НИР. Социально-гуманитарные исследования и технологии, 2018, № 2 (23)

СОДЕРЖАНИЕ

ПОИСКИ НОВОЙ ПАРАДИГМЫ ОРГАНИЗАЦИИ ОБЩЕСТВА: 
СОЗНАНИЕ, МИРОВОЗЗРЕНИЕ И СМЫСЛОЖИЗНЕННОЕ  
САМООПРЕДЕЛЕНИЕ
Кальней М.С.
Утопизация постиндустриального проекта в российской 
общественной психологии  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 3
Губанов Н.И., Губанов Н.Н.
Формирование и развитие менталитета  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 9
Кибальченко И.А., Эксакусто Т.В.
Контент-анализ когнитивного состава концепта «успешность» 
у студентов с разным опытом отношений в родительской семье  .  .  .  .  .  .  .  .  . 18
Серебрякова Т.А., Семенова Л.Э., Семенова В.Э.
Семья как фактор социализации личности  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .26

ИНКЛЮЗИВНОЕ ОБРАЗОВАНИЕ
Колесникова И.В., Михальчи Е.В.
Влияние преподавания адаптационных дисциплин 
на психофизическое состояние студентов с ОВЗ и инвалидностью   .  .  .  .  .  .33
Брыкин Ю.В., Фролочкина Д.Ю.
Электронная образовательная среда как условие организации 
инклюзивного обучения   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .41

ИННОВАЦИОННЫЕ СТРАТЕГИИ
Жданкин Н.А.
Инновации для преодоления демографического кризиса в России . 
Часть 2  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .45
Коваль Е.С.
Интегративный подход в дуальном обучении при подготовке 
квалифицированных кадров  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .51 

ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫЕ ТЕХНОЛОГИИ
Cпирина М.Л., Спирина В.И. 
Использование кейс-технологий в образовательном пространстве 
вуза   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .55

НАУЧНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ И РАЗРАБОТКИ 
СОЦИАЛЬНО-ГУМАНИТАРНЫЕ  
ИССЛЕДОВАНИЯ И ТЕХНОЛОГИИ

Научно-практический журнал

Выходит четыре раза в год

Издается с 2012 года
№ 2(23)/2018

ISSN 2587-912X

С 20 июля 2017 г. журнал выходит как сетевое 
издание. Свидетельство о регистрации средства 
массовой информации от 20 июля 2017 г. 
ЭЛ № ФС77-70445.

Издатель: 

ООО «Научно-издательский центр ИНФРА-М»
127282, Москва, ул . Полярная, д . 31В, стр . 1
Тел .: (495) 280-15-96 . Факс: (495) 280-36-29
E-mail: books@infra-m .ru
http://www .infra-m .ru

Главный редактор: 
Шишов С .Е .,  д-р пед . наук, профессор

Ответственный секретарь: 
Артемьева С .И .
Тел .: (495) 915-36-27

Выпускающий редактор: 
Склянкина Д .С .

Отдел рекламы: 
Юртеев В .Я .
Тел .: 8 (925) 091-10-68

Опубликовано 25 .06 .2018 . 

Адрес редакции:
127282, Москва, ул . Полярная, д . 31В, стр . 1
Тел .: (495) 280-15-96, доб . 501
© ИНФРА-М, 2017

Сайт:  www .naukaru .ru
E-mail: mag3@naukaru .ru

Присланные рукописи не возвращаются . 

Точка зрения редакции может не совпадать с мнением 
авторов публикуемых материалов .

Редакция оставляет за собой право самостоятельно 
подбирать к авторским материалам иллюстрации, менять 
заголовки, сокращать тексты и вносить  
в рукописи необходимую стилистическую правку  
без согласования с авторами . Поступившие в редакцию 
материалы будут свидетельствовать о согласии авторов 
принять требования редакции .

Перепечатка материалов допускается с письменного 
разрешения редакции .

При цитировании ссылка на журнал «НИР . Социально- 
гуманитарные исследования и технологии» обязательна .

Редакция не несет ответственности за содержание 
рекламных материалов .

DOI 10.12737/issn.2587-912X

Журнал «Социально-гуманитарные исследования и технологии» 
включен в перечень ведущих научных журналов, в которых по 
рекомендации BAK РФ должны быть опубликованы научные результаты диссертаций на соискание ученых степеней кандидата 
и доктора наук, вступивший в силу с 01.12.2015.

Доступ к электронной версии журнала 
можно приобрести на сайте 
http://znanium .com/ 
в разделе «Научная периодика»

РЕДАКЦИОННЫЙ СОВЕТ 
Абылкасымова А.Е. – д-р пед . наук, профессор, акад . 
(иностранный член) РАО РФ, действительный член 
(акад .) Международной академии наук высшей школы 
(г . Москва), заслуженный деятель Республики Казахстан, 
почетный академик национальной академии наук РК, 
отличник образования РК, директор Центра развития 
педагогического образования; зав . кафедрой «Методика 
преподавания математики, физики и информатики»; 
Казахский национальный педагогический университет им . Абая, г . Алматы, член-корреспондент Национальной 
академии наук РК, Казахстан
Брумфилд У.К. – профессор славистики, университет 
Тулейна в Новом Орлеане, почетный член Российской 
академии художеств и лауреат премии имени академика Д .С . Лихачёва, Новый Орлеан, США
Викторук Е.Н. – д-р филос . наук, профессор, зав . кафедрой 
философии Красноярского государственного педагогического университета им . В .П . Астафьева, г . Красноярск
Гайнутдинова Л.А. – д-р полит . наук, профессор, профессор кафедры политологии факультета социальных 
наук Российского государственного педагогического 
университета им . А .И . Герцена (РГПУ им . А .И . Герцена), 
г . Санкт-Петербург
Гостев А.А. – д-р психол . наук, профессор, ведущий научный сотрудник РАН, г . Москва
Данюшенков В.С. – чл .-кор . РАО, д-р пед . наук, профессор, кафедра «Физика и методика обучения физике» 
Вятский государственный гуманитарный университет 
(ВятГГУ), Кировская область, г . Вятка
Звонников В.И. – д-р пед . наук, профессор, проректор по 
развитию учебно-методического объединения, Государственный университет управления (ГГУ), г . Москва
Зимовина О.А. – д-р пед . наук, профессор, проректор по 
профориентации и практике студентов, НОУ ВПО 
«Международный инновационный университет», г . Сочи
Исаев Е.И. – д-р психол . наук, профессор, проректор по 
научной работе Столичной финансово-гуманитарной 
академии, г . Москва
Костючков С.К. – канд . полит . наук, доцент, кафедра 
социальной работы и социологии Херсонский государственный университет, г . Херсон, Украина
Кубрушко П.Ф. – чл .-кор . РАО, д-р пед . наук, профессор, 
зав . кафедрой педагогики и психологии профессионального образования, Российский государственный аграрный университет – МСХА им . К .А . Тимирязева, г . Москва
Лаза В.Д. – д-р филос . наук, профессор, ведущий консультант 
Управления мониторинга, анализа и прогноза Федерального агентства по делам национальностей, г . Москва
Маллаев Д.М. – чл .-кор . РАО РФ (отделение психологии 
и физиологии), д-р пед . наук, профессор, зав . кафедрой 
коррекционной педагогики и специальной психологии, 
ФГБОУ ВПО «Дагестанский государственный педагогический университет»; почетный работник высшего 
профессионального образования РФ, заслуженный 
деятель науки РД, гл . редактор научного журнала 
«Известия ДГПУ»: «Психолого-педагогические науки», 
входящего в перечень ВАК РФ, председатель диссертационного совета, Республика Дагестан, г . Махачкала
Мартишина Н.И. – д-р филос . наук, профессор, кафедра 
философии и культурологии, Сибирский государственный университет путей сообщения, редактор гуманитарного направления, «Вестник СГУПС», г . Новосибирск
Нестерова А.А. – д-р психол . наук, доцент, профессор 
кафедры социальной психологии ФГБОУ ВО «Московский 
государственный областной университет», г . Москва 
Овсяник О.А. – д-р психол . наук, доцент, профессор 
кафедры психологии, ФГБОУ ВО «Российский экономический университет им . В .Г . Плеханова», практический психолог, психолог-консультант, научный сотрудник Психологического института Российской академии 
образования, г . Москва
Рыжаков М.В. – академик РАО, д-р пед . наук, проф ., Институт 
стратегии развития образования РАО, г . Москва
Ракитянский Н.М. – д-р психол . наук, член Совета по 
национальной стратегии, профессор кафедры социологии и психологии политики факультета политологии МГУ, г . Москва
Сорокоумова Е.А. – д-р психол . наук, профессор, чл .-кор . 
РАЕ, профессор кафедры психологии труда и психологического консультирования, ФГОУ ВО «Московский 
педагогический государственный университет», почетный работник высшего профессионального образования, награждена медалью К .Д . Ушинского «За 
заслуги в области педагогических наук», основатель 
научной школы «Психология самопознания в образовании», член редакционной коллегии журнала 
«Инициативы 21 века», г . Москва
Суворова О.В. – д-р психол . наук, профессор, профессор 
кафедры классической и практической психологии 
ФГБОУ ВО «Нижегородский государственный педаго-гический университет им . К . Минина», г . Нижний 
Новгород
Сингх Дж. – доктор философии, королевский эксперт 
по педагогике, член Совета Института образования 
Лондонского университета, эксперт Совета Европы 
по образованию, г . Лондон, Великобритания
Титц Ж.-П. – доктор философии, эксперт Совета Европы 
по образованию, г . Страсбург, Франция
Хаванов Е.И. – д-р ист . наук, проф ., заведующий кафедрой 
всеобщей истории, Московский городской педагогический университет (МГПУ), г . Москва
Эльсерви О. – советник по вопросам культуры посольства Арабской Республики Египет в РФ, член Союза 
скульпторов Египта, член Египетской Ассоциации российских вузов, член профсоюза работников в сфере 
высшего образования, проф . факультета изящных искусств Хельванского университета, г . Каир, Египет
Эхлас М.Т. (Мохаммад Тамим Эхлас) – канд . ист . наук, 
председатель Ассоциации содействия и развития 
молодёжи Афганистана; зам . директора образовательной фирмы (организации, ассоциации) «Хила» 
(«Образование»); зам . директора Курсов русского 
языка в Афганистане

Ненашева М.В., Шубина Т.Ф., Савельева Н.В.
Информационные технологии в гуманитарных исследованиях: 
от теории к практике разработки учебной дисциплины  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .62
Остапенко А.В., Плехова Ю.О., Попова Ю.А.
Особенности осуществления педагогической поддержки одаренных 
студентов, получающих высшее юридическое образование  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  . 68
Хомутова А.К., Калижанова А.Н., Беляева Е.Н.
Эффективность усвоения грамматических конструкций 
английского языка через песни  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .73
Ульянина О.А.
Современные подходы к классификации компетентности 
и компетенции  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .78

НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
Информационное письмо   .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .86

Информация для авторов  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .  .91

РЕДАКЦИОННАЯ КОЛЛЕГИЯ 

Кальней В.А. – д-р пед . наук, почетный работник высшего профессионального образования РФ; 
заслуженный работник образования Московской области, заведующая кафедрой технологии 
и профессионального образования, ГБОУ ВПО Московской области «Академия социального 
управления», зам . главного редактора
Артемьева С.И. – канд . ист . наук, доц ., почетный работник высшего профессионального образования РФ, доцент, зам . директора по научной работе, Институт социально-гуманитарных технологий, ФГБОУ ВО «Московский государственный университет технологий и управления им . 
К .Г . Разумовского (ПКУ)», отв . секретарь, г . Москва
Аду Я.Н. – канд . юрид . наук, доцент, председатель координационного  совета «Ассоциации иностранных студентов в России»
Дамадаева А.С. – д-р психол . наук, доцент, профессор, зав . кафедрой педагогики и психологии 
образования, ГБОУ ДПО «ДИРО», Республика Дагестан, г . Махачкала
Кондратьев С.В. – д-р философии, канд . пед . наук, доцент, руководитель сектора аналитических 
исследований, мониторинга и структурирования информации Синодального комитета по 
взаимодействию с казачеством РПЦ, г . Москва
Минеев В.В. – д-р философских наук, профессор, профессор кафедры философии, социологии и 
религиоведения, ФГБОУ ВО «Красноярский государственный педагогический университет им . 
В .П . Астафьева»; г . Красноярск
Мухин М.И. – д-р пед . наук, профессор Российского университета дружбы народов (РУДН), г . Москва
Рабаданова Р.С. – канд . пед . наук, доцент, магистр психологии, заместитель зав . кафедрой педагогики и психологии профессионального образования, ФГБОУ ВО «Московский государственный 
университет технологий и управления им . К .Г . Разумовского (ПКУ)», г . Москва
Ромашина С.Я. – д-р пед . наук, профессор, отличник народного образования, почетный работник 
высшего профессионального образования РФ,  награждена медалью К .Д . Ушинского «За заслуги в области педагогических наук» г . Ванкувер, Канада
Сабекия Р.Б. – д-р филос . наук, доцент, профессор кафедры всеобщей истории и философских 
дисциплин, Башкирский  государственный университет (Стерлитамакский филиал), Республика 
Башкирия, г . Стерлитамак 
Сорокина Т.М. – д-р психол . наук, профессор, профессор кафедры психологии и педагогики дошкольного и начального образования, почетный работник высшего профессионального образования РФ, ФГБОУ ВО «Нижегородский государственный педагогический университет им . 
К . Минина», г . Нижний Новгород  
Сорокоумова С. Н. – д-р психол . наук (19 .00 .10 – коррекционная психология), профессор; профессор кафедры «История, философия, педагогика и психология ФГБОУ ВО «Нижегородский государственный архитектурно-строительный университет», г . Нижний Новгород
Чернавский М.Ю. – д-р филос . наук, профессор кафедры общественных процессов, СМИ и рекламных технологий, ФГБОУ ВО «Московский государственный университет технологий и управления им . К .Г . Разумовского (ПКУ)», г . Москва
Шафажинская Н.Е. – д-р культур . наук, канд . психол . наук, профессор, педагог-психолог высшей 
категории, кафедра «Педагогика и психология профессионального образования», ФГБОУ ВО 
«Московский государственныйуниверситет технологий и управления им . К .Г . Разумовского 
(ПКУ)», г . Москва
Шишкова С.Ю. – канд . психол . наук, генеральный директор АНО Психологический Центр развития 
личности «ДОМ», г . Москва

ПОИСКИ НОВОЙ ПАРАДИГМЫ ОРГАНИЗАЦИИ ОБЩЕСТВА: СОЗНАНИЕ, МИРОВОЗЗРЕНИЕ 
И СМЫСЛОЖИЗНЕННОЕ  САМООПРЕДЕЛЕНИЕ

УДК 304.9; 37                                                                                          DOI: 10.12737/article_5b28c70936de49.28230683

Утопизация постиндустриального проекта в российской общественной психологии

The Utopization of Post-Industrial Project at Russian Social Psychology

Получено: 17.03.2018 г. / Одобрено: 25.03.2018 г. / Опубликовано: 25.06.2018 г.

Кальней М.С.
Канд. филос. наук, доцент кафедры философии, 
социологии и политологии ФГАОУ ВО «Национальный 
исследовательский университет «Московский институт 
электронной техники»,
Россия, 124498, г. Москва, г. Зеленоград, площадь Шокина, 
д. 1,
e-mail: marina.kalnej@yandex.ru

Kalney M.S.
Candidate of Philosophical Sciences, Associate Professor, 
Philosophy, Sociology and Politology Department, National 
Research University of Electronic Technology,
1, Ploschad Shokina, Zelenograd, Moscow, 124498, Russia,
e-mail: marina.kalnej@yandex.ru 

Аннотация. В статье рассматриваются противоречия восприятия идеи постиндустриального общества как альтернативы 
признанного утопическим социалистического проекта. 
Указывается, что основные содержательные признаки постиндустриальной цивилизации содержательно близки характерным 
чертам классических утопий. Особо отмечается необходимость 
учёта всех рисков такого восприятия цивилизационной модели в массовом сознании.

Abstract. The article considers the contradictions in the perception 
of the idea of a postindustrial society as an alternative to a utopian 
socialist project. It is pointed out that the main substantive features 
of post-industrial civilization are meaningfully close to the characteristic features of classical utopias. The need to take into account 
all the risks of such a perception of the civilizational model in the 
mass consciousness is especially noted.

Ключевые слова: утопия, постиндустриальное общество, цивилизационная модель, демократия, проект.
Keywords: utopia, post-industrial society, civilization model, democracy, project.

Поиски новой парадигмы организации общества: сознание, мировоззрение и смысложизненное самоопределение

Актуальность. Одной из ключевых проблем российского общества в настоящий момент является 
проблема выбора направления развития. Особенно 
актуален этот вопрос в связи с определением приоритетов молодежной политики в России. Очевидно, 
что для успеха в этой области необходимо осмыслить 
имеющийся опыт выбора цивилизационных моделей и связанные с ним проблемы. Одно из противоречий построения в России демократического 
общества состоит в проблеме его мировоззренческих 
оснований. Очевидно, что практика демократии 
требует наличия некоторой общей основы для диалога между различными социальными группами. 
Вместе с тем одной из предпосылок трансформации 
демократии в диктатуру может оказаться ложный 
выбор таких основ. В связи с этим требует анализа 
восприятие альтернативы советскому строю.
Распад советской системы интерпретировался 
как крушение утопии, т.е. закономерное прекращение существования заведомо нежизнеспособной 
модели, поддерживаемой только средствами государственного террора. Ей противопоставлялись  

те тенденции развития западной цивилизации, которые подтверждали, казалось бы, объективный ход 
истории.
Считалось, что одной из предпосылок кризиса 
советского общества была обнаружившаяся неспособность к развитию и существованию в условиях 
формирующейся постиндустриальной цивилизации. 
Утверждалось, что марксистская идеология как 
основа советского проекта не дает обществу адекватного объяснения разворачивающегося объективного процесса информатизации всех сторон человеческой жизни и соответствующего их преобразования. В соответствии с этим основным направлением развития общества считалось присоединение 
России к западноевропейской постиндустриальной 
цивилизации и преодоление всего, что служит препятствием этому процессу. Реальная практика показала ряд противоречий, связанных с реализацией 
этих ожиданий. Таким образом, попытка реализации 
модели, альтернативной социалистическому проекту, встретила на практике свои противоречия, 
вызвавшие сомнения как в самой модели, так и в 

НИР. Социально-гуманитарные исследования и технологии (№ 2(23), 2018).  91:3-8

возможности ее достижения. При этом недостаточно принимаются во внимание утопические стороны 
самого проекта постиндустриального общества.  
С одной стороны, невозможно отрицать объективность процессов информатизации общества и глобализации экономики. С другой стороны, анализ 
этих процессов привел к превращению концепции 
постиндустриализма в проект идеального общества 
для группы избранных, т.е. утопии.
Методы исследования. Проблемы смены цивилизационных моделей широко отражены в философской литературе. Заслуживают рассмотрения 
основные признаки постиндустриального общества, 
рассмотренные в работах Э. Тоффлера, В.Л. Иноземцева, а также других западных и отечественных 
авторов в сопоставлении с признаками классических 
утопий Платона, Т. Мора, Т. Кампанеллы, а также 
с анализом особенностей утопического мышления 
в работах Ф. Аинсы и Е.Л. Чертковой. Особого 
внимания требуют исторические примеры реализации российским социумом советского и постиндустриального цивилизационных проектов.
Анализ результатов. С распадом советской системы для отечественного массового сознания была 
характерна своеобразная «разновидность оптимистической эсхатологии», в соответствии с которой 
ожидаемый приход «светлого будущего» («конца 
истории») снимет все противоречия, связанные с 
историческим опытом в целом и, в частности, со 
считающимися негативными элементами русского 
менталитета. Крайним типом такого эсхатологизма 
считаются представления о том, что интересы «прогрессивного движения» по либерально-рыночному 
пути выше интересов России [3, с. 120–121].
Реальным же результатом начавшихся преобразований оказалось общество, содержавшее в себе 
как сохранение советских социокультурных образцов, так и попыток воспроизведения западноевропейских социальных институтов, а также реставрации дореволюционного прошлого (в частности, 
роста влияния религиозных институтов). Обращает 
на себя внимание то, что в качестве направления 
развития для России в массовом сознании присутствуют три альтернативы: возвращение к советскому опыту, возвращение к социокультурным стандартам дореволюционной России, необходимость 
начать историческое развитие России «с чистого 
листа», отрицая предшествующий культурно-исторический опыт в пользу глобализации.
При этом очевидно стремление выбрать то направление развития, которое соответствует общемировой исторической тенденции. До недавнего 

прошлого считалось, что эта тенденция — построение постиндустриальной цивилизации в глобальном 
масштабе. Тем не менее необходимо проанализировать степень утопичности таких прогнозов. 
В частности, обращает на себя внимание тот 
факт, что большинство прогнозов социального развития включает в себя такие содержательные признаки, как мессианство — восприятие США как 
наиболее развитой державы, способной влиять на 
все процессы всего мира, причем вопрос сохранения 
США ведущих позиций в мире «табуирован» и обсуждению не подлежит; технократичность — априорное признание технологий определяющими по 
отношению к развитию общества; приверженность 
экономической модели мира, из которой следует 
представление об управляемом через рыночные 
инструменты развитии; глобализированность — 
вопрос о прекращении глобализации также относится к «табуированным»; отсутствие обсуждения 
катастроф.
Сходным образом исследовательские центры 
Евросоюза, как правило, выводят прогнозы будущего развития Объединенной Европы, основанной 
на наднациональных принципах, стоящих выше 
государственных, зачастую противоречащих традиционно понимаемым национальным интересам и 
развитию национальной экономики [9, с. 37–54].
В свою очередь, постиндустриальное общество 
рассматривается как включающее в себя государственный и частный сектора, т.е. объединяющее 
признаки и капитализма, и социализма. При этом 
такое многообразие секторов экономики возможно 
только при наличии демократии как политической 
системы [13, c. 3]. Таким образом, в последние десятилетия в массовом сознании доминировали представления о безальтернативности глобального технологически развитого общества, основанного на 
рыночной демократии. Следует рассмотреть утопические составляющие как содержания проекта глобального постиндустриального общества, так и 
представлений о практике его реализации. Как правило, концепция постиндустриального общества 
оценивается не как утопия или антиутопия, но как 
«практопия». С точки зрения Э. Тоффлера, будущее 
информационное общество — «не лучший и не 
худший из возможных миров, но мир практичный 
и более благоприятный для человека, чем тот,  
в котором мы живем. В отличие от утопии, в практопии есть место болезням, грязной политике и 
дурным манерам» [14, с. 569]. Однако последнее 
утверждение во многом сходно с общеизвестным 
тезисом о том, что в коммунистическом обществе 

«антагонистические» противоречия будут вытеснены «неантагонистическими». Вместе с тем ряд содержательных признаков постиндустриального общества обнаруживает в себе сходство с существенными свойствами утопии.
Ф. Аинса выделяет следующие черты классических утопий: пространственная изолированность, 
вневременность, автаркия, урбанизм, регламентация 
[1, c. 22–27]. Две последние черты утопий характерны для эпохи зарождения классической науки с 
ее ориентацией на рационализм. 
В определенном смысле допустимо утверждение, 
что, в отличие от классических утопических концепций, в проекте постиндустриального общества 
глобализм вытеснил пространственную изолированность. Иными словами, если в классических 
утопиях пространственно изолированное идеальное 
общество представляло собой единственно возможный вид социума на данной территории, то в проекте постиндустриального общества такой пространственно изолированной территорией можно представить планету в целом. При этом существующее 
на данной территории общество объявляется наиболее полной реализацией социального идеала. 
Рассмотрим наличие таких признаков в концепте 
глобального информационного общества.
Одним из главных признаков постиндустриального общества считается доминирование «постматериалистических потребностей» [5, c. 13]. Аналогичной точки зрения придерживается российский политический деятель Г.Х. Попов, выделяя следующие 
признаки разумно выстроенного постиндустриального общества: «1) разумное общество — это общество регламентированного, минимизированного 
потребления; 2) главной потребностью разумного 
общества становится развитие Интеллекта» [13,  
c. 29]. При этом нельзя не обратить внимание на 
то, что приоритет духовных потребностей над материальными — неотъемлемая черта большинства 
классических утопий. В трактате Платона «Государство» говорится: «А насчет золота и серебра надо 
сказать им, что божественное золото, — то, что от 
богов, — они всегда имеют в своей душе, так что 
ничуть не нуждаются в золоте человеческом, да и 
нечестиво было бы, обладая тем золотом, осквернять 
его примесью золота смертного: у них оно должно 
быть чистым, не то, что ходячая монета, которую 
часто нечестиво подделывают» [11, c. 51].
Сходным образом, в «Утопии» Т. Мора утверждается приоритет духовных удовольствий над физическими [2, c. 91–92]. В «Городе Солнца» Т. Кампанеллы говорится: «Распределение всего находится в 

руках должностных лиц; но так как знания, почести 
и наслаждения являются общим достоянием, никто 
не может ничего себе присвоить» [2, c. 142].
Помимо этого, обращают на себя внимание представления о том, что «цивилизация Разума делает 
главным не автоматизм рынка, а организованность, 
организацию» [13, c. 29]. Показательно, что наиболее 
характерной чертой утопических проектов является противопоставление стихийности социально- 
экономических процессов организации на принципах разума. В утопическом сознании, по мнению 
Е.Л. Чертковой, совершенное общество представляется продуктом человеческого разума и воли. Это, 
в свою очередь, служит еще одним параметром противопоставления идеального общества существующему, возникшему в результате стихийного взаимодействия разнообразных сил. В утопии происходит отождествление принципов разума с представлениями о социальной справедливости и с 
исторической необходимостью. Справедливым 
представляется и утверждение Чертковой о тотальной рационализации утопии как о следствии представлений о полной рациональности (по крайней 
мере, осуществимости полной рационализации) 
человеческого сознания. Именно отсюда следует 
такое качество утопии, как логоцентризм [16,  
c. 169].
Столь же неотъемлемой чертой утопических проектов изначально были представления о передаче 
власти в руки элиты, наиболее достойной этой власти. Платон одним из первых сформулировал представления о необходимости передачи власти в руки 
интеллектуальной и духовной элиты: «А судья, друг 
мой, правит над душами. Нельзя, чтобы она у него 
с юных лет воспитывалась среди порочных душ, 
общалась с ними, прошла бы через всяческие несправедливости и сама поступала так, — и все это 
для того, чтобы по собственному опыту заключать 
о чужих поступках, как о чужих болезнях заключают по своим. Напротив, душа должна смолоду стать 
невинной и не причастной к дурным нравам, если 
ей предстоит безупречно и здраво вершить правосудие» [11, c. 40].
Столь же известны и представления Т. Мора и  
Т. Кампанеллы о передаче власти наиболее просвещенным гражданам, так как это наилучшим способом препятствует установлению тирании [2, c. 65, 
145]. Со своей стороны, представления об интеллектуальной элите постиндустриального общества 
сходны с образцами классических утопий. «Сегодня 
не общество, не социальные отношения делают 
человека представителем господствующего класса, 

Поиски новой парадигмы организации общества: сознание, мировоззрение и смысложизненное самоопределение

и не они дают ему власть над другими людьми; сам 
человек формирует себя как носителя качеств, делающих его представителем высшей социальной страты. 
Знания и информация являются наиболее демократичным источником власти, ибо все имеют к ним 
доступ, а монополия на них невозможна. Однако в 
то же время знания и информация являются и наименее демократичным фактором производства, так 
как доступ к ним отнюдь не означает обладания ими» 
[6, c. 106]. Со своей стороны, Г.Х. Попов утверждает: «Если главное — Интеллект, то неизбежным 
становится и Неравенство» [13, c. 29]. Не менее 
показательно утверждение о том, что «сейчас мы 
живем в эпоху экономического расцвета, предвещающего прекрасный новый день для креативного 
класса — и длинную, темную ночь для рабочего и 
обслуживающего классов» [15, c. 214].
Таким образом, в идее постиндустриального общества прослеживаются признаки восприятия его 
как идеала для группы избранных, из чего с неизбежностью следует антидемократизм. Э. Тоффлер 
обосновывает несоответствие демократии как власти большинства демассифицированному постиндустриальному обществу [14, c. 659–672]. В.Л. Ино- 
земцев также отмечает, что вертикальная социальная мобильность будет ограничена фактом того, что 
способности личности к получению и использованию знания, творческие способности личности не 
могут быть ни приобретены, ни утрачены в процессе жизни [6, c. 87–94]. С точки зрения Г.Х. Попова, 
«сложность проблем, их долгосрочный характер, 
непредсказуемость резко снижают эффективность 
традиционных демократических механизмов голосования большинством в поисках элиты» [13, c. 27]. 
Здесь обращает на себя внимание содержательное 
сходство с одной из первых классических утопий. 
Афинской демократии, основанной на мнении непросвещенного большинства, Платон противопоставлял власть философов, данную им на том основании, что они владеют истинным знанием вещей 
[12, c. 194–195, 206–207].
Таким образом, стремление создать справедливую 
власть, защищенную от тирании, на практике обнаруживает в себе черты резкого социального расслоения и антидемократизма. В свою очередь, еще 
одной предпосылкой превращения проекта, основанного на демократии информационного общества, 
в свою противоположность является необходимость 
его глобализации.
С точки зрения Э. Тоффлера, «новые экономические проблемы, новые проблемы окружающей 
среды, новые коммуникационные технологии дей
ствуют в одном направлении — в направлении подрыва основ государства-нации в глобальном масштабе» [14, c. 512]. Взамен возникает система, 
«участники которой — не только нации, но и корпорации, профсоюзы, политические, этнические и 
культурные группировки, транснациональные ассоциации и наднациональные организации» [14,  
c. 520].
Со своей стороны, В.Л. Иноземцев указывает, 
что для постиндустриального общества наиболее 
характерна «креативная корпорация», ориентированная на постматериалистические потребности, 
способствующая творческому развитию ее работников, а также развитию новых продуктов и услуг. 
В качестве примера исследователь приводит ряд 
американских и западноевропейских транснациональных корпораций [6, c. 51–60]. В результате, по 
мнению либерального публициста А.П. Никонова, 
«наиболее продвинутые граждане, непосредственно 
имеющие дело с глобальным миром, ищут новой 
идентификации вверху, на планетарном уровне. Они 
не отождествляют себя с какой-то конкретной нацией или национальностью» [8, c. 206–207].
Образцом такого рода общности исследователь 
считает США, указывая, что место национальной 
самоидентификации в американском менталитете 
занимают идеологические конструкты, связанные 
с существующими в США политическими институтами. Причину этого А.П. Никонов усматривает 
в мобильности экономики как одной из составляющих глобализации [8, c. 209–210]. 
Следует, однако, учесть точку зрения русского 
философа И.А. Ильина: «Народ, потерявший оседлость жилья, крепость семьи и уважение к труду, 
становится беспочвенен и политически несостоятелен; он приближается к римскому плебсу эпохи цезаризма» [4, c. 73]. Иными словами, подобно тому, 
как психология римского плебса послужила одной 
из причин трансформации Римской республики в 
неограниченную тиранию цезарей, таким же образом 
глобализация может послужить причиной трансформации постиндустриального общества в диктатуру.
Таким образом, анализ существенных признаков 
постиндустриального общества обнаруживает их 
содержательное сходство с утопическими проектами. Вследствие этого закономерным представляется 
возрастающее разочарование социума в идее глобального информационного общества: «В XXI веке 
идеологию либеральную теснит идеология государственная. А идеологию интернационализма — идеология патриотизма и национализм» [13, c. 25]. 
Результат же попытки перехода российского соци
НИР. Социально-гуманитарные исследования и технологии (№ 2(23), 2018).  91:3-8

ума от коммунистического проекта к постиндустриальному был выражен в известном телевизионном 
обращении Б.Н. Ельцина: «Я прошу прощения за 
то, что не оправдал некоторых надежд тех людей, 
которые верили, что мы одним рывком, одним махом сможем перепрыгнуть из серого, застойного, 
тоталитарного прошлого в светлое, богатое, цивилизованное будущее» [10, c. 2]. Это противопоставление само по себе содержит такие ярко выраженные признаки утопического мышления, как противопоставление существующего общества социальному идеалу, а также представление о возможности 
в исторически краткий период осуществить социальный идеал.
Заслуживает интереса сравнение данной точки 
зрения с утверждением другого лидера нашей страны: «Подавление меньшинства эксплуататоров большинством вчерашних наемных рабов дело настолько сравнительно легкое, простое и естественное, 
что оно будет стоить гораздо меньше крови, чем 
подавление восстаний рабов, крепостных, наемных 
рабочих, что оно обойдется человечеству гораздо 
дешевле. И оно совместимо с распространением 
демократии на такое подавляющее большинство 
населения, что надобность в особой машине для 
подавления начинает исчезать» [7, c. 89]. Здесь  
усматриваются те же представления об осуществимости социального идеала в короткие сроки. 
Таким образом, анализ посвященной постиндустриальной цивилизации литературы показывает 
ряд утопических признаков данного концепта.  
В соответствии с этим допустим вывод о том, что в 
отечественном массовом сознании наблюдаются 

тенденции перехода от признанного утопическим 
социалистического проекта в пользу проекта, содержащего в себе столь же утопические черты.
Выводы
1. Рассмотрев отражение в российском массовом 
сознании цивилизационной парадигмы информационного общества, следует отметить, что 
фактический опыт показал не столько отказ от 
утопического проекта в пользу присоединения 
к объективным тенденциям общемирового развития, сколько переход от одного утопического 
проекта к другому. Не отрицая объективных тенденций глобализации экономики и информатизации общества, следует отметить их восприятие 
как предпосылок построения рационально обоснованного идеального общества для группы 
избранных в исторически сжатые сроки. Для того 
чтобы сформировать у отечественной молодежи 
адекватные представления о цивилизационной 
модели российского социума, необходимо учитывать и противоречия этого опыта.
2. Демократия предполагает наличие общей мировоззренческой базы у различных социальных 
групп. Однако если в качестве такой базы выбирается цивилизационный проект с утопическими 
признаками, возрастает риск трансформации 
демократического режима в диктатуру при сохранении внешних признаков демократических 
институтов (регулярные выборы, многопартийность, негосударственные СМИ). Особенное 
значение здесь имеет риск восприятия молодежью 
содержания цивилизационного проекта без учета всех противоречий его возможной реализации.

Литература

1. Аинса Ф. Реконструкция утопии: Эссе [Текст] / Ф. Аинса. — 
М.: Наследие; Editions UNESCO, 1999. — 207 с.
2. Зарубежная 
фантастическая 
проза 
прошлых 
веков. 
Социальные утопии [Текст]. — М.: Правда, 1989. — 616 с.
3. Ильин В.В. Философия политики [Текст] / В.В. Ильин,  
А.С. Панарин. — М.: Изд-во МГУ, 1994. — 283 с.
4. Ильин И.А. Собрание сочинений в 10 тт. Т. 2 [Текст] /  
И.А. Ильин. — М.: Русская книга, 1993. — 496 с.
5. Иноземцев В.Л. Собственность в постиндустриальном 
обществе 
и 
исторической 
ретроспективе 
[Текст] 
/  
В.Л. Иноземцев // Вопросы философии. — 2000. — № 12. — 
С. 3–14.
6. Иноземцев В.Л. Современное постиндустриальное общество: природа, противоречия, перспективы [Текст] / 
В.Л. Иноземцев. — М.: Логос, 2000. — 186 с.
7. Ленин В.И. Государство и революция [Текст] / В.И. Ленин // 
Полное собрание сочинений. — Т. 33. — М., 1974. — 434 с.
8. Никонов А.П. Судьба цивилизатора. Теория и практика 
гибели империй [Текст] / А.П. Никонов. — М.: ЭНАС, 
2006. — 256 с.

9. Переслегин С.Б. Новые карты будущего, или Анти-Рэнд 
[Текст] / С.Б. Переслегин. — М.: АСТ: АСТ-Москва, СПб.: 
Terra Fantastica, 2009. — 701 с.
10. Пихоя Р.Г. Президент Российской Федерации Борис 
Николаевич Ельцин [Текст] / Р.Г. Пихоя. — М.: Комсомольская правда, 2015. — 96 с.
11. Платон, Макиавелли Н., Сталин И.В. Три эпохи государства и власти [Текст]. — М.: Грифон, 2006. — 192 с.
12. Лосев А.Ф. Платон. Аристотель [Текст] / А.Ф. Лосев,  
А.А. Тахо-Годи. — М.: Молодая гвардия, 1993. — 383 с.
13. Попов Г.Х. Ключевая задача России [Текст] / Г.Х. Попов. — 
М., 2015. — 32 с.
14.  Тоффлер Э. Третья волна [Текст] / Э. Тоффлер. — М.: АСТ, 
2004. — 781 с.
15. Флорида Р. Креативный класс. Люди, которые создают 
будущее [Текст] / Р. Флорида. — М.: Манн, Иванов и 
Фербер, 2016. — 384 с.
16. Черткова Е.Л. Специфика утопического сознания 
[Текст] / Флорида Черткова // Идеал, утопия и критическая 
рефлексия. — М.: РОССПЭН, 1996. — С. 136–156.

Поиски новой парадигмы организации общества: сознание, мировоззрение и смысложизненное самоопределение

References

1. Ainsa F. Rekonstruktsiya utopii: Esse. M.: Nasledie; EditionsUNESCO, 1999. — 207 s.
2. Zarubezhnaya fantasticheskaya proza proshlykh vekov. Sotsial'nye utopii. — M.: Izdatel'stvo «Pravda», 1989. — 616 s.
3. Il'in V.V., Panarin A.S. Filosofiya politiki. M.: Izd-vo MGU, 
1994. — 283 s.
4. Il'in I.A. Sobranie sochineniy v 10 tt. T. 2. M.: Russkaya kniga, 
1993. — 496 s.
5. Inozemtsev V.L. Sobstvennost' v postindustrial'nom obshchestve 
i istoricheskoy retrospektive // Voprosy filosofii. 2000. № 12. S. 
3–14.
6. Inozemtsev V.L. Sovremennoe postindustrial'noe obshchestvo: 
priroda, protivorechiya, perspektivy. M.: Logos, 2000. — 186 s.
7. Lenin V.I. Gosudarstvo i revolyutsiya. // Polnoe Sobranie Sochineniy. T. 33. M., 1974. — 434 s.

8. Nikonov A.P. Sud'ba tsivilizatora. Teoriya i praktika gibeli imperiy. M.: Izd-vo NTs ENAS, 2006. — 256 s.
9. Pereslegin S.B. Novye karty budushchego ili Anti-Rend. M.: 
AST: AST-MOSKVA, SPb.: Terra Fantastica, 2009. — 701 s.
10. Pikhoya R.G. Prezident Rossiyskoy Federatsii Boris Nikolaevich 
El'tsin. M.: ID Komsomol'skaya pravda, 2015. — 96 s.
11. Platon, Makiavelli N., Stalin I. V. Tri epokhi gosudarstva i vlasti. 
M.: Grifon, 2006. — 192 s.
12. Losev A.F., Takho-Godi A.A. Platon. Aristotel'. M.: Molodaya 
gvardiya, 1993. — 383 s.
13. Popov G. Kh. Klyuchevaya zadacha Rossii. M., 2015. — 32 s.
14. Toffler E. Tret'ya volna. M.: Izdatel'stvo AST, 2004. — 781 s.
15. Florida R. Kreativnyy klass. Lyudi, kotorye sozdayut budushchee. M.: Mann, Ivanov i Ferber, 2016. — 384 s.
16. Chertkova E. L. Spetsifika utopicheskogo soznaniya // Ideal, 
utopiya i kriticheskaya refleksiya. M.: ROSSPEN, 1996. S. 136–
156.

НИР. Социально-гуманитарные исследования и технологии (№ 2(23), 2018).  91:3-8

Введение

В последнее время философами, культурологами, 
психологами, педагогами, социологами, политологами весьма интенсивно исследуются различные 
аспекты сравнительно новой для отечественной 
науки проблемы менталитета, или ментальности.  
В сравнении с традиционными категориями, относящимися к духовной жизни, понятие менталитета, 
отражающее социально-психологические особенности субъекта, обладает дополнительными эвристическими потенциями. Во-первых, оно служит 
интегральной характеристикой уникальности духовного мира человека, во-вторых, обеспечивает 
понимание особого способа восприятия субъектом 

УДК 130.2; 159.9                                                                                    DOI: 10.12737/article_5b28c7dcb421a8.82949107

Формирование и развитие менталитета

Formation and Development of Mentality

Получено: 21.03.2018 г. / Одобрено: 28.03.2018 г. / Опубликовано: 25.06.2018 г.

Губанов Н.И.
Д-р филос. наук, профессор, заведующий кафедрой 
философии и истории ФГБОУ ВО «Тюменский 
государственный медицинский университет»,
Россия, 625023, г. Тюмень, ул. Одесская, 54,
e-mail:gubanov48@mail.ru

Губанов Н.Н.
Д-р филос. наук, профессор кафедры философии ФГБОУ 
ВО «Московский государственный технический 
университет им. Н.Э. Баумана»,
Россия, 105005, г. Москва, 2-я Бауманская ул., д. 5/1,
e-mail: gubanovnn@mail.ru 

Gubanov N.I.
Doctor of Philosophical Sciences, Professor, Head of the 
Department of Philosophy and History, Tyumen State Medical 
University,
54, Odesskaya St., Tyumen, 625023, Russia,
e-mail:gubanov48@mail.ru

Gubanov N.N.
Doctor of Philosophical Sciences, Professor of the Department 
of Philosophy, Bauman Moscow State Technical University,
5/1, 2nd Bauman St.,Moscow, 105005, Russia,
e-mail: gubanovnn@mail.ru

Аннотация. Показано, что антропологическая парадигма «биологическое – социальное» устарела, поскольку представляет 
человека как пассивное произведение генотипа и социальной 
среды, игнорируя при этом личностный фактор – свободу 
воли человека. Обоснована необходимость перехода к новой 
антропологической парадигме «биологическое – социальное – 
личностное», согласно которой человек не биосоциальное,  
а биопсихосоциальное существо. Согласно новой парадигме, 
формирование менталитета детерминируется тремя факторами: наследственными задатками, социокультурными условиями, свободной волей человека, проявляющейся в его духовной активности и выборе способов поведения. Основными 
причинами исторического развития менталитета служат самодетерминация человека, взаимодействие социальных систем 
в составе социума, изменения экономической и политической 
сферы общества, изменения социальной структуры общества 
и социальной базы носителей менталитета.

Abstract. It is shown that the anthropological paradigm "biological — 
social" is outdated, since it represents a person as a passive product 
of the genotype and social environment, while ignoring the personal factor — the freedom of the will of man. The necessity of 
transition to a new anthropological paradigm "biological – social – 
personal" is grounded, according to which a person is not a biosocial but a biopsychosocial being. According to the new paradigm, 
the formation of the mentality is determined by three factors: hereditary predispositions, socio-cultural conditions, the free will of 
man, manifested in his spiritual activity and choice of ways of 
behavior. The main reasons for the historical development of the 
mentality are self-determination of the person, the interaction of 
social systems in the social structure, changes in the economic and 
political sphere of society, changes in the social structure of society and the social basis of the bearers of mentality. 

Ключевые слова: менталитет, ментализация, антропологическая 
парадигма, детерминация менталитета, самодетерминация, 
историческое развитие менталитета.

Keywords: mentality, mentalization, anthropological paradigm, 
determination of mentality, self-determination, historical development of mentality.

мира и, в-третьих, дает объяснение специфического типа его активности — поведения, общения, 
деятельности [5]. Некоторые авторы выделяют менталистику как уже сложившееся направление социально-психологической науки [15]. Процесс формирования менталитета получил наименование 
ментализации человека. Понятие «ментализация», 
производное от концепта «менталитет», свидетельствует об эвристичности этого концепта. Данное 
понятие уже довольно широко и, на наш взгляд, 
весьма плодотворно используют психологи и педагоги, в особенности при изучении содержания различных типов профессионального менталитета. 
Однако закономерности формирования и истори
Поиски новой парадигмы организации общества: сознание, мировоззрение и смысложизненное самоопределение

ческого развития менталитета изучены крайне слабо. Раскрытие этих закономерностей и составляет 
цель данной статьи. 

Закономерности тройной детерминации 
менталитета 

Раньше при обсуждении вопроса об обусловливающих менталитет факторах существовали три 
концепции. В соответствии с первой из них, менталитет детерминирован природно-генетическими 
факторами. Первым, по-видимому, это положение 
выдвинул французский ученый Ж. Лефевр, полагавший, что индивидуальная и коллективная ментальность представляют из себя своего рода биологические константы [16]. Во второй концепции 
детерминирующим содержание менталитета фактором признавались социально-культурные условия. 
Эту точку зрения разделял другой французский 
ученый, один из основателей журнала «Анналы», 
Л. Февр. Он развивал социоисторическую психологию и представлял ментальность не в виде биологически укорененного фактора, а как исторически 
возникающую под воздействием социальных условий структуру, которая определяет поведение людей, 
их ценности, чувства и мысли [13]. 
Отмеченные две концепции преувеличивали 
значение либо природных, либо социальных факторов для осуществления ментализации. В наше 
время доминирует третья концепция, в которой 
признается, что формирование менталитета детерминируют как генетические, так и социальные факторы. Так, П.И. Смирнов относительно такой части 
менталитета, как национальный характер, пишет: 
«Национальный характер есть комбинация природного и социального начал» [12, с. 172]. А.В. Косов 
отмечает: «Ментальность формируется на основе 
природных данных и социально обусловленных 
компонентов» [7, c. 88].
Концепция двойной обусловленности человеческой психики вообще, менталитета в частности, 
конечно, наиболее адекватна. Но и она не является 
достаточно истинной, хотя до сих пор фигурирует 
временами как последнее слово науки. Так, в учебнике психологии, изданном в серии с претенциозным названием «Учебник нового века», глава 4 
именуется в духе устаревшей парадигмы «Природ- 
ная и социальная детерминация психического развития» [10, с. 70–85]. От личностного фактора авторы абстрагируются. То же самое видим в статье 
«Биологиче-ские и социальные основы эволюции 
языка и коммуникации: современные дискуссии» 
[6, с. 77–87]. 

На наш взгляд, антропологическая парадигма 
«биологическое — социальное» устарела, поскольку представляет человека как пассивное произведение генотипа и социальной среды, игнорируя при 
этом свободу воли человека. Последняя может как 
содействовать, так и противодействовать влияниям 
на активность человека генотипа и среды, а также 
детерминировать самовоспитание человека. Мы 
полагаем, что необходим переход к парадигме «биологическое — социальное — личностное» Наша, 
новая, позиция, заключается в следующем: все качества личности, включая туда и входящие в его 
менталитет, обладают не одной, и не двумя, а тремя 
источниками детерминации: 1) природным нача- 
лом — наследственными задатками человека, представленными в его генотипе; 2) социальным нача- 
лом — экономическими, политическими, культурными условиями жизни человека; 3) личностным 
началом — свободной волей человека, самодетерминацией, его разумом и собственной креативной 
деятельностью по самосовершенствованию и созиданию инновационных культурных смыслов. Поэтому 
распространенное до сих пор понимание человека 
как биосоциального существа неполно: при таком 
понимании не учитывается роль личностного фактора в развитии человека. В связи с этим человека 
следует понимать как существо биопсихосоциальное. 
Наша конкретная цель — на основе такого понимания раскрыть закономерности тройной детерминации 
менталитета и причины его исторического развития.
Генотипом детерминируются задатки — психические возможности индивида, а внешние условия, 
особенно условия воспитания и обучения, наряду 
с собственными усилиями по самосовершенствованию, определяют, в какой степени эти задатки 
реализовались. Неповторимый ансамбль ментальных 
особенностей каждого человека обусловлен взаимодействием трех начал — генетического, средового и личностного. Инновационная деятельность 
индивида как проявление его свободы воли служит 
формой самодетерминации человека. Она играет 
особую роль в становлении и развитии менталитета: именно посредством ее в менталитете возникают новые элементы, и он может развиваться. Первые 
два детерминанта — среда и генотип — служат средством сохранения и трансляции менталитета — передачи ментальных особенностей от одних лиц или 
социальных групп другим и от данных поколений 
к последующим. Третий же детерминант — креативная деятельность человека — вызывает качественное изменение менталитета, его развитие и 
совершенствование. 

НИР. Социально-гуманитарные исследования и технологии (№ 2(23), 2018).  91:9-17

Хотя формирование духовного мира и социально-психологических качеств каждого человека осуществляется всеми тремя указанными выше детерминантами, но особенности этих качеств, представляющие различия между людьми, преимущественно могут быть вызваны или генотипом, или 
условиями среды, или же личностной духовной 
активностью. Исходя из этого, мы выделяем три 
способа формирования менталитета, которые далее 
будут нами описаны. 
Первый способ формирования менталитета. Этот 
способ ментализации состоит в том, что когда люди 
живут в очень сходных культурных, политических, 
социально-экономических и природных условиях, 
то у них возникают также сходные социально-психологические особенности. Так формируются классовый, национальный, этнический, религиозный, 
территориальный, исторический менталитет и в 
определенной мере некоторые виды профессионального менталитета на основе овладения субъектом легитимных для данного социума социальных 
ролей — ролей представителя нации, класса, конфессии, территории, исторической эпохи, профессии. В отмеченном случае доминирующую роль в 
становлении менталитета выполняет своеобразие 
условий внешней среды. Этот способ ментализации 
был характерен, в частности, для формирования 
российского менталитета.
 В пределах каждой из социальных общностей 
(нации, класса, населения региона, населения исторической эпохи и др.), характеризуемых своим групповым менталитетом, имеется неисчислимое множество индивидуальных менталитетов. Последние 
обусловлены, во-первых, различиями в условиях 
жизни и в особенностях субкультурной среды, которые могут отличаться, например, у обеспеченных 
и мало обеспеченных слоев общности, во-вторых, 
различиями в генотипе, представляющем собой 
совокупность природных задатков (одаренность) 
для формирования социально-психологических 
качеств человека, и, в-третьих, различиями в собственной духовной творческой активности.
В рамках данного способа ментализации мы выделяем два вида — стихийный (никем не управляемый) и сознательный (управляемый определенными акторами). Все множество внешних в отношении 
к субъекту менталитета условий можно разделить 
на два вида: а) условия, складывающиеся спонтанно относительно носителя менталитета, не носящие 
целенаправленного характера со стороны какого 
либо конкретного социального актора по изменению 
ментальности этого носителя; б) условия, представ
ляющие собой программы целенаправленного изменения ментальных особенностей субъекта со 
стороны некоего иного актора, обладающего целью, 
способами и возможностями такого изменения. 
Условия первого типа представлены такими факторами, как естественно-географическая среда (рельеф, 
климатические условия и т.д.), а также объективным 
и необходимым образом сложившимися экономическими, политическими и другими социальными 
(социальными — понимаемыми в широком смысле) 
условиями (демографическая ситуация, экономическое благосостояние населения, состояние культуры, политическая обстановка, правовая ситуация, 
криминальная обстановка и т.д.). Эти факторы существуют относительно независимо от носителей 
каких-либо конкретных менталитетов, складываются стихийно относительно них, без целеориентирования на изменение их менталитетов. Условия 
же второго типа существуют постольку, поскольку 
существуют некие специфические носители менталитетов, на которых ориентировано создание этих 
условий. Факторы второго типа представлены различными способами и технологиями по целенаправленному изменению менталитета того или 
иного субъекта. К ним относятся обучение и воспитание, применение санкций (наград и наказаний), 
манипуляция (безнравственный способ формирования у субъекта мотивации, выгодной манипулятору). 
Первый способ становления менталитета, как 
уже отмечалось, состоит в его транслировании от 
одного поколения людей к другим. И это происходит, во-первых, осознанно — благодаря обучению 
и сознательному переводу внешних требований  
в свойства личности и во внутренние нормы.  
Во-вторых, межпоколенная передача менталитета 
происходит и бессознательно — посредством внушения и подражания при участии индивида в жизни своего социума и принятия от последнего эстетической, религиозной, политической, нравственной информации. 
Из всех социокультурных факторов особую роль 
в становлении менталитета играет язык. Слова,  
в которых зафиксирован человеческий опыт, и грамматический строй языка оказывают влияние на 
самые различные компоненты менталитета. Усваиваемый человеком с детства язык влияет на особенности его эмоционального реагирования, на принятие им тех или иных ценностей; язык формирует 
способы аргументации, воздействует на гибкость, 
глубину и широту мышления. Усваивая язык, ребенок бессознательно овладевает имплицитно содер
Поиски новой парадигмы организации общества: сознание, мировоззрение и смысложизненное самоопределение