Композиционные архетипы в искусстве

КОМПОЗИЦИОННЫЕ АРХЕТИПЫ В ИСКУССТВЕ

ВСЕРОССИЙСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ 
КИНЕМАТОГРАФИИ ИМЕНИ С.А.ГЕРАСИМОВА

Кафедра кинодраматургии

O.К. КЛЕЙМЕНОВА

КОМПОЗИЦИОННЫЕ АРХЕТИПЫ 
В ИСКУССТВЕ.

МОСКВА
2009

O.К. КЛЕЙМЕНОВА

3

КОМПОЗИЦИОННЫЕ АРХЕТИПЫ В ИСКУССТВЕ

Для внутреннего пользования
ББК 85.37
М693

Рецензенты:

.
М693 – М.: ВГИК, 2009. – 56 с.

© Всероссийский 
государственный
университет кинематографии
им. С.А. Герасимова, 2009

Вопросы композиции в широком смысле — есть центральная проблема любого вида искусства, ибо определенная композиционная структура содержится в основе 
любого человеческого творчества. При этом трудно 
назвать проблему, которая на протяжении всего развития 
гуманитарной мысли вызывала бы больше споров и разногласий, чем взаимодействие теории и практики композиции; причем острота полемики с течением времени не 
снижается. Возможно, главную причину этого определил 
Н.Третьяков: «В основе композиции, как и всего творчества, всегда лежит тайна. Постичь ее путем рационального 
анализа невозможно».1 
Однако, стремясь на каждом новом витке своего развития раскрыть тайну законов гармонии, человечество в 
своих духовных поисках вновь и вновь обращается к этой 
проблеме. И сегодня изучение общих законов композиции 
приобретает особо актуальный характер.
В середине ХХ века возник (и окончательно утвердился 
к третьему тысячелетию) комплексный, системный подход к гуманитарному знанию. Интеграция различных наук 
(философии, эстетики, искусствоведения, культурологии, 

1 
Третьяков Н. Мысли о композиции в живописи. // Проблемы компози
ции. М. 2000. С. 154.

O.К. КЛЕЙМЕНОВА

5

КОМПОЗИЦИОННЫЕ АРХЕТИПЫ В ИСКУССТВЕ

психологии, социологии, мифологии, этнографии, структурализма, герменевтики, семиотики и т.д.) и бурное развитие междисциплинарных исследований оказались особенно плодотворными для изучения законов композиции. 
Обогащенная новыми и новыми знаниями, гуманитарная 
мысль на очередном витке спирали своего развития возвращается к истокам — к космической, всеобщей, единой 
природе гармонии. 
В свете теории синкретизма, основанной на нерасчлененности различных видов культурного творчества, 
свойственной ранним стадиям его развития, единство 
законов композиционной гармонии представляется естественной и закономерной. Сегодня в науке в целом синкретизм рассматривается как тенденция к формированию 
новой единой картины мира, основанной на понимании 
взаимозависимости и взаимосвязанности всего существующего: «…с каждым новым фундаментальном открытием 
человек не только расширяет сферу эмпирического познания и обновляет средства существования, но и открывает новый космический уровень, испытует иной порядок 
бытия, <…> т.е. входит в контакт с неведомыми или не замеченными ранее реальностями».2 
Сегодня синкретизм выходит на уровень одного из 
основных понятий философии культуры, что обусловлено 
возрастающей ролью интеграционных процессов и явлений в контексте глобализации всей культурной и социально-политической жизни общества, стремительно преображающей окружающий мир. В этом контексте общие 
композиционные принципы различных видов искусств — 
будь то архитектура, живопись, музыка, литература, кинематограф et cetera — приобретают несомненное значение 
архетипов.

2 
Элиаде М. Азиатская алхимия. М., 1998. С. 81.

КОСМОГОНИЯ И КОМПОЗИЦИЯ

O.К. КЛЕЙМЕНОВА

7

КОМПОЗИЦИОННЫЕ АРХЕТИПЫ В ИСКУССТВЕ
П

арадоксально, но в теории искусства нет четкого 
и однозначного определения термина композиции, хотя именно в ней находится главный узел 
сосредоточения проблем художественного творчества, 
связанных с замыслом и его воплощением, содержанием и 
формой, архитектоникой и структурой художественного 
произведения. Н. Волков, приводя примеры различных — 
и порой противоречащих друг другу — определений этого 
термина (данных В.Фаворским, К.Юоном, Л.Жегиным, 
Б.Успенским и др.), оговаривает: «Слово композиция — пример терминологической неустойчивости».3 
В самом широком смысле под композицией художественного произведения мы понимаем совокупность приемов, использованных автором для «устроения» своего 
произведения; приемов, создающих общий рисунок последнего, распорядок отдельных его частей, переходов 
между ними и т.п. Композиция отражает восприятие и 
понимание художником закономерностей проявлений 
реальной действительности; дает возможность зрителю, 
читателю, слушателю воспринимать идею художественного произведения во всей её полноте. Композиция служит выявлению смысла, духовной идеи, и именно смысл 
определяет структурное соотношение определяющих 
ее элементов. Как писал Н.Третьяков: «В композиции осуществляется связь частей, образующих целое, поэтому 
композиция противостоит хаосу. Она созидание, а не разрушение. И в таком своем изначальном смысле композиция является отражением вещей духовного порядка».4 
Если обратиться к глубинным истокам, то первоначальный композиционный принцип был заложен в момент 
сотворения Вселенной — изначального деяния деяний, 
которое легло в основу космогонических представлений 

3 
Волков Н. О понятии композиции. // Проблемы композиции. М. 2000. С. 8.

4 
Третьяков Н. Мысли о композиции в живописи. // Проблемы компози
ции.  М. 2000. С. 154.

O.К. КЛЕЙМЕНОВА

9

КОМПОЗИЦИОННЫЕ АРХЕТИПЫ В ИСКУССТВЕ

народов древности, дошедших до нас в мифах, легендах, 
религиозных ритуалах. В.Топоров писал: «Особая роль космогонии определяется тем, что она выступает как архетип 
всякого творения, как наиболее естественная и наиболее 
общая схема творения вообще, как модель любого человеческого действия и механизм порождения всего, что есть в 
мире, всех его содержаний — как объективных, так и субъективных (сознание)».5 
Зарождение Вселенной — центральный момент любой 
космогонической системы. Отсюда все, что связано с процессом творения — сакрально; высшей же сакральностью будет обладать та точка в пространстве и времени, 
где совершался акт творения. Эта точка, «источник всякой 
реальности, а значит и самой энергии жизни, бытийной 
силы»6, организует весь пространственно-временной континуум: в соответствии с определенной композиционной 
схемой от нее начинается постепенное развертывание 
входящих друг в друга увеличивающихся сфер, которые и 
составляют Вселенную. Уровень сакральности в них будет 
падать по мере удаления от первоначала.
Процессу космостроительства, созиданию организованной по законам божественной гармонии Вселенной 
всегда противостоит обратный процесс — возвращение в 
хаос. Поэтому сотворенный мир нуждается в регулярном 
притоке теургической энергии и силы, вырвавших его из 
небытия, в постоянной защите и обновлении. «Развитие 
космогонического процесса, становление состоит не 
только в материальном заполнении мира, его вещественном уплотнении, но и в формировании функциональной 
структуры, специализации функций, постановке акцента 
на их операционном аспекте, выработке некоей общей 
концепции функциональной «онтологии», предполагающей учет всех опасностей, грозящих миру, всех средств по 

5 
Топоров В. Предисловие // Евзлин M. Космогония и ритуал. М. 1993. С. 13.

6 
Элиаде М. Трактат по истории религий. В2 т. СПб. 1999. Т.2. С. 268.

предотвращению этих угроз и умение соотносить одни с 
другими <…> Говоря в общем, ситуация требует от человека готовности к ней и умения контролировать ее <…> На 
этом пути человек неизбежно встречается с ритуалом».7

Ритуал воссоздавал тот порубежный момент, когда 
из хаоса возникал космос, и как бы заново возрождал то, 
что возникло в акте творения. Он позволял человеку стать 
сопричастным сакральной энергии Творца, давал возможность защитить мир и дух свой от распада и гибели.
Цикличность ритуала, его регулярная повторяемость 
соответствовала годовому космическому круговращению, и подчеркивала, и усиливала его. В результате происходило четкое упорядочивание времени и пространства 
человеческой жизни — она включалась в единый вселенский ритм, звучала в унисон с космосом. Ритуал определял 
место и деятельность человека внутри вселенской композиционной схемы, обеспечивал преемственность бытия, 
связывая пра-время и пра-пространство с сегодняшним днем. Он, по словам В. Топорова, давал переживание 
«целостности бытия и целостности знания о нем, понимаемое как благо и отсылающее к идее божественного как 
носителя этого блага».8 Более того, ритуал в определенном 
смысле делает человека равным Богу, поскольку он есть 
«… воспроизведение творческой деятельности мирового 
закона, <…> которое имело место “в первый раз” в акте творения, “в начале”»9. Именно потому сложно разработанная 
и строго соблюдаемая ритуальная обрядовость составляет 
краеугольный камень деятельности всех священнослужителей: от языческих жрецов и шаманов до христианских 
священников. Исполнение ритуальных действий, с одной 
стороны, индексирует «посвященность», приближенность 

7 
Топоров В. Предисловие // Евзлин М. Космогония и ритуал. М. 1993. С. 14-16.

8 
Топоров В. О ритуале. Введение в проблематику // Архаический ритуал в 

фольклорных и раннелитературных «памятниках». М. 1988. С. 17.

9 
Там же. С. 26.

O.К. КЛЕЙМЕНОВА

11

КОМПОЗИЦИОННЫЕ АРХЕТИПЫ В ИСКУССТВЕ

к Богу; с другой же стороны, — рождает некое устойчивое ощущение защищенности, гарантии божественного 
покровительства. 
Знаковые системы, разработанные в ритуалах, «внутриритуальная» деятельность в целом обусловили зарождение 
искусства. По справедливому утверждению М. Евзлина: 
«Освобождая людей от смятения, подавленности, ужаса, 
возникающих в момент острейших кризисов, не поддающихся рациональному разрешению, смягчая ситуацию, 
ритуал позволяет вернуться к своим первоистокам, погрузиться в свою «первобесконечность», в собственную глубину и, сократясь в самом себе <…>, освободить пространство для творчества. И когда творческие силы развязаны, 
ритуал начинает характеризоваться положительно-конструктивной деятельностью. Именно в ритуале создаются 
предпосылки к выходу творчества в новые широкие пространства особой интенсивности»10. 

10 
Евзлин М. Космогония и ритуал. — М., 1993. С. 18.

Все искусства — древние составляющие ритуала. Когда 
возникла необходимость зримого центра ритуального 
действа — появилось культовое здание, отдельные составляющие которого — архитектура, живопись, скульптура. 
Музыка, поэзия, танец также объединялись, принимая 
участие в свершении таинства. Изначально функция 
искусства была подобна функции ритуала — поддержание 
энергии жизни мира. Возможные нарушения гармонии 
мира должны были сглаживаться тем, что заложено в произведениях искусства. 
Идеей божественного как носителя высшего блага 
был обусловлен основной структурообразующий элемент духовной жизни — религия. Собственно, так было 
всегда, при всех общественных формациях и во всех конфессиях (естественно, с поправкой на своеобразие культурно-национальных религиозных традиций), включая 
последовательно атеистические социальные формации. В 
них религия замещалась идеологией; место Бога занимал 

O.К. КЛЕЙМЕНОВА

13

КОМПОЗИЦИОННЫЕ АРХЕТИПЫ В ИСКУССТВЕ

высший руководитель государства; служителей культа — 
руководители рангом пониже; храмы — иными сооружениями, наделявшимися сакральными функциями. 
Так, например, с середины 1930-х гг. и примерно до 
середины 1960-х в Советском Союзе сакральные функции 
храма, вместо снесенных и разоренных церквей, были 
отчасти перенесены на московский метрополитен, — как 
официальной идеологией, так и массовым сознанием. 
Об этом, в частности, свидетельствует «храмовый» декор 
станций, построенных в эти годы: мраморные колоннады; 
купольные своды; роскошные люстры; скульптуры станции «Площадь Революции»; витражи «Новослободской»; 
панно «Киевской», напоминающие фрески; барельефы и 
ротонда наземного вестибюля «Краснопресненской», и 
прочее, и прочее. Более того, по воспоминаниям архитекторов метрополитена, на создание проектов многих станций их вдохновляли культовые здания разных конфессий. 

Так, в разработку станции «Кропоткинская» легли композиционные принципы египетской архитектуры; идея 
оформления подземного свода «Новокузнецкой» заимствована из римской гробницы Валериев; пропорции 
«Добрынинской» рассчитывались на основе архитектуры Владимирской церкви Покрова на Нерли; и т.д. 11 
Композиционное построение здесь (как и в других видах 
советского искусства) формировалось по тем же законам 
архетипов, выполняя все ту же главную сакральную функцию: поддержание жизненной энергии конкретного мира 
— Советского Союза. 
Всеобщие космологические принципы композиции — 
основанные на объективных числовых и геометрических 
законах — в каждой эпохе корректировались отличиями, 
связанными с конкретным мировоззрением. И самое интересное, что при всех этих отличиях на композиционном 

11 
Подробнее см.: Архитектура Московского метро. М. 1988.

O.К. КЛЕЙМЕНОВА

15

КОМПОЗИЦИОННЫЕ АРХЕТИПЫ В ИСКУССТВЕ

уровне в произведениях самых разных видов искусств 
обнаруживаются глубинные сходства и тождества. Это 
справедливо для всех родов искусства — от древнейших до 
современных, «технических» — фотография, кинематограф, компьютерный дизайн и пр. 

АРХЕТИПИЧЕСКИЕ 
КОМПОЗИЦИОННЫЕ 
ПОСТРОЕНИЯ 
И МЕТАЯЗЫК ЧИСЕЛ

O.К. КЛЕЙМЕНОВА

17

КОМПОЗИЦИОННЫЕ АРХЕТИПЫ В ИСКУССТВЕ
П

о Евангелию от Иоанна, в основе преобразования высшей сакральной и энергетически насыщенной точки «начала начал», сотворения мира 
«…было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог <…> 
Все через Него начало быть, <…> ибо в Нем была жизнь». 
Звук — первая форма материи, которую творит Абсолют. 
И первый аспект бытия, присущий Слову, есть ритм. Ритм, 
т.е. числовая структура, которая становится неотъемлемой составляющей любого построения во времени и пространстве нашей Вселенной. Язык чисел — это язык сверхзначимости и сверхинформативности. Числовой закон 
положен в основу описания мира у многих народов древности, и математика — один из столпов, на котором стоит 
современная цивилизация. 
Число — одна из первых (наряду со словом) семиотических структур культуры, возникшая с необходимостью 
систематизировать и классифицировать явления мира. 
«Число родственно слову в том смысле, что подобно последнему — в роли понятия «охватывая», «обозначая» — оно 
разграничивает мировпечатления <…> числа и слова суть 
получившие образ и при помощи формы подчиненное 
мирочувствование. При их помощи дух («собственное») 
достигает власти. При их помощи он приводит в порядок 
и разделяет на части мир»12, — так определяет значение 
чисел в познании мира Шпенглер.
По предположению М. Евзлина, «первое явление числа 
и формы происходит, по всей видимости, в ритуале»13. Ведь 
ритуальное действо не может быть единичным — тогда 
оно оборачивается частным случаем, даже случайностью. 
Структуру ритуала образует его ритмическое, числовое повторение, придавая сакральный смысл происходящему — 
как формально, так и содержательно. «Вначале ритуал никак 
не вовлекает в себя. Вовлечение “естественного существа” в 

12 
Шпенглер О. Закат Европы. Мн. 1998. С. 93.

13 
Евзлин М. Космогония и ритуал. М. 1993. С. 115.

O.К. КЛЕЙМЕНОВА

19

КОМПОЗИЦИОННЫЕ АРХЕТИПЫ В ИСКУССТВЕ

ритуальную реальность осуществляется через многократное и регулярное в нем участие. То, что вначале казалось бессмысленным, в какой-то момент создает внутреннее напряжение и ощущение значимости, которое здесь равнозначно 
переживанию реальности»14 (курсив автора. — О.К.). Вот 
почему ритмическое повторение образует сюжетную композицию мифов, легенд, апокрифов и сказок (три желания, 
двенадцать подвигов Геракла, и т.д. и т.п.). 
Моделирование идеальных образов при помощи числовой гармонии известно с древних времен. Основу 
порядка (фактически — композиции) мироздания составляли число, симметрия, ритм. Философы и художники 
древности постигали это путем созерцания звездного 
неба и размышления над природными явлениями. «Закон 
числа» в Древней Греции определял гармоничное движение небесных сфер, их бесконечное идеальное круговращение. Даже время мыслилось как «вечный образ, движущийся от числа к числу». Числа приобретают сакральное, 
«космизирующее» значение, становятся средством ориентации во Вселенной, а математически выверенная формула 
дает возможность противостоять бесформенному хаосу. 
В качестве лингвистического доказательства вспомним 
математический термин «корень» (квадратный, кубический). Термин имеет древнее происхождение и подразумевает понятие, взятое из природы: корень растения спрятан, но порождает и питает то, что на поверхности. Точно 
так же скрыты и корни квадратных чисел, и все они подразумеваются в них. Например, корень квадратный из 16 
равен 4 (4*4 = 16). Корень же квадратный из 15 представляет 
собой иррациональное число, которое не так легко вычислить. Извлечение квадратных корней было главным занятием древних математиков. Когда же корень квадратный 
какого-либо числа нельзя было изобразить в цифрах, его 
всегда можно было воспроизвести геометрически. Этим и 

14 
Там же. С. 116.

объясняется власть геометрии в античном мире. Недаром 
надпись над входом в Академию Платона в Афинах гласила: 
«Пусть войдет сюда сведущий в геометрии». Для древних 
греков чистая геометрия была центром всех вещей. Она 
была способом примирения мира божественного с формой видимого мира. Золотая пропорция, например, может 
быть описана на языке геометрии, но не чисел. Она может 
быть начертана, но не может быть записана, поскольку 
имеет бесконечное число десятичных знаков. Геометрия 
считалась воротами в высшие сферы человеческого сознания, и поэтому ее принципы стали включаться в культовое 
искусство и архитектуру.
О 
числовой 
структуре 
мироздания 
писал 
и 
П.Флоренский: «Где обнаруживается прерывность, там 
мы ищем целого; а где есть целое — там действует форма 
и, следовательно, есть индивидуальная отграниченность 
действительности от окружающей среды. Иначе говоря, 
там, где действительность имеет дискретный характер, 
есть некоторая монада, т.е. в себе замкнутая <…> неделимая 
единица, значит, там возможен и счет <…> И наоборот: без 
формы нет прерывности. Нет, следовательно, образов обособления, значит, нет расчлененности, а потому невозможен и счет <…> Эта индивидуальная расчлененность мира, 
его счетность занимает все больше места в рождающемся 
ныне миропонимании <…> Совершенно незаметно для 
себя наука возвращается к пифагорейскому представлению о выразимости всего целого числом и, следовательно, 
— о существенной характерности для всего — свойственного ему числа. «Все есть число» — от этого древнего изречения недалеко современное миропонимание, и пророчески звучат стихи Якоби:
То, что ты в Космосе видишь, есть только божественный 
отблеск,
А над Богами царит сущее вечно Число».15

15 
Флоренский П. Пифагоровы числа. // Труды по знаковым системам. Вып.