Внешняя политика России на Ближнем Востоке в конце 30-х - начале 40-х годов XIX в

у ' 
В. А. ГЕОРГИЕВ 
В Н Е Ш Н Я Я 

П О Л И Т И К А 
Р О С С И И 
НА 
Б Л И Ж Н Е М 
В О С Т О К Е 
в конце 30 — 
начале 40-х 
годов XIX в. 

ИЗДАТЕЛЬСТВО 
московского 
УНИВЕРСИТЕТА 
19 75 

Печатается по постановлению 
Редакционно-издательского совета 
Московского университета 

Р е ц е н з е н т ы : 
докт. ист. наук Н. С. Киняпина, 
канд. ист. наук 
И. И. Астафьев 

10604-033 

Г077(02)-75 7 0- 7 4 

(J5) Издательство Московского 
университета, 1975 г. 

Введение 

1 

Во второй четверти XIX в. восточный вопрос во внешней политике России играл важную и самостоятельную роль. Возникновение понятия «восточный вопрос» относится к концу 
XVIII в., хотя сам этот термин был введен в дипломатическую практику только в 30-е годы XIX столетия. Его появление было вызвано двумя факторами: первый — усилившийся 
во второй половине XVIII в. процесс разложения феодализма 
в Турции и крайнее ослабление в связи с этим некогда могущественной Османской империи, второй, еще более значительный — усиление колониальной экспансии великих держав в различных частях света, и в первую очередь на Ближнем Востоке. 

Владения султана охватывали важнейшие экономические 
и стратегические районы. 
Под его контролем 
находились 
черноморские проливы, крупнейшие порты Средиземного моря, Суэцкий перешеек. В состав Османской империи входили 
богатейшие провинции, обладавшие неисчерпаемыми сырьевыми ресурсами. Все это толкало великие державы вмешиваться в судьбы Турции, стремиться к укреплению своего 
влияния в Константинополе, вести ожесточенную конкурент* 
ную борьбу в различных районах Османской империи. 

На остроту европейских противоречий в Турции постоянно 
указывали К. Маркс и Ф. Энгельс в своих работах по восточному вопросу 

Для второй четверти XIX в. характерны новое звучание 
и еще большая острота восточного вопроса. Наиболее существенным фактором становится широко развернувшееся национально-освободительное 
движение 
различных 
народов 
Османской империи за свою независимость. 

К. Маркс и Ф. Энгельс трактовали восточный вопрос как 
вопрос о будущих судьбах народов, 
входивших в состав 
Османской империи2. Однако кроме проблемы национальноосвободительного движения восточный вопрос включал в себя и ряд других международных проблем. Одним из наиболее острых для европейской дипломатии был вопрос о режиме Босфора и Дарданелл, имевших наибольшее значение для 
черноморских держав. «Торговое значение Дарданелл и Бос
':См. К. М а р к с 
и Ф, Э н г е л ь с , 
Соч.,,т, 9, стр. 14—15, 36, 

2 Там же, стр. 5—10. 

3 

фора, — писал Ф. Энгельс, — делает их одновременно также 
первоклассными военными позициями, то есть такими позициями, которые будут иметь решающее значение в каждой 
войне»3. Третьей проблемой, взаимосвязанной с предыдущими, была борьба развитых буржуазных государств за экономическое 
преобладание 
в Османской 
империи. 
Усиление 
колониальных противоречий в Турции шло параллельно с 
развитием капитализма в Европе. 

Во второй четверти XIX в. выявляется новый аспект в 
истории восточного вопроса. На повестку дня встает борьба 
арабских народов и, в первую очередь Египта, за отделение 
от Османской империи, что привело к обострению восточного 
вопроса вообще и повлекло усиление вмешательства европейских держав во внутренние дела Турции. 

Аспекты восточной проблемы стали ведущими в истории 
международных отношений во 2-й четверти XIX в. 

В настоящей работе исследован период внешней политики 
России на Ближнем Востоке, охватывающий годы второго 
турецко-египетского кризиса 1838—1841 гг. Этот конфликт 
на Ближнем Востоке был третьим в этот период4. По своим 
международным последствиям как для России, так и для 
западноевропейских держав он занимает особ'ое место в истории восточного вопроса. 

Ожесточенное соперничество между Египтом и Турцией 
породило острый общеевропейский кризис, который наглядно 
показал два основных 
направления 
в 
противоречиях на 
Ближнем Востоке в те годы: англо-французские колониальные разногласия из-за Египта и Сирии и противоречия России с западноевропейскими державами по вопросу о черноморских проливах. 

Второй турецко-египетский конфликт явился значительной вехой в политике европейских держав на Ближнем Востоке и в их борьбе за влияние в Османской империи. Он 
привел к длительной международной конференции по делам 
Востока и подписанию известных Лондонских конвенций 1840 
и 1841 гг., изменивших в корне правовой режим проливов 
Босфора и Дарданелл. 

Новое обострение восточного вопроса имело особое значен 
ние для России. Европейский кризис положил конец длитель% 
ному периоду в истории царской дипломатии (1801—1841 гг.), Ij 
в течение которого она основывала свою политику на сохранении целостности Османской империи и пыталась регламентировать отношения с Турцией на основе двусторонних соглашений. Известно, что ослабление влияния России в Крнстантинополе, которое внешне выразилось в установлении 

3 См. К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с . Соч., т. 9, стр. 14. 
4 Первым серьезным обострением 
было греческое восстание 
1823— 
1831 гг., вторым—турецко-египетский кризис 1832—1833 гг. 

4 ' 

международного контроля над проливами, заставило Николая I в 40-е гг. XIX в. открыто поставить вопрос о разделе 
«наследства больного человека» — турецких владений5. 

Итак, изучение истории международных отношений в годы второго турецко-египетского конфликта помогает глубже 
постичь причины и характер Крымской войны, к которой 
привел новый курс самодержавия, вылившийся в полный 
крах ближневосточной экспансии царизма. 

Между тем внешняя политика России на Ближнем Востоке в конце 30-х — начале 40-х гг. XIX в. сравнительно мало 
изучена в советской исторической литературе. До настоящего 
времени нет ни специального монографического исследования, ни отдельных статей на эту тему. Буржуазные западные историки, однако, посвятили турецко-египетскому конфликту и истории создания Лондонских конвенций значительное количество работ, в которых они развивают свою 
концепцию истории этого вопроса, во многом тенденциозную 
и ошибочную6. 

Автор в данной работе ставит задачу на основе архивных 
русских документов и опубликованных английских, французских, турецких и египетских источников осветить ^сторию 
кризиса 1838—1841 гг., исследовать причины нового вмешательства европейских держав в восточный вопрос, раскрыть 
характер переговоров, предшествовавших подписанию Лондонских конвенций, и показать значение этих соглашений в 
международных отношениях той эпохи. 

Одной из наиболее важных задач монографии является 
всестороннее изучение политики России, анализ причин, приведших к ослаблению влияния царизма на Ближнем Востоке. Основное внимание уделяется русско-английским отношениям, которые, по мнению автора, 
определяли 
развитие 
восточного вопроса в те годы. 

Для решения этой проблемы необходимо прежде всего 
вскрыть экономические причины соперничества великих держав и показать русско-английские торговые противоречия в 
Османской империи. 

Историю русско-английских отношений нельзя рассматривать односторонне, только как сопернические или только как 
дружественные. Следует подойти исторически к данной проблеме и раскрыть взаимоотношения России и Великобритании во всей их сложности и противоречивости, характерной 
для изучаемого периода. В связи с этим необходимо проанализировать причины, приведшие к сближению России и Англии- в годы турецко-египетского - конфликта, 
несмотря 
на 
серьезные экономические и политические противоречия этих 

5 См. Е. В. Т а р л е. 
Крымская 
война. 
Соч., 
т. 
VIII. 
М., 
1958, 
стр. 102—103. 

* Подробнее об этом см. раздел «Обзор источников и литературы». 

5 

стран на Ближнем Востоке. Акцентируя внимание на русскоанглийских отношениях, необходимо дать общую характеристику того особого периода, когда русское правительство резко меняет основное направление внешнеполитического курса 
на Ближнем Востоке. Этот обзор не возможен без анализа 
общих международных проблем и англо-французских отношений, в особенности. 

Большой интерес представляет изучение позиции Турции, 
которая проводила активную внешнюю политику в то время. 
Следует отметить, что для Османской империи турецко-египетский конфликт был тем взрывом, который открыл шлюзы, 
сдерживавшие проникновение иностранного влияния на ее 
экономику, внешнюю и внутреннюю политику. Тем не менее 
кризис стимулировал проведение буржуазных реформ, которые были начаты в период царствования Махмуда II. Изучение позиции Турции и того влияния, которое оказал конфликт на дальнейшие судьбы Османской империи, является 
одной из задач данной работы. 

Необходимо отметить, что изучение внутреннего положения Турции, Египта, Сирии и Ливана не входит в задачу данной работы. Автор считает возможным также не останавливаться подробно на описании фактической истории турецкоегипетской войны в связи с тем, что основное внимание обращено на исследование дипломатии России и западноевропейских держав в ходе кризиса. 

2 

Внешняя политика России на Ближнем Востоке определялась сложным комплексом экономических, социальных и 
политических причин. Во 2-й четверти XIX в. полностью проявился кризис феодально-крепостнического строя в России и 
окончательно утвердился капиталистический способ 
производства в Западной Европе. Это придавало особую остроту 
восточному вопросу, тесно связанному с колониальной экспансией европейских государств. Проблема раздела 
мира 
становилась основной политической 
задачей 
для 
великих 
держав. 

Хорошо известно, что дипломатия 
и войны в истории 
всех государств, в частности в России, находились в тесной 
связи с социально-экономическим развитием общества. «Нет 
более ошибочной 
и 
более 
вредной 
идеи, — подчеркивал 
В. И. Ленин, — чем отрывание внешней от внутренней политики» 7. 

В связи с тем, что работа в целом посвящена внешнеполитическим сюжетам, здесь необходимо проследить экономическую и социальную подоплеку заинтересованности России в 

7 В. И. Л е н и н . 
Поли. собр. соч., т. 32, стр. 335. 

6 

решении восточного вопроса. Необходимо также рассмотреть 
экономические противоречия России с другими европейскими 
державами на Ближнем Востоке. Следует оговориться, что 
яаибольший интерес представляют русско-английские противоречия, благодаря особой остроте и тому влиянию, которое 
Великобритания и Россия оказывали на судьбы народов, составлявших многонациональную Османскую империю. 

Вторая четверть XIX в. явилась завершающей фазой переходного периода от феодализма к капитализму в России. 
Это наложило существенный отпечаток не только на внутреннюю, но и на внешнюю политику царизма. Наряду с защитой и удовлетворением интересов правящего класса помещиков появляется необходимость решения новых задач — 
поддержки буржуазных элементов. Необходимо отметить бесспорное влияние буржуазных элементов в то время на внешнюю политику России. Расширение колониальной экспансии, 
стремление к захватам новых территорий сами по себе характерны для политики русского царизма. Однако выбор 
объектов для этой экспансии, в которых были заинтересованы 
не только помещики, но и буржуазия, поддержка торгового 
капитала на азиатских рынках, наконец, значительное повышение роли конкурентной борьбы в русско-английских противоречиях — все это доказывает наличие новых тенденций 
во внешнеполитическом курсе самодержавия8. Большое значение имел и тот факт, что во 2-й четверти XIX в. политика 
России на Ближнем Востоке постепенно начинает преобладать над европейской и становится наиболее важной. 

Исторически сложилось, что русская буржуазия не смогла создать в первой половине XIX в. четкой экономической 
и политической программы. В этих условиях большое значение имел тот факт, что в России продолжала господствовать 
абсолютная, монархия, 
характеризующаяся 
относительной 
самостоятельностью надстройки и особенно такого ее элемента, как государство. Известно, что самостоятельность государственной власти проявляется наиболее заметно в периоды 
острых социальных конфликтов, 
определенного 
равновесия 
борющихся классов9. Такая обстановка сложилась в России 
во второй четверти XIX в., в годы кризиса феодально-крепостнической системы. 

Политика царизма в этот период выражала ведущие потребности господствующих классов, а не только удовлетво
8 Интересен тот факт, что не купечество, а само русское правительство выступало инициатором освоения азиатских и, в первую очередь, 
ближневосточных рынков. Оно развернуло широкую агитацию на страницах «Журнала мануфактур и торговли» и «Санкт-Петербургских ведомостей» за расширение торговли между Россией и Турцией. В конце 30-х — 
начале 40-х гг. правительство представило льготы купцам, занимавшимся 
торговлей с Турцией. 

s См. К. М а р к с 
и Ф. Э н г е л ь с . 
Соч., т. 37, стр. 419—420. 

7 

ряла интересы различных дворянских группировок. Феодально-крепостническое государство пыталось активно противодействовать разложению старых отношений, сохранить позиции класса помещиков в целом, примирить старое с новым, 
крепостнические отношения с капиталистическими, но лишь 
в той мере, насколько это новое не противоречило интересам 
дворянства. Эта противоречивость в политике самодержавия 
в переходный период не могла не проявиться и во внешнеполитических вопросах. Она вносила в дипломатию царизма, 
которая, казалось бы, опиралась на внушительные военные 
силы и пользовалась авторитетом в Европе, элементы нерешительности и колебаний. 

В то же время во внешней политике России того периода четко прослеживается завоевательная тенденция,- выражавшая интересы русского дворянства и молодой торговой 
и промышленной буржуазии. Общие интересы господствующих классов направляли экспансию самодержавия в слаборазвитые страны. Путем этой экспансии правительство пыталось расширить рынок сбыта 
и, 
сплотив 
господствующие 
классы, предотвратить в стране кризис существовавшей системы. «Чтобы самодержавно господствовать внутри страны, — отмечал Ф. Энгельс, — царизм должен был быть более 
чем непобедимым за ее пределами; ему необходимо было 
непрерывно одерживать победы, он должен был уметь вознаграждать безусловную покорность своих подданных шовинистическим угаром побед, все новыми и новыми завоеваниями» 10. 

Исторические условия во второй четверти XIX в. епосс?бствовали проникновению влияния России на Ближний Восток и в страны Балканского полуострова. 

Наличие слабого многонационального Османского государства, насчитывавшего 12 млн. славян, 
исповедовавших 
христианство, являлось, несомненно, 
одним из важнейших 
факторов, определявших ближневосточную политику русского самодержавия. Девять десятых населения Турции, по высказыванию Ф. Энгельса, видели в России свою единственную освободительницу11. Славяне Балканского полуострова в 
борьбе за национальную независимость опирались на помощь 
России. Используя это движение в своих 
интересах, Россия 
тем не менее объективно способствовала освобождению ююгих славянских народов из-под турецкого ига. 

Немаловажное значение имел и тот факт, что продвижение на Ближний Восток находило широкий отклик в различных слоях русского общества, обманутого официальной пропагандой «помощи братьям славянам». Не случайно извест
10 К. М а р к с и Ф . Э н г е л ь с . Соч., т. 22, стр. 40. 
" См. К. М а р к с и Ф . Э н г е л ь с . Соч., т. 9, стр. 32. 

8 

ный славянофил А. С. Хомяков восторженно писал о политике самодержавия на Востоке как об «общем долге, который не совершен еще вполне» 12. Эта формулировка «общегодолга по отношению к братьям славянам» являлась как бы 
лозунгом славянофилов в восточном вопросе и повторялась 
во всех их работах. К славянофильским внешнеполитическим; 
идеям с полным пониманием относились широкие круги русского общества. Активную пропаганду в этом направлении, 
вела и русская церковь, которая всегда решительно требовала оградить славян, томящихся под игом султана, от «мусульманских ужасов» 13. 

Господствующие классы сочувственно 
относились к планам царизма на Ближнем Востоке. 
Националисты 
всегда 
мечтали о захвате Константинополя не только с точки зрения 
его стратегического значения, но и в связи с доктриной создания крупного славянского государства под эгидой России. 
Экономические, политические, идеологические и даже психологические мотивы объединяли русское общество в поддержке ближневосточной политики правительства. 

Мотивы для вмешательства России во внутренние делаТурции также были различны. Их многообразие отражало» 
сложность отношения русского правительства к восточному 
вопросу. Необходимо otMeraTb, что помощь славянским народам была не только поводом, но и, несомненйо, первопричиной. В 1839 г., в период обострения восточного вопроса, русский министр иностранных дел Нессельроде писал о поддержке славян как о традиционной и безусловной политике России на Ближнем Востоке 14. 

Однако только социальные и политические факторы немогут до конца объяснить упорной 
и 
длительной борьбы 
России за благоприятный режим проливов 
и 
укреплениевлияния в Турции. Как и во многих других исторических событиях, на судьбу восточного вопроса оказал огромное влияние весь ход экономического развития России и стран Западной Европы. Многие экономические 
вопросы 
развития 
России, тесно связанные с международными, оказали существенное влияние на ее политику в восточном вопросе. 

К. Маркс и Ф. Энгельс, исследуя истоки Крымской войны,, 
дали блестящий анализ экономических причин экспансии великих держав в Османскую империю во 2-й четверти XIX в_ 

12 А. С. Х о м я к о в . 
Поли. собр. соч. в 8-ми томах, т. 1. СПб., 1911, 
стр. 497. 

13 Имеются в виду те погромы и резня славян, которые регулярно 
устраивали мусульманские фанатики с благословения правительства Турции. Материалы об этих событиях и о позиции русской церкви в этом вопросе часто публиковали «Московские ведомости» в 20—40-е гг. XIX в. 

14 Архив внешней политики России (далее АВПР), 
ф. Канцелярия,, 
д. 229, л. 99. Доклад министра иностранных дел Нессельроде императору 
Николаю I (далее Нессельроде Николаю I), 26 апреля 1839 г. 

«Вся отдаленная от морей территория, — писал Ф. Энгельс, — 
начиная Шварцвальдом и кончая песчаными холмами Великого Новгорода, орошается реками, впадающими в Черное или 
Каспийское море. Дунай и Волга, эти две гигантские реки 
Европы, Днестр, Днепр и Дон — все они образуют естественные каналы для перевозки продуктов из отдаленных от моря 
областей в Черное море... Две трети Европы, то есть часть 
Германии и Польши, вся Венгрия, наиболее плодородные 
части России и, кроме того, вся Европейская Турция в отношении своего экспорта и продуктообмена связаны естественными узами с Понтом Эвксинским...» 15. 

Отмечая чрезвычайно важное в экономическом отношении 
значение районов Ближнего Востока, К. Маркс и Ф. Энгельс 
указывали на острую конкурентную борьбу европейских держав за турецкие рынки сбыта и источники сырья. В этой 
борьбе классики марксизма видели комплекс экономических 
проблем, влиявших на восточный вопрос. 

Однако для России соперничество с Англией и Францией 
•было не основным, а скорее второстепенным экономическим 
мотивом, заставлявшим ее активизировать свою политику на 
Ближнем Востоке. Русское правительство стремилось в первую очередь к созданию благоприятных условий для развития южных районов страны, зависящих от стабильного политического положения в черноморском бассейне и, что самое 
важное, от свободы торговли через Босфор и Дарданеллы 
с западноевропейскими странами. 

Развитие товарно-денежных отношений и проникновение 
капиталистических элементов в хозяйственную жизнь внесли 
значительные изменения в экономическую структуру России. 
Русские экономисты начала XIX в. обращали внимание на 
происходившую специализацию 
и 
неравномерное развитие 
отдельных районов страны16. 

На юге России благодаря наличию 
свободных 
земель 
складывался новый район, обладавший наиболее благоприятными условиями для развития капиталистических отношений. 
Начало этому развитию положило 
интенсивное 
заселение 
Северного Причерноморья в последние годы XVIII в. К 20-м 
годам XIX столетия товарно-денежные отношения бурно вторгаются в экономику южных областей. Этот 
район, 
ранее 
имевший скотоводческий профиль, 
начинает 
производить 
пшеницу на продажу17. Близость морских путей, благоприятные климатические условия, с одной стороны, нехватка крепостных крестьян, с другой, способствовали развитию капи
15 К. М а р к с 
и Ф. Э н г е л ь с . 
Соч., т. 9, стр. 11—12. 

16 См. Е. З я б л о в с к и й . 
Землеописание Российской империи для 
всех состояний, ч. I—IV. СПб., 1810. 

17 «Очерки экономической истории России первой половины XIX вежа». М., 1959, стр. 12. 

10