Городская община Верхнего Поднепровья и Подвинья в XI-XV вв.

© Дворниченко А.Ю., 2013
© Издательство «Весь Мир», 2013
ISBN  9785777705228

УДК  94(470)«11/16»
ББК  63.3(2)43
Д  24

Оглавление

К читателю . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
7
Введение . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
31

Глава 1. Городская община Верхнего Поднепровья и Подвинья 
XI — серередине XIII вв.  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
39
§ 1. Из предыстории городских общин Полоцка 
и Смоленска (IX–X вв.) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
39
§ 2. Городская община Полоцкой и Смоленской земель 
в XI — первой половине XIII вв.  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
47
§ 3. Общинные власти . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
67
§ 4. Социальнополитическая роль городских общин 
Полоцкой и Смоленской земель 
в XI — первой половине XIII вв.  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
89

Глава 2. Городские общины Верхнего Поднепровья и Подвинья 
второй половины XIII–XV вв. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
99
§ 1. Историография городских общин Верхнего Поднепровья 
и Подвинья во второй половине XIII–XV вв.  . . . . . . . . . . . . . . .
99
§ 2. Городские общины Верхнего Поднепровья и Подвинья 
в XIII–XV вв. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
106
§ 3. Общинные власти . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
120
§ 4. Городское землевладение  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
129
§ 5. Социальнополитическая роль городских общин земель 
Верхнего Поднепровья и Подвинья в XIV–XV вв. . . . . . . . . . . .
133
§ 6. Перестройка общинной организации Смоленской 
и Полоцкой земель в XV — начале XVI в.  . . . . . . . . . . . . . . . . . .
140
Заключение  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
157

Отзывы на диссертацию . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
163
Мои ответы на отзывы и свободная дискуссия  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
205
Послесловие  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
225
Список сокращений  . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
227

К читателю

Зачем издавать диссертацию тридцатилетней давности? Начнем
с того, что в исторической науке срока давности на публикации нет.
Это вопервых. А вовторых, целиком диссертация никогда не публиковалась и может вызвать интерес, как принято говорить, у всех,
кто любит отечественную историю. Кстати, из приложений станет
ясно, что крупные ученые того времени, когда диссертация защищалась, считали, что опубликование диссертации будет весьма полезным.
Но, пожалуй, важнее другое. Уже после того, как эта работа была
написана, одним из моих главных научных увлечений стала историография. И если о значении собственной кандидатской диссертации
как явлении исторической науки судить, видимо, не мне, то в качестве историографического события я ее вполне могу позиционировать.
По сути дела, вместе с некоторыми сопутствующими документами и
вступительными замечаниями — это своего рода срез нашей исторической науки 1980х гг., который может многое сказать тому, кому это
интересно.
У историков, по сравнению с писателями и поэтами, меньше возможностей для творческого самовыражения. Набор жанров довольно
ограничен. По сути дела — два: научный и научнопопулярный. Ну, есть
еще учебное пособие, учебник, мемуары, некролог, наконец. Впрочем,
некролог — это уже творчество другого человека и хотелось бы попозже.
Время мемуаров, вроде бы, еще тоже не пришло. Что касается учебников и учебных пособий, то им я уже отдал должное.
А вот публикация первой серьезной научной работы и обстоятельств ее защиты — дело, как мне представляется, стоящее. К тому же
это стало бы и приятным ознаменованием 30летия со времени начала
моей научнопедагогической деятельности.
Соответственно, книга состоит из следующих частей. Сначала я повествую об обстоятельствах появления диссертационной работы, харак

тере ее защиты, ситуации в науке в то время. Затем публикуется сама работа, а после — материалы защиты и заключение. При этом я не хочу
ничего прилизывать и приглаживать…
В этот момент хочется вспомнить добрым словом и поблагодарить
своих Учителей и живущих, и тех, кто уже покинул этот мир: Ю.Г. Алексеева, В.В. Мавродина, И.Я. Фроянова, А.Л. Шапиро, всех преподавателей родного исторического факультета Ленинградского государственного университета имени А.А. Жданова, который ныне именуется так:
Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение
высшего профессионального образования «СанктПетербургский государственный университет (СПбГУ)».

* * *

В 1980 г. я получил диплом выпускника исторического факультета
Ленинградского университета и был оставлен в аспирантуре при родной
кафедре истории СССР (досоветского периода). Тогда, кстати, такое название вовсе не казалось смешным.
Выбор темы диссертации был предопределен целым рядом обстоятельств. Студентом, занимаясь в семинаре Владимира Васильевича Мавродина1, я написал небольшую статью, которую он помог опубликовать
в «Вестнике» Университета. Я тогда увлекся Киевской Русью. Увитая легендами и преданиями, она влекла меня своей романтикой и красотой.
С другой стороны, хотелось понять суть этого древнейшего периода отечественной истории. Ведь понять древность — значит, во многом понять
и феномен России в целом. А это и сейчас мое горячее желание! К тому
же Древняя Русь недалеко отстояла от моего первого увлечения — археологии. Поступая в Университет, я имел несколько полевых сезонов
за плечами, спал и видел скифов с сарматами.
Первая статья была написана под влиянием творчества Игоря Яковлевича Фроянова2, первую книгу которого, увидевшую свет в 1974 г.3,

К читателю
8

1 См. о нем: Дворниченко А.Ю. Владимир Васильевич Мавродин. Страницы жизни и
творчества. СПб., 2001.
2 См. о нем: Алексеев Ю.Г., Воробьев В.М., Дегтярев А.Я., Дворниченко А.Ю., Панченко
А.М. Игорь Яковлевич Фроянов (страницы жизни и творчества русского ученого) //
Средневековая и Новая Россия. Сборник научных статей. К 60летию профессора Игоря
Яковлевича Фроянова. СПб.,1996. С. 5–36; Алексеев Ю.Г., Пузанов В.В. Проблемы истории средневековой Руси в трудах И.Я. Фроянова // Исследования по русской истории и
культуре: Сборник статей к 65летию И.Я. Фроянова. Ижевск, 2001; Брачев В.С., Дворниченко А.Ю. Кафедра русской истории СанктПетербургского университета (1834–2004).
СПб., 2004. С. 320–332 и сл.
3 Фроянов И.Я. Киевская Русь. Очерки социальноэкономической истории. Л., 1974.
См. также: он же. Начала российской истории. Избранное. 2е изд. М., 2001.

К читателю
9

я знал чуть ли не наизусть. Здесь самое время совершить историографический экскурс4.
В 60е годы советская историческая наука стала испытывать определенную фрустрацию касательно проблемы генезиса феодализма
в Древней (Киевской) Руси. Проблема эта родилась в жарких спорах
конца 20х — первой половины 30х годов, когда главной целью было
найти место России в тогда же придуманной теории общественноэкономических формаций — печально известной уже моему поколению
под именем «пятичленки». Во второй половине 30х годов, как известно, возобладали идеи академика Б.Д. Грекова, который старался доказать, что Русь от первобытнообщинной формации сразу, минуя рабовладельческую, перешла к феодальной формации. Возобладанию этих
идей способствовала атмосфера времени культа личности, когда другие мнения просто игнорировались, а выразители их зачастую оказывались или в земле сырой, или в застенках.
Но в 60е годы концепция академика Б.Д. Грекова уже не соответствовала вызовам нового времени. Страна избавлялась от тяжкого
груза культа личности, велико было стремление ко всему новому. Согласно своей логике развивалась и историческая наука. Она накапливала новый материал и требовала пересмотра многих старых взглядов.
Новая ситуация порождала и новых героев. Одной из таких фигур
стал академик Л.В. Черепнин, который возглавил академическую науку
в области изучения Киевской Руси. Его концепция генезиса феодализма оформилась к началу 70х годов и получила отражение в книге «Пути
развития феодализма»5 — своего рода «феодальном манифесте» советских историков. В книге широко привлекались материалы по «союзным
республикам». Изучение генезиса феодализма в Закавказье, Прибалтике должно было дать дополнительный материал для понимания этого
процесса на Руси, придать фундаментальность самой идее существования феодализма в этом регионе земного шара.
Изучение это проводилось под лозунгом «углубить и расширить»
идеи Б.Д. Грекова. Но вышло подругому. Л.В. Черепнин, провозглашая себя последователем «великого кормчего» сталинской исторической науки, фактически, подверг его взгляды ревизии. Дело
в том, что Б.Д. Греков, следуя во многом дореволюционной историче4 См. подробно: Фроянов И.Я. Киевская Русь. Очерки отечественной историографии.
Л., 1990. См. также: он же. Начала российской истории… С. 21–330.
5 Черепнин Л.В. Русь: Спорные вопросы феодальной земельной собственности
в IX–XV вв. // Новосельцев А.П., Пашуто В.Т., Черепнин Л.В. Пути развития феодализма. М., 1972.