали три крупных блока 
партий: правые, центристские и левые. Среди монархических политических организаций масштабами своей деятельности выделялся Русский 
народный союз имени Михаила Архангела – на первое десятилетие XX 
века крупнейшая крайне правая проправительственная партия. Численность её сторонников исчислялась сотнями тысяч, а её представительства функционировали практически в каждом регионе страны. 
К наиболее влиятельным партиям центра относились Партия демократических реформ, Союз 17 октября, Партия мирного обновления и 
Партия прогрессистов. 
Среди левых партий значительной численностью своих сторонников 
(а соответственно, и значимостью в политической жизни России) отличались Партия социалистов-революционеров в различных своих вариациях (например, Партия левых социалистов-революционеров; Партия 
социалистов-революционеров-интернационалистов и др.), Российская 
социал-демократическая рабочая партия, Народно-социалистическая 
партия.
Таким образом, состав лексики общественно-политической сферы 
русского языка начала XX века во многом определялся деятельностью 
вышеуказанных партий. 
Учитывая всё вышесказанное, нижней временной границей нашего 
исследования мы взяли 1900 год как время интенсивного формирования российской политической системы, верхней – 1917 год как период 
коренного перелома не только в сфере политики, но и в масштабах всей 
страны. 
Актуальность выбранной темы обусловлена экстралингвистической 
значимостью объекта исследования, так как общественно-политическая лексика (ОПЛ) играет, несомненно, огромную роль в политической 
жизни общества. Следует отметить также и недостаточную разработанность данного вопроса в трудах, посвящённых изучению общественнополитической лексики и терминологии. В настоящее время отсутствуют 
работы, в которых исследовалась бы лексика общественно-политической сферы русского языка начала XX века в семасиологическом и 
функциональном аспектах. Выявление и систематизация лексики общественно-политической сферы русского языка дореволюционного периода в сочетании с функционально-семантическим и культурно-историческим анализом позволяет исследовать ранее не изученный истори

чески дистанцированный отрезок языковой действительности, даёт 
возможность обогатить наши представления о лексическом составе 
рассматриваемых тематических групп. К тому же результаты подобного 
исследования важны не только в плане изучения синхронического среза 
ОПЛ, но и в отношении диахронического анализа данной лексики, так 
как вся современная лексика общественно-политической сферы является результатом длительного процесса развития подсистемы лексики 
общественно-политической сферы русского языка в целом. 
В современной лингвистической литературе существует значительное количество работ, объектом исследования в которых является ОПЛ 
и ОПТ разных эпох русской истории. 
В целом же вопросы взаимодействия языка и идеологии начали привлекать внимание отечественных лингвистов ещё с начала XX века, их 
работы, в частности, посвящены изучению общественно-политической 
лексики и терминологии [Селищев 1928; Якобсон 1985; Карцевский 
2000 и др.]. 
Исследование данной области языковой системы ведётся преимущественно в двух основных направлениях: во-первых, это разработка 
проблем теоретического плана: статус ОПЛ, свойства ОПЛ как лексикосемантической подсистемы русского языка, дифференциация ОПЛ и 
ОПТ и т. д.; во-вторых, исследование конкретных тематических групп 
(ТГ) и лексико-семантических групп (ЛСГ). 
Сформированная теоретическая база позволила лингвистам исследовать состав и функционирование общественно-политической лексики в русском языке разных эпох [Сорокин 1965; Коготкова 1971; 
Голованевский 1986; Одеков 1992; Мамынова 1993; Карамова 2001; 
Ошеева 2004; Зуев 2005; Салман 2008; Ткачева 2008 и др.]. Существует 
несколько работ, посвящённых изучению языка политической сферы 
периода последних десятилетий XIX века и до 1917 года [Голованевский 1986 и др.]. Однако исследованию в данных трудах (в подавляющем большинстве) подвергалась только большевистская ОПЛ и терминология. Вызвано это было, как известно, невозможностью вплоть до 
90-х годов XX века изучать язык программных документов каких-либо 
партий, кроме РСДРП. В наше же время такой проблемы нет, вышли в 
свет сборники с опубликованными программами, воззваниями и многими другими документами различных политических партий России 
начала XX века [278; 294; 295 и др.]. 
Изменение политической ситуации в нашей стране в 1990-х годах 
позволило и лингвистам обратиться к изучению ранее недоступных 

архивных документов, относящихся к деятельности политических партий России периода 1900 – 1917 годов. Так, в период с 1990 года и по 
настоящее время выходили в свет работы, посвящённые разработке 
разнообразных проблем, касающихся изучения ОПЛ и ОПТ. Например, в 
трудах А.Л. Голованевского рассматриваются вопросы создания «Идеологически-оценочного общественно-политического словаря русского 
языка конца XVII – нач. XX века» [Голованевский 1994; Голованевский 
1997]. Различные семантические процессы в структуре значений общественно-политических терминов советского периода освещаются в 
статье В. Москович [Москович 1998]. В работах О.И. Воробьевой исследуются текстовые коннотации политической лексики конца XX века, а 
также семантическая структура отдельных лексем [Воробьева 1999; 
Воробьева 2000]. Выявление, описание, систематизация, а также определение специфики оценочной социально-политической лексики и фразеологии русского языка второй половины XX века составляет предмет 
исследования в диссертации А.А. Карамовой [Карамова 2001]. В работе 
Ю.В. Ошеевой с позиций современной политической лингвистики рассматривается политическая лексика и фразеология русского языка за 
период с 1985 по 2000 г. [Ошеева 2004]. Существуют и другие работы, 
в той или иной степени посвящённые данной проблематике [Крючкова 
1993; Жданова 1996; Абдул-Хамид 2004; Панова 2006; Шмельникова 
2007; Кутенева 2008 и др.]. 
Все вышеуказанные труды представляют собой результаты изучения отдельных проблем, связанных с исследованием словаря политической сферы. Тем не менее, в современной лингвистике до сих пор 
не предпринимались попытки комплексного описания (в рамках заранее оговорённых аспектов) общественно-политической лексики русского языка начала XX века. Под комплексным описанием (в границах 
функционально-семантического подхода) мы, прежде всего, понимаем: 
описание семантической структуры лексем и выявление специфики 
бытования в языке ОПЛ и ОПТ. Важным при таком подходе является 
и то, что в качестве объекта для подобного исследования необходимо 
использовать корпус лексических единиц языка, извлечённых из источников, непосредственно фиксировавших реальные особенности функционирования рассматриваемых единиц. К таким источникам мы относим документы политических партий и организаций (программы, воззвания, обращения, открытые письма и т. д.), стенографические отчёты 
выступлений депутатов в Государственной думе, мемуары, воспоминания политических деятелей, периодическую печать и некоторые другие. 

Исследования политической лексики, основанные лишь на материале, извлечённом из словарей, не могут претендовать на абсолютную 
достоверность. Причина этого, на наш взгляд, кроется в самом характере 
словаря, который, являясь продуктом лексикографического моделирования лексической системы языка, квалифицируется как вторичное по 
отношению к языку образование. То есть выборка из первоначальных 
источников, структурирование и подача материала в словаре осуществляется на основе индивидуально-личностного восприятия языковой действительности исследователем-лексикографом. Опора учёного 
исключительно только на словарный материал (применительно к исторической лексикологии) ведёт, по нашему мнению, к «двойному субъективизму», а это не может не сказываться на степени научной значимости конечного результата исследования. К тому же «словари, как и язык 
в целом, не избавлены от предубеждённости. Они содержат определённую точку зрения и представляют определённое понимание» [Блакар 
1987: 100]. 
Таким образом, объектом исследования являются слова и составные наименования, обслуживающие сферу общественно-политической 
жизни общества. В данной работе мы рассматриваем общественно-политическую лексику и терминологию следующих тематических групп:
1.  Наименования форм государственного устройства. 
2.  Наименования форм общественного устройства. 
3.  Наименования субъекта верховной государственной власти. 
На начальном этапе исследования было выявлено 34 тематические 
группы лексики: наименования представительных органов власти в 
государстве, наименования элементов системы выборов в государстве, 
наименования политических акций и мероприятий в государстве, наименования различного рода открытых писем и обращений, наименования 
законодательных документов, а также свода этих документов, наименования новых демократических свобод человека в России, наименования 
внутрипартийных документов, названия групп партий-единомышленников, названия представителей групп партий-единомышленников, 
наименования политических партий, наименования представителей 
политических партий и организаций, названия внутрипартийных организационных структур, наименования действий по пропаганде, названия политических процессов переустройства государственной системы 
или отдельных её частей и др. Объём монографии не позволяет на должном уровне провести анализ всего многообразия выявленной общественно-политической лексики. В итоге ОПЛ русского языка начала XX 

века рассматривается нами на примере анализа трёх вышеуказанных 
ТГ. Ограничение количества анализируемых тематических групп никак 
не сказывается на научной значимости и достоверности полученных 
результатов исследования, так как ещё представители Воронежской 
лингвистической школы отмечали, что анализ более 100 лексических 
единиц позволяет делать выводы относительно состояния всей языковой системы на определённом синхронном срезе [Стернин 1985; Попова 
1984; Попова, Стернин 2007; Стернин 2003]. 
В используемых источниках методом сплошной выборки были выделены 125 лексических единиц, именующих понятия общественно-политической сферы (общее количество употреблений – 2000 единиц).
Следует особо отметить, что предметом настоящего исследования 
является функционирование и развитие общественно-политической 
лексики общенародного языка. К тому же анализируемая лексика возникла не в политическом дискурсе начала XX века, а в научном стиле 
XIX века. По мнению В.В. Виноградова, Ю.А. Бельчикова, Ю.С. Сорокина, 
Т.С. Коготковой и некоторых других языковедов, ОПЛ дореволюционной 
России восходит к произведениям научного стиля XIX века [Виноградов 
1982; Бельчиков 1962; Сорокин 1965; Коготкова 1971]. Политические 
силы первых десятилетий XX века в подавляющем большинстве случаев 
использовали в своих документах (программах, листовках, воззваниях) 
уже существовавшую общественно-политическую лексику и терминологию. В итоге ОПЛ начала XX века рассматривается нами в трёх сферах употребления: 1) собственно в документах сугубо научного стиля, 2) в политическом дискурсе и 3) в публицистических художественных текстах. 
Немаловажным является и тот факт, что такой жанр политического 
дискурса, как программа, не является одностилевым образованием. Обусловлено это спецификой содержательного наполнения данного типа 
политических документов. Любая политическая программа так или 
иначе содержит две части: обращение к народным массам и обращение 
к соратникам по партии (либо к сторонникам). Таким образом, первая 
часть представляет собой текст публицистического стиля, вторая же – 
текст научного стиля. 
Целью работы является описание общественно-политической лексики и терминологии русского языка начала XX века в семасиологическом и функциональном аспектах. Под термином «семасиология» мы 
понимаем «раздел семантики, изучающий значение слов и словосочетаний, которые используются для номинации, т. е. фактически изучающий 
переход от формы слова к мысли или предмету» [Кронгауз 2001: 14]. 

Под функциональным аспектом нами понимается определение 
функции каждой конкретной лексемы (либо составного общественнополитического наименования) в текстах различных жанров. Вслед за 
О.И. Воробьевой мы выделяем следующие функции ОПЛ и ОПТ: 1) номинативную, 2) аксиологическую (оценочную, экспрессивную), 3) прагматическую (иначе говоря – функция воздействия на адресата, функция регуляции поведения), 4) эстетическую (функции создания образа 
эпохи, образа персонажа, функция выделения тематического ядра, 
функция создания дискуссионной ситуации) [Воробьева 2000]. Не разделяя позицию О.И. Воробьевой по вопросу статуса и сущности общественно-политического термина, мы также выделяем дефинитивную 
функцию термина. Как видим, перечисленные функции лексем тесно 
взаимосвязаны между собой, способны к взаимообусловливанию. Так, 
прагматическая функция обязательно предполагает реализацию аксиологической функции [Воробьева 2000: 50-64]. Номинативная функция 
(референтная, денотативная, когнитивная) представляет собой основную функцию ОПЛ и ОПТ и, как правило, может дополняться дефинитивной функцией, в частности, когда речь идёт о терминологических 
наименованиях «власти, социума и отношений между ними» [Воробьева 
2000: 15]. Общественно-политическая лексика лишена дефинитивной 
функции, обычно выполняет прагматическую, аксиологическую, номинативную (что само собой разумеется) и в текстах художественной 
литературы – эстетическую функции. Номинативная функция является 
основной, обязательной, сочетания же других функций может варьироваться в зависимости от жанра текста, в котором употребляется слово, и 
от семантики самого слова [Воробьева 2000].
В соответствии с указанной целью в исследовании ставились следующие задачи:
1. Выявить корпус лексических единиц, обслуживающих общественно-политическую сферу деятельности в русском языке начала XX 
века.
2.  Описать семантическую структуру ведущих наименований, выражающих основные понятия общественно-политической сферы деятельности. 
3. Выявить особенности бытования терминов, терминологических 
сочетаний и лексем общественно-политической сферы в текстах различного жанра.
4. Исследовать состав рассматриваемых тематических групп лексики на предмет наличия лексических подмножеств.