Интертекстуальность : прецедентные феномены

А.Д. Васильев

ИНТЕРТЕКСТУАЛЬНОСТЬ:

ПРЕЦЕДЕНТНЫЕ ФЕНОМЕНЫ

Учебное пособие

Допущено Учебно-методическим объединением 
по направлениям педагогического образования Министерства 
образования и науки Российской Федерации в качестве 
учебного пособия по направлению Педагогическое образование

Москва
Издательство «ФЛИНТА»
2013

УДК 80(075.8)
ББК 80-923
 
В19

Р е це н з ен т ы:
д-р филол. наук, проф. Н.С. Болотнова;
д-р филол. наук, проф. А.А. Чувакин

Васильев А.Д.
Интертекстуальность : прецедентные феномены [Электронный 
ресурс]: учеб. пособие / А.Д. Васильев. — М. : ФЛИНТА,             
2013. — 342 с.
ISBN 978-5-9765-1591-8 

На обширном и жанрово-стилистически разнообразном материале рассматриваются различные формы и способы воплощения 
интертекстуальности посредством прецедентных феноменов. Предлагаемые задания позволяют студентам применить теоретические 
сведения в практике самостоятельного филологического анализа.
Для студентов, аспирантов и преподавателей филологических 
фа культетов вузов.
УДК 80(075.8)
ББК 80-923

© Васильев А.Д., 2013
© Издательство «ФЛИНТА», 2013

В19

ISBN 978-5-9765-1591-8

Чтение — вот лучшее учение.
А.С. Пушкин

ПРЕДИСЛОВИЕ

Дисциплина «Филологический анализ текста» занимает исключительно важное место в подготовке словесников-русистов, 
способствуя комплексному применению и развитию знаний, полученных ранее при изучении лингвистических и литературоведческих курсов.
В современной российской культурно-речевой ситуации особенно необходимо воспитание у учащихся умений и навыков самостоятельного и адекватного понимания текстов широкого тематического диапазона и различной функционально-стилевой 
принадлежности. Это, в свою очередь, существенно помогает 
формированию языковой компетентности, позволяющей обучаемым грамотно конструировать собственные вербальные произведения, подчинённые конкретным целям и задачам.
И то и другое возможно только при наличии преподавателей соответствующей квалификации. Для повышения качества 
их подготовки следует постоянно совершенствовать и обновлять дидактическое содержание учебного процесса, пополняя 
его сведениями и материалами, наиболее информативными с 
научно-лингвистической точки зрения.
К числу наиболее актуальных направлений филологии принадлежит исследование явлений, связываемых с категорией 
интертекстуальности, о чем свидетельствует, в частности, неуклонный рост числа научных и учебных публикаций, посвященных указанной проблематике. Изыскания в этой области 
проясняют сущность культуры как совокупности осваиваемых 
и интерпретируемых текстов. Однако понятно, что исчерпывающий ана лиз всех без исключения внутри- и межтекстовых связей невозмо жен по совершенно объективным причинам: ведь 
к уже известным текстам постоянно прибавляются всё новые 
(даже если иметь в виду только литературно-художественные — 

например, творчество плодовитых постмодернистов зиждется 
прежде всего на переосмыслении и обыгрывании прецедентных текстов). Тем не менее, познание интертекстуальности в 
различных её воплощениях чрезвычайно интересно, а его результаты могут представлять немалую ценность для учебного 
курса «Филологический анализ текста».

ВВЕДЕНИЕ

Известно множество терминологизированных определений 
понятия «текст». Приведём для сравнения только некоторые из 
них.
«Текст... 1. То же, что произведение речи. 2. Произведение 
речи, зафиксированное на письме... 3. То же, что корпус» [Ахманова 1966: 470]; здесь «произведение речи (речевое произведение, текст)... Реально высказанное (написанное и т.п.) предложение или совокупность предложений (включая отрезок 
устной или письменной речи любой длины, вплоть до целого 
литературного произведения, произведения устного творчества 
и т.п.), могущее, в частности, служить материалом для наблюдения фактов данного языка» [Ахманова 1966: 365], а «корпус — 1. 
Примерная совокупность высказываний, отобранных для анализа и представленных в виде письменного текста, магнитофонной 
записи и т.п. 2. Вся сумма (совокупность) произведений речи, 
созданных коллективом носителей данного языка» [Ахманова 
1966: 209].
«Текст (от лат. textus — ткань, сплетение, соединение) — 
объединённая смысловой связью последовательность знаковых 
единиц, основными свойствами которой являются связность и 
цельность» [Николаева 1990: 507].
Конечно, дефиниции слова текст содержатся и в словарях, 
предназначенных для неспециалистов, т.е. для максимально широкого круга пользователей.
«Текст [< лат. textum связь, соединение] — 1) авторское сочинение или документ, воспроизведённые на письме или в печати; 2) основная часть печатного набора — без рисунков, чертежей, подстрочных примечаний и т.п.; 3) слова к муз. сочинению 
(опере, романсу и т.п.) ...; 4) типографский шрифт, кегль (размер) 
которого равен 20 пунктам (7,52 мм); 5) в семантике и лингвистике — последовательность знаков (языка или другой системы знаков), образующая единое целое и составляющая предмет 
исследования особой науки — лингвистики текста» [СИС 1979: 
500].

«Текст. 1. Слова, предложения в определённой связи и последовательности, образующие какое-либо высказывание, сочинение, документ и т.д., напечатанные, написанные или запечатлённые в памяти... // Отрывок из какого-либо произведения 
словесности, предназначенный обычно для учебных целей... 2. 
Основной материал какого-либо сочинения, документа и т.п., в 
отличие от примечаний, комментариев к нему; основная часть 
набора без выносок, подстрочных примечаний, рисунков и т.п. 
... 3. Слова к музыкальному сочинению... 4. Типогр. Название 
размера одного из крупных шрифтов. [От лат. textum — связь, 
соединение]» [МАС2 1984,4: 346].
Как видим, дефиниции понятия «текст» варьируются, в том 
числе и в специальных, лингвистических словарях. Очевидно, 
это происходит вследствие сложной сущности обозначаемого.
Обратим также внимание на этимологию слова текст, возводимого обычно к лат. textum (textus) — «ткань, сплетение, 
соединение, связь», и значение существительного ткань, производного от глагола ткать — «изготовлять (ткань) путём плотн о г о  п р и с о едине ния  [здесь и далее разрядка наша. — А.В.] 
накрест п е р е плетё нных нитей  — продольных (основы) и 
поперечных (утка)» [МАС2 1984, IV: 370]. Таким образом, подобно ткани, создаваемой путём переплетения и плотного соединения друг с другом нитей, текст также возникает благодаря 
сплетению и присоединению (тоже прочному) вербальных и невербальных средств. При этом весьма важную роль играют прецедентные феномены. Они, по принятой нами основной классификации, могут быть подразделены на прецедентные тексты, 
прецедентные высказывания, прецедентные ситуации и прецедентные имена (см. далее подробно [Гудков 2004: 23—24]).
Рассматривая собственно художественный текст в контексте различных классификаций, предлагают следующую его разноаспектную характеристику: «художественный текст — это 
сложный или комплексный текст (параметр структуры), произведение художественного стиля (параметр функциональностилевой), это текст подготовленный (параметр подготовленности), нефиксированный (параметр алгоритмизации), мягкий 
(параметр экспликации замысла), дескриптивный с элементами 

деонтического и аксиологического текстов (функциональнопрагматический параметр), целостный и связный» [Бабенко 
2004: 51].
М.М. Бахтин подчёркивал основополагающую и непреходящую значимость текста для гуманитарных наук, говоря, что он 
является «той непосредственной действительностью (действительностью мысли и переживаний), из которой только и могут 
исходить эти дисциплины [лингвистика, филология, литературоведение] и это мышление [гуманитарно-филологическое, в 
том числе богословское и философское]. Где нет текста, там нет 
и объекта для исследования и мышления» [Бахтин 1986д: 297].
Следует помнить и о том, что «текст — не только генератор 
новых смыслов, но и конденсатор культурной памяти. Текст обладает способностью сохранять память о своих предшествующих контекстах» [Лотман 1996: 21].

Вопросы для самоподготовки

1. Какие определения понятия «текст» можно привести, кроме вышеуказанных? Какими объективными и субъективными причинами 
объясняется столь широкая вариативность?
2. Сопоставьте известные определения понятия «текст», укажите 
сходства и различия между ними.
3. С учётом ранее данных определений сформулируйте и обоснуйте собственную дефиницию понятия «текст».

ПРОБЛЕМЫ АДЕКВАТНОГО ПОНИМАНИЯ 
ТЕКСТА

К характерным свойствам лингвокультурологических кодов 
текста справедливо относят, в частности, и «открытость, глубину, 
неисчерпаемость, так как ключи к данным кодам распознаются 
на основе информационного тезауруса читателей» [Болотнова 
2010: 70]. Хорошо известно и может быть проиллюстрировано 
множеством конкретных примеров фундаментальное положение: «...Одно и то же художественное произведение, один и тот 
же образ различно действует на разных людей и на одно лицо 
в разное время, точно так, как одно и то же слово каждым понимается иначе; здесь относительная неподвижность образа при 
изменчивости содержания» [Потебня 1976б: 176].
В частности, и поэтому оказывается столь важным постулат 
об учёте активной роли адресата текста в его осмыслении и интерпретации.
По мнению А.А. Потебни, «внутренняя форма слова, произнесенного говорящим, дает направление мысли слушающего, 
но она только возбуждает этого последнего, дает только способ 
развития в нем значений, не назначая пределов его пониманию 
слова... Искусство есть язык художника, и как посредством слова нельзя передать другому своей мысли, а можно только пробудить в нем его собственную, так нельзя ее сообщить и в произведении искусства; поэтому содержание этого последнего (когда 
оно окончено) развивается уже не в художнике, а в понимающих» [Потебня 1976б: 180—181].
К этой проблеме впоследствии неоднократно обращался 
М.М. Бахтин, который полагал, например, что «высказывание 
с самого начала строится с учётом возможных ответных реакций, ради которых оно, в сущности, и создается. Роль других, для 
которых строится высказывание ...исключительно велика. ...Эти 
другие... не пассивные слушатели, а активные участники речевого общения. ...Говоря, я всегда учитываю апперцептивный фон 
восприятия моей речи адресатом: насколько он осведомлен в 

ситуации, обладает ли он специальными знаниями данной культурной области общения, его взгляды и убеждения, его предубеждения (с нашей точки зрения), его симпатии и антипатии — 
ведь всё это будет определять активное ответное понимание им 
моего высказывания» [Бахтин 1986г: 290—291].
Ср.: «...Рассказчик должен думать о том, кто его слушает или 
читает, потому что сколько слушателей, столько и различных версий рассказа. Каждый берет в рассказе что может и тем самым подгоняет его к своей мерке. Одни выхватывают из него куски, отбрасывая остальное, другие пропускают его сквозь сито собственных 
предрассудков, третьи расцвечивают его своей радостью. Чтобы 
рассказ дошел, у рассказчика должны найтись точки соприкосновения с читателем» [Стейнбек 1987: 551]. Таким образом, прецедентные феномены можно рассматривать и как вероятные «точки 
соприкосновения» автора текста с читателем.
Можно полагать, что роль использования прецедентных 
текстов в современных литературно-художественных произведениях весьма высока; ср. совет, который дает кинорежиссер 
писателю-сценаристу: «Надо больше читать. Ведь нынешних 
критиков интересует не то, что писатель написал, а то, что он 
прочитал» [Поляков 2009: 41].
Случаи взаимного непонимания коммуникантов проще 
всего наблюдать на примерах общения между людьми, говорящими на разных языках. Таков диалог между французом капитаном Маржеретом и русскими воинами в «Борисе Годунове»: 
«[М а р ж е р е т:] Куда, куда? Allons... пошоль назад! [О д и н  и з 
б е г л е ц о в:] Сам пошоль, коли есть охота, проклятый басурман! [ М а р ж е р е т:] Quoi? quoi? [Д р у г о й:] Ква! ква! тебе 
любо, лягушка заморская, квакать на русского царевича; а мы 
ведь православные» [Пушкин 1978, V: 255]. Однако ничуть не 
менее затруднительным подчас оказывается и понимание текста, созданного на родном для реципиента языке, особенно — 
художественного. По-видимому, здесь объективно действуют 
некоторые факторы.
Отмечая сложность и многоцветность мира слов и их сочетаний в нашем повседневном общении, Н.М. Шанский писал, что 
«ещё более сложными оказываются языковые явления тогда, 

когда они попадают в бурную стихию художественного текста, 
получают особые эстетические функции, становятся фактами 
одного из самых действенных и специфических искусств — литературы» [Шанский 1984: 5]. Более того: известно и мнение, согласно которому не отождествляются текст и произведение, ср.: 
«Текст — печатный, написанный или устный = записанный — не 
р ав н я е т с я  всему произведению в его целом (или «эстетическому объекту»). В произведение входит и необходимый внетекстовый контекст его» [Бахтин 1986в: 390]. Впрочем, такое 
терминологическое нивелирование — наверное, оправданное — 
почти постоянно имеет место и в суждениях специалистов (в 
том числе — иногда и в трудах самого М.М. Бахтина; см. далее).
Существует несомненная и очевидная взаимосвязь между 
уровнем владения языком, которым пользуются коммуниканты 
и на котором создан текст, и степенью понимания адресатом текста. В то же время «понимание любого произведения [не «текста». — А.В.] на хорошо знакомом языке (хотя бы родном) 
всегда обогащает и наше понимание данного языка как системы» 
[Бахтин 1986д: 306] (возможно допустить даже, что это относится и к «текстам со знаком “минус”» [Болотнова 2006: 28]). Кроме 
того, «понимание восполняет текст [не «произведение». — А.В.]: 
оно активно и носит творческий характер. Творческое понимание продолжает творчество...» [Бахтин 1986б: 366].
Во многих случаях (преимущественно в произведениях, созданных значительное время тому назад) правильному, т.е. точному, пониманию содержания могут препятствовать историзмы и 
архаизмы. «На страницах художественного текста мы постоянно 
встречаемся... с такими словами и оборотами, с такими языковыми формами и категориями, которые нашему современному обыденному общению (или уже2, или ещё) совершенно не свойственны» [Шанский 1984: 5]; поэтому необходимы замедленное чтение 
художественного текста (под «лингвистическим микроскопом») 
и лингвистическое комментирование «в виде развёрнутых и подробных объяснений, входящих в общий объём филологического 
и культурно-исторического комментария текста или его части» 
[Шанский 1984: 9,26]. Кроме того, «в художественном тексте 
происходит постоянный обмен: то, что в языке уже утратило са