Проблемы анализа риска, 2017, том 14, № 3

ФГБУ «Всероссийский научно-исследовательский 
институт по проблемам гражданской обороны 
и чрезвычайных ситуаций МЧС России» (ФЦ) 

Том 14, 2017, № 3 
ISSN: 1812-5220
Vol. 14, 2017, No. 3

Научно-практический журнал
Проблемы анализа риска

Scientifi c and Practical Journal
Issues of Risk Analysis

Общероссийская общественная организация 
«Российское научное общество анализа риска»
Финансовый издательский дом 
«Деловой экспресс»

Редакционный совет:

Воробьев Юрий Леонидович (председатель),
кандидат политических наук, заместитель председателя Совета Федерации 
Федерального собрания Российской Федерации, председатель Экспертного совета МЧС России
Акимов Валерий Александрович (заместитель председателя),
доктор технических наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ, 
главный научный сотрудник ФГБУ «Всероссийский научно-исследовательский институт 
по проблемам гражданской обороны и чрезвычайных ситуаций МЧС России» (ФЦ),
заместитель председателя Экспертного совета МЧС России
Шарков Андрей Валентинович,
генеральный директор Акционерного общества «Финансовый издательский дом «Деловой экспресс»
Фалеев Михаил Иванович,
кандидат политических наук, начальник ФКУ «Центр стратегических исследований 
гражданской защиты МЧС России»,
президент Российского научного общества анализа риска

Редакционная коллегия:

Быков Андрей Александрович (Главный редактор),
доктор физико-математических наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ, 
вице-президент Российского научного общества анализа риска
Порфирьев Борис Николаевич (заместитель Главного редактора),
академик РАН, заместитель директора по научной работе, заведующий лабораторией анализа и прогнозирования 
природных и техногенных рисков экономики Института народнохозяйственного прогнозирования РАН 
Аверченко Владимир Александрович,
кандидат экономических наук, профессор кафедры «Финансовая стратегия» Московской школы экономики 
МГУ им. М. В. Ломоносова, председатель Совета директоров Инвестиционной Группы «Бизнес Центр»
Башкин Владимир Николаевич, 
доктор биологических наук, профессор, главный научный сотрудник Института физико-химических и биологических проблем 
почвоведения РАН 
Елохин Андрей Николаевич,
доктор технических наук, член-корреспондент РАЕН, начальник отдела страхования ПАО «ЛУКОЙЛ»
Живетин Владимир Борисович,
доктор физико-математических наук, профессор, ректор Института проблем риска
Кременюк Виктор Александрович,
доктор исторических наук, профессор, заместитель директора Института США и Канады РАН
Махутов Николай Андреевич,
член-корреспондент РАН, Председатель Рабочей группы при Президенте РАН по анализу риска 
и проблем безопасности, главный научный сотрудник Института машиноведения им. А. А. Благонравова РАН
Мельников Александр Викторович,
доктор физико-математических наук, профессор, факультет математических 
и статистических наук, Университет провинции Альберта, Эдмонтон, Канада
Ревич Борис Александрович,
доктор медицинских наук, руководитель лаборатории прогнозирования качества окружающей среды 
и здоровья населения Института народнохозяйственного прогнозирования РАН
Родионова Марина Евгеньевна, 
кандидат социологических наук, Ph.D, профессор Российской Академии Естествознания, доцент департамента Социологии, 
заместитель директора по планированию и организации НИР Финансового университета при Правительстве Российской 
Федерации
Соложенцев Евгений Дмитриевич,
доктор технических наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ, заведующий лабораторией интегрированных систем 
автоматизированного проектирования Института проблем машиноведения РАН 
Сорогин Алексей Анатольевич,
кандидат технических наук, директор по специальным проектам 
Акционерного общества «Финансовый издательский дом «Деловой экспресс»
Сорокин Дмитрий Евгеньевич,
член-корреспондент РАН, доктор экономических наук, профессор, 
первый заместитель директора Института экономики РАН
Сосунов Игорь Владимирович,
кандидат технических наук, доцент, заместитель начальника ФГБУ «Всероссийский научно-исследовательский институт 
по проблемам гражданской обороны и чрезвычайных ситуаций МЧС России» (ФЦ)
Табаков Валерий Алексеевич,
кандидат экономических наук, Ph.D и DBA в области делового администрирования, член Совета директоров, председатель 
правления Инвестиционной Группы «Бизнес Центр», Президент Группы компаний ИКТ

Содержание

Колонка редактора

 
4 О подходах к типологии социально-экономических рисков
М. Е. Родионова, член Редакционной коллегии

Риск социальный

 
6 Социальный контроль минимизации девиаций и рисков в современном обществе
С. В. Назаренко, ФГОБУ ВО «Финансовый университет», г. Москва

 24 Восприятие риска в рамках семейно-бытовых и общественно-профессиональных ролей: сходство 
и различия
В. В. Каргинова, Институт экономики Карельского научного центра Российской академии наук, 
г. Петрозаводск

 34 Развитие социального потенциала в инновационных российских кластерах (на примере калужского 
фармкластера) 
Н. И. Киселёва, ФГОБУ ВО «Финансовый университет», г. Москва

Управление рисками

 46 Риски инновационной деятельности и ее инфраструктуры
Е. Л. Морева, ФГОБУ ВО «Финансовый университет», г. Москва

 54 Финансовый риск портфеля интеллектуальных активов с позиций методологии VaR (EaR)
В. С. Воронов, Санкт-Петербургский государственный экономический университет,
И. А. Дарушин, Санкт-Петербургский государственный университет

 64 Хеджирование банковских рисков
А. Е. Зеленцов, Московский государственный институт международных отношений (Университет)

Риск чрезвычайных ситуаций

 72 Национальная система Республики Кении по борьбе с бедствиями: состояние, проблемы и перспективы
И. В. Сосунов, ФГБУ ВНИИ ГОЧС МЧС России (ФЦ), г. Москва
С. Ташматова, С. Беляев, Международная организация гражданской обороны, г. Женева

Риск профессиональный

 86 Методика количественной оценки состояния электробезопасности в войсковых частях
Е. А. Андреев, А. С. Орлов, А. А. Левчук, А. В. Филатов, Военно-космическая академия имени А. Ф. Можайского, 
г. Санкт-Петербург

 92 Аннотации статей на английском языке

 94 Инструкция для авторов

Колонка редактора   Проблемы анализа риска, том 14, 2017, № 3

О подходах к типологии 
социально-экономических 
рисков
ISSN 1812-5220
© Проблемы анализа риска, 2017

М. Е. Родионова,
член Редакционной коллегии

Статьи, представленные в данном номере журнала, 
объединены главной темой «социально-экономические риски», и большинство поднимаемых авторами 
вопросов непосредственно или опосредованно относится к главной теме. При этом следует обратить внимание на разносторонний спектр авторских взглядов 
на социально-экономические риски и проведенных 
авторских исследований, начиная от общего теоретизированного взгляда, включая, к примеру, рассмотрение рисков в рамках общественно-профессиональных и семейно-бытовых ролей заканчивая более 
практико-ориентированными задачами, такими как, 
например, количественная оценка ассиметрии восприятия риска, риски российских инновационных 
кластеров; оценка рисков портфеля активов авторского права; уделено особое внимание экономическим рискам в рамках инновационной деятельности 
и интеллектуальных активов. Отдельно нами были 
выделены риски, связанные с бедствиями, на примере Национальной системы Республики Кении, и проблемы электробезопасности.
Прежде всего представленный материал поможет определиться с понятиями социального и социально-экономического риска. Существует достаточно развитая полемика отечественных ученых 
по поводу дефиниции «риск» и достаточно большое 
разнообразие вариантов определения социальноэкономических рисков. 
В основе риска лежит вероятностная природа 
управленческой деятельности и неопределенность 
ситуации. Объективной основой риска является неопределенность функционирования внешней среды 
обитания объекта риска, состав определяющих ее 
факторов; направления их действия; динамичность 

процессов и явлений, происходящих во внешней 
среде. Субъективной основой рисков социальноэкономического развития, возникающих на всех 
этапах цикла управления и в процессе всей деятельности той или иной институциональной единицы, 
служит ее внутренняя среда, проявляющаяся посредством действий работников.
В условиях глобализации и постоянно оказывающегося давления на Россию типология рисков 
расширяется, управление рисками приобретает 
стратегически важное значение для России. На сегодняшний день на первый план выходят такие 
виды рисков, как социальные, экономические, 
банковские, инвестиционные, страховые, политические, риски социального контроля и др. Что касается рисков социальных, то следует учитывать, 
что социальный риск всегда связан с ситуацией 
неопределенности, которая порождается любым 
финансово-экономическим кризисом/ситуацией 
неопределенности и нестабильности и обуславливает высокую вероятность наступления негативного 
последствия для различных социальных групп и хозяйствующих субъектов. Основными субъектами 
социальных рисков (в условиях финансово-эконо-
мических кризисов и в условиях нестабильности) 
являются прежде всего государство, собственник, 
работодатель, социальные институты или организации, которые своими действиями создают ситуации неопределенности и таким образом усиливают 
вероятность реализации рисков. Последние могут 
быть как социальными, так и экономическими.
Одним из наиболее острых на сегодняшний день 
вопросов является контроль над рисками в первую 
очередь со стороны государства и общества. Управ

М. Е. Родионова. О подходах к типологии социально-экономических рисков
5

ление рисками и контроль рисков становятся повседневной деятельностью специалистов данной 
области. Особенно это касается социальных рисков, 
которые трудно предотвратить, но можно контролировать. В качестве структурных элементов контроля выделены институциональный или нормативный контроль; организационный (групповой) 
контроль; межличностный (внутригрупповой или 
референтный) контроль; личностный самоконтроль индивида.
Важным считаем привлечь внимание читателя 
к экономическим и социальным рискам инновационных российских кластеров. Выявление рисков 
и поиск социальных ресурсов для повышения темпов развития региональных экономик приобретают стратегическое значение особенно на фоне 
неослабевающего внешнеполитического давления 
на Россию и попыток дестабилизации обстановки в стратегически важных субъектах Российской 
Федерации. Кластерный подход интересен с точки 
зрения нового социально-экономического явления, 
на которое возлагаются огромные ожидания, такие 
как диверсификация промышленности, усиление 
инновационной деятельности предприятия; развитие «экономики знаний», формирование человеческого капитала, организация нового социального 
взаимодействия.

Также одним из актуальных на сегодняшний 
день видов рисков являются риски инновационной деятельности. С усилением роли инноваций как 
важнейшего конкурентного преимущества и фактора экономического роста стран, а также с переходом к инновационной экономике в ряде стран 
необходимость совершенствования подходов к анализу рисков в данной области становится все более 
очевидной. Практически невозможно без прогнозирования и анализа рисков предупредить многие 
социальные и природные катастрофы, информационные сбои и другие серьезные угрозы для национальной экономики и крупнейших российских 
и международных производств. 
В заключение хотелось бы отметить необходимость заблаговременного реагирования на риски 
и видеть в качестве одной из основных задач совершенствование управления и контроля над рисками, 
включая меры различного характера относительно 
как внутренних, так и внешних (социальных) рисков, и акцентировать внимание на прогнозировании рисков различного рода, контроль и управление над которыми должны стать целенаправленной 
политикой государства, которая должна привнести 
значительный вклад в развитие экономики и страны в целом, предотвратить целый ряд возможных 
катастроф. 

Риск социальный   Проблемы анализа риска, том 14, 2017, № 3

Социальный контроль 
минимизации девиаций 
и рисков в современном 
обществе

Аннотация
Институционализация социальной жизнедеятельности снижает риски людей, так как их 
взаимодействия трансформируются из экспериментальных, стихийных в упорядоченные, узаконенные, предсказуемые. Особенно это важно в сфере экономических и политических отношений. Соблюдение как институциональных, так и внеинституциональных 
норм-правил обеспечивается организациями — агентствами и агентами контроля. В социально-экономической и социально-политической практике они функционируют как 
механизм обеспечения порядка, минимизации девиаций, снижения риска. Решению этой 
научной проблемы посвящена авторская концепция социального контроля, в которой 
раскрываются структурные элементы функционирующего механизма социального контроля, а также его ресурсы и результаты, факторы и проблемы, направления и приоритеты. Особое место отведено социальному контролю как комплексной социальной технологии в обществе, сфокусированной на минимизации девиаций, и снижению рисков.

Ключевые слова: социальные риски, социальный контроль, ресурсы и результаты, факторы и проблемы, направления и приоритеты социальный контролллинг.

Содержание 

Введение 
1. Структура и функции механизма социального контроля
2. Ресурсы и результаты социального контроля в институциональных практиках социальных 
(хозяйствующих) субъектов
3. Факторы и проблемы, направления и приоритеты социального контроля как комплексной технологии 
минимизации социальных девиаций и риска
Заключение 
Литература

ISSN 1812-5220
© Проблемы анализа риска, 2017

УДК 316.4.063.34

С. В. Назаренко,
ФГОБУ ВО «Финансовый 
университет», г. Москва

Введение
Люди подвергаются различным социальным рискам. Они могут отразиться 
на человеке, начиная от его состояния здоровья, трудоспособности, трудового дохода, качества жизни вплоть до разрушения ценностных и социальных 
смыслов жизнедеятельности. Если есть возможность свободы выбора, то результат действий всегда будет не предопределен. Если опасность объективна, 
то риск — субъективен. Опасность существует вне индивида, а риск — в его 
сознании. По мере перехода от традиционного общества к индустриальному, 
а от индустриального к постиндустриальному с развитием социальных ин

С. В. Назаренко. Социальный контроль минимизации девиаций и рисков в современном обществе
7

ститутов риски неизбежно снижаются. Однако 
институты современного общества устроены так, 
что риск заложен в них самих. Решая одни социальные проблемы, институты латентно инициируют другие.
Социальный риск — это вероятное событие. 
С его наступлением возникает духовная и/или материальная необеспеченность социального действия 
индивида. В его внутрисемейной или внесемейной, 
трудовой (учебной) или досуговой деятельности 
усиливается противоречивость, напряженность, 
пессимизм и т. п. В качественно-количественном 
контексте он отражает зависимость частоты возникновения подобных событий, в которых пострадали люди. Они потерпели материальные убытки, 
или им был причинен социальный вред. Если индивидуальный риск характеризуется частотой вреда 
(поражения), причиняемого отдельному человеку 
в результате воздействия на него факторов опасности, то социальный риск фиксирует тяжесть последствий, то есть катастрофичность реализации 
потенциальных опасностей, подстерегающих всех 
участников взаимодействий. 
Современный человек окружен рисками, которые являются следствием как технологических, так 
и социальных систем. Риск взаимосвязан с доверием, ибо он является результатом решения к деятельности и непосредственно деятельности индивида. 
Социальное действие является результатом принятия решения, неизбежно основывающегося на доверии к социальной среде, иначе отсутствие предсказуемости действия и отсутствие доверия между 
участниками разрушает ценностно-нормативную 
и социально-психологическую основу социального взаимодействия [6]. Любое социальное действие 
индивида рискогенно. Леность (пассивность), бездействие или отказ осуществить действие — это 
альтернативные формы социального действия, которое потенциально может быть не менее рискогенным [1].
Риски — это не исключительный случай, не последствие, не побочный продукт социальной жизни. Они постоянно воспроизводятся обществом. 
Позитивная логика общественного воспроизводства (накопление и распределение богатства) все 
более вытесняется негативной логикой производства и распространения рисков. Социальный 

риск — это результат модернизации, но активизируется глобализацией. Так, прогрессивность индустриализации и урбанизации функционально 
доминирует над негативными эффектами, то есть 
явными и латентными дисфункциями организаций. 
Организации обладают монопольным правом 
на исключительное использование закрепленных 
за ними прав. Это и легитимизация сложившихся социальных отношений, и установление нормправил игры деятельности для минимизации риска утраты социального влияния как на общество, 
так и на отдельные большие и малые группы людей. Угрожающие риски выходят из-под контроля 
не только людей, но и институтов и организаций, 
даже общества и государства. Именно поэтому 
обществу и государству имманентно присущи действия по контролю над рисками.
Социальные риски нельзя предотвратить, но их 
можно контролировать. Управление и контроль рисками все более становится содержанием повседневной деятельности людей. Если наступление одних 
рисков предсказуемо, то от других целесо образно 
страховаться. Управление рисками — это не одно 
и то же, что минимизация негативных последствий 
уже возникших противоречий и реально существующих социальных проблем. Управление рисками 
предполагает, с одной стороны, поиск и реализацию 
возможности избежания возникающих противоречий и проблем, а с другой — минимизацию возможного социального вреда или материального 
ущерба, если избежать проблему не представляется 
возможным.
Основная цель социального управления и контроля — это сохранение и поддержание стабильности социальной организации по отношению 
к базовым сферам жизнедеятельности общества 
и отдельных групп, общностей индивидов в нем. 
Она детерминирована потребностями в стабильности социальных образований, иначе они утрачивают гомеостатичность и стремительно деградируют. 
Становятся неспособными обеспечивать доминирование. Чтобы недопустить этого, организации 
выполняют функцию социального управления. 
Они используют в качестве наиболее эффективного 
средства обеспечения стабильности механизм социального контроля. 

Риск социальный   Проблемы анализа риска, том 14, 2017, № 3

1. Структура и функции механизма 
социального контроля
Минимизируют социальные риски социальные институты как устоявшиеся практики — нормы-правила игры и организации как игроки — субъекты, 
играющие по институциональным правилам и обладающие определенной свободой выбора вектора последующих социальных взаимодействий. 
Институты обеспечивают порядок, организуют 
игроков, упорядочивают и координируют их взаимодействия. Нормы-правила, регламентирующие 
конкретные действия субъектов, дополняются (сопровождаются и обеспечиваются) нормами-правилами их поддержания, понуждения и побуждения к их исполнению, то есть одни институты 
контролируют другие институты. Они регламентируют поведение тех, кто контролирует соблюдение условий и правил игры взаимодействующими 
сторонами. Так, институты — это взаимосвязанная совокупность правил игры и правил контроля. 
Именно поэтому социальный институт выступает 
инструментом социального контроля, под которым 
понимается механизм оценки и санкционирующего воздействия (не только наказание и осуждение 
за девиации, но и вознаграждение и одобрение 
за новации) социальной организации общества 
и его институтов деятельности социальных групп 
и поведения индивидов в целях приведения реальных общественных отношений в соответствие 
с ценностно-нормативными требованиями и ожиданиями общества.
Структурными элементами социального контроля являются:
1. Институциональный или нормативный (межгрупповой) контроль. Это механизм доступности 
средств при целедостижении. Он понимается как 
процесс обеспечения индивида средствами, с помощью которых ему предоставляется возможность 
удовлетворения основных видов потребностей, достижения целей. Достижение целей в воспроизводстве нормативного и общеразделяемого поведения 
индивида возможно при приоритете санкционирования, ориентированного на получение его конечного социального эффекта — создание социальных условий, обеспечивающих минимизацию девиаций. Этот контроль решает проблемы создания 
возможности достижения целей социальной орга
низации за счет расширения возможностей индивидов удовлетворить свои потребности, достичь 
личные цели.
2. Организационный (групповой) контроль 
представляет собой непосредственный процесс 
санкционирования индивида по итогам оценки его 
взаимодействия или результатов взаимодействий, 
то есть процесса или результата деятельности. Социальные субъекты, обладающие правом оценки 
деятельности соподчиненного субъекта и применения к нему санкций, нормативно ограничивают взаимодействие индивида с социальной организацией. 
Они решают проблемы оперативного внешнего 
реа гирования на социальное отклонение, отличающееся от нормативного (идеального).
3. Межличностный (внутригрупповой или референтный) контроль — это процесс самоопределения 
индивидом своего места в социальном пространстве. Индивид, интегрируясь в социальную организацию, вольно или невольно включается во взаимодействие с социальным окружением (индивидами, 
занимающими социальный статус и исполняющими роли). Идентифицируя себя с референтной средой, он одновременно вынужден учитывать весь ее 
потенциальный и реальный комплекс социальных 
реакций, то есть средств, санкцио нирующих воздействие за отклонение от норм. Задача этого механизма — воспроизводство образцов социальных 
реакций референтной группы, которые побуждают 
или принуждают индивида к действию или бездействию.
4. Личностный самоконтроль индивида (внутренний контроль индивида) — это процесс, обеспечивающий перевод ценностей и норм в ценностно-нормативный стандарт, который является 
регулятором поведения индивида. Предлагаемая 
социальным институтом система социальных ограничителей деятельности (поведения), частично или 
полностью ставшая внутренней его потребностью, 
определяет его ориентацию на удовлетворенность 
при ее исполнении.
Комплексное социологическое изучение механизма функционирования социального контроля 
по минимизации рисков ориентировано, с одной 
стороны, на социологическое объяснение функционирования общественного (гражданского) и государственного, а с другой стороны, — на социологи

С. В. Назаренко. Социальный контроль минимизации девиаций и рисков в современном обществе
9

ческое понимание функционирования межличностного контроля и самоконтроля личности индивида.
Система государственного контроля — это целостная совокупность государственных органов, 
которые, согласно Конституции РФ, федеральным 
законам, указам Президента РФ, постановлениям 
Правительства РФ и другим нормативно-правовым актам российского законодательства, обязаны 
осуществлять функции, связанные с обеспечением 
функционирования конкретного института [3]. Государственный контроль реализуется:
а) как контроль со стороны государства как целостного социального субъекта управления за подконтрольной ему определенной сферой жизнедеятельности российского общества.
б) как контроль над функционированием конкретной организации государства, а также деятельности личности индивида.
В сущности, речь идет о контролировании как 
специфическом виде социально-профессиональной 
деятельности агента контроля, включающей в себя 
ряд подвидов, аспектов контрольной деятельности, 
образующих единый комплекс системы обеспечения институционального функционирования:
 • конкретной социальной организации, вплоть 
до социума общества (на макроуровне);
 • отдельной личности индивида как агента 
и контрагента контроля (на микроуровне).
Так, она осуществляется структурами — государственными (законодательными, исполнительными и судебными органами) организациями и учреждениями по поручению государства и в направлении сбалансированной реализации интересов 
государства, общества и личности.
Гражданский контроль выступает в качестве 
цели и следствия функционирования государственного контроля. Его функциональная нагрузка — минимизация, ограничение, пресечение деятельности субъектов социальных взаимодействий, 
инициирующих и причиняющих социальный вред, 
а также культивирование новаций, приносящих им 
социальную пользу. Гражданский контроль, приобретая сущностные черты конституционно-правовых государственных установок и функций, оформляется в особый вид правовых отношений субъектов контроля, таких как: а) Общественная палата 
РФ; б) средства массовой информации; в) обще
ственные организации; г) религиозные и иные организации. Он выполняет как управленческие, так 
и контрольные функции в самом широком смысле 
слова, ибо является результатом социального творчества людей, волеизъявления граждан. Так как 
в гражданском контроле, как правило, отсутствуют 
четко определенные и закрепленные в специальных законодательных актах и нормативных документах предписания, касающиеся функций, средств 
и методов проверки, то он преимущественно осуществляется с помощью норм, зафиксированных 
в общественном мнении, традициях, обычаях, то 
есть на основе негосударственных (неформальных) 
санкций. В социальной практике он функционирует как институциональный контроль общества. 
Его сердцевину составляет механизм доступности 
средств при целедостижении, удовлетворении потребностей. Создание условий и предоставление 
средств позволяют утверждать, что он является 
внешним проспективным контролем, где необязательно непосредственное присутствие контролера. 
Его функции выполняет реальная возможность 
обладать доступными средствами при достижении 
личностных целей, связанных с обладанием: а) материальными благами, качеством и уровнем жизни, 
благосостоянием и благополучием; б) властью (физической, административной и интеллектуальной) 
и славой, положительной репутацией; в) знаниями 
(количественное измерение) и творчеством (качественное измерение); г) удовлетворенностью трудом — социально-профессиональным статусом, 
профессиональной специальностью, психофизиологическим и функциональным содержанием, организацией, условиями, характером труда, социальнопсихологическим климатом, стилем и компетентностью другого участника взаимодействий.
Следствием внегосударственного развития социально-экономических отношений является 
не столько активное развитие корпоративных отношений, сколько развитие глобальных институтов 
надгосударственного управления обществом [4]. 
Парадоксальность ситуации проявляется в том, 
что формальная зависимость государства от зарождающегося гражданского общества обусловила 
повышение риска утраты социального контроля 
не столько над ним, сколько над отдельными социально-экономическими явлениями и процессами, 

Риск социальный   Проблемы анализа риска, том 14, 2017, № 3

что подчеркивает потенциальную неспособность 
государства быть гарантом незыблемости социально-экономических отношений для заинтересованных в них участников. Социальный контроль над 
ними возможен при помощи группового общественного давления на них, принуждения или социализации. Их различие определяется содержанием 
методов, а именно: а) методов убеждения, применяемых к контрагентам контроля, которые подвержены влиянию социальных иллюзий или имеют возможность альтернативного поведения; б) методов 
принуждения, реализуемых в отношении контрагентов контроля, находящихся в прямой зависимости от агента контроля, или в отношении которых 
агент контроля обладает возможностью применения прямого принуждения из-за деятельности, 
представляющей угрозу стабильности сформировавшихся социальных отношений; в) методов косвенного воздействия, применяемых в отношении 
контрагентов, к которым не могут быть применены методы прямого воздействия, или в отношении 
контрагентов, когда прямое воздействие слишком 
затратное, его следствием являются значительные 
издержки агента контроля.
Агент (контролирующий) и контрагент (контролируемый) контроля выстраивают социальные взаимодействия под влиянием:
 • с одной стороны, ценностей — ценности труда человека и/или ценности жизни человека. Реализация на практике незыблемой ценности — ценности жизни (биологической, психической, социальной) человека — является отражением зрелости 
и гуманности доминирующих в них норм-правил 
игры. Приоритетность обеспечения сохранности 
и безопасности жизни обуславливает использование технологии мягкого санкционирования. Альтернативой ему является доминирование ценности 
труда как базового принципа трудовой этики (распределение благ должно осуществляться по труду). 
Личный вклад в общее (групповое, общественное) 
дело или личная услуга контрагента санкционируется (вознаграждается или наказывается) в рамках 
социально-экономической деятельности государства [10]. Наиболее явно выражено это противопоставление в социальном институте войны (военного, вооруженного конфликта), когда предоставляется возможность противоборствующим социальным 

субъектам специфическим способом удовлетворять 
конкретные потребности, реализовывать свои интересы. Специфичность заключается в том, что наряду 
с достижением военных и иных целей происходит 
уничтожение живой силы противника, то есть социальное взаимодействие непосредственно военнослужащих и опосредованно мирных жителей сопряжено с риском для их жизни. Минимизировать 
этот риск призваны социальные (международные) 
нормы ведения войны. В силу того, что военная 
организация государства, включающая в себя вооруженные силы и другие войска, воинские формирования, предназначенные для выполнения задач 
военной безопасности военными методами, создана 
для непосредственного осуществления боевых операций, становится актуальной институционализация норм ведения войны. В данном случае речь идет 
о праве войны, которое призвано ограничить и минимизировать, насколько это возможно, негативные 
социальные последствия (бедствия) войны. Исходя 
из этого, центральным звеном норм права войны 
выступает согласование военной необходимости 
с требованиями гуманности;
 • с другой стороны, общепринятых базовых 
институциональных генотипов, формирующих институциональную матрицу общества: а) институт 
политической власти, обуславливающий упорядочивание физической силы человека как индивида 
и группы индивидов как человеческого общества, 
а также технологию ее использования; б) институт собственности, обуславливающий технологию 
распределения экономических ресурсов общества. 
Если общественный институт экономики преимущественно носит частный характер, так как ориентирован на благополучие отдельного индивида, 
группы индивидов, то общественный институт 
политики — публичный характер, так как посредством его осуществляется консолидация разрозненных интересов индивидов в один, являющийся 
всеобщим для всех. Контрольные функции данных 
институтов реализуются в управленческих технологиях — технологии социальных угроз и технологии ограниченности ресурсов функционирования 
конкретной социальной системы — системы социальных взаимодействий субъектов (индивидов, 
их групп и общностей). При этом в технологии 
обеспечения воспроизводства востребованных об

С. В. Назаренко. Социальный контроль минимизации девиаций и рисков в современном обществе
11

разцов исполнения обязанностей, взятых на себя 
участниками взаимодействий, занимающих определенные статусно-ролевые позиции в социальной 
структуре общества, актуальными являются проблема и необходимость смещения центра тяжести 
от технологии угроз к технологии ограниченности 
ресурсов. Это определяет необходимость коррекции деятельности органов управления и контроля, 
а также осознания последствий управленческой революции, меняющей тип мышления и управления, 
альтернативами которых на современном этапе 
являются социоцентричный (приоритет интересов 
системы над личностью) и персоноцентричный 
(жизнь человека, его интересы — высшая ценность 
и цель общества, государства) типы. От запретов 
и ограничений к институционализации максимума 
благоприятных условий для становления, развития 
и функционирования индивида в обществе [2]. При 
этом достижение прогрессивности возможно посредством эффективности экономики знаний как 
основы экономики постиндустриального общества.
В современной практике государственный 
и гражданский контроль функционируют в соответствии с принципами координации и субординации, планирования и регулирования, моделирования и проектирования, прогнозирования 
и другими. Их агенты осуществляют комплекс специальных мероприятий, ориентированных на достижение определенной цели — обеспечение общественной безопасности и непосредственно личной 
безопасности людей. Ее реализация определяется 
успешностью решаемых конкретных задач:
1) формирование профессиональной (предметно-деятельностной) и социальной (коммуникативной) активности граждан страны;
2) предупреждение социальных явлений, дисфункционально влияющих на исполнение участниками взаимодействий своих обязанностей, а также 
реализующих свои права;
3) ликвидация социально-экономических причин (внутренних детерминант) и факторов (внешних детерминант), обуславливающих инициацию 
неисполнения или ненадлежащего, вне правового 
поля, исполнения участниками своих обязанностей 
и реализации своих прав.
Посредством технологий социального контроля констру ируются информационные воздействия, 

специальные механизмы, побуждающие к определенному, заданному социальному действию. 
Искажение социальной информации и незнание 
субкультуры меньшинства обязательно приводят 
к неадекватной социальной реакции большинства 
на проявляемое отклонение от норм-правил. Сочетание, с одной стороны, социальной реакции 
со стороны общества, а с другой — личностной реакции девианта является потенциальным источником формирования феномена спирали девиантности, при которой роль относительно незначительных видов девиантности может усиливаться, и тем 
самым затрудняется выход индивида из нее. И это 
при условии, что существующее равновесие между 
целями, определенными культурой общества, и институционализированными средствами является 
ключевой характеристикой. Воронка девиантности 
является следствием реально существующей сложной конфигурации личностных и общественных 
интересов и устремлений, образующей фундамент 
социального порядка в обществе и инициирующей 
модальное (типичное, наиболее распространенное) 
поведение людей в обществе. Этот тип является 
нормальной реакцией (ответом) личности на акцию (вызов) социальной среды. Причем его формула — нормальная реакция нормальных людей 
на относительно ненормальные социальные условия жизнедеятельности. Ее игнорирование неизбежно влечет за собой отклонения: корыстной ориентации — хищения собственности, кражи и другие посягательства на материальное имущество, 
нарушения норм-правил, связанных с элементами 
теневой экономики, организованной преступности, 
протекционизма, бюрократизма и других должностных злоупотреблений; отклонений агрессивной 
ориентации, которые вызваны мотивами мести, 
неприязни, вражды, неуважения к другому человеку, что преимущественно выражается либо в виде 
посягательства на честь и достоинство, здоровье 
и жизнь индивида, оскорбление и хулиганство, побои и нанесение увечий, изнасилования и убийства, 
либо в виде нарушений порядка организованных 
(договорных) взаимоотношений между участниками соглашений; социально-пассивного типа, мотивация которых преимущественно связана с различными формами отчуждения людей, что проявляется в виде безразличия индивида к социальным