Дороги старого профессора
Покупка
Год издания: 2015
Кол-во страниц: 355
Дополнительно
Доступ онлайн
300 ₽
В корзину
Книга повествует о судьбе автора сквозь призму дела, которому он
посвятил жизнь, – взрывателям ракетного боеприпаса. События разви-
ваются на фоне сложной истории нашей страны.
Тематика:
ББК:
УДК:
ОКСО:
ГРНТИ:
Скопировать запись
Фрагмент текстового слоя документа размещен для индексирующих роботов
ФГУП «Российский федеральный ядерный центр – Всероссийский научно-исследовательский институт экспериментальной физики» Д. Г. Приемский ДОРОГИ СТАРОГО ПРОФЕССОРА Саров 2015 16+
УДК 623.454.8(092) ББК 31.4 П 75 Приемский Д. Г. П75 Дороги старого профессора – Саров: ФГУП «РФЯЦ-ВНИИЭФ», 2015. – 355 с. ISBN 978-5-9515-0297-1 Книга повествует о судьбе автора сквозь призму дела, которому он посвятил жизнь, – взрывателям ракетного боеприпаса. События развиваются на фоне сложной истории нашей страны. УДК 623.454.8(092) ББК 31.4 ISBN 978-5-9515-0297-1 ©ФГУП «РФЯЦ-ВНИИЭФ», 2015
ОТ АВТОРА Эта книга – продолжение и развитие моих предыдущих книг [1, 2] – является, в известном смысле, их обобщением. Поводом для обобщений послужила военная опасность, вновь охватывающая весь мир уже в XXI веке. В этих условиях роль оружия и, как следствие, боеприпасов, естественно возрастает. Я волею судеб один из уже немногих живых свидетелей развития гонки вооружений, стартовавшей по окончании Великой Отечественной войны. С 1952 года я служил в офицерском звании в представительстве центрального аппарата Министерства обороны при одном из профильных НИИ ракетной промышленности, а затем – в ядерном центре, родине атомных бомб и ракетных боевых частей с ядерным зарядом. Всем нам хорошо известно, что существуют снаряды, бомбы и ракеты. Мы бесчисленное количество раз в фильмах и телевизионных репортажах смотрели на то, как их сбрасывают с самолетов, запускают со стартовых установок, выстреливают ими из пушек. Понятно, что каждый из этих образцов боеприпасов предназначен для подрыва и разрушения как можно большего числа рукотворных сооружений и вывода из строя как можно большего числа людей. И когда мы этот процесс пуска или выстрела видим, у нас не возникает мысли о том, что, дойдя до своей цели в городе, в поле или на море, эти боеприпасы могут не взорваться. Нам вообще не приходит в голову, что в этом есть какая-то проблема. Между тем после очередного военного столкновения в одной из горячих точек мира нам говорят, что прежде, чем туда можно будет возвращаться мирным жителям, нужно еще собрать неразорвавшиеся ракеты и снаряды. И здесь мы тоже киваем головой, считая, что, конечно, так и надо. Как-то раз показывали репортаж из современной Сирии об обстреле ее столицы Дамаска и его последствиях. На какой-то площади в объектив камеры попала застрявшая в уличном покрытии армейская мина. В землю она углубилась примерно наполовину под углом 30 – 40 градусов, вверх стабилизатором. Эта картина наглядно иллюстрировала случай отказа в своей работе взрывателя мины. Сейчас, когда эта книга готовится к изданию, происходят «украинские события». На экране показывают неразорвавшиеся снаряды у домов местных жителей. Эти
Дороги старого профессора 4 отказы сообщают миру, что надежный взрыватель разработать не так уж просто. Это показывает также роль взрывателя в эффективности метательного боеприпаса как такового. Эффективность мины, торчащей посреди площади, и снаряда во дворе равны нулю. В принципе, заряд взрывчатого вещества в них мог бы сам сдетонировать от удара о почву, но, по физической сущности этого явления, взрыв от него был бы неорганизованный и слабый. Скорей всего, серьезного вреда он бы не нанес. Размышления, связанные с этими отказами взрывателей, вызвали мое воспоминание о том, что разработчики ракет, в особенности ракет дальнего действия, всегда считали взрыватель чем-то второстепенным. Я неоднократно был тому свидетелем. Авторитетные в техническом мире специалисты никак не могли воспринять, что разработанная ими великолепная ракета, предназначенная доставить заряд массой (весом) в тонны на расстояние многих тысяч километров, в таком виде для боевого использования не годна. Потому что сконструирована так, что для нее никак не сделать взрыватель, обеспечивающий полноценный взрыв ее заряда во всех возможных случаях применения ракеты. В ней нужно кое-что переделать или ограничивать ее применение. Но подобные мнения существуют, разговоры ведутся уже давно, лет 40 – 50 и, казалось, должны были бы стать глубоким анахронизмом. Но как я только что говорил, на экране демонстрировался отказ современного, наверняка серийного взрывателя для оружия метательного назначения, а разговоры о поисках невзорвавшихся боеприпасов по сей день продолжаются. Это показывает, что круг задач, связанных с ударным подрывом боеприпаса, по-прежнему существует. Не важна странапроизводитель этого взрывателя. Проблемы, связанные с ним, имеют общий характер. Мы все знаем, что в России объявлено о необходимости модернизации вооружения, на это отпущены огромные деньги. Понятие вооружения, как известно, включает снаряды и ракеты, а значит, и их ударные взрыватели. О них мало кто знает, но не стоит допускать, чтобы о них потом схватились. Такое бывало не один раз. Со взрывателями у меня связана вся жизнь. Некоторые ее подробности, надеюсь, будут интересны читателю сами по себе. Живых свидетелей того времени остается все меньше, а легенды о нем уже слагаются. В своих воспоминаниях [1] я выступаю как его свидетель, а здесь постараюсь передать его влияние на меня, начиная с детства, отрочества и юности. Может быть, события, происходящие на бытовом уровне
От автора 5 в нашей стране с тридцатых годов прошлого столетия, в изложении их живого свидетеля тоже будут интересны. Часть этой книги, касающаяся техники, является развитием книги [2], вышедшей в 2003 году. Она затрагивает вопросы истории создания первых взрывателей для ракет дальнего действия. Рисунки и схемы в ней подобраны одним из авторов канд. техн. наук М. З. Гирфановым с использованием подлинных материалов деятельности НИИ-137 1940 – 1950-х годов [3 – 8]. Материалы разрешены для открытого опубликования. Они выдаются Центральным государственным архивом Санкт-Петербурга. Ряд рисунков элементов взрывателей и их электрические схемы для этого класса ракет, помещенные в книге [2], с согласия их автора использованы и здесь. Другая часть рисунков взята из учебника генерала Третьякова по взрывателям артиллерийских снарядов, изданного в 1947 году [5]. В настоящей книге приведены также некоторые сведения, касающиеся истории ядерных боевых частей ракет дальнего действия, разработанных в СССР в 1950 – 1960-х годах. По международным соглашениям, сведения, касающиеся ядерных боеприпасов, распространению не подлежат. Но то, что изложено в тексте здесь, касается не конструкции или технологии ядерного боеприпаса, а больше истории его разработок.
СЕМЬЯ Немного о моих предках Говорят, раньше в России, прежде чем с кем-нибудь иметь дело, всегда спрашивали, какого он рода, племени, понимая, что созрев, яблоко от яблони недалеко падает. Я родился через несколько лет, как закончилась гражданская война и была объявлена новая экономическая политика, похожая на реставрацию прежних порядков. То, что происходило с Россией в начале XX века, сейчас трактуется историками по-разному и называется Революцией 1917 года, переворотом, а еще русской трагедией. Сейчас трудно представить себе обстановку в России того времени, не имеющую прецедента в мировой истории. Экспроприация собственности сопровождалась убийством царской семьи, красным террором, эмиграцией из страны наиболее образованной части населения и «чистками», обусловленными «подавлением правящих классов». Cреди населения РСФСР (Российской Советской Федеративной Социалистической Республики), в частности в Ленинграде, образовалось большое смешение разных сословий и слоев. Еще оставались люди состоятельные, игравшие большую роль в обществе. Они потеряли все и тщательно скрывали свое прошлое. Если о нем узнавали власти, то переводили их, согласно Конституции РСФСР, в категорию так называемых «лишенцев», не имевших избирательных прав и постоянно находившихся под угрозой ареста. С другой стороны, рабочие и малоземельные крестьяне, а также просто малообразованные люди, находившиеся на стороне большевиков и занявшие руководящие посты, чувствовали себя хозяевами новой жизни. Это противоречие отразилось на судьбах моих родителей, оба они работали на Сестрорецком оружейном заводе и учились на курсах мастеров. Мой отец был сыном горного инженера, окончившего Горный институт в Санкт-Петербурге в 1890 году. С 1892 года по 1907 год его отец (мой дед) Николай Николаевич Приемский работал на Сормовских заводах (Нижний Новгород) сначала главным механиком, а с 1905 года директором этих заводов. В инженерных кругах России он был довольно известен. По сведениям, полученным из музея завода «Красное Сормово», на геологических приисках и военных кораблях работали паровые машины системы инженера Приемского. С 1910 года он состоял управляющим Златоустовского горного округа и одновременно директором оружейного завода, в 1916 году вышел по болезни в отставку в чине
Семья 7 Софья Григорьевна и Николай Николаевич Приемские, 1896 г. действительного статского советника (сопоставимо с чином генералмайора по Табели о рангах), c пенсией и мундиром. Насколько можно судить по архивным документам, некоторые открытые им месторождения полезных ископаемых были зарегистрированы как его собственность. В собственности находилась также и дача, построенная на Урале за время его службы. Его жена Софья Григорьевна была дочерью заводчика среднего уровня, в качестве основной продукции производившего спирт-сырец. Завод располагался вблизи уездного города Арзамаса в селении Ломовка. Бабушка окончила гимназию в Нижнем Новгороде, то есть, по российским порядкам, имела законченное образование. У Софьи Григорьевны и Николая Николаевича было трое детей: два сына, старший Николай и младший Григорий (мой отец), и дочь Ольга. Вполне понятно, что мой отец, родившийся в 1903 году, воспитывался среди людей, интеллектуально развитых и занимавших соответствующее положение в обществе. Однако в 1917 году это, казалось бы, устойчивое состояние внезапно изменилось. Семья Приемских, как и многие другие семьи, потеряла все свое имущество. К тому времени дочь моего деда Приемского, моя тетка Ольга, окончившая Институт Св. Екатерины в Петрограде, в Гражданскую войну умерла от тифа, Николай учился в Петроградском политехническом институте, а Григория с матерью отправили к ее отцу в Арзамас пережить тяжелое военное время. В Арзамасе Григорий учился в реальном училище (между прочим, как он рассказывал, вместе с будущим советским деятелем и детским писателем Аркадием Гайдаром, в судьбе которого он принимал впоследствии деятельное участие).
Дороги старого профессора 8 Сам же Николай Николаевич Приемский поступил на советскую государственную службу и летом 1918 года был назначен начальником изыскательной партии с базой в Перми. Вот как рассказывает о его дальнейшей судьбе Пермская газета «Субботний репортаж» от 19 августа 2008 года в статье «Прокуроры реабилитировали заступника царя»: «…Однажды в августе 1918 года он ехал теплоходом из губернского центра в город Осу. Вышел на палубу. И случайно услышал разговор латышских стрелков. Кто-то из них, бравируя, рассказывал о своем участии в расстреле царской семьи. Нет, чтобы промолчать, но Николай Николаевич вступился: "Какой грех Вы совершили! Вы расстреляли помазанника божьего!" Реакция была незамедлительной: Приемского арестовали и через три дня расстреляли». Приговор Пермского ЧК – пол-листа полуграмотного текста с тремя неразборчивымии подписями. Бабушка Соня, оставшись без средств к существованию, была вынуждена работать бухгалтером на заводе отца, основательно разграбленном и потерявшем своего владельца. Старшие дети оставались в Петрограде. Младший сын Григорий окончил реальное училище, уже переименованное в среднюю школу, в 1920 году. Тогда же он из Арзамаса вернулся в Петроград и поступил в Горный институт. Вскоре ему оттуда пришлось уйти из-за просочивших сведений о происхождении. Он уехал обратно в Арзамас, некоторое время служил в разных советских учреждениях, узнав всю изнанку Гражданской войны в Поволжье, а потом вернулся в Петроград, став костыльщиком на железной дороге и грузчиком в порту. Потом судьба занесла его в Сестрорецк, пригород СанктПетербурга (тогда еще Петрограда), на старинный оружейный завод. Он поступил на курсы мастеров, где и познакомился с моей матерью. Для всех он был рабочим, но внутренне принадлежал к другому сословию. Он тщательно скрывал, что его отец расстрелян, указывая в анкетах, что отец ушел в отставку по болезни и умер в том же 1916 году. Мне о расстреле деда он сообщил уже незадолго до своей кончины, а о дворянском происхождении так и не сказал. Это было очень характерно для «прежних» людей того времени. Этим они помогали своим детям выжить. Сведения о своих предках я получил в государственных архивах, уже оставив официальную службу и став пенсионером. Тогда, в частности, я узнал, что о нашем роде можно было осведомиться в Государственной публичной библиотеке в Ленинграде, открыв справочник «Весь Петербург» за 1917 год.
Семья 9 Николай Васильевич и Евдокия Капитоновна Леонтьевы Моя мать была дочерью Николая Васильевича (слесаря лекальщика Сестрорецкого оружейного завода) и Евдокии Капитоновны Леонтьевых. Бабушка Дуня, была очень работящей и тихой женщиной, типичной сестрорецкой обывательницей. Все жены рабочих сами были потомками сестрорецких рабочих, как правило, отличавшихся высоким уровнем интеллектуального развития, трудолюбием и приспосабливаемостью к жизни. Н. В. Леонтьев непосредственно в Революцию 1917 года, в отличие от другого деда, Н. Н. Приемского, из недвижимости не потерял ничего. Пропал лишь счет в банке, где он копил на приданое своим пяти дочерям. У него в центре города, недалеко от собора, был большой дом, а еще двухэтажная дача на собственном участке недалеко от моря. Эти участки выдавались рабочим, как позднее при советской власти распределялись пресловутые 6 соток под огород. На противоположной стороне озера Разлив у него в собственности был покос, как и у других рабочих завода. Его сын Николай Леонтьев был офицер, боевой летчик Первой мировой войны, в Гражданскую войну оставшийся в армии на стороне большевиков. В 1919 году он был сбит в бою, лечился в госпитале, а затем поступил в Военно-воздушную академию РККА им. профессора Н. Е. Жуковского, которую окончил в 1926 – 1927 году. Две сестры моей матери вышли замуж за молодых людей, членов большевистской партии, занимавших уже определенное служебное положение. Несколько позже они получили высшее образование и в дальнейшей жизни занимали вполне достойные должности. Одна сестра матери замуж не вышла, но была сторонницей новых порядков, другая сестра погибла в молодости при кораблекрушении.
Доступ онлайн
300 ₽
В корзину