Творения Иоанна Златоуста, Архиепископа Константинопольского, в русском переводе. Том 1, Книга 2

                ТВОРЕН1Я




СВЯТАГО ОТЦА НАШЕГО ,
 hMiiiiiii шжт,
Арх1епископа Нонстантинопольскаго,

В Ъ Р У С С К О МЪ ПЕРЕВОДА

                     Дб;а тй Oew “Xvtwv svexot. Afwjv.
                     ('лава Богу за все. Аминь.
Си. J. Златоуста.



гП V М Jb IIЕРВЫЙ


ВЪ ДВУХЪ КНИГАхъ.
КНИГА ВТОРАЯ.



■ •.-ПЕТЕРБУРГ'!».
Иидан><’ <'.-II ет1‘pOv рп-кий Ду хинной Академик.

1895.

            ШТНО ОТЦА НАШЕГО ЮАШ ЗЛАТОУСТАГО



    О СВЯЩЕНСТВА


СЛОВО ПЕРВОЕ.


Слова о Священства написаны св. Тоанномъ Златоустымъ по сл!;дующимъ обстоятельствам!: въ 374 году по Р. X., когда онъ жилъ вмйстй съ другомъ и сверстником! своимъ Васил1емъ вдали отъ злрсклхъ д^Бль, собравппеся въ Ан-•rioxiH епископы вознамерились поставить ихъ обоихъ епископами, о чемъ молва дошла и до нихъ; св. Хоаннъ, представляя высокую важность пресвитерскаго и епископскаго служешя и считая себя неприготовленнымъ кь надлежащему исполнешю обязанностей пастыря Христовой церкви, скрылся тайно отъ всЬхъ и даже отъ своего сожителя, который и былъ возведенъ въ санъ епископа (вероятно, Рафаны Сирйской, близь Антюхш); но вскоре зат&мъ, увидавшись съ ев. 1оанномъ, высказалъ ему свои дружеские упреки за уклонение отъ священ-наго сана, на которые и служатъ блистательнымъ отвйтомъ предлагаемыя шесть еловъ о СвященствЬ. Такимъ образомъ написание этихъ словъ должно быть отнесено къ годамъ поел!, 374-го, но не позже 386 года, въ которомъ св. Гоаннъ уже былъ рукоположенъ во пресвитера.


 №1НОГО было у меня друзей, искреннихъ и вФрныхъ. знавшихъ Токъ J-и строго соблюдавших?» законы дружок; но из* многих*
  | одинъ превосходилъ всФхъ другихъ любовно ко мнф и столько
  I успФлъ въ этомъ опередить ихъ, сколько они—людей равно-душныхъ ко мнФ. Онъ всегда былъ неразлучнымъ спутникомъ моимъ: мы учились однФмъ и тФмъ же наукамъ и имФли однихъ и тйхъ же учителей; съ одинаковою охотою и ревноспю занимались краснорЗгаемъ и одинаковыя имФли желашя, проистекавппя отъ однихъ и тФхъ же заняий. И не только въ то время, когда мы ходили къ учителямъ, но и по выходф изъ училища, когда надлежало совещаться, какой намъ лучше избрать путь жизни, л тогда мы оказались согласными въ своихъ мысляхъ.

ТВОРЕНЬЯ СВ. ЮАНЯХ ЗЛАТОУСТАГО.

       2.    Кроме этихъ и друпя причины сохраняли единодушье наше неразрывнымъ и твердыми; ибо мы не могли превозноситься одинъ предъ другимъ знаменитостью отечества; не было и того, чтобы я изобиловалъ богатствомъ, а онъ жилъ въ крайней бедности, но лйра нашего имущества столь же была равна, какъ и наши чув-ствовашя. И происхождеше было у насъ равночестное, и все содействовало нашему соглайю.
       3.       Но когда надлежало ему, блаженному, приступить къ монашеской жизни и къ истинному любомудрие, тогда у насъ нарушилось. paBHOBicie; его чаша, какъ более легкая, возвысилась, а я, еще связанный м1рскими стремлешями, унизилъ свою чашу и склонилъ ⁸²⁴ внизъ, отяготивъ ее юношескими мечтами. Хотя при этомъ дружба наша и оставалась столь же крепкою, какъ и прежде, но обще-жийе расторглось; потому что не возможно было жить вмгЬст'Ь занимающимся не однимъ и т4мъ же. Когда же и я несколько освободился отъ житейской бури, то онъ принялъ меня къ себе съ-распростертыми руками; но и тогда мы не могли соблюсти преж-няго равенства; опередивъ меня и временемъ и оказавъ великую ревность, онъ опять стоялъ выше меня и достигалъ великой высоты.
       4.    Впрочемъ, какъ человекъ добрый и дорого ценивши нашу дружбу, онъ, отказавшись отъ всехъ другихъ, разделялъ со мною вс,е время, чего и прежде желалъ, но встречалъ препятствье къ тому въ моей безпечности. Кто былъ привязанъ къ судилищу и гонялся за сценическими увеселеньями, тотъ не могъ часто проводить время съ человекомъ, который былъ привязанъ къ книгамъ и никогда не выходилъ на площадь. Но когда, после прежнихъ препятствй, онъ привлекъ меня къ одинаковой сънимъ жизни, тогда и выра-зилъ желаше, которое давно хранилъ въ себе, и уже не остав-лялъ меня ни на малейшую часть дня, не переставая убеждать, чтобы каждый изъ насъ оставилъ свой домъ и мы оба имели одно общее жилище, въ чемъ и убедилъ меня, и это даже уже было близко къ исполнение.
       5.    Но непрестанный увещашя матери воспрепятствовали мне доставить ему это удовольствье, или лучше, принять отъ него этотъ даръ. Когда мое намеренье сделалось ей известнымъ, тогда она, взявъ меня за руку и введя во внутреннее свое жилище, посадила у одра, на которомъ родила меня, и стала проливать источники слезъ и высказывать слова, горестнейппя самыхъ слезъ. Рыдая, она говорила мне такъ: „сынъ мой, я сподобилась не долго наслаждаться сожительствомъ съ добродетельнымъ отцемъ твоимъ; такъ угодно было Богу *). Смерть его, последовавшая


            Ааеуса, мать св. Ьоанна Златоустаго, овдовела падвадцатомъ году своей жизни.

о священства I.                   397

вскоре за болезнями твоего рождешя, принесла тебе сиротство, а мне преждевременное вдовство и горести вдовства, которыя мо-гутъ хорошо знать только испытавшим ихъ. Никакими словами невозможно изобразить той бури и того волнешя, которымъ подвергается девица, недавно вышедшая изъ отеческаго дома, еще неопытная въ дЬлахъ и вдругъ пораженная невыносимою скорбной принужденная принять на себя заботы, превышаюпця и возрасти и природу ея. Она, конечно, должна исправлять нерадЬше слугъ, замечать ихъ проступки, разрушать козни родственниковъ, мужественно переносить притЗюнешя собирающихъ общественный повинности и стропя требовашя ихъ при взносе податей. Если еще после смерти супругъ оставить дитя, то, хотя бы это была дочь, 625 и она причинить много заботь матери, впрочемъ не соединенныхъ съ издержками и страхомъ, а сынъ подвергаете ее безчисленнымъ опасешямъ каждый день и еще большимъ заботамъ. Я не говорю о тгЬхъ денежныхъ издержкахъ, которыя она должна употребить, если желаете дать ему хорошее воспиташе. Однако же ничто изъ всего этого не заставило меня вступить во второй бракъ. и ввести другого супруга въ домъ отца твоего; но среди смятешй и безпо-койствъ я терпела и не убежала изъ жестокой пещи вдовства; меня, во-первыхъ, подкрепляла вышняя помощь, а затймъ немалое ут'Ьшеше въ этихъ горестяхъ мне доставляло то, что я постоянно взирала на твое лице и видела въ немъ живой и вернейший образъ умершаго. Поэтому, бывъ еще младенцемъ и едва умея лепетать, когда дети особенно бываютъ пр!ятны родителямъ, ты приносилъ
' мне много отрады. Ты не можешь сказать и укорять меня и за то. что я, мужественно перенося вдовство, растратила на нужды вдовства твое отцовское имущество, какъ потерпели, я знаю, мнопе несчастные сироты. Я сохранила въ целости все это имущество и вместе не жалела издержекъ, требовавшихся для наилучшаго твоего воспиташя, употребляя на это собственный деньги, съ которыми я вышла изъ отеческаго дома. Не подумай, что я говорю теперь это въ укоризну тебе; но за все это я прошу у тебя одной милости: не подвергай меня второму вдовству и скорби, уже успокоившейся не воспламеняй снова; подожди моей кончины. Можете быть, спустя немного времени, я умру. Молодые надеются достигнуть глубокой старости, а мы состарившиеся ничего дру того не ожидаемъ, кроме смерти. Когда предашь меня земле и присоединишь къ костямъ отца твоего, тогда предпринимай да-летая путешествхя и переплывай моря, катая хочешь; тогда никто не будетъ препятствовать; а пока я еще дышу, потерпи сожительство со мною; не прогневляй Бога тщетно и напрасно, подвергая такимъ бедствгямъ меня, не сделавшую тебе никакого зла.. Если

ТВОРЕНЫ CB. IOAHHA ЗЛАТ0УСТАГ0.

 ты можешь обвинять меня въ томъ, что я вовлекаю тебя въ жи-тейсшя заботы и заставляю пещись о твоихъ делахъ, то беги отъ меня какъ отъ недоброжелателей и враговъ, не стыдясь ни законовъ природы, ни воспиташя, ни привычки, и ничего другого; если же я делаю все, чтобы доставить тебе полное спокой-CTBie въ течете жизни, то, если не что другое, по крайней мере, эти узы пусть удержать тебя при мне. Хотя ты и говоришь, что' у тебя много друзей, но никто изъ нихъ не доставить тебе такого спокойств!я; потому что н^тъ никого, кто бы заботился о твоемь благополучш столько, сколько—я“.
       6.    Это и еще больше этого говорила мне мать, а я передалъ благородному другу; но онъ не только не убедился этими словами, а еще съ болыпимъ уси.йемъ убЬждалъ меня исполнить прежнее намЗзреше. Когда мы были въ такомъ состояши, и часто онъ упрашивалъ, а я не соглашался, вдругъ возникшая молва возмутила обоихъ насъ; пронесся слухъ, будто намереваются возвести насъ въ санъ епископства. Какъ скоро я услышалъ эту весть, страхъ и недоумете объяли меня: страхъ того, чтобы не взяли меня противу моей воли;
626 недоумете потому, что, часто размышляя, откуда у людей явилось подобное предположеше обо мне, и углубляясь въ себя самого, я не находилъ въ себе ничего достойнаго такой чести. А благородный (другъ мой), пришедши ко мне и наедине сообщивъ эту весть мне, какъ бы не слышавшему ея, просилъ меня и въ на-стоящемъ случае, какъ и прежде, действовать и мыслить одинаково, уверяя, что онъ съ своей стороны готовь следовать за мною, какой бы я ни избралъ путь, убежать ли, или быть избраннымъ. Тогда я, увидевъ готовность его и думая, что я нанесу вредъ всему обществу церковному, если, по своей немощи, лишу стадо Христово юноши столь прекраснаго и способнаго къ предстоятельству надъ народомъ, не открылъ ему своего мнешя объ этомъ, хотя прежде никогда не скрывалъ отъ него ни одной моей мысли; но сказавъ, что совещате объ этомъ должно отложить до другого времени, такъ какъ теперь нетъ необходимости спешить, скоро' убедилъ его не заботиться объ этомъ и твердо надеяться на меня, какъ единодушнаго съ нимъ, если действительно случится съ нами что нибудь такое. По прошествии некотораго времени, когда прибыль тотъ, кто имелъ рукоположить насъ, а я между темь скрылся, другъ мой, не знавпйй ничего этого, отводится подъ некоторымъ другимъ предлогомъ и принимаетъ это иго, надеясь по моимъ ему обещашямъ, что и я непременно последую за нимъ. или лучше, думая, -что онъ следуетъ за мною. Некоторые изъ при-сутствовавшихъ тамъ, видя его сетующимъ на то, что взяли его, усилили недоумете, взывая: „несправедливо будетъ, когда тотъ.

                         о сбященствь i.                   399

   кого веб считали человбкомъ болбе смблымъ,—разум'Ья меня,—съ-великимъ смирешемъ покорился суду отцевъ, этотъ болбе благо--разумный и скромный станете противиться и тщеславиться, упорствовать, отказываться и противоречить Онъ послушался этихъ-словъ; когда же услышало», что я уббжалъ, то пришелъ ко мнб съ великою скорб!ю, сблъ возлб меня и хотблъ что-то сказать, но отъ душевнаго волнеюя не могши выразить словами испытываемой скорби, какъ только порывался говорить, останавливался; потому что печаль прерывала его рбчь прежде, чбмъ она вырывалась изъ устъ. Видя его въ слезахъ и въ сильномъ смущевйи, и зная тому причину, я выражалъ смбхомъ свое великое удовольств!е и, взявъ его руку, епбшилъ облобызать его, и славилъ Бога, что моя хитрость достигла конца благого и такого, какого я всегда желалъ. Онъ же, видя мое удовольствие и восхищеше и узнавъ, что еще прежде съ моей стороны была употреблена съ нимъ эта хитрость, еще болбе смущался и горевалъ.
      7.    Когда волнеше души его немного утихло, онъ сказалъ: если уже ты презрблъ меня, и не обращаешь на меня никакого вни-машя,—не знаю, впрочемъ, за что,—по крайней мбрб тебб надлежало бы позаботиться о твоей чести; а теперь ты открылъ вебмъ уста; веб говорятъ, что ты изъ тщеслав!я отказался отъ этого служешя, и нбтъ никого, кто бы защитилъ тебя отъ такого обви-нешя. А. мнб нельзя даже выдти на площадь: столь мнопе подходите ко мнб и укоряютъ каждый день. Знакомые, увидбвъ меня гдб нибудь въ городб, отводятъ въ сторону и большею частно осыпаютъ меня укоризнами. „Ты, говорятъ они, зная его мысли.— 627 ибо онъ не таилъ отъ тебя ничего, что до него касалось,—не дол-женъ бы скрывать ихъ, а сообщилъ бы намъ, и конечно мы приняли бы мбры къ его уловлешю“. Но я краенбю и стыжусь сказать имъ, что мнб не извбетно было твое давнее намб-реше, чтобы не подумали, что дружба наша была лицембрною. Если это такъ,—какъ и на самомъ дблб такъ, отъ чего и ты не отречешься послб настоящаго твоего поступка со мною,—то отъ постороннихъ людей, сколько-нибудь знающихъ насъ, нужно скрыть наше недоброе отношеше. Сказать имъ правду, какъ было дбло между нами, я не рбшаюсь; поэтому принужденъ молчать, потуплять глаза свои въ землю, уклоняться и изббгать встрбчныхъ. Если даже я изббгну перваго нарекашя (въ-неискренности дружбы), то непрембнно будутъ укорять меня за ложь. Они никогда не согласятся повбрить мнб въ томъ, чтобы ты и Василш сравнилъ съ другими, которымъ не слбдуетъ знать твои тайны. Впрочемъ я и не забочусь много объ этомъ: такъ тебб было угодно; но какъ перенесемъ позоръ другихъ обвинешй? Одни приписываютъ тебб

ТВОРЕНЬЯ СВ. ЮДИНА ЗЛАТ0УСТАГ0.

   гордость, друпе—честолюбье; а те изъ обвинителей, которые еще безжалостнее, осуждаюти насъ за то и другое вместе и прибав-ляютъ, что мы оскорбили самихп избирателей, о которыхъ го-ворятъ: „справедливо они потерпели это, хотя бы и большему подверглись безчесйю отъ насъ, за то, что оставивъ столь многихъ и столь почтенныхъ мужей, избрали юношей, которые, такъ сказать, вчера еще были погружены въ житейсшя заботы и на короткое время приняли степенный видъ, надели серое платье и притворились смиренными, и вдругъ возвели ихъ въ такое достоинство, о которомъ они и во снё не мечтали. Те, которые отъ са-маго перваго возраста до глубокой старости продолжаютъ свое подвижничество, остаются въ числе подчиненныхъ; а ими управ-ляютъ ихъ дети, даже не слыхавппе о техъ законахъ, которыми должно руководствоваться въ управлений. Съ такими и еще большими укоризнами они постоянно пристаютъ ко мне. а я не знаю, чемъ мне защищаться противъ этого; прошу тебя, скажи мне. Думаю, что ты не просто и не безъ причины обратился въ бегство и открыто объявилъ вражду столь великимъ мужамъ, но конечно решился на это съ какою нибудь обдуманною и определенною щЕию; изъ этого я заключаю, что у тебя готова речь и для оправдашя. Скажи же, какую справедливую причину мы можемъ представить нашими обвинителями. А что ты несправедливо поступили со мною, за это я не виню тебя, ни за твой обмани, ни за твою измену, ни за то расположеше, которыми ты пользовался отн меня во все прежнее время. Я душу свою, такъ сказать, принесъ и отдали въ твои руки, а ты такъ хитро поступили со мною, каки будто тебе надлежало остерегаться какихи нибудь неприятелей. Если ты признавали полезными это намеренье (избранья вн епископа), то тебе не следовало лишать себя пользы отъ него; а если вредными, то следовало предохранить отъ вреда и меня, котораго, по твоими словами, ты всегда предпочитали всеми. А ты сделали все, чтобы я попался, и не опустили никакого коварства и лшдемер!я про-S28 тивъ того, кто привыки говорить и поступать съ тобою просто и
   бези коварства. Впрочемъ я, какъ уже сказали, нисколько не виню тебя за это, и не укоряю за одиночество, вн которомъ ты меня оставили, прервавъ тё совещашя, отъ которыхъ^мы часто получали и удо-вольств1е и немаловажную пользу; но все это я оставляю и переношу молчаливо и кротко, не потому впрочемъ, чтобы поступокъ твой со мной были кротокъ, но потому, что съ того самаго дня, когда вступили въ дружбу съ тобою, я поставили себе правиломъ—никогда не доводить тебя до необходимости оправдываться въ томъ, чемъ ты захотели бы огорчить меня. Что ты нанеси мне не малый вредъ, это знаешь и сами ты, если помнишь, что всегда говорили

                        О СВЯЩЕНСТВА I.                401

  посторонше о насъ и мы сами о себе, именно, что весьма полезно для насъ быть единодушными и ограждать себя взаимною любовно. Проч1е все даже говорили, что наше единодушие принесетъ не малую пользу и многими другими, хотя я съ своей стороны никогда не ду-малъ, чтобы могъ доставить пользу другимъ, но говорилъ, что отъ-этого по крайней м'Ьр'Ь мы получимъ ту немалую пользу, что бу-демъ неприступными для желающихъ нападать на насъ. Объ этомъ я никогда не переставали напоминать тебе. Теперь трудное время; зложелателей много; искренняя любовь исчезла; место ея заступила пагубная ненависть; мы ходимъ посреди сп>тей,и шествуемъ по забралам* града (Сирах, хх, 18); людей, готовыхъ радоваться постигающимъ насъ несчасйямъ, много; они отовсюду окружаютъ насъ; а соболйзнующихъ—н'Ьтъ никого, или очень мало. Смотри, чтобы намъ, разлучившись, когда нибудь не навлечь на себя ве-ликаго осм'Ьяшя и еще большаго вреда. Братъ отъ брата помогаем* яко градъ тверд*, и якоже основание царство (Притч, хтш, 19). Не разрывай же этого единешя, не разрушай этого оплота. Непрестанно я говорилъ тебе это и больше того, ничего не подозревая и считая тебя совершенно здравымъ въ отношеши ко мне. и только отъ избытка чувствъ желая предложить врачеваше здравствующему; но я не зналъ, какъ оказывается, что давалъ лекарство больному; и такимъ образомъ я несчастный ничего не достигъ, и не произошло для меня никакой пользы отъ такой заботливости. Ты вдругъ отвергъ все это и не подумалъ, что пустили меня, какъ ненагруженный корабль, въ безпредельное море, и не представилъ себе гЬхъ свирйпыхъ волнъ, съ которыми должно мне бороться. Если случится, что откуда нибудь нападетъ на меня клевета или осм’йяше или другая какая обида и непр1язнь (а это нередко должно случаться), то къ кому я тогда прибегну? Кому сообщу свое уныше? Кто захочетъ помочь мне, отразить оскорбителей и заставить ихъ не оскорблять бол'Ье, а меня утешить и подкрепить переносить непристойности другихъ? Нетъ никого, такъ какъ ты сталь далеко отъ этой жестокой] борьбы и не можешь даже услышать моего голоса. Знаешь ли ты, сколь великое сделали ты зло? Признаешь ли, по крайней мере после пора-жешя, какой смертельный ударъ ты нанесъ мне? Но оставимъ это; сделаннаго уже невозможно исправить, и изъ безвыходнаго по-ложешя—найти выходи. Но что мы скажемъ постороннимъ? Чемъ будемъ защищаться противъ ихъ обвипенй?
   8.    Златоустъ. Будь спокоенъ,—отвечали я,—не только въ этомъ 629 я готовь дать отчетъ, но и въ томъ, въ чемъ ты прощаешь меня, постараюсь оправдаться, сколько могу. И если угодно, съ этого прежде всего начну свою защиту. Я быль бы весьма безразсуденъ

ТВ0РЕН1Я СВ. ЮДИНА ЗЛАТОУСТАГО.

и не благодаренъ, если бы, заботясь о мн^ши людей посторон-нихъ и принимая все меры къ прекращению ихъ укоризнъ намъ, не могъ уверить въ невинности моей того, кто для меня любезнее вс£хъ. и кто столько щадитъ меня, что не желаетъ обвинять даже за то, въ чемъ, ио его еловамъ, я виновенъ предъ нимъ, и не заботясь о себе, еще продолжаетъ пещись о мне,— если бы пока-залъ более невнимашя въ отношеши къ такому человеку, нежели сколько онъ показалъ заботливости о мне. Итакъ, ч’Ьмъ я оскорбили тебя? Отсюда я намйренъ пуститься въ море защиты. Темь ли, что употребилъ хитрость предъ тобою и скрылъ мое на-утЬреше? Но это служило къ пользе и твоей, когда ты обманулся,, и тйхъ, которыми посредствомъ укрывательства я выдали тебя. Если укрывательство во всЬхъ отношешяхъ есть зло и никогда нельзя употреблять его даже на пользу, то я готовь принять на-казаше, какое тебе угодно, или лучше, такъ какъ ты никогда не согласишься наказать меня, я самъ себя накажу такъ, какъ на-казываютъ судш преступниковъ, обличенныхъ обвинителями, Если же оно не всегда бываетъ вредно, но делается худымъ или хоро-шимъ по намйрешю действующихъ, то оставь обвинять за то, что ты обманулся, а докажи, что эта хитрость употреблена была на зло; а пока это не будетъ доказано, не только не должно укорять и обвинять, но справедливо было бы, еслп бы желаюшде быть признательными даже хвалили употребившаго хитрость. Хитрость благовременная и сделанная съ добрыми нам'Ьрешемъ приносить такую пользу, что мнопе часто подвергались наказанию за то, что не воспользовались ею. Припомни, если хочешь, отличн^йшихь изъ военачальниковъ, начиная съ глубокой древности, и ты увидишь, что ихъ трофеи большею частно были следств!емъ хитрости, и такге более прославляются, ч4мъ те, которые побеждали открытою силою. Поайдше одерживаютъ верхъ съ великою тратою де-негъ и людей, такъ что никакой выгоды не остается имъ отъ победы, но победители бедствуютъ нисколько не меньше побежден-ныхъ и отъ истребления войска и отъ истощешя казнохранилища; притомъ они не могутъ наслаждаться вполне и славою победы, ибо не малая часть ея принадлежитъ иногда и побежденным^ которые побеждаются только телами, преодолевая душами, и если бы возможно было имъ не падать отъ ударовъ и постигшая смерть не сразила ихъ, они никогда не потеряли бы мужества. А победивши хитростно подвергаетъ непр!ятелей не только бедствию, но и посмеяшю. Тамъ оба (и победители и побежденные) равно полу-чаютъ похвалы за мужество; а здесь—относительно благоразум!я не такъ, но трофей всецело принадлежитъ победителямъ и, что не менее важно, они приносить въ городъ радость о победе безукоризнен

                         О СВЯЩЕНСТВЬ I.                  403'

ную. Изобшйе денегъ и множество людей не то, что благоразумие души; т'Ь истрачиваются, когда кто непрестанно пользуется ими на войне, и пользовавппеся лишаются ихъ; а благоразумие, чемъ более кто употребляетъ его въ дело, гЬмъ более обыкновенно бзс> увеличивается. И не на войне только, но и въ мирное время можно находить великую и необходимую пользу отъ хитрости, и не только въ делахъ общественныхъ, но и въ домашннхъ, у мужа въ отношены къ жене и у жены къ мужу, у отца къ сыну и у друга къ другу и даже у детей къ отцу. Такъ дочь Саула не могла бы иначе исхитить мужа своего изъ рукъ Саула, если бы не употребила хитрости въ отношены къ отцу, и братъ ея (Гонаоанъ),. желая спасеннаго его спасти отъ новой опасности, воспользовался тамъ же самымъ средствомъ. какимъ и жена (Давидова) (1 Цар.. ГЛ. XIX и хх).
      Василю сказалъ: все это не относится ко мне; я не врагъ к непр!ятель и не изъ числа желающихъ причинить обиду, но совершенно напротивъ; поверяя всегда твоему усмотрению все мои мысли, я поступалъ такъ, какъ ты приказывалъ.
      9.    Златоустъ. Но, почтеннейший и добрейппй, для того я'и сказалъ предварительно, что не только на войне и противъ враговъ. но и во время мира п въ отношены въ любезнейшимъ полезно употреблять хитрость. Что действительно это бываетъ полезно не только употребляющимъ хитрость, но и темъ, въ отношены къ которымъ она употребляется, для этого подойди къ кому-нибудь изъ врачей и спроси, какъ они излечиваютъ больныхъ, и ты услышишь отъ нихъ, что они не всегда довольствуются однимъ ис-кусствомъ своимъ, но иногда употребляютъ и хитрость и при ея помощи возстановляютъ здоровье больныхъ. Когда упрямство больныхъ и жестокость самой болезни делаютъ недействительными советы врачей; тогда, по необходимости, врачи прибегаютъ къ хитрости, чтобы, какъ на сцене, можно было скрыть истину. Если хочешь, я разскажу тебе одну хитрость изъ многихъ, которыяг какъ я слышалъ, устрояютъ врачи. Къ одному человеку пристала вдругъ сильная горячка и жаръ увеличивался; все средства, который могли бы утушить огонь, больной отвергалъ, а желалъ и усильно настаивалъ, умоляя всехъ приходящихъ къ нему, принести ему много вина и дать ему утолить мучительную жажду. Но кто согласился бы доставить ему это удовольств!е, тотъ не только усилилъ бы горячку, но и привелъ бы несчастнаго въ умопомешательство. Тогда, когда искусство было безсильно и не имело более средствъ, но совершенно было отвергнуто, употребленная хитрость показала такую силу, какъ тотчасъ услышишь отъ меня. Врачъ беретъ глиняной сосудъ, лишь только вы-